Текст книги "Репортаж из петли (сборник)"

Но последней уликой оказалось письмо, которое Артур Лоу благоразумно сохранил. А там помните – «…ваша женушка теперь никуда не выходит…» и так далее. Кто же мог знать такие детали, как не убийца Аниты Лоу?

Генри Слезар
Рут и ее проблема

Звук хлопнувшей двери был таким внезапным, что Рут ощутила его как удар.

Между ними росла стена: они оба понимали это, но ничего не могли изменить. Их брак длился почти десять лет, и по безмолвному согласию они уклонялись от обоюдных претензий. Но губы были холодны, когда Рут целовала его на прощание.

Она вздохнула и вернулась в гостиную. На телевизоре лежала открытая пачка сигарет. Рут закурила. Вкус сигареты показался ужасным. Она пошла на кухню, налила вторую чашку кофе и решила ждать. Она знала, что остается только ждать. Через полчаса ее муж придет на работу. Еще через пять минут он позвонит ее матери и небрежно сообщит о вчерашнем эпизоде – третьем за эту неделю. Голос матери будет изумительно ровным, когда она ответит ему, но потом мама наберет номер Рут. К ее горлу подступят рыдания, и первые слова, которые она произнесет, с трудом пройдут сквозь слезы.

В четверть десятого зазвонил телефон. Рут подняла трубку, горько улыбаясь точности своих прогнозов.

– Алло?

Конечно, это была мама, и ее слабый голос, ломаясь, повторял слова сочувствия.

– Мама, умоляю!

Рут закрыла глаза.

– Ты снова хочешь втолковать мне, что я ворую. Но я ничего не могу с собой сделать. Попытайся понять…

Это был разговор о докторах и поездке в далекие страны – то, что Рут и ее муж не могли себе позволить.

– Я знаю, это болезнь, – говорила она. – Я знаю, как это неприятно. И, наверное, в наши дни лучше быть убийцей или наркоманкой. Ты меня слишком любишь…

Ее мать заплакала.

– Мама, умоляю. Ты ничем не поможешь.

Когда молчание слишком затянулось, чтобы произносить слова прощания, Рут повесила трубку. Ее голова тяжело опустилась на спинку софы. И снова мучили вопросы. Как это происходит? Почему она ворует? Смогут ли доктора помочь ей? Рут почувствовала, что дрожит.

В детстве она была нормальным ребенком. У ее семьи хватало денег. Они жили в прекрасном двухэтажном доме с видом на залив Сан-Франциско. В школе ее считали веселой и умной девочкой. Никто не приносил домой столько хороших отметок, как она, – даже те две холодные юные леди, которые приходились ей старшими сестрами. А как она была популярна в выпускном классе.

Но даже тогда Рут крала. Ее первым преступлением стала коробка с карандашами Фэнни Риттер – красивая вещь с синей полоской и потайными кармашками. Она совершила ошибку, принеся коробку домой. Карандаши нашли, о краже узнали. Все! И она стала воровкой.

Рут Муди рыдала в гостиной о бедах тринадцатилетней девочки. Но, в конце концов, она рассудила так же, как рассуждала и раньше. В ее прошлом этому не место. Ее прошлое будет хорошим и невинным.

Вопрос остался без ответа – почему она ворует? Почему она взяла из магазина на Вашингтон-авеню шпульки ниток? А дешевые перламутровые пуговицы из галантерейной лавки? Почему она ушла из магазина одежды на Четвертой авеню, унося неоплаченной вечернюю сумочку?

Они понимали. Все понимали! Они звонили Рут. Они знали, что она не какая-то побирушка, а женщина с проблемой. Все улаживалось просто. Ральф платил за украденную вещь, и ему выдавали чек о покупке. Ее имя и подпись значились во многих журналах – на тот случай, если это повторится снова…

В одиннадцать часов ее разбудил звонок. Она заснула и спросонок в первый момент метнулась к телефону. Но звонили в дверь. Когда она вышла, человек на крыльце снял шляпу. Это был его единственный жест вежливости. Он без приглашения проследовал в дом и закрыл за собой дверь.

Его лицо пылало от загара. Густая шевелюра лоснилась, а в одежде было слишком много острых углов.

– Рут Муди? – спросил он.

– Да.

Она скорее рассердилась, чем испугалась. Мужчина усмехнулся, обнажив прокуренные зубы.

– Я зашел, чтобы переговорить с вами о небольшом деле, миссис Муди.

Он кивнул в направлении гостиной.

– Может, пройдем в комнату?

– Если вы хотите что-то продать…

– Я покупаю, миссис Муди, – ответил он и тихо рассмеялся. – Не возражаете, если я присяду?

Не ожидая ответа, мужчина уселся на софу и поддернул на коленях брюки, чтобы не мять острые складки.

– Думаю, вам это стоит послушать, – заботливо произнес он. – Дело касается вашего мужа.

Ее рука нервно сжала край халата, и она села напротив него.

– Что вы хотите мне сказать?

– Я кое-что знаю о вашем муже, – ответил он. – И еще больше знаю о вас. Когда такое сваливается в кучу, получается большая проблема.

Он положил шляпу на подушку рядом с собой.

– Миссис Муди, вам бы хотелось получить тысячу долларов?

– Что? – удивленно спросила Рут.

– Не смущайтесь. Вы правильно расслышали. У меня к вам предложение. Если вы согласитесь, то получите тысячу долларов наличными. Если не согласитесь, у вашего мужа наступят тяжелые деньки, и вряд ли ему удастся свести концы с концами. Вы меня понимаете?

– Нет!

– Тогда я так скажу. Если бы вы были руководителем компании и узнали, что жена вашего подчиненного ворует в магазинах вещи…

Рут Зажала рот ладонями.

– Ну как? Теперь вы меня поняли? Такие обстоятельства сейчас очень важны. Я хочу сказать, что в наши дни семье придают большое значение на службе. Подумайте о репутации фирмы и вообще. Понимаете, о чем я говорю?

– Как вы узнали? – жалобно спросила Рут. – Кто вам об этом рассказал?

– Не спрашивайте меня об этом, миссис Муди. Давайте остановимся на том, что у меня есть источник информации. Не надо расстраиваться. Это просто болезнь, вы же знаете. Это как воспаление легких или сенная лихорадка. Вы ничего не можете с собой поделать…

Рут твердо взглянула на мужчину.

– Сколько вы хотите?

Он отмахнулся от вопроса.

– Мне не нужны ваши центы, миссис Муди. Разве я не говорил? Я здесь для того, чтобы покупать…

– Что покупать?

– Ваши услуги. Вам надо только играть по нашим правилам, и вы получите свою тысячу долларов. Помяните мое слово, вы ничего не теряете.

– Что мне придется делать? – холодно спросила Рут.

– Я этого вам рассказать не могу. Но у меня есть друг, понимаете? Он объяснит вам все детали. Поэтому вы сейчас наденете шляпку и плащ, а потом мы поедем к нему. Дело придумал он. И поверьте, это дело мы завершим без труда. Вы и на миг об этом не пожалеете…

Она резко встала.

– Я с вами не поеду!

– Что же, вам выбирать.

Он действительно казался незаинтересованным.

– Мы не будем умолять вас о помощи, миссис Муди. Но помните, вам давался шанс.

Мужчина вздохнул, встал и взял с софы свою шляпу.

– Но вы же на этом не остановитесь!

Он улыбнулся и достал из внутреннего кармана маленькую визитную карточку.

– Отто Мэвиус и компания. Дом 420, Пятая авеню.

Это там работает ваш муж?

– Я все равно не собираюсь одеваться и идти с вами! – гордо ответила Рут.

– Я подожду вас, миссис Муди. Мне торопиться некуда.

Они взглянули друг другу в глаза. Рут повернулась на каблуках и убежала в спальную.

Через полчаса они сидели в такси. Загорелый мужчина назвал водителю адрес самой дорогой гостиницы города. Рут жалась в уголке салона, боясь даже взглянуть на него. Она сцепила руки на груди, старясь приглушить дрожь, сотрясающую тело. Мужчина был расположен к молчанию. Он глубокомысленно разглядывал в окно городские пейзажи. Но когда машина подъехала к гостинице, его лицо оживилось.

Возле двери в номер 408 он важно произнес:

– Теперь расслабьтесь, миссис Муди. Мой друг вам понравится. Это настоящий джентльмен.

На джентльмене был парчовый халат, и он курил турецкую сигарету. В номере он чувствовал себя как дома, но в комнате витал запах внезапного прибытия и скоро отъезда. Мужчина сидел на комковатой софе перед небольшим кофейным столиком, который служил импровизированным рабочим столом. Поверхность его устилали какието бумаги. Джентльмен что-то писал. Его язык высунулся изо рта, исследуя верхнюю губу.

Когда Рут и ее сопровождающий вошли, он поднял голову. Его бледное моложавое лицо внезапно потеплело. Он что-то дописал, отложил ручку в сторону и пригласил их рассаживаться.

– А вы, должно быть, Рут Муди, – любезно произнес хозяин. – Садитесь на софу. Это единственное удобное место во всем номере.

Он взглянул на мужчину.

– Почему бы тебе не угостить чем-нибудь нашу даму?

– Непременно. Что вы предпочитаете, миссис Муди?

– Если можно, то кофе.

– Конечно, можно, – сказал джентльмен.

Он кивнул ее провожатому, и тот отошел к обеденному столу, на котором громоздились остатки завтрака.

– А мы приступим к делу, миссис Муди.

Джентльмен откинулся на спинку софы.

– Мой друг рассказывал вам что-нибудь о нашем плане?

– Нет.

– Ничего страшного. Тогда я сам обрисую всю картину.

Он затушил сигарету.

– Наш план простой, – произнес он, наблюдая, как его компаньон ставит чашку перед гостьей. – Мы так обрадовались, узнав, что вы клептоманка, миссис Муди. Ну-ну, не надо расстраиваться. Мой друг и я понимаем, что вы не преступница. Мы с уважением относимся к вашей болезни.

А разве нет?

Его помощник кивнул.

– Поэтому, – продолжал джентльмен, – мы решили сделать вам небольшое предложение и надеемся, что вы не откажетесь, так как если вы не согласитесь…

– Я уже говорил ей об этом, Гарри.

– Прекрасно. Тогда мы эту часть пропустим. Но мне хотелось бы, чтобы вы запомнили главное, миссис Муди.

Что бы ни случилось, вы в полной безопасности. Понимаете меня? Вас не арестуют за то, что вы сделаете.

Она открыла рот от удивления.

– Арестуют?

– Да. Поймите, официально вы не несете ответственности за свои маленькие кражи. Конечно, вас разоблачат. Но вы воруете, потому что воруете, и другой причины здесь нет. Если вас ловят, вы просто возвращаете украденное, и все.

– Я вас не понимаю.

Ее голос стал пронзительным, и она попыталась смягчить его.

– Пожалуйста, – ответил мужчина. – Я вам все объясню. Нам известно, что вас уже три раза ловили.

Рут отхлебнула теплого кофе. Когда она поднимала чашку, рука ее дрожала.

– Это значит, что вас давно признали клептоманкой, миссис Муди. В полиции и магазинах вас хорошо знают. Если вы попадетесь на новой краже – например, при попытке взять то, что я вам скажу, – стоимость вещи, конечно, будет немного больше, чем цена шпулек с нитками…

Ее глаза расширились, и другой мужчина тихо засмеялся.

– Мне кажется, вы теперь понимаете нашу позицию, миссис Муди. Если так, я перехожу к объяснению самого плана.

Он поднял лист бумаги.

– Здесь подробно изложено все, что вам придется делать. Завтра днем в двенадцать часов пятнадцать минут вы войдете в магазин «Путешественник» на 47-й стрит. Если вы не знаете этого заведения, тоя вам скажу, что там продаются ювелирные изделия. Конечно, не как у Тиффани, но все же довольно приличные. Итак, подойдя к центральной стойке, которую я отметил на рисунке, вы подзовете продавца и попросите показать вот эту подушечку. Я ее тоже нарисовал. Через минуту после того, как вы начнете осматривать изделия, в магазине произойдет какой-то беспорядок.

Мужчина с загорелым лицом засмеялся. Он просто сиял от удовольствия.

– Ставлю десять к одному, что продавец оставит вас наедине с драгоценностями, – продолжал джентльмен. – В любом случае его внимание будет отвлечено на достаточное время, чтобы вы незаметно взяли вот эту алмазную брошь. Вы просто отцепите ее от правого уголка подушечки и выйдете через дверь. Что может быть проще?

Рут Муди охватила мелкая дрожь.

– Возможно, вам захочется убежать. Но вы просто выйдете через дверь. На улице вы увидите мужчину с желтой жестянкой. Он будет собирать пожертвования для Детского фонда. Вам останется лишь бросить брошь в отверстие жестянки и дойти до угла квартала. Там вас будет поджидать такси. Вы сядете в машину и назовете водителю свой домашний адрес.

Мужчина вновь откинулся на спинку софы и улыбнулся.

– На это ваша роль заканчивается.

Рут не могла вымолвить ни слова. Ее взгляд бесцельно переходил то на дверь, то на окно. Она поднесла ко рту чашку кофе. Жидкость казалась безвкусной и холодной.

– Я не могу этого сделать, – прошептала Рут.

Борден Дил
У каждого своя игра

Я делал чудеса, работая на телефоне для цирка «Морген и Дэвид». Продажа билетов и холодной индюшатины в нагрузку под рекламой местных организаций – при такой системе умелый парень может сделать большие деньги. И поверьте, я делал эти деньги. У меня был голубой автомобиль с откидным верхом, куча красивых тряпок и билеты в цирк. А что еще надо, чтобы кружить голову провинциалкам с огоньками в глазах.

В этом городе мы отрабатывали последние дни, и я решил передохнуть до следующего сезона. Оставалось только загрузить машину и уехать. Когда я пересчитывал дневную выручку, вошел Джим Уатсон. У него всегда были какие-то вопросы.

– Эй, Хиляк, ты поедешь с нами на новый круг?

– Я так долго сидел за телефонами, что они теперь звенят в моих ушах по ночам. Мне бы хотелось немного отлучиться, но, может быть, в следующем сезоне я снова к вам пристану.

– У нас полно заказов на всем пути во Флориду, – сказал Джим. – И нам бы пригодился такой паренек, как ты.

– Я дам тебе знать. Но сейчас мне хочется свободы и любви.

Он захохотал.

– Нет никого свободнее и любимее, чем парень у телефона. О чем задумался, Хиляк?

– Да так, – ответил я. – Просто задумался.

За квартал от гостиницы находился довольно приличный ресторан. Я шел по провинциальной улице, пожирая глазами проходящих девчонок. Все маленькие города одинаковы, что на севере и юге, что на востоке и западе, и, кажется, я был в каждом из них, выискивая шальные доллары. Но женщины, они всегда узнают, что ты чужой в их городе.

Не понимаю, откуда это им известно. И когда они смотрят на тебя, выражение их глаз возбуждает как наркотик – будь то на юге и севере или на востоке и западе. Если у вас в кармане есть свободные билеты в цирк, это делает вас не просто приезжим, а особым приезжим. Вы становитесь причастным к шоу. А все они очень любят шоу.

Я нашел свободный столик в ресторане и только успел заказать обед, как напротив меня села эта женщина. Да вы сами знаете такой тип женщин, которые достигают совершенства к тридцати пяти годам. Многие из них переживают лучшие деньки в возрасте от восемнадцати до двадцати. Но все равно в восемнадцать они еще не очень, в двадцать пять уже немного лучше и только к тридцати пяти становятся тем, о чем мужчина может лишь мечтать. Вот такой и была моя соседка.

Я отметил, что она невысока и одета лучше других женщин этого маленького городка. В ее облике ощущалось нечто такое, что редко встретишь в больших городах. Пепельные волосы, лицо, на которое сначала долго смотришь, а потом не можешь забыть. Не скажу конкретно, чем она меня зацепила, но от такой женщины не отказался бы ни один мужчина.

– Если вы не против, я хотела бы с вами поговорить, – произнесла она.

На ее левой руке красовался великолепный алмаз.

– К вашим услугам, – ответил я, ощущая внутри легкий порыв возбуждения.

– Вы из команды цирковых телефонистов? – спросила она.

– Да. По крайней мере, был пять минут назад. Но не знаю, буду ли там завтра.

Она не походила на женщин, которые интересуются такими парнями, как я. Но кто их там поймет?

– А вы что-то хотели? – смело начал я. – Пару билетиков в цирк?

– Нет, – ответила она и протянула руку к стакану воды у моей тарелки.

Красотка не хотела пить. Она только крутила стакан туда-сюда.

Я всегда смотрю на руки женщин. По этим рукам можно многое узнать. Это гораздо лучше, чем смотреть на их лица, потому что каждая женщина обладает магией лица и может сделать с ним, что хочет. Но руки кремом не замажешь.

У нее была твердая мускулистая ручка. Можно сказать, она заботилась о ней. Пальцы, немного короткие для ее ладони, придавали руке вид маленькой лопатки. Самые интересные ручки за последнее время.

Она перевела взгляд со стакана на меня. В первый раз мне удалось напрямую посмотреть в ее глаза. Они были карие, с пятнышками зеленого цвета. Интересные глаза. Интересные руки. Интересная женщина.

– Нет, – повторила она, вращая стакан.

Ее взгляд приятно щекотал мои нервы. Голос был низким, чуть хриплым и, казалось, она с трудом подбирала слова.

– Мне хочется, чтобы вы убили одного человека.

Я даже расстроился. Всегда ждешь чего-то другого, а не такую простую и резкую фразу. Прошла лишь минута, а я уже не видел в ней женщины. Но нахлынула вторая волна возбуждения, и незнакомка стала еще желаннее. Шок от ее слов оставил глыбу льда в моем желудке. Чтобы скрыть свою слабость, я откинулся на спинку кресла и посмотрел ей в глаза.

– Это не в моем вкусе. Вы подумали обо мне слишком плохо, леди.

Ее взгляд застыл на моем лице, и я подумал – ну где былая теплота?

– А делать деньги в вашем вкусе? – спросила она.

– Да. Мне нравится делать деньги.

Она склонилась над столом, прильнула ко мне, и ее голос стал еще очаровательнее.

– Что вы скажите о двадцати пяти тысячах долларов?

Сумма солидная, и она потрясла меня так же сильно, как ее первое заявление. Я взглянул на еду и отодвинул тарелку от себя. Мне расхотелось есть. Она следила за моим лицом – я чувствовал это, даже не поднимая глаз.

– Леди! Я просто трепач. Я болтая по телефону всю свою жизнь. Я могу продать вам все, что можно купить. Могу продавать с машины, по телефону, могу продавать галстуки на улице. Если вы хотите, чтобы я заговорил кого-нибудь до смерти, то вы обратились по адресу. Но думаю, у вас на уме что-то другое.

– Нет, – произнесла она. – Вам не удастся заговорить этого человека до смерти.

– А кто он?

– Мой муж, – ответила она.

– И его обязательно надо убивать? – поинтересовался я. – Можно просто уйти.

Это самый верный способ. Я могу вас даже подвезти. У меня на улице машина.

– Нет, – ответила она. – У него большие деньги.

Я покачал головой.

– Вам придется найти другого парня. Это не мой бизнес, детка.

Ее глаза вспыхнули при слове "детка". Раньше я называл красотку "леди". Но всегда появляется какая-то интимность между двумя людьми, которые мирно планируют хладнокровное убийство.

– Вы забыли о двадцати пяти тысячах, – напомнила она.

– Я никогда ни о чем не забываю. Но почему вдруг я? Думаю, тут есть и местные таланты.

– В этом все и дело, – сказала она. – Местные таланты не нужны. Я ищу человека, который сегодня здесь, а завтра не известно где. Мне нужен человек, которого я больше не увижу, и который никогда не вернется в этот город. А вы сегодня уезжаете, правда?

– Через пять минут, – сообщил я.

Она снова пригнулась ко мне.

– Вы убьете его этим вечером. Никто даже не заподозрит вас. Прежде всего, нас ничто не связывает. И завтра в вашем кармане будет двадцать пять тысяч долларов.

– А они у вас есть? – спросил я.

Она осмотрела ресторан, открыла свою сумку и наклонила ее ко мне. Это была большая сумка. Я увидел внутри плотные зеленые пачки с пухлыми боками. Стоило мне увидеть деньги, как холодная волна желания опустилась вниз – в ту часть, которую я не успел заполнить едой. И я подумал – а чем черт не шутит. Можно и послушать, что она там придумала. Дерзкий поступок приезжего парня, у которого была причина появиться в городе и была причина уехать из него, поставит в тупик лучшие местные головы.

– А если нас кто-то увидит здесь вместе? – спросил я.

– Да, есть такая возможность, – спокойно ответила она. – Но риск минимальный.

Она внимательно осмотрелась.

– Я не вижу ни одного знакомого лица, и в этом заведении мне никогда прежде бывать не доводилось.

– Тем не менее, было бы разумнее убраться отсюда, – посоветовал я.

– Хорошо, – согласилась она. – И тогда мы перейдем к деталям. Сейчас я пройду несколько кварталов пешком, вы поедете за мной и подберете меня по пути. Я знаю место, где мы останемся совершенно одни.

Ее глаза блеснули, когда она произнесла слово "одни", и я подумал, что тут может обломиться кое-что еще, кроме двадцати пяти тысяч. Мне понравилась эта мысль и в то же время не понравилась.

– Договорились, детка. Я вас подираю по пути. Но учтите, я пока ничего не обещаю. Мы только поговорим о деталях.

Даже сейчас не знаю, как это получилось. Мне понравилась женщина, и она казалась абсолютно недоступной; но если вы в этом деле что-нибудь смыслите, вас бы не удивило, что она обошла такой важный вопрос. Иногда возникает впечатление, что всех женщин интересует только один вопрос – идти в ее квартиру или в вашу. А убийство – этот секс; стоит только решиться, и вы уже не возвращаетесь к пустякам.

Она встала и вышла. Я смотрел ей вслед, наблюдая за походкой, гордой и величественной. Так могут ходить только очень красивые женщины в возрасте тридцати пяти лет.

Она ушла, и я еще раз взглянул на тарелку. Пища меня не интересовала. Во мне ожило нечто более мощное, чем аппетит, и я подумал – ну, Хиляк, это та самая штука, на которую ты всегда готов, правда?

Мы встретились на тихой улочке в трех кварталах от ресторана. Она села в машину и суровым тоном указывала направления. Мы выехали из города, свернули на грунтовую дорогу, которая взбиралась на холмы. Я смотрел прямо перед собой и думал – неужели правда, что я могу убить человека за двадцать пять тысяч долларов.

В конце концов, она указала на стоянку у дороги. Машина остановилась на вершине холма, откуда открывался вид на городок. Какое-то время мы сидели и смотрели вниз на разбросанные огоньки. Маленькие города всегда выглядят очень одиноко, если вы видите пространство вокруг них.

Она повернулась и посмотрела на меня.

– Ну вот. Теперь вы, наконец, решились?

– У вас есть какой-то план? – спросил я осторожно.

Она пожала плечами.

– Все очень просто. Его не будет дома до одиннадцати вечера. Вы будете ждать мужа в гостиной. Когда он войдет туда, вы его застрелите. Убедившись, что он мертв, вы откроете окно и уйдете. Я буду в спальной и дам вам десять минут на бегство, потом позвоню в полицию и сообщу, что какой-то бродяга застрелил моего супруга.

– А мне хватит десяти минут? – спросил я.

– Хватит, если вы тут же уедете из города, – ответила она. – Прежде всего, вас никто не заподозрит в убийстве – нет видимых причин. Вы бы так и так уехали.

– А как денежки? Когда я их получу?

Она открыла сумку и достала деньги.

– Здесь пять тысяч. Остальные двадцать получите после его смерти.

Она протянула мне зеленую пачку достоинством в пять тысяч долларов. Рука сама пришла в движение и схватила деньги. Я ощущал их гладкую поверхность. Холод и мощь, исходившие от банкнот, пьянили мозг. У меня никогда в жизни не было двадцати пяти тысяч долларов. Конечно, я делал свои деньги, но всегда щипал понемножку то тут, то там. Как и любой трепач-рекламщик я всегда ждал большую удачу, чувствуя, что орано или поздно она придет. И вот момент настал. Оставалось набраться духу и взять весь банк. Сказать по правде, я не ожидал, что все так повернется. Мне казалось, это будет лотерея, удачная партия в карты или просто счастливая находка – все в соответствии с моими способностями. А тут так сурово.

– Почему вы хотите убить его?

Она даже не повернула головы.

– Видите ту гряду холмов на другой стороне города?

– Да, – ответил я.

– Там мой дом, – сказала она. – Я родилась на ферме. В четырнадцать лет у меня было единственное желание, жить в городе с тротуарами, уличными фонарями и кинотеатрами. Я хотела квартиру с водопроводом, электричеством и телевизором.

Она чуть заметно повела плечами.

– В нашей семье было восемь детей, и все мы ютились в четырех комнатах.

Поэтому я уехала в город, встретила Карла и взяла его в мужья.

– Значит, вы получили то, что хотели, – пошутил я.

– Да, – грустно ответила она. – Но теперь я намерена обрести свободу.

– А как вам удалось выскочить замуж?

– Мне было шестнадцать, когда я появилась в городе. В первый же день я увидела, как он проезжает на машине. И вид машины, его манеры – даже то, как он сидел за рулем – все сказало мне, что этот человек должен стать моим мужем.

Прекрасная незнакомка открыла сумку и достала пачку сигарет. Прикурив, она выбросила спичку в окно, и яркий огонек прочертил дугу во тьме.

– Я узнала, где он обычно ужинает, и устроилась работать в этот ресторан.

Она снова пожала плечами.

Пока женщина говорила, я следил за ее лицом, и мне было ясно, что она не врет. Мы помолчали минуту, потом я склонился к ней и поцеловал. Она не уклонялась и не отталкивала меня. Она просто холодно сидела и ждала, когда закончится мой долгий поцелуй. Я отодвинулся.

– Вы не из тех, кто мне нравится, – сказала она.

Пора было переходить к вопросу о наличных. Я гордо подтянулся и перевел взгляд на руль.

– Не знаю, будет ли достаточно тех денег.

– Вы хотите что-то еще? – спросила она.

И крошка знала, чего я хочу.

– Но вы же не согласитесь?

– Нет. Я вам уже сказала – вы не тот мужчина.

– А что вы будете делать после его смерти? – спросил я.

– Немного подожду, – спокойно ответила она. – Потребуется время, чтобы получить все его деньги. Но потом я уеду из города.

Она отвела взгляд от далеких огоньков и посмотрела на меня.

– Вы сделаете это?

Я глубоко вздохнул и ответил:

– Да.

Это удивило даже меня. Ее лицо изменилось. Кажется, она не ожидала, что я соглашусь. Но в моем уме засела мысль, что я, наконец, получил свой шанс на крупный кусок, и стоит упустить эту возможность, она никогда уже не представится снова. А знаете, что может сделать такой парень, как я, с двадцатью пятью тысячами? Можно напрягать горло всю жизнь, но если у вас нет капитала на поддержку идей и слов, вы ничего не получите. Лично я знал это всегда. Мне нужны были деньги для начала. Я мог их сейчас получить, и я знал, что риск окупается огромной суммой. Да, это не мой стиль. Я был вынужден подстраиваться под чужую игру.

– Как насчет оружия?

Она покопалась в недрах сумки, вытащила револьвер и, тщательно протерев рукоятку шарфом, протянула его мне.

– Уезжая из города, возьмете эту штуку с собой, – сказала она. – Где-нибудь через тысячу миль бросите его в канаву.

– Я смотрю, вы все продумали.

– Да. Вы готовы уехать сразу же?

– Надо забрать багаж в гостинице. Деньги за работу я уже получил, а дорожный атлас мне не нужен – поверьте на слово.

– Тогда отвезите меня в город, – сказала она. – Заодно узнаете, где мой дом. Устраивайте свои дела. К одиннадцати вернетесь ко мне.

Я завел мотор, развернулся и направился в город. Мы опять молчали, но уже как сообщники. Пусть между нами был только один поцелуй, и все же она стала мне роднее любой женщины. Мы остановились на темной улочке, и она вышла из машины.

– В десять тридцать войдете в переднюю дверь. Потом ждите в гостиной. Я везде выключу свет. Он придет около одиннадцати, и вы сделаете свою работу.

Она захлопнула дверцу. Я смотрел, как уходит моя мечта, и размышлял о том, что люди этого города даже не представляют, какую женщину из сельской глубинки они приютили у себя на груди. И мне захотелось увезти ее с собой. или пусть где-то и когда-то наши пути сойдутся снова. Я понимал, что мое дело дохлое – она считала меня просто своим инструментом, таким как деньги и оружие – но сейчас я был согласен даже на это.

Она села в большую машину, и я следовал за ней по улочкам города. Она свернула на тенистую аллею и подкатила к огромному дому. Длинное кирпичное здание занимало целый акр. Да, у ее мужика водились деньги.

Она вошла в дом, а я вернулся в гостиную и собрал вещи. В коридоре меня ждал Джим Уатсон.

– Джим, старина, я, наконец, принял решение. Одним словом, я завязываю.

– Дело твое. Люди приходят и уходят, – добродушно буркнул Джим. – Ладно, парень, когда-нибудь свидимся.

Он повернулся и ушел.

Вот такая жизнь. Никто не удивляется, когда агент по рекламе приходит и уходит. Нам платят за каждый день, и вы можете отчалить в любое время, когда пожелаете. Хотя я был любимчиком Джима. Вам бы, конечно, показалось, что ему на меня наплевать, но он никогда не прощался – боялся спугнуть удачу.

Когда пришло время отправляться на дело, я почти не волновался. Внутри меня все стало каким-то твердым и холодным. Мне думалось, будет нервозность и страх, но, садясь за руль и подъезжая через несколько минут к большому дому, я был тверд как скала, и даже руки не тряслись, когда мне захотелось закурить.

Выйдя из машины, я спокойно подошел к двери, чувствуя себя чуть ли ни званым гостем. Звонить не пришлось, дверь оказалась незапертой. Пройдя маленькое фойе, я вошел в гостиную, заполненную мраком.

Ничего. Немного подожду, убью ее мужа, заберу деньги и уеду строить новую жизнь.

Все шло по плану. Я погладил оружие в кармане и прошелся по темной комнате. Середина гостиной казалась лучшим местом для встречи с будущей жертвой. Едва я повернулся, чтобы осмотреться, в комнате вспыхнул свет. Я пригнул голову, рука скользнула в карман. На пороге спальной стоял человек, и оружие в его руке было нацелено прямо на меня.

Это был приземистый мощный мужчина, значительно старше меня. Седые волосы, морщины на лице. На рубашке прицеплен полицейский значок.

Я растерялся. Рука застыла в кармане. Он внимательно осмотрел меня и начал приближаться. Мне захотелось убежать, но я знал, что при малейшем движении меня убьют. И даже времени подумать о своем печальном конце не было, потому что из спальной в этот момент вышла она.

– А вы вовремя, – произнес мужчина. – Это заслуживает похвалы, молодой человек.

– Что вы сказали? – с трудом произнес я. – Мне пришлось к вам зайти, чтобы.

– Я знаю причину вашего визита, – сказал мужчина. – Вы пришли, чтобы убить меня.

Я взглянул на женщину.

– Эй, подождите! Что тут происходит?

Мужчина захохотал, подошел ко мне и сделал ей знак.

– Забери деньги.

Она, нисколько не смущаясь, подошла ко мне, причем так, что я все время оставался на линии прицела. Просунув руку за отворот пиджака, она достала из моего нагрудного кармана бумажник, ловко открыла его и вытащила деньги. Другая ее рука изъяла револьвер.

– Да подождите наконец! – вскричал я. – Там же и мои деньги.

– Были ваши, – угрюмо произнес мужчина. – А теперь ее.

Она быстро пересчитала банкноты.

– Да, все здесь. Мои пять тысяч и три его.

Я просто озверел.

– Эй, слушайте! Какого дьявола.

Он снова засмеялся. Я начал уставать от его хохота.

– Так ты еще не понял? – с издевкой спросил он.

– Не совсем, – огрызнулся я.

– Это маленькие игры Клары, – объяснил мужчина. – Ей иногда нравятся такие штучки, и это приносит ей деньги на карманные расходы. А потом еще чувство независимости… ты же знаешь, каждой женщине хочется иметь свое дело.

– Вы хотите сказать… И весь ее рассказ…

– Да, мой друг, – ответил он. – У Клары несколько историй. Но эта, на мой взгляд, самая лучшая.

Я посмотрел на ее лицо, на легкую улыбку, которую пробудили мои три тысячи. Она повернулась к мужу.