Текст книги "Продолжая дело Питирима Сорокина"

Под влиянием синдрома «уехать-во-что-бы-то-ни-стало» миграционные процессы приобретают нездоровый, панический характер; дезорганизуется рынок труда; усугубляются различные социальные проблемы; провоцируется миграция успешных бизнесов; стремительно нарастает старение и феминизация половозрастной структуры и т. д. И самое тревожное для РК заключается в том, что этот синдром начинает распространяться не только на севере, но и в других районах республики, начинает захватывать умы не только приезжего, но и части коренного населения. Исследования показали, что даже вполне оседлая Ухта и более чем укорененный Сыктывкар уже в значительной степени подвержены действию синдрома «уехать-во-что-бы-то-ни-стало». Бороться же с синдромом как с любым проявлением социальной энтропии сложно, поскольку он, во-первых, в значительной мере, иррационален, во-вторых, обладает мощной инерцией – его трудно остановить, когда он уже набрал силу.

[…] Все вышесказанное осложняется традиционным для РК отсутствием реального земляческого единства. Исследования подтвердили исходную гипотезу: Республика Коми как целостное региональное сообщество не существует и никогда ранее не существовала. Отсутствуют общезначимые символы и предметы региональной гордости. Фрагментировано информационное и культурное пространство. Локальные социальные связи для жителей РК, как правило, много важнее общерегиональных. Точно так же и иерархии жизненных проблем по районам и населенным пунктам РК существенно различаются между собой. С социологической точки зрения Республика Коми представляет из себя конгломерат локальных сообществ, достаточно формально связанных между собой. Не будет большим преувеличением сказать, что не существует как агрегированное, целостное явление и общественное мнение РК.

Именно в отсутствии целостности Республики ключ к пониманию важной особенности общественно-политического уклада РК: предельной узости круга фигурантов местной политики, более или менее известных по всему региону. На сегодняшний день этот круг составляют всего четыре человека: Владимир Торлопов, Юрий Спиридонов, Игорь Шпектор и (с большими оговорками) Иван Кулаков. Объясняется этом феномен, очевидно, тем, что трудно стать лидером общественного мнения в отсутствие общественного мнения.

[…] В свете разорванности социального и информационного пространства региона вполне логично выглядит и большая разница в оценках деятельности региональной власти и лично Главы РК, а также других фигурантов регионального политического процесса. Внутрирегиональный разброс рейтинговых оценок первых лиц местной политической жизни в РК заметно выше обычных российских значений.

Вопросы политического развития Республики Коми

Анализ материалов исследований ясно показывает, насколько значительное, системообразующее влияние на региональный политический процесс, на общественное сознание в Республике оказал ход и результаты выборов Главы РК 2001-го года. Очевидно, что к началу кампании по выборам Главы РК в 2001 году в региональном сообществе вызрели ожидания перемен. Но последующая победа В. Торлопова не была результатом сколь-нибудь мощного протестного движения. Неудовлетворенность населения и элиты действующей властью и ее лидером действительно существовала, но, во-первых, она не достигала критических, «революционных» значений; во-вторых, была обусловлена в большей степени усталостью от авторитарного стиля Ю. Спиридонова, нежели радикальным несогласием с идеологией сложившейся управленческой практики.

Голосуя – так или иначе – в декабре 2001 года, избиратели РК вполне отдавали отчет в том, что замена Спиридонова на Торлопова есть внутриноменклатурная рокировка. Ретроспективно оценивая мотивацию электоральной поддержки Торлопова через призму данных нынешних исследований, можно утверждать: ожидания перемен у населения РК были довольно сдержанными, и тем более не предполагали готовности к каким-либо лишениям и жертвам ради реформ.

Между тем объективная потребность в модернизационных изменениях в РК к началу XXI века оказалась гораздо более глубокой и острой, чем субъективное осознание населением и региональной элитой их необходимости и неизбежности. В общественном сознании еще далеко не возобладало понимание того, что модель развития, на которую ориентировалось региональное руководство все 90-е годы, исчерпала себя экономически, политически и интеллектуально. Вот принципиальные черты этой модели:

– отказ от разработки и, тем более, применения в управленческой практике долгосрочных стратегий, идеологем, иных серьёзных концептуальных продуктов;

– содержательная и стилистическая ориентация на прагматизм популистского толка;

– конъюнктурно-адаптивное целеполагание при уклонении от решения проблем системного характера;

– установка на решение экономических и финансовых проблем политико-административным инструментарием; волюнтаризм и авторитарность в принятии жизненно важных решений;

– гипертрофированная роль первого лица во властных иерархиях;

– ярко выраженный патернализм и клиентеллизм (клановость, «кумовство») не только в кадровой политике, но и в основных управленческих практиках: хозяйственной, социально-распределительной, культурной;

– внеправовая уния с федеральным центром по принципу: политическая лояльность в обмен на «невмешательство во внутренние дела» региона – субъекта Федерации.

Единственной идеологемой, последовательно эксплуатировавшейся режимом Ю. Спиридонова с начала 90-х, были вариации на тему рентной экономики («РК – северный Кувейт» и т.п.), всегда беспроигрышно попадавшие в резонанс с цепкими иждивенческими представлениями постсоветского населения. А победа русского Ю. Спиридонова над коми В. Худяевым на первых выборах Главы РК в 1994 году обозначила окончательный отказ от использования этнически окрашенных стратегий регионального развития. (Тема исторической развилки 1994 года подробно обсуждалась в ходе глубинных интервью с представителями региональной элиты. Преобладает мнение, что привлекательный татарстанский сценарий – добровольное дезавуирование сепаратизма и радикального национализма в обмен на многочисленные преференции от федерального центра – был неосуществим в РК, во-первых, по причине невысокой доли титульного этноса в составе населения; во-вторых, из-за нерешительности и непоследовательности коми национального движения.)

Одаренность РК сырьевыми ресурсами и, как следствие, относительно высокие бюджетные доходы, дали возможность Ю. Спиридонову и его клиентелле придать местной версии регионального авторитаризма не слишком брутальное, скорее, респектабельно-холёное лицо. А характер взаимоотношений региона-донора, к тому же – этносубъекта Федерации, с федеральным центром в ельцинский период позволял правящей группе длительное время консервировать привилегированный имущественный статус населения северной территории внеэкономическими методами. А это значит – сохранять значительную базу социальной и электоральной поддержки. Тем не менее принципиальная исчерпанность режима сказалась, и выборы 2001 года были Спиридоновым проиграны.

Администрация В. А. Торлопова изначально находилась в двусмысленном положении. С одной стороны, она не могла уклониться от принятия на себя модернизационной миссии, не могла не заняться решительным разгребанием накопившихся проблем. С другой стороны, не получив большого кредита доверия на выборах (в экспертном сообществе преобладает точка зрения, что их не столько выиграл Торлопов, сколько проиграл Спиридонов, да и то не нокаутом, а по очкам), она столкнулась с целым рядом серьезных барьеров и якорей для движения вперед. Исследования показали, что их наличие признают как сторонники, так и противники действующего Главы РК. Назовем эти барьеры и якоря, препятствующие модернизации или, как минимум, понижающие ее эффективность.

Во-первых, это противодействие чиновничества. Региональная бюрократия в своем большинстве негативно относится к Торлопову и его политике. В глазах многих её представителей он – чуть ли не ренегат, пренебрегающий интересами своего родного сословия. Наиболее откровенные из респондентов прямо указывают, что Торлопов не разрушил клановую систему власти в регионе, а лишь дезорганизовал ее и не предложил ничего взамен. С их точки зрения новый Глава повинен в том, что создал крайне некомфортную для чиновников ситуацию, перестав по факту, «без объявления войны», соблюдать прежние правила игры, но не объявил и не ввел новых. И если доброжелательное меньшинство расценивает эту линию как похвальное стремление к демократизации, то недружественное большинство видит в ней слабость и непоследовательность первого лица. И не случайно исследования показали, что наибольшие потери своей репутации за прошедшие 2,5 года Торлопов понес в Сыктывкаре – городе чиновников, а также бюджетников, от тех же чиновников зависящих.

Во-вторых, это иллюзии массового сознания, порожденные, с одной стороны советской идеологией, с другой стороны, продолжительной пропагандой прелестей рентной экономики.

В-третьих, если обновление политической атмосферы в стране, пришедшее с В. Путиным, в 2001 году способствовало успеху избирательной кампании Торлопова, то в дальнейшем путинская линия на рецентрализацию государственной власти принесла большие потери РК и существенно ограничила возможности нового регионального руководства. Перераспределение налоговых поступлений в пользу федерального бюджета, сужение круга формальных и неформальных прерогатив региональных властей в экономической сфере, понижение политической роли губернаторского корпуса с сопутствующим урезанием его лоббистских возможностей, – все эти новации чувствительнее всего сказались именно на регионах-донорах, к которым относится и РК. Население республики в целом отдает отчет в происходящем, что выразилось в возложении респондентами ответственности за решение большинства их проблем на федеральную, а не на региональную или муниципальную власти. Тем не менее массовое разочарование и ощущение обманутых надежд по отношению к администрации В. Торлопова настолько устойчиво и сильно, что накладывает негативный отпечаток на восприятие всего, что та говорит и делает, даже, если она говорит и делает совершенно правильные вещи (яркий пример этого был получен при исследовании вопроса об отношении жителей РК к идее объединения их региона с Ненецким автономным округом. Идея была озвучена Главой РК в региональных СМИ незадолго до нашего опроса. Результат получился обескураживающий: почти половина респондентов категорически отвергла этот, казалось бы, вполне выгодный для республики проект. Попытка прояснить ситуацию в ходе фокусных групп подтвердила негативную реакцию и устами одной из респонденток подарила объяснение в виде яркой формулы: «Не знаю, в чем тут дело, но интуитивно чувствую подвох…». Иначе говоря, общее недоверие к действующей власти создает фильтр негативного восприятия любой информации, от этой власти исходящей.)

Несмотря на вышеназванные трудности, деятельность администрации Торлопова все же получила положительные оценки экспертов и жителей за некоторые достижения. Симптоматично, что ее заслуги в основном отмечаются в зоне контраста с предыдущей администрацией. Среди того, что можно поставить в заслугу действующему Главе РК и его команде, чаще указывались: (1) демократичность управленческого стиля; (2) успехи в построении более продуктивных и устойчивых отношений с крупными корпорациями, работающими в РК; (3) упорядочение бюджетно-финансовых процессов в регионе; (4) активная работа по переселению избыточного населения заполярных и приполярных городов.

Образ идеального Главы Республики

Оценка Торлопова и Спиридонова в контексте идеального образа

Представления об идеальном руководителе региона

В ходе исследований решалась задача определения образа идеального (предпочтительного, желаемого, ожидаемого) руководителя РК в глазах населения региона. По принципиальным методологическим соображениям данная задача решалась во взаимосвязи с измерением отношения жителей РК к двум ключевым фигурам регионального политического процесса: В. Торлопову и Ю. Спиридонову. Это дало возможность, с одной стороны, избежать излишней виртуальности, «мечтательности» в описаниях чаемого образа; с другой стороны, обеспечило большую панорамность и содержательность оценки качеств реальных глав республики: действующего и предыдущего. Тем более что именно эти два человека продолжают уже довольно долго оставаться наиболее известными и влиятельными фигурантами регионального истэблишмента.

В ходе анкетного опроса респондентам было предложено сначала оценить каждое из 30 предложенных качеств на предмет их обязательности/желательности/нежелательности/противопоказанности для человека, работающего на посту Главы РК; а затем оценить их наличие или отсутствие у Торлопова и Спиридонова. Данные опроса были проверены и уточнены в ходе проведения фокусных групп (ФГ), когда участникам сессий предлагалось самим назвать 6—7 качеств, наиболее необходимых для успешной работы на посту Главы РК, а затем оценить наличие или отсутствие этих качеств у восьми наиболее известных политических фигурантов региона, включая, разумеется, Торлопова и Спиридонова.

В целом синдицированный образ идеального лидера РК отличается прагматичным профилем, преимущественной ориентацией на качества инструментальные, представляющиеся респондентам наиболее полезными для населения региона. Вариант «умеет отстаивать интересы РК» не только лидирует с большим отрывом в рейтинге качеств по результатам опроса, но и, как правило, назывался в числе первых участниками фокусных групп. Да и, в целом, первые 10 позиций рейтинга качеств так или иначе представляют из себя скорее функционально-профессиональные, нежели личностные, человеческие характеристики. Качества, предполагающие моральную оценку, опустились во вторую половину рейтинга, хотя в принципе их ценность не была поставлена респондентами под сомнение.

Из известных архетипов лидера, руководителя комплексу заявленных предпочтений более всего соответствует архетип «защитника», причем не сколько в версии «защитника-воина», сколько в версии «защитника-работника». Именно потребность в хорошем защитнике обусловила повышенную тягу к маскулинности (35,6% заявили, что главой РК обязательно должен быть мужчина; еще 28,5% – что это желательно), хотя мужской шовинизм вовсе не характерен ни для коми культуры, ни для субкультур северных поселений.

При этом важно, что участники фокусных групп настаивали: речь идет не просто о желании, а непременно об умении главы отстаивать интересы РК. В этой связи они настойчиво указывали на обязательность сочетания этого качества с такими качествами как гибкость, дипломатичность, умение договариваться. Результаты опроса так же показали достаточно высокую востребованность таких качеств как дальновидность, умение находить компромиссы, сдержанность.

Наряду с этим в подавляющем большинстве респонденты в своих ориентациях не склонны к радикальной смене типа регионального руководителя. Иерархия заявленных предпочтений ясно свидетельствует: жителям РК легче всего представить своим руководителем мужчину зрелых лет (помехой не является и откровенно пожилой возраст); хорошо укорененного в местной жизни (не обязательно уроженца РК, но непременно прожившего здесь достаточно долго и известного в республике); основной профессиональный опыт получившего на государственной службе; имеющему авторитет и связи в Москве; лишенному каких-то явных девиантных или экстравагантных черт личности и биографии.

Согласно ответам на предложенное задание жители РК охотно простят своему лидеру отсутствие внешней привлекательности, чувства юмора, спортивных достижений и личного богатства. Но будут очень внимательны к наличию таких качеств его личности как воля, решительность, энергичность, хорошая образованность, дальновидность. Они непременно хотят видеть у Главы РК умение разбираться в людях, проявлять сдержанность и хорошо владеть собой, проявлять гибкость и находить компромиссы.

Противоречивую оценку вызвало такое качество как хитрость: мнения о его желательности разделились практически поровну, что можно трактовать, скорее, не в пользу востребованности этой характеристики человеческой натуры. Необходимо обратить внимание на высокую поддержку требования об отсутствии у руководителя республики судимости: это идет несколько вразрез с расхожим мнением о якобы терпимости населения РК к людям сидевшим ввиду их большой концентрации в регионе. Как мы видим, на политиков это точно не распространяется.

Отдельного комментария требует пункт о национальности руководителя региона. Вопрос был предложен в той форме, в которой он обычно бытует в массовом сознании: должен ли Глава РК принадлежать к титульному этносу или нет? 46,5% респондентов выбрали вариант ответа «это не важно», то есть, не оценили национальный критерий как принципиально значимый для себя и/или сочли необходимым подчеркнуть свою этническую толерантность. Если сравнить этот показатель с данными, известными по другим регионам РФ, то можно заметить, что в РК этот показатель заметно выше, чем в большинстве других этносубъектов Федерации, но так же заметно ниже, чем в «русских» областях и краях. То есть, полученные результаты, с одной стороны, подтверждают вывод о высокой культуре межнациональных отношений и политической корректности в РК; с другой стороны, не позволяют снять вопрос об этничности претендентов на пост руководителя республики с повестки дня как незначительный. Тем более что среди коми населения внимание к этому аспекту оказалось гораздо выше, хотя представители титульного этноса в своем большинстве предпочли указать на «желательность», а не на «обязательность» принадлежности к коми этносу. Не следует закрывать глаза и на довольно высокий уровень проявленной «комифобии»: 15,2% респондентов отметили нежелательность или недопустимость представителя титульной нации на посту руководителя региона.

Спиридонов и Торлопов

Почти абсолютная известность в РК двух глав – предыдущего и нынешнего – открыла хорошие экспериментальные возможности для наших исследований. Мы ими охотно воспользовались: сконструировали широкую сравнительную панораму, причём трехмерную. Одно измерение составило сравнение респондентами индивидуальных качеств Спиридонова и Торлопова; второе – сравнение их качеств с идеальным образом Главы РК. Более того, поскольку Спиридонов и Торлопов продолжают оставаться наиболее влиятельными и популярными политиками РК, а общественное мнение по поводу их личности и деятельности сложилось давно и прочно, позволительно рассматривать соотношение оценок их качеств с образом идеального Главы РК как степень удовлетворенности или неудовлетворенности населения РК наличным политическим предложением. Можно вообще сказать, что стереотип массовых представлений о руководителе региона в значительной мере и сформирован под многолетним воздействием образа Ю. Спиридонова и, в несколько меньшей степени, В. Торлопова

Выводы из анализа материалов, полученных с помощью трехмерной сравнительной процедуры, активно использовались в главе «О политическом планировании в РК» при описании ключевых игроков местной политики и наиболее вероятных сценариев развития событий с их участием. Здесь же мы приведем наиболее важные выводы, касающиеся ожиданий и предпочтений жителей РК, сосредоточенных вокруг персоны регионального лидера.

Во-первых, следует отметить схожесть образов Торлопова и Спиридонова, бытующих в общественном сознании. Это может показаться удивительным в свете известных различий этих людей: биографических, личностных, репутационных. Тем не менее респонденты указали больше на сходство их характеристик, чем на различия. По всей вероятности восприятие сквозь призму определенного статуса: в данном случае – Главы РК, – наделяет человека некими стандартными чертами по принципу «раз он на этой должности работает, значит…».

Во-вторых, очевидно, что по «сумме баллов» Спиридонов опережает Торлопова: практически по всем активно востребуемым качествам его показатели выше. Однако если сделать поправку на то, что Торлопов как действующий руководитель принимает на себя тяжесть ответственности за происходящее, а образ Спиридонова предстает несколько приукрашенным ностальгией по «славному прошлому», можно сделать вывод: в глазах респондентов Торлопов и Спиридонов – представители одной весовой категории.

В-третьих, как Торлопов так и Спиридонов сильно «недобирают» по наиболее востребованным качествам. Это значит, что обнаружилась большая зона неудовлетворенного спроса по части политического лидерства. Неудовлетворенными остаются базовые, жизнеобразующие потребности людей: в обеспечении безопасности и полноценной защите. Получается, что жители региона до сих пор выбирают между Спиридоновым и Торлоповым не из большой любви к ним, а в значительной мере по инерции, по привычке. Учитывая всю совокупность полученной информации, можно предположить, что внимание к каждому из них в отдельности поддерживается напряженной интригой их продолжающегося, теперь уже многораундового, противостояния. Возможно, что уход с политического горизонта одного из них потянет за собой на дно и другого, подобно тому, как уход из большой политики Б. Ельцина резко девальвировал политический капитал его штатных антагонистов: Г. Зюганова, Г. Явлинского и проч.

В-четвертых, при всём том, что показатели Торлопова и Спиридонова не слишком высоки при сравнении с идеальным образцом, нет признаков того, что респонденты видят в ком-то привлекательную альтернативу. Вряд ли это является хорошим симптомом для региона в перспективе, но таковы устойчивые особенности восприятия регионального лидера населением РК, и с этим необходимо считаться.