Текст книги "Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана"

Глава 6
КАЗАХСТАН И ПОЛИТИКА ГОЛОДА, 1931–1934 ГОДЫ

«Страдание не покидало наши головы; глаза наши были полны слез». Так Дуйсен Асанбаев, которому повезло выжить, вспоминал отчаяние, царившее на последнем этапе казахского голода, когда более миллиона казахов бежали, пытаясь найти убежище в других частях республики или за ее пределами724724
  Асанбаев Д. Көш соңында көз бұлдырап // Қызылдар қырғыны. C. 23.


[Закрыть]. Советская кампания по коллективизации, стартовавшая зимой 1929/1930 года, положила начало двум годам человеческих страданий во всех уголках Казахстана и привела к голоду и бегству – в том числе за границу, в Китай. Но к зиме 1930–1931 годов продовольственный кризис в республике стал настолько тяжким, что в бега подались практически все казахи. Решение оставить родной край далось казахам нелегко – они покидали пастбища предков и родовые владения. Сэден Малимулы (Сэден Мәлiмұлы), которому тогда было одиннадцать лет, вспоминал, как тяжко им с матерью было решиться покинуть свой аул и уйти на северо-восток республики, где на шахтах работали русские и где, как надеялись Сэден и его мать, легче было найти пропитание725725
  Мәлiмұлы C. Амалдап жүрiп жан бақтық // Там же. С. 143–144.


[Закрыть]. Казахские стада практически прекратили свое существование, и те, кто оставался на месте, не имели почти никаких шансов выжить: Зейтин Акишев, работавший учителем в Семипалатинске, вспоминал, как ходил по покинутым селениям на окраине города. Большинство лачуг были пусты, но в одной он нашел тесно переплетенные скелеты обнявшихся влюбленных726726
  Акышев З. Бiлсiн мұны ұрпактар // Там же. С. 17.


[Закрыть].

Московское руководство предвидело, что натиск партии на казахскую кочевую жизнь приведет к голоду, однако не ожидало этой массовой миграции, крупнейшего переселения с XVIII века, со времен джунгарского нашествия. Беглецы были почти поголовно казахами – потому, что голод нанес свой главный удар по казахскому аулу, и потому, что казахи были скотоводами-кочевниками, не раз практиковавшими бегство в случае неблагоприятных природных или политических условий. Они наводнили города и промышленные объекты в Казахстане, соседние территории СССР – Западно-Сибирский и Средне-Волжский края в РСФСР, Узбекистан, Киргизию и Туркмению, и бежали за границу – в Китай и, в меньшей степени, в Иран и Афганистан. Таким образом, масштабы связанного с голодом бегства в Казахстане были куда бóльшими, чем в западных землях СССР. Всего за восемь месяцев, с июня 1931 по февраль 1932 года, количество зарегистрированных хозяйств в республике уменьшилось на 22,8%: в бега ушли более 300 тысяч хозяйств, более миллиона человек727727
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 129–131 (Совет Народных Комиссаров, г. Москва, тт. [товарищам] Молотову, Сулимову, Гринько, Яковлевой. Докладная записка «О необходимых финансовых мероприятиях в связи с недородами, откочевками и переселениями хозяйств», 11 мая 1932 г.) // Трагедия казахского народа. С. 174.


[Закрыть]. Один районный чиновник охарактеризовал 1931 год, когда началось это могучее движение населения, следующим образом: «Все население казакских аулов было, так сказать, на колесах»728728
  ГАРФ. Ф. 6985. Оп. 1. Д. 3. Л. 30 (Стенограмма беседы тов. Киселёва с районными работниками КАССР, 18 июня 1934 г.).


[Закрыть]. Массовый исход казахов из сельской местности облегчил участь некоторых из них, но большинство беглецов не нашли спасения. К 1934 году, когда закончился голод, в этом беспрецедентном катаклизме погибло около 1,5 миллиона человек, или четверть населения республики.

Московское руководство представило это движение страдающих людей как знак успеха и прогресса. Их называли не беженцами, а откочевщиками. С точки зрения Филиппа Голощёкина, руководителя и партийного секретаря республики, появление откочевщиков было частью необходимого перехода, когда казахи, избавляясь от отсталых кочевых практик, превращались в социалистическую нацию. Он заключал: «Старый аул сейчас разрушается, он в движении к оседанию, к покосу, к земледелию, переходу от худших земель к лучшим; и в движении к совхозам, к промышленности, к колхозному строительству». Есть, конечно, и те, кто тоскует по прошлому и не понимает социалистического будущего, – они «паникерствуют, предсказывают гибель»729729
  Голощёкин Ф.И. Еще раз о путях развития животноводства и об оппортунистах на этом фронте // Народное хозяйство Казахстана. 1931. № 8–9. С. 28.


[Закрыть]. Чиновники предупреждали, что этот этап перехода потребует особой бдительности, и партия атаковала кочевое скотоводство еще более яростно, взяв на вооружение фантастические планы по еще более быстрому оседанию казахов на землю. Как и в других регионах Советского Союза в годы коллективизации, московское руководство ответило на общественный катаклизм самыми безжалостными методами: чтобы помешать бегству голодающих, границы были закрыты, беженцы подвергались проверке и надзору, голодающих людей выселяли из городов как «нежелательные элементы», а некоторые районы республики «заносились на черную доску», что означало полный запрет торговли и поставок продовольствия730730
  О повороте к полицейским репрессиям, нацеленном на то, чтобы справиться с растущими общественными беспорядками в результате коллективизации, см.: Hagenloh P. Stalin’s Police: Public Order and Mass Repression in the USSR, 1926–1941. Washington, D.C., 2009; Shearer D.R. Policing Stalin’s Socialism: Repression and Social Order in the Soviet Union. New Haven, 2009.


[Закрыть].

Однако Москва была не в силах контролировать этот кризис. Врачи предупреждали, что по уровню развития современной медицины Казахстан уступает большинству регионов страны, и призывали партию направить больше ресурсов на развитие общественного здравоохранения и программы вакцинации в республике, но чиновники, поглощенные головокружительной программой государственной модернизации, проигнорировали эти предупреждения731731
  О кампаниях здравоохранения в Казахстане при Сталине см.: Michaels P. Curative Powers.


[Закрыть]. Вместе с голодом по степи распространились такие болезни, как тиф, оспа, холера и туберкулез, и сравнительная недоразвитость региона увеличила масштабы бедствия. Чтобы поесть, голодные люди убивали последних животных, и численность скота в республике продолжала стремительно сокращаться, ставя под вопрос статус Казахстана как главного поставщика мяса для Москвы и Ленинграда. Животных теперь не хватало и для обработки полей, поэтому колхозники были вынуждены засеивать поля вручную, а чиновники начали покупать скот в Китае. Козлом отпущения за срыв мясо– и хлебозаготовок стал Голощёкин: в разгар кризиса его сняли с должности и заменили на армянина Левона Мирзояна.

На первых порах язык советской национальной политики играл свою роль в войне против кочевого образа жизни, поскольку московское руководство объявляло искоренение номадизма благотворным для национального развития казахов в Советском Союзе и для хозяйственного развития Казахстана. Но поток беженцев в соседние советские республики ярко продемонстрировал противоречие между советской политикой национального строительства и советской сельскохозяйственной политикой. Желание местных жителей изгнать из своих республик «иностранных» казахов приводило к яростным столкновениям, а чиновники этих республик протестовали, заявляя, что предложения поселить казахов там, куда они бежали, противоречат «национальным» правам данных республик. Если национальное размежевание 1924 года привело к институционализации связи между национальностью и территорией, то кризис беженцев способствовал закреплению этой концепции на местном уровне732732
  О национально-территориальном разграничении как о моменте установления нормативной связи между национальностью и территорией см.: Reeves М. Border Work. Chap. 2.


[Закрыть]. Однако он же продемонстрировал, что дискурс национальности – могучее орудие и Москва не всегда в силах его контролировать. В 1934 году голод наконец закончился – благодаря тому, что республиканские чиновники приложили усилия для восстановления стад, для борьбы с распространением эпидемий, а также для решения вопроса беженцев. Но даже выжившие в этой катастрофе еще долго и мучительно вспоминали ее.

КРИЗИС БЕЖЕНЦЕВ

Осенью 1931 года экономика Казахстана была в руинах. Численность скота продолжала стремительно падать. ЦК, запоздало признав размах бедствия, учредил комиссию для изучения вопроса, которую возглавил Алексей Киселёв, секретарь ЦИК РСФСР, в 1928 году расследовавший Семипалатинское дело. Комиссия выяснила, что за два начальных года первой пятилетки Казахстан потерял ошеломительные 28,7 миллиона голов скота, почти 70% всех своих стад. Пытаясь снять ответственность с московского руководства, комиссия заключила, что в этих потерях в большой степени виновны казахи, продававшие и резавшие свой скот (с точки зрения комиссии, это было его «разбазариванием»), а также что сыграли роль ошибки местного руководства733733
  ГАРФ. Ф. Р-1235. Оп. 141. Д. 1007. Л. 4 (Докладная записка о состоянии животноводства в Казакской АССР, 28 ноября 1931 г.). Комиссия подсчитала, что на долю мясозаготовок и бегства казахов со своими животными за границу приходятся лишь 11,28 миллиона из этих потерь, а остальные 17,5 миллиона утрачены из-за ошибок местных руководителей и вследствие разбазаривания.


[Закрыть]. С учетом экстренности и неотложности проблем, предложения комиссии Киселёва явно не были адекватными: рекомендовалось создать еще одну комиссию, которая, объехав весь Казахстан, представит ЦК свои рекомендации734734
  Там же. Л. 3.


[Закрыть].

В самой республике чиновникам пришлось иметь дело с другой проблемой, которая, впрочем, была тесно связана со стремительным снижением численности скота, – с проблемой бегства населения. Как показала предыдущая глава, в 1928 году, с кампанией по конфискации, началась первая волна бегства, направленная в основном в сторону Китая. К концу 1931 года, когда голод усилился, казахи все чаще стали бежать в другие регионы Советского Союза, и это бегство становилось все более отчаянным. На первых порах большинство казахов бежали на север, в РСФСР, главным образом в Западную Сибирь и в Среднее Поволжье – регионы, игравшие важную роль для путей сезонной миграции некоторых казахов Среднего жуза. Но голод делался практически всеобщим, и многие беженцы стали уходить на юг – в южные области Казахстана, в Узбекистан, Киргизию и Туркмению. Переживший голод Дуйсен Асанбаев, с которым мы встретились в начале главы, вспоминал бесчисленных арқа қазақтар, или казахов из Центрального и Северо-Восточного Казахстана, заполонивших южные области республики, где Дуйсен жил со своей семьей735735
  Асанбаев Д. Көш соңында көз бұлдырап // Қызылдар қырғыны. C. 19.


[Закрыть]. Некоторые устремились по знакомым дорогам, освоенным во время предыдущего голода, – в частности, в Ташкент, куда стекались голодающие беженцы в годы Гражданской войны. Даметкен Шотбаева, пережившая голод, вспоминала, что по обочинам дорог, ведущих в Ташкент, лежали трупы казахов, не дошедших до города736736
  Шотбаева Д. Өлгендер көмусиз жата беретiн // Аңыз адам. 2013. № 4.


[Закрыть]. Другие продолжали спасаться бегством в Китай и, гораздо реже, в более далекие иностранные государства – Иран и Афганистан.

На первых порах некоторые беженцы брали с собой скот и семейное имущество. Но к зиме 1931/1932 года большинство беглецов не имели уже ничего, и в источниках подчеркивается их нужда и обездоленность. Один из чиновников Западно-Сибирского края писал: «Как общее правило, казахи идут значительными группами, плохо для наших условий одеты, без каких-либо продовольственных запасов»737737
  ЦГАРК. Ф. 30. Оп. 7. Д. 108. Л. 58–60 об. (Докладная записка краевого прокурора Сибири секретарю Запсибкрайкома ВКП(б) Р.И. Эйхе «О стихийном переселении в пределы Западно-Сибирского края казахов из КазАССР и положении переселившихся в крае», 29 марта 1932 г.) // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 127.


[Закрыть]. В другой части того же края заведующая районным женсектором отметила: «Эти казахи целыми днями бродят из двора во двор, просят подаяния, но им не дают и гонят и даже не пускают обогреться, потому что они все обмерзли, вши, полуголые, еле-еле живые»738738
  РГАЭ. Ф. 7486. Оп. 37. Д. 154. Л. 158 (Письмо заведующей женсектором Ключевского района Западно-Сибирского края Бирюковой в крайисполком о голодающих беженцах из Казахстана, март 1932 г.) // Голод в СССР, 1929–1934. Т. 1. Кн. 2. С. 132.


[Закрыть]. Полное обнищание беженцев, уходивших на юг, начнется позже, однако к зиме 1932/1933 года их уже описывали подобным же образом. Сейткали Мендешев, вернувшийся из московского изгнания и ставший во главе республиканского Наркомата просвещения, писал: «Они превратились в неорганизованную, голую, голодную, нищенствующую, в буквальном смысле этого слова, массу. Они стихийно двигались по всем районам Кара-Калпакии, покрывая пути своего движения свежими могилами, а часто и трупами»739739
  ЦГАРК. Ф. 44. Оп. 14. Д. 549. Л. 156–159 (Докладная записка С. Мендешева в Казкрайком ВКП(б) и СНК КазССР о положении откочевщиков в Каракалпакии, октябрь 1933 г.) // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 251.


[Закрыть].

В поисках еды беженцы стремились в города, на железнодорожные станции и на строительство промышленных объектов. Пять спецпереселенцев, живших в Павлодаре, писали в Президиум ЦИК: «Из районов голод гонит в Павлодар все новых и новых голодающих. Обессиленные люди тянутся по всем дорогам и гибнут в пути»740740
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5233. Л. 8–9 (Заявление политических ссыльных В.А. Иогансена, Ю.Н. Подбельского, О.В. Селиховой, П.П. Семенин-Ткаченко, А.Ф. Флегонтова в Президиум Центрального Исполнительного Комитета СССР, 1 февраля 1932 г.) // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 109.


[Закрыть]. Как сообщал представитель отдела цветных металлов, на Балхашских медных рудниках сотни беженцев толпились у рабочей столовой, сражаясь со спекулянтами и торговцами в надежде получить продовольственные карточки741741
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5217. Л. 84–88 // Новейшая история Казахстана: Сборник документов и материалов / Сост. К. Каражанов, А.С. Такенов. Алматы, 1998. Ч. 1. С. 267–268.


[Закрыть]. Ужасные сцены можно было увидеть из окна поезда: Камил Икрамов вспоминал, как, путешествуя со своим отцом, Акмалем Икрамовым, первым секретарем ЦК КП(б) Узбекистана в 1929–1937 годах, он увидел на станции Казалинск «скелеты, живые скелеты с маленькими детскими скелетиками на руках»742742
  Икрамов К. Дело моего отца: Роман-хроника. М., 1991. С. 97.


[Закрыть].

Беженцы селились на железнодорожных станциях, в покинутых зданиях, в церквях. Если они не могли найти укрытия, то жили под открытым небом. Виктор Серж, революционер, проживший часть 1930-х годов в изгнании в Оренбурге, в Средне-Волжском крае, вспоминал: «В развалинах церквей, на заброшенных папертях, на краю степи, в предгорьях Урала видели мы лежавшие вповалку, медленно умиравшие от голода семьи киргизов [казахов]»743743
  Серж В. От революции к тоталитаризму: Воспоминания революционера / Пер. с франц. Ю.В. Гусевой, В.А. Бабинцева. М.; Оренбург, 2001. С. 366.


[Закрыть]. Нехватка водоснабжения и отсутствие канализации превратили лагеря беженцев в питательную среду для болезней. Распространились тиф, оспа, туберкулез и холера. С приходом зимы беженцы стали умирать от холода. Чиновник Западно-Сибирского края писал: «Сообщаю, что в нашем Ключевском районе положение с каждым днем все ухудшается, переходит в сплошной кошмарный ужас… бродят женщины-казашки с маленькими ребятишками на руках, и они, ребятишки, уже мерзлые, и сами женщины пухлые от голода»744744
  РГАЭ. Ф. 7486. Оп. 37. Д. 154. Л. 158 // Голод в СССР, 1929–1934. Т. 1. Кн. 2. С. 131–132.


[Закрыть].

По мере усиления кризиса беженцев усилилась и партийная риторика о необходимости быстрого оседания казахов на землю. Тайная резолюция крайкома и Совнаркома республики, принятая в декабре 1931 года, ставила цель посадить на землю всех казахов к концу 1932 года – гораздо быстрее, чем предусматривалось прежними планами745745
  Pianciola N. Famine in the Steppe. P. 164 (цит.: ГАРФ. Ф. 6985. Оп. 1. Д. 7. Л. 101–199).


[Закрыть]. Снова стал широко использоваться лозунг «оседания на базе сплошной коллективизации», который подчеркивал, что повышенная скорость необходима, чтобы «помочь» казахам «догнать» более развитые народы, и противоречил постановлению Политбюро от февраля 1930 года, требовавшему «осторожности» при проведении коллективизации в «экономически отсталых национальных районах». Идея всеобщего оседания на землю к концу 1932 года, оседания, при котором, как обещали планировщики, новое оседлое население будет обеспечено «европейского типа строениями» и соответствующими культурными учреждениями, была абсолютной утопией746746
  В докладе, составленном в конце 1932 года, отмечалось, что работа по превращению населения республики в оседлых жителей далека от завершения. См.: ЦГАРК. Ф. 1179. Оп. 1. Д. 37. Л. 1–25 (Из производственно-финансового отчета Казнаркомзема «О проведенных мероприятиях по оседанию трудящегося кочевого и полукочевого населения Казахстана за 1932 год», после 31 декабря 1932 г.) // Коллективизация сельского хозяйства Казахстана. С. 562–564.


[Закрыть]. Проект плановой седентаризации, принятый в 1930 году, не сработал из-за бюрократических распрей и недостатка финансов. Но вся ответственность за неспособность партии посадить казахов на землю была возложена на откочевщиков – население, по определению находившееся в движении, – и более жесткая линия партии в отношении оседания кочевников на землю позволяла использовать насилие против всех, кто этой линии не соответствовал.

Администраторы всех мастей видели в появлении откочевщиков знак обострения классовой войны. Газетные статьи рекомендовали «тщательную очистку рядов откочевщиков от классово чуждых элементов и их агентов» и советовали властям «зорче держать партийный глаз», потому что «бай и кулак всеми силами будут стараться „тихой сапой“ посадить откочевщика снова на верблюда»747747
  Казакстанская правда. 1933. 15 мая. С. 3.


[Закрыть]. В своих докладах сотрудники ОГПУ использовали более угрожающие термины, такие как бандоткочевка или вооруженная откочевка, тем самым подразумевая, что нет особой разницы между голодающими и повстанцами, против которых сражается Красная армия748748
  Алланиязов Т.К., Таукенов А. Последний рубеж защитников номадизма. С. 358.


[Закрыть].

Откочевщик вызывал не сочувствие, а опасения. Он ассоциировался с болезнями, беспорядком и контрреволюционным поведением. Действия многих откочевщиков, казалось, подтверждали это описание: рост преступности и антиобщественного поведения вообще крайне характерен для периодов голода, поскольку голодающие люди готовы идти на самые крайние меры, лишь бы добыть еды749749
  См., например: Arnold D. Famine: Social Crisis and Historical Change. New York, 1988. P. 85–86; Ó Gráda C. Famine. P. 52–56.


[Закрыть]. Секретарь парткома Западно-Сибирского края гневно писал Голощёкину, что в Славгороде откочевщики занялись конокрадством и грабежом. Они отбирают хлеб «у граждан не только на улице, но и в квартирах, куда казахи приходят группами по 5–8 человек, требуя снабдить их хлебом». В городских столовых, сообщал он, казахи «подбирают хлебные крошки, вылизывают тарелки, а иногда прямо отбирают пищу у столующихся»750750
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 21–21 об. (Письмо секретаря Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Зайцева М. секретарю Казкрайкома ВКП(б) Голощёкину Ф. о тяжелом положении казахских откочевщиков, 2 августа 1932 г.) // Трагедия казахского народа. С. 365–366.


[Закрыть]. В самом Казахстане банды откочевщиков, как сообщал чиновник Максимо-Горьковского района, устремились на север, в Сибирь. Проходя через различные районы, они воровали лошадей и скот, а также грабили людей «не только ночью, но и днем»751751
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5208. Л. 15–16 (Доклад прокуратуры и нарсуда Максимо-Горьковского района о причинах сокращения поголовья скота за 1931 г., массовом бегстве населения и продовольственных затруднениях в районе, 31 января 1932 г.) // Трагедия казахского аула. Т. 2.


[Закрыть]. Вместо того чтобы назвать истинную причину подобного поведения, а именно отчаянное стремление Москвы любой ценой провести коллективизацию, чиновники возлагали ответственность за беспорядки на откочевщиков, тем самым создавая замкнутый круг, лишь поощрявший дальнейшие репрессии против голодающих752752
  Более поздние советские историки вновь повторяли это объяснение, заявляя, что бегство голодающих казахов было политическим актом, предпринятым под руководством «баев». См.: Турсунбаев А.Б. Победа колхозного строя в Казахстане. С. 144.


[Закрыть].

В соседних республиках СССР, куда бежали сотни тысяч казахов, граница между понятиями «казах» и «откочевщик» стала размываться. Во всех казахах начали видеть угрозу, в том числе и в тех, кто не был беженцем, а переселился в давние годы, до возникновения новых «национальных» границ. Откочевщики превратились в дважды нежеланных людей. Они не только представляли собой кочевников – отсталую общественную категорию, с которой советская власть обещала покончить, – но и были к тому же «иностранцами», национальностью «казахи», покинувшей свою титульную республику, – Казахстан. Их присутствие в соседних республиках было прямой угрозой правилу, установленному во время национального размежевания 1924 года, – что национальность должна совпадать с территорией. И местные жители теперь, в кризисной ситуации – речь шла об их собственном выживании в голодное время – завладели этим пониманием национальности, сформулированным властями, и использовали его для собственных целей – для объяснения и оправдания нападений на «иностранных» казахов.

В Западной Сибири, где оказались многие беженцы первой волны, сыграл свою роль и давний конфликт между крестьянами, обрабатывавшими землю, и кочевниками-казахами, регулярно проходившими через крестьянские земли в ходе сезонных миграций. В письме к Роберту Эйхе, первому секретарю Западно-Сибирского крайкома ВКП(б), местный чиновник подробно описывал проявления «великодержавного шовинизма» русских в отношении казахов. В Алейском районе сани, на которых ехала группа пьяных русских, праздновавших религиозный праздник, наехали на группу казахов, так что сломалась оглобля. «Используя это как повод, русские выскочили с саней и начали избивать казахов», – писал он. На районном вокзале, продолжал автор письма, «заведующий нанес побои и оскорбления казаху и прогнал его в шею из буфета». Чиновник заключал: «Избиения, в основном, внешне без причины – бьют потому, что это казахи»753753
  ЦГАРК. Ф. 30. Оп. 7. Д. 108. Л. 58–60 об. // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 128–129.


[Закрыть]. Возродилась такая старинная крестьянская практика, как самосуд, – и жертвами стали сотни казахов, убитых в шахтерских районах Кузбасса754754
  Werth N. Cannibal Island: Death in a Siberian Gulag / Transl. from French by S. Rendall. Princeton, 2007. P. 33.


[Закрыть]. Местные выдвигали предложения запретить казахам появляться на улице после наступления ночи и выслать всех казахов из региона755755
  ЦГАРК. Ф. 30. Оп. 7. Д. 108. Л. 58–60 об. // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 129. Аналогичным образом в Средне-Волжском крае, куда бежали многие казахи, были случаи, когда казахам запрещали входить в кафетерии или клубы и не позволяли получать зарплату. См.: АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 107 (Из письма С. Мендешева секретарю Казкрайкома ВКП(б) Ф.И. Голощёкину, председателю Совнаркома У.И. Исаеву, 26 марта 1932 г.) // Там же. С. 123.


[Закрыть].

Зимой 1931/1932 года, когда поток голодающих казахов усилился, а вместе с ним выросла и угроза эпидемий на заводах и в городах, Западно-Сибирский край начал насильно высылать казахов. В Алейском и Шипуновском районах, как писал член парткома Восточно-Казахстанской области, «без агитмассовой работы, без учета социального лица, без участия партийно-комсомольской общественности казахов собирали через милиционеров и исполнителя сельсовета. Эти „организаторы“ ставили перед собой задачу: в течение 24 часов очистить район от казахов»756756
  Государственный архив Новосибирской области [далее – ГАНО]. Ф. 3п. Оп. 2. Д. 205. Л. 72–73 (Докладная записка представителя Восточно-Казахстанского обкома ВКП(б) Запсибкрайкому и Алейскому райкому партии о насильственном возвращении откочевщиков из Западной Сибири в Казахстан, 31 марта 1932 г.) // Из истории величайшей трагедии казахского народа 1932–1933 гг.: Сборник документов. Семипалатинск, 2005. С. 19.


[Закрыть]. По словам автора этой докладной записки, они выломали двери и окна лачуг, где жили казахи, а затем запихнули последних в переполненные вагоны, где не было ни воды, ни пищи, ни тепла, и отправили в Казахстан757757
  Там же. С. 20.


[Закрыть]. Чиновники Восточно-Казахстанской области сообщали, что голодающих казахов переправляют через республиканскую границу и выбрасывают из вагонов, не задумываясь о том, из какой части Казахстана они происходят758758
  ЦДНИВКО. Ф. 15п. Оп. 1. Д. 1. Л. 52–54 об. (Из протокола № 4 заседания бюро Восточно-Казахстанского обкома ВКП(б) о возвращении обратно откочевщиков, 11 марта 1932 г.) // Там же. С. 14.


[Закрыть]. Пытаясь контролировать собственную границу, исполком Западно-Сибирского края приказал создать на железнодорожных станциях вблизи границы Казахстана «изоляционно-пропускные пункты», которые будут проверять пассажиров на наличие болезней, прежде чем дать им разрешение продолжать путь на север759759
  ГАНО. Ф. 1353. Оп. 3. Д. 49. Л. 179 (Отношение Запсибкрайздрава управлению Омской железной дороги с требованием выполнить постановление крайисполкома об организации изоляционно-пропускных пунктов, 22 февраля 1932 г.) // Гонимые голодом: Документы о судьбе тысяч казахов, бежавших в Сибирь в начале 30-х годов / Под ред. В.С. Познанского. Алматы, 1995. С. 52.


[Закрыть].

Движение казахов в обоих направлениях через границу продолжалось, и между Голощёкиным и Эйхе разгорелся острый спор. Подобно Голощёкину, Эйхе был давним бойцом революции. Начав свою деятельность как член партии «Социал-демократия Латышского края», Эйхе впоследствии стал заместителем продкомиссара на Урале и наконец главой Западно-Сибирского крайкома ВКП(б). Спор Голощёкина и Эйхе отражал разное содержание, которое они вкладывали в понятие бегства казахов через республиканскую границу. С точки зрения Голощёкина, подавляющее большинство беглецов были «баи», обладавшие «значительным количеством скота». Голощёкин сформулировал обвинение, к которому не раз будут прибегать чиновники Казахстана в перепалках с представителями соседних республик: власти Западно-Сибирского края захватили скот откочевщиков, а затем представили их «как каких-то нарушителей границ и голодобеженцев» и пытаются отправить назад в Казахстан. Более того, заявил Голощёкин, западносибирские власти отправляют в Казахстан всех казахов, в том числе и тех, кто долгое время проработал в сибирских колхозах. Он просит власти Западно-Сибирского края оказать помощь обедневшим казахам, вычистить из их числа «баев», а в Казахстан отправлять их постепенно, в первую очередь выслав тех, у кого есть скот и кто сможет поучаствовать в весенней посевной кампании760760
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 17–20 (Письмо первого секретаря Казахского крайкома ВКП(б) Ф.И. Голощёкина первому секретарю Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р.И. Эйхе о возвращении казахского населения, откочевавшего в Западную Сибирь, 20 марта 1932 г.) // Голод в СССР, 1929–1934. Т. 1. Кн. 2. С. 271–272.


[Закрыть].

В словах Голощёкина была доля правды. До зимы 1931/1932 года некоторые казахи бежали в соседние республики со своим скотом. В докладе, составленном ОГПУ, был детально перечислен скот, потерянный Казахстаном в пользу Узбекистана в 1931 году: «9399 верблюдов, 2253 лошади, 99 243 овец и коз и 1125 ослов»761761
  АПРК. Ф. 141. Оп. 17. Д. 465. Л. 330 (Письмо Голощёкину от Даниловского, полномочного представителя ОГПУ по КАССР, 27 августа 1931 г.).


[Закрыть]. В 1930 году, согласно докладам представителей ОГПУ, туркменские власти приложили усилия, чтобы заманить казахов и их скот в свою республику, – в частности, обеспечив бесплатную паромную переправу (кратчайший путь из Западного Казахстана в Туркмению лежал через Каспийское море) и запретив капитанам перевозить казахов обратно в Казахстан762762
  Там же. Л. 41 (Письмо Голощёкину от Альшанского, заместителя полномочного представителя ОГПУ по КАССР, 5 июня 1930 г.).


[Закрыть]. Особенно прославилось «дело андижанских верблюдоводов», когда казахские чиновники обвинили узбекских в попытке интегрировать в экономику Узбекистана тысячи казахов вместе с их верблюдами763763
  Ohayon I. La sédentarisation des Kazakhs. Р. 291–293.


[Закрыть]. Но дискурсом национальности пользовались не только республиканские чиновники. Некоторые беженцы в Туркмению, относившиеся к первой волне, утверждали, что их нельзя возвращать, поскольку они не «казахи», а «каракалпаки»764764
  Ibid. P. 286.


[Закрыть].

Однако к весне 1932 года, когда начался спор Эйхе и Голощёкина, любые попытки охарактеризовать обнищавших казахских беглецов как «богачей» или потребовать возвращения тех, у кого имеется «скот», звучали бессмысленно. В своем ответе Эйхе высмеял заявление Голощёкина, что большинство беглецов в Западную Сибирь составляли баи: «Весь вопрос только в том, почему в этом году контрреволюционная работа бая-кулака была столь успешна, что ему удалось сбить тысячи бедняцко-середняцких хозяйств». Эйхе утверждал, что организация помощи откочевщикам возможна только в Казахстане: «Организовать в Западно-Сибирском крае какую-нибудь базу по снабжению откочевавших нуждающихся казахов означает поощрять дальнейшую откочевку». Он отверг голощёкинскую идею об отделении баев от остальных казахов, сказав, что и «это можно сделать только в Казахстане»765765
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 42–43 (Письмо секретаря Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Эйхе секретарю Казахского крайкома ВКП(б) Ф.И. Голощёкину, 3 сентября 1932 г.) // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 117–118.


[Закрыть]. Еще резче, по сообщению уполномоченного из Восточно-Казахстанской области, высказался уполномоченный ОГПУ из Западно-Сибирского края: «Вы хотите превратить наш край в опытное поле тем, что мы должны ваших граждан учесть по районам, социальному положению – открыть статистику, после этого собрать и кормить их, и, наконец, отправлять их только по вашим нарядам[,] – с этим не согласны!»766766
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 45–46 (Из докладной записки уполномоченного Изенбаева Восточно-Казахстанскому обкому ВКП(б) и областному исполнительному комитету об откочевщиках в Сибири, 29 марта 1932 г.) // Там же. С. 133.


[Закрыть]

Ответ Голощёкина показывает, до какой степени проблемным стал вопрос контроля над республиканской границей. Голощёкин подверг критике Эйхе за неспособность контролировать границы Западной Сибири, утверждая, что каждый день оттуда в Казахстан прибывает по тысяче человек, в основном «кулаки» и «батраки». Он неохотно согласился, что Казахстан должен принять назад тех, кого вышлют из Западной Сибири, но неоднократно повторил, что республика переживает величайшие трудности и потому не может принять больше ни одного человека767767
  АПРК. Ф. 141. Оп. 17. Д. 605. Л. 95 (Голощёкин – Эйхе, без даты; вероятно, март 1932 г.).


[Закрыть]. Позже в этом же месяце по распоряжению крайкома был создан комитет, во главе которого встал Ураз Исаев, председатель Казсовнаркома. В задачи комитета входило следить за возвращением в Казахстан бедняцких и середняцких хозяйств и посылать этих людей на фабрики и строительные площадки республики768768
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 39 [Протокол № 97 заседания бюро Казкрайкома ВКП(б)] // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 134–135.


[Закрыть]. Границы Казахстана с другими советскими республиками начали патрулировать подразделения легкой кавалерии – с целью воспрепятствовать дальнейшему движению населения769769
  Ohayon I. La sédentarisation des Kazakhs. Р. 167. В декабре 1932 года власти приняли дальнейшие меры по регулированию движения населения, введя систему внутренних паспортов. См.: Shearer D.R. Elements Near and Alien: Passportization, Policing, and Identity in the Stalinist State, 1932–1952 // Journal of Modern History. 2004. Vol. 76. No. 4. Р. 835–881.


[Закрыть].

К 1932 году положение с болезнями стало критическим. Крайком сообщил, что в трех северных областях (Восточно-Казахстанской, Карагандинской и Актюбинской) наблюдается эпидемия тифа, а в одной из них (Актюбинской) – еще и эпидемия черной оспы. Крайком предупреждал, что к началу осени в этих областях могут начаться «массовые заболевания населения города и деревни»770770
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 42. Д. 34. Л. 85–86 (Протокол № 107 (особая папка) заседания бюро Казахского крайкома ВКП(б) о тяжелом продовольственном положении в ряде районов Казахстана, 2 июля 1932 г.) // Голод в СССР, 1929–1934. Т. 1. Кн. 2. С. 275.


[Закрыть]. Особенное беспокойство крайком испытывал в отношении промышленных районов, например Карагандинского угольного бассейна, где существовала опасность встреч беженцев с рабочими771771
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5192. Л. 27–28 (Постановление бюро Карагандинского горкома ВКП(б) «О борьбе с эпидемическими заболеваниями», 15 сентября 1932 г.) // Из истории депортаций. С. 524–526.


[Закрыть]. Было принято решение, что откочевщики, представляющие собой двойную опасность: как носители болезней и как «социально вредные элементы», должны будут проходить фильтрационные пункты, прежде чем их допустят на промышленные объекты, в точности как «спецпереселенцы», то есть высланные из родных мест крестьяне772772
  О фильтрации спецпереселенцев см.: Werth N. Cannibal Island. Р. 173.


[Закрыть]. В этих фильтрационных пунктах врачи должны были проводить полный медицинский осмотр откочевщиков (включающий мытье, выведение вшей и прививки от оспы), а чиновники – собеседование, целью которого было убедиться, что на промышленные объекты будут отправлены беженцы только надлежащего социального происхождения773773
  Усилиям врачей по помощи голодающим казахам мешало то, что медицинское изучение последствий голода в начале 1930-х годов в Советском Союзе было невозможно. Голод стал законной сферой исследований в СССР лишь в годы Второй мировой войны, когда врачи стали изучать то, как выявлять жертв голода и как их лечить. По этому вопросу см.: Manley R. Nutritional Dystrophy: The Science and Semantics of Starvation in World War II // Hunger and War: Food Provisioning in the Soviet Union during World War II / Eds. W.Z. Goldman, D. Filtzer. Bloomington, 2015. Р. 206–264.


[Закрыть]. Все откочевщики должны были проходить карантин в изоляторах. Таким образом, обсуждение откочевщиков приобрело откровенно медицинский характер, и на них стали смотреть с еще бóльшим подозрением774774
  ЦДНИВКО. Ф. 15п. Оп. 4. Д. 110. Л. 133–169, 180–184, 186 (Акт, составленный бригадой Восточно-Казахстанской областной КК РКИ по итогам обследования устройства откочевщиков, их обслуживания, борьбы с беспризорностью, 26 октября 1932 г.) // Из истории величайшей трагедии. С. 70.


[Закрыть].

Проверка откочевщиков была организована плохо. Никто, казалось, не имел представления, сколько беженцев вернулось в республику. В Карагандинской области уполномоченный писал: «О количестве возвратившихся хозяйств фигурируют несколько цифр (7000, 6000, 9000) – все они неточны, иногда выдуманы»775775
  ЦГАРК. Ф. 1179. Оп. 1. Д. 47. Л. 157–159 (Докладная записка в СНК КазАССР об устройстве возвратившихся беженцев в Карагандинской области, 3 сентября 1932 г.) // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 173–174.


[Закрыть]. В апреле 1932 года, в рамках серии небольших продовольственных займов Казахстану и другим регионам Советского Союза, Политбюро выделило миллион пудов (16 тысяч тонн) еды «возвращающимся из других районов казахским хозяйствам»776776
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Д. 880. Л. 7 (Из протокола № 96 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) об оказании помощи казахским хозяйствам, возвращающимся из других районов, 16 апреля 1932 г.) // Голод в СССР, 1929–1934. Т. 1. Кн. 2. С. 272. С февраля по июль 1932 года Политбюро разрешило направить 320 тысяч тонн зерна в качестве продовольственной помощи на Украину, Северный Кавказ и в Казахстан. См.: Wheatcroft S.G., Davies R.W. The Years of Hunger. Р. 214–215.


[Закрыть]. Но мало что из этой еды дошло до голодающих беженцев. Заведующий облздравом Восточно-Казахстанской области обнаружил, что ежедневная норма равняется 300 граммам хлеба, хотя правительство разрешило выдавать по 600 граммов. Более того, он обнаружил, что «карточек, учета нет. Все делается на глазок. Слабые, которые не в состоянии получить сами, остаются без продуктов, сильные, в том числе семипалатинские воры и спекулянты, получают по несколько порций и продают на базаре»777777
  ЦДНИВКО. Ф. 15п. Оп. 4. Д. 110. Л. 28–29 (Сводка Восточно-Казахстанского областного отдела здравоохранения о медобследовании откочевщиков, 3 июня 1932 г.) // Из истории величайшей трагедии. С. 50.


[Закрыть]. В фильтрационных пунктах не было крыши над головой, и многие беженцы продолжали жить под открытым небом. Смертность была ужасающей: в Семипалатинске из 11 тысяч беженцев умерло 4107 человек778778
  Там же. Ф. 578. Оп. 1. Д. 17. Л. 14–20 (Из проекта резолюции президиума Восточно-Казахстанской областной КК РКИ по вопросу неудовлетворительной организации приема откочевщиков-возвращенцев, не ранее 13 мая 1932 г.) // Там же. С. 23.


[Закрыть].

Устройство беженцев на промышленные объекты и в колхозы тоже проходило с трудом. Многие из этих людей так ослабели от голода и болезни, что не могли работать. В Семипалатинске завод принял на работу 400 откочевщиков, но через три дня половину из них уволили, а другой половине так и не выдали продовольственных пайков779779
  АПРК. Ф. 719. Оп. 4. Д. 69. Л. 130 (О ходе оседания откочевщиков в Восточно-Казахстанской области, 20 мая 1932 г.).


[Закрыть]. Большинство беженцев составляли обездоленные кочевники, не говорившие по-русски и не имевшие навыков, полезных для работы на заводе или в колхозе. В Актюбинской области, как сообщалось, руководство одного завода заявило: «Откочевщики не способны работать, они лодыри». В других случаях директора заводов отказывались принимать откочевщиков, требуя: «Дайте нам рабочих из русских»780780
  ЦГАРК. Ф. 5с. Оп. 21с. Д. 95. Л. 51–54 (Докладная записка инструктора ВЦИК Кушаева КазЦИКу о результатах проверки работы Советов в Актюбинской области по возвращению и хозяйственному устройству откочевавших хозяйств, 27 августа 1932 г.) // Насильственная коллективизация и голод в Казахстане. С. 171.


[Закрыть]. Стремление брать на работу не беженцев-казахов, а спецпереселенцев было столь распространено среди фабричных администраторов, что крайком даже рассматривал вопрос о запрещении трудоустраивать спецпереселенцев – по причине «значительного количества безработных казахов»781781
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 5757. Л. 8 (Постановление бюро Казкрайкома ВКП(б) «О спецпереселенцах», 31 марта 1933 г.) // Из истории депортаций. С. 577.


[Закрыть]. Изгнанные с заводов и из колхозов, беженцы нередко возвращались в соседние республики – чиновники назвали этот феномен «обратной перекочевкой». Другие, прослышав, что в том или ином районе республики оказывается помощь беженцам, стремились туда, и крайком призывал районное руководство к более интенсивной борьбе с подобным бегством, которое, по мнению крайкома, было «спровоцировано байством»782782
  РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 42. Д. 34. Л. 5–7 (Протокол № 195 (особая папка) заседания секретариата Казахского крайкома ВКП(б) о продовольственных затруднениях в некоторых районах края, 5 февраля 1932 г.) // Голод в СССР, 1929–1934. Т. 1. Кн. 2. С. 208.


[Закрыть].

Экономическое положение республики продолжало ухудшаться, и попытки остановить бегство населения терпели крах. В секретной резолюции от июня 1932 года крайком признал, что в республике имеет место массовый голод783783
  Там же. Л. 85–86 (Постановление бюро Казахского крайкома ВКП(б) о массовом голоде в Казахстане, 2 июня 1932 г.) // Трагедия советской деревни. Т. 3. С. 404–406.


[Закрыть]. В июле того же года доклад республиканского Наркомата земледелия констатировал, что Казахстан «целиком потерял» свое значение основной животноводческой (мясосырьевой) базы Союза. То небольшое количество скота, которое все еще оставалось в руках кочевников, не могло, согласно докладу, обеспечить «минимальных нужд населения даже в молоке». В докладе заключалось: кочевое население республики «находится сейчас в острокритическом состоянии, требующем самых срочных практических мероприятий»784784
  ЦГАРК. Ф. 30. Оп. 6. Д. 34. Л. 59 (О положении животноводства в Казакстане и необходимых мероприятиях, 8 июля 1932 г.).


[Закрыть].

Сложно объяснить, почему Москва не вмешалась на этом этапе. Сталин и другие члены ЦК были не слишком озабочены нуждами голодающих казахов, но стремительное падение численности скота в республике, в 1932 году очевидное для любого члена ЦК, напрямую угрожало экономическим интересам Советского Союза. Казахстан был главным поставщиком мяса в Москву и Ленинград. В силу нехватки тракторов и автомобилей животные были жизненно необходимы: они вспахивали пшеничные поля Казахстана и перевозили руководителей из одного конца огромной республики в другой. Частичную ответственность за отсутствие своевременной реакции следует возложить на Сталина, который, будучи до крайности озабочен хлебозаготовками, по всей видимости, не уделял особого внимания вопросам скотоводства785785
  О сравнительном отсутствии у Сталина интереса к животноводству см.: Davies R.W. Stalin as Economic Policy Maker: Soviet Agriculture, 1931–1936 // Stalin: A New History / Eds. S. Davies, J. Harris. Cambridge, 2006. P. 121–139.


[Закрыть]. Другой причиной медленной реакции московских руководителей можно считать устойчивость мифа об огромных стадах скота в распоряжении кочевников. Голощёкин жаловался в письме Сталину и Центральному Комитету: «Некоторые из работников аппаратов в центре мыслят Казахстан по старинке. Мыслят кочевые и полукочевые районы с неисчислимым количеством скота и этим порождают ряд отрицательных явлений»786786
  АПРК. Ф. 141. Оп. 17. Д. 605. Л. 111 (Голощёкин – ЦК и Сталину, 31 декабря 1932 г.).


[Закрыть]. Сталин и другие члены ЦК продолжали верить, что Казахстан – страна невероятных богатств. Поэтому политика в отношении скота не подверглась существенным изменениям, и численность стад продолжала снижаться.

ВЫЖИВАНИЕ

К 1932 году повсюду в Казахстане царил голод. Беды было не избежать нигде – ни в сельской местности, ни на заводе, ни даже в столице, Алма-Ате, где трупы лежали прямо на улицах. Хотя хуже всего пришлось казахскому аулу, в 1932 году практически любой человек в республике – русский колхозник, местный партийный руководитель, заводской рабочий – был голодным. Чтобы выжить, требовались изобретательность, везение, а порой и жестокость. Наблюдая за поведением людей во время голода, русско-американский социолог Питирим Сорокин, знакомый с голодом Гражданской войны в России, обнаружил, что чувство голода может оказаться сильнее самых могущественных запретов, вынуждая некоторых даже к совершению «в высшей степени антиобщественного акта каннибализма»787787
  Sorokin P. Man and Society in Calamity: The Effects of War, Revolution, Famine, Pestilence upon Human Mind, Behavior, Social Organization, and Cultural Life. New York, 1942. Reprinted 1968. P. 68.


[Закрыть]. Голод в Казахстане не был исключением: он тоже вел к росту преступности и разрыву общественных связей.