Текст книги "Церера. Восход тьмы"

Глава 7. Львирет

Магия делится на два вида: магия Первоначал и магия Первоэлементов.

К магии первоэлементов относятся стихийные материи, которые способны воспроизводить Первые Боги и их потомки. Первоначалом же являются лишь две материи: темная (она же Ночь) и светлая (она же Эфир). Разница между ними колоссальная, но самой главной особенностью и различием является тот факт, что магия Первоэлементов заложена в крови от рождения. Магию Первоначала необходимо же заслужить.

Н. Барриот «Биологические аспекты в магии»

НАСТОЯЩЕЕ.

Континент Фаервил. Порт Ардаль

Цикл 9777 от Прихода Первых, лье 143.

Фаервильский говор окружал девушку со всех сторон. Раньше Амалия слышала его только от Обсидиана, и очень давно.

– Вроде королевство одно, а язык как будто совсем другой… – удивленно прошептала она, вслушиваясь в мягкие голоса окружающих. Южный акцент напоминал тихое шуршание песка или шелест листьев. Фаервильцы с бронзовой кожей как будто шептали молитвы, не прерываясь ни на мгновение.

– Ничего, ты привыкнешь, – подтолкнул ее вперед Обсидиан, отгоняя от девушки торговцев, словно назойливых чаек. – Но приготовься к тому, что твоя речь для многих будет казаться очень грубой. Словно ты хочешь зарубить их топором. – После этих слов, на которые Амалия как раз хотела ответить грубостью, Обсидиан начал искать взглядом Мая. Она надулась, словно лягушка, сдерживая порыв злобы.

– Теперь я знаю одно. Я ненавижу корабли… – проговорил Май, который из-за морской болезни был бледен и плохо себя чувствовал. Он еле шел. – Мне срочно нужно воды…

– Если бы ты хоть иногда выходил из каюты, то смог бы привыкнуть к плаванию, – заметил Обсидиан и подхватил шатающегося брата под локоть. Золотые глаза быстро осмотрели площадь, пытаясь найти что-то, известное только им.

Пока братья разговаривали, Амалия удивленно рассматривала Львирет. Здесь было так тепло и солнечно, она прикрыла глаза рукой. Небольшие домики приморского города были сделаны из желтого и оранжевого кирпича. Точно такого же цвета была и дорога под ногами. Между домами тянулись веревки, на которых сушилась одежда.

– Как же красиво! – прошептала Амалия, рассматривая вьющиеся то там, то здесь вдоль дороги растения. Вьюнки прорастали между кирпичей, проникая в каждую трещинку. На окнах домов стояли вазы с цветами, клумбы с магнолией и гибискусом украшали улицу.

Вся площадь была увешана разноцветными флажками и бумажными фонариками. От такого буйства красок у Амалии зарябило в глазах.

– Так нарядно. Здесь какой-то праздник? – обратилась девушка к Обсидиану. Он плавно обходил толпу, продолжая идти вперед. Его лицо было непривычно напряженным.

– М-м-м… – он внимательно посмотрел по сторонам. – Видимо, да. Насколько я помню, в это время празднуется Лир Альтем. У вас в Фроузвиле такого не было?

– Нет, – Амалия отрицательно покачала головой, уворачиваясь от проходящих мимо лошадей. – А что это значит?

– Это лье, когда Солнце находится на небе столько времени, сколько и Луна. Проще говоря, это равнольенствие. В Фаервиле очень любят всевозможные праздники, поэтому… – он недовольно оглянулся по сторонам, подыскивая слова. – Ну, сама видишь.

– О, а ты что, не любишь их? – с детской непосредственностью уточнила Амалия, рассматривая протянутые кем-то фрукты.

Вместо ответа Обсидиан смерил девушку таким взглядом, от которого у нее отпали все вопросы.

– Точно, ты же такой серьезный! – Амалия насмешливо стукнула его кулачком в плечо. – И как это я могла такое забыть, а?

– Долго еще будешь напоминать об этом? – он недовольно закатил глаза.

– Конечно. А ты думал, все так просто?

Многочисленные торговцы окружали их со всех сторон. В воздухе пахло рыбой, соленым морем и зеленью. Фаервильцы активно вели торговлю, предлагая десятки самых разных вещей: плюшки, изысканные ракушки, необычные жемчужины и даже изделия из водорослей. Одна из златокожих торговок подошла к Амалии вплотную и, не спрашивая ее, сразу же начала что-то предлагать:

– Красавийца, это ожерелье из пьерламутрового жемчуга подходит к твоим глазам! – она достала из своей коробочки бусы и взяла Амалию за руку, чтобы быстро впихнуть ей товар.

– Спасибо, не надо, – ответила ей та и попыталась ускорить шаг. Ей стало некомфортно от чужих прикосновений. Солнечный свет и жара давили со всех сторон. Стало душно и страшно. Но торговка не отставала от нее.

– О, вьижу по говору, ты не местная! Тогда тьем более! Ну же, бери-бери! – Она приблизилась к Амалии настолько близко, что можно было заметить каждую морщинку на ее смуглом лице. От нее несло протухшей рыбой и потом.

– Пожалуйста, отпустите меня. Мне ничего не нужно! – Амалия стала оглядываться по сторонам в поисках помощи. Но на рынке были сотни товаров, а продавцы так активно двигались, что весь мир завертелся перед ней в каком-то неостановимом вихре. Девушку замутило.

– Бери я скьязала! Сделаю скидку за твои красьивые глазки! Мнього не возьму! – слюна изо рта назойливой жительницы Львирета попадала Амалии на лицо.

Обсидиан возник между ними внезапно. Амалия смогла выдохнуть со спокойствием: запах сырой рыбы и пота сменил привычный запах терпкой вишни.

– Отстань от девушки, – прошипел кронпринц. Его голос стали жестким, холодным и каким-то… гипнотическим. Амалия заметила, что на лице торговки внезапно появилась гримаса страха и ужаса. Женщина не могла оторвать остекленевший взгляд от Обсидиана и внезапно выронила на землю ожерелье. Жемчужинки разлетелись во все стороны. Кронпринц наклонился и поднял украшение, чтобы отдать его поскорее торговке.

– К-к-конечно… Извинитье! – пролепетала торговка, быстро выхватив ожерелье из рук Обсидиана и скрывшись среди толпы.

– Кракена мне в бухту! У нее такое лицо было, словно она какого-то беса увидела! – ахнула восторженно Амалия, сделав глубокий вздох. Удушающая обстановка наконец-то рассеялась.

– Глупости, – уголки губ Обсидиана приподнялись. Он аккуратно взял кисть девушка, рассматривая ее. – Ты как? В порядке? Она не сделала тебе больно?

– Все хорошо, спасибо, – Амалия благодарно улыбнулась. – Просто не люблю, когда меня…

– Касаются незнакомцы, – закончил за нее Обсидиан. Амалия ненадолго обомлела от этого. Ее щеки стали пунцовыми. – Прости, я знаю, ты не привыкла к толпе и жаре, но иначе попасть в королевство не получится. Я хочу скорее зайти в ближайшую таверну, чтобы переждать зной. Ну, и помочь Маю прийти в себя после морской болезни.

Амалия кивнула, и они зашагали по улицам еще быстрее, пока не зашли в заведение под названием «Жемчужина южного острова». В таверне, несмотря на жаркую погоду снаружи, горел камин. Май, привыкший к огню, внимательно наблюдал за мерцающим пламенем. Он пил воду с лимоном, с каждым новым глотком чувствуя, как ему становится все лучше и лучше. Сидящая рядом с ним Амалия легонько коснулась плеча:

– Ну как ты? Уже лучше? – огневик посмотрел на обеспокоенную Амалию. Ее серебристые глаза красиво поблескивали благодаря свету в камине. Он ощутил чувство беспокойства.

– Да… все хорошо. Мне уже лучше, да.

«Неужели я теперь никогда не смогу управлять огнем? А Безвременье? Я так давно не был там… А вдруг тот раз был последним? Я ведь. Так и не вспомнил ничего… Этот огонек… Так красиво мерцает».

Май скучал по своим странным путешествиям. По волшебным драконам, которые были в том месте. Он скучал по ощущению легкости и свободы, которую давало ему безвременье.

«Найди потомков… Найди потомков… Найди потомков…»

Голос в голове не замолкал ни на мгновение. Он был единственный, кто всегда был рядом с Маем. Голос постоянно давил на него, кричал, заставлял делать что-то, но не покидал его.

«Бросай всех! Ты должен найти потомков! Им на тебя наплевать. Ты ведь знаешь это. Они даже не хотели тебя с собой звать. Бросай всех и уходи! Найди потомков… Найди…»

Приглушенный и теплый свет от камина успокаивал. Он давал этому людному месту атмосферу небольшого домика где-то в глубине тихого леса. Но сейчас в «Жемчужине» спасались от жары толпы людей. Колокольчик на двери то и дело позвякивал, когда кто-то входил или выходил. Официантка то и дело бегала между столами с кружками, полными лимонада с кубиками льда.

– Девушка, ну вас еще долго ждать!? – проворчала тучная женщина, утираясь огромным платком. – вы мимо нас уже пятый раз проходите с нашими напитками!

– Вас много, а я одна! – в ответ ей прокричала официантка, ставя лимонад на стол. Кружки весело звякнули при столкновении друг с другом. – Сидите и ждите! Никому ваша вода здесь не нужна!

– Вот же первые! Понаберут тут хамок деревенских, потом сиди измывай от жары, еще и выслушивай оскорбления! – тучная женщина обернулась к своим друзьям, которые согласно закивали.

– Вот-вот! А еще столица жемчуга называется!

Обсидиан нервно постукивал ногой по полу, держа руки в замке. Несмотря на то, что компания решила сесть за самый дальний столик, людей здесь меньше не было. На столе стояла запеченная рыба, которую Амалия уплетала за обе щеки, взяв порцию и свою, и Обсидиана. И несколько стаканов с огуречным лимонадом.

– Ты точно не будешь рыбу? – в который раз спросила Амалия, облизывая пальцы.

– Точно, – заверил ее Обсидиан, стараясь не вздыхать от этого вопроса. – я не очень люблю рыбу.

– Как ее можно не любить!? – Амалия чуть не подавилась. – И зачем ты тогда взял ее себе?

– Для тебя.

В этот раз Амалия действительно подавилась. Май закатил глаза, сделав вид, что его тошнит.

– Ну и? Что будем потом делать? – спросил огневик изогнул бровь, медленно попивая лимонад, кубики в котором уже растаяли.

«Ты бросаешь их и идешь искать потомков первых богов…» — ответил ему голос в голове. Но Май решил его игнорировать ближайшее время. Слишком назойлив стал тот.

– Нас в городе должны встретить… Сопровождающие, – последнее слово Обсидиан произнес, не скрывая неприязни. – Чтобы добраться до дворца без происшествий.

– А что с нами может случиться в пути? – отдышавшись и запив рыбу лимонадом, Амалия подключилась к разговору. – Я думала, здесь безопасно.

– Нигде не безопасно, тем более для тебя, цветок. Если ты помнишь, на тебя ведется охота. – Он стал говорить чуть тише, так как опасался, что посетители таверны будут прислушиваться. – А те, кто тебя ищут, очень опасны. – Обсидиан достал карту королевства, разложив ее на столе. – Смотрите, мы сейчас здесь. – Он ткнул пальцем в надпись Львирет, находящийся на самом краю Фаервила. – А нам нужно вот сюда. – Обсидиан вел пальцем по карте через леса и реки, пока не указал рукой в Ривант. – В этих лесах могут находиться как разбойники, так и те, кто охотятся на тебя.

– И сколько нам ждать тех… Сопровождающих? – Май нахмурился. Голос в его голове все еще не сдавался. Огневик пытался перекричать его собственными мыслями.

– Недолго… – Обсидиан посмотрел куда-то в сторону, прежде чем ответил. – Около одного-двух лье. – В таверне, где они сидели, какие-то посетители разбушевались, начав пререкаться друг с другом. В воздухе витал запах пота, пролитого лимонада и крови официантки, порезавшей руки. Назревала драка. – Пойдемте отсюда.

Солнце близилось к закату. Уставшие от этого долгого и жаркого лье, Обсидиан, Амалия и Май приближались к окраине Львирета. Громкие возгласы уличных артистов постепенно стихали. На улицах стали зажигаться фонари, освещая вечерний город.

– Хм… Видимо, будет ночь Лир Альтем, – подметил Обсидиан. Он кивнул в сторону местных жителей, которые украшали свои дома цветами. Амалия обратила внимание, что фаервильцы выкладывали из лепестков оранжевых бархатцев дорожки к дверям. Кто-то зажигал на подоконниках восковые свечи, также украшая оранжевыми цветами окна.

– А как его празднуют? – почему-то прошептала Амалия, подойдя ближе к Обсидиану.

– Это очень красивый праздник. В эту ночь прощаются с богиней Даре-Лелией и готовятся к приходу Сирьяна. Поэтому везде раскладывают лепестки оранжевых цветов, чтобы Первый Дракон смог найти путь к дому. Также в эту ночь проводится карнавал, раскрашивают лица во всяких существ. Зажигают много-много костров, люди танцуют, поют и в конце запускают в небо бумажные фонарики. Таким образом, как бы… Э-э-э… – Обсидиан запнулся, пытаясь подобрать слова.

– По легенде, в каждом из нас есть Дикий Огонь, – продолжил за принца Май, сам не понимая, откуда он это знает. – Зажигая фонарь и запуская его в небо, мы выпускаем это внутреннее пламя, побеждая тем самым Ночь. Сирьян владел магией Дикого Огня и был близок с драконами благодаря своей силе. Поэтому весь этот праздник посвящен началу его правления в цикле.

Обсидиан с удивлением взглянул на брата, но ничего не сказал…

– Ничего себе! Мы же сходим на него? – Амалия быстро опередила Обсидиана, встав перед ним и не давая пройти. – Сходим?

– Я не знаю… – он прикусил губу, задумываясь. – Цветок, это может быть опасно для тебя. Там будет очень много людей и…

– И именно поэтому это будет самым безопасным местом! – не дала ему договорить девушка, взяв его за руку. – Ну, пожалуйста! Я никогда не была на таком празднике!

– Давай, она же там будет не одна! – Май подтолкнул брата в бок, кивнув в сторону Амалии. – Ну ты посмотри на нее, она же радуется как ребенок. Разве будет честно лишить ее такой радости, м? Да и я уверен, что ты никому не позволишь ее обидеть, разве не так?

Правильно-правильно! Как праздник пройдет, сразу сбежим от них! А лучше на самом празднике, чтобы точно никто не заметил. Да и все равно всем плевать на тебя, вот увидишь! Твоя цель – найти потомков!» – вновь уговаривал Мая голос в голове. И что ему было нужно? О каких потомках он вообще говорил? И зачем их искать?

– Ладно, – кивнул Обсидиан, прикрыв глаза. По его голосу казалось, что это решение далось ему с большим трудом, – но сначала нужно будет отдохнуть. – Он поднял золотые глаза к одинокому, стоявшему в стороне трактиру под названием «Песня сирены».

Из окна первого этажа гостиного дома на них кто-то смотрел. Через пару минут двери трактира распахнулись. Из-за скрипящей двери, покрытой облупленной краской пурпурного цвета, быстро вышла немолодая женщина, одетая в пестрые меха и держащая в руке курительную трубку. Странная незнакомка, обнажив желтые зубы, стала грациозно подходить к кронпринцу, даже не обращая внимания на его спутников.

– Я ждала вас-с-с. Ваше выс-с-очество, я получила пос-с-слание от повелителя! – низкий голос женщины был давно посажен то ли от возраста, то ли от количества выкуренного табака. У незнакомки были темные волосы, в которых местами блестела седина. Смуглая кожа была натянута на лице, словно под ней скрывался лишь череп.

Обсидиан лишь благодарно кивнул, никак не прокомментировав ее слова.

– Госпожа Мерлин, спасибо, что помогаете мне.

– Ой, не говори чепухи, с-с-солотце! – она отмахнулась от слов кронпринца, засмеявшись, – разве у меня был выбор? – Мерлин наигранно сделала глубокий вздох, закурив трубку. А после она задорно подмигнула Обсидиану, отчего у него дернулся уголок рта.

– Мы хотели бы отдохнуть, прежде чем явятся…

– Да-да-да, дорогуша, я в курсе! – она вновь закурила трубку, выпустив ярко-зеленый дым. – Я, все-таки, с-с-своего рода приближенная к выс-с-сшим кругам. Даже если уже давно не при делах. – Она гордо приподняла голову, поправляя прическу. – проходите на второй этаж. – Впервые за все время разговора Мерлин обратила внимание на спутников Обсидиана. Она ничего не сказала, лишь громко хмыкнула, вновь закурив. Амалию напугал ее пронзительный взгляд, от которого по всему телу побежали мурашки.

Весь трактир пах гарью и какими-то эфирными маслами с корицей, от которых слезились глаза. Почти весь дом состоял из множества узких коридоров. Стены покрывала темно-серая штукатурка, покрытая странной бурой грязью. Было видно, что кто-то старательно хотел избавиться от этих пятен. Тут и там были видны разводы.

«Это кровь…»

Май быстро попрощался со всеми и забежал в ближайшую спальню. Щелкнула замочная скважина. Сердце билось в бешеном темпе.

– Дыши… Дыши… Дыши… – прошептал он сам себе, схватившись за голову. Май облокотился о деревянную дверь и медленно сполз на пол.

«Первые… Это точно кровь. Я уверен… Что это вообще за место такое? Кто эта Мерлин и откуда она знает Обсидиана? О каком повелителе она говорила? Почему у нее не было выбора?» — Вопросы возникали с неимоверной скоростью. Май подумал, что его голова вот-вот расколется на части.

– А вдруг это тот… – огневик сам не понял, как пришел к такой догадке. – Из зеркала. – Мысль вспыхнула ярким пламенем. Май услышал за дверью какое-то движение. Он аккуратно повернулся, стараясь сильно не шуметь, и заглянул сквозь щелочку в замке. В коридоре стояли Обсидиан и Мерлин. Май плохо видел их лица, но, судя по голосу брата, он был напряжен.

– Что это еще за послание такое?.. Я не просил о его помощи!

– Ты должен быть благодарен за то, что он делает для тебя. – Мерлин точно таким же шепотом отвечала кронпринцу. – Он, в отличие от тебя, никогда от тебя не отворачивался!

– Мне не нужна его помощь, ясно!? – судя по шуршанию одежды и хлопку, Обсидиан прижал Мерлин к стенке. А потом быстро зашептал так тихо, что Май еле-еле разобрал слова. – Скажи ему, что мне не нужно никакое сопровождение! Я сам защищу ее!

– О, думаешь, дело в девчонке? Тебе бы о себе позаботиться, будущий король, – усмехнулась Мерлин, обдав Обсидиана зеленоватым дымом. – Ты давно не был на континенте. Здесь твоего отца ненавидят все. А ты его точная копия! Думаешь, если бы не я, тебя бы приняли хоть в одном трактире на ночь? Живым уж точно нет!

– Я не мой отец, – твердо сказал Обсидиан, отпустив женщину. – И я никому ничего не сделал плохого, чтобы меня ненавидеть.

– Ты его сын. Этого уже более, чем достаточно, – Мерлин вновь выпустила зеленоватый дым, скрыв в нем собеседника. – И сопровождение будет, ясно? Это не приказ для наблюдения, а желание защитить тебя!

Май хотел дослушать разговор полностью, но не смог. Реальность перед ним стала мерцать и меняться. Он облегченно выдохнул, прикрыв глаза.

Глава 8. Лир Альтем

Сирияне, они же Драконьи дети и они же потомки Первых Богов, являются одними из самых жестоких и неуравновешенных правителей за всю историю Цереры. Ходили слухи о том, что в королевском поколении этого народа передаются болезни разума. Они очень рано сходят с ума, продолжая править королевством в бреду и безумстве. Среди церрерийцев даже есть поговорка: «Говоришь, умом тронулся? Значит, тебе пора на престол!».

Правда, вслух ее редко кто говорил… Из оставшихся в живых.

Харват Долгоногий, «Исторические хроники Первых»

БЕЗВРЕМЕНЬЕ.

Где-то между прошлым и настоящим.

Цикл 9111 от Прихода Первых, лье 143.

Безвременье изменилось.

Май уже был готов к тому, что окажется в пространстве из тысячи или миллионов нитей. Но Безвременье снова удивило его.

– Я думал, что уже никогда не окажусь здесь, – с мягкостью и благодарностью произнес он, глядя по сторонам. Мир вокруг начал мерцать, словно отвечая на его слова.

«Я с тобой с самого начала. Буду и до самого конца, Драконий сын…» — услышал Май. Голос Безвременья звучал везде и нигде одновременно. Он был мощный, сильный и всеобъемлющий. Этому месту не нужно было делать что-то ужасное, что-то пугающее, чтобы показать свою силу. Ему достаточно просто быть.

– Спасибо, – прошептал Май, коснувшись каменной колонны, полностью заросшей мхом.

В этот раз он находился в заброшенном святилище. Пахло пылью и влажным мхом. Солнечный свет пробивался сквозь надтреснутый потолок, освещая огромный зал. Май не знал, что это за храм, где он находится и существует ли на самом деле. Но чувствовалось, что здесь случилось что-то ужасное много циклов назад. Величественные фигуры Первых Богов, которые когда-то доходили до самого потолка, были разрушены.

– Что ты хочешь мне показать? – прошептал Май, пройдя немного вперед. Звук шагов утопал в зелени, покрывающей каменный пол, словно ковер. Он оглянулся по сторонам и ужаснулся. Каменные статуи богов, поваленные на землю, смотрели прямо на него пустыми глазницами.

Но Безвременье молчало.

Май понимал, что тишина означает одно: ответ перед ним. Стоит только протянуть руку, присмотреться и найти его. Но он боялся сдвинуться с места. Боялся того, что произойдет дальше. Боялся, что от этого ответа жизнь бесповоротно изменится. А Май этого не хотел.

И тут он заметил мотылька. Красивого, яркого и сияющего, словно полуденное солнце. Мотылек летел вперед, зовя за собой.

– Хочешь, чтобы я пошел за тобой? Хорошо… – прошептал Май, последовав за мерцающим мотыльком.

Они обходили поваленные статуи и их осколки. Все в этом месте поросло зеленью, и казалось, что здесь никто и никогда не был. Местами, где пробивался солнечный свет, виднелись дикие цветы. С потолка тут и там свисали лианы, которые окутывали святилище, как паутина.

Мотылек замер. Он взмахнул несколько раз крыльями, прежде чем сгорел.

– Нет! – прокричал Май, но было слишком поздно. И тогда он заметил ее.

В этой части святилища на потолке шла большая трещина. Солнечный свет опускался на статую девушки. Она была единственная во всем этом месте, не тронутая ни временем, ни природой.

«Она не похожа на другие статуи… Хотя бы тем, что размером не в пять метров. Кто же это такая?»

Май подошел ближе к девушке, отметив про себя, как она красива. Складки ее воздушного платья казались очень реалистичными. В скульптуре девушки можно было рассмотреть каждую деталь: вьющиеся волосы, длинные ресницы, широко открытые миндалевидные глаза. Мысль о том, что это не просто скульптура, не давала ему покоя, но он ее старательно отгонял.

Девушка смотрела вверх и тянулась рукой к солнечному свету. Она словно хотела выбраться из этого темного, забытого Первыми места.

Скульптура была безупречна, отчего огневику захотелось прикоснуться к ней.

– Она… Словно живая… – прошептал Май, проведя кончиками пальцев по ее щеке. Холодный камень обжег руку, и огневик быстро отдернул ее. Но когда он снова взглянул на девушку, то испугался и выдохнул.

Статуя плакала, точно живая. По каменным неподвижным щекам текли кровавые слезы.

«Найди ее, Драконий сын…»

Безвременье вновь замерцало, возвращая Мая в реальность.

НАСТОЯЩЕЕ.

Континент Фаервил. Львирет

Цикл 9777 от Прихода Первых, лье 143.

– А зачем нужно разукрашивать лица? – спросила Амалия, стараясь не прикасаться к краске. В доме Мерлин оказалась только тушь из сажи. С помощью кисти она нарисовала у себя на лице магические руны и фроузвильские письмена. Она вспомнила Пирита и Дьярви, и сердце кольнуло от боли, так и не вспомнив, что случилось с ними. Где они сейчас? Почему не с ней? Что же такое произошло?

«Ничего… Обсидиан сказал, что воспоминания возвращаются постепенно, так что скоро я вспомню все… Даже то, почему он это сделал со мной…» — девушка подкрасила серые глаза углем, отчего они стали смотреться еще ярче.

– Чтобы обмануть Сирьяна и других существ, которые могут прийти с ним. – Обсидиан по совету Мерлин надел маску, скрывавшую верхнюю часть его лица. Золотой череп красиво отливал от уличных фонарей. Руки он также покрыл черной краской по локоть. – По той же легенде… Существует граница между нашим и их миром. В такую ночь, как эта, граница междумирья истончается. Чтобы Сирьян не понял, где его дом, люди должны переодеться в созданья, которые находятся по ту сторону.

– А другие существа? – Амалия бросила взгляд в сторону. Мимо пробегали дети, одетые в животных. – Почему нужно обмануть и их?

– Чтобы не убили, – ответил ей Май.

Благодаря непохожести на Виссариона, огневику не нужно было много грима. Амалия помогла ему создать несколько линий, пересекающихся между собой. И так же добавила магические руны, как и себе.

– Никто кроме нас не владеет магией… Человек вообще самое слабое существо. И если те, кто придут из того мира, это поймут… – он замолчал, загадочно улыбнувшись.

– Ну это же все красивая легенда? Да? – Амалию напугали слова Мая. Особенно интонация, с которой было это сказано.

«Он вообще сам на себя стал не похож… Постоянно молчит, о чем-то думает… Иногда вообще сам с собой разговаривает… Наверное, волнуется из-за поездки?»

– Нет.

– Да, – твердо сказал Обсидиан, многозначительно глядя на брата. Май лишь вздохнул, закатив глаза. – Конечно, это лишь легенда, цветок. Если бы это было правдой, люди каждый год видели бы Дракона. А они…

– Драконы давно вымерли, это я знаю! – по-детски похвасталась Амалия, гордо подняв голову. – Мне отец рассказывал о них в детстве.

– Да, Пирит о них много знал, – подтвердил Обсидиан, поправляя маску. Он решил распустить непослушные волосы, постоянно лезущие в глаза.

– А откуда… Хотя ладно, неважно, – Амалия хотела было спросить, откуда Обсидиан знает ее отца. Но поняла, что это, как и многое другое, ей предстоит еще вспомнить.

Ночной Львирет показался им более красивым, чем днем. Бумажные фонарики, которые раньше казались просто украшением, освещали улицы. Ночной город был наполнен теплым светом. Тут и там шли люди, чьи лица точно также украшали либо грим, либо маска. Некоторые даже постарались и сделали полноценные костюмы из ракушек, камней и водорослей.

Когда они дошли до главной площади, Амалия ахнула от красоты.

Передвижные телеги бродячих артистов исчезли. Торговцев, так мешающих днем, как и их лавок, тоже не было. Площадь в форме идеального эллипса полностью заполнилась танцующими фаервильцами и музыкантами. Все было наполнено атмосферой яркого праздника, посвященного приходу Дракона.

Гирлянд с бумажными фонариками было так много, отчего площадь освещалась, словно на небе было несколько солнц.

– Как тебе? – прошептал Обсидиан, наклонившись к уху девушки. – Рада, что мы пришли?

– Конечно! Здесь же так красиво! – Амалия не верила своим глазам, глядя вокруг. На площади горели четыре огромных костра, всполохи от которых уходили ввысь. Люди водили вокруг них хороводы.

Несколько торговцев тоже гуляли здесь. Их лица также были раскрашены в необычных существ, как и у всех гостей. Фаервильцы ходили с венками из оранжевых шафранов, даря их каждому гостю. Проходя мимо троицы, они подошли и к Амалии, надев на нее такой же венок. Оранжевые цветы буквально светились огнем на ее темных волосах.

– С Лир Альтемом вьяс, мьилые гостьи! – добродушно произнес торговец со смуглой кожей, одетый в желтую рубаху. Фаервилец нарисовал себе несколько пар глаз на щеках и лбу.

– Спасибо большое, и вас! – весело ему сказала девушка, любуясь своим нарядом. Она немного покружилась, наслаждаясь праздником и отличным настроением, но так разогналась, что не заметила, как врезалась в каких-то людей. Амалия ойкнула, раскрасневшись от смущения и неловкости. – Извините, я случайно…

– Ничьего-ничьего! – проговорила старушка, которую Амалия случайно свалила на землю своим танцем. Она стала активно отряхивать от пыли свою огромную шляпу с цветками шафрана. – Это жье Лир Альтем! Тут только и нужньо, что танцевать и смьеятся!

Амалия отвернулась, не заметив, как злобно эта женщина плюнула на землю, сыпля проклятиями. Обсидиан чуть приподнял маску, взглянув куда-то за спину старухи, которая тут же замолчала. А после и вовсе скрылась в толпе.

– Как же неловко. Я ведь последний раз была на празднике с кучей народу… – проговорила Амалия, заметно прогрустнев. – Даже не помню, было ли такое вообще.

– Цветок, – Обсидиан наклонил голову набок, коснувшись ее подбородка. Он аккуратно поднял лицо Амалии, чтобы видеть ее глаза. – Не вини себя. А про праздники: была и много раз. В Фроузвиле.

– Правда? – ее потускневшие глаза вновь загорелись. Щеки чуть зарделись от смущения. Амалия не могла оторвать взгляда от золотых глаз, сверкающих из-под маски. – А когда?

– С Дьярви, с отцом… Меня даже уговорила сходить пару раз, – уголки его губ приподнялись. Амалия злилась, что золотой череп закрывал его лицо полностью. Но иначе нельзя. – Обещаю, цветок, скоро ты все это вспомнишь.

Обсидиан хотел сказать что-то еще, но в этот момент громко заиграла музыка. Они отошли в сторону, чтобы не мешать танцующим. Кронпринц стал оглядываться по сторонам в поисках брата.

– Ты не видела Мая?

– Он вроде… – Амалия стала оглядываться по сторонам, а потом указала рукой в сторону дальнего костра. Рядом с ним раскинуло ветви лимонное дерево. – Вон там. Пойдешь к нему?

– А ты?

– Я здесь постою, – она обернулась к танцующим с широкой улыбкой. – Или там.

Обсидиан не хотел оставлять девушку без присмотра среди незнакомцев. Но она ведь была фроузвилькой, а значит, могла дать отпор. Хотя бы на то время, пока он не окажется рядом.

– Хорошо. Я быстро.

Кронпринц подошел к лимонному дереву, в тени которого прятался его брат. Огонь от ближайшего костра нещадно грел.

– Что-то не так? – Май стоял, облокотившись спиной о ствол, прикрыв глаза и скрестив руки на груди.

– Сделай хотя бы вид, что тебе весело, – старший брат снова поправил маску-череп. Она постоянно спадала с лица. – Ты вроде сам сюда захотел.

– Так лучше? – Май саркастично улыбнулся. А потом вновь вернул задумчивое выражение лица. – У меня все нормально, я просто отвык от людей. – После этих слов он приоткрыл глаза, взглянув на брата. – Если мне не изменяет память, то ты должен быть рядом с Амалией, а не уговаривать меня.

– Я просто…

– Иди уже к ней, – Май ободряюще улыбнулся, хлопнув брата по плечу. Но потом его лицо изменилось, став серьезным. – Я уверен, что ты никогда не… В общем: ты ведь обещаешь, что позаботишься о ней?

Обсидиан долгое время молчал, глядя на Мая. Он хотел о многом спросить, но не стал. Лишь кивнул, сказав:

– Обещаю.

– Спасибо. А теперь иди.

Кронпринц молча развернулся и ушел. Май печально смотрел ему вслед. Он хотел, чтобы брат его остановил. Чтобы попросил остаться и никуда не уходить. Но Обсидиан даже не спросил ничего.

Церрерийцы двигались в теплом свете огромного костра. Они были, словно искры, танцующие в синхронной последовательности, поднимаясь кружащимися движениями к звездному небу. Обсидиан наблюдал за Амалией, кружащейся в хороводе. Ее темные волосы, сияющие серебристыми оттенками, вихрем повторяли все движения. Многочисленные хороводы сопровождались энергичными звуками флейты и хлопками. Танцующие то приседали, то кружились вокруг себя, то хлопали в ладоши. Церрерийцы головокружительно плясали вокруг костров, иногда подпевая и вскрикивая задорное: «Эх!», когда меняли направление. Амалия влилась в эту праздничную суету, с легкостью повторяя движения и слова. Обсидиан не отрывал от нее взгляда, ощущая, как сильно бьется его сердце.

Когда музыка и пляски прекратились, Амалия, глубоко дыша, подошла к кронпринцу.

– Ух, голова теперь кружится! А ты чего к нам не пошел? – девушка чуть покачивалась, держась за сердце. Обсидиан приобнял ее за талию, удерживая от падения.