Текст книги "Голубой молоточек"

Глава 27

Я поехал в Сикамор-Пойнт и постучал в дверь домика Джейкоба Витмора. Открыла его девушка. Солнце, низко висящее над горизонтом, окрасило ее лицо розовым, вынуждая прищурить глаза. Меня она, видимо, не узнала. Пришлось ей напомнить:

– Я был тут позавчера вечером и купил у вас несколько картин Джейка…

Она прикрыла глаза козырьком ладони и внимательней присмотрелась ко мне. Выглядела бледной и усталой, дуновения предвечернего ветерка развевали ее светлые непричесанные волосы.

– Вам понравились эти картины?

– В общем, да.

– Если вы хотите купить еще несколько, мистер, то я могу их вам продать…

– Поговорим. Она впустила меня в переднюю комнату. Здесь в общем ничего не изменилось, только прибавилось беспорядка. Кто-то перевернул кресло, на полу стояли бутылки, стол был залит вином.

Девушка уселась на стол, я поднял упавшее кресло и устроился в нем лицом к ней.

– Сегодня днем вы не получали никаких известий от коронера?

Она покачала головой.

– Никто ко мне не приходил, во всяком случае, я этого не помню. Простите мне беспорядок, вчера вечером я немного перепила и, должно быть, ошалела. Я подумала… как это чертовски несправедливо, что Джейк вот так утонул! – она на секунду замолкла, но потом заговорила снова. – Вчера они захотели, чтобы я дала согласие на вскрытие тела.

– Сегодня они его произвели. Джейк утонул в пресной воде.

Она снова покачала своей светлой головкой.

– Да нет же, он утонул в океане!

– Его тело нашли в океане, но утонул он в пресной воде. Вы можете получить подтверждение у коронера.

Она уставилась на меня мутным взглядом полуприкрытых глаз.

– Не понимаю… Это что, значит, он утонул в речке, и его тело смыло в море?

– Маловероятно. Летом реки мелеют. Скорей всего, его утопили в ванне или бассейне, а тот, кто это сделал, кто бы он ни был, бросил тело в океан.

– Я не верю! – она оглядела комнату, будто убийца мог прятаться за мебелью. – Кто мог это сделать?!

– Это вы должны знать, миссис Витмор.

Она потрясла головой.

– Мы не были женаты. Меня зовут Джесси Гейбл, – звук собственного имени вызвал у нее слезы, она зажмурилась, и крупные капли потекли по ее щекам. – Вы хотите сказать, что Джейка убили?!

– Да.

– Я не понимаю… Он никогда не обидел ни одно живое существо… За исключением меня. Но я прощала ему…

– Жертвы убийства редко заслуживают такой судьбы.

– Но у него не было ничего, что можно было украсть!

– А может, было? Разве Пол Граймс не купил несколько его картин?

Она кивнула.

– Действительно, купил. Но на самом деле ему не нужны были картины. Я была здесь, в комнате, когда они говорили. Граймс хотел получить у него определенную информацию и купил картины, чтобы Джейк продолжал говорить.

– О чем?

– О том портрете, который Джейк ему продал за день до того, на пляжной распродаже.

– И Джейк сказал ему то, чего он хотел?

– Не знаю… Они вышли из дома, чтобы поговорить. Не хотели, чтобы я слышала их разговор.

Я достал фотографию украденной у Баймееров картины и показал ей в свете, падающем от окна.

– Не эту ли картину Джейк продал Граймсу?

Она взяла карточку в руки и кивнула.

– Да, пожалуй, эту. Это действительно хорошая картина, и Джейк взял за нее много денег. Он не сказал мне, сколько, но, должно быть, несколько сотен.

– А Граймс продал ее наверняка за несколько тысяч.

– Правда?

– Я не шучу, Джесси. Люди, купившие у Граймса картину, позволили украсть ее у себя. И наняли меня, чтобы я ее нашел.

Она выпрямилась, заложив ногу за ногу.

– Надеюсь, вы не думаете, что это я ее украла?

– Нет. Я думаю, вы никогда в жизни не брали чужого.

– Не брала, – серьезно произнесла она. – Никогда. Я украла только Джейка у его жены.

– Это не преступление.

– Не знаю… На меня свалилось такая кара, словно я убила кого. Вот и Джейк был наказан…

– Все мы умрем, Джесси…

– Надеюсь, со мной это произойдет скоро.

– Но прежде, чем это произойдет, – сказал я после минутного молчания, – мне хотелось бы, чтобы вы сделали кое-что для Джейка.

– Что я могу сделать для него? Он мертв…

– Вы можете помочь мне найти его убийцу или убийц, – я взял фотографию из ее безвольных рук. – Думаю, это было причиной убийства.

– Но почему?!

– Потому что он знал или догадывался, кто автор этой картины. Поймите, мисс, я продвигаюсь вслепую. Я не уверен, что так и было на самом деле. Но, видимо, я не так уж неправ. Вокруг этой картины уже двое убитых – Джейк и Пол Граймс.

Говоря это, я вспомнил, что убит был еще и третий человек: Вильям Мид, тело которого было найдено летом 1943 года в аризонской пустыне и чья мать позировала для этой картины. Сопоставив эти факты, я вдруг почувствовал внутренний толчок, напоминающий первую дрожь земной коры, предвещающую землетрясение. Дыхание мое прервалось, в висках застучало.

Я наклонился над грязным столом.

– Джесси, вы не знаете, где Джейк взял эту картину?

– Он ее купил.

– И сколько заплатил?

– Как минимум, пятьдесят долларов… думаю, даже больше. Он не хотел мне говорить, сколько. Забрал пятьдесят долларов, которые я берегла на черный день, ну, вдруг нам нечего будет есть… Я ему говорила, что он ненормальный, если намерен платить наличными, надо было взять картину на комиссию. Но он заявил, что это шанс много заработать, и, в общем-то, оказался прав…

– Вы когда-нибудь вдели человека, у которого он купил картину?

– Нет, но это была женщина, Джейк сам проболтался.

– Какого она могла быть возраста?

Она развела руки, как человек, проверяющий нет ли дождя.

– Джейк мне этого точно не сказал. То есть, он сказал, что это была пожилая женщина, но это ничего не значит. Ей могло быть и семнадцать лет, он все равно сказал бы, что она старуха. Он знал, что я ревную к молоденьким девочкам, и у меня для этого были поводы.

Глаза ее наполнялись слезами. Я не мог понять, были они проявлением грусти или злости. Казалось, ее внутренняя жизнь металась между этими двумя чувствами. Впрочем, моя тоже. Я уже устал от разговоров со вдовами убитых, но должен был задать еще несколько вопросов. – Эта женщина принесла картину к вам домой?

– Нет. Я же говорила, что вообще ее не видела. Она принесла ее в субботу на пляж. Джейк несколько последних лет зарабатывал тем, что покупал на стороне и продавал во время субботних ярмарок картины. Там он и эту купил.

– Когда это было?

Она надолго задумалась над ответом, словно всматриваясь в быстро бегущие дни, ничем не отличающиеся один от другого: солнце и небо, вино и марихуана, грусть и нищета…

– Наверное, месяца два назад. Во всяком случае, тогда он забрал у меня эти пятьдесят долларов. Когда продал картину Полу Граймсу, он мне их не вернул… Держал все деньги при себе, не хотел, чтобы я знала, сколько он получил. Но мы на это жили до сих пор, – она оглядела комнату, – насколько можно назвать это жизнью…

Я вынул из бумажника двадцатку и положил ее на стол. Она внимательно посмотрела сначала на деньги, потом на меня.

– За что вы даете мне это, мистер?

– За информацию.

– С меня вам был небольшой толк. Джейк держал эти сделки в тайне. Наверное, ему казалось, что он напал на золотую жилу…

– Думаю, он и впрямь на нее напал, во всяком случае, старался найти ее. Вы не могли бы узнать для меня еще кое-что?

– Что вы хотите знать?

– Откуда взялась эта картина? – я еще раз показал ей портрет Милдред Мид. – У кого Джейк ее купил? И все, что вам удастся узнать.

– Я могу взять эту фотографию?

– Нет, у меня только один снимок. Вы должны будете описать ее.

– Кому?

– Торговцам на субботней распродаже. Вы же с ними знакомы?

– С большинством из них.

– О'кей. Если вы получите какую-нибудь интересную информацию, вы получите еще двадцать. А за имя и адрес женщины, продавшей Джейку картину, я готов заплатить сотню.

– Да, сто долларов мне пригодились бы… – однако по ее лицу я понял, что она до конца своих дней не надеется увидеть такую сумму. – Не было у нас с Джейком счастья. С тех самых пор, как мы вместе, его преследовали неудачи, – тон ее стал колючим. – Жаль, что я не умерла вместо него.

– Не говорите так, мисс, все мы умираем слишком рано…

– Для меня уже слишком поздно.

– Подождите еще немного, прошу вас. Ваша жизнь начнется снова, вы еще молоды, Джесси.

– Мне кажется, я стара как мир.

Солнце за окном уже село. Его последние отблески разливались по морской поверхности, будто внезапный пожар, охвативший водную гладь.

Глава 28

Когда я вернулся в центр, алое небо уже потемнело. В ярко освещенных магазинах почти не было покупателей. Я оставил машину неподалеку от редакции, поднялся по лестнице и направился в отдел информации. В комнате никого не было.

– Не могу ли я вам чем-то помочь, мистер? – раздался за моей спиной горловой голос проходившей мимо женщины.

– Надеюсь, да. Я ищу Бетти.

Это оказалась маленькая седая дама с толстыми стеклами очков, ненатурально увеличивающими ее глаза. Она смотрела на меня с доброжелательным интересом.

– Вы мистер Арчер?

Я подтвердил.

Дама сообщила мне, что ее зовут Фэй Брайтон и она ведет редакционную картотеку.

– Бетти Джо просила меня передать вам, что она вернется самое позднее в половине восьмого, – она глянула на маленькие золотые часики, поднеся руку к самым глазам, – это уже сейчас. Вам не придется долго ждать.

Миссис Брайтон вернулась к своему шкафу с картотечными ящичками. Я подождал с полчаса, вслушиваясь в вечерние звуки пустеющего города, а потом постучал в дверь ее кабинета.

– Наверное, Бетти махнула на меня рукой и пошла домой. Вы не знаете, где она живет?

– Честно говоря, нет. После развода она сменила место жительства, но я охотно посмотрю.

Она открыла список работников и записала для меня на бумажке адрес и телефон Бетти: «Пансион „Морской бриз“, квартира 8, телефон 967-9159», а потом достала из-под стола телефонный аппарат. Прослушав двенадцать длинных гудков, я положил трубку.

– Она не говорила вам, куда собирается?

– Нет, но она несколько раз говорила по телефону, несколько раз отсюда, так что я невольно слышала. Бетти звонила в различные здешние учреждения для стариков и инвалидов, пытаясь найти какую-то родственницу. Во всяком случае, она так говорила…

– Она называла ее фамилию?

– Кажется, Милдред Мид… Да, именно так! Кажется, она ее нашла. Спешно выбежала с таким странным выражением глаз… понимаете? Молодая самолюбивая журналистка, напавшая на след сенсации! – она глубоко вздохнула. – Я сама была такой…

– Она говорила вам, куда направляется?

– Бетти Джо? – миссис Брайтон удовлетворенно засмеялась. – Когда она ищет материал для статьи, она ближайшему другу не скажет, который час! Она поздно начала и теперь совсем свихнулась на своей профессии! Но вы же должны знать все это, если вы ее друг…

Незаданный вопрос повис в воздухе между нами.

– Да, – сказал я, – я ее друг. Давно она ушла?

– Часа два назад, а может и больше, – она глянула на часы. – Думаю, около половины шестого.

– Она уехала на машине?

– Понятия не имею. И она не сказала ничего, что могло бы помочь мне догадаться, куда она едет.

– Где она обычно ужинает?

– По-разному. Иногда я ее вижу в «Чайном домике», это такой славный ресторанчик чуть дальше по этой же улице, – она указала пальцем в направлении моря.

– Не будете ли вы так любезны передать ей кое-что, если она вернется в редакцию?

– Охотно сделала бы это, но мне тоже нужно уходить. Я весь день ничего не ела и, честно говоря, ждала только вас, чтобы передать вам то, что просила Бетти. Вы можете написать записку и оставить у нее на столе. Она положила на стол небольшой лист чистой бумаги и подвинула его ко мне. Я написал на нем: «Жаль, что не застал Тебя. В течение вечера постараюсь появиться еще раз. Потом буду в гостинице».

Подписался «Лью», потом, после минутного сомнения, добавил вначале словно «Любимая», сложил листок и вручил его миссис Брайтон. Она отнесла мою записку в отдел информации, а вернувшись, бросила на меня взволнованный взгляд, заставивший меня призадуматься, уж не прочитала ли она написанное. Я ощутил внезапное искушение попросить вернуть мне записку и вычеркнуть дописанное слово. Пожалуй, уже несколько лет я не произносил его и не писал ни одной женщине. Но сейчас это слово присутствовало в моих мыслях, вызывая боль… или надежду.

Пешком я дошел до красной неоновой вывески «Чайного домика» и толкнул находящуюся под ней дверь. Было уже почти восемь часов, то есть слишком поздно для завсегдатаев такого типа кофеен, и помещение казалось почти пустым. В углу находилась небольшая стойка, в полупустом зале за столиками сидело несколько пожилых людей.

Я вспомнил, что с утра ничего не ел, а потому заказал себе воловью печень с овощами и уселся за столик, откуда мог обозревать весь зал. Мне подумалось, что я оказался вдруг в ином мире, где любовные войны давно уже закончились, а я – всего лишь один из немногих оставшихся в живых стареющих ветеранов. Эта мысль не слишком восхитила меня. Появление миссис Брайтон также не поправило моего настроения, однако, когда она появилась в зале ресторана, я встал и пригласил ее к своему столику.

– О, благодарю вас! Терпеть не могу есть в одиночестве! Я и так провожу в одиночестве множество времени с тех пор как умер мой муж, – она неуверенно улыбнулась мне, словно прося прощения за то, что вспомнила о своей утрате. – Вы тоже одиноки?

– К сожалению. Я уже довольно давно в разводе с женой.

– Жаль…

– Мне тоже так казалось, но у нее было иное мнение.

Миссис Брайтон сосредоточила внимание на макаронах с сыром, потом добавила в чай молоко и сахар, размешала их и поднесла чашку к губам.

– Вы давно знаете Бетти?

– Мы познакомились позавчера вечером на каком-то приеме. Она оказалась там в качестве журналистки.

– Да-да, она должна была писать об этом… Но если вы говорите о приеме у миссис Хантри, то она нам не предоставила ни слова, пригодного в печать. Напала на след какого-то убийства и уже два дня только о том и думает. Вы знаете, она очень самолюбивая девушка!

Миссис Брайтон внимательно поглядела на меня из-за своих стекол, делавших ее глаза больше и загадочнее. Я не знал, хочет она предостеречь меня или просто ищет тему для разговора с незнакомым человеком.

– Вы как-то связаны со следствием по делу об этом убийстве?

– Да. Я частный детектив. – Скажите мне, на кого вы работаете, если можно?

– Мне бы не хотелось отвечать на этот вопрос, миссис.

– Мне вы можете сказать, – она глянула на меня понимающе с легкой улыбкой. – Я уже не репортер, и оставлю это при себе.

– На Джека Баймеера.

Она подняла подкрашенные брови.

– Такая крупная акула замешана в деле об убийстве?

– Непосредственно нет. Он купил картину, которую впоследствии украли, и нанял меня, чтобы я ее нашел.

– И вам это удалось?

– Нет. Но я стараюсь. Уже третий день.

– Но вперед не продвигаетесь?

– Немного продвинулся. Дело набирает скорость. Убит уже второй человек – Джейкоб Витмор.

Миссис Брайтон внезапно наклонилась ко мне, задев локтем чашку, из которой пролились на скатерть остатки чая.

– Но ведь Джейк три дня назад случайно утонул в океане!

– Его утопили в пресной воде, – сказал я, – а тело потом бросили в море.

– Это ужасно! Я знала Джейка еще школьником, он работал у нас курьером и был одним из самых милых людей, которых я встречала.

– Именно добрые люди часто бывают жертвами убийств…

Сказав это, я подумал о Бетти. Перед моими глазами встало ее лицо и нежное крепкое тело. В груди стало тесно и горячо, я глубоко вдохнул воздух и тихо вздохнул, выпуская его.

– Что случилось? – спросила миссис Брайтон.

– Не люблю сталкиваться со смертью.

– В таком случае вы странно выбрали профессию.

– Я знаю. Но временами мне удается предотвратить убийство. «А временами я провоцирую совершение такового», – я старался не допустить, чтобы эта мысль связалась с мыслью о Бетти, но они тянулись друг к другу, будто намагниченные.

– Съешьте овощи, мистер, – произнесла миссис Брайтон, – больше всего человеку необходимы витамины. Вы тревожитесь о Бетти Джо, не так ли? – продолжала она своим серьезным тоном.

– Да, это так.

– Я тоже. С того самого момента, как вы сказали мне, что Джейк Витмор был убит. Человек, которого я знала полжизни… словно молния ударила возле самого дома. А если что-то случилось с Бетти… – она смолкла, но потом продолжила, чуть понизив голос. – Я очень люблю эту девочку, и если с ней что-нибудь случилось, я на все готова!

– Как вы думаете, что могло случиться?

Она оглядела зал, словно ища какого-нибудь провидца или пророка. Но вокруг не было никого, кроме нескольких поглощенных едой старичков. – Бетти страшно интересуется делом Хантри, – вздохнула она. – В последнее время она немного о нем говорила, но мне знакомы эти симптомы. Сама пережила это лет двадцать назад. Хотела выследить Хантри, привести его, живого и невредимого, домой – и стать королевой репортеров! По чьему-то совету я даже раздобыла денег, чтобы поехать на Таити. Вы же знаете, мистер, что Хантри всегда был под большим влиянием Гогена. Но на Таити я его не нашла. Да и Гогена тоже.

– Значит, вы думаете, что Хантри жив?

– Тогда я думала именно так. Сейчас не знаю. Забавно, как наши взгляды меняются с возрастом! Вам уже столько лет, что вы должны понимать меня, сэр. Когда я была молода, то воображала, что Хантри поступил таким же образом, каким поступила бы я, во всяком случае, как мне хотелось бы поступить. Плюнул на этот паршивый городишко и уехал куда подальше! Понимаете, когда он провалился сквозь землю, ему было тридцать. У него была впереди масса времени… для того, чтобы начать новую жизнь. Сейчас, когда собственная моя жизнь уже движется к концу, я не так уверена в этом. Возможно, он был убит еще тогда, тридцать лет назад…

– У кого были поводы убить его?

– Не знаю… Возможно, у его жены. У жен частенько бывают мотивы. Не стоит ссылаться на мое мнение, мистер, но мне кажется, что она способна на это.

– Вы с ней знакомы?

– Достаточно хорошо, во всяком случае, была знакома достаточно хорошо. Она весьма заботится о рекламе. С тех пор, как я не пишу, она потеряла ко мне интерес.

– А с ее мужем вы были знакомы?

– С ним нет. Понимаете, он был нелюдим, жил в этом городе семь или восемь лет, но людей, с которыми он был знaком настолько, чтобы с ними разговаривать, можно пересчитать по пальцам одной руки.

– Вы не могли бы назвать кого-нибудь из них?

– Мне приходит в голову только один человек – Джейкоб Витмор. Он приносил им газеты. Я думаю, именно знакомство с Хантри привело к тому, что он занялся рисованием.

– Интересно, не оно ли послужило и причиной его смерти?

Миссис Брайтон сняла очки и протерла стекла кружевным платочком. Потом надела их и внимательно посмотрела на меня.

– Я не слишком вас понимаю, сэр… Не могли бы вы объяснить мне, что вы имеете в виду? У меня был длинный и нелегкий рабочий день…

– Я чувствую, что Хантри в городе. И это не просто предчувствие. Украденная у Баймеера картина наверняка была написана Хантри. Прежде чем попасть к Баймееру, она прошла через руки двух людей – Джейка Витмора и Пола Граймса. Оба мертвы, как вы знаете.

Она склонила седеющую голову, словно бы под тяжестью этого известия. – Вы думаете, Бетти действительно грозит опасность?

– Не исключено.

– Могу ли я чем-то помочь? Хотите, я начну звонить во все эти учреждения для престарелых?

– Да. Но будьте осторожны, миссис. Я просил бы вас не называть никаких имен. У вас есть старая тетка, которой необходимо наблюдение специалистов. Требуйте, чтобы они описали, какие оказывают услуги и какие имеют удобства, и ищите в их голосах следы вины или проявления беспокойства.

– Это я умею, часто сталкиваюсь с этим в редакции, – сказала она тихо, – но я не уверена, что это наилучший способ…

– А что вы предлагаете?

– Пока я не придумала ничего конкретного. Все зависит от того, от чего мы собираемся отталкиваться. Вы считаете, что Бетти нашла то заведение, где находится Милдред Мид, и ее там захватили, а потом похитили? Это не слишком мелодраматическая версия?

– Мелодрамы происходят каждый день.

– Да, вы, наверное, правы, – она вздохнула. – Об этом я тоже часто слышу в редакции. Но вам не кажется столь же правдоподобным, что Бетти просто напала на какой-то след, отправилась на поиски и вот-вот появится? – Возможно, это столь же вероятно. Только не забывайте о том, что Джейк Витмор появился в виде утопленника, а Пол Граймс в виде человека, до смерти избитого.

Ее лицо сморщилось, будто губка, видно было, что до нее дошел смысл сказанного и его вес.

– Разумеется, вы правы. Мы должны сделать все, что в наших силах. Но не должны ли мы обратиться в полицию?

– Разумеется, как только мы сможем рассказать им что-то конкретное. Маккендрик человек скептичный.

– Ох, это правда! О'кей, Если я вам понадоблюсь, ищите меня в редакции.