Текст книги "Разведчики времени"

Глава 10

Вокзал Виктория» еще не успели привести в порядок после разрушений, причиненных открытием неустойчивых Врат, но большая часть обломков уже была убрана, и начались восстановительные работы. Марго, у которой даже ладони вспотели от волнения, крепко вцепилась в ручку своего коврового саквояжа. Малькольм снисходительно улыбнулся ей, и от этой улыбки у нее вдруг защемило в груди. Малькольма Мура, одетого, как состоятельный джентльмен викторианской эпохи, уже было достаточно, чтобы заставить ее сердце затрепетать.

Это явно развеселило его.

– Ты, похоже, нервничаешь.

– Я и вправду нервничаю. Это все происходит на самом деле. Это не какая-то там игра на сцене, это реальность. Ты что, привык к этому?

В глазах Малькольма появилось отстраненное выражение, словно он всматривался во что-то невидимое ей.

– Нет, – тихо ответил он. – К этому невозможно привыкнуть. Я по крайней мере так и не сумел. В Верхнем Времени я мог бы найти сколько угодно преподавательских должностей, в особенности благодаря опыту разведчика и гида в дополнение к моим ученым степеням. Но мне не хочется туда возвращаться. Шагнуть через Врата... – Он снова улыбнулся. – Сама увидишь.

В воздухе послышался гул. Марго прижала ладонь к затылку:

– Ой...

– Сейчас это может произойти в любую секунду.

Малькольм казался даже еще более возбужденным, чем Марго, что говорило само за себя. Она снова проверила, все ли в порядке с ее форменной одеждой. Под плотным дорожным плащом ее темно-синее платье и накрахмаленный белый передник были безупречны. Прелестная белая пелерина и огромная соломенная шляпа милосердно скрывали ее ужасные каштановые волосы. Толстые вязаные чулки, высокие ботинки и перчатки дополняли этот наряд, завершенный чудесным значком, на котором корона и буквы «К.М.И.Д.» обрамляли треугольник и циркуль.

– Это, – с улыбкой сказала ей недавно Конни Логан, – особенно престижная школьная форма.

– А что означают эти буквы «К.М.И.Д.»?

– Королевский масонский институт для девушек.

Малькольм, оказывается, был масоном и в реальной жизни, и в качестве той вымышленной личности, которую он изображал в Нижнем Времени.

– Я убедился, что это чрезвычайно полезно, – сказал он ей. – Если ты окажешься в беде – а попасть в какую-нибудь передрягу ничего не стоит даже опытному разведчику или гиду, – то целая сеть братьев, поклявшихся помогать друг другу в несчастье, может стать для тебя единственным шансом на спасение.

– И что, все гиды и разведчики – масоны? – спросила Марго, забеспокоившись, что перед ней возникло еще одно препятствие, которое ей придется преодолевать.

– Нет, но очень многие. Не волнуйся об этом, Марго. Членство в ложе вовсе не обязательно.

На этот раз Марго немного успокоилась, но теперь, снова поразмыслив над деталями своего костюма, подумала, не будет ли кто-нибудь в Нижнем Времени ожидать от нее знания каких-нибудь тайных ритуалов или чего-нибудь в этом роде. Может быть, Кит нарочно рассчитывал на эту ее неуверенность? Чтобы произвести на нее впечатление, убедить ее, сколь многому ей еще предстоит научиться? Марго взяла саквояж другой рукой и выпрямила спину – хотя сутулиться в этом ужасном белье, что и так повсюду жало и стискивало ее, было почти невозможно.

Несомненно, физический дискомфорт входил в план Кита обескуражить ее. Ну, с ней это не пройдет, не на таковскую напал.

Воздух начал дрожать и колыхаться под потолком. Хорошо одетые мужчины и женщины возбужденно заерзали. Затем Врата начали действовать. Вместо того чтобы раскрыться на стене, черное пятно появилось прямо в воздухе у конца высокой решетчатой платформы, неровная дыра, расширяющаяся пасть...

Марго судорожно вздохнула. Через эту пасть она различила сумеречный свет, мерцание высокой одинокой звезды. Чуть ближе ветерок раскачивал низкие, облетевшие ветви дерева. Она могла видеть – но не слышать, – как летят по воздуху сухие листья. Потом появилось теплое золотое сияние, и чья-то тень загородила свет фонаря.

Вспышки нервного смеха прокатились по толпе, собравшейся на платформе, когда некая фигура в шляпе с высокой тульей и оперном плаще прошла сквозь Врата, надвигаясь на них, как мчащийся поезд. Этот джентльмен учтиво помахал своей шляпой собравшейся внизу толпе:

– Прошу немного подождать, леди и джентльмены.

Туристы начали выходить из Британских Врат. Женщины в изящных платьях, мужчины в вечерних костюмах, оборванные слуги, что тащили дорожные сундуки, саквояжи и кожаные чемоданы, молодые женщины, одетые служанками, – все они толпой хлынули на платформу и начали спускаться по пандусу, оканчивающемуся на полу Общего зала. Многие из них улыбались и оживленно болтали. У других был мрачный вид. А некоторые еле ковыляли, ведомые под руки служащими «Путешествий во времени».

– Всегда одно и то же, – пробормотал вполголоса Малькольм. – Всякий раз несколько человек возвращаются совсем больные.

– Со мной этого не случится, – поклялась Марго.

– Да, – сухо согласился Малькольм. – С тобой этого не случится. Для того-то я тебя и сопровождаю.

Она с трудом удержалась от порыва возмущенно фыркнуть и сказать ему, что няньки ей ни к чему. Но даже она понимала, что без надежного гида ей не обойтись. И тут вдруг настала их очередь проходить через Врата.

– Ох, – воодушевленно воскликнула Марго, – вот и мы!

Малькольм галантно предложил ей руку. Она рассмеялась и приняла ее, и снова рассмеялась, когда он настоял на том, чтобы нести ее саквояж. Их «носильщик», здоровенный молодой парень по имени Джон, тащил их объемистый дорожный сундук. Марго вставила свою контрольную карточку в щель шифровального аппарата и поспешила подняться по длинному пандусу вместе с Малькольмом, пока Джон ожидал вместе с другими носильщиками багажа. Марго замешкалась на самом пороге зияющей пустоты, напуганная внутренним голосом, шептавшим ей: «Если я сделаю еще шаг, то там не будет ничего, я просто ухну вниз с высоты пятого этажа».

Она крепко-накрепко зажмурилась и вслед за Малькольмом сошла с платформы. На миг ей почудилось, что она и вправду падает.

– Открой глаза! – требовательно сказал Малькольм.

Она открыла их – и охнула. Земля мчалась ей навстречу...

Малькольм поддержал ее, пока переход не закончился.

– Вот умница, – подбодрил он едва живую от страха девушку.

Марго вдруг задрожала от внезапного холода.

– С тобой все в порядке, моя дорогая?

Марго удивленно моргнула. Улыбающийся, расслабленный Малькольм с его простой и понятной американской манерой разговаривать куда-то подевался, словно его никогда и не было. Вместо него перед ней стоял чопорный английский джентльмен, озабоченно уставившийся на нее.

– Ага.

Очень деликатно Малькольм потянул ее в сторону, чтобы освободить проход для прочих туристов.

– Марго, правильный ответ на подобный вопрос вовсе не «хм, ага». Здесь это звучит ужасно неуместно.

Марго почувствовала, что у нее пылают щеки.

– Ладно, – вполголоса сказала она. – А что я должна была сказать?

– Тебе следовало бы ответить: «Да, сэр, как любезно, что вы беспокоитесь обо мне, это было всего лишь минутное головокружение. Вы не могли бы еще немного позволить мне опираться на вашу руку?» В ответ на это я, естественно, предложил бы проводить тебя в какое-нибудь спокойное место, где мог бы угостить тебя стаканом лимонада или какого-нибудь более крепкого напитка, если в том возникнет надобность.

Марго была столь заворожена архаичными оборотами речи и необычными интонациями его голоса, что почти не восприняла смысла сказанного ей.

– Отлично. Я хотела сказать, очень хорошо. Я... я буду стараться, Малькольм, я вправду буду.

– А-ах, – с улыбкой ответил он. – Здесь меня зовут мистер Мур. А тебя будут звать мисс Марго Смит, ты моя подопечная. Никогда не забывай называть меня «мистер Мур». Любое другое обращение будет рассматриваться как непростительная фамильярность.

За ними Врата начали сужаться. Носильщики поспешили проскочить с остатками багажа, затем Врата в Ла-ла-ландию исчезли, и на их месте осталось сплетение коричневых лоз и высокая каменная стена. На какое-то ужасное мгновение Марго охватила полная паника. Мы отрезаны от...

Затем Малькольм подозвал жестом Джона, который подошел к ним и со вздохом поставил на землю сундук.

– Лихо мы успели, как раз как хотели, мистер Мур, сэр.

Малькольм улыбнулся:

– Отлично у тебя выходит, Джон. Твой кокни звучит вполне натурально.

– Я зря времени не терял, его нарочно изучал, сэр. – Глаза Джона лукаво сверкнули. Малькольм представил его как аспиранта, собирающегося провести в Нижнем Времени несколько месяцев, работая над диссертацией о жизни лондонской бедноты. Он с Китом заключил следующую сделку: Джон будет «работать» слугой у Малькольма и Марго в течение той недели, которую они пробудут в Лондоне, делая все, что от него потребуется. В обмен на это Кит заплатит за его билет для прохода через Врата. Он также оплатит его расходы на проживание в Лондоне и снаряжение.

– Где мы? – тихо спросила Марго. Она притопывала ногами, чтобы согреться.

– В частном саду одного дома неподалеку от Бэттерси-парк в районе Челси.

– Челси?

– Это приток Темзы. Мы находимся на другом берегу реки от того места, где мы должны будем провести большую часть времени нашего пребывания здесь.

Газовые фонари освещали сад, в котором теперь возбужденно толпились туристы. Гиды «Путешествий во времени», одетые ливрейными лакеями, выстроили шестьдесят с небольшим человек в двойную шеренгу, джентльмены сопровождали дам, а тем временем носильщики возились с тяжелыми дорожными сундуками. Они заносили багаж в трехэтажное изящное здание, ярко освещенное газовыми рожками. Там, наверное, было тепло и уютно по сравнению с сырым, холодным садом.

– Здесь холодно, – пожаловалась Марго.

– Ну, ведь сейчас здесь конец февраля. Сегодня ночью будет сильный мороз, или я ничего не понимаю в погоде.

Она засунула озябшие ладони под пелерину.

– И что теперь?

– Сперва будьте любезны достать ваш личный журнал и АПВО. – Он посмотрел на темнеющее небо. – Нам нужно будет считать показания приборов и пустить хронометры нашего путешествия. Не забывайте, мисс Смит, очень важно, чтобы вы запускали хронометр вашего путешествия сразу после того, как пройдете через Врата. И включали АПВО для определения положения звезд при первой же возможности это сделать. И поскольку, как я подозреваю, скоро опустится туман, поспешите с этим. В Лондоне вечера обычно бывают туманными.

– Но мы и так уже точно знаем, где находимся, – заметила Марго.

– В туристической экскурсии – да, разумеется. Но, будучи разведчицей, вы этого знать не сможете. Вам придется это определять при первом удобном случае. Тот факт, что ваша регистрационная карточка была закодирована в Британских Вратах, сам по себе отнюдь не означает, что вы можете пропустить этот ритуал. В большинстве Врат, через которые вам придется пройти в качестве разведчицы, не будет кодирующего устройства по той простой причине, что вы будете первым человеком, прошедшим через них. И когда вы обнаружите по ту сторону ясный день, вам придется ждать до темноты, чтобы выяснить ваши геотемпоральные координаты.

Марго достала свое снаряжение и считала показания АПВО. Малькольм проверил, как она это сделала, и внес небольшую поправку, затем показал ей, как замерить положения звезд. С третьей попытки ей удалось справиться с этой процедурой, и она с гордым видом ввела результаты в свой личный журнал.

– Ну вот! Как у меня это получилось?

– При считывании показаний АПВО вы допустили погрешность, достаточную, чтобы оказаться где-то в Ирландском море, но это не так уж скверно для первой попытки в полевых условиях. Мы будем проводить определения каждый вечер, пока будем здесь находиться, чтобы вы могли попрактиковаться.

Малькольм закончил вводить данные в свой личный журнал, проверил, что Марго правильно ввела команду запуска хронометра, и потом забрал их снаряжение.

– И что теперь?

Туристы выстроились вдоль садовой дорожки и стали медленно входить в дом.

– «Путешествия во времени» распорядятся подать сюда кабриолеты, чтобы развезти нас по разным хорошим отелям сегодня вечером.

– Я думала, эти повозки называются кэбами.

Малькольм улыбнулся:

– Кэбы сейчас очень популярны, но это небольшие двухколесные повозки. На кэбе нельзя перевезти сколько-нибудь значительный багаж. Поэтому тут нужно что-то более вместительное.

Они присоединились к очереди и стали медленно продвигаться к зданию. Марго не терпелось поскорее оказаться там. Стоять спокойно ей становилось все труднее.

– Немножко терпения, – рассмеялся Малькольм. – У нас впереди целая неделя.

– А когда сюда приедет наш кэб?

– Наши хозяева, – сказал Малькольм, несколько холодно взглянув на облаченных в ливреи гидов «Путешествий во времени», – подадут нам закуски, пока мы будем дожидаться экипажа. Мы будем отбывать небольшими группами с интервалами по крайней мере по пятнадцать минут, чтобы кто-нибудь из соседей случайно не обратил внимания на необычно большое количество людей, приезжающих и отъезжающих из этого дома.

– А как «Путешествия во времени» стали владельцами этого здания?

Малькольм тихо сказал:

– Мне говорили, что со старой девой, которой прежде принадлежала эта усадьба, случилась истерика, когда в первый раз Британские Врата открылись в ее саду. Когда такое происходило несколько недель подряд, она задешево продала усадьбу одному разведчику и переехала в Шотландию насовсем. «Путешествия во времени» купили усадьбу у этого разведчика.

Марго как-то не приходило прежде в голову, что должны были испытывать люди в Нижнем Времени, когда прямо перед ними открываются Врата.

– А кто был этот разведчик?

Малькольм пожал плечами:

– Твой дедушка.

А-а...

– Мне бы хотелось сделать одно предложение, – сказал Малькольм, когда они перешагнули порог и оказались в удивительно холодной гостиной. – Постараемся воздержаться на неделю от обсуждения каких-либо вопросов, связанных с Верхним Временем, насколько это возможно. Да, разумеется, вы здесь для того, чтобы учиться, но обсуждать что-либо относящееся к Верхнему Времени очень опасно, когда нас могут услышать люди, понимающие язык, на котором мы разговариваем. Если вам нужно будет задать мне вопрос, соблаговолите понизить голос и постарайтесь задать этот вопрос там, где вас не сможет услышать никто из посторонних. Я отвечу вам в рамках того же набора ограничений.

И снова Марго постаралась настроиться на новую манеру разговаривать, которую демонстрировал ей Малькольм.

– Очень хорошо, Маль... мистер Мур.

Он похлопал ее по руке:

– Очень хорошо, мисс Смит. А теперь, если вы будете так любезны позволить мне это, я познакомлю вас с Лондоном.

Он подвел ее к жаркому камину, топившемуся углем, и кивнул «слуге», который принес чашки горячего чая; над ними поднимался пар.

– Моя дорогая, согрейтесь тут, пока я присмотрю за нашим багажом и экипажем.

Он подал знак Джону, который потащил их дорожный сундук к длинному вестибюлю, где ждали другие носильщики. Марго потягивала терпкий чай, радуясь теплу; ее удивило, как холодно было в помещении. Другие туристы возбужденно болтали, восхищаясь обстановкой, коврами, драпировками, видами из окон. Марго немного завидовала шикарным платьям женщин. Одна элегантно одетая леди улыбнулась и заговорила с ней.

– Какой симпатичный наряд, – сказала она. – Что это такое?

С чувством огромного превосходства Марго ответила:

– Это одна из самых престижных школьных форм в Лондоне – Королевского масонского института для девушек. – Она припомнила отрывок из лекции Конни Логан и добавила: – Он был основан в Соммерс-Тауне, в Лондоне, в 1788 году одним из вольных каменщиков-рыцарей.

– Он восхитителен. Можно мне взглянуть на весь костюм?

Марго скорчила гримаску и поставила на стол свою чашку, затем откинула капюшон и сделала пируэт.

– Ох, поглядите! – воскликнула другая туристка. – Какая прелесть!

– Где вы это достали?

– В салоне Конни Логан, «Костюмы и аксессуары».

– Какая жалость, что я не догадалась одеть подобным образом Луизу, – засмеялась одна из леди. Ее дочь, выглядевшая невзрачно в простом сером утреннем платье, хмурилась под вычурной шляпкой, довольно безвкусно декорированной чучелами птиц.

– Вы только взгляните на эту брошку. Какой любопытный рисунок. Это что, школьный герб?

– Да. Это значок. Все благотворительные школы выпускают такие, чтобы сразу было видно их воспитанников.

– Леди, – улыбнулся Малькольм, – прошу извинить мое вмешательство, но я хотел бы вызволить из вашего плена мою подопечную. Наш кабриолет уже ждет. Ах, позвольте помочь вам надеть эту накидку, моя дорогая. Ночь ужасно студеная, а Джон позабыл захватить наш плед.

По гостиной прокатилась волна веселого смеха.

– Кто этот джентльмен?

– Ох, хотелось бы мне, чтобы наш гид умел так говорить!

– Или держаться, как он...

– Плевать я хотела, что там говорят «Путешествия во времени», но в следующий раз, когда я сюда прибуду, я собираюсь нанять его. И не важно, сколько это будет стоить!

Малькольм улыбнулся, прошептал:

– Минуточку, моя дорогая, – и раздал свои визитные карточки, вежливо поклонившись и улыбнувшись каждой из обступивших их леди. Затем он предложил руку Марго. – Немного внимания к бизнесу не помешает, ты со мной согласна?

Марго рассмеялась, помахала на прощание своим недавним знакомым и вышла в лондонскую ночь, опираясь на крепкую руку Малькольма.

К тому времени, как их кэб проехал по пяти темным улицам, туман настолько сгустился, что они больше ничего не могли разглядеть. Клубы желтого вонючего дыма окутали улицы. Даже лошадь, везущая их кабриолет, скрылась за этими клубами. Лишь тихое клацанье ее копыт позволило Марго поверить, что повозка движется вперед не по волшебству.

– И воняет же в этом Лондоне, – зашептала Марго. – Как в хлеву. И этот туман тоже ужасно пахнет.

– В Лондоне полно лошадей, – зашептал в ответ Малькольм. – Каждый день на лондонские мостовые падают сотни тонн навоза.

– Каждый день?

– Ежедневно, – подтвердил Малькольм. – А от туманов иногда умирает за один день несколько сотен человек. Если случится так, что тебе станет трудно дышать, ты должна будешь немедленно сказать мне об этом, и мы на поезде отправимся за город, выждем там, пока воздух хоть немного очистится.

– Дышать-то я могу, – зашептала Марго, – просто это не слишком приятно. Мы едем в отель?

– На самом деле нет. Мы остановимся на ночь в меблированных комнатах у вокзала Виктория, а утром снимем квартиру. Это позволит нам приходить и уходить, не привлекая к себе излишнего внимания. А вот наш Джон останется в этой квартире и после нашего отбытия.

– Мистер Карсон был страшно щедр, мистер Мур, – отозвался из темноты Джон.

Марго захихикала:

– Ты так забавно разговариваешь.

– Он разговаривает в точности так, как ему подобает, – жестко заметил Малькольм. – О вас, мисс, этого не скажешь. Воспитанницы благотворительных школ скромны, серьезны и молчаливы, они не хихикают и не вытворяют фокусов, напрашиваясь на грубые замечания.

– Ну, прошу меня извинить, – промямлила Марго.

– Определенно я этого не сделаю. Учите вашу роль, юная леди. Это приказ.

Марго вздохнула. Еще один самоуверенный, тиранический мужик... Ей почти захотелось сменить свою школьную форму на рваные лохмотья сельского фермера или даже на еще более ветхое рубище бродяги. Переодетая мальчиком, она не должна будет так занудно заботиться о соблюдении всех этих стеснительных правил приличия. До нее начало понемногу доходить, что имел в виду Кит, когда настойчиво уверял, что женщинам, если они попытаются разведывать прошлое, придется в традиционном обществе несладко.

Звуки воды, плещущейся о камень, и изменение тембра уже привычного перестука лошадиных копыт подсказали Марго, что они находятся совсем рядом с рекой. Временами сквозь зловещий желтый туман доносились жалобные вопли пароходных свистков, подобные отдаленным крикам издыхающих псов.

– Где мы? Мне ничего не видно.

– Проезжаем через Ламбетский мост.

Сквозь редкие просветы во мгле проглядывала вдали темная стена.

– А это?

– Милбэнкский исправительный дом. И Нью-Брайдуэлл тоже отсюда неподалеку.

– Нью-Брайдуэлл?

– Весьма знаменитая тюрьма, моя дорогая. Вы, право, то и дело задаете чрезвычайно шокирующие вопросы.

Туман снова сомкнулся вокруг них, как только они проехали открытый мост, обдуваемый слабым ветерком. Марго услышала низкий, приглушенный туманом шум проходящего неподалеку поезда. Резкий свисток пронзил душный, влажный воздух, он раздался так близко, что Марго аж подпрыгнула.

– Не тревожьтесь, мисс Смит. Это просто поезд, прибывающий на вокзал «Виктория».

– Нам всю ночь придется это слушать?

Она слышала, как хмыкнул Малькольм.

– И в самом деле.

Изверг. Он нарочно это подстроил, чтобы она завтра была невыспавшейся и неуравновешенной. Он ведь знал, что она и так уже давно обходится почти без сна. «Ладно, когда ты начнешь заниматься разведкой, тебе тоже придется порой недосыпать. Будем считать это частью урока». Наконец их кучер остановился. Малькольм оставил ее дрожать от холода в повозке. Он договорился с хозяйкой меблированных комнат, затем подал Марго руку и помог ей выйти из кабриолета.

– Ох, бедняжка, должно быть, вы устали, – с улыбкой сказала ей тучная леди, провожая их вверх по высокой темной лестнице. Газовый рожок на верхней площадке освещал ступени еле-еле. Марго приходилось следить за подолом своего платья, чтобы не споткнуться в темноте. – Ваш опекун сказал, как вы проделали весь путь из Гондураса и потом еще на поезде, бедное дитя, осиротевшее из-за тамошних ужасных лихорадок, и как он зачислил вас в школу, но пока не в силах расстаться с вами. Такой учтивый джентльмен, ваш опекун, осторожно, дорогая, смотрите под ноги, правильно, вот так, а вот и ваша комната. Мистер Мур будет дальше по коридору, вторая дверь от вас справа. Я распорядилась подать наверх горячей воды. А вот и ваш саквояж, дорогая, – сказала она, взяв саквояж из рук Джона и поставив его на какой-то громоздкий предмет меблировки, который, видимо, служил умывальником, судя по тазу и кувшину, который ее хозяйка достала из нижнего шкафчика под столешницей.

– Теперь я оставлю вас, отдыхайте; встретимся за завтраком, дорогая. Дерните за шнурок колокольчика, если вам что-то понадобится.

На этом – Марго разинула рот, когда хозяйка вышла, шелестя нижними юбками и плотно закрыв за собой дверь, – на этом их разговор и закончился.

А она умерла более ста лет назад...

Марго вздрогнула, мгновенно захлестнутая ощущением ирреальности всего происходящего. Это было совсем не то же самое, что смотреть старый фильм или даже играть роль в сценической постановке. Скорее это было похоже на то, чтобы шагнуть в чью-то жизнь, полную звуков, запахов и прикосновений, которые, стоит ей моргнуть глазом, все вдруг исчезнут, как лопнувший мыльный пузырь. Но ничего не исчезло. Она осторожно присела на край перьевого матраца. Веревки кровати заскрипели. В комнате пахло сыростью. Газовый рожок тихо шумел внутри матового стеклянного шара на стене. Марго недоумевала, как, черт возьми, его потушить. Она развязала ленты шляпы и сняла ее, затем скинула пелерину и тяжелую шерстяную накидку. Пелерина, некогда белоснежная, теперь стала серой от сажи – ведь этот дым выходил из угольных каминов. В комнате было холодно и сыро. Никакого тебе центрального отопления.

– И что теперь? – вслух озадаченно сказала она.

Тихий стук в дверь заставил ее встать. Марго стиснула озябшими пальцами свою накидку.

– Кто там? – Ее голос был слабым и дрожащим.

– Это мистер Мур, мисс Смит. Могу я одну минутку с вами поговорить?

Марго, разве что не по воздуху, вмиг пересекла комнату, оказалась у двери и рывком распахнула ее.

Он широко улыбнулся, заметив выражение ее лица, и кивнул на газовый рожок:

– Видите сбоку эту небольшую цепочку?

Марго вперилась глазами в фонарь.

– Да.

– Дерните за нее один раз, чтобы перекрыть газ. Не задувайте пламя, иначе ваша комната наполнится газом, и мы все умрем весьма неопрятно.

Вон что.

– Спасибо. Я... я как раз недоумевала насчет этого.

– Вот и отлично. У вас есть ко мне еще какие-нибудь вопросы, прежде чем я покину вас на сегодняшний вечер?

У Марго крутились в голове тысячи вопросов, но единственное, что она смогла вымолвить прямо сейчас, было:

– Как мне согреться? Здесь ужасно холодно.

Малькольм оглядел комнату:

– Никакого камина. И печки тоже нет. Хозяйка, видимо, боится пожара и правильно делает. Но тут должно быть достаточно пледов в ящике для белья. – Он кивнул на тяжелый предмет меблировки в противоположном углу комнаты. – Постелите их один на другой и заберитесь под них. Что-нибудь еще?

Марго не осмелилась признаться, что ей отчаянно хочется сказать: «Мне страшно». Поэтому она лишь покачала головой и бодро улыбнулась ему.

– Что же, очень хорошо. Встретимся за завтраком. – Он наклонился и поцеловал ее в лоб. – Доброй ночи, моя дорогая. Заприте дверь.

Потом он вышел в коридор и исчез в своей комнате. Послышался тихий стук закрываемой двери. Ключ щелкнул в замке. Марго несколько секунд стояла, глядя на полутемный пустой коридор и чувствуя у себя на лбу легкую щекотку при воспоминании о прикосновении губ Малькольма Мура.

«Ох, не сходи с ума! Недоставало тебе только влюбиться, как школьнице, в обнищавшего гида по прошлому. Он все равно слишком стар для тебя и считает, что ты сделала глупость, согласившись на это пари. Кроме того, с тебя и так хватит сердечной боли из-за Билли Папандропулоса, чтобы навсегда закаяться и думать о мужчинах».

Она закрыла свою дверь и заперла ее, чувствуя, как под ее веками набухают горячие слезы. Ей не хотелось, чтобы Малькольм Мур считал ее глупой. Ей хотелось доказать ему – и всем прочим, – что она в состоянии справиться с этой работой. Делать ее, и делать хорошо.

Она лежала без сна до глубокой ночи, вслушиваясь в громыхание карет и фургонов по грязным лондонским мостовым и вздрагивая от свистков паровозов. И все время, пока она так лежала, Марго сокрушенно гадала, каким был бы вкус этого поцелуя на ее губах.

Будний день в Лондоне завораживал.

Малькольм договорился об аренде небольшой квартиры в западной части Лондона, невдалеке, через несколько улиц, к востоку от Гросвенор-сквер, чуть восточнее ультрафешенебельного Гайд-парка в районе Мейфэр. Вест-энд, как сказал Малькольм, был тем самым местом, которое около десяти тысяч человек, принадлежащих к британскому «обществу» (примерно полторы тысячи семей), избрали в качестве своего постоянного места жительства в Лондоне. Дома были роскошны, но их архитектура удивила Марго. Большинство из них были скорее секциями многоквартирных зданий, чем отдельными особняками. Чудовищно длинные каменные и кирпичные фасады занимали целые городские кварталы и разделялись на отдельные «дома», принадлежащие каждый одному состоятельному семейству.

– Таков закон, – объяснил Малькольм, – принятый после Великого пожара 1666 года. Не только более огнестойкие материалы, но и сам план застройки были предписаны законом, чтобы облегчить борьбу с распространением еще одного подобного пожара.

– Насколько ужасен был тот пожар?

Малькольм тихо ответил:

– Выгорела большая часть Лондона. Лишь небольшой уголок столицы уцелел. Одним из благих последствий этого пожара было то, что он, видимо, уничтожил очаги чумы, поскольку с тех пор больше не было ни одной эпидемической вспышки этой болезни. Холера, с другой стороны, все еще остается серьезной проблемой.

Марго глазела в безмолвном восхищении на длинные, сочно окрашенные фасады, безупречно чистые тротуары, на леди, подсаживаемых ливрейными лакеями в экипажи, чтобы отправиться наносить утренние визиты. Они были великолепны в своих тяжелых шелках, мехах и роскошных шляпах с перьями. Марго вздохнула, с болью вспомнив о своем костюме воспитанницы благотворительной школы и коротко стриженных крашеных волосах, но не позволила, чтобы это испортило ей удовольствие смотреть, как «настоящая жизнь» проходит рядом.

– Мы находимся достаточно далеко от центра Мейфэра, – сказал ей Малькольм, как только они расположились в шестикомнатной квартире, – чтобы остаться незамеченными в наших более скромных нарядах, но достаточно близко от него, чтобы избежать грязи и преступности Ист-энда и позволить мне продолжать играть свою роль независимого джентльмена.

– Вы уже бывали тут прежде?

– В этой конкретной квартире – нет, не бывал, но вообще в этом районе – да. Я предпочитаю поселять моих клиентов-туристов здесь, а не в гостинице, если только они сами не настаивают на обратном. Жить на квартире, покупая овощи и рыбу на рынке, – это дает лучшее ощущение здешнего быта. Распаковывайте ваши вещи, мисс Смит, и мы приступим к нашей работе.

Он поручил Джону нанять экипаж и лошадей на неделю и договорился с хозяйкой, чтобы съестные припасы были доставлены им от торговца с хорошей репутацией. Когда заказанные продукты прибыли, он показал Марго, как приготовить завтрак в английском стиле для выезда за город.

– Мы поедем за город? – радостно воскликнула Марго. – Вправду, что ли?

Малькольм улыбнулся:

– Вряд ли это будет то, что вы подумали. Упакуйте для меня твидовый костюм, пожалуйста. Вот так, большое спасибо. И захватите вот эти брюки, эту широкую рубашку и пару ботинок для себя. Да, вот этих. Для вас как разведчицы одним из самых полезных знаний будет умение обращаться с лошадьми. Я собираюсь поучить вас верховой езде.

Единственная лошадь, на которой Марго когда-либо приходилось сидеть верхом, была деревянной лошадкой на карусели, когда в их штате проходила ярмарка. И то это случилось лишь однажды, потому что ее соседи прихватили ее туда вместе со своими детьми из жалости к ребенку, отец которого тратит большую часть своего заработка на выпивку, а то и на что-нибудь похуже.

– Я ничего не понимаю в лошадях, – с сомнением в голосе сказала Марго.

– Вы научитесь. – Веселая улыбка Малькольма сгладила намек на угрозу, содержащийся в этих словах.

Лошади, которых нанял Джон – всего их было четыре, – делились на две отдельные пары. Пока Джон расправлял вожжи на упряжных лошадях, Малькольм объяснил, чем они отличаются.

– Вот эта пара – кобы, коренастые сильные упряжные лошади, на которых перевозят грузы. Это не самый изящный экипаж, который можно было нанять, но он красивый и очень подходящий для той роли, что я здесь играю.

– Как он называется?

– Двухосный бругхэм с жестким верхом, – он постучал костяшками пальцев по потолку кареты, – что поможет вам незаметно переодеваться. Это семейный экипаж восьмидесятых годов девятнадцатого века, очень респектабельный.

– А эти две лошади, что привязаны сзади? – Они были намного стройнее плотно сложенных упряжных лошадей.