Текст книги "Дед Мороз. Путь Волшебника"

Глава Одиннадцатая: Стихия

Путь до Холтландии вел из А-нгельска на запад: мимо суомов, свенов, норгов, бритов, данов и алеманов. Данила впервые спустил новенький корабль-галеон на воду и очень гордился собой. По его картам и словам Дидерика выходило, что плыть им предстоит несколько недель.

На корабле Ваня сразу вспомнил об отце. Иван сбежал из деревни за пару дней до того, как его должны были взять в большое плавание. И вот через пять лет он все-таки оказался в открытом море.

Корабль Данилы многим отличался от отцовской «Чайки». Например, был так велик, что места хватало для команды из ста пятидесяти человек, да еще оставалось для товара и припасов. На коче Рыбника было всего две мачты, с одним парусом на каждой, а тут – целых три, и на каждой по три паруса. Еще на галеоне были установлены пушки для защиты от пиратов. Но эти различия не сильно удивили Ваню: подумаешь, разная форма и размер. Но вот что действительно потрясло его – «Чайка» отца была простая и надежная, ни о каких украшениях не шло и речи. Зачем зря дразнить морскую пучину? Вдруг еще удумает прибрать судно себе. Но нос Данилиного галеона украшала огромная скульптура орла с раскрытым клювом. Клюв был золоченый, а глаза – драгоценные камни. И название корабль получил в честь хищной птицы, что по-холтландски звучало как «Аделаар».

Ваня сразу поделился с командой, что немного знаком с морским делом, и у моряков постарше это вызвало одобрение.

– Кочи для северных морей самые подходящие. Но молодой царь велел строить новые корабли, а кочи запретить! – поделился один матрос.

– Но почему? – удивился Ваня.

– Да кто ж его знает. Говорят, лес бережет. Когда коч строят, дерево только на две части разрубают, а когда галеон, то сначала на несколько досок распиливают. Значит, меньше деревьев надо.

«Дед Миша одобрил бы это, а вот отец вряд ли», – решил Ваня.

– Да любит он просто все заморское, – вмешался другой моряк, – вот и корабли ихние строить велит.

– А этот корабль вы сами смастерили? – спросил Ваня.

– Нет, его по заказу Данилы холтландские мастера в порту делали. Раньше-то мы на другом судне ходили, и все больше на юг. Этим путем первый раз идем.

– Первый?

– Да ты не переживай. Данила в столице нужные карты добыл, и проводник у нас есть из ихних, – успокоил моряк. – Как там его?

– Дидерик, – ответил Ваня.

– Точно, весь язык сломаешь.

Дидерик оказался Ваниным соседом по каюте. Так что волей-неволей молодые люди стали общаться. Дидерик объяснил Ване, что хотя много раз бывал в А-нгельске, о жизни северного народа почти ничего не знает. Ваня рассказал о своей родной деревне на берегу моря, о суровой жизни в этих краях и немного о людях, воспитавших его. Дидерик, как мог, старался расспросить Ваню об учебе у Афанасия и морозных шкатулках, но Ваня отвечал коротко и сразу менял тему. Как и Данила, Дидерик почувствовал, что Ваня что-то скрывает, поэтому тоже заподозрил злой умысел.

Дидерик привык судить людей по себе. Как и Иван, он не знал своих родителей, но ему не посчастливилось попасть ни в семью, ни в хороший интернат. Его воспитал богатый, но жестокий сердцем человек. Он брал мальчиков, чтобы обучать их грамоте, а потом использовать в качестве клерков в своей компании. В обмен на полученные знания хозяин рассчитывал пожизненно использовать сирот для работы с иностранными купцами. И все бы ничего, да только условия хозяин создавал ужасные: кормил плохо, бил, гулять-играть мальчишкам не давал. Поэтому Дидерик так ненавидел своего жестокого благодетеля, что при первой возможности перешел на службу к заезжему купцу, украв и выгодно продав при этом важные документы своего прежнего владельца. Новый хозяин платил ему приличное жалование, но был с ним не особо любезен. Он знал происхождение мальчишки и как тот попал к нему. Поэтому, когда появилась возможность передать его новому хозяину, он с радостью согласился. Дидерик же решил ни к кому не привязываться и полагаться только на себя и свою хитрость. Коль скоро люди готовы платить за тайны других, он будет втираться в доверие и выуживать даже то, что не рассказывают священнику на смертном одре. Дидерик знал, что важно найти с людьми общие темы и проявить искренний интерес, тогда человек сам все и выболтает. Поэтому, когда Ваня рассказал, что не знает своих родителей, Дидерик решил, что это может сыграть ему на руку.

– Я тоже не знал свой родители. Меня оставить у храма младенец. Монашки кормить меня, а потом отдать на службу богатый человек, – рассказал он Ване.

– Ты бы хотел узнать, кто они? – спросил Ваня.

– Нет, зачем? Они бросить меня. Я научился быть один и все добиваться сам. Ты понимаешь? – заискивающе спросил он у Вани.

– Только отчасти. Я рос в семье. И хотя часто чувствовал себя чужим, я очень им благодарен.

– Но тогда почему ты убегать из деревня?

– Я не хотел становиться охотником, всю жизнь провести в море, не зная, получишь ли то, что ищешь.

«Уж, конечно. Тяжелый каждодневный труд выдержит не каждый, то ли дело удачно устроиться в городе», – решил про себя Дидерик. Ему казалось, что он все понял про Ваню, но не осуждал его. Наоборот, тот Ваня, которого он представил в своей голове, даже понравился ему. И почему он сам не додумался жениться на богатой наследнице? Да, он не так хорош собой, как Ваня, но умеет найти подход к каждому. Дидерик подумал, что с удовольствием бы сыграл на стороне Вани в обход Данилы. Если бы у Вани были деньги и влияние. Но пока это было слишком рискованно, поэтому он держался изначального плана.

Разговорам с Дидериком Ваня предпочитал сидеть на верхней палубе и наблюдать за слаженной работой команды. Уже в первый день Ваня понял, что ставить паруса галеона – целая наука. И он коротал время, наблюдая, какие канаты когда следовало тянуть. Он решил, что эти люди, должно быть, давно знакомы и стали почти единым организмом. Ваня заметил, что даже Данила здесь становился каким-то другим: он меньше улыбался, но казался более счастливым, чем когда Ваня видел его в городе. Моряки все, как один, любили Данилу и с удовольствием рассказывали о нем Ване. Старый боцман помнил больше всех:

– Первый раз он пришел на корабль совсем юношей, примерно, как ты сейчас. Старый барин посвящал его во все дела и в плавание взял. У нас тогда был другой капитан, который всему и научил Данилу. Он мог бы и не лезть в премудрости морского дела, а заниматься только торговлей, но ему это пришлось по нраву. Егорыч вел себя со всеми, как с равными, много расспрашивал и смотрел. Мы обрадовались, когда судно перешло ему. Капитан проводил больше времени с нами в море, чем на суше. То и понятно, с Агафьей Захаровной сладу и тогда не было. Но мы жили хорошо, дружно. Богател Данила и щедро с нами делился. Да и сейчас точно так. Вот только, как померла его Тамара, он с каждым годом будто становился другим. Все над бумажками корпит, да с людьми странными стал водиться. Говорит, что хочет урвать куш да пожирнее. И на что оно ему? Ведь всех денег все равно не заработаешь. Будто не может остановиться, чтобы не вспоминать о потере своей. И корабль новый вот купил, хотя не по душе это всей команде. Наш-то старый «Счастливчик» верой и правдой служил, своими руками его сделали. Но он, вишь, старый стал. Я тоже уже старый, но еще поплаваю свое!

Ваня никогда до этого не думал о судьбе Данилы. Как он пережил потерю любимой? С виду казалось, что купца ничем не проймешь, но как оно на самом деле? Ваня даже боялся представить, если он вот так же потеряет Василису. Он стал жалеть Данилу и испытывать к нему искреннюю симпатию.

Здесь в море и Ваня начал чувствовать себя по-другому. Душу будоражила стихия за бортом, и такая же необузданная мощь поднималась внутри него. Он сам этого не понимал, но оказалось, что за время жизни в городе сильно соскучился по природе и простору. Он был бесконечно счастлив просто дышать ветром и смотреть за горизонт. Теперь работа в мастерской казалась ему такой ненужной и бессмысленной. Сила внутри рвалась наружу, только пока он не понимал, как применить ее. Иван страшился этих мыслей. Морозные шкатулки – его путь к богатству, а значит, и к счастью с Василисой. Он твердо решил, что будет заниматься их изготовлением, сколько потребуется, но сила внутри не хотела с этим мириться.

В одну из ночей Ваня долго не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок в гамаке, подвешенном за балки нижней каюты. Но наконец монотонные покачивания корабля на волнах убаюкали его:

Давным-давно, белым-бело. Ваня открыл глаза и понял, что снова оказался в уже знакомом чудесном месте.

– Может, это и есть Чудо-остров, который мечтает отыскать отец?

Ваня, как обычно, ступал босыми ногами по шуршащему снегу и смотрел по сторонам. Вскоре вдалеке вырос сверкающий замок изо льда, а в дверях ждала Василиса. Ваня ускорил шаг, чтобы побыстрее обнять девушку. Но неожиданно поднялся ветер, и его сбило с ног. Он попытался встать, но ветер будто отталкивал его все дальше от замка. Ваня собрал все силы, чтобы вырваться, но на помощь ветру пришла снежная вьюга. Он чувствовал себя таким беспомощным и обиженным. Почему остров, с которым он, казалось, договорился, снова выгоняет его? А еще забирает Василису? Неужели это потому, что он устал делать шкатулки? Ваня закричал:

– Что я делаю не так? Почему не могу получить, чего хочу? Я так устал скрывать, кто я на самом деле!

Но никто ему не ответил.

Ваня проснулся в холодном поту. Дидерик лежал в соседнем гамаке с закрытыми глазами, но не спал. Он как раз обдумывал, как лучше провернуть их с Данилой план, когда услышал, что Ваня говорит во сне.

«Значит, надоело скрывать, кто он на самом деле? Завтра же подскажу ему другой способ разбогатеть и без Василисы. Но пока можно и поспать, пусть этот болван думает, что я ничего не подозреваю». Довольный собой Дидерик действительно крепко заснул.

К Ване же сон не шел, поэтому он поднялся на палубу и предложил свою помощь матросам, дежурившим в эту ночь. Дело обычно отвлекало от дурных мыслей, но не на этот раз. Когда утром к нему подошел Дидерик, Ваня все еще был в дурном расположении духа. Он сухо поздоровался и продолжил вязать узел.

– Укачало? – начал издалека Дидерик.

– Нет. С чего ты взял? – пробурчал Ваня.

– Ты выглядеть нехорошо. Меня сначала тоже укачивать. Я море не очень любить.

– А зачем тогда все время на кораблях?

– Такая жизнь. Купцам нужно переводчик. Часто приходится делать, что не хотеть, чтобы получить то, что хотеть, – Дидерик хитро взглянул на собеседника.

– Да, ты прав, – согласился Ваня.

– Но иногда выход есть, – тихо сказал Дидерик.

– Ты о чем?

Дидерик наклонился вплотную к Ване и прошептал:

– Я знать твой секрет!

Ваня оторопел.

– Да, ты говорить во сне. Ты усталь притворяться и делать эти шкатулки. Не переживай, я не сказать никому. Я хочу помочь, – у Дидерика был такой сопереживающий вид, что казалось: он понимает Ваню, как никто другой.

Видя, что Ваня раздумывает, Дидерик продолжил:

– Ты не обязательно делать шкатулки сам. Ты можешь нанять другие мастера и учить их. Можно устроить цех… как это?.. мастреская. Ты платить им жалованье, а вся выручка – твой. Денег будет много!

– И тогда я быстрее смогу жениться на Василисе, – медленно произнес Ваня.

– Ты и так быть богат, и тогда решишь, – будто ненароком заметил Дидерик.

– Но зачем мне богатство, кроме как стать ровней ей? – удивился Ваня.

– Богатство хорошо. Можно получить все, что угодно, всех, кто хочешь.

– Не думаю. Да и в любом случае, я бы не смог открыть чужую тайну. Афанасий доверил ее мне с условием, что только я сам буду делать шкатулки. Я не могу обмануть друга.

– В чем обман? Он ничего не терять, а ты получить больше, – с самым простодушным видом сказал Дидерик.

– Нет, я не могу так, – резко ответил Ваня.

– Просто подумай, я знать тех, кто помог бы все устроить…

– Хватит об этом! – прервал Дидерика Ваня. – Я очень хочу поскорее быть рядом с Василисой, но не такой ценой.

Дидерик улыбнулся и сменил тему, хотя внутри досадовал. Он был уверен, что все просчитал. Почему же Ваня не заинтересовался его идеей. «А что, если?» – ему в голову пришла одна мысль, которой он решил поделиться с Данилой в условленный час.

…

В ту ночь море было спокойным, попутный ветер гнал корабль по заданному курсу. По словам Данилы, им оставалось несколько дней пути, и они увидят берег. Хотя Ваня почти не спал накануне ночью, сейчас он тоже не ложился. Он боялся, что во сне снова окажется на острове и опять потеряет Василису. Он вышел на палубу, чтобы теперь в тишине все обдумать.

«Нужно выпустить силу из рук хоть ненадолго. Она бурлит внутри, вдруг я не смогу ее удержать и выкину что-то у всех на виду? Но на корабле нет ни одного укромного места. Даже ночью рулевой и дозорный стоят на вахте. И у Данилы свет горит. Наверное, карты изучает. Что, если попросить выделить мне отдельное помещение для работы? Материалы и инструменты у меня с собой, и я наконец остался бы один».

Ваня решил поговорить с Данилой, раз уж тот не спит. Но когда он уже подходил к каюте капитана, услышал два голоса. По акценту он сразу узнал собеседника. Он уже хотел развернуться, но понял, что говорили о нем.

– Он говорить во сне, что усталь скрывать себя, – рассказывал Даниле Дидирек.

– Значит, я был прав, – Ваня услышал, как Данила стукнул кулаком по столу.

– Да, ты очень умен. Он не хотеть делать шкатулки, это тяжело.

– А жениться на моей дочери просто? – голос у Данилы был хриплый. – Я сейчас же поговорю с ним!

– Не надо, я уже сделаль это. Сказать, что есть другой путь. Если он открыть секрет шкатулки и нанять рабочих.

– И что же он?

– Пока нет. Говорить, что деньги нужно только для сватовства к твоя дочь. А секрет Афанасий сказать не может.

– Как благородно, – усмехнулся Данила.

– Не думай. Есть другое объяснение, – понизив голос, сказал Дидерик.

– Выкладывай.

– Он умен и догадался, что ты замышлять против него. Вот и изображает дурачок, чтобы тебя обыграть.

– И поэтому согласился плыть, чтобы обзавестись связями, – сделал вывод Данила, – ну, уж я постараюсь, чтобы этого не случилось. Я любыми способами выведаю его тайну, а уж потом производство можно наладить и без него.

Ваню трясло от ярости. Он поверил Даниле, решил, что тот хочет помочь им с Василисой, а тот задумал это все, чтобы разлучить их!

«Я не позволю ему встать между нами!» – Ваня почувствовал, как похолодели пальцы. Сейчас он войдет в каюту и обрушит на обманщиков ледяную кару. Он уже направил руки, чтобы выломать потоком изморози дверь, когда услышал раскаты грома. Огромная волна ударила судно о борт, Ваня потерял равновесие и упал.

Данила выбежал из своей каюты и увидел Ваню. Он сообразил, что парень мог все слышать, но это было не самой главной его заботой. Не пойми откуда взявшийся шторм играл кораблем, как крохотной игрушкой.

– Почему не позвали меня раньше? – Данила одним прыжком оказался на капитанском мостике.

– Данила Егорович, первый раз такое вижу, ни с того ни с сего море вздыбилось, и сверху лить начало, – объяснил растерянный матрос.

– Всех будить! Срочно! – скомандовал Данила, а сам взялся за штурвал.

Но моряки и так проснулись от качки и собрались на палубе. Самые молодые в ужасе застыли, им никогда еще не доводилось видеть таких волн. Данила пытался определить направление ветра, чтобы увести корабль из-под удара стихии. Но скорость и направление постоянно менялись.

– Тяни! Трави! – слышалось от матросов, которые должны были удержать паруса.

– Нижний трюм пробило! – кричали другие и бросались откачивать воду.

– Сейчас шибанет, всем держаться! – заорал Данила. Прямо на них надвигалась огромная волна.

Ваня никогда не видел ничего столь величественного и ужасного. Дед Миша однажды рассказывал ему про горы, и Ваня подумал, что эта глыба похожа на гору, выросшую прямо в центре моря. И он знал, что сам вызвал гнев стихии. Удар отрезвил его, и он понял, что натворил: решил использовать силу во зло. И наказание пришло незамедлительно. Горевать, однако, было некогда, он помогал удерживать одну из мачт, что есть силы вцепившись в канат.

Огромная волна ударила судно, лицо Вани окатило ледяной водой. Рядом что-то закричали, а потом они начали падать вниз. Это Данила смог вырулить и поставить судно на волну. Ваня огляделся. Корабль вроде бы остался цел, только одна из мачт надломилась.

«Она сейчас упадет», – понял Ваня.

Иван, не раздумывая, побежал вперед на капитанский мостик. Данила крепко держал руль и не видел, что мачта падает прямо на него.

Ваня поднял руки вверх прямо у Данилы над головой. Удар был такой сильный, что затрещали кости. Но Иван выстоял и спас капитана.

Непонимание в глазах Данилы сменилось на ужас: он понял, что был на краю смерти. И спас его человек, от которого он готов был избавиться.

«Зачем он меня спас?» – подумал Данила с раздражением.

Он посмотрел Морозу в глаза и разглядел снежинки, которых не замечал раньше. Сердце бешено застучало, напоминая о том, что и он когда-то верил в чудеса. Но разбираться с этим сейчас было некогда.

– Руби, а то перевернет, как поплавок! – скомандовал капитан.

Матросы взялись за топоры, одна из мачт рухнула в воду.

Данила, как опытный моряк, знал, что если уж попал в шторм, быстро из него не выберешься. Но обычно ему удавалось понять ритм и направление ветра и вывести корабль. Но сейчас происходило что-то необъяснимое. Вслед за огромной волной, которая только что почти разрушила их корабль, с противоположной стороны появилась еще одна – в два раза больше предшественницы. Данила взирал на нее с ужасом: «Мы погибли».

Глава Двенадцатая: Волшебник

– Разверни корабль на волну! – крикнул Ваня Даниле.

– Ты рехнулся?!

– Нет. Я могу все исправить.

– Как?

– Сейчас увидишь. Терять все равно нечего.

Данила секунду колебался, но потом резким движением выкрутил руль. «Аделаар» на полной скорости несся навстречу морской пучине.

Ваня побежал на нос судна, поднимая руки прямо перед собой. Из его ладоней тут же хлынул сверкающий поток изморози.

«Еще, нужно еще!» – приказал он силе внутри, и она послушалась. Ему стоило больших усилий устоять на ногах, мощный поток из его же рук чуть не отбросил назад. Ваня врос ногами в пол, сжал зубы и направил все свое волшебство в ладони: только бы успеть!

Огромная волна уже почти смела корабль, но встретила неожиданную преграду – ледяной щит. Он вырос прямо перед клювом «Аделаара» и отразил удар. Вода стукнулась об лед, еще немного и Ваня потерял бы равновесие, но почувствовал чью-то спину за своей спиной. Он был не один. Это придало новых сил, и он удержал ледяной щит. Волна отступила. Неожиданно поднявшийся шторм стих в одно мгновение.

Ваня собрал последние силы, чтобы теперь уже оттолкнуть и сам щит подальше от корабля. Ледяная пластина, отброшенная потоком изморози, пошла на дно. Ваня обернулся и увидел человека, который помог ему устоять. Это был Данила. Ваня улыбнулся и рухнул на палубу.

Давным-давно,

Белым-бело

Стелился снег

Тропой витой.

Он укрывал

Тот дивный сад,

Где жили мы

Судьбой одной.

Но шли года,

Менялся мир,

Почти исчезли чудеса.

Поверить в них

Ты сможешь вновь,

Закрыв глаза…

Боль и тяжесть в теле, которые мучали Ваню еще секунду назад, отступили. Он почувствовал, что его уносит все дальше от корабля. Вокруг порхали миллионы снежинок, приветствуя его. Мороз был всеми ими вместе и каждой по отдельности. Он понял, куда они летят, раньше, чем увидел.

Чудо-остров окружало многоцветное сияние. Легко преодолев его, Иван увидел знакомый берег, чем-то напомнивший ему по форме корабль. Мороз понял, что ледяной выступ, на котором он бывал во снах, лишь малая часть острова. Снежная завеса скрывала то, что находилось дальше.

Стая снежинок соединилась, уплотняясь, и Ваня почувствовал, что вновь обрел свое тело. Он ступал босыми ногами по земле, устланной снегом, когда увидел перед собой волшебный замок: тот переливался разноцветным мерцанием, приглашая гостя войти. Ваня открыл дверь, и перед ним возник узкий коридор с еще одной похожей дверью внутри. Хотя коридор показался недлинным, он шел по нему целую вечность. Вторая дверь была белоснежной, но когда Ваня прикоснулся к ней, заискрилась, а потом и вовсе исчезла.

Перед взором Вани предстали деревья-исполины, подпирающие своими верхушками небо. Ваня не сразу разглядел, что скрыто за их широкими стволами, и просто побрел вперед, куда вели ноги. Теперь он уже ступал по мягкому ковру из травы и опавших листьев. Вскоре он услышал перезвон птичьих голосов и журчание воды. Ваня ускорил шаг и быстро оказался на берегу речушки: она падала на равнину горным водопадом и игриво скакала по валунам. Ваня невольно улыбнулся и последовал за течением реки. Он шел долго, ни о чем не думая, просто смотря по сторонам. Деревья-великаны остались у него за спиной, и теперь его окружали их невысокие собратья и совсем небольшие кустарники. Они не были такими величественными, зато их ветки украшали цветы: белые, розовые, фиолетовые и даже таких оттенков, каких Ваня в жизни не видывал. А какой аромат они источали! Никакие заморские духи с ярмарки не могли бы сравниться с этим. Немудрено, что вокруг летали пчелы и собирали нектар. Река тем временем постепенно расширялась и набирала силу, превратившись из юной девчушки в пышущую силой красавицу. Вода стремительно неслась вперед навстречу мирно ожидавшему ее морю. Ваня посмотрел вперед: туда, где два потока наконец соединялись. Он решил, что непременно дойдет туда позже, а пока, следуя порыву, разделся и прыгнул в реку. Прохлада приятно обласкала тело. Он немного поплавал, а потом вылез и улегся на траве. В небе парили птицы: орлов и чаек он признал сразу, а другие были ему совсем не знакомы. Пока он отдыхал, со всех сторон к нему прибежали местные обитатели: его давние приятели зайцы и белки, косули и даже какие-то невиданные им животные, похожие на маленьких мишек. Но вот признаков человеческой жизни он не обнаружил.

– Интересно, тут есть люди? – спросил он вслух.

– Нет, – раздался ответ. Тихий мужской голос доносился откуда-то с неба.

От неожиданности Ваня вскочил и быстро надел брошенные неподалеку штаны. Он внимательно осмотрелся по сторонам, но никого не увидел.

– Кто ты? – спросил он наконец.

– Я Страж острова. Я помогаю тем, кто ищет его, и решаю, как далеко они смогут пройти. Но давай лучше поговорим о тебе. У тебя есть вопросы?

– Да… Кто я?

– Ты великий волшебник, – ответил голос.

– Великий? Но я почти ничего не умею, – удивился Ваня.

– Это пока. Но вскоре ты вернешься сюда, чтобы приручить свое волшебство.

– А зачем оно у меня?

– Ты пришел в мир людей, чтобы сохранить их веру в чудеса.

– Но зачем? Люди хотят все понимать, а не верить. Необъяснимое их или пугает, или не волнует. Жизнь одних настолько сложна, что им приходится много работать за кусок хлеба, а другие стремятся получить власть и богатство любой ценой. Какие уж тут чудеса?

– Не все люди таковы. Те, чьи сердца открыты чудесам, способны на большее.

– На что?

– Быть творцами. Создавать то, что поможет сохранить жизнь, а не разрушит ее. А ведь жизнь и есть чудо.

Мороз слушал так внимательно, что не заметил, как ему на нос села бабочка. Он не стал сгонять ее, а лишь улыбнулся. Еще раз посмотрел по сторонам на дивный сад, набрал полные легкие свежего воздуха.

– Но как? Как мне сохранить веру в чудо? Это же так сложно! – растерянно спросил Ваня.

– Ты должен разобраться сам, – таков был ответ Стража.

– Ты говоришь, как бабушка Марфа, – немного обиделся Ваня.

– На то есть причина… Но об этом позже. Тебе нужно возвращаться.

– Зачем?

– Иначе ты потеряешь связь с телом навсегда.

– Как это? Вот же оно тут? – Ваня на всякий случай ощупал себя.

– Нет, твое тело на корабле.

– Значит, мне это снится?

– Нет, не совсем. На этот раз ты почти добрался сюда. Но твоя связь с миром людей сильнее, поэтому пока ты там.

Ваня нащупал в волосах ленту Василисы и торопливо начал собирать отставшую часть своего одеяния.

– Но как мне вернуться назад?

– Тебе помогут, – голос засмеялся.

Иван почувствовал, как налетел сильный ветер и дунул прямо на него. То, что казалось ему телом, рассыпалось и стало вновь потоком снежинок. Их закружило и понесло прочь из сада над морем…

Мороз открыл глаза. Вместо травы он нащупал руками деревянный настил – палубу корабля. Его голова лежала на коленях Данилы. Он хотел вскочить на ноги, но тело не слушалось.

– Лежи. Мы уж боялись, что ты не очнешься, – сказал Данила. – Удивил ты нас, парень. Я думал, что такое только в сказках бывает. Сначала щит ледяной из рук вырос, а потом сам побелел за минуту.

– Побелел? – переспросил Ваня.

– Волосы и щетина твои инеем покрылись, и так и остались белыми. Теперь уж точно Мороз, – усмехнулся Данила. – Так вот, значит, что ты от меня скрывал?

– Не только от тебя. Всего несколько человек знают о моем волшебстве.

– И Василиса?

– Да… Она сразу хотела все рассказать. Чтобы не было тайн.

– Вот дела… А я-то решил, что твоя тайна в том, что хочешь жениться на богатой невесте… Хотел от тебя избавиться. Дидерика к тебе подослал.

– Я знаю, слышал… Я тоже перед тобой виноват.

– В чем? – удивился Данила.

– Когда я услышал ваш разговор, то так разозлился, что хотел тебя наказать. Причинить вред своей силой.

– А почему передумал?

– Шторм остановил, – честно признался Ваня.

– А зачем тогда спас меня от падающей мачты?

– Василиса не хотела бы, чтобы ее волшебник убил ее отца…

– Ты действительно любишь мою дочь?

– Всем сердцем, – ответил Ваня да так зарумянился, что не поверить уже было просто невозможно.

– Я тоже однажды любил… Хорошо. Когда вернемся, благословлю вас. Если вернемся…

Ваня посмотрел вокруг. Корабль хоть и остался на плаву, был сильно разрушен. Одна мачта полностью сломалась, вторая кренилась на бок. Только сейчас Ваня заметил, что один из бортов пробит, и моряки по очереди откачивают воду – нижний трюм, судя по всему, был залит полностью.

Ваня смог присесть, оперевшись на уцелевшую мачту, а Данила отправился к команде.

– Все шлюпки унесло!

– Протечка слишком сильная, мы не успеваем ее залатать.

– Нас сильно унесло с маршрута, и ветер, как назло, совсем стих.

– Нам не выбраться!

Ваня слышал панику в голосах матросов.

«Нужно собраться. Я же волшебник… Но хватит ли моего волшебства?» – засомневался Ваня.

…

В тот день, когда Ваня отплыл от берега, Мите пришло письмо от дедушки Миши. Он сообщал, что Рыбник снова отправился на поиски Чудо-острова. Сопровождал его Евсей и несколько самых отважных моряков из молодых. В пути корабль попал в невиданный снежный смерч. Спасая «Чайку», Рыбник был смертельно ранен. Евсей привел команду домой, но состояние капитана было очень тяжелым. Они сразу вызвали лекаря, но тот сказал, что Рыбник продержится не больше недели. Марфа обещала сделать все возможное, чтобы он дотянул до приезда сыновей. Рыбник хотел попрощаться.

Митя сразу же засобирался в путь. Первым делом он побежал к Ольге и попросил передавать Василисе письма, оставленные братом. Оля поняла волнение Мити, а он, хоть и не собирался ни с кем делиться, рассказал ей, что случилось. К его удивлению, она не только одолжила ему телегу, но и собрала провизию в дорогу. Тронутый заботой, он забыл о формальностях и крепко обнял Олю на прощанье.

Дорогу в родную деревню Митя знал отлично, ему много раз приходилось ездить туда и обратно по торговым делам хозяина. Но он впервые оказался на ней один, без провожатого. Чтобы быстрее добраться к отцу, Митя гнал, что было сил, изредка давая лошадке передохнуть. Когда они уже почти добрались до деревни, Митя устроил привал. Он понимал, что каждая минута на счету, и не останавливался бы вовсе, но кобыла совсем выбилась из сил. Волнение плохо сказалось на обычно рассудительном Мите. Он даже не подумал, что сейчас не лучшее время для привала. День почти подошел к концу, темнело, а они были на одинокой лесной тропе.

Покормив лошадку, Митя решил перекусить и сам, поэтому рылся в котомке, когда услышал испуганное ржание.

– Эй, и чего это с тобой?

Митя попытался успокоить лошадку, но это не сработало. Неожиданно она бросилась от тропинки в самую чащу леса. На одной из кочек телега опрокинулась, и Митя упал. Лошадь высвободилась и убежала далеко вперед, а Митя остался сидеть на холодной земле совсем один.

Он никогда не принимал предложения деда Миши сходить в лес – что за глупая трата времени? Сейчас он искренне об этом пожалел. Митя не понимал, в какой стороне осталась тропинка, все деревья казались одинаковыми. Он не мог ничего различить в сумерках, хотя смотрел во все глаза.

Вдруг прямо за своей спиной он услышал шорохи и рычание. Митя тут же вскочил и побежал туда, где деревья росли реже и должно было быть светлее. Так он оказался на небольшой поляне, обернулся и начал всматриваться в темноту. Наконец он различил три силуэта. Прямо к нему приближалась стая волков. Хищники скалились и готовились напасть на жертву.

«Как в детстве, – пронеслось в голове у Мити. – Только брата на этот раз нет рядом».

Митя всматривался в лесную гладь, окружавшую его со всех сторон. Бежать! Но куда? Митю охватил ужас. Один из волков тем временем приближался, готовясь к прыжку. Юноша собрал все силы и смог оттолкнуть нападавшего. Это еще больше разозлило вожака, и вот уже трое волков шли на Митю.

– Брат, как же мне нужна твоя сила сейчас! – в отчаянии сказал Митя сам себе.

Один из хищников целился прямо ему в шею. Митя заслонился руками и приготовился к самому страшному. Но вдруг волки замерли. Митя услышал приближающийся стук копыт.

«Лошадь вернулась?» – подумал он, но потом увидел, как из чащи леса один за другим появляются олени.

Их было девять, и они уверенным галопом неслись к волкам, лягая их копытами и бодая рогами. Митя не растерялся и поднял с земли палку, ею он ударил вожака стаи. Страх вдруг отступил. Волки, все еще рыча, попятились обратно в лес.

Когда опасность миновала, Митя рассмотрел своих спасителей. Одного оленя он точно видел раньше. Тот обнюхал его и словно поприветствовал.

– Ты Резвый? – удивленно спросил Митя.

Олень кивнул.

– Я думал о брате, и ты пришел, чтобы помочь?

Олень потерся носом об его руку.

– Вот так чудеса! – воскликнул Митя. – Кому расскажешь, не поверят… Хотя Ваня бы точно мне поверил! А я ему нет… – после чудесного спасения, которое противоречило всему, что он знал, Митя вдруг понял, что ошибся и в другом.

– Я расскажу, как ты помог мне, – сказал Митя оленю, – когда он вернется. А сейчас мне нужно домой, отец при смерти.

Олень тут же направился в сторону леса. Митя не сразу последовал за ним, Резвому пришлось вернуться и немного толкнуть его. Вскоре Митя понял, что Резвый ведет его к месту, где он упал с телеги. Несколько оленей отделились от них, но потом вернулись вместе с лошадкой. Митя уже ничему не удивлялся. Он успокоил лошадку и впряг в телегу, чтобы ехать дальше.