Текст книги "Любовь жива"

– Как давно вы живете в Виста-дель-Мар? – спросила Лора.

Макс, все еще смотревший на Джиллиан, тоже вопросительно поднял бровь.

– Шесть месяцев, – сказала она ему, потом повернулась к Лоре. – Мне очень там нравится. Отличное место, чтобы растить ребенка.

– Скажите лучше, «Доджерс» или «Ангелы»? – вмешался Джейк, прерывая чтение.

Джиллиан покачала головой:

– Я слышала о том, как в этой семье распределены привязанности, и не собираюсь принимать ничью сторону.

– «Ангелы», – невозмутимо сказал Макс.

– Вы сразу мне понравились, – улыбнулся Джейк, бросил победоносный взгляд на Картера и снова склонился над книгой.

Беседа кое-как продолжалась еще минут десять, а потом Лора извинилась, сказала, что должна проверить ужин, и попросила Макса показать Джиллиан и Этану их комнаты. Оставив Этана с Джейком, начавшим новую историю, Джиллиан пошла за Максом. Они молча прошли по коридору и остановились у открытой двери.

– Это комната Этана. Она девчачья, потому что тут жили мои племянницы, но мы это исправим.

В комнате было две одинаковые кровати, и она с удовольствием провела бы эту ночь на одной из них.

– Не думаю, что его следует оставлять одного в первую ночь на новом месте.

Макс пересек детскую и открыл дверь в противоположной стене. За ней была комната с огромной кроватью.

– Это наша спальня. Мы можем оставить дверь открытой.

– Наша?…

Глава 5

У Джиллиан перехватило дыхание, едва она взглянула на огромную кровать. Она не думала, что все может стать еще хуже, но ошиблась. Проблема была в том, что весь день она держалась как могла и теперь у нее совсем не осталось сил.

– Да, наша, но можешь не волноваться, я тебя не трону. – Его голос был холоден. – Кровать достаточно большая. Нам придется спать в одной комнате, потому что мои родители и так относятся к этой истории с подозрением, не хочу давать им лишний повод. Мы должны жить жизнью обычной нормальной семьи.

Это уже слишком. Неужели он правда думал, что она станет спать в одной постели с мужчиной, с которым пережила столь сладостные мгновения, который, как она некогда надеялась, мог даже полюбить ее? Как они могли притворяться нормальной семьей на людях, если он так холодно смотрел на нее, когда они одни?

Во время ужина он показал ей как. Все прошло гладко, некоторое напряжение присутствовало, и семья Макса то и дело обменивалась взглядами, но в целом они очень старались быть любезными с Джиллиан. Сам Макс был нежен и заботлив, так что она почти поверила, что это по-настоящему. В окружении семьи он преображался, хотя казалось, что даже от них он что-то скрывает.

Его родители и братья были милыми людьми, в других обстоятельствах ей было бы очень комфортно с ними. Однако она была рада уйти из-за стола, сославшись на то, что нужно искупать Этана. Она скрыла свое удивление, увидев, что Макс тоже встал.

Они стояли на коленях рядом с ванной, пока Этан плескался, непрерывно болтая, и их молчание было вполне дружелюбным. Этан с размаху утопил кораблик, обдав их водой с ног до головы, и от неожиданности они рассмеялись.

– Обычно твои выходные проходят не так? – спросила Джиллиан, отсмеявшись и глядя, как рубашка облепила его рельефную грудь.

Взгляд Макса смягчился.

– Да, это для меня совсем ново. Честно говоря, я бы никогда не подумал, что такое времяпрепровождение может мне понравиться, и тем не менее сейчас мне не хочется ничего менять.

Джиллиан опустила глаза:

– Прости, что не сказала тебе.

Этан заурчал, как мотор, возя корабликом по воде, врезаясь им сначала в игрушечную утку, потом – в дракона. Джиллиан решила, что ответа не последует, и посмотрела на Макса. Его лицо было предельно серьезно.

– Не знаю, смогу ли я простить тебя, но я понимаю, почему ты так поступила. Это неудивительно после того, что я сказал, каких взглядов придерживался и как мог отреагировать.

Она пожала плечами. Она и мечтать не могла о таком признании, но, возможно, оно могло стать для них новым началом.

Джиллиан спросила у Этана, не пора ли вылезать, он встал, и она взяла полотенце и завернула в него сына.

– Хочешь, я возьму его? – предложил Макс. – Ты промокнешь. Еще сильнее, я имею в виду.

– Ты тоже.

– Меня не смутит, если мои братья увидят, что у меня под рубашкой, а вот тебя…

Она посмотрела на свою зеленую блузку, в которую переоделась перед купанием. Заглядевшись на торс Макса, она совсем забыла про собственное тело, облепленное мокрой тканью.

– Ох. – Она зарделась. Конечно, Макс видел куда больше, чем ее грудь сквозь блузку, но это было давно и тогда все было по-другому. – Спасибо.

Он вытащил Этана из воды, они вместе одели его в пижаму, и Макс отнес сына в детскую. Они уложили его и сели рядом с кроваткой. Немного погодя Макс понял, что Джиллиан, возможно, хотелось бы побыть одной, поцеловал Этана на ночь и ушел, задержавшись в дверях и бросив на них последний мягкий взгляд.

Джиллиан смотрела на засыпавшего Этана, освещенного только светом ночника. Он так похож на отца. Она покачала головой. Еще утром она думала, что это будет обычный субботний день, а потом ее жизнь перевернулась вверх дном. Она вышла за человека, который не любит ее, но, как она надеялась, сможет полюбить Этана и стать ему хорошим отцом. Если для этого надо было выйти за него, она очень постарается принять это как благо, а не как катастрофу. Джиллиан не могла понять, откуда взялся страх и чего именно она боялась. Макс всегда был верен своему слову, она знала это еще по их прошлым отношениям, – если он сказал, что не тронет ее, значит, не тронет. Пожалуй, страх был вызван тем, что она видела, как ласков Макс с Этаном, и хотела, чтобы он был так же ласков с ней. Однажды она уже чувствовала слабость к Максу, более сильную, чем могла открыть ему, потому что знала, что ему это не нужно. Она не могла позволить себе снова пасть жертвой этой слабости. Она привыкла жить в одиночестве, без его тепла, сможет без него и сейчас.

Этан уснул, и ей больше нечего было делать наверху. Она спустилась вниз и замерла у подножия лестницы, услышав свое имя. Из кабинета, который она заметила, войдя в дом, доносились голоса.

– Не только у меня появилась уйма вопросов, – сказал Картер своим низким голосом.

Джиллиан вцепилась в перила.

– Если они о нас с Джиллиан, держи их при себе, потому что это не твое дело, – ответил Макс спокойно, но твердо.

– Когда речь идет о желающих прибрать к рукам деньги Престонов, это мое дело.

Джиллиан стоило бы войти или как-то дать им знать, что она рядом.

– Это не про нее, – сухо сказал Макс.

– Значит, она подписала брачный контракт?

Макс помолчал.

– Да.

– Я очень надеюсь, что там не к чему придраться. Ты стоишь целое состояние, искушение огромное.

– Не волнуйся, Картер, она не из таких.

Джиллиан удивило, что Макс ее защищает.

– Я гарантирую, что она вышла за меня не из-за денег.

Джиллиан почти улыбнулась. Что ж, это действительно так. Макс упоминал, что Картер расторг помолвку, узнав, что его невесту больше интересуют его деньги, чем он сам, поэтому его осторожность была вполне понятна.

– Она, конечно, хорошенькая и, кажется, неплохой человек, – сказал Картер, но его голос все еще звучал неуверенно.

– Она хорошенькая, – тепло ответил Макс. – И еще честная, добрая и не боится признавать свои ошибки. Всегда готова защищать слабого. Ее сильный дух в первую очередь привлекает меня.

Картер рассмеялся.

– Ну хорошо, – сдался Макс. – Может быть, это второе, но поверь мне, Картер, я знаю, что делаю.

– Ты всегда знаешь, но это слишком неожиданно.

Джиллиан затаила дыхание. Что ответит на это Макс? Ведь это было неожиданностью даже для него самого, что же он скажет брату?

– Если бы Этан не был так похож на вас с Диланом в его возрасте… – сказал Картер.

Дилан? Джиллиан нахмурилась и перебрала в памяти всех родственников, которых назвал ей Макс. Дилана среди них не было. Может, двоюродный брат?

– Но мы похожи как две капли воды, так что давай оставим этот разговор. – Теперь голос Макса звучал почти угрожающе.

Джиллиан не хотела быть яблоком раздора между братьями. Она поднялась на пару ступенек, снова спустилась и прошла мимо кабинета в гостиную, громко цокая каблуками. Макс и Картер вошли через несколько секунд после нее. Стивен предложил ей выпить, но она отказалась.

– Знаю, еще рано, но это был длинный день, и я хотела бы лечь спать. – Она ляжет пораньше и уже будет спать, когда придет Макс.

– Конечно, – сказал Джейк и посмотрел на Макса: – Это ведь ваша первая брачная ночь. Я думаю, вам обоим не терпится уединиться.

Макс положил руку Джиллиан на плечо, и она едва не подпрыгнула. Ее нервы были так взвинчены, что она вряд ли сможет уснуть сегодня. Макс почувствовал ее напряжение, помассировал большим пальцем твердую мышцу ее плеча и понимающе посмотрел на Джиллиан:

– Да. Спокойной ночи.

Если бы она не знала его так хорошо, она подумала бы… Нет. Она слишком хорошо его знала. Они вышли из комнаты, поднялись по лестнице и вошли в комнату, в которой им придется спать. Напряженная тишина становилась все гуще, и на этот раз с ними не было Этана, способного мгновенно разрядить обстановку.

Вдвоем. Наедине. В одной постели.

Джиллиан пыталась придумать, что сказать. Можно ли спросить о Дилане? Это отвлекло бы Макса, но ей казалось, что он вряд ли заговорит об этом с охотой. К тому же так она даст понять, что слышала его разговор с Картером, а она не хотела, чтобы он думал, что она подслушивает, пусть это и было так.

– Иди в душ первая, – сказал Макс, – мне еще нужно кое-что сделать.

Что ж, необходимость в придумывании отвлекающего маневра отпала сама собой. Макс вытащил из сумки ноутбук, включил его, вытянулся на кровати и застучал по клавиатуре.

– Мы уедем завтра сразу после завтрака, – сказал он, не глядя на Джиллиан.

Она почувствовала огромное облегчение от его делового тона, облегчение и немного… разочарования?

Джиллиан приняла душ и переоделась в пижаму, пытаясь как можно больше времени провести в ванной, но в конце концов ей пришлось выйти. Каким будет ждать ее Макс? Она решила, что лучше бы ему держать дистанцию. Так будет безопаснее.

Готовая встретить взгляд Макса одним из самых равнодушных своих выражений, Джиллиан вошла в спальню и резко остановилась, едва взглянув на него. Он сидел в кровати, откинувшись на подушки, с ноутбуком на коленях, но его голова была запрокинута, а глаза закрыты. Она позволила себе несколько секунд поразглядывать его. Когда он спал, он еще сильнее напоминал Этана – те же длинные ресницы, лежащие на высоких скулах, то же мягкое выражение лица. Спящий Макс был еще менее опасен, чем Макс равнодушный. И все-таки это зрелище разбудило в ней нежность.

Она на цыпочках обошла кровать, приподняла одеяло ровно настолько, чтобы проскользнуть под него, натянула его до самого подбородка, легла ровно и только тогда осмелилась взглянуть на Макса.

Его глаза были приоткрыты, на губах играла легкая усмешка.

– Что? – воинственно спросила она.

– Боишься меня разбудить?

– Нет, – соврала она.

Его улыбка исчезла с губ и зажглась в глазах. Он всегда понимал, когда она лукавила, однако раньше это не было такой уж проблемой. Он закрыл ноутбук и встал, разглядывая ее, и она в отличие от него не имела ни малейшего представления о его мыслях. Наконец он отошел к двери в ванную и снова остановился. Она увидела четко очерченный силуэт на фоне освещенной ванной, широкоплечий, узкобедрый.

– Кстати, милая пижамка, – сказал он и закрыл за собой дверь.

Милая? Скорее очень много говорящая о ее зрелости – лимонно-желтая, с танцующими мишками. Этан помог ей выбрать. В любом случае сейчас она нравилась Джиллиан куда больше, чем открытый шелковый пеньюар, который так нравился Максу. Она залезла в постель и попыталась заснуть, но поймала себя на том, что вместо этого вслушивается в звуки, доносящиеся из ванной. Она вспомнила время, когда они жили вместе, и постаралась не вспоминать подробностей. Однако когда он лег рядом с ней, его запах, мучительно знакомый, положил конец ее стараниям.

Макс предпочитал спать голым, и Джиллиан безмолвно взмолилась, чтобы эта его привычка изменилась, чтобы на нем была парочка славных толстых пижам и шерстяные носки. Ей совсем не хотелось случайно наткнуться рукой на его теплую обнаженную кожу. Она скрестила руки на груди, ноги – в лодыжках и затаилась, прислушиваясь к каждому его вздоху в темноте.

– Спокойной ночи, Джиллиан, – сказал он грудным, соблазнительным голосом.

– Спокойной ночи, – пискнула она.

Это будет очень долгая ночь, по крайней мере для нее. Зато дыхание Макса стало ровным и глубоким уже через несколько минут. Неужели уже заснул? Неужели его совсем не волновало ее присутствие? Она должна была быть благодарна ему, но почему-то чувствовала себя… оскорбленной. Джиллиан повернулась к нему спиной и поправила подушку. Рано или поздно сон придет, но скорее поздно, чем рано.

Поздно ночью ее разбудил слабый голосок, звавший маму. Джиллиан поспешила в детскую. Этан сидел на краю кроватки, но ему хватило звука ее голоса и прикосновения, чтобы успокоиться и уснуть.

Если бы она могла успокоиться так же легко… Она нехотя повернулась в сторону двери и застыла.

Макс стоял в дверях. В трусах-боксерах.

Рыжий свет ночника озарял темную ткань и мускулистое тело, оставляя глубокие тени в ложбинках и впадинках.

– Он в порядке? – спросил Макс.

– Да.

Она медленно подошла к нему – достаточно близко, чтобы ощутить его тепло.

– Он часто так?…

Джиллиан оглянулась на Этана:

– Бывает.

Макс помолчал.

– Было тяжело? – мягко спросил он. – Одной?

Он заправил прядь волос ей за ухо, проведя пальцами по ее щеке, – нежное касание, почти интимное. Она была бы рада ему, если бы позволила себе. Джиллиан сглотнула.

– Нелегко.

– Ты никогда не думала позвонить мне?

Его рука легла ей на плечо, как будто ему тоже не хотелось разрывать контакт.

– Думала. – Каждый день, иногда каждый час. – Но ты этого не хотел.

– Не хотел, – подтвердил он.

– Иногда мне было одиноко. – Она никому в этом не признавалась, хотела казаться сильной, чтобы никто не смог осудить ее решение, но все равно думала о Максе, тосковала по нему.

– У тебя больше никого не было?

Ей показалось или рука у нее на плече действительно напряглась?

– Нет.

На это у нее не было ни времени, ни желания. Она отдавала всю себя сыну и работе. К тому же разрыв с Максом прошел слишком болезненно, и она не думала, что когда-нибудь захочет снова пройти через это. Одиночество было ценой за спокойствие – ее и Этана. И все-таки она скучала по Максу, жалела, что его нет рядом в моменты вроде этого.

– Ты вырастила прекрасного ребенка.

Гордость в его голосе согрела ее.

– Спасибо, но не знаю, насколько это зависело от меня. Он с самого начала был настоящим ангелом, спокойным, жизнерадостным. Мне повезло.

– Я думаю, это у него от тебя. – Он погладил ее по плечу.

– Может, но решительность, с которой он добивается желаемого, – это твое.

Его белые зубы блеснули в улыбке. Именно таких моментов ей недоставало.

– Ты сможешь уснуть? У тебя всегда были проблемы с этим.

Вопрос был вполне невинный, как и прикосновение руки к ее шее, но она слишком хорошо помнила способ, с помощью которого он убаюкивал ее.

– Достигается упражнением.

А вот чему она так и не научилась, так это контролю над своей реакцией на этого человека. Даже сейчас ей хотелось протянуть к нему руку, провести пальцами по его груди, проверить, вызовет ли прикосновение полузабытые ощущения, вспыхнет ли удовольствие с былой силой…

Воздух между ними словно нагрелся и заискрился. Не в силах устоять, Джиллиан подалась к нему. Она не должна была жаждать его прикосновения, но он был отцом ее ребенка, и с ним она оставила большую часть себя, чем с кем бы то ни было другим. В тусклом свете она увидела, как его взгляд скользнул по ее губам. Джиллиан затаила дыхание, время застыло.

Вдруг он отступил и отвернулся от нее.

Глава 6

Макс проснулся и почувствовал, что что-то изменилось. Он повернул голову и понял что. Джиллиан. Его жена. В его постели.

Она дышала ровно, алели полные губы, которые он целовал вчера, три года назад, в своих мечтах. Во сне они оба перекатились ближе к центру кровати. Она лежала на боку, лицом к нему, совсем близко. Ее каштановые волосы рассыпались по подушке, один локон на щеке. Макс почувствовал сильнейший укол желания, когда воспоминания закружили его.

Его тяга к ней приводила его в отчаяние. Он должен был злиться на нее, но не мог, как не мог и совладать с влечением к ней. Он не хотел вожделеть ее и уж точно не собирался признаваться в собственной слабости даже самому себе или сдаваться первым, потому и отвернулся от нее ночью, едва-едва удержавшись на краю.

Однако это было ночью, а сейчас она лежала рядом, мягкая, теплая. Он сжал кулаки, чтобы не провести рукой по ее волосам.

– Доброе утро. – Он постарался буркнуть это как можно более неприветливо.

Разбудить ее, чтобы не лежать тут одному, мучаясь мыслями о ней.

Джиллиан медленно открыла глаза, потом широко распахнула их, поняв, где находится. Ее губы приоткрылись, и Макс не смог сдержать волну воспоминаний о том, какое наслаждение они способны подарить. Она глубоко вздохнула, отодвинулась к краю кровати, села, опершись о подушку.

– Что дальше? – сухо и деловито спросила она.

Против его воли на ум пришел совсем не тот ответ, который был нужен, и мысль, что даже если он не намерен впускать ее в свое сердце, это не значит, что они должны ограничивать себя в постели. Пока никто из них не был готов проверить эту теорию, но они теперь женаты и им придется много ночей проводить вместе. Новая волна желания обдала его. Нет. Не сейчас.

– Во сколько просыпается Этан?

Она посмотрела на часы:

– С минуты на минуту.

– В таком случае нам лучше встать и одеться, чтобы выехать, как только он будет готов.

Она кивнула, все еще избегая его взгляда:

– Я в душ.

– Пожалуйста.

Желая поскорее оказаться подальше от него, она спрыгнула с кровати, когда в дверь тихонько постучали.

– Обслуживание в номер, – провозгласил из-за двери Джейк. – Вы в приличном виде?

– Минутку! – крикнул Макс и прошептал Джиллиан, застывшей у кровати: – Залезай обратно.

Она забралась под одеяло, примостившись на самом краешке. Макс покачал головой:

– Ближе. И укройся полностью.

– Он подумает, что на мне ничего нет!

– В том-то и суть. Ему определенно покажется странной пижама с мишками и то, что мы не занимались любовью в первую брачную ночь.

Она подвинулась ближе, и Макс сам сократил оставшееся расстояние, прижав ее к себе. Осмотрев ее, он остался недоволен:

– Все равно неубедительно. Ты похожа на монашку. Расстегни верхние пуговицы и стяни верх с плеч.

– Но…

– Быстро!

Она закусила губу, повозилась под одеялом, и Макс увидел ее обнаженные плечи. Он предпочел не думать о том, какую бурю в нем породил этот намек на обнаженное тело. Часть его, словно обуреваемый гормонами подросток, хотела послать Джейка подальше и сорвать с Джиллиан пижаму. Однако ему удалось напомнить себе, что он не подросток, а взрослый мужчина, способный контролировать свои действия, хоть и не все части своего тела. Как хорошо, что одеяло толстое.

– Входи! – крикнул Макс.

Джейк вошел с подносом в руках.

– Не смотрю, – сказал он, не глядя на них. – Меня мама заставила, я тут ни при чем. Я сказал, что это плохая идея, но она настояла.

– Поблагодари ее и скажи, что не стоило утруждать себя, – с чувством сказал Макс. – И ради всего святого, смотри, куда идешь, а то запутаешься в белье Джиллиан. Оно тут повсюду.

– Ничего подобного!

Макс обнял ее напряженные плечи, касаясь голой кожи, и если бы не присутствие брата, он отпустил бы себя. У него слишком давно не было женщины… слишком давно не было этой женщины.

Джейк наконец посмотрел на них и поставил поднос на столик:

– Я всего лишь выполняю приказ. А вам приказано наслаждаться завтраком и не спешить спускаться. Этан уже встал и завтракает. Мы поднимем его к вам, если он захочет.

Джиллиан напряглась еще сильнее, хотя Макс думал, что дальше уже некуда.

– Не думаю, что это хорошая идея.

Ее сын был ее защитой от Макса, способ отвлечь его от себя. Если его оккупируют дядья, барьера между ними больше не будет.

– Я только жалкий вестник. – Джейк поднял руки, словно защищаясь, и попятился к двери. – Наслаждайтесь. Обещаю, больше вторжений не будет.

Он подмигнул им и закрыл дверь. Джиллиан снова натянула пижамную куртку на плечи, одновременно отползая от Макса. Еще чуть-чуть, и она упадет с кровати.

– Что теперь? – спросила она.

Макс посмотрел на поднос:

– Кофе или апельсиновый сок и яйца, судя по всему.

– Ты серьезно?

– Вчера мама спросила, что ты любишь есть на завтрак.

– Ты все еще помнишь?

– А что тут помнить?

Возможно, это был признак слабости, что он так ясно помнил все эти мелочи о ней, несмотря на то что клялся себе, что стер ее из памяти.

– Спасибо.

Он налил две чашки кофе и протянул одну ей, когда она села. Они позавтракали в молчании. С ней было легко молчать, никогда не возникало желания прервать паузу. Краем глаза Макс следил, как она аккуратно режет еду на маленькие кусочки и тщательно жует. Кусочек кекса упал в вырез ее пижамы, и она оттянула лацкан, чтобы достать его. Макс быстро отвел взгляд, но слишком поздно – он заметил нежный холм груди и его темную вершину. Его тело тут же отреагировало на это.

Он встречался с другими женщинами после расставания с Джиллиан, но не позволял отношениям зайти слишком далеко, например дойти до завтрака в постели. Но завтрак в постель был своеобразной традицией в его семье, и они с Джиллиан часто завтракали так, сидя рядом на кровати, читая газеты, а потом занимались любовью. Сегодня явно придется ограничиться газетой. Им нужно просидеть здесь еще как минимум сорок минут, чтобы не вызвать подозрений у семьи.

Макс доел яйцо, взял газету, вытащил страницу со спортивными новостями и бросил газету на кровать. Верная привычке, Джиллиан открыла кроссворд и вытащила ручку из сумки, лежащей на полу. Раньше Джиллиан всегда спрашивала его, если не знала ответ на какой-нибудь вопрос, но сейчас она сидела молча и грызла кончик ручки, размышляя над вопросами. Через десять минут кроссворд был разгадан. Вообще-то Максу нравились эти ее черты – целеустремленность и независимость, но сейчас ему казалось, что независимости слишком много: она убедила себя, что он ей не нужен. Однако он недаром был специалистом по связям с общественностью и знал, как развернуть неудобную ситуацию к своей выгоде.

Макс проследил за ее взглядом, когда она посмотрела на часы:

– Думаю, можно выходить.

Она улыбнулась, с облегчением выпрыгнула из кровати и устремилась в ванную. Макс позволил себе на секунду представить ее тело под струями воды.

Пока Макс укладывал сумки в машину, Джиллиан разговаривала с Лорой в облицованном мрамором фойе, украшенном фамильными портретами. Этан, которого Лора держала на руках, с удовольствием исследовал глазами и руками колье на бабушкиной шее. Это утро было менее смущающим, чем Джиллиан ожидала, но ненамного. Стивен и Лора старались казаться дружелюбными, но под внешней теплотой и вежливостью Джиллиан чувствовала незаданные вопросы и невысказанные сомнения. Она не винила их. К счастью, чаще всего всеобщее внимание было направлено на Этана, и Джиллиан с Максом извинились и пошли собираться, как только представилась возможность.

Совсем скоро она окажется под надежной крышей своего дома, на своей территории. Она держалась за эту мысль изо всех сил. Ей надо подождать всего полтора часа, и безумный круговорот отпустит ее, и у нее появится возможность все спокойно обдумать.

Лора оглянулась и крикнула:

– Стивен! Они уезжают! – Стивен не откликнулся, и Лора коснулась руки Джиллиан со словами: – Я на минутку, только найду его.

Она пошла в глубь дома с Этаном на руках, словно делала это сотни раз, оставив Джиллиан в одиночестве – впервые со вчерашнего утра.

Она глубоко вздохнула. Скоро она будет дома. Было не ясно, как дальше пойдут дела, но все худшее было позади. Она вышла за Макса, произнесла слова клятвы, он получил что хотел. У Этана теперь была семья, и сколько бы ни продлилась заинтересованность Макса в жене и сыне, Джиллиан намеревалась получить от нее все, что сможет.

Она подошла к большой семейной фотографии в рамке на стене. На фото, заинтересовавшем ее, была осень, и под развесистым дубом стояла семья. Снимок не был постановочным, почти никто из смеющихся людей не смотрел в камеру. Людей было, пожалуй, слишком много. Джиллиан посчитала детей и попыталась догадаться, кто есть кто.

За ее спиной раздались шаги, и она обернулась. Макс наблюдал за ней, скрестив руки на груди, с ничего не выражающим лицом.

– Можно ехать. Где Этан?

– С твоей мамой. – Она снова повернулась к фотографии.

Шестеро детей – одного она не знала. Двое одинаковых мальчишек, обнимающих друг друга за плечи, отличающихся друг от друга только рубашками – два юных Макса, лет десяти. Наверное, один из них тот самый загадочный Дилан, о котором говорил Картер. Джиллиан вдруг стало трудно дышать. Скорее всего, Макс не упоминал о нем потому, что Дилана либо изгнали из семьи, либо он умер. Принимая во внимание добрые семейные отношения, второй вариант был более вероятен. Но как это случилось? Когда?

Джиллиан повернулась к Максу. Вопрос вертелся на языке. Теперь становилась понятной его реакция и реакция Лоры на дату рождения Этана. Однако, глядя в мрачное лицо Макса, Джиллиан не решилась задать вопрос.

– Пойду найду остальных, – бросил он и ушел.

У него был брат-близнец. И он не собирался рассказывать ей о нем.

Машина свернула на подъездную дорожку у ее дома. Тишина гудела от незаданных вопросов. Джиллиан ничего не спросила, Макс не проявил инициативы. Изменит ли он когда-нибудь свое решение? Есть ли у нее вообще право расспрашивать его? Она не могла себе представить, как тяжело ему было, когда он потерял брата, однако все эти мысли были лишь способом отвлечься от насущных дел – от вопроса «Что дальше?».

Макс заглушил мотор, но из машины не вышел, остался сидеть молча, положив руки на руль. Джиллиан посмотрела на свой дом, свою крепость. Наконец-то она отдохнет от этого двадцатичетырехчасового кошмара и будет отдыхать так долго, как получится.

Макс помог им выйти из машины и внес вещи в дом. Джиллиан присела перед Этаном и стянула с него футболку, которую он залил водой.

Скоро Макс уедет. Джиллиан показала язык смеющемуся Этану и рассмеялась в ответ. Скоро она сможет обдумать все, спокойно посмотреть на перемены, произошедшие в ее жизни за один день, растянувшийся на целую вечность. Этан убежал в гостиную к своей железной дороге, а Джиллиан, стоя в прихожей, смотрела, как Макс легко сбегает по лестнице. Вот он взялся за дверную ручку. Джиллиан затаила дыхание.

– Я заеду за вещами и вернусь через час.