Текст книги "Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна"

– Заканчиваешь словарь? – спросил Коготь.

– Вчера закончила. Стихотворение пишу. – Она закрыла блокнот. – Приближаемся к оконечности Языка. Мясник утром сказал, что сирибийцы нас провожают уже четвертый день. Коготь, не знаешь, чего они…

Усиленный динамиками голос Тарика:

– Срочно приготовить «Джебель» к обороне! Повторяю: срочно приготовиться к обороне!

– Да что ж такое опять?! – вскрикнула Ридра.

Все вокруг них в столовой вскочили в едином порыве.

– Собирай команду и гони всех к стартовым шлюзам.

– Это откуда вылетают «’ауки»?

– Точно.

– Что, дадим жару, ка’итан?

– Если придется, – бросила на ходу Ридра.

Она прибежала к шлюзам за минуту до своего экипажа и застала у люка Мясника. Джебелевские бойцы в упорядоченном беспорядке спешили по коридору.

– Что происходит? Сирибийцы напали?

Он мотнул головой:

– В двенадцати градусах от галактического центра захватчики.

– Так близко от Штаб-квартиры?

– Да. И если «Джебель-Тарик» не ударит первым, пиши пропало. Их корабль больше нашего, и мы несемся прямо на них.

– «Джебель» собирается атаковать?

– Да.

– Тогда вперед. Будем атаковать.

– Пойдешь со мной?

– Я же спец по стратегии, забыл?

– «Джебель» в опасности. Будет страшный бой. Ты такого еще не видела.

– Тем более, дорогой, пригодятся мои таланты. К тебе в катер поместится полный экипаж?

– Да. Но навигацию и сенсорные данные нам передают с «Джебеля».

– Все равно давай возьмем всех. Вдруг придется срочно менять стратегию. Тарик с тобой полетит?

– Нет.

Из-за угла вышел Капрал, за ним – Коготь, навигаторы, полупрозрачная призрачная троица и взвод.

Мясник оглядел всю эту компанию и повернулся к Ридре:

– Хорошо, пошли.

Она поцеловала его в плечо: до щеки не дотянулась. Мясник открыл люк и махнул рукой:

– Залезайте, ребята!

Подойдя к трапу, Аллегра вцепилась Ридре в руку:

– На этот раз будем драться, капитан?

На веснушчатом лице восторженная улыбка.

– Вполне возможно. Боишься?

– Ага, – улыбаясь, сказала Аллегра и полезла в темный люк.

Ридра и Мясник зашли последними.

– Если придется взять управление на себя, они разберутся?

– Этот катер на десять футов короче «Рембо». Бестелесный отсек тесноват. А так – все то же самое.

Ридра подумала: «Подумаешь, теснота! Мы как-то раз отслеживали сенсорику на сорокафутовом шлюпе с одним генератором». На баскском.

– Капитанская каюта другая, – добавил Мясник. – А управление огнем – оттуда. Наделаем ошибок.

– Проповедовать будешь потом, – сказала Ридра. – Сейчас надо биться за «Джебель-Тарик» изо всех сил. Но если вдруг всех сил не хватит, придется делать ноги. Как бы все ни повернулось, мне надо попасть в Штаб-квартиру.

– Тарик спрашивал, будут ли сирибийцы сражаться за нас. Они по-прежнему висят по курсу Т.

– Они, скорее всего, будут наблюдать, не особенно понимая, что происходит. Разве что их атакуют напрямую. Тогда они вполне смогут постоять за себя. Но если мы нападем первыми, вряд ли они к нам присоединятся.

– Жаль, – сказал Мясник. – Помощь бы пригодилась.

– План «Мастерская». План «Мастерская», – раздался из динамиков голос Тарика. – Повторяю: «План „Мастерская“».

Там, где у нее на «Рембо» висели таблицы, здесь всю стену занимал экран, уменьшенная копия стофутовой проекции на «Джебеле». Вместо пульта с записывающими устройствами – многоярусные шкалы, циферблаты и рычаги управления бомбами и вибробластерами.

– Это все, конечно, грубо, примитивно, – сказала она, садясь на выгнутое амортизационное сиденье, расположившееся там, где у нее стояло кресло, – но, наверное, весьма эффективно. Если знаешь, что делаешь.

– Что? – спросил Мясник, пристегиваясь рядом с ней.

– Перефразировала покойного оружейника из Армседжа.

Мясник кивнул:

– Займись своими. А я пока проверю системы.

Ридра включила интерком:

– Коготь, ты подсоединился?

– Да.

– Глаз, Ухо, Нос?

– Ну и пылища тут, капитан. Когда они последний раз прибирали это кладбище?

– Плевать на пыль. Все работает?

– А, это. Ну да, работает… – Фразу оборвал призрачный чих.

– Будь здоров. Капрал, что у вас?

– Все на местах, капитан! – Затем вполголоса: – Уберешь ты эти шарики наконец?!

– Навигаторы?

– В порядке. Калли с Молльей осваивают дзюдо, но я здесь. Как понадобится, их вызову.

– Будьте начеку.

Мясник наклонился к ней, погладил по волосам и засмеялся.

– Да, они все мне тоже нравятся, – сказала Ридра. – Но надеюсь, обойдемся без них. Среди них один – предатель, который дважды пытался меня угробить. Не хочу давать третий шанс. Хотя, если придется, думаю, на этот раз с ним справлюсь.

Голос Тарика из колонок:

– Плотники, равнение на тридцать два градуса от галактического центра. Ножовки – к шлюзам К. Лобзики – к шлюзам Р. Рубанки – к шлюзам Т.

С щелчком раскрылись стартовые «лапы». В каюте погасло освещение, и на мониторе замерцали звезды и далекие газовые облака. На оружейной панели вспыхнула россыпь красных и желтых сигнальных огоньков. Из вспомогательных динамиков зазвучал радиообмен между экипажами катеров и навигационной командой «Джебеля».

Достанется нам сегодня. Ты его видишь, Иосафат?

Прямо передо мной. Здоровенный, зараза.

Надеюсь, нас пока не засекли. Аккуратнее там, Киппи.

– Перфораторы, циркулярки и станки, смазать детали и подключить питание.

– Это нам, – сказал Мясник.

Его пальцы в полутьме пробежали по органам управления.

Что это там такое? Какие-то три мячика для пинг-понга в москитной сетке.

Тарик сказал, сирибийский корабль.

Если он за нас, пусть летает, я не против.

– Электроинструментам начать работу. Ручному инструменту нанести отделочную разметку.

– Пуск, – шепнул Мясник.

Ридра почувствовала, как катер рванулся вперед. Звезды пришли в движение. Десять секунд спустя перед ними замаячил тупорылый корабль захватчиков.

– Вот уродина, – сказала Ридра.

– «Джебель» выглядит примерно так же, только он поменьше. А когда мы вернемся, он покажется прекрасным. Нельзя все-таки сделать так, чтобы сирибийцы помогли? «Джебелю» придется ударить прямо по шлюзам, вывести из строя как можно больше. Но много все равно не получится. Потом атакуют они. И если у них все равно вылетит больше «пауков», чем у нас, и эффект неожиданности не очень сработает, то… – в темноте раздался удар кулака о ладонь, – конец.

– А нельзя просто сбросить на них грубую, примитивную атомную бомбу?

– У них есть дефлекторы. Откинут ее прямо на «Джебель».

– Тогда хорошо, что взяла с собой команду. Может, придется срочно отчалить в Штаб-квартиру.

– Если нам дадут, – мрачно сказал Мясник. – Какая будет стратегия?

– Скажу, когда начнется бой. Есть у меня один метод, но им нельзя злоупотреблять: последствия серьезные.

Она вспомнила, как плохо ей было после случая с Джеффри Кордом.

Тарик отдавал приказы, бойцы переговаривались с «Джебелем», катера скользили в ночной черноте. И все началось так внезапно, что она этот момент чуть не пропустила. Пять ножовок подобрались к захватчикам на сто ярдов и одновременно ударили по стартовым шлюзам – по бокам черного свиноподобного корабля полетели красные жуки. Через четыре с половиной секунды открылись неповрежденные шлюзы и изрыгнули первую порцию «пауков». Но Ридра уже думала на Вавилоне.

Войдя в состояние замедленного времени, она поняла, что помощь им действительно нужна. А сформулировав потребность, получила и ответ.

– Мясник, меняем тактику. Управлять будет мой экипаж. Возьми еще десять катеров.

Как же долго выговариваются эти английские слова! Запрос Мясника – «Киппи, посади нам на хвост ножовки и держи рядом» – показался магнитофонной записью, прокрученной с четырехкратным замедлением. Но ее ребята уже взяли управление на себя. Она в микрофон прошипела, куда лететь.

Коготь бросил их перпендикулярно общей волне, и на секунду на экране промелькнули следующие за ними ножовки. Резкий разворот, и они оказались позади первой линии вражеских катеров.

– Поджарь им задницы!

Рука Мясника зависла над пусковой кнопкой.

– Гнать их к «Джебелю»?

– Еще не хватало. Стреляй, дорогой!

Он открыл огонь, и ножовки последовали его примеру.

Через десять секунд стало понятно, что она была права. «Джебель» остался в стороне, по направлению Р. А прямо перед ними вырисовывались яйца в мешочек, москитная сетка, хлипкий перьевидный корабль сирибийцев. Сирибия входила в Альянс, и по меньшей мере кто-то из захватчиков об этом знал: из одного катера в сторону зависшей в космосе диковинной конструкции вылетел столб зеленого пламени, но до сирибийцев он так и не дошел. А катер обратился в раскаленный белый дым, который почернел и рассеялся. Потом пропал другой катер. Потом еще три. И еще три.

– Коготь, уходим!

Их «паук» взмыл и круто развернулся.

– Это что… – начал Мясник.

– Тепловой луч сирибийцев. Но применяют они его, только если на них нападают. Это один из пунктов договора, подписанного в Совете в сорок седьмом. Ну что, повторим?

– Мы готовы, ка’итан.

Она снова думала по-английски, в любую секунду ожидая приступа тошноты, но, видимо, адреналин все перебивал.

– Мясник, – раздался голос Тарика, – вы что делаете?

– Но ведь получилось.

– Да, но у нас в обороне теперь дыра на десять миль.

– Скажи, что мы ее через минуту заделаем, только следующую партию загоним.

Видимо, Тарик ее услышал.

– А что, любезная девушка, прикажете делать ближайшие шестьдесят секунд?

– Биться насмерть.

И сирибийский луч испепелил еще одну партию вражеских катеров.

Тут из вспомогательных динамиков понеслось:

Слышь, Мясник, они теперь охотятся за тобой.

До них дошло, что это ты все подстроил.

Мясник, у тебя на хвосте шесть. Уходи от них!

– Я от них легко оторвусь, – подал голос Коготь. – Они все на дистанционном у’равлении. У нас больше свободы.

– Еще один заход – и обеспечим Тарику перевес.

– У Тарика уже больше катеров, чем у них, – сказал Мясник. – Надо стряхнуть с хвоста колючки. – Он наклонился к микрофону. – Ножовки, рассредоточиться и разогнать «пауков» за нами!

Сделаем! Держитесь крепче, парни.

Слышь, Мясник, один к тебе прицепился и ни в какую.

Тарик:

– Спасибо, что вернули нам ножовки, но один, по-моему, хочет с вами врукопашную.

Ридра взглянула вопросительно.

– Герои, мать их, – прорычал Мясник. – Хотят взять нас на абордаж.

– С нашим детским садом на борту? Еще не хватало! Коготь, развернись и возьми их на таран. Ну или хоть напугай, пусть решат, что мы спятили.

– Можем сломать ’ару ребер…

Катер заложил крутой вираж, их с силой вдавило в ремни безопасности.

В интеркоме какой-то паренек восторженно завопил:

– У-и-и-и!

Вражеский катер на экране свернул вбок.

– Если возьмут на абордаж, у них хорошие шансы, – сказал Мясник.

– Они не знают, что у нас на борту полная команда. У них-то, наверное, всего два…

– Осторожно, ка’итан!

«Паук» заполнил собой весь экран. «Бамммм!» – отдалось по корпусу.

Мясник сорвал с себя привязные ремни и ухмыльнулся:

– Значит, врукопашную. А ты куда?

– С тобой.

– У тебя есть вибралайзер?

Он затянул ремень кобуры.

– Само собой, – сказала она и сдвинула клапан свободной блузки. – А вот что еще есть. Ванадиевая проволока. Шесть дюймов. Страшная штука.

– Пошли.

Он дернул рычаг гравитационного поля в максимальное положение.

– Зачем?

Они были уже в коридоре.

– Сражаться в скафандре – идиотская затея. А так вокруг кораблей футов на двадцать еще будет держаться атмосфера. Ну и тепло останется… какое-никакое.

– Никакое – это какое?

Она зашла вслед за ним в лифт.

– Там снаружи примерно минус десять.

С того момента, как они встретились на кладбище «Джебеля», Мясник распрощался даже со штанами. Теперь из одежды на нем была только кобура.

– Видимо, мы туда ненадолго, пальто не понадобятся.

– Поверь, кто там задержится больше чем на минуту, погибнет. И не от холода, – сказал он, пролезая в люк, и уже другим, серьезным тоном: – Если не уверена, держись сзади.

Тут он наклонился, задев своими янтарными волосами ее щеку.

– Но ты уверена. И я уверен. Нам надо все сделать как следует.

Он распрямился и тем же движением отдраил люк. Дохнуло холодом. Но Ридра его не почувствовала. От Вавилона-17 ускорялся обмен веществ, который, словно кокон, оберегал ее от физических раздражителей. Над головой что-то пролетело. Хорошо отработанный рефлекс заставил обоих пригнуться. Это «что-то» взорвалось – стало быть, граната, которая едва не попала в люк. Вспышка выбелила лицо Мясника, он вскочил, и гаснущий свет стек по его телу.

Ридра двинулась за ним; под влиянием Вавилона все происходящее казалось замедленным кино, и это придавало ей спокойствия. Она прыгнула и в полете начала разворачиваться. За десятифутовым выступом стабилизатора кто-то прятался. Тщательно прицелившись (благо замедленность позволяла), она выстрелила и, не любопытствуя проверить, попала ли, продолжила вращательное движение. Мясник направлялся к абордажной мачте вражеского корабля – колонне с поперечником футов десять.

Корпус катера, напоминающего краба с тремя клешнями, косо уходил в ночь. В направлении К виднелась сплющенная спираль родной галактики. Тени на гладких корпусах казались вырезанными из копировальной бумаги. Со стороны К ее было не разглядеть, разве что она заслонит какую-нибудь шальную звезду или окажется на фоне самого Пояса Спечелли.

Она вновь прыгнула – в этот раз на корпус вражеского корабля. В какой-то момент стало гораздо холоднее. Но тут она приземлилась возле абордажной мачты и быстро сгруппировалась. Внизу в сторону их люка опять полетела граната: нападавшие еще не сообразили, что они с Мясником выбрались наружу. Отлично. Она выстрелила. С той стороны, где, видимо, находился Мясник, тоже раздалось шипение.

Смутное движение внизу в темноте. Вдруг в металл рядом с ее рукой впился луч вибралайзера. Стреляли из люка их собственного корабля, и Ридра потратила четверть звука на то, чтобы обдумать и отбросить предположение о том, что к захватчикам присоединился таинственный шпион из ее команды. Тут другое. Враги сперва пытались не дать им выйти из катера и забросать гранатами у люка. Раз это не вышло, они теперь сами укрылись в люке и палили оттуда. Она выстрелила, еще и еще. Мясник вел огонь из-за другой мачты.

От беспрестанных выстрелов кромка люка раскалилась докрасна. Тут послышался знакомый голос:

– Мясник! Хорош! Ка’итан, вы их завалили.

Коготь зажег свет в шлюзовом отсеке и встал во весь рост. Ридра полезла вниз по абордажной мачте. Опустив оружие, Мясник выступил из своего укрытия.

Освещенный снизу, Коготь выглядел еще более жутко, чем обычно. В каждой лапе у него болталось по фигуре.

– Этот, кстати говоря, мой. – Он потряс правую. – Хотел улизнуть назад на корабль. ’ришлось насту’ить ему на голову. – Пилот сбросил два обмякших тела на обшивку корпуса. – Не знаю, как вы, а я замерз. Я чего сюда зашел-то: Дьявало ’росил сказать, что, когда захотите ’рерваться на кофе, он вам сделает с ирландским виски. Или вам лучше горячего грогу с ромом? Да ’ошли уже! Оба синие!

Около подъемника ее мозг переключился на английский, и ее затрясло. Иней на волосах Мясника начал таять, и надо лбом у него повисли блестящие капельки. Рука заболела в том месте, рядом с которым ударил луч вибралайзера.

– Слушай, Коготь, – сказала она, когда все вышли в коридор, – если ты здесь, кто на хозяйстве остался?

– Ки’’и. Мы опять ’ерешли на дистанционное у’равление.

– Рому, – сказал Мясник. – Не горячего и без грога. Просто рому.

– Наш человек, – кивнул Коготь.

Одной лапой он обхватил за плечи Ридру, другой – Мясника. Дружеский жест, но она сообразила, что он еще и почти несет их обоих.

Что-то громко лязгнуло.

Пилот взглянул на потолок:

– Это наши. Захваты отрезали.

Он провел их в капитанскую кабину и, когда они рухнули на сиденья, включил интерком:

– Дьявало, живо сюда! Напои этих вусмерть, ’онял? Заслужили.

– Коготь! – Она схватила его за руку, прежде чем он успел выйти. – Ты можешь нас отсюда провести к Штаб-квартире?

Он почесал ухо.

– Ну что, мы на самом конце Языка. Я ’ояс знаю только ’о картам, но сенсорщики говорят, мы вроде как в начале течения Генезис-бета. Оно вытекает из ’ояса, и на нем можно долететь до ’отока Атласа, а там до Штаб-квартиры рукой ’одать. Часов восемнадцать-двадцать.

– Полетели.

Ридра взглянула на Мясника, тот не возразил.

– И ’равильно, – сказал Коготь. – А то ’оловина «Джебеля» те’ерь, гм… бестелесная.

– Захватчики победили?

– Нет. Сирибийцы в конце концов сообразили, что к чему, ’оджарили этого хряка и отчалили. Но к тому времени в «Джебеле» уже была ’робоина размером в три катера. Если их в длину вытянуть. Ки’’и говорит, удалось загерметизировать четверть корабля, живые остались только там. Но нет электричества.

– А Тарик? – спросил Мясник.

– Погиб.

Во входном люке показалась белесая голова Дьявало:

– Пожалуйста.

Коготь взял у него бутылку и стаканы.

Захрипел динамик:

– Мясник, мы сейчас видели, как вы отцепили их «паука». Ты там живой?

Мясник подался вперед и схватил микрофон:

– Мясник здесь, капитан.

– Везет же некоторым. Капитан Вон, напишите в мою честь элегию.

– Тарик? – Она села рядом с Мясником. – Нам срочно надо в Штаб-квартиру. Вызовем к вам помощь.

– Если вас не затруднит, капитан. У нас тут, правда, тесновато.

– Мы отправляемся.

Коготь уже побежал на свое место.

– Капрал, как ребята?

– Все в наличии. Капитан, вы же никому не давали разрешения проносить на борт хлопушки?

– Не припомню такого.

– Ясно. А ну-ка, Ратт, на два слова…

Ридра улыбнулась.

– Навигация?

– Мы готовы, – ответил Рон.

На заднем плане голос Молльи: «Nilitaka kulala, nilale milele…»[10]10
  «Хотела заснуть вечным сном…» (суахили).


[Закрыть]

– Некогда спать вечным сном, – сказала Ридра. – Стартуем.

– Моллья нам читает стихи на суахили, – объяснил Рон.

– Вот как. Сенсорщики?

– Апчхи! Я всегда говорил: держи кладбище в чистоте, пригодится. Взять, к примеру, «Джебель». Мы готовы, капитан.

– Скажи Капралу, пусть пришлет кого-нибудь со шваброй. Коготь, ты подключился?

– Я готов.

Завыли генераторы стазиса, и она откинулась на сиденье. Наконец-то можно расслабиться.

– Не думала, что выберемся. – Она обернулась к Мяснику, который сидел на краешке своего сиденья и смотрел на нее. – Знаешь, я всегда паникую, как кошка. И что-то мне нехорошо. Черт возьми, опять!

Стоило ей скинуть с себя напряжение, как тошнота, которую до поры удавалось отгонять, начала растекаться по телу.

– У меня такое чувство, будто вот-вот разлечусь на мелкие куски. Знаешь, когда во всем сомневаешься, не доверяешь своим ощущениям. Мне кажется, я уже не я…

Дыхание отдалось резью в горле.

– Я – это я, – сказал он мягко, – а ты – это ты.

– Только ты мне почаще об этом напоминай. А то начинаю сомневаться. У меня в экипаже диверсант. Я ведь тебе говорила? А вдруг это Коготь? Вдруг опять швырнет нас прямо в звезду?

В потоке тошноты надувался пузырь истерики. Тут он лопнул, и она выбила бутылку у Мясника из рук:

– Не пей! Может, Д-дьявало нас отравить хочет!

Пошатываясь, она встала с сиденья. Все перед глазами застилала красная пелена.

– …Или к-кто-нибудь из мертвых. Как… б-бороться с призраком?

По животу резанула боль, и Ридра отшатнулась, как от удара. Вместе с болью пришел страх. Под поверхностью его лица шевелились эмоции, но даже их она сейчас не могла разобрать.

– …Убить… уб-бить… нас! – прошептала она. —

…Ч-чем-то убить… чтобы никакого т-ты и никакого я…

Она на это решилась, чтобы убежать от боли, которая означала опасность, и от опасности, которая означала молчание. Он же сам сказал: «Если тебе будет угрожать опасность… заглядывай в мой мозг, смотри, что там есть, бери все, что нужно».

В мозгу вспыхнула картинка без слов. Однажды они с Мюэлсом и Фобо были в баре на Танторе, и там началась потасовка. Ей врезали в челюсть. Оглушенная, она попятилась назад, и тут кто-то сорвал со стены за барной стойкой зеркало и швырнул в нее. Она увидела, как на нее летит перекошенное от ужаса, распяленное криком ее собственное лицо и разбивается о ее вытянутую руку. И сейчас, когда она сквозь боль и Вавилон-17 смотрела в лицо Мясника, та сцена словно повторилась…

Часть четвертая. Мясник

 
…зашевелился в мозге, хочет пробудиться,
глаза на проводах, распялены суставы.
Он просыпается, распяленные пальцы
искрят, он подавился языком.
Мы просыпаемся, глядим.
Распластан на полу,
хребет вращается, зияет грудь,
воздуховоды, провода шипят, а от ногтей
взлетают искры, рикошетят с потолка.
Он кашляет, кричит.
Близнец в глазницах кашляет, кричит.
Темный близнец, сложившись на полу,
свой проглотил язык.
Отброшен в брызгах в черный полюс за глазами,
темный близнец, хребет освободив, рукою
стучит по потолку. Летят заряды-бусины.
А наэлектризованная крыша бьет в лицо металлом.
Срывает кожу. Ломает ребра.
Срывает мышцы загнутым металлом,
за ранами черно и запеклось —
То порванные губы. Еще.
Бьют в пол лопатки, ягодицы,
осклизлые, зеленые от слизи.
Они проснулись.
Мы просыпаемся, глядим.
Он кровью харкает, глядит,
родившийся на залитом полу…
 

Из «Темного близнеца»

– Ка’итан, вылетели из ’ояса. Вы там как? На’ились уже?

Голос Ридры:

– Нет.

– Что ж вы так. Но в себя-то ’ришли?

Голос Ридры:

– Мозг хорошо. Тело хорошо.

– Что? Мясник, на нее что, о’ять накатило?

Голос Мясника:

– Нет.

– Говорите вы как-то странно. Может ’рислать Ка’рала на вас взглянуть?

Голос Мясника:

– Нет.

– Ну хорошо. Дальше дорога легкая, может, еще на ’ару часов раньше ’рилетим. Что скажете?

Голос Мясника:

– Что сказать?

– На’ример: «С’асибо». Я тут вкалываю как ’роклятый, уже хвост отваливается.

Голос Ридры:

– Спасибо.

– Хм, ’ожалуйста. Ладно, отключаюсь. Извините, если ’омешал.