Текст книги "Последний год Сталина"

…В 1992 году была опубликована брошюра под заглавием «И. Сталин. Экономические проблемы социализма в СССР». Она интересна не только как напоминание о сталинской работе, но и другими материалами: «Несколько слов вместо предисловия» академика С. Шаталина (слов набралось на две страницы), статьями партийного деятеля Д. Шепилова и экономиста Л.Д. Ярошенко, а также заключением «От редактора» И. Трояновского. Он пишет: «И.В. Сталина у нас не издавали с 1953 года… Но сегодня мы вполне созрели для того, чтобы читать и изучать документы прошлых лет без лишних эмоций… Конечно, это издание осуществлено отнюдь не для того, чтобы пропагандировать сталинизм, а дабы показать широкой общественности квинтэссенцию тех взглядов и подходов, которые довели нашу экономику до катастрофы».

Удивительно! И. Трояновский вроде бы не заметил, в каком контрасте находятся первая и завершающая фразы этого абзаца. Или это хитрая уловка? Ведь отметил же он: «Писал И.В. Сталин ярко и хлёстко. Ума и таланта ему не занимать. И писал всё сам, собственной рукой».

Если действительно экономика СССР пришла к кризису, то нельзя за это обвинять давно усопшего вождя: его идеи со времён Хрущёва были отвергнуты. Катастрофа наступила, когда руководство страны отступило от его заветов.

Нелепо выглядит упрек С. Шаталина: «В большую “заслугу” Сталину нужно поставить тот факт, что за сорок лет, прошедших после этой дискуссии, наша “марксистская” политическая экономия не продвинулась вперед ни на сантиметр».

Вот уж поистине в угаре «перестройки» этот учитель Е. Гайдара зарапортовался. О чем он написал? После Сталина, освободившись от его «диктата», после Хрущёва и прочих правителей, включая Горбачёва, наша политэкономия оказалась в «чёрной дыре». Ведь если не продвигаться 40 лет вперед в теоретических разработках, когда мир и страна меняются, это полный провал. При чём тут Сталин? В его время, выходит, наша политэкономия развивалась. Почему же потом движение прекратилось?

Потому что в этой области знаний не работали, а пребывали в полном благополучии, одобряя любые действия правителей, те, кто считался специалистом в политической экономии. Они выдавали себя за марксистов (недаром С. Шаталин поставил это слово в кавычки). Именно они обслуживали хрущёвские, горбачёвские и ельцинские «реформы».

Из них одним из самых влиятельных был… С. Шаталин. Сын секретаря обкома и племянник зав. отделом ЦК КПСС по кадрам (направлявшего работу МГБ в последние годы жизни Сталина). Родился в 1934 году, в 28 лет стал заведующим сектором НИИ при Госплане СССР, в 31 год – зам. директора института, в 34 – лауреат Государственной премии, в 40 лет – член-корреспондент АН СССР, с 1987 года – академик. Потрясающая карьера!

А другой «прораб перестройки» – Е. Гайдар? Родившись в 1956 году и окончив экономический факультет (декан – Г. Попов), он с 1983 года вошел в комиссию при Политбюро, а в 36 лет стал директором Института экономической политики Академии народного хозяйства и АН СССР.

С. Шаталин высек самого себя и своих соратников! Каждый из них делал карьеру как «марксист» и специалист по политэкономии, не добавив ничего в теории и провалив всё на практике. Какими же надо быть интеллектуально немощными и духовно убогими!

Но всё-таки писали же они свои сочинения (А. Чубайс – о пользе социалистического соревнования), обосновывали правительственные начинания. Напрасно так категорично отозвался С. Шаталин о себе и своих коллегах. Они в меру своих силёнок и способностей продвигали советскую политическую экономику. Но только не в том направлении, которое указывал Сталин. Вот и пришли «обратным ходом» к капитализму.

Началось это со статей в газете «Правда» советского экономиста Е.Г. Либермана в хрущёвский период: «О планировании промышленного производства и материальных стимулах его развития» (1956) и «План, прибыль, премия» (1962). Отозвались американцы. В 1965 году на обложке февральского выпуска журнале «Тайм» на портрете Е.Г. Либермана была подпись: «Коммунисты заигрывают с прибылью». В сентябре этого года председатель Совета министров СССР А.Н. Косыгин начал экономическую реформу «по Либерману».

Суть реформ – вопреки принципам Сталина – главный показатель производства рентабельность прибыли (выгоды в деньгах). Это были элементы «рыночной экономики». После первых успехов стало сказываться завышение цен предприятиями, увеличение себестоимости продукции, уменьшение её количества. Особенно сильно сказалась реформа на сельском хозяйстве. Есть сведения, что в 1967 году СССР затратил на покупку зерна (результат «наступления на целину») 50,2 т, то в 1972-м – 458,2 т.

Советская экономическая система, построенная Сталиным, в основе своей отличалась от «рыночной», нацеленной на прибыль отдельных предприятий, отраслей. Этого не смогли понять Либерман и Косыгин, хотя Сталин обладал редким умением просто рассказать о сложных проблемах, вскрыть их суть. Проницательный писатель Лион Фейхтвангер в книге «Москва 1937» (изданной сначала в Амстердаме) отметил: «Сталин говорит неприкрашенно и умеет даже сложные мысли выражать просто. Порой он говорит слишком просто, как человек, который привык так формулировать свои мысли, чтобы они были понятны от Москвы до Владивостока. Возможно, он не обладает остроумием, но ему, несомненно, свойственен юмор; иногда его юмор становится опасным… Он чувствует себя весьма свободно во многих областях и цитирует, по памяти, не подготовившись, имена, даты, факты всегда точно.

Мы говорили со Сталиным о свободе печати, о демократии и… об обожествлении его личности… Не всегда соглашаясь со мной, он всё время оставался глубоким, умным, вдумчивым».

Эти качества присущи и последнему труду Сталина. Правда, он местами написан тяжеловато, с постановкой риторических вопросов и подробными разъяснениями, длинными фразами. Обращаясь к участникам экономической дискуссии, Сталин старался как можно более точно и убедительно высказать свою точку зрения.

Советские экономисты нередко ссылались на труды Маркса и Энгельса формально, не уточняя их в связи с новой ситуацией. Сталин исправлял этот недостаток, демонстрируя отличное знание трудов классиков марксизма. Судя по всему, у него по-прежнему оставалась крепкая память.

Можно ли согласиться со всеми высказываниями Сталина из «Экономических проблем социализма в СССР»? Нет. Это относится прежде всего к международным отношениям. По его словам, «наиболее важным экономическим результатом Второй мировой войны и её хозяйственных последствий нужно считать распад единого всеохватывающего мирового рынка. Это обстоятельство определило дальнейшее углубление общего кризиса мировой капиталистической системы».

Сталин имел в виду появление на мировом рынке «не рыночных» социалистических стран. Распался ли при этом мировой рынок хотя бы надвое? Так было в периоды обострения «холодной войны» и вооружённого столкновения в Корее. Но кроме разобщённости политической есть глобальное единство всех стран. И оно со временем стало сказываться.

Взаимные экономические интересы стран возобладали над социально-политическими расхождениями. Странно, что Сталин этого не учёл, хотя предыдущий опыт Советского Союза это показал ещё во времена Ленина. Если не ошибаюсь, сейчас наиболее активный (или один из самых активных) товарооборот между КНР и США. Капиталистическая система оказалась более гибкой, чем ожидал Сталин, и, несмотря на периодические кризисы, не рухнула. Хотя не исключено, что в данном случае он хотел подчеркнуть слабость системы капитализма из-за конкуренции между странами. Ещё резче это прозвучало в другом его тезисе:

«Некоторые товарищи утверждают, что в силу развития новых международных условий после Второй мировой войны, войны между капиталистическими странами перестали быть неизбежными… Эти товарищи ошибаются».

Пожалуй, ошибся товарищ Сталин. Как показали последующие десятилетия, между наиболее «продвинутыми» капиталистическими странами военных столкновений не произошло. Империализм в его классическом виде перестал существовать. Появление народно-демократических стран заставило буржуазно-демократических государств если не сплотиться, то избегать военных конфликтов. Этому способствовала гегемония США.

Есть одна важнейшая проблема социализма, на которую Сталин не обратил внимания. А она связана с его тезисом об ускоренном росте средств производства по сравнению с ростом средств потребления. Это означает создание и внедрение в производство всё более совершенной техники. Как следствие – уменьшение числа рабочих и крестьян. Во второй половине ХХ века появились автоматизированные предприятия. В социальной структуре стран на первое место выдвинулись служащие.

В СССР к 1952 году этот процесс наиболее очевидно проявился в резком уменьшении процента числа сельскохозяйственных работников. На примере США можно было бы предположить, что и впредь по мере механизации и автоматизации труда будет сокращаться число занятых на производстве и в сельском хозяйстве пропорционально увеличению служащих.

Возникают вопросы о «диктатуре пролетариата» при условии сравнительно небольшого числа рабочих, многие из которых являются квалифицированными и неплохо оплаченными специалистами. Неизбежны изменения в общественном сознании.

Материальный достаток и сокращение рабочего дня по-разному сказываются на поведении людей. Одни будут повышать свой интеллектуальный и культурный уровень, приобретать и читать книги, повышать квалификацию, заниматься спортом, творчеством. (Маяковский: «Землю попашет, попишет стихи».) Другие предпочтут развлечения и приобретение как можно больше материальных ценностей, ориентируясь на «американскую мечту». Какая категория из этих двух возобладает?

Ответ на этот вопрос даёт практика развития и деградации социализма в нашей стране.

В работе Сталина, о которой идёт речь, данный вопрос не затронут. (Это не упрёк, а констатация факта.) Его в марксизме вообще принято обходить стороной. Например, я попытался обратить на него внимание, приведя в двух своих книгах в 1973 и 1975 годах соответствующие графики с краткими комментариями. Однако тема так и осталась не разработанной советскими учёными и философами. На практике всё свелось к стремлению увеличивать материальное благосостояние граждан, что размывало различия между экономикой социализма и капитализма.

…На мой взгляд, научно обоснованной теории социалистической политэкономии быть не могло за отсутствием исторического опыта. Вождь и страна шли неизведанным путём. В таких условиях практика обгоняет и уточняет теорию, в которой обнаруживается всё больше белых пятен и сомнительных предположений.

Подъём страны

При всём уважении к теоретическим познаниям Сталина, надо признать, что наиболее успешны были его практические достижения в экономике СССР.

Есть немало «умников» и со стороны «западнистов», и даже из среды «почвенников», которые уверяют, будто создание колхозов погубило российское сельское хозяйство. Убедительный ответ дала война. Сошлюсь на В.И. Вернадского, который никогда не был сторонником большевиков и всегда отличался честностью. Он писал сыну в США, сравнивая две мировые войны:

«Мне хочется тебе написать несколько слов о том резком изменении, которое наблюдаешь на каждом шагу в этой войне в сравнении с прошлой. Совершенно несравнимо. Народ как бы переродился. Нет интендантства, наживы и обворовывания. Армия снабжается, по-видимому, прекрасно. Много помогают колхозы. Исчезла рознь между офицерством и солдатами. Много талантливых людей… достигает высших командных должностей.

Чрезвычайно характерно, что колхозы разрешили вопрос… о получении больших урожаев… многие из них получили большие сбережения. Это неожиданно сказалось в последнем займе на войну. Семья колхозника из Казахстана казаха Бедырбекова пожертвовала 1 миллион 36 тысяч рублей наличными. Заём, выпущенный 5 июня (1943 г.) на 12 миллиардов, перевыполнен в первый же день, и, в конце концов, в общем перевыполнен на 8 миллиардов 323 миллиона 32 тысячи рублей.

Для меня, который перед революцией был в Аграрной комиссии и который, так же как и ты, интересовался аграрным вопросом в аспекте не помещиков, а крестьян, – то, что произошло, явилось совершенно неожиданным…

Я вижу, что колхозы разрешили интенсивное хозяйство 1) благодаря образованию государственной организации МТС… 2) Что более слабо пока – это то, как в больших деревенских посевах идёт интенсивная агрономическая помощь. Они имеют иногда прекрасных агрономов, одного на всех. И есть интересный народный агрономический опыт…

Это – новая многоязычная Россия.

Интересна помощь разорённым немцами городам и сёлам и армии вообще как отдельными членами колхоза, так и колхозами. Посылками колхозами продуктов, или транспортом и машинами, танками, пушками и т. д. С ними на фронт едут и их уполномоченные».

После войны возникло содружество социалистических государств. СССР ещё раз доказал свои огромные возможности, в труднейших условиях невероятно быстро восстанавливая народное хозяйство.

В феврале 1946 года Сталин выступил на собрании перед выборами в Верховный Совет СССР. Он сказал: «Основные задачи нового пятилетнего плана состоят в том, чтобы восстановить довоенный уровень промышленности и сельского хозяйства и затем превзойти этот уровень в более или менее значительных размерах. Не говоря уже о том, что в ближайшее время будет отменена карточная система».

Эти слова были встречены бурными аплодисментами. Сталин продолжал: «Особое внимание будет обращено на расширение производства предметов широкого потребления, на поднятие жизненного уровня трудящихся путем последовательного снижения цен на все товары (бурные, продолжительные аплодисменты) и на широкое строительство всякого рода научно-исследовательских институтов (аплодисменты), могущих дать возможность науке развернуть свои силы». (Бурные аплодисменты.)

О будущем Сталин сказал:

«Что касается планов на более длительный период, то партия намерена организовать новый мощный подъём народного хозяйства, который дал бы нам возможность поднять уровень нашей промышленности, например, втрое по сравнению с довоенным уровнем. Нам нужно добиться того, чтобы наша промышленность могла производить ежегодно до 50 миллионов тонн чугуна, до 60 миллионов тонн стали, до 500 миллионов тонн угля, до 60 миллионов тонн нефти. Только при этом условии можно считать, что наша Родина будет гарантирована от всяких случайностей. На это уйдёт, пожалуй, три новых пятилетки, если не больше. Но это дело можно сделать, и мы должны его сделать».

В 1947 году была отменена карточная система снабжения продовольственными и промышленными товарами. Была проведена денежная реформа, от которой прогадали только те, кто имел слишком много денег. В 1950 году курс рубля был переведён на золотую базу и повышен в отношении иностранных валют.

После пятикратного снижения цен, в 1952 году цены на продовольственные и промышленные товары стали ниже, чем в 1947 году, в среднем в 2 раза. Как было сказано в отчётном докладе Маленкова: «Реальные доходы рабочих и служащих, по расчёту на одного работающего, в 1951 году были выше, чем в 1940 году, примерно на 57 процентов и реальные доходы крестьян, по расчёту на одного работающего, были выше примерно на 60 процентов…

Уровень довоенного, 1940 года по общему годовому объёму промышленной продукции был превзойдён в 1948 году, по размерам добычи угля – в 1947 году, по производству стали и цемента – в 1948 году, по производству чугуна и добыче нефти – в 1949 году, по производству обуви – в 1950 году, по производству хлопчатобумажных тканей – в 1951 году. Это означает, что война задержала развитие нашей промышленности на 8–9 лет, т. е. примерно на две пятилетки».

Приходилось экономить на многом, налаживая производство самого необходимого. И вместе с тем расходы на просвещение увеличились с 22,5 миллиарда рублей в 1940 году до 57,3 миллиарда рублей в 1951 году – более чем в 2,5 раза. Ничего подобного не могло быть ни в какой другой стране. Ведь расходы на просвещение окупаются только через десяток лет. Сталинские планы предусматривали, помимо всего прочего, дальнюю перспективу развития страны.

Сергей Кара-Мурза, который в начале 1950-х годов был школьником, верно характеризует то время:

«В начале 50-х годов жизнь как-то резко успокоилась, и стал нарастать достаток. Этого тоже ждали и не удивлялись – люди очень много работали и мало потребляли. Поэтому хозяйство быстро восстановилось. Цены регулярно снижали, и очень ощутимо. На уровне нашего детского сознания мы были уверены, что Сталин нас любит. Мы это видели по множеству признаков ежедневно. Мы были уверены и об этом совсем не думали. Но, не думая, мы в массе своей Сталина любили.

Что бы там ни говорили всякие краснобаи, а был у нас недолгий период взаимной скрытой любви между большинством народа и властью. Официальная любовь и преданность, знамена и барабаны к этому не касаются, я говорю о скрытой, редко выражаемой любви. Возможно, другого такого периода не было и не будет».

Современным гражданам России, которые родились много позже тех лет, трудно понять такое признание. Сразу возникает мысль о силе СМРАП (средств массовой рекламы, агитации, пропаганды), которые способны навязать массам любого лидера и сделать даже из серой заурядности гиганта мысли и титана дела.

В те годы не было телевидения, и радио было далеко не у всех. В те годы русские люди были духовно иными. Они в большинстве своём с середины 1930-х годов поверили в социалистическую идею, в колхозный строй. В те годы русский народ верил Сталину не под гипнозом СМРАП, подавляющих рассудок, а по личному опыту предыдущих тяжелейших лет, когда продолжалась мучительная перестройка царской России.

До Великой Отечественной войны правительства крупных капиталистических держав с немалыми сомнениями относились к успехам государственного строительства в СССР. Его считали «колоссом на глиняных ногах» (на этом просчитался Гитлер); показатели ускоренного развития казались чрезмерно завышенными.

На Западе были уверены: советский народ обескровлен мировой и Гражданской войнами, изнурён голодом 1932–1933 годов, измучен напряжением индустриализации, возмущён созданием колхозов. Казалось, по всем статьям РККА (Рабоче-Крестьянская Красная Армия) полностью проигрывает бравым германским солдатам и высокообразованным офицерам и генералам.

Могу свидетельствовать: я первый раз увидел упитанных, «грудастых» мужчин, когда в 1946 году ехал в Польшу к родителям (отчим – полковник медицинской службы, некогда вышедший из окружения в Смоленске). На одной из остановок наш поезд остановился рядом с эшелоном с пленными немцами. Было жарко. Они сидели и стояли, голые по пояс, у открытых дверей товарных вагонов; им разносили воду. Меня удивил их внешний вид, гладкие тела. У нас в школе был один болезненно толстоватый мальчик. Толстых мужчин вообще не помню. А этих немцев запомнил, так они меня удивили.

В первые полтора года войны вермахт со своими союзниками по всем показателям превосходил западную группу войск Красной армии. Численное превосходство было в 1,3 раза. По количеству танков мы их значительно превосходили, но это были главным образом устарелые образцы со слабой бронёй. Их массовый выпуск был налажен по инициативе маршала М.Н. Тухачевского, который рассчитывал на активные наступательные действия. Недоставало квалифицированных танкистов, так же как лётчиков.

Враг был значительно сильней, и за год боевых действий, несмотря на поражение под Москвой, захватил значительную часть Европейской России с хорошо развитой промышленностью и отличными сельскохозяйственными угодьями; здесь жило почти 40 % населения страны.

Как известно, французская армия вместе с союзниками англичанами не уступала вермахту. Однако после поражений первых трёх недель войны Франция капитулировала, немцы вошли в Париж. Практически без сопротивления были оккупированы немцами Бельгия, Чехословакия и Польша. Сказалось моральное превосходство фашистов, веривших в свою миссию завоевателей и в своего фюрера.

У народов Франции, Бельгии, Чехословакии, Польши в условиях буржуазных республик не было большой разницы, на кого работать: только на своих хозяев или ещё и на немецких, потому что частные владения оставались. Нечто подобное было и на захваченной немцами территории Украины, Белоруссии; даже колхозы сохранялись. А осенью почти весь урожай забрали оккупанты. Это усилило партизанское движение.

Мировые войны не сводились только к активным действиям армий. Не менее важными были тылы, постоянно снабжающие фронт всем необходимым, включая военную технику, горючее, боеприпасы, еду. В войне фашистской и советской общественных систем противостояли две идеологии. Наши люди на фронте и в тылу оказался морально сильней фашистов, защищая не абстрактную, а конкретную советскую родину, социалистический строй.

В «перестройку» много говорилось о достоинствах капиталистической экономики. Ссылались на благосостояние обеспеченных граждан в передовых буржуазных демократиях, где можно жить на одну ренту или получать большие деньги за малую работу. Умалчивали о том, что большинство капиталистических государств находятся в числе наименее развитых, а в богатых – немало обездоленных граждан, безработных.

Удивительным образом учёные экономисты, социологи, политологи не провели основательного анализа результатов уникального эксперимента. В 1975 году группа экспертов ООН под руководством нобелевского лауреата В.В. Леонтьева (американского экономиста русского происхождения) дала прогноз хода мировой экономики – по разным регионам – до 2000 года. По этим данным, опубликованным в книге «Будущее мировой экономики» (1979), предвиделось наиболее успешное развитие при росте населения именно стран социализма – СССР и Восточной Европы!

Не это ли заставило западных политиков и олигархов напрячь все силы для подавления и расчленения социалистических стран? Упадок капиталистической РФ показал гибельность для неё отречения от идеалов социализма.

Необычайные успехи Китайской Народной Республики в XXI веке доказывают преимущества социалистической системы. В середине прошлого века то же самое демонстрировал сталинский СССР.

Капиталистические страны постарались, насколько возможно, регулировать «свободный рынок». Да и какой он свободный? Там доминирует богатый и сильный. Бедные и слабые вынуждены играть по его правилам. По этой причине в нашей стране рухнуло огромное количество заводов, фабрик, научно-исследовательских организаций, колхозов и совхозов. Мы превратились в энергетического, сырьевого донора более развитых держав, поставщика интеллектуальной рабочей силы.

Процветают далеко не все капиталистические государства. Это признал (когда ему подсказали) реформатор и враг народной демократии Е. Гайдар: «Несомненная правда, что большинство стран с рыночной, капиталистической экономикой пребывает в жалком состоянии, застойной бедности. Они куда беднее, чем Россия, лишь вступающая на рыночный путь».

Наша страна, вставшая на этот путь, сошла на уровень обречённых на застойную бедность (естественно, не считая имущих власть и капиталы, их прислужников). Таков объективный закон рыночных отношений, где во главе всего – выгода.

Нередко говорят: что было бы, проживи Сталин ещё несколько лет? По мнению одних, был бы геноцид одной из национальностей, социальный и экономический упадок, обнищание населения и даже третья мировая война.

Обоснования такой версии: параноик Сталин обуян жаждой власти, мечтает о мировом господстве, ненавидит одну нацию, находит удовольствие в терроре, презирает народ. Тут комментарии бессмысленны.

У тех, кто верит в это, весьма специфический взгляд на историю цивилизации, на русский народ и роль личности в истории.

Другой вариант: продолжился бы послевоенный рост народного хозяйства, постоянное снижение цен, повышение жизненного уровня населения, подавление партийной номенклатуры. Для такого мнения есть основания. Хотя ситуация в стране не была столь радужной.

Приходилось много тратить на вооружённые силы, атомный и ракетный проекты, на создание новых видов вооружения. По-прежнему большая нагрузка ложилась на сельских жителей, хотя техники в колхозах и совхозах стало значительно больше, чем до войны. У Сталина были большие преимущества перед его преемниками. Ему доверял советский народ (большинство трудящихся), и это доверие было оправдано великими достижениями СССР. У Сталина был уникальный опыт руководства страной. Вот только прежней титанической работоспособности уже не было.

Его стремление избавиться от гегемонии партийного аппарата со временем вызывало бы всё более упорное глухое сопротивление, и чем это могло обернуться, трудно сказать. В любом случае он в ближайшие годы так или иначе отошёл бы от руководства, да и возраст сказывался. Дальше всё сложилось бы примерно так, как это произошло.