Текст книги "Скальпель доктора Менгеле"

9

Вика слишком спешила, и подвернутая при прыжке нога тут же напомнило о себе вспышкой боли, от которой на глазах выступили слезы. Пришлось быть осторожнее. Морозова несколько раз глубоко вздохнула и заковыляла к черневшей на фоне звездного неба громаде замка.

– Вика, девочка моя, иди ко мне! – весело звал из темноты Герман. – Вернись, я все прощу! Вперед, мои песики! Тот, кто ее найдет, получит в подарок одну из стройных ножек! Вы ведь любите обгладывать ножки?

Вика осмотрела стену и увидела пролом в кирпичной кладке, небольшой, но достаточный для того, чтобы в него можно было протиснуться.

Она наклонилась, но тут в лодыжку впились чьи-то зубы. Морозова дернула ногой, но это не помогло. Хватка не ослабевала. Преследователь с рычанием тянул Вику наружу. Борьба была упорной, но короткой. Морозова напрасно цеплялась за край кирпичной кладки. Пальцы соскользнули и девушка выкатилась на траву.

– Отстань, псина!

Вика перевернулась с живота на спину и увидела существо, которое приняла за собаку. Ее джинсы рвал гибрид с туловищем пса и головой человека. Скорее интуитивно, чем осмысленно Морозова впечатала свободную ногу в седую голову чудища.

В рычании отлетевшего на метр человека-пса слышались боль и удивление. Он помотал головой и скрылся в кустах. В ту же секунду к губам Вики прижалась горячая ладонь.

– Тихо! – прошептал кто-то над самым ухом. – Я не причиню тебе вреда. Идти можешь?

– Д-да, – от пережитого ужаса у Морозовой не попадал зуб на зуб. – Кто вы?

– Не время представляться, – прошептал мужчина, рывком ставя Вику на ноги. – Бежим!

Они свернули за угол, и девушка увидела ржавую пожарную лестницу. Спаситель ловко подбросил Вику вверх. Она вцепилась в первую перекладину и, упираясь ногами в стену, взобралась на лестницу.

– Вверх! – донеслось из темноты. – Влезай в окно второго этажа.

Вика так и поступила, а через минуту незнакомец присоединился к ней.

– Кто ты такая, что за тобой охотятся с целой сворой собак? – тяжело дыша, спросил он. – Агент «МИ-6, секретной службы Ее Величества?

– Сначала скажите, кто вы.

– Олег. Моя фамилия вас ничего не скажет.

– Моя тоже. Просто Вика. Я…

– Т-с-с, – Олег приложил палец губам. – Кто-то поднимается по лестнице.

Девушка задрожала и в поисках защиты всем телом прижалась к Шакирову.

– Это он. Герман и его монстры.

Олег осторожно высунул голову из ниши. Герман стоял всего в десятке метров и обводил взглядом многочисленные закутки замкового зала. Это продолжалось минут пять, которые показались Олегу вечностью. Вика смотрела на него расширенными от страха глазами.

Герман неожиданно расхохотался и развел руки в стороны так, словно хотел кого-то обнять.

– Я знаю, что ты здесь, кисуля. Настолько близко, что мне достаточно сделать несколько шагов, чтобы коснуться твоего плеча. Мы взрослые люди. Так давай же перестанем играть в прятки. Выходи и я обещаю, что не сделаю тебе больно. Я ведь не маньяк, который всего час назад хотел трахнуть тебя на мокром асфальте. Я – просто Герман. Как в «Пиковой даме». Или тебе не по душе общение со мной? Значит, ты решила променять пряник на кнут? Что ж. Ты сделала выбор и я удаляюсь. Думаю, мои помощники не дадут тебе скучать. Адью, глупышка.

Шакиров и Морозова услышали удаляющиеся шаги, а затем тихое покряхтывание на лестнице. Вика вцепилась в руку Олега с такой силой, что тот едва не закричал от боли.

– Успокойся, девочка, – ласково прошептал он. – С собаками я как-нибудь справлюсь.

– Вперед, друзья! – крикнул Герман уже с улицы. – Притащите маленькую сучку ко мне мертвой или живой!

– Олег, это… Это не собаки, – девушка помотала головой. – Это – чудовища. Такие и в кошмаре не приснятся.

– Большие?

– Не в этом дело. У них человеческие головы!

– Успокойся, Вика, – произнес Шакиров тоном врача-педиатра, объясняющего маленькому пациенту все прелести прививки, формулируя их в мультяшной фразе «Чик и готово!». – Герман – большая скотина и сумеет напугать кого угодно. Не было никаких чудищ. Это просто большие собаки.

– Нет! – Морозова повысила голос, позабыв об осторожности. – Я видела одного из них так близко, как тебя! У него голова старика. Морщинистое лицо! Седые, черт меня возьми, волосы. Ты не веришь мне потому, что не тебе эта тварь вцепилась в джинсы! Не тебе…

Олег понял, что у Вики начинается истерика и влепил ей звонкую пощечину.

– Хватит! Сейчас нужно думать о том, как выбраться отсюда, а поводу галлюцинаций обращайся не ко мне. Для этого есть психиатры!

Девушка зарыдала, уронив голову на плечо Шакирова. Он встал.

– Обещаю, что минут через двадцать ты будешь в полной безопасности. Мы вместе посмеемся над всеми страхами. Согласна?

– Да.

– Буду через пять минут.

Стараясь ступать как можно тише, Шакиров вышел из укрытия. Зал окончательно погрузился во мрак. Радовало лишь то, что в этом тьме не чувствовалось присутствия постороннего. Опустив руку в карман, Олег нащупал спичечный коробок. Крошечный язычок пламени осветил груды строительного мусора и черные ниши в стенах. В любой из них мог затаиться пес. Не с человеческой головой конечно, но прекрасно выдрессированный. Обученный нападать, впиваться клыками и выдирать из жертвы куски мяса. Подумав об этом, Олег наклонился и поднял с пола обрезок арматуры с присохшим к концу цементом. Спичка обожгла пальцы и потухла, но Шакиров успел заметить направление, в котором следовало двигаться и пошел к лестнице. С каждым шагом росла уверенность в том, что Герман просто решил попугать девушку напоследок и убрался вместе со сворой собак. Обозлился, когда понял, что беглянку не догнать и ушел несолоно хлебавши. Версия была бы просто отличной, если бы Шакиров знал, с какого бока пристегнуть к ней парней появившихся во дворе и прикрывших отход Вики. Одного из них он узнал. Высокий, светловолосый с приветливым выражением лица. Виталий Светлов. Они познакомились в ресторане. Выпили вместе по паре рюмок и поболтали о разной чепухе. В простом водителе чувствовалась порода. Интеллигентность и тонкий юмор, которые невозможно купить. С ними нужно родиться. На прощание они обменялись телефонами.

Олег вышел на площадку, сунул булаву под мышку, зажег новую спичку и осветил ступени уходящей вниз лестницы. Удар в спину был сильным, а главное – неожиданным. Олег покатился по ступеням, как сбитая шаром кегля и рухнул на нижнюю площадку, выбив булавой большой кусок штукатурки на стене. Пес не предоставил ему шанса придти в себя. Шакиров еще не открыл глаз, а уже почувствовал на своей груди когтистые лапы.

– А-а-ал-ра-ух! Тар-гу-у-ул-рех!

Этот звук и отдаленно не походил на то, что могло издавать горло собаки. Псы, пусть даже самой экзотической породы рычать так не умели. Спичка упала на груду бумажного мусора. Пляшущие языки пламени осветили покрытые плесенью стены. Шакиров разлепил запорошенные штукатуркой веки и вздрогнул. Старик, смотревший ему в глаза, скалил редкие желтые зубы в какой-то неестественной и потому страшной ухмылке. Глаза, обведенные красными кругами воспаленной кожи, были пустыми, как окна дома, в котором погашен свет. По подбородку, покрытому редкими кустиками седой щетины, стекал и пузырился ручеек слюны. В самом конце ее капли отделялись и падали на гладкую черную шерсть. Все еще сомневаясь в том, что все происходит наяву, Шакиров скользнул взглядом ниже, по шее. Вика была права!

Дряблая, изборожденная сетью глубоких морщин кожа человека соединялась с туловищем пса посредством шва, сделанного толстой черной нитью.

Человек-пес поднял голову и, задрав вверх подбородок, завыл. Олег понял: он подзывал других гибридов или своего хозяина Германа. Встреча с ними не сулила ничего хорошего. Какими бы ужасными не были открытия, сделанные Шакировым за последнюю минуту он решил действовать и, вскинув руки, толкнул гибрида в грудь. Ответа реакция последовало молниеносно. Чудовище вцепилось зубами в куртку человека и рванула ее так, что воротник впился в шею. Не разжимая челюстей, гибрид попятился. Его ноги скользнули по груди Олега и съехали на пол. Облегчения это не принесло. Превратившийся в удавку воротник перекрыл доступ кислорода в легкие. Задыхаясь, Шакиров нащупал пальцами ребристую рукоятку своей импровизированной булавы, сжал ее и с размаху всадил в голову монстра. Конец арматуры вошел в ухо человека-пса и заставил его отпустить куртку. Олег резко повернул арматуру и почувствовал, как ее ребристая поверхность сверлит мозг монстра. Его голова наклонилась под неестественным углом, стежки на шее лопались один за другим. Олег встал на колени, выдернул стальной стержень из головы гибрида. Тот завертелся волчком, стегая себя упругим хвостом по бокам. Возможно, это и было танцем смерти, но Шакиров не мог позволить себе роскоши сбежать, не удостоверившись в том, что исчадие ада сдохло. Арматура была покрыта липким слоем содержимого черепа человека-пса. Подавив брезгливость, Шакиров сжал стальной стержень, поднял его над головой и обрушил монстра. Разжался треск сломанных ребер. Человек-пес подпрыгнул и ударился головой в стену. Сквозь редкие седые волосы проступила кровь. Олег встал в полный рост. От нового удара кусок цемента, застывшего на конце арматуры рассыпался, но цель была достигнута. Голова гибрида отделилась от тела, повисла на узком лоскуте кожи, а затем и вовсе оторвалась. Передние лапы подогнулись. Монстр ткнулся обрубком шеи в колени своего убийцы, дернулся и застыл. Олег выронил ржавый прут, и тот со звоном покатился вниз по ступенькам. К этому моменту бумага догорела, но до того как оказаться в темноте, Шакиров увидел закрытые глаза старика, его сведенные судорогой смерти губы и свисающий между ними бледный, как сырая котлета язык. Ноги Олега налились свинцом, а голова кружилась так сильно, что пути приходилось опираться о стену и отдыхать. Несмотря на физическое недомогание, мозг Олега продолжал искать рациональное объяснение случившемуся. Кто-то пришил голову человека к туловищу пса. Не совсем обычная и, по всей видимости, невероятно сложная хирургическая операция. Только и всего. Разве не ухитрялся доктор Моро вытворять нечто подобное на своем острове? Кажется, это называлось… Да! Вивисекция. Почему же не предположить, что у героя романа Уэллса нашелся последователь? Объяснение выглядело вполне логичным, если бы не одно «но». Огромное «но». Герберт Уэллс – фантаст. Если согласиться с тем, что в маленьком городке завелся свой Моро, тогда надо было верить в машину времени, Страну Слепых и марсиан, разгуливающих на своих треножниках по матушке-земле.

Олег поднялся на второй этаж. Вика, прихрамывая, вышла ему навстречу.

– Я слышал шум. На тебя напал этот…

– Просто споткнулся в темноте, – соврал Шакиров, сам поражаясь тому, как убедительно звучит его голос. – Герман ушел вместе со своей сворой.

– Но я слышала…

– Тебе показалось. Пойдем. Надо выбираться тем же путем.

Шакиров поднял спортивную сумку и, взяв девушку за руку, подвел к окну.

– Я спущусь первым, а потом помогу тебе.

Спустившись, они обогнули замок, передвигаясь короткими перебежками. Оказавшись у первых домов частного сектора, Шакиров остановился у фонарного столба и взглянул на наручные часы.

– Вот так, красавица. Я обещал, что через двадцать минут ты будешь в полной безопасности. Как видишь, слов на ветер не бросаю.

– Это обнадеживает, – девушка наклонилась, рассматривая порванные джинсы. – Но в безопасности я почувствую себя только после того, как уберусь из этого городка. Проводишь до вокзала?

– На вокзал пойти не смогу, но…

– Почему?

– Долго объяснять. А впрочем… Буду курировать тебя до конца. Вперед!

На вокзале Вика бросилась к расписанию поездов, а Олег присел на краешек стула, раздумывая над тем, не использовать ли подвернувшийся шанс. Раз уж милиция ловила ворон и не выставила на вокзале пост, то почему бы не уехать поездом?

– Мертвый сезон, – покачала головой Вика, устраиваясь рядом с Шакировым. – Мне все равно куда ехать, но ближайший поезд будет только через два с половиной часа. Чертова дыра!

– Я тоже, пожалуй, поеду, – решительно заявил Олег. – Подставлю лицо ветру странствий!

– Как я выгляжу? – Вика прикрыла ладонью дыру на джинсах.

– Сногсшибательно!

– Ври больше! У тебя есть расческа?

– Думаю, найдется, – Олег порылся в сумке и протянул девушке расческу.

– А нож?

– Конечно, но только перочинный. Ты собираешься кого-то зарезать? – усмехнулся Олег.

– Еще немного и я полностью созрею для этого. Почему не видно туалета?

– Все удобства такого рода находятся на улице. Предполагаю даже, что там не будет лампочки.

– Ха! Ты думаешь, что после всего пережитого меня испугает такая мелочь? Показывай ваш сортир!

– Как я тебе? – бодро поинтересовалась Вика, выходя из-за кирпичной перегородки туалета.

Она успела умыться, привести в порядок волосы и сделать на второй колошине джинсов разрез симметричный первому.

– Великолепно!

В этот момент привокзальную площадь осветили фары. Микроавтобус Германа, промчался к зданию вокзала и резко затормозил у двери. Парализованная ужасом Вика застыла на месте, а Шакиров схватил ее за руку и оттащил за угол туалета.

Скрипнула дверь вокзала, завелся двигатель микроавтобуса. Шакиров напряженно вслушивался, пытаясь определить направление, в котором поедет Герман. Когда все стихло, Олег яростно впечатал кулак в кирпичную стену и поморщился от боли.

– Лично я никуда не еду! Мы живем не в каменном веке и ничуть не похожи на мамонтов, за которыми с копьями наперевес гоняются неандертальцы. Пора превращаться из дичи в охотника. Этот Герман пожалеет о том, что нарвался на меня. Милиция разберется!

Шакиров осекся на полуслове. Если милиции с кем-то и разберется, так в первую очередь с ним – беглым убийцей. Кто поверит рассказу преступника о людях-псах?

– Я тоже никуда не еду, – тихо произнесла девушка. – В конце концов, с Германом у меня свои счеты. Надо только где-нибудь отсидеться до утра. В милицию, Олег, пойдем вместе.

– Нет, не в милицию. Сначала…

Шакиров достал из внутреннего кармана куртки записную книжку и, полистав, отыскал номер Светлова.

– Есть один человек, который поможет пролить свет на тайны этого Бургундского двора. Сейчас мы ему позвоним. Почта близко.

До узла связи они добрались без приключений, но из телефонной будки Олег вышел с похоронным выражением лица.

– Длинные гудки.

– А кому ты звонил, если не секрет?

– Твоему спасителю. Рыцарю, сломя голову набросившемуся на Германа во дворе особняка.

– Ах, тот парень, – вздохнула девушка. – Не думаю, что после стычки он преспокойно отправился домой и завалился спать.

– Если бы я знал адрес Виталика! – Шакиров нервно расхаживал по холлу почты. – Мы дождались бы его у дома. Когда-то же Светлов должен вернуться!

– У тебя есть его телефон и фамилия.

– Что из этого?

Вика подняла руку, указывая на щит с рекламой услуг Интернета.

– Адрес узнать проще простого. Для этого и существует электронный справочник.

– Ты умеешь пользоваться компьютером?

– Ха! – улыбнулась Морозова. – Так и быть, скажу по секрету: тебе, дружок посчастливилось встретиться с самой прожженной из всех хакерш!

Спустя несколько минут, девушка откинулась на спинку стула.

– Записывай адрес.

– Уже?!

К пятиэтажке, в которой жил Светлов они подошли в предрассветных сумерках. Поднялись к квартире и минут пять, поочередно терзали кнопку дверного звонка. Потом устроились на скамейке у подъезда и болтали о чепухе: компьютерах и взрывах. Поеживаясь от утреннего холода, Олег встал, снял куртку и набросил на плечи девушки.

Затем достал из кармана перочинный нож и вытащил самое маленькое лезвие.

– Замок на двери квартиры Светлова прост, как кремневое ружье.

Вика встала со скамейки и комично наморщила лоб.

– Минувшей ночью я едва не стала жертвой маньяка, была загипнотизирована и убегала от чудищ. Почему бы не попробовать себя в роли взломщицы? Ты будешь Клайдом, а я – Бонни. Действуем?

10

Бездушный охранник ударом ноги свалил Игоря на пол.

Бомж продолжил путь на четвереньках, пока не уперся головой в массивную стальную дверь.

– Пришли, братан. Здесь тобой займутся всерьез. Прощевай, навозный жук! И еще. Не вздумай возвращаться – ребра переломаю!

– Не оставляй меня здесь одного! – умолял Игорь, простирая руки к конвоиру, который удалялся с поспешностью и полным отсутствием желания любоваться тем, что находиться по ту сторону двери. Шаги охранника замерли в дальнем конце подвала. Игорь отполз в угол и, обхватив руками колени, вздрагивал от каждого воображаемого звука. Дверь распахнулась. Как не вглядывался бродяга в темноту, он ничего не увидел.

– Кто здесь?

Ответа не последовало. Игорь встал, выставил руки перед собой и сделал несколько робких шагов вперед. Темный тоннель казался бесконечным. Игорь побежал.

– Я умер, – бормотал он, задыхаясь от бега. – Я просто умер. Я в аду!

Игорь остановился и хихикнул. В ответ на его смешок позади послышалось шлепанье босых ног. Бомж не успел испугаться. Из темноты вылетело что-то бледное и маленькое. Оно обхватило колени бродяги тонкими ручонками. Чувствуя, как цепкие пальцы ощупывают его ноги, Игорь наклонился. Ребенок. Голый ребенок.

– Малыш?

Кроха молча продолжал экскурсию по телу бродяги. Узкие ладони скользнули по ягодицам, затем перекочевали к ширинке и, скользнув внутрь, сжали гениталии. Прикосновения можно было назвать ласковыми, но Игорь все равно обмочился. Горячий ручеек достиг коленей, намочил носки. Когда Игорь попытался вырваться, в сапогах захлюпало.

– Пусти. Да пусти же!

Игорь схватил ребенка за плечи, оттолкнул и расхохотался, увидев, что у малыша нет головы. Теперь он был на все сто уверен, что умер и находится в царстве теней.

– Забавно, – захлебываясь от смеха, бомж схватил безголового ребенка за кисти рук и закружился с ним танце. – Головы нет! Она не будет болеть. В нее не полезут глупые мысли! Забавно! Я тоже не хочу иметь голову! Сейчас я ее оторву.

Остановившись, он сдавил ладони висками и попытался осуществить свое намерение, но в этот момент распахнулась пневматическая дверь. Безголовый уродец тут же нырнул в темноту коридора, а Игорь застыл на пороге, рассматривая следующее помещение. Комната освещалась приглушенным светом вмонтированных в потолок флуоресцентных ламп. Вдоль стен стояли стеллажи с таким количеством книг, которое Игорю прежде не приходилось видеть. Проемы между стеллажами занимали анатомические карты. Выполненные на высочайшем полиграфическом уровне, они поражали своей реалистичностью. Переплетения кровеносных сосудов, фиолетовые змейки нервов розовые легкие и темно-красные сердца выглядели почти живыми. Казалось еще секунда и бескожие люди на плакатах начнут двигаться.

В углу, между заваленным бумаги журнальным столиком и креслом с высокой спинкой на гостя смотрел пустыми глазницами скелет. Игорь решил, что перед ним хозяин комнаты. В который раз за последние несколько часов бухнулся на колени.

– О, мой господин… Я молю тебя…

Игорь не знал о чем молить и запнулся. Потом начал бормотать «Отче наш», сопровождая каждое слово душераздирающими стонами.

– Ты молишься, значит веруешь!

Скелет говорил властным и безмятежно спокойным голосом, не утруждая себя двигать челюстями.

– Истинно так, повелитель! Верую!

– Что ж. Это мне нравиться. Встань!

Только сейчас Игорь понял, что говорит с ним вовсе не скелет, а кто-то, кто находится за спиной. Бомж резко обернулся, увидел прямоугольник ослепительно-яркого света и силуэт высокого мужчины в нем.

– Встань, друг мой. Ты не раб, чтобы валяться у меня в ногах.

Мужчина вошел в комнату, закрыв тщательно замаскированную в стене дверь и опустился в кресло.

– Итак, с кем мне выпала честь беседовать?

– Честь?

– Имя и фамилия, дурачок! Надеюсь, они у тебя есть?

– Да, повелитель. Игорь Князев.

Свет в комнате погас, а собеседник включил настольную лампу и повернул ее так, что сам остался в тени. Игорь успел рассмотреть только лицо старика. Его высокий лоб, щетки густых бровей, седые волосы и белый халат.

– Значит веруешь?

– Не сомневайтесь в этом!

– Сомневаюсь, дружище, – старик задумчиво теребил пальцами обмотанный вокруг шеи шелковый шарф. – И буду сомневаться, пока ты не докажешь обратное. Отвечай как на духу и не вздумай врать. Ты ведь знаешь, кто я?

– Да! – Игорь вскочил и благоговейно простер руки к человеку в кресле. – Ты – Сатана!

– Сатана? Кхе-кхе… Сатана! Ты интересный малый, Игорь и в какой-то мере прав. Однако сейчас с тобой говорит доктор. Врач, который намерен тебя вылечить.

– Так я не умер? – Князев в задумчивости поскреб пятерней щетину на подбородке. – Я жив? Нет, не может быть. Только что я плясал с безголовым чертенком. Живые не могут встречаться с бесами. Шутишь? Конечно, шутишь! Ты – дьявол!

Старик привстал и, опершись руками на стол, стал похожим на паука, тянущегося к мухе, которая запуталась в паутине.

– Аз есмь доктор!

– Простите и смилуйтесь, – Игорь попятился.

– Смилуюсь, господин Князев! – доктор несколько раз хлопнул в ладоши. – Полагаю, что тогда ваша жизнь круто изменилась. Ты снова нарушал заповедь «Не убий!»? Признайся: ведь убивал? Сколько?

– Трех… Нет, четверых. Нет. Точно – пять! – Князев выставил перед собой ладонь. – Их было пять, хозяин. Как пальцев, хи-хи, на руке.

Человек в белом халате медленно прошелся по комнате, взглянул на корешки книг и вплотную приблизился к Игорю.

– Ты – настоящая находка. Для психиатра. А я – хирург.

– Понимаю.

– Вот и отлично, что понимаешь, – старик вернулся к столу, вытащил из украшенной красным крестом коробки шприц и сунул его в карман халата. – Мне кажется, ты хотел избавиться от головы?

– Было такое желание, но я уже передумал. Глупо…

– Вовсе нет! – доктор подошел к стене нажал кнопку. – Иди за мной. Не пожалеешь.

Игорь вошел в открывшуюся дверь и оказался в большом, ярко освещенном помещении. От обилия белого цвета и множества слепящих ламп пришлось зажмуриться. Хирург воспользовался этой. Молниеносно выхватив шприц, он всадил иглу в шею Князева и надавил на поршень.

– Что вы делаете? – Игорь дотронулся до бус и покачнулся. – Зачем?

– Слишком много вопросов, – доктор подхватил готово рухнуть бомжа, подвел к одному из операционных столов и легонько толкнул в плечо. – Укладывайся, мой друг. Твой сон будет крепким и долгим.

– Сон, – улыбаясь, прошептал Игорь, вытягивая ноги. – Сон…

– Да, – хирург бережно поправил свисшую со стола руку пациента. – Освежающий сон. После него ты проснешься совсем другим. Абсолютно обновленным.

Подкатив к операционному столу тележку с инструментами, хирург натянул на руки резиновые перчатки и взял нож для вскрытия.

Игорь умер без мучений, во сне. Извлекая из его развороченной груди сердце, доктор насвистывал «Прощание славянки». Багровый комок того, что при жизни гнало гнилую кровь Князева по венам и артериям, был уложен в специальную емкость. После этого хирург направился к телефону, установленному неподалеку от входа и снял трубку.

– Сергей! Мне нужен мастиф. Нет, не самый крупный. Подбери среднюю особь и будь готов мне ассистировать.

Закончив разговор, он взял емкость с извлеченным из Игоря трофеем и направился в дальний конец лаборатории. Урча, как сытый кот заработал электродвигатель. Плавно поднялся вверх прозрачный экран, разбивавший помещение на две неравных части. Оказавший на другой половине, человек в белом халате замедлил шаг и с благоговением посмотрел на четырехногую стойку, собранную из никелированных трубок. Под ней размещалась хрустальная, наполненная зеленой жидкостью амфора. Особого внимания заслуживала конструкция, помещенная в амфору. Плоские, изготовленные из желтого металла и покрытые вязью причудливых иероглифов кольца образовывали сферу. Вопреки законам физики она не тонула, а удерживалась точно на середине этого своеобразного аквариума. Доктор остановился у стойки и протянул руку к цели своего короткого путешествия – ножу, весьма странной формы и пропорций, целиком откованному из металла белого цвета.

Его плавно изогнутая рукоятка напоминала лук. Мелкие насечки на ней были сделаны скорее ради красоты, чем для удобства. Они заставляли рукоятку сверкать и переливаться.

Толщина короткого лезвия в верхней его части достигала сантиметра, а внизу было тонким, как бритва. Несмотря на праздничный вид, в умелых руках этот нож мог превратиться в оружие способное наносить страшные раны.

Пальцы хирурга повисли в воздухе, так и не коснувшись ножа.

– Божественно! – прошептал он. – Божественно и непостижимо… Этим можно любоваться до бесконечности.

Он взял еще не успевшее остыть сердце и сжал его обеими руками. Брызнула кровь. Лезвие и рукоятка ножа впитали ее капли так быстро, словно были губкой. Жидкость внутри амфоры забурлила, а сфера начала вращаться. Стойку окутал холодный голубой туман. Выжатое, как лимон сердце Князева шлепнулось на пол, а хирург, наконец, взял нож и уставился на свою руку. Рукоятка утонула в тонкой резине перчаток и коже, срослась с фалангами указательного пальца и костями ладони, став продолжением кисти. При малейшем повороте руки лезвие принимало разные формы. Удлинялось и укорачивалось, становилось широким и узким, делалось длинным и острым как игла. Вдоволь налюбовавшись на эти метаморфозы, владелец таинственного ножа вернулся к операционному столу. Одним движением превратил лезвие в тонкое сверло и ткнул его в висок трупа.

– Универсальный инструмент, мечта любого хирурга, прошептал он на ухо Игорю. – Сейчас, друг мой ты испытаешь на себе чудодейственную мощь скальпеля Менгеле!