Текст книги "Голодная степь: Голод, насилие и создание Советского Казахстана"

Если в прежних этнографических трудах о Казахской степи кочевой образ жизни часто оценивался как разновидность первобытного общественного порядка, как бесклассовое общество, то теперь эксперты стали утверждать, что кочевников-казахов можно отнести к «патриархально-феодальному» типу, занимающему промежуточное место между родовой патриархальной общиной и феодальным обществом321321
  Возможность существования феодализма среди кочевников была предметом подробных исследований и дискуссий советских ученых. Обзор значительной части этих дебатов см. в: The Social Structure of the Nomads of Asia and Africa // Studies on Central Asian History in Honor of Yuri Bregel / Ed. D. DeWeese. Bloomington, 2001. P. 319–340; Gellner E. Introduction // Khazanov A. Nomads and the Outside World; Sneath D. The Headless State: Aristocratic Orders, Kinship Society, and Misrepresentations of Nomadic Inner Asia. New York, 2007. P. 124–131.


[Закрыть]. Ученые утверждали, что на ранней стадии развития родовые общества, такие как казахское, могут существовать без различия между бедными и богатыми, но на последней стадии развития родовые конфликты будут становиться все более многочисленными и возникнет общество, основанное на классовых различиях.

В своей книге «Казакский колониальный аул» Габбас Тогжанов (Ғаббас Сәдуақасұлы Тоғжанов) утверждал, что казахи вступили в феодальную стадию развития в XV веке, после того как монгольское нашествие и господство Золотой Орды разрушили основы прежнего, бесклассового родового общества. Тогжанов, казахский филолог, учившийся в Московском институте народного хозяйства им. Г.В. Плеханова, заметил, что феодализм среди кочевников отличался от европейского феодализма322322
  Биографию Тогжанова см. в кн.: Ашимбаев Д.Р., сост. Кто есть кто в Казахстане. С. 1036.


[Закрыть]. Тогжанов описал господство среди казахов «феодальных султанов», в большой степени наследственных, а также «феодалов-родоначальников». Кроме того, заключал он, основой феодализма среди кочевников служит монополия не столько на землю, сколько на скот. Выводы Тогжанова сыграли важнейшую роль, предоставив идеологически приемлемое объяснение, почему, несмотря на все попытки проведения земельной реформы, не удалось покончить с влиянием казахских родов. Именно подобного «ответа» и ждал Голощёкин: чтобы покончить с влиянием могущественных кланов, партия должна была лишить «богатых» кочевников не земельных угодий, а скота. Это идеологическое оправдание сыграло важнейшую роль в кампании 1928 года против провинциальных элит.

Тогжанов утверждал, что русское завоевание Степи в XIX веке существенно изменило картину феодальных отношений между кочевниками-казахами. Обращая внимание на растущее число сезонных рынков, где торговали друг с другом оседлые жители и кочевники, и придавая особое значение появлению в Степи крупного рогатого скота, доселе невиданного в стадах у кочевников, Тогжанов делал вывод, что в феодальной жизни появились ростки капитализма и казахи поднялись на промежуточный уровень, который он называл «патриархально-феодальным». Хотя Тогжанов признавал, что степень «патриархально-феодальной» продвинутости в разных частях Степи была различной, он приводил данные, показывавшие, что даже пастухи, совершающие дальние сезонные откочевки, например адаевцы на полуострове Мангышлак, принимают участие в таких практиках, как торговля, что может позволить квалифицировать их как капиталистов323323
  Тогжанов Г. Казакский колониальный аул. М., 1934. С. 36–89.


[Закрыть].

В ходе этой промежуточной «патриархально-феодальной» стадии, по словам Тогжанова, «Казахский бай испокон веков старался выдавать свои классовые интересы за интересы своего рода, подрода или аула и всеми мерами и способами внушал казакским трудящимся, что он – не эксплуататор, а благодетель, защитник прав и интересов всего рода»324324
  Там же. С. 6.


[Закрыть]. Поэтому Тогжанов и другие авторы пытались выявить в кочевом обществе эквиваленты тех явлений, что считались эксплуататорскими в оседлых обществах: например, казахские практики взаимопомощи были соотнесены с барщиной, системой принудительного и неоплачиваемого крестьянского труда325325
  Там же. С. 31. См. также: Турсунбаев А.Б. Победа колхозного строя в Казахстане. С. 3.


[Закрыть]. Вспомнив сталинскую формулировку о советских национальных культурах как о «национальных по форме, социалистических по содержанию», Тогжанов заявил, что казахское общество является «родовым по форме, классовым по содержанию»326326
  Martin T. The Affirmative Action Empire. P. 12. Мартин отмечает, что первоначальная сталинская формулировка звучала иначе: «пролетарская по содержанию» (Ibid. Р. 12, note 51).


[Закрыть]. Он был убежден: чтобы казахи стали «национальными по форме», родовые связи должны быть разрушены.

Но если классовая система существовала среди кочевников еще с XV века, почему же они не продвинулись вперед по марксистской исторической траектории? Ученые решили, что ответ на этот вопрос кроется в самой практике кочевого скотоводства, которая вела к изоляции казахов и к более интенсивной эксплуатации со стороны баев327327
  Этот аргумент прозвучал уже у Донича: Донич А.Н. Проблема «нового казакского аула». См. также: Тогжанов Г. Казакский колониальный аул. С. 16; Зверяков И.А. От кочевания к социализму. С. 16.


[Закрыть]. Кочевая жизнь по самой своей сути укрепляла клановые связи, которые, в свою очередь, укрепляли позиции угнетателей-баев. Следовательно, чтобы казахи продолжили свое социалистическое развитие, надо было выполнить два условия: во-первых, устранить баев; во-вторых, посадить на землю все кочевое население республики. Назвав оседание на землю «острейшим орудием классовой политики», ученые требовали, чтобы партия как можно быстрее приняла меры по превращению кочевников-казахов в оседлое население, поскольку это позволит изжить «мелкобуржуазную» психологию казахов и «неизбежно повлечет за собой гибель байства как класса»328328
  Зверяков И.А. От кочевания к социализму. С. 45, 59, 106.


[Закрыть].

Можно ли доехать до социализма на верблюде? Этим вопросом в 1921–1928 годах задавались Голощёкин, казахские деятели, этнографы и агрономы. Они измеряли степень совместимости кочевого скотоводства с социалистическим модерном. Предметом дискуссий являлись экологические особенности региона и будущая направленность советской политики в сфере национальностей и сельского хозяйства. Кочевой образ жизни выглядел как столь чуждый, что оказались востребованы мнения и интерпретации, исходившие от широчайшего круга деятелей. Этот ландшафт и это население не имели явного соответствия в марксистско-ленинских понятиях, завезенных партией из Европейской России.

На первых порах партия придерживалась противоречивого подхода к кочевому образу жизни в Казахстане. Притом что некоторые действия, такие как попытки земельной реформы, были нацелены на ослабление экономических основ номадизма, другие, такие как мобильные ветеринарные программы, имели задачей добиться вовлечения кочевников и улучшить показатели животноводства. На уровне стратегии большинство экспертов Казнаркомзема считали, что кочевое скотоводство является лучшим использованием ландшафта республики, в то время как некоторые казахские деятели, например Байтурсынов, критиковали саму идею отсталости кочевого образа жизни, утверждая, что казахский аул уже практикует собственную разновидность коммунизма. Подобно своей предшественнице, Российской империи, новое Советское государство стремилось к преобразованиям местной жизни в соответствии со своими желаниями, и казахи приспосабливались к этому – например, сдавая внаем свои пастбища, что позволяло им сохранить кочевой образ жизни.

Но по мере того как на территории Советского Союза слабел нэп, сторонники быстрой индустриализации начали одерживать верх над теми, кто предпочитал постепенные меры. Многие черты казахского кочевого скотоводства, в частности его отдаленность от рынков сбыта и неизбежные колебания численности животных, плохо сочетались с планами быстрой индустриализации. Идея, что кочевое скотоводство при социализме следует поддерживать и интенсифицировать, стала терять популярность. Небольшевистское происхождение многих экспертов, ранее выступавших в поддержку номадизма, сделало их идеи еще более уязвимыми; эти люди были изгнаны из Казнаркомзема и обвинены в буржуазности. Байтурсынов был исключен из партии и впоследствии арестован. В рамках нового курса, который останется неизменным в ходе конфискационной кампании и коллективизации, стратеги и другие специалисты поддержали и укрепили экономические цели советской власти, взяв на вооружение язык советского национального строительства: кочевое скотоводство было провозглашено отсталым образом жизни, несовместимым с превращением казахов в социалистическую нацию. В 1928 году власти начали кампанию против провинциальных элит в Казахстане и нескольких других регионах с преобладанием кочевого населения. Так начался натиск партии на кочевой образ жизни.

Изучение 1920-х годов, ознаменовавшихся периодом плавного развития, наглядно показывает, что власти отнюдь не были лишены информации о климатических трудностях Степи. До своего изгнания из Казнаркомзема Швецов и его коллеги отчетливо обозначили опасности, связанные с поселением кочевников на землю в регионе, страдающем от частых засух. Современные казахстанские ученые заявляли, что одной из главных причин казахского голода была неспособность советской власти принять во внимание экологические особенности региона329329
  Этот аргумент приводится у авторов: Масанов Н. Кочевая цивилизация казахов; Абылхожин Ж.Б. Традиционная структура Казахстана.


[Закрыть]. Однако, если принять во внимание предупреждения со стороны Швецова и его коллег, а также непростую историю попыток Российской империи превратить Степь в земледельческий регион, в ходе которой переселенцам довелось перенести ужасающие засухи, морозы и голод, кажется очевидным, что советский подход к развитию Степи был обусловлен не только неспособностью учесть экологические факторы. Как покажут следующие главы, Сталин и его коллеги по ЦК приняли риск катастрофы, прекрасно осознавая, что казахам, возможно, придется тяжелее всего.

Глава 3
«МАЛЫЙ ОКТЯБРЬ» КАЗАХСТАНА

Кампания против казахских элит, 1928 год

В 1928 году двадцать шесть казахов, жителей Семипалатинской губернии, послали срочную телеграмму Сталину. Они написали, что их губерния, некогда игравшая важнейшую роль в животноводстве, превратилась в пустыню, совершенно лишенную животных, а «развитие и дальнейшее ведение хозяйства делается нецелесообразным, что составляет для нас источник бесконечных страданий и лишений»330330
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 1675. Л. 124–125 (Телеграмма группы граждан Семипалатинской губернии в ЦК ВКП(б) И. Сталину о незаконных действиях местных властей, 28 июля 1928 г.) // Трагедия казахского аула: 1928–1934. Сборник документов / Сост. А.С. Зулкашева, Г.Т. Исахан, Г.М. Каратаева. Алматы, 2013. Т. 1: 1928 – апрель 1929. С. 236.


[Закрыть]. Горе, охватившее казахские семьи, свидетельствует о том, что резкое падение численности скота в 1928 году изменило жизнь кочевников-казахов самым радикальным образом. Для казахов животные были важнейшим источником еды и главным транспортным средством, которое давало возможность перевозить по Степи людей и товары. В ходе своих сезонных миграций казахи сильно зависели от продуктов животного происхождения: из овечьей шерсти изготавливались войлочные стены юрт, из овечьих кож – теплая зимняя одежда, позволявшая переносить суровые степные зимы, а навоз служил топливом для приготовления пищи. Обмен скотом играл важнейшую роль в многочисленных обычаях казахского общества – в выплате штрафов другому роду, в заключении политических союзов между родами, в выплате калыма – выкупа, который жених вносил за невесту перед свадьбой331331
  О различных способах использования животных в кочевой практике казахского общества см.: Центральная Азия в составе Российской империи / Ред. С. Абашин, Д. Арапов, Н. Бекмаханова и др. М.: Новое литературное обозрение, 2008. C. 188; Martin V. Law and Custom in the Steppe. Р. 23–24; Масанов Н. Кочевая цивилизация казахов. C. 499.


[Закрыть].

В Казахстане 1928 год стал известен как год Малого Октября. Той осенью партия начала кампанию по конфискации байских хозяйств, чтобы отобрать скот и имущество «богатых» представителей казахских элит, которые, как считалось, эксплуатируют своих родичей. Мишенью кампании стали 700 самых богатых и влиятельных баев: их вместе с семьями отправили в отдаленные районы республики или вообще выслали из Казахстана. Секретарь республиканской Компартии Филипп Голощёкин утверждал, что казахскому аулу, в отличие от русской деревни, Октябрьская революция 1917 года еще только предстоит. Его кампания должна была стать Малым Октябрем, то есть революцией по образцу Октябрьской: ей надлежало ускорить процесс классовой дифференциации в казахском ауле и пронизать партийностью всю казахскую жизнь332332
  Голощёкин Ф.И. Очередные задачи ВКП(б) в Казахстане – доклад II Пленуму краевого комитета ВКП(б), 1926 г. // Голощёкин Ф.И. Партийное строительство в Казакстане: Сборник речей и статей (1925–1930 гг.) / Подгот. к печ. В. Муравьёвым, М. Рядниным и Д. Смирновым; под общ. ред. П.М. Рысакова. М.; Алма-Ата, 1930. С. 72.


[Закрыть].

Кампания по конфискации байских хозяйств была частью той партийной борьбы с «культурной отсталостью», которая развернулась к концу 1920-х годов по всему Советскому Союзу. В Средней Азии, где повседневная жизнь и обычаи сильно отличались от принятых в Европейской России, это стремление к преобразованию культуры проявилось особенно ярко333333
  О кампаниях по борьбе с паранджой в Узбекистане см.: Massell G. The Surrogate Proletariat: Muslim Women and Revolutionary Strategies in Central Asia, 1919–1929. Princeton, 1974; Northrop D. Veiled Empire: Gender and Power in Stalinist Central Asia. Ithaca, 2004; Kamp M. The New Woman in Uzbekistan: Islam, Modernity, and Unveiling under Communism. Seattle, 2006. Об антиисламской кампании советской власти в Узбекистане см.: Keller S. To Moscow, Not Mecca: The Soviet Campaign against Islam in Central Asia, 1917–1941. Westport, 2001. О борьбе с «родовыми пережитками» и мерах по «освобождению» женщин в Туркменистане см.: Edgar A.L. Tribal Nation. Chap. 6 and 8. Об усилиях по трансформации киргизской идентичности при помощи создания советских деревенских клубов см.: Iğmen A. Speaking Soviet with an Accent: Culture and Power in Kyrgyzstan. Pittsburgh, 2012.


[Закрыть]. Конфискация байских хозяйств была изначально задумана как атака на культурные и экономические основы кочевой жизни. Эта атака привела к обнищанию не только самих баев – главной мишени кампании, но и множества их сородичей, привыкших к покровительству и защите со стороны баев. Сокращение поголовья скота затруднило сезонные миграции казахов, а также сделало более трудной задачей добывание еды, создание жилища, разведение огня и изготовление теплой одежды. Коренным изменениям подверглись даже такие обычаи, как свадьба: Мухамет Шаяхметов (Мұхамет Шаяхметов), переживший голод, вспоминает, как его сестра Жамба испытывала страх и стыд, будучи вынуждена выходить замуж под покровом темноты, без нормальной свадебной церемонии и без выплаты калыма334334
  Shayakhmetov М. The Silent Steppe. P. 51.


[Закрыть]. Многие из тех, кого записали в баи, принадлежали к наследственной элите, и их изгнание из казахских общин привело к фундаментальной перекройке иерархий, существовавших в обществе.

В прежние десятилетия кочевникам-казахам довелось пережить массовую крестьянскую колонизацию Степи, Гражданскую войну, голод и установление советской власти. Все эти события сделали казахов более уязвимыми перед лицом голода: на начало 1928 года, как сообщалось в докладе крайкома партии, земледелие восстановиться от опустошений Гражданской войны сумело, а вот объем продукции кочевых хозяйств по-прежнему на 10–15% отставал от довоенного335335
  АПРК. Ф. 141. Оп. 1. Д. 2106. Л. 1–3, 62, 63, 116–122 (Из обзора Казкрайкома ВКП(б) о социально-экономическом и политическом положении республики, март 1928 г.) // Трагедия казахского аула. Т. 1. С. 20.


[Закрыть]. Впрочем, казахи каждый раз находили возможность приспособить свои методы кочевого скотоводства к политическим, природным и общественным изменениям. Однако конфискация байских хозяйств нанесла мощнейший удар по кочевой жизни, резко снизив численность скота и внеся сильнейший разлад в казахское общество. К концу 1928 года казахи начали голодать.

Многие историки считали само собой разумеющимся, что атаки советской власти на конкретные этнические группы были в первую очередь делом рук чужаков – «русских» или «чиновников из Москвы»336336
  Подобная аргументация присутствует в кн.: Conquest R. The Harvest of Sorrow; Applebaum A. Red Famine.


[Закрыть]. Но, как покажет эта глава, кампания по конфискации была особенно разрушительной именно потому, что ее проводили главным образом не чужаки, а сами казахи337337
  Этот факт продемонстрировал и Ян Томаш Гросс в своем труде: Gross J.T. Revolution from Abroad: The Soviet Conquest of Poland’s Western Ukraine and Western Belorussia. Princeton, 1988. Изучая то, как государственная власть вошла в повседневную жизнь в Польше, Гросс приходит к выводу: «Ужасающие, обездвиживающие особенности сталинского режима были вызваны мириадой мелких, индивидуальных, спонтанных действий» (Ibid. Р. 232).


[Закрыть]. В пределах своей стратегии, специально разработанной, чтобы разрушить прежние связи и посеять яростную рознь внутри аула, московские власти предоставили самим казахам принимать важнейшие решения – кого именно считать баем и сколько именно имущества у него забирать. Эта схема, в рамках которой местные чиновники и общины получили широчайшие полномочия, будет воспроизведена в последующих кампаниях против «кулака», или крестьянина-эксплуататора, в других регионах Советского Союза. В конечном счете благодаря программе конфискации более тысячи казахов вошли в состав чиновничества и участие партии в казахской жизни стало куда более всеобъемлющим. Как сообщало новое руководство Казахстана, в девяти округах республики прошло 6251 общее собрание, посвященное этой кампании, – с 392 429 участниками338338
  ЦГАРК. Ф. 5. Оп. 21. Д. 15. Л. 42–63 (Доклад правительства КАССР в ЦК ВКП(б) и ВЦИК о проведении и итогах кампании по конфискации имущества и выселению крупных баев-полуфеодалов, 23 апреля 1929 г.) // Трагедия казахского аула. Т. 1. С. 664. В первоначальной версии доклада значились 3488 общих собраний и 290 796 участников. Позднее эти цифры были зачеркнуты, а новые вписаны чернилами.


[Закрыть].

Решение опереться на казахов было вызвано как практической, так и идеологической необходимостью. С практической точки зрения у властей попросту не было ресурсов, чтобы преобразовать обширный Казахстан без привлечения местных кадров, и это стало еще более очевидным после неудач кампании по советизации аула. Москва нуждалась в информации, которую можно было получить только от казахов, – например, кто входит в наследственную элиту, а кто не входит. Утверждение, будто нападение осуществлялось в первую очередь «чужаками», подразумевает, что в республике существовал полностью сформированный партийно-государственный аппарат, но изучение архивных записей 1920-х годов в Казахстане делает очевидной всю нереальность этого допущения.

И с идеологической точки зрения советское национальное строительство, или преобразование казахов в «современную» советскую нацию, не могло обойтись без самих казахов. Без участия местного населения были немыслимы не только стандартизация национального языка и создание национальной культуры, но и такие этапы фундаментальных «национальных» общественно-хозяйственных преобразований, как конфискация байских хозяйств. Москва не смогла бы вести казахов в социалистическую современность, если бы сами они оставались пассивными; их активное вовлечение в процесс модернизации было единственным средством достичь цели. Как показывает крайняя жестокость конфискационной кампании, использование террора против национальных групп вовсе не обязательно означало отход от московской политики национального строительства. Вместо этого террор был средством консолидации национальных групп: кампания по конфискации стала для властей инструментом как уничтожения потенциальных «врагов» в казахском обществе, так и более полного вовлечения других казахов в проект социалистического строительства339339
  Франсин Хирш высказала такую же мысль в своем исследовании этнографического знания и его роли в создании Советского Союза. Она считает, что усилия по слиянию национальностей вовсе не означали отступления от государственной политики национальностей. Речь скорее шла о стремлении нарастить темпы революции и ускорить переход к коммунизму. См.: Hirsch F. Empire of Nations. P. 9.


[Закрыть].

Кампания по конфискации имущества у баев действительно выполнила ряд задач по «национальному строительству», поставленных властью. Множество местных кадров пополнило ряды низшего чиновничества. Казахи, вынужденные взять на вооружение принятую властями терминологию, стали оперировать такими классовыми категориями, завезенными из Европейской России, как «бедняк» и «середняк». В то же время конфискационная кампания не сумела преобразовать казахское общество в соответствии со всеми пожеланиями Москвы. Многие местные кадры использовали полученные ими широкие полномочия, манипулируя кампанией в собственных интересах. Некоторые казахи, узнав о планах властей, перерезали свой скот или продали его, чтобы уберечь от надвигающейся конфискации.

В конце 1927 года московское руководство начало создание новой системы внутренних границ в республике: на смену губерниям приходили округа, на смену уездам и волостям – районы, и этот процесс длился на протяжении всего 1928 года. Но кампания по конфискации наглядно показала, насколько сложно было властям добиться соблюдения этих границ: спасаясь от экспроприации, кочевники-казахи бежали в соседние округа, в другие республики СССР и в Китай.

Настоящая глава начинается с рассмотрения нескольких вопросов. Каково было представление Москвы о бае? Каковы были характеристики этой фигуры? В какой степени картина байской эксплуатации соотносилась с разломами, действительно существовавшими в казахском обществе? Затем речь пойдет о развитии программы конфискации и о том, как два ведущих казахских деятеля, Смагул Садвакасов и Ураз Джандосов (Ораз Жандосов), отреагировали на эту атаку, предпринятую против их собственного общества. После чего я рассмотрю одну из первых попыток осуществления конфискации в Семипалатинской губернии – эпизод, ставший известным как Семипалатинское дело, – и наконец обращусь к самóй конфискационной кампании.

ФИГУРА БАЯ

Советские ученые утверждали, что перейти к оседлой жизни казахам мешает эксплуатация со стороны баев, или, как их иногда называли, баев-полуфеодалов. Изучая историю казахов в Российской империи, ученые утверждали, что те были жертвами «двойного угнетения». «Колониальная» политика Российской империи угнетала казахскую «нацию», в то время как эксплуатация со стороны баев, многие из которых работали на Российскую империю, укрепляла кочевую жизнь и усиливала влияние «отсталых» казахских родов340340
  Об этой системе «двойного угнетения» см.: Родневич Б. От колониального вырождения к социалистическому рассвету. С. 33; Зверяков И.А. От кочевания к социализму. С. 11.


[Закрыть]. Казахское общество, заключали эти ученые, достигло исторической стадии, которую можно охарактеризовать как «патриархально-феодальную», на полпути между феодализмом и капитализмом. Чтобы помочь казахскому аулу «догнать» русскую деревню, достичь капитализма, а затем и социализма, партийным активистам надлежало ликвидировать самых богатых и влиятельных баев, позволив бедняку и середняку занять центральное положение в ауле.

Русский термин «бай» происходил от казахского слова бай («богач»), и фигура, обозначаемая этим словом, имела в глазах советских ученых ряд общих характеристик. Подобно своему собрату из русской деревни, кулаку, бай был зажиточен. Богатство его заключалось главным образом в животных: по одному из подсчетов, хотя баи составляли всего 6% казахского населения, им принадлежало 50% скота в республике341341
  Сыргабеков Н. Социалистическое земледелие // 15 лет Казакской АССР, 1920–1935 / Под ред. С.Н. Нурпеисова, У.Д. Исаева, Н.И. Гусева и др. Алма-Ата, 1935. С. 86.


[Закрыть]. За их скотом бесплатно ухаживали многочисленные родственники. Именно эти родственники выполняли работы, необходимые для поддержания кочевой жизни, – пасли скот бая, доили его кобыл и верблюдиц. Ученые считали, что трудятся они не по доброй воле: их вынуждает к этому система родственных связей, облегчающая и укрепляющая систему байской эксплуатации. Считалось, что многие баи возглавляют те или иные аристократические роды либо принадлежат к ним342342
  Соколовский В.Г. Казакский аул. С. 24.


[Закрыть]. Кроме того, бай, возможно, связан с исламскими муллами и читает Коран. Но главным признаком бая считались не религиозные верования, а готовность эксплуатировать других как в экономическом плане, так и при помощи родственных связей343343
  См., например, описание бая в: Государственный архив Российской Федерации [далее – ГАРФ]. Ф. 3260. Оп. 10. Д. 3. Л. 13 об. (Во ВЦИК. Доклад о проведении по КАССР конфискации имущества и выселения баев-полуфеодалов, 15 июня 1929 г.).


[Закрыть].

Хотя фигура бая, казалось, определялась этими признаками, сама принадлежность к баям, как и к кулакам, была чем-то неоднозначным, изменчивым и часто оспаривалась344344
  Lewin M. Who Was the Soviet Kulak? // Lewin M. The Making of the Soviet System. P. 121–141; Viola L. The Unknown Gulag: The Lost World of Stalin’s Special Settlements. Oxford, 2007. P. 5–7.


[Закрыть]. В разное время и в устах разных людей слово «бай» могло иметь самые разные значения. Вопрос о том, кто является, а кто не является баем, зависел от того, к чьему суждению обращались. В конечном счете в категорию баев мог попасть практически любой казах; в рамках кампании по коллективизации в числе баев оказались главы родов, бывшие чиновники Российской империи, представители наследственной элиты, бедные казахи, потерявшие свой скот, некоторые советские деятели. Неопределенность термина «бай» была умышленной и способствовала разрушению ткани казахского общества.

Вместе с тем изображение казахской кочевой жизни через призму фигуры бая было сильно искаженным. Общественная и политическая деятельность, игравшая огромную роль в кочевой жизни, опиралась на систему родственных связей. Как правило, каждый казах знал по меньшей мере семь поколений своих предков и, знакомясь с другим казахом, рассказывал ему свою генеалогию. Это позволяло заглянуть в биографию и историю рассказчика, становясь чем-то вроде паспорта, выстраивающего отношения между жителями Степи345345
  Подробнее об аналогии с паспортом см.: Tәтимов М. Әр қазақтыӊ терiнде тол шежiресi iлүлi тұрғанға не жетсiн // Жұрағат. 2006. № 9–10. С. 2–5.


[Закрыть]. Казахи придерживались экзогамии, и знание генеалогических связей играло роль при заключении брака: считалось, что мужчина и женщина не могут вступить в брак, если в пределах семи поколений у них есть общий мужской предок346346
  Hudson А.Е. Kazak Social Structure. New Haven, 1964. Р. 43–48. Впрочем, представители одного рода не всегда состояли в близком кровном родстве. Казахи могли постепенно менять свои генеалогии в зависимости от меняющихся политических и экономических обстоятельств. См.: Харузин А.Н. К вопросу о происхождении киргизского народа. М., 1895. С. 59.


[Закрыть]. Кроме того, родственные связи выполняли и важнейшие экономические функции: различные генеалогические линии претендовали на определенные пастбища в определенное время года. В некоторых случаях члены той или иной ветви рода были обязаны оказать помощь нуждающемуся сородичу – например, выделив ему животных после чрезмерно суровой зимы.

Статус в казахском обществе зависел не столько от богатства, сколько от происхождения, возраста и интеллекта347347
  В отличие от некоторых других обществ Средней Азии, например туркменов, в казахском обществе не было действительно сильной и стабильной связи между генеалогией и социальным статусом (исключением отчасти можно считать род кыпчаков Среднего жуза, который, как считалось, сформировался из древних тюркских племен задолго до создания Казахского ханства). В большинстве случаев статус того или иного рода, ветви рода или родовой группы менялся по мере того, как эта группа становилась более или менее могущественной.


[Закрыть]. В старейшины рода, как правило, выбирали тех, кто проявил способности к руководству, военные таланты или юридическую проницательность, и эти люди играли важную роль в разрешении внутриродовых и межродовых споров. Бий был судьей, выносившим приговоры на основе обычного права, известного как адат. Аксакал («белая борода») намечал маршруты и даты сезонной миграции казахов, а также следил за пастбищными угодьями. Биев и аксакалов выбирали из «черной кости» (қара сүйек), простолюдинов, и их должности вовсе не обязательно передавались по наследству348348
  Hudson А.Е. Kazak Social Structure. Р. 62; Frank A.J. The Qazaqs and Russia. Р. 366.


[Закрыть]. Кроме того, многие казахи находились в зависимости от тех или иных представителей аристократического слоя, известного как «белая кость» (ақ сүйек)349349
  В «Безголовом государстве» Дэвид Снит утверждает, что «власть аристократов и процесс управления, подобный государственному» играли важнейшую роль в организации кочевых скотоводческих обществ Внутренней Азии. Он считает, что «эгалитарные структуры, основанные на родстве» были в большой степени навязаны пришельцами-колонизаторами. См.: Sneath D. The Headless State. Напротив, я полагаю, что оба элемента – родство и власть аристократов – были важными организующими принципами казахской жизни как до российского завоевания Казахской степи, так и после него. Труд Снита стал предметом обсуждения на особом форуме: Debating the Concepts of Evolutionist Social Theory: Responses to David Sneath // Ab Imperio. 2009. No. 4.


[Закрыть]. В знатное сословие входили ханы – предводители жузов, султаны – сыновья ханов, а также группа, известная как торе (төре), – потомки султанов. К XIX веку многие торе стали главами отдельных родов. Все эти три группы принадлежали к Чингизидам – категории населения, претендовавшей на происхождение от Чингисхана. Их правила происхождения и родства отличались от тех, что существовали среди простонародья; в отличие от старейшин родов принадлежность к «белой кости» была наследственной350350
  Khazanov А. Nomads and the Outside World. Р. 146; Frank A.J. The Qazaqs and Russia. Р. 366.


[Закрыть]. Наконец, существовала отдельная каста – ходжи (қожа), игравшие в казахском обществе роль религиозных деятелей и посредников. Ходжи претендовали на происхождение от семьи пророка Мухаммеда. Подобно Чингизидам, ходжи придерживались своих собственных генеалогических правил. В казахских общинах в сферу деятельности ходжей входил ряд религиозных функций. В частности, они проводили мусульманские ритуалы, а также были проводниками исламского образования351351
  Frank A.J. The Qazaqs and Russia. Р. 366.


[Закрыть].

В Российской империи соотношение между сословиями изменилось. В системе косвенного управления многие Чингизиды сохранили привилегированное положение, став посредниками между народом и империей. Но их влияние в казахском обществе пошло на спад. Как правило, ханы играли главную роль в легитимации элитного статуса других Чингизидов, но с переходом Степи под власть Российской империи позиция хана оказалась упразднена. Статус Чингизидов в казахском обществе пострадал и от улучшения положения простолюдинов. Используя возможности торговли с Россией, «черная кость» взяла под контроль обширные угодья и стада. К концу XIX века началась концентрация ресурсов в руках простонародья, и положение того или иного человека в казахской общине стало все больше определяться не только его происхождением, но и зажиточностью352352
  Центральная Азия в составе Российской империи. С. 194–198; Martin V. Kazakh Chinggisids, Land, and Political Power in the 19th Century: A Case Study of Syrymbet // Central Asian Survey. Vol. 29. 2010. No. 1. Р. 79–102; Масанов Н. Кочевая цивилизация казахов. С. 446, 532.


[Закрыть].

Советские ученые видели в появлении этих «богачей» доказательство того, что в кочевое общество пришел капитализм, но положение людей, собравших большие стада, было не столь однозначно. Они не являлись собственниками скота, который пасли, и к накоплению богатства, как правило, не стремились. Их скот находился в общинной собственности, и они управляли им, играя роль патронов и покровителей своих родственников. Животные, носившие клеймо, или тамгу (таӊба), рода, регулярно перераспределялись между его членами. В тяжелые времена члены рода обращались друг к другу за помощью, в частности одалживая друг другу животных. Численность скота могла быть крайне неустойчивой – размеры стад могли сильно изменяться на протяжении всего лишь одного сезона в зависимости от засухи, болезней, джута или набегов соседних родов, так что «богатый» казах мог быстро стать бедным. Вот почему все эти методы взаимопомощи представляли собой важнейшее средство адаптации к трудностям степной жизни353353
  Salzman Р.С. Pastoralists. Р. 73–75.


[Закрыть].

СПОРЫ КАЗАХСКИХ ПАРТИЙЦЕВ О БУДУЩЕМ КАЗАХОВ

Вероятно, партийцы-казахи лучше осознавали всю разрушительность конфискационной кампании для казахского общества, чем какая-либо иная группа в верхних эшелонах республиканской бюрократии354354
  Существует ряд важных исследований, посвященных казахским коммунистам в 1920–1930-е годы: Койгельдиев М.К. Сталинизм и репрессии в Казахстане 1920–1940-х годов. Алматы, 2009; Махат Д.А. Қазақ зиялыларының қасиретi. Алматы, 2001; Омарбеков Т. Қазақстан тарихының ХХ ғасырдағы өзекті мәселелері: Көмекші оқу құралы. Алматы, 2003. Гл. 1. Марыся Блэквуд, аспирант Гарвардского университета, в настоящий момент заканчивает диссертацию, посвященную первому поколению казахских коммунистов.


[Закрыть]. Хотя большинство казахов накануне кампании оставались кочевниками, некоторые, небольшая доля, осели на землю и окончили высшие учебные заведения. Большинство из них окончили так называемые русско-туземные школы. Эти школы, первые из которых были созданы в Казахской степи в 1840-е годы, предоставляли образование на русском языке, а также на казахском c использованием модифицированной кириллицы. Куда меньший процент казахов составляли те, кто посещал мусульманские школы и получал традиционное мусульманское образование. Большинство представителей образованной казахской элиты происходили из Среднего жуза, а некоторые из них учились в Семипалатинске, самом большом городе Казахстана, расположенном в северо-восточном углу Степи355355
  О ведущей роли интеллектуалов Среднего жуза в казахской культуре XIX – начала XX века см.: Uyama Т. The Geography of Civilizations: A Spatial Analysis of the Kazakh Intelligentsia’s Activities, from the mid-19th to the Early 20th Century // Regions: A Prism to View the Slavic-Eurasian World / Ed. K. Matsuzato. Sapporo, 2000. Р. 82.


[Закрыть].

Именно среди этой образованной элиты советская власть черпала кадры для республиканского чиновничества. Но доля казахских кадров оставалась невелика, особенно на высшем уровне, – одной из причин такого положения была небольшая численность образованных людей. В 1926 году Коммунистическая партия Казакстана насчитывала 31 910 членов, из которых лишь 11 634, или 36,5%, были казахами356356
  Cм.: Компартия Казахстана за 50 лет (1921–1971 гг.). Рост и регулирование состава партийной организации республики / Под ред. З. Голиковой, П. Пахмурного, Т. Позняковой. Алма-Ата, 1972. С. 59.


[Закрыть]. На республиканском уровне из 1036 высокопоставленных номенклатурных работников казахами были лишь 158 человек (около 16% от общего числа)357357
  Martin T. The Affirmative Action Empire. Р. 145.


[Закрыть]. Нехватка казахских кадров, в особенности на республиканском уровне, означала, что многие из тех, кто принимал важнейшие решения, определявшие будущее республики, часто не имели достаточного представления о кочевой жизни. С другой стороны, советская власть была вынуждена, по крайней мере на первых порах, привлекать даже некоторых казахов, стоявших на твердых антибольшевистских позициях.

Одним из наиболее ярких примеров служит сотрудничество большевиков и алашординцев – членов казахской политической партии, занимавшей в годы Гражданской войны антибольшевистские позиции. Алаш-Орда сформировалась после Октябрьской революции, когда группа светских русскоязычных казахов, многие из которых прежде были сторонниками кадетов (конституционно-демократической партии), провозгласила создание автономного Казахского государства. Политическая платформа партии включала в себя расширение казахской автономии, всеобщее избирательное право и отделение церкви от государства. Когда в Степь пришла Гражданская война, алашординцы встали на сторону белогвардейцев, против большевиков. Но в 1919 году Алаш-Орда капитулировала перед большевиками, и многие алашординцы, в том числе Алихан Букейханов (Әлихан Бөкейхан), торе и праправнук Бокей-хана (Бөкей Барақұлы), а также Ахмет Байтурсынов, стали играть видную роль в партии большевиков358358
  Аманжолова Д.А. На изломе; Kendirbaeva G. «We Are Children of Alash…»


[Закрыть]. Более молодые и радикально настроенные казахи, выступавшие против Алаш-Орды, возмущались тем, что алашординцев приняли в партию. Однако на этом этапе московское руководство предпочитало не бороться с присутствием в партии многочисленных представителей Алаш-Орды.

Казахов в верхних эшелонах республиканского чиновничества было немного, но и среди представителей этой маленькой группы имелось множество противоречий. Линии разлома между казахскими членами партии определялись дореволюционными связями (в частности, с Алаш-Ордой), а также родственными узами, но важную роль играли и идеологические различия, в первую очередь вопрос о том, как продвигать «национальные» цели в социалистическом контексте359359
  Противоречия между национализмом и социализмом беспокоили местные элиты и в других регионах Советского Союза. Об Узбекистане см.: Khalid А. Making Uzbekistan.


[Закрыть]. Молодой казах Смагул Садвакасов стал одним из самых активных и красноречивых критиков государственного подхода к развитию казахов. Сохраняя близкие связи с Алаш-Ордой (Садвакасов был женат на дочери Букейханова Елизавете и тесно сотрудничал с Байтурсыновым в бытность того наркомом просвещения), он вместе с тем глубоко погрузился в теорию марксизма-ленинизма. Садвакасов написал несколько статей о кооперативах и критиковал власть за то, что она продолжает относиться к Казахстану как к источнику сырья и не строит фабрик на территории республики. Он сделал быструю карьеру в партии, став наркомом просвещения, издателем крупнейшей казахскоязычной газеты, «Еңбекші қазақ» («Казахский рабочий»), а в марте 1926 года даже встретился со Сталиным360360
  На приеме у Сталина. С. 23.


[Закрыть].

В резкой статье 1922 года «Что нужно казахскому народу?» Садвакасов изложил свой взгляд на то, чтó должна нести с собой советская политика национальностей. Он желал более широкого представительства казахов в рядах советской бюрократии: «Неказахи [басқа жұрт] не могут делать за нас нашу работу. Не потому, что они желают нам зла, но потому, что они незнакомы с нашим языком и традициями»361361
  Садуакасов С. Қазаққа не керек? // Өртен газеті. 1922. № 6. Опубликовано в: Садуақасұлы С. Екi томдық шығармалар жинағы / Ред. М. Кұл-Мұхаммед. Алматы, 2003. Т. 2. С. 266.


[Закрыть]. Он подверг критике тех, кто счел бы его идеи недостаточно «коммунистическими». Напротив, утверждал Садвакасов, его борьба за равные права для казахов прекрасно укладывается в идеалы коммунизма: «Борьба за равенство – не национализм [теӊдiкке тырысу – ұлтшылдық емес]… Борьба за равенство – естественная черта обездоленных»362362
  Садуақасұлы С. Екi томдық шығармалар жинағы. Т. 2. С. 267.


[Закрыть]. Стать коммунистом, заявлял Садвакасов, не означает отказаться от своих национальных традиций, и тут же подвергал критике тех коммунистов, что выступают как «волки в овечьей шкуре»363363
  Idem. Жастар сиезiне // Енбекшi қазақ. 1922. 20 июля. Опубликовано в: Idem. Екi томдық шығармалар жинағы. Т. 2. С. 268.


[Закрыть].