Текст книги "Хроники Брэдбери"

10. Герои бульварного чтива

Рэй Брэдбери, в отличие от других писателей, предлагающих смотреть на мир через розовые очки, заставляет видеть обыденные вещи, и не просто видеть, а смотреть сквозь них и за их пределы.

Эйс Фрейли[18]18
   Эйс Фрейли – «Астронавт», ведущий гитарист группы KISS.


[Закрыть]

После конвента Рэй поехал на автобусе Greyhound в Уокиган, где мать гостила у своей сестры Сигне. Впервые за пять лет он вернулся в родной город и прогулялся по Дженеси-стрит мимо кинотеатров, парикмахерской и автомата по продаже газированной воды. В окне магазина United Cigar Рэй увидел новую книгу Джона Стейнбека «Гроздья гнева» и купил ее. Две недели спустя, в автобусе до Лос-Анджелеса, он прочел роман от корки до корки. Великая депрессия подходила к концу, а Рэй читал книгу, которую в будущем признают одной из вех в истории литературы того периода.

Вернувшись в Лос-Анджелес, он снова стал продавать газеты и ходить на заседания Общества научной фантастики. Однажды на встречу явились неизвестный писатель Роберт Хайнлайн и его жена. В августе 1939 года один из рассказов Хайнлайна опубликовали в журнале Astounding Science Fiction, и ему предстояло стать одним из самых знаменитых фантастов за всю историю жанра, но в тот день в Коричневый зал кафетерия Clifton’s вошел всего лишь начинающий писатель, за плечами у которого была единственная публикация – рассказ «Линия жизни», наделавший, впрочем, немало шума в маленьком сообществе любителей научной фантастики.

Роберт Хайнлайн, офицер военно-морского флота, вышел в отставку из-за туберкулеза легких. С трехлетнего возраста, когда над его родным Канзас-Сити пролетела комета Галлея, Хайнлайн обожал астрономию и, как следствие, научную фантастику. После краткосрочной попытки сделать в Лос-Анджелесе политическую карьеру он стал писать научно-фантастические произведения. Тогда этим жанром интересовались в основном молодые люди, вчерашние подростки, составлявшие большинство аудитории на Всемирном конвенте. Хайнлайн был не таков: к моменту публикации первого рассказа ему исполнилось почтенных тридцать два года. Он обладал эффектной внешностью – темные волосы, усы как у кинозвезды, – и держался с подчеркнутой вежливостью, взращенной годами военной службы. Постепенно Хайнлайн сблизился с Рэем и стал для него важным наставником; время от времени он читал работы Рэя и деликатно давал ему советы. «Главным образом он советовал мне продолжать писать, – вспоминал Рэй. – Хайнлайн научил меня рассказывать о людях. В его историях действовали живые люди с яркой индивидуальностью». Жена Хайнлайна, Леслин, хоть и не была писательницей, сопровождала мужа на встречах; ее очень заинтересовало Общество научной фантастики и Рэй в частности. Некоторых старших товарищей смущали детские выходки Рэя, а Леслин оставалась неизменно добра (несмотря на порой раздражающее поведение) и уделяла ему много внимания. Постепенно они стали друзьями.

Рэй каждый день писал, однако в силу своей молодости по-прежнему копировал По, Генри Джеймса и Г. Ф. Лавкрафта, заполняя страницы цветистой прозой, которую сам позже называл «барочной». Несмотря на твердое намерение стать писателем, его по-прежнему влекла к себе и актерская стезя. Однажды Рэй увидел в газете заметку о новой театральной труппе Wilshire Players под руководством многообещающей актрисы Лорен Дэй. Красивая брюнетка в 1938 году снялась под именем Лорен Джонсон в двух вестернах с участием известного актера Джорджа О’Брайена, а год спустя подписала контракт с MGM и сменила фамилию на Дэй. После этого она снялась в серии из семи популярных фильмов о докторе Килдаре, начиная с картины 1939 года «Вызывая доктора Килдара», а в 1940 году – в фильме Альфреда Хичкока «Иностранный корреспондент».

Прочитав о новой театральной труппе, Рэй тут же объявил друзьям, что будет в ней играть, причем говорил так, будто его уже взяли. Wilshire Players, как выяснилось, репетировали всего в нескольких кварталах от дома Брэдбери в мормонской церкви. Однажды вечером Рэй – длинноволосый, в поношенной одежде – предстал перед Лорен Дэй и предъявил ей папку со своими рукописями («моими бездарными рассказами, набросками пьес и так далее»). Уловив скепсис в ее взгляде, он стал умолять: «Пожалуйста, возьмите меня в свою труппу, потому что я уже сообщил всем своим друзьям, что вы меня взяли!»

Дэй сдалась. «Он очень настойчиво просил принять его в труппу, ему хотелось играть в нашей пьесе, – вспоминала она. – Мы не страдали от избытка желающих поучаствовать, а Рэй упорствовал – все время ошивался поблизости и был весьма назойлив». К тому же он был милый, поэтому Дэй в конце концов приняла его в Wilshire Players. Теперь перед Рэем стояла дилемма: труппа репетировала по четвергам вечером, одновременно с собраниями Общества научной фантастики. Он разрывался между двумя и в конце концов выбрал театр. Поначалу ему поручали писать рекламные тексты для труппы и красить декорации. Тем не менее вскоре он поучаствовал в прослушивании на роль в пьесе Дэй «Слабоумие и нарциссы». К немалому счастью Рэя, роль ему дали, пусть и небольшую. Когда начались репетиции, он стал предлагать шутки и каламбуры, которые можно было бы вставить в пьесу. «Лорен Дэй металась, – вспоминал он. – Говорила: «Нет, это нам не нужно… но, с другой стороны, такая классная шутка! Давайте вставим». Она находила Рэя талантливым.

Когда по четвергам не проходили репетиции, Рэй обязательно посещал заседания Общества научной фантастики. Именно там он познакомился с Грантом Бичем, который, как в прошлом и многие другие члены Общества, однажды заглянул на огонек из чистого любопытства. Бич не был писателем, но мечтал им стать и обожал научную фантастику. Вскоре между молодыми людьми завязалась дружба – настолько большая, что позже Рэй посвятил Гранту свою первую книгу «Темный карнавал».

1 сентября 1939 года Германия вторглась в Польшу и началась Вторая мировая война. Рэй, будучи газетчиком и потенциальным призывником, прекрасно осознавал нестабильность политической ситуации, и она его до ужаса пугала. Неужели воплотятся кошмары о войне? Неужели его отправят воевать за границу?… Рэй отгонял от себя эти мысли и с головой погружался в работу – играл в театре и писал рассказы.

Той осенью семейство Брэдбери в очередной раз переехало. Новая квартира находилась недалеко от старой, на втором этаже двухэтажного здания по адресу: Западная 12-я улица, 30541/2, позади другого, более крупного дома. Вскоре после переезда Рэй опубликовал второй выпуск своего журнала Futuria Fantasia с иллюстрацией Ханса Бока на обложке. Тираж составил около сотни экземпляров, отпечатанных на мимеографе. Как и в первом выпуске, большая часть текстов была написана Рэем под разными псевдонимами. Он сочинил стихотворение «Любовница дьявола» (Satan’s Mistress) под именем Дуга Роджерса, объединив в нем свое второе имя и фамилию своего давнего кумира – Бака Роджерса; статью о писателе Генри Каттнере «Правда ли то, что говорят о Каттнере?» (Is It True What They Say About Kuttner?) под псевдонимом Гай Эмори; и рассказ «Воскрешение из мертвых» (Return from Death) под именем Энтони Корвейса. Кроме того, Рэй написал передовицу, статью о нью-йоркском Всемирном конвенте под названием «Заметки о конвенте» (Convention Notes) и статью «Жизнь местного Общества» (Local Society Life), нигде не упомянув своего имени. Во втором выпуске приняли участие три члена Общества научной фантастики – Генри Хассе, Генри Каттнер и Эрик Фрейор.

Рэй, хоть и был занят в Wilshire Players, по-прежнему активно участвовал в жизни сообщества любителей научной фантастики, часто переписывался с другими поклонниками и писал редакторам бульварных журналов. В ноябре 1939 года он написал висконсинским издателям Августу Дерлету и Дональду Уондри из Arkham House письмо с хвалебным отзывом о первой опубликованной ими книге – «Изгой и другие истории» Г. Ф. Лавкрафта. «Я, как и многие другие поклонники, знал и любил творчество Г. Ф. Л.», – писал Рэй. Впрочем, его интерес к Лавкрафту угас вместе с желанием подражать другим писателям. Важно то, что это было первое письмо Рэя, адресованное Августу Дерлету, который семь с половиной лет спустя, весной 1947 года, опубликует первую книгу Брэдбери – «Темный карнавал».

Тем временем Роберт и Леслин Хайнлайн, ставшие регулярными посетителями заседаний Общества научной фантастики, основали литературное общество Maсana, которое собиралось субботними вечерами у них дома в Лорел-Кэньон на Голливудских холмах. В него вошли некоторые члены Общества научной фантастики и действующие или будущие звезды фантастики, фэнтези и детективного жанра – Генри Каттнер, Эдмонд Гамильтон, Ли Брэкетт, Джек Уильямсон и К. Л. Мур. Иногда на собрания заглядывали и другие известные писатели, например, Энтони Бучер и Л. Рон Хаббард. Хотя это общество представляло собой более зрелую версию разношерстной компании, собиравшейся в кафетерии Clifton’s, на встречи время от времени звали и Рэя – правда, в таких случаях его просили сидеть в сторонке с кока-колой, в то время как остальные пили алкоголь. Рэя приглашали нечасто – по воспоминаниям Джека Уильямсона, он был «все еще такой дерзкий и шумный, что Леслин не всегда хотелось его звать». И все же они приняли его в свой круг, а некоторые, и в частности сам Хайнлайн, заботились о развитии его таланта.

Как-то раз Рэй пришел в гости к Хайнлайну и смотрел, как тот печатает на машинке. Рэй осознавал, что даже просто стоять вот так у писателя за спиной, – большая честь. Осенью 1940 года Хайнлайн помог Рэю опубликовать рассказ «Жара – куда ни шло, а вот вла…» (It’s Not the Heat, It’s the Hu…) о человеке, который не выносит клише. Прочитав рукопись, он заявил: «Я помогу тебе это продать». Хайнлайн был знаком с Робом Вагнером, редактором голливудского литературного журнала Script, имевшего большой круг читателей и хорошую репутацию в Лос-Анджелесе (некоторые называли его уменьшенной местной версией журнала New Yorker).

Вскоре после этого Рэй получил письмо. Вскрыв конверт и развернув сложенный лист бумаги, он прочел, что рассказ принят. Денег не полагалось – гонораром стали три экземпляра журнала. Тем не менее Рэй впервые продал текст в профессиональное издание! Он громко позвал мать. Эстер Брэдбери выбежала во двор; узнав новость, она засветилась от радости, схватила Рэя за руки и закружилась с ним в вальсе по мягкой траве в лучах солнца. Как вспоминал Рэй, в тот миг он гордился собой, пожалуй, больше всего за всю карьеру – и это стало возможным благодаря Роберту Хайнлайну.

После публикации запросы Рэя возросли, а кроме того, он осознал важность друзей и наставников. Джек Уильямсон, старший участник лос-анджелесского сообщества любителей научной фантастики, опубликовавший свой первый рассказ в 1928 году в Amazing Stories, помогал Рэю критикой, проявляя при этом большое терпение. «Я приходил к нему домой и показывал свои ужасные тексты, а он едва сдерживал рвотные позывы, настолько они были плохи, – вспоминал Рэй. – Тем не менее он был очень добр. По вечерам мы ходили в кино, и он обращался со мной как с равным, несмотря на разницу в возрасте».

К своим наставникам Брэдбери причислял и Генри Каттнера – известного писателя бульварной литературы. Рэй чувствовал, что тот считает его незрелым полоумным юнцом и просто терпит. Тем не менее, принимая Рэя у себя в гостях в Беверли-Хилз, Каттнер тщательно разбирал его рукописи с редакторской точки зрения. Прочитав очередной рассказ, изобилующий ненужными подробностями и цветистыми описаниями, Каттнер заявил: «Еще раз такое напишешь – убью!»

Каттнер прямо говорил Рэю, что его витиеватый стиль дурен. Рэй пытался подражать По и Лавкрафту, пользуясь «Лексиконом Хартрампфа», поэтому его тексты выглядели искусственными и архаичными. Еще Каттнер советовал «заткнуться», считая, что Рэй портит свои истории, когда заранее разбалтывает всем сюжет. Каттнер говорил, что к моменту написания в них не останется ни спонтанности, ни жизни. Рэй послушался и стал держать рот на замке до окончания работы над рассказом.

«По-моему, лучшее, что я вынес из отношений с Генри Каттнером, – осознание того, что я могу принимать советы, слушать старших и не возражать», – говорил Рэй. На протяжении нескольких лет, предшествовавших выходу первой книги Брэдбери «Темный карнавал», Каттнер оставался его добросовестным критиком и, даже переехав из Лос-Анджелеса на север штата Нью-Йорк, продолжал давать советы и писать длинные критические письма.

Каттнер был хорошо начитан – его интересы выходили далеко за рамки ужасов и научной фантастики, поэтому за время общения с ним, с конца 1930-х годов по середину 1940-х, Рэй открыл для себя многих авторов, оказавших на него большое влияние: Джона Кольера, Кэтрин Энн Портер и Уиллу Кэсер. Кроме того, Каттнер дал Рэю почитать книгу Шервуда Андерсона «Уайнсбург, Огайо», из которой тот почерпнул идею: написать роман с похожей структурой и персонажами, но про Марс. Много лет спустя, в 1950 году, эта идея воплотится в «Марсианских хрониках».

Тем временем Рэй продолжал издавать Futuria Fantasia. Зимой 1940 года вышел третий выпуск – таким же тиражом, что и два предыдущих, около ста экземпляров. Обложку вновь нарисовал Бок. Он же написал один из рассказов, подписавшись как «Х. В. Б.». В номере было двадцать страниц, включая обложки. Участие в третьем выпуске приняли члены Общества научной фантастики Генри Хассе и Росс Роклин, известный по публикациям в журнале Astounding Science Fiction. Рэй, как всегда, написал для выпуска рассказы, стихотворение и комментарий, на этот раз без подписи.

Осенью 1940 года Рэй опубликовал четвертый и последний выпуск Futuria Fantasia. Ему было неудобно и дальше занимать у Форри Экермана деньги на журнал и хотелось сосредоточиться на своем творчестве, особенно после публикации в Script. Последний выпуск содержал красивые черно-белые иллюстрации Ханса Бока, который в выходных данных подписался как «Ханнес Бок». Один рассказ написал для журнала Генри Каттнер, а другой, «Успешная операция», – Роберт Хайнлайн под псевдонимом «Лайл Монро». Тираж, как всегда, составил лишь около сотни экземпляров, и для поклонников Хайнлайна журнал стал редким коллекционным предметом. Однако едва ли не самый примечательный материал в последнем выпуске – рассказ самого Рэя «Флейтист» (The Piper), опубликованный под псевдонимом «Рон Рейнольдс». Это была первая в творчестве Брэдбери история о Марсе.

В Обществе научной фантастики Рэй встретил людей, которые многому его научили. «Если бы меня попросили дать совет молодым писателям, – говорил Рэй много лет спустя, – я дал бы два. Во-первых, писать каждый день, а во-вторых, найти людей в том же положении – прибиться, так скажем, к своей церкви».

Еще один из членов «церкви», помогший Рэю стать писателем, – Генри Хассе. В 1941 году Рэй и Хассе, чьей способностью сочинять сюжеты Рэй искренне восхищался, решили вместе написать несколько рассказов. Брэдбери писал черновики, а Хассе редактировал, выкидывая все лишнее. Они взяли рассказ Рэя «Маятник» (Pendulum) из второго выпуска Futuria Fantasia и доработали его, увеличив количество слов до пяти с половиной тысяч, а потом отправили Джулиусу Шварцу, нью-йоркскому агенту, работавшему с бульварными журналами. Хотя за время, прошедшее со встречи в 1939 году на Всемирном конвенте, тот отклонил еще несколько произведений Рэя, на этот раз Шварц согласился представлять дуэт писателей.

18 июля 1941 года Шварц продал «Маятник» в бульварный журнал Super Science Stories по цене полцента за слово. Впервые в жизни Рэй получил чек за свое творчество – двадцать семь долларов пятьдесят центов минус десять процентов комиссии Шварца. Заработок они с Хассе поделили пополам. Рэй ликовал: сделан еще один большой шаг! Многие его друзья и наставники из Общества научной фантастики уже публиковались в бульварных журналах, и Рэй чувствовал, что отстает, пусть это и объяснялось молодостью. Однако теперь он наконец был с товарищами наравне. Выпуск Super Science Stories с рассказом «Маятник» появился в газетных киосках Лос-Анджелеса 22 августа 1941 года – в двадцать первый день рождения Рэя Брэдбери.

ПРИМЕЧАНИЯ

«Роберт Хайнлайн, офицер военно-морского флота…»: веб-сайт http://heinleinsociety.org; биография авторства Уильяма Х. Паттерсона-младшего (William H. Patterson Jr.).

«…под руководством многообещающей актрисы Лорен Дэй»: Katz, The Film Encyclopedia.

«Он очень настойчиво просил…»: интервью автора с Лорен Дэй.

«Я, как и многие другие…»: письмо Рэя Брэдбери издателям Arkham House Августу Дерлету и Дональду Уондри от 23 ноября 1939 года.

«…все еще такой дерзкий…»: Williamson, Wonder’s Child: My Life in Science Fiction.

«Если бы меня попросили дать совет…»: Cunningham, 1961 UCLA Oral History Program transcript.

«Шварц продал «Маятник»…»: Schwartz and Thomsen, Man of Two Worlds; журнал продажи рассказов Брэдбери Шварцем, из личного архива Рэя Брэдбери.

11. Поэт бульварной прозы

Научная фантастика, научное мышление, фантазия, исследование новых миров для меня чрезвычайно важны – гораздо важнее, чем принято в обществе. Рэй Брэдбери – один из трех фантастов моей юности, которых следует поставить на пьедестал за то, что они научили нас мечтать и подтолкнули выйти за пределы обыденного. Именно его произведения вдохновили меня на свершения в компьютерной сфере.

Стив Возняк[19]19
   Стив Возняк – сооснователь компании Apple.


[Закрыть]

Как и многие американцы, 7 декабря 1941 года Рэй сидел у радиоприемника; он был в гостях у друга в Голливуде, когда в эфире прозвучала страшная новость. В трехстах семидесяти километрах к северу от гавайского острова Оаху под прикрытием ночи собралась армада японских военных кораблей, и, когда над Тихим океаном взошло солнце, первая волна из ста восьмидесяти трех самолетов взмыла в воздух с шести императорских авианосцев, чтобы нанести внезапный удар по военно-морской базе Перл-Харбор. Около восьми утра японские самолеты показались из-за густых облаков и один за другим спикировали на американскую базу, разорвав тишину металлическим гулом комариного роя. Бомбы и торпеды уничтожали американские самолеты и топили военные корабли. В результате обстрела погибли почти две тысячи четыреста мужчин, женщин и детей.

В Европе война свирепствовала уже два года, однако Соединенным Штатам до сих пор удавалось держаться в стороне. Атака на Перл-Харбор сделала участие в затяжном мировом конфликте неизбежным. На следующий день Франклин Делано Рузвельт выступал перед Конгрессом США со своей знаменитой речью про «день, который войдет в историю как символ позора», а Рэй стоял на углу улиц Нортон и Олимпик с газетой, гласившей: «США ОБЪЯВЛЯЮТ ВОЙНУ».

Услышав по радио первые отчеты о разрушениях, Лео и Эстер Брэдбери заволновались, что сыновей призовут. Скипу тогда было двадцать пять лет, а Рэю – двадцать один. Скип рвался защищать родину, но на медкомиссии выяснилось, что у него повреждена барабанная перепонка (вероятно, из-за увлечения серфингом), а вес намного превышает стандартный: Скип регулярно занимался со штангой, поэтому при росте 172,7 сантиметра весил 97,5 килограмма. Несмотря на все мольбы, его забраковали и отправили домой.

Рэй сильно переживал, хотя его и не вызвали на медкомиссию. Он был патриотом, однако его терзала ужасная уверенность в том, что с войны не вернуться: он или погибнет на поле боя, или его еще раньше забьют до смерти суровые американские солдаты. «Я был чокнутым ботаником. Они бы меня убили», – объяснял Рэй. Короче говоря, он боялся, а к тому же был пацифистом и не верил в войну.

Не желая поддаваться страху и гневу, Рэй постарался направить свои переживания в творческое русло. Пока солдаты США уезжали на войну в Европе и Тихом океане, Рэй Брэдбери строго следовал собственному режиму: в начале 1941 года он пообещал себе писать по тексту в неделю целый год, решив, что хотя бы один из пятидесяти двух должен удаться. И оказался прав: после «Маятника» Джулиус Шварц продал еще два рассказа Рэя в журнал Captain Future: «Рог Габриэля» (Gabriel’s Horn, в соавторстве с Хассе) и «Флейтист» – переработанную историю о Марсе из последнего выпуска Futuria Fantazia. Теперь Шварц был агентом Рэя официально. Рассказы принесли в сумме шестьдесят долларов, однако сотрудничество с Генри Хассе Рэя больше не устраивало: «Я понял, что соавторы опираются друг на друга, как на костыль, а надо учиться ходить самому». Успешно продав несколько произведений, Рэй обрел уверенность в себе и хотел работать в одиночку, особенно теперь, когда война прописалась на страницах газет и вторгалась в его сны, укрепляя в намерении писать по рассказу в неделю. Новость о прекращении совместной работы Хассе не обрадовала: «Он мне никогда этого не простил».

В этот период наставницей Рэя сделалась Ли Брэкетт, которая тоже состояла в Обществе научной фантастики и была клиенткой Джулиуса Шварца. В 1940 и 1941 годах она добилась значительного успеха на страницах журналов Planet Stories и Astounding Science Fiction. Ли была старше Рэя на пять лет и принадлежала к числу товарищей по клубу, которыми он восхищался. Она стала для Брэдбери важнейшей наставницей – пожалуй, более значимой, чем Хайнлайн и Генри Каттнер.

У Рэя и Ли было много общего – даже второе имя Дуглас, хотя у Брэкетт оно писалось с двумя «с». Как и Рэй, она обожала Эдгара Райса Берроуза и Дугласа Фэрбенкса. И Рэй, и Ли пережили в детстве тяжелые утраты: он лишился любимого дедушки и младшей сестры, а она – отца, который умер в 1918 году от испанки.

В 1940-е годы Ли Брэкетт была, по описанию Джека Уильямсона, «может быть, и не красивой, но достаточно привлекательной, подтянутой, умной и располагающей к себе». Загар, которым она была обязана регулярным играм в волейбол на пляже Санта-Моника, и точеная фигура вкупе с короткой стрижкой заставляли многих ошибочно принимать Ли за лесбиянку (хотя в 1946 году она вышла замуж за товарища по Обществу, давнего друга Рэя, Эдмонда Гамильтона). А Рэя, с нетипично длинными белокурыми волосами, вычурной манерой письма и высокой чувствительностью не раз называли геем.

Короче говоря, Рэй и Ли сделались неразлучны. Удивительно, что между ними не завязался роман. «Однажды мы были близки к интрижке, – признавался Рэй. – Пару раз она подвозила меня домой после заседаний Общества научной фантастики и по дороге прозрачно намекала, что не прочь прилечь со мной на заднем сиденье». Он воздержался, чтобы сохранить дружбу.

В начале 1940-х годов Ли жила в калифорнийском городе Венис, или Венеция, в бунгало на побережье Тихого океана. По воскресеньям Рэй, в вылинявших голубых джинсах, приезжал к ней на знаменитый «Пляж мускулов» в Санта-Монике – место, где зарождался бум физической культуры и бодибилдинга, вдохновленный первым бодибилдером Чарльзом Атласом. В 1978 году в книге «О научной фантастике» Ли Брэкетт описывала Рэя той поры как человека «кипучего, плещущего через край энергией и талантом, который он еще не научился контролировать». По ее воспоминаниям, Рэй отвратительно каламбурил, питался исключительно гамбургерами и пил солодовое молоко со вкусом ананаса.

По воскресеньям Рэй привозил Ли новый текст. Зарывшись ногами в теплый песок, они обменивались рукописями и читали. Когда Ли показала Рэю свою очередную приключенческую вещь для Planet Stories, он расплакался и заявил, что это великолепно. «Нечего было критиковать – все всегда выходило идеально: замечательные приключенческие истории, уникальные в своем роде. А потом она читала мои рассказы и не оставляла от них камня на камне, благослови ее Бог», – вспоминал Рэй. Словом, у них было свое «Общество странных физкультурников, солодового молока и рукописей имени Бергмана и Богарта[20]20
   Ингмар Бергман (1918–2007) – известный шведский режиссер, сценарист и писатель. Хамфри Богарт (1899–1957) – американский киноактер, признанный лучшим в истории американского кино по версии Американского института киноискусств.


[Закрыть]». Они играли в волейбол, плавали в океане, загорали и обсуждали писательское мастерство. Ли познакомила Рэя со многими новыми писателями, включая великих авторов нуарных детективов – Рэймонда Чандлера и Дэшила Хэммета. К тому же она обожала Хемингуэя и убедила Рэя углубить знакомство с его творчеством.

Эти дивные воскресные дни – песок, соленый воздух, мускулистые спортсмены вокруг и длинный пирс Санта-Моники, простирающийся далеко в искрящийся прохладный океан, – изменили жизнь Рэя Брэдбери. «Ли научила меня сочинять чистую прозу, – говорил он. – Ее рассказы были чрезвычайно просты, хорошо продуманы и очень красивы. У нее я научился сокращать текст и выстраивать сюжет».

Рэй учился у Ли практически каждое воскресенье на протяжении почти пяти лет. Хоть он не поступил в колледж, студентом быть не перестал – по-прежнему регулярно посещал библиотеку и с увлечением читал книги по самым разным предметам, от истории Древнего Египта до ежегодных антологий премии О. Генри. Предоставленный сам себе, он получал, как выразился исследователь творчества Брэдбери Гэрин Робертс, «научную степень в области свободных искусств», причем по собственному плану. В этом ему помогали состоявшиеся писатели, научившие Рэя многим секретам писательского мастерства. От Роберта Хайнлайна он узнал, что все хорошие тексты повествуют о людях; Генри Каттнер научил его избегать вычурности и держать идеи при себе, пока они не вылились на бумагу; а Ли Брэкетт стала для Рэя дорогим другом и, пожалуй, лучшим наставником. Воскресные встречи с ней на пляже Санта-Моники внесли в развитие Рэя неоценимый вклад.

В последующие годы Ли Брэкетт, как и Рэй, вышла далеко за пределы бульварного жанра. Ее имя прочно вошло в анналы научной фантастики и фэнтези благодаря таким произведениям, как «Долгое завтра», жесткий детектив 1944 года «От трупа пользы нет», написанный под влиянием ее любимого Рэймонда Чандлера, и сценарий к фильму 1946 года «Глубокий сон», над которым она работала с писателем Уильямом Фолкнером и сценаристом Джулсом Фертманом для режиссера Ховарда Хоукса. Параллельно со сценарием Ли писала новеллу «Лорелея красной мглы» для журнала Planet Stories и, не в силах справиться с нагрузкой, обратилась за помощью к Рэю: «У меня не получается закончить. Сможешь дописать за меня?» За время чтения и разбора ее новых текстов Рэй в полной мере усвоил стиль Ли и со свойственной ему энергичностью написал свою половину «Лорелеи» за несколько дней, повинуясь дикому всплеску вдохновения. Впоследствии он не раз говорил: «Я написал вторую половину новеллы, и невозможно угадать, где кончается текст Ли и начинается мой. Теперь я уже и сам не уверен».

Ли продолжила работать с Ховардом Хоуксом и написала сценарии еще для нескольких фильмов, в том числе «Рио Браво» 1958 года. Свой последний сценарий она создала для второго фильма трилогии «Звездные войны» – «Империя наносит ответный удар». Ли Брэкетт была, несомненно, талантлива, а Рэй Брэдбери стал ее лучшим учеником.

В июне 1941 года Рэй закончил жуткий рассказ «Свеча» (The Candle) и отправил его Генри Каттнеру, который тогда жил в Нью-Йорке. Каттнер счел конец неудачным и предложил собственный вариант. Рэй в ответ написал: «Я не в силах придумать более идеальную концовку для этого рассказа. Можно мне использовать твою?» Каттнер с готовностью согласился, и 2 июня 1941 года Джули Шварц продал «Свечу» журналу Weird Tales. Так Рэй Брэдбери впервые попал на страницы популярного журнала и в жанр темного фэнтези. Это было начало славной карьеры.

В тот период Лорен Дэй решила распустить труппу Wilshire Players – карьера актрисы шла в гору, и она больше не могла посвящать время еженедельным репетициям. Хотя Рэю доставляло удовольствие участие в труппе, успешная публикация нескольких рассказов остудила его актерский пыл, так что прекращение деятельности Wilshire Players не стало для него ударом.

15 февраля 1942 года Рэю пришлось лицом к лицу столкнуться со своим страхом перед войной: он прошел регистрацию в призывной комиссии. Дожидаясь вызова на медицинское освидетельствование, Рэй неукоснительно придерживался выработанного графика: «Утром понедельника я писал черновик нового рассказа. Во вторник – второй черновик, в среду третий, в четверг четвертый, в пятницу пятый, а в субботу отправлял шестой и последний черновик в Нью-Йорк».

Вскоре после регистрации Рэя в призывной комиссии его отцу предложили работу линейного монтера в бюро энергоснабжения и освещения в Венеции, пригороде Лос-Анджелеса. К должности полагалось жилье по адресу Южная Венеция, 670, за тридцать долларов в месяц. На протяжении Великой депрессии Лео Брэдбери не раз приходилось сидеть без работы, а с 1934 по 1937 год семью порой содержал один Скип, служивший тогда в Гражданском корпусе охраны природных ресурсов. Поэтому Лео охотно согласился на работу, и семейство Брэдбери переехало в маленькое пригородное поселение на побережье. Рэй продолжал торговать газетой Los Angeles Herald Express, и теперь ему приходилось ради этого каждый день ездить через весь город на трамвае. Писательских заработков пока не хватало, чтобы бросить работу.

Калифорнийская Венеция в 1942 году переживала упадок. В прошлом блестящий курортный пригород был построен по образу и подобию настоящей итальянской Венеции – с каналами, которые теперь заполняла стоячая болотная вода и мусор. Угасал и местный парк аттракционов с тремя американскими горками, танцевальным залом и аркадами.

Семейству Брэдбери досталось бунгало в ремесленном стиле 1923 года постройки. В белом домике площадью около семидесяти квадратных метров было две спальни, маленькая кухня с окном на двор и дорогу и маленькая ванная. Скип и Рэй вновь делили спальню, но теперь у них был не раскладной диван, а настоящая кровать. По соседству с бунгало располагалась гудящая кирпичная электростанция. Именно она в 1948 году вдохновила Рэя на рассказ «Электростанция» (Powerhouse), вошедший затем в сборник «Золотые яблоки Солнца». Недалеко от бунгало находился одноместный гараж с рабочим закутком, который Рэй назначил своим кабинетом – поставил там небольшой стол для пишущей машинки и продолжал каждую неделю производить по новому рассказу. Этого продуктивного рабочего режима он будет придерживаться практически всю жизнь.

Как-то раз Рэй зашел в гости к своему другу Гранту Бичу, который жил вместе с матерью в небольшом домике на углу улиц Темпл и Фигероа в центре Лос-Анджелеса. Отец Гранта недавно скончался, а у него самого диагностировали проблемы с сердцем (как позднее выяснилось, ошибочно), поэтому настроения в доме царили похоронные. Семья с трудом справлялась без отца, а обнаружившиеся проблемы со здоровьем еще больше омрачали и без того невеселое настроение Гранта и его матери. Поразмыслив, Рэй придумал, как их развеселить. «Я вытащу вас из дома!» – объявил он и записал всех троих, включая себя, на вечерние курсы керамики в местной средней школе. Рэй был убежден, что гончарное искусство лечит многие печали: «Полезно окунуть руки в глину, чтобы вырваться из круговерти навязчивых мыслей».