Текст книги "«Это мой город»"

АКТЕР
Евгений Цыганов
о непонимании иностранцами нашей селедки под шубой и невозможности сорваться и уехать жить в другой город

Я РОДИЛСЯ…

В Москве на улице Воронцовская. Это между Таганкой и Пролетаркой.

МОЙ ЛЮБИМЫЙ МОСКОВСКИЙ РАЙОН…

Поскольку я вырос на Таганке, этот район для меня особенный.

ЛЮБЛЮ ГУЛЯТЬ…

Чаще маршруты определяются теми местами, где ты живешь, работаешь и учишься. Арбатские переулки люблю, китайгородские, Нескучный сад. Да мало ли мест.

ПО РЕСТОРАНАМ И БАРАМ…

Я не очень ресторанный человек. Назвать в Москве какое-то место, куда я непременно возвращаюсь, потому что там в меню есть какое-то любимое блюдо, точно не смогу.

Когда я куда-нибудь еду, всегда пробую местную кухню. Кавказскую на Кавказе, паэлью в Испании, мули (мидии) во Франции. А в Москве иногда люблю закинуться селедкой под шубой – совершенно дикое блюдо, которое никакие иностранцы не в состоянии воспринять – сочетание свеклы, майонеза и селедки с картохой. Но в русском человеке оно откликается с особой нежностью.

И вообще: вдруг неожиданно съеденная шаверма на лавочке может быть во много крат вкуснее, чем что-то очень изысканно приготовленное.

МЕСТО В МОСКВЕ, В КОТОРОЕ ДАВНО ХОЧУ СЪЕЗДИТЬ, НО НИКАК НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ…

Я не был в планетарии ни разу. Планирую.

НЕ ХОТЕЛОСЬ БЫ ВЕРНУТЬСЯ…

В Мавзолей! Я там был пару раз: один с классом, другой – когда в институте учился, ждал девушку на Красной площади: она опаздывала, думаю, схожу, чтобы время убить. В обоих случаях мне было там так себе. На третьем курсе в ГИТИСе студенты курса Захарова в аудитории воссоздали Мавзолей: поставили в центр комнаты гроб, в котором лежал человек, одетый в Ильича, играла органная музыка, свет был погашен и люди ходили цепочкой вокруг этого гроба. То есть ты не можешь пойти ни быстрее, ни медленнее, потому что впереди и сзади кто-то идет. И я понял, что организм во всех этих случаях выдает одну и ту же эмоцию: чувство неестественности и жутковатости ситуации.

МОЕ ОТНОШЕНИЕ К МОСКВЕ МЕНЯЛОСЬ…

Одно время мне казалось, что я родился не в этом городе. К городу, в котором я родился, о котором у меня есть детские впечатления и воспоминания, эта Москва не имеет никакого отношения. Слишком многое изменилось. Ну вот с того момента, как убрали наружную рекламу, вроде бы появился какой-то воздух. Так-то у меня все время было ощущение, что я внутри газеты «Из рук в руки» нахожусь. По-разному можно относиться к тому, что в городе происходит, как окружающее меняется. В целом мне нравится. Когда появляются фудкорты или еще что-нибудь такое, беговая дорожка в парке, я думаю: о, молодцы. Мы не сильно избалованы такими вещами, поэтому для нас это событие – может быть, в Европе такое в порядке вещей, но точно не у нас.

Конечно, как и всякий горожанин, я раздражаюсь на бесконечное перекладывание плитки и бордюров, например, но я так понимаю: если плитку перекладывают, значит, это кому-нибудь нужно.

ЕСЛИ НЕ В МОСКВЕ…

Я могу представить себя где угодно, но у меня много детей, и я не могу сорваться и куда-нибудь уехать насовсем – если я захочу так сделать, то нужно подорвать всех, вы сами понимаете, насколько это сложно – сады, школы, занятия.

Но, в общем-то, я и так часто езжу на съемки и гастроли, много времени провожу за городом, за пределами Москвы, и это мне нравится – быть в ней мало. С другой стороны, у меня нет таких мыслей, как «почему я родился здесь, а не в Париже». Мы ведь не живем исключительно городом: помимо моих отношений с ним есть еще работа, семья, книги, музыка, которой я занимаюсь. Есть параллельная реальность существования в пространстве.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В НЬЮ-ЙОРКЕ, ЛОНДОНЕ, ПАРИЖЕ ИЛИ БЕРЛИНЕ…

Москва – город эклектичный, даже чисто визуально, и мне иногда уродливо. Да, уродливый, но родной. Как в песне: пусть кричат – уродина, а она нам нравится. Бродский писал, что все города похожи друг на друга, но это, конечно, не так, и слава богу, что не так: какой смысл путешествовать, когда одинаково все. У меня были такие моменты: я возвращался в Москву, оказывался где-нибудь в рабочем районе, смотрел на линии электропередачи, дымящиеся трубы – такой вот жутковатый русский индастриал – и понимал, что это до боли родной пейзаж, который мне не встретится ни в Англии, ни во Франции, и он мне очень дорог.

МОЕ НЕДОВОЛЬСТВО МОСКВОЙ…

Имеет отношение не столько к Москве, сколько к психологическим моментам взаимоотношений между людьми. Мы сейчас живем в более нервное время, нежели то, в котором я родился, – дети тогда действительно гуляли с утра до вечера на детских площадках, и никто из-за этого не переживал, город был открыт, можно было пройти через любой двор, не наткнувшись на заборы, шлагбаумы. Сейчас не так, и это действительно напрягает. Кроме того, как я уже говорил, часто у нас перекрывают движение из-за каких-то парадов, ремонта и прочего, и мы не знаем об этом, потому что совершенно не отлажена система дорожного оповещения. И мне кажется, что это унизительно, и не потому, что ремонтируют дорогу, а потому, что о тебе не очень заботятся, не думают о том, чтобы ты об этом хотя бы знал. Как будто тебе ничего не должны. Это вопрос какого-то уважения к гражданам, типа «извините, пожалуйста, у нас такая ситуация», но у нас не объясняют причины, просто говорят: «Проезда нет». Из этого складывается общее настроение, а ведь такими простыми вещами можно регулировать состояние общества. Чем больше внимания к простым горожанам, тем больше у них уважения друг к другу. Не говоря уже о том, что за прогулку по родному городу ты можешь получить дубинкой по голове и уехать в автозаке без объяснения причин.

АКТЕР
Иван Охлобыстин
о хтонических москвичах, о том, почему необходимо большое количество храмов, и о том, чего не хватает московскому читателю

Я РОДИЛСЯ…

В доме отдыха «Поленово». Несколько недель назад я снимал там документальный фильм и впервые спустя 53 года побывал в месте, где я родился. Сейчас это уже не дом отдыха, а музей художника Поленова.

Я ПРОВЕЛ ДЕТСТВО…

В деревне Спас-Суходрев, на границе Тульской и Калужской областей, это прям провинция-провинция.

В МОСКВУ Я ПЕРЕЕХАЛ…

В пятом классе, попал в 511-ю школу, мы жили на Каширке, и сразу меня инициировали в «дети бетона». С тех пор я живу в Москве и люблю ее. В совсем розовом отрочестве я гулял по Москве, начитавшись Гиляровского, и знаю город насколько это возможно.

СЕЙЧАС Я ЖИВУ…

В одной из последних деревень в границах Москвы – Троице-Лыково, в районе Строгино. По утрам, когда я просыпаюсь, перед моим окном пасется конь Петя либо два пони. Наши соседи занимаются лошадьми. Вдали ночью воет хаски, на заре поют петухи и до воды очень недалеко идти. Мне все нравится.

Я ЛЮБЛЮ КАТАТЬСЯ…

На велосипеде по ночным паркам вместе с семьей.

Я НЕ ЛЮБЛЮ РАЙОН…

Парковых улиц (Измайлово). Это самое мрачное направление, где я жил.

Самое грязное – юг. Со многими сентиментальными случаями у меня ассоциируется и тот и другой район – и самый грязный, и самый скверный – но самый комфортный, пожалуй, Строгино.

ХТОНИЧЕСКИХ МОСКВИЧЕЙ УЖЕ НЕ ОСТАЛОСЬ…

Их и не было, во всяком случае к тому времени, когда я оказался в Москве. Москва – это государство в государстве, а москвичи – отдельный народ. Ни о каких москвичах в береточках речь уже не идет, речь идет о выходцах из Тамбовской, Ярославской областей, Дагестана, других регионов. Вот эта смесь называется москвичами. Во-первых, в Москве находятся все офисы, соответственно, здесь находятся представители разных производств из разных районов. Во-вторых, на это повлияла историческая составляющая.

МОСКВА ОТЛИЧАЕТСЯ…

Масштабами. Если брать мегаполисы как таковые и сравнивать: Буэнос-Айрес и Дели – гигантские и грязные города, Нью-Йорк и Лос-Анджелес не гигантские города, это только в кино так кажется. В Москве сочетаются гигантизм и относительная чистота, хоть ее и есть за что критиковать. По уровню безликости Москва достигает своего пика. Но город безлик не потому, что плох, а потому, что все смешалось в доме Облонских.

ИЗ ИЗМЕНЕНИЙ ПОСЛЕДНИХ ЛЕТ МНЕ НЕ ПО ДУШЕ…

Грабеж с парковками. Очень терпимо отношусь к бордюрному камню, которым заставили весь город. Наверное, это и правильно. Москва, как фильтр, пропускает через себя огромное количество людей и поэтому необходимо что-то фундаментальное.

Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО Я ХОТЕЛ БЫ ИЗМЕНИТЬ В МОСКВЕ…

Москва – гигантский живой организм, а что-либо менять в организме – нарушать всю химию тела. Городские власти должны учитывать мнение горожан, но при этом понимать, что будет дальше. Я был на заседании в МАДИ в начале 1980-х. Один из профессоров высказал мнение, что к 2000 году в Москве будет не хватать дорог, что необходимо уже сейчас строить развязки-бабочки. Профессора обсмеяли и довели до инфаркта. Он называл какую-то цифру, которая поразила мое воображение еще тогда. Позже я понял, насколько был прав старик. Но у нас же людей мало слушают. Хотя это общечеловеческое и к Москве не относится.

В МОСКВЕ МНЕ НЕ ХВАТАЕТ…

Спортклубов, чтобы они были на каждом шагу, как храмы. Многие ругаются, что строится такое количество храмов, мне же кажется – это прекрасно. Мы уйдем, храмы останутся. Сверху, если посмотреть на наш город, чем больше будет храмов, тем больше будет золотых блесток. Мы будем красивее. У больших масштабов своя эстетика.

МНЕ БЫ ХОТЕЛОСЬ ПОСЕТИТЬ…

Большой театр. Я был там один раз в далеком детстве, но очень хотелось бы попасть снова. Но одному идти глупо, надо же сводить семью. А сводить семью все равно, что машину купить. Я рассчитываю заручиться связями и пройти на халяву.

МОСКВА В МОИХ КНИГАХ…

Очень разная, как и есть на самом деле. Она и деревенская, и снобистская, и извращенная, и целомудренная. Она как человек. Причем если человек все эти стадии в жизни проходит последовательно, то в Москве они существуют одновременно.

МОСКОВСКОМУ ЧИТАТЕЛЮ НЕ ХВАТАЕТ…

Книжных магазинов. Я наблюдаю, что мои дети периодически учат уроки в книжных. Сидят в кафе при магазинах, читают книги, могут ознакомиться с произведением прежде, чем его купить. Заодно они краем уха слушают пресс-конференцию какого-то автора. Это очень разумно. Сейчас функцию таких зон отдыха выполняют торговые центры. Хорошо, если бы книжные магазины в большей степени взяли на себя эту опцию. Экономически книги не окупятся, поэтому поначалу магазины необходимо стимулировать городским властям.

Чтение – единственный тренинг, который развивает IQ. Когда ты читаешь, происходит криптографический процесс: отраженные знаки идут на глазное дно нейросетями, потом они там дешифруются, возникают синоптические связи, ответственные за тот или иной образ. Возникают образы, которые идут на уровень подсознания. Это постоянный тренинг мозга.

ПИСАТЕЛЬ
Леонид Юзефович
о каменных плитах, которые будут смотреться лучше на московских улицах, чем асфальт или плитка. И о том, что больше всего раздражает в центре города

Я РОДИЛСЯ…

В Москве и до двух лет жил на улице Станкевича. Теперь это Вознесенский переулок. Потом мама вышла замуж, и мы с ней уехали в Пермь. Там я прожил до 36 лет, в Москву вернулся только в 1984 году. Она так и не стала для меня родным городом. Это место в моем сердце занято Пермью.

СЕЙЧАС ЖИВУ…

Я принадлежу к тому слою жителей столицы, кто не выбирает себе жилье, а живет в том, которое достается. Нам с женой от ее родителей досталась квартира в районе метро «Новослободская».

ЛЮБЛЮ ГУЛЯТЬ…

Неподалеку от дома. Если к месту прогулки нужно ехать на машине или на метро, она не доставляет мне удовольствия.

МОЙ ЛЮБИМЫЙ РАЙОН В МОСКВЕ…

Мы любим то, с чем связаны воспоминания детства и юности. Когда я школьником и студентом приезжал в Москву из Перми, то останавливался у моей незамужней тетки. Она жила в коммуналке на Герцена, ныне Большой Никитской, напротив театра имени Маяковского. Вот эта улица вместе с переулками между ней и Арбатом – важное для меня место.

МОЙ НЕЛЮБИМЫЙ РАЙОН В МОСКВЕ…

Такого нет.

В РЕСТОРАНАХ…

Почти не бываю, в кафе – изредка, а в кофейнях – едва ли не каждый день. Мне нравится сеть «Хлеб насущный». Они выпекают вкусные багеты.

МЕСТО В МОСКВЕ, В КОТОРОЕ ВСЕ ВРЕМЯ СОБИРАЮСЬ, НО НИКАК НЕ МОГУ ДОЕХАТЬ…

Царицынский парк.

ОТЛИЧИЕ МОСКВИЧЕЙ ОТ ЖИТЕЛЕЙ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Пермяка, екатеринбуржца, даже петербуржца при всех условностях мы все-таки можем представить в виде какого-то обобщенного типа, а общего типа москвича, по-моему, просто не существует. Раньше существовал, теперь – нет. Москвичи все очень разные.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В МИРОВЫХ СТОЛИЦАХ: НЬЮ-ЙОРКЕ, БЕРЛИНЕ, ПАРИЖЕ, ЛОНДОНЕ…

В Москве все говорят по-русски. Где бы я ни находился, я окружен стихией родной речи.

В МОСКВЕ ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ ИЗМЕНИЛОСЬ…

Мне кажется, главные изменения произошли в Москве не в последнее десятилетие, а в предыдущее. Многое мне нравится, многое – нет. Особенно раздражают фонтаны на Манежной площади с героями басен Крылова. Им там явно не место.

ХОЧУ ИЗМЕНИТЬ В МОСКВЕ…

Мне бы хотелось, чтобы улицы были мощены не асфальтом и не плиткой, а каменными плитами, как в центре Петербурга. Но это, наверное, нереалистичное пожелание.

МНЕ НЕ ХВАТАЕТ В МОСКВЕ…

Чистого снега зимой.

РЕСТОРАТОР
Владимир Перельман
о вишневых садах в районе Аэропорта, прогулках по Никитским, душе монументальной столицы и нехватке туристически ориентированной навигации

Я РОДИЛСЯ…

В доме артистов эстрады: такой еврейский шестиэтажный дом рядом с Ленинградским рынком, метро «Аэропорт». Двор с чудесным яблоневым садом, в советское время в этом районе было много яблоневых и вишневых садов. Кстати, напротив – дом художников, там родился архитектор Женя Пожарский, с которым мы построили несколько наших ресторанов.

СЕЙЧАС ЖИВУ…

В районе Тишинской площади, в переулке Красина. Папа родился на Климашкина, так что в каком-то роде это тоже родной район, очень тихий, хотя и в самом центре. Ну и «Рыба моя» на Тверской совсем близко.

ЛЮБЛЮ ГУЛЯТЬ…

Маршрут примерно такой: от Тишинки перехожу Садовое, попадаю на Патриаршие, дальше ухожу в сторону Спиридоновки и дохожу до Никитских Ворот. Люблю посидеть на лавочке у церкви, где венчался Пушкин, оттуда выхожу на Большую Никитскую, гуляю у консерватории. Дедушка и родители ее закончили, многое связано с этим местом. Также часто бываю в районе Остоженки, могу прогуляться до I Like Wine 2.0 на Тимура Фрунзе или же дохожу до «Музеона».

МОЙ ЛЮБИМЫЙ РАЙОН…

Наверно, все-таки Аэропорт, очень творческий, интеллигентный.

ЛЮБИМЫЕ РЕСТОРАНЫ И БАРЫ…

В бары хожу редко, потому что перестал пить. Мне импонирует Choice на Малой Никитской, там можно заказать классные свежевыжатые соки. В «Жемчуга» наши люблю ходить, это мой формат. Часто меня можно встретить в «Стрелке», там появилось меню от Арама Мнацаканова, беру пиццу. Близко дружу с Зоей Шатиловой, ходил на гастроли шефов в 15 Kitchen&Bar. Сейчас иногда по этой же причине в «Иностранцев» заглядываю. Еще с «Кофеманией» на Большой Никитской отношения сложились, сначала просто хотел разобраться, как построен бизнес, а в итоге стал постоянным гостем.

КРОМЕ РАБОТЫ И ДОМА МЕНЯ МОЖНО ЗАСТАТЬ…

На прогулке! Стараюсь много ходить пешком, так что где-то между Чистопрудным и Гоголевским бульварами вполне можно встретить. А так, конечно, в одном из наших ресторанов – «Рыбе моей», I Like Wine, I Like Grill и Beer&Brut.

МЕСТО В МОСКВЕ, КУДА ДАВНО МЕЧТАЮ СЪЕЗДИТЬ, НО НИКАК НЕ ПОЛУЧАЕТСЯ…

С радостью бы съездил в Царицыно, Кусково. Хотелось бы также попасть на экскурсию по историческому центру Москвы.

МОЕ ОТНОШЕНИЕ К МОСКВЕ СО ВРЕМЕНЕМ МЕНЯЛОСЬ…

В 1992 году, когда я уехал в Стамбул, прилетал три-четыре раза в год и по дороге из Шереметьево до метро видел, как меняется трасса, растет Москва. Была ностальгия по детству, по ощущению камерности, когда по дороге в школу в первом-втором классах переходил Ленинградский проспект без светофоров. Потом начались стремительные перемены, в Москве стало больше людей. Я переживал, что больше не чувствую этот город. Сейчас ощущение родного и дорогого сердцу места вернулось: я заново влюбился в Москву. Хожу на музыкальные вечера, в театры, папа вот играет в Большом. Третьяковка не перестает удивлять и восхищать.

МОСКВИЧИ ОТЛИЧАЮТСЯ ОТ ЖИТЕЛЕЙ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Пожалуй, главное отличие – москвичи всегда остаются москвичами, где бы они не жили. Москва всегда впереди, это уже сложившаяся тенденция.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В НЬЮ-ЙОРКЕ, ЛОНДОНЕ, ПАРИЖЕ ИЛИ БЕРЛИНЕ…

Москва преобразилась, особенно пешеходные зоны. И у Москвы душа монументальной, мощной столицы, есть ощущение, что здесь «гуляют» все время.

МНЕ НЕ НРАВИТСЯ МОСКВА…

Архаичностью некоторых технических решений. Например, еще ходят большие троллейбусы, хотелось бы новые, более эргономичные виды электротранспорта. Центр города очень развит, а вот другие районы все же сильно отстают.

В МОСКВЕ НЕ ХВАТАЕТ…

Туристически ориентированной навигации. Мало информационных киосков, где гостям столицы могут помочь. И, конечно, не хватает солнца!

РУКОВОДИТЕЛЬ АНСАМБЛЯ 4’33”
Алексей Айги
о злых и агрессивных горожанах, о настоящей московской интеллигенции и о том, что местная публика – прекрасная, несмотря ни на что

Я РОДИЛСЯ…

В Москве, номером роддома никогда не интересовался, прожил все детство-юность на перекрестке Онежской и Флотской улиц, теперь это называется Северный округ. В моем детстве домов там было не так много, вокруг были огромные пустыри, которые постепенно застраивались. В районе была куча мест для детских развлечений – пруды парка Дружбы с одной стороны, Головинские пруды и река Лихоборка с другой, при наличии велосипеда все «владения» можно было объехать за день. Ну и верх приключений – лазать по каким-то заброшенным советским фабрикам или по путям платформы Моссельмаш.

Потом я успел пожить и на «Белорусской», «Маяковской», «Курской», года по два-три в каждом районе.

СЕЙЧАС Я ЖИВУ…

В Южном округе, на Шаболовке, попал туда более или менее случайно при обмене той самой квартиры в Северном округе. Район знаю плохо, но уже к нему почти привык. Лет двадцать назад уезжал надолго во Францию, там тоже жил в разных местах, от Парижа до деревни в Альпах. Сейчас, кстати, почти половину времени провожу где-то там, между Бретанью и Провансом.

ГУЛЯТЬ В МОСКВЕ…

В Москве особо и не погуляешь, вообще все большие города меня гнетут, более или менее можно гулять в Нескучном саду, в детстве любил ездить к бабушке на самый конец Открытого шоссе, там мы гуляли в парке Лосиного Острова.

ЛЮБИМЫЙ РАЙОН…

У меня нет какого-то любимого района, я особо и из дома не выхожу без надобности.

МОЙ НЕЛЮБИМЫЙ РАЙОН…

Соответственно и нелюбимого нет, хотя окраин я опасаюсь, конечно.

В РЕСТОРАНАХ…

Готовить я не умею, да и московские магазины после рынка в моей деревне меня вводят в ступор, так что – да, только в кабаках и питаюсь. У меня рядом Даниловский рынок, приходится ходить туда, если надо быстро перекусить. С друзьями, если не надо ехать в центр, я встречаюсь в «Айлайк кафе» здесь же, на Шаболовке, ближе к центру у меня есть несколько любимых мест, но я их не раскрываю. Люблю японскую, индийскую кухню. Но ем что придется.

МЕСТО В МОСКВЕ, В КОТОРОЕ ВСЕ ВРЕМЯ СОБИРАЮСЬ, НО НИКАК НЕ МОГУ ДОЕХАТЬ…

Я до сих пор собираюсь заехать на «Красный Октябрь», он, наверное, окончательно выйдет из моды или закроется к моменту, когда я туда попаду. Но собираюсь – это слишком громко сказано, знаю, что он есть, но мне туда, в общем, не надо.

ГЛАВНОЕ ОТЛИЧИЕ МОСКВИЧЕЙ ОТ ЖИТЕЛЕЙ ДРУГИХ ГОРОДОВ…

Злые они какие-то. Агрессивные. Хотя настоящая московская интеллигенция еще жива. Счастлив, что есть несколько домов в Москве, куда я могу заявиться практически в любое время, там меня всегда примут.

В МОСКВЕ ЛУЧШЕ, ЧЕМ В МИРОВЫХ СТОЛИЦАХ: НЬЮ-ЙОРКЕ, БЕРЛИНЕ, ПАРИЖЕ, ЛОНДОНЕ…

Наверное, что-то есть. Но кроме вай-фая сейчас в голову ничего не приходит. Да, в Москве прекрасная публика, такую сложно где-то еще найти, несмотря на то что событий в городе происходит очень много и люди могли бы уже давно «переесть» и музыки, и театра. Наверное, московская публика – это то, что меня здесь удерживает.

В МОСКВЕ ЗА ПОСЛЕДНЕЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ ИЗМЕНИЛОСЬ…

Мне не нравится ничего из московских новинок, разве что проблем с бумагами благодаря МФЦ или как они там называются стало меньше.

Я в ужасе наблюдаю за бесконечным ремонтом асфальта-плитки, сносом исторических зданий, за всей этой хозяйственной деятельностью неумных и жадных людей.

ХОЧУ ИЗМЕНИТЬ В МОСКВЕ…

Москву надо оставить в покое и начать развивать другие города, только тогда она сможет выжить.

МНЕ НЕ ХВАТАЕТ В МОСКВЕ…

Денег.

ЕСЛИ НЕ МОСКВА, ТО…

Франция. Я там чувствую себя почти дома.

Если по работе мне надо находиться в Москве или рядом, то с удовольствием уехал бы куда-нибудь на Николину Гору, я там прожил полгода несколько лет назад и ездил в город раз в неделю на деловые встречи.

МЕНЯ МОЖНО ЧАЩЕ ВСЕГО ЗАСТАТЬ КРОМЕ РАБОТЫ И ДОМА…

Да, в общем, меня только дома и можно застать – работаю я дома. Ну или в концертных залах в день моего концерта или на «Мосфильме», если у меня намечается запись.

Все остальное – рестораны и бары.