Текст книги "Непредсказуемое оружие"

– Не накопилось. Я все стер.

Старик вроде бы чуть-чуть успокоился. На смену тревоге пришло недовольство.

– Не понимаю, – проворчал Шусуах. – Зачем ты оставил там транслятор. Я полагал, что ты никогда его не снимаешь!

– Но я подумал, что так будет безопаснее. По пути на «Хакатуш», а потом на Шауд, могло произойти все, что угодно. Я решил, что лучше подстраховаться: стереть данные и спрятать прибор, чтобы он ни в коем случае не попал в руки наших врагов. Кроме того, я ведь полагал, что скоро вернусь обратно. Эксперименты не завершены, лаборатория продолжает работу. И мне хотелось бы провести с Шингой – привезенным на Шауд образцом – еще одну серию важных опытов…

– К сожалению, профессор, ситуация требует немедленных действий. Дальнейшую проверку твоих теорий придется проводить уже в реальных условиях… – Шусуах все же не мог справиться с нахлынувшим на него возмущением. – Но почему же ты не привез транслятор мне лично?! Ты ведь знал, что я хочу поразмыслить над информацией о земных людях?!

– Вся информация об этом есть в моей памяти. Еще – в трансляторе моего помощника, который сейчас притворяется мною на ученом Совете.

Правитель недовольно вздулся от нового предположения:

– Скажи прямо: кому ты не доверяешь?

– Я? Всем!

Влад сам не понял, зачем съязвил, но, оказывается, для светоеда такое заявление звучало вполне естественно.

– Ладно, – проворчал старик. – Я тебя понимаю. Ты ученый, а не солдат. Ты не умеешь исполнять приказы. Только дальше попрошу без самодеятельности! От тебя зависит будущее нашей цивилизации!

– Я постараюсь.

Опасность миновала, Влад мог с облегчением выдохнуть. С другой стороны, ему открылась неприятная новость – возвращением на Землю в ближайшем будущем и не пахло.

– Тебе выдадут новый прибор, этот уж не потеряй! – закрыл тему Шусуах. – Но мы отвлеклись, а я хочу кое-что тебе показать!

Правитель ничего не сделал: очевидно, подал мысленную команду. В помещение вбежали два шаудянина-солдата, одетые в прозрачные боевые скафандры.

– Мы тоже не тратили время попусту, – объяснил Шусуах. – Посмотри внимательно на этих воинов!

Если самому правителю не нужно было даже шевелиться, чтобы обратить внимание к берегу, Влад не имел глаз на спине и вынужден был кое-как повернуть голову. Транслятор скрыл все телодвижения, но землянин едва не свернул себе шею, стараясь не потерять равновесие и не упасть в воду вместе со своим неудобным «стулом».

– Мы не хотим войны, но готовимся к войне, Сесах, – объяснил правитель. – И ты должен четко представлять, что только от тебя будет зависеть, дойдет ли дело до кровопролития. Однако мы, в любом случае, должны быть готовы к агрессии со стороны двуполых соседей. Итак, перед тобой солдаты нового образца! Во-первых, на них скафандры. Наши инженеры разработали новую систему защиты, позволяющую питательному солнечному свету проникать через прозрачную оболочку, но в дозированных объемах, исключая ожоги и радиоактивное облучение. Скафандр позволяет солдату свободно двигаться, но непроницаем для ручных излучателей, стоящих на вооружении, как у нас, так и у наших противников. Во-вторых, эти парни прошли ту же психологическую подготовку, что и ты в свое время. Эти светоеды не испугаются гибели. Еще, как и ты, они умеют перераспределять ресурсы организма и восстанавливать жизненные функции после самой серьезной раны. Смотри сам!

По знаку правителя, солдаты избавились от скафандров, обнажая свои нежные зеленые ткани. Неожиданно один из них трижды проткнул другого принесенным с собой острым длинным предметом. Раненный взвизгнул, втянул в себя ложноножки и конечности и превратился в полуспущенный мяч без малейших признаков жизни.

– Ну вот, ты видел?! – Шусуаха пробрала дрожь. – Один не побоялся убить, другой – умереть! Это настоящие воины! Изюминка же спектакля состоит в том, что убитый еще и найдет в себе силы ожить и подняться!

– Он не умер?

Влад с ужасом вспомнил картину, представшую его глазам на Земле в катере-джипе Сесаха.

– Разумеется, нет! Через три часа раны затянутся, офицер восстановит силы и сразу вернется в строй. Не думаешь же ты, что я позволил бы себе эту демонстрацию, если бы не знал, чем она завершится? Правда, у людей желтой расы регенерация происходит быстрее и эффективнее, зато наши воины способны пережить более серьезные поражения. Внутренние органы светоедов проще и надежнее человеческих. Впрочем, это ты даже лучше меня знаешь… Скажи, Сесах, ты не разглядел долину, над которой час назад приземлялся твой катер?

– Нет, не разглядел.

– Хорошо. Тогда позволь, я ее тебе покажу!

Перед Владом и правителем прямо в воздухе возникло объемное изображение. Голограмма предназначалась для светоеда. Зрение человека с трудом справлялось с чрезмерным количеством мелких деталей и сливающихся между собой красок. Туман над долиной развеялся, взгляду открылось значительное по площади пространство, занятое строениями неизвестного назначения. На некотором расстоянии от строений колыхалось зеленое поле из марширующих светоедов в прозрачных скафандрах…

– Что это? – спросил Влад.

– Военный лагерь, – Шусуах явно гордился своим детищем. – Здесь готовят будущих командиров. Когда курсант будет знать и уметь все необходимое, с помощью современных технологий его состарят до фазы «усталости» и подготовят к делению. Таким образом, через месяц после начала химиотерапии, из каждого обученного солдата мы получаем двух, на доподготовку которых требуются уже не годы, а дни или недели. Намного быстрее, чем думают люди, мы сможем противопоставить им настоящую профессиональную армию из смелых, опытных и непотопляемых светоедов!

– Разве сейчас у нас нет армии? Чем плохи роботы, о которых вы говорили?

Влад просто полюбопытствовал, но его слова были восприняты, как протест гуманиста.

– Согласен, мы должны избегать гибели наших сограждан, чего бы нам это не стоило. Но ты ведь знаешь: даже самая совершенная техника лишена интуиции. Живые существа способны уловить поток вероятностного течения времени и поступить не по соображениям целесообразности, а по наитию, непонятному и недоступному ни одному электронному разуму. Этот нюанс делает живых солдат непредсказуемыми, а, следовательно, более совершенными. Чтобы спасти миллиарды, мы вынуждены рисковать тысячами… Но еще раз напоминаю, Сесах: в первую очередь, я надеюсь не на них, а на тебя! Я показываю тебе этих ребят лишь для того, чтобы ты осознал, как много зависит от твоей миссии!

– Но какой миссии?

Картинка растаяла в воздухе. Правитель внимательно посмотрел на Влада.

– Знаешь, профессор, что до сих пор защищало Шауд от воинственных гуманоидов?

– Нет, – увлекшись беседой, неизвестно зачем признался Влад.

– Их неспособность жить в мире даже с самими собой. Три расы, три галактических государства тратили все свои ресурсы и все свое время на борьбу друг с другом. Пока белые убивали черных, а черные – желтых, им не было до нас дела.

– И что изменилось?

– Вот это уже верный вопрос, собрат! По каналам внешней разведки поступила новость, заставившая меня добиваться твоего немедленного возвращения на Шауд. Замечательно и чудесно, что к этому моменту ты уже закончил основную работу и смог представить нам ее результаты. Признаться, мы уже не надеялись… Люди, Сесах, решили, что пришла пора заключить мир!

– Что в этом плохого?

Вытерпев до самого завершения разговора, Влад, наконец, выдал большую глупость.

– Профессор? – Шусуах посмотрел удивленно. – Не ты ли старался убедить меня, что люди и мир несовместимы?!

– Конечно, старался, – удивляясь собственной глупости, землянин едва не выругался. – Я и сейчас так думаю! Они продолжат воевать даже после перемирия.

– Вот именно! Но только с нами!

– Вы в этом уверены?

– Конечно же! Кто, если не мы, встанет на пути распространения гуманоидов по галактике?

– И мы сможем выстоять сразу против трех гуманоидных государств?

Над землянином вновь взяло верх любопытство. Он беспокоился не об осмелевших светоедах, а о представителях своего вида. Дело в том, что Влад сидел в такой неудобной позе, что думать об осторожности у него с каждым разом получалось все хуже и хуже.

– Разве не понятно, что, задаваясь именно этим вопросом, я и пришел к выводу, что ты должен помешать подписанию трехстороннего мирного договора?!

– Я? Каким образом? С помощью Шинги?

– Вот именно! Слушай! Я хочу отправить тебя в качестве официального посла к каждому из трех гуманоидных государств. У тебя будут верительные грамоты за моей подписью для каждого из трех правителей. Каждому из правителей ты должен будешь принести наши заверения в искренней дружбе и выразить надежду на плодотворное сотрудничество во всех, перечисленных в грамотах, областях деятельности. Каждый правитель должен думать, что визит делается только к нему, как к самому влиятельному и опасному с точки зрения руководства Шауда. Люди не знают, закончатся переговоры подписанием мирного договора, или, по завершению конференции, война продолжится с новой силой. Поэтому каждому правителю будет выгодно заручиться поддержкой Шауда на случай, если придется угрожать и ставить свои условия. В твое распоряжение поступит правительственный фрегат с экипажем, посольская группа для оказания консультационной и прочей помощи и личная охрана из двадцати офицеров моего особого гарнизона!..

Шусуах передохнул.

– Это, что касается официальной части. Теперь о главном. С тобой полетит особь женского пола, выведенная на Земле в твоей лаборатории. Эта женщина должна будет предстать перед каждым правителем каждой расы и заставить их потерять голову от чувства, называемого людьми «любовью». Она, якобы переводчик и специалист по контактам между людьми и светоедами, добровольно изъявившая желание работать при посольстве Шауда. Думаю, из твоих уст это прозвучит достаточно правдоподобно… Кстати, Сесах, эта особа, Шинга, полностью под твоим контролем?

– Разумеется. Мы используем ее транслятор, чтобы…

– Я понял! Так вот, следи за ней, как за самим собой! Я хочу, чтобы каждым из трех правителей овладел инстинкт продолжения рода! Сильнейший, дабы люди не смогли или не захотели противостоять своему желанию. Достигнув желаемого результата, ты попросишь разрешения присутствовать на мирной конференции, которая состоится в неизвестном нам пока месте за границами трех империй, на нейтральной для трех гуманоидных государств территории. Если все пойдет, как мы планируем, тебе не откажут по двум причинам: чтобы лишний раз увидеть твою подопечную, и, чтобы продемонстрировать перед двумя другими сторонами предстоящего соглашения вновь приобретенного союзника. Таким образом, когда ты на самом деле появишься на конференции, никто не удивится тебе и твоему там присутствию. Всех удивит другое: Шинга будет в равной степени симпатизировать каждому правителю! И, если я правильно понимаю твою теорию, желание обладать одной и той же самкой вынудит мужских особей забыть о долге перед своими народами, разбудит в них ненависть к соперникам и сорвет подписание мирного договора… Итак, что ты скажешь об этом плане?

– Кажется, он безупречен…

Влад сказал правду. Он как раз очень четко представил Ингу, дефилирующую вокруг стола с тремя обольщенными мужиками. У бедолаг просто не оставалось шансов…

– В таком случае, вылетай немедленно! По нашим данным, конференция состоится через десять суток. До ее начала тебе необходимо успеть сделать три визита! Удачи, Сесах! Тебе и всем нам, конечно!

Глава 9

Джипы не уезжали с поляны. Они приняли свой истинный облик, поднялись в небо и растворились, умчавшись с такой скоростью, что воздух лишь чуть качнулся, едва-едва пошевелив листики на сомкнувшихся вокруг поляны деревьях.

О разворачивавшихся здесь совсем недавно событиях свидетельствовали лишь светло-серебристый автомобиль «БМВ» и свежая, надежно укрытая от любопытных глаз могила, за деревьями между кустами. Инопланетяне потрудились на славу: место, где был похоронен неуравновешенный герой-любовник, ничем не выдавало своей жуткой тайны. Зеленый мох, кустики черничника и даже старый пенек – все вернулось на свое прежнее место.

Через считанные минуты лес успокоился, и долгое время на поляне и вокруг нее царили спокойствие и умиротворение. Жужжали пчелы и мухи, стрекотали кузнечики, порхали бабочки, пели птицы, шелестели листья деревьев…

Но через три часа на месте погребения стали происходить странные вещи. Сперва заколыхались кусты черники. Затем грунт подо мхом стал осыпаться, образуя уродливые борозды и выдавая границы недавно вырытой ямы. Наконец, вся свежая и еще рыхлая земля зашевелилась, заходила волнами…

Если бы происходящее мог наблюдать случайный прохожий, он бы, наверное, сошел с ума от суеверного ужаса: судорожно дергаясь и выворачивая себе руки и ноги, из-под земли выползал одетый в спортивный костюм, чистый и аккуратный молодой человек, с нормальным, здорового цвета лицом и вполне приятной наружности!

После непродолжительной борьбы оказавшись на поверхности, этот «упырь» замер, странно вскинул вверх руки и широко растопырил ноги. Его грудь тяжело вздымалась от глубокого, неровного дыхания, руки и голова тряслись, как у эпилептика, в глазах отсутствовало осмысленное выражение…

Костюм и кроссовки неизвестного существа остались чистыми, без единого пятнышка или пылинки, словно только что покинули полки бутика, а не пролежали какое-то время в рыхлой, сырой земле. Вся грязь, все ссадины и царапины достались не одежде, а тому, что пряталось за нарядной оболочкой, по-прежнему внушаемой зрителю пространственным голографом транслятора Инги. Выбравшееся из земли существо меньше всего походило на человека. Даже для светоеда оно выглядело ужасно: в глазные щели набились земля, песок и сухая хвоя; между ложноножками ползали муравьи; на округлом зеленом теле, в тех местах, где из раны вытек клеточный сок, чернели мокрые пятна налипшей грязи…

Специальный курс выживания оправдал затраченное на него время. Тело шаудянского профессора естествознания сумело сберечь силы на восстановление утерянных после дробового ранения функций. Живые ткани сомкнулись, залатав бреши, организм пережил шок, но удержал готовую навсегда расстаться с ним жизнь.

Три часа Сесах пролежал на глубине в полтора метра в коме. Телу светоеда не требовалось столько воздуха, сколько потреблял человек. Рыхлая земля успешно снабжала кислородом дыхательные поры на коже и ложноножках. Она же была достаточно влажной, чтобы позволить профессору избежать обезвоживания. Единственное, чего недоставало Сесаху – лучистой энергии, чтобы бороться и двигаться. Но в состоянии глубокого сна ее и расходовалось намного меньше. Поэтому, когда пришла пора пробудиться, профессор нашел в себе силы раскопать завал и выбраться на поверхность. Словно дождевые черви, пять его щупалец проложили себе путь наверх и образовали воронку, через которую смогло протиснуться менее гибкое тело…

Несмотря на жуткий вид и трясущиеся конечности, светоед чувствовал себя вполне сносно. Более того, он был на пути к выздоровлению. Оказалось, что глубокую и неизлечимую травму получило не тело ученого, а его психика: страх перед смертью, обжигающий и разрывающий ткани выстрел, наконец, мрак закрытого, давящего и удушающего, но мягкого на ощупь пространства – пережить подобный ужас не доводилось ни одному его предку…

Отряхнувшись, очистив глазные щели и содрав с ложноножек корки «крови» и грязи, Сесах выволок себя на поляну – к свету. Там светоед раскинулся, подобно земному дереву, отбросил все мысли, расправил щупальца, «распушил» ложноножки и приступил к поглощению пищи. С наслаждением выходящего из кризиса больного, Сесах втягивал в себя долгожданный источник силы – свет яркого, горячего, с богатым, сочным спектром земного солнца. Со стороны картина обедающего светоеда выглядела странно: согнув ноги в полуприсяде, подняв и растопырив руки, молодой мужчина превратился в статую работы авангардиста …

Только когда кожа нагрелась, когда все внутренние процессы ускорились, когда по всему телу светоеда разлилось тепло спасительной, сытной энергии, профессор позволил себе очнуться и прислушаться к своим ощущениям. Тут же резко нахлынувшая боль причинила ему ужасные муки. Светоед не удержался и взвыл, по тональности и громкости напомнив раненного слона. Однако, быстро справившись с первым шоком, он затих и какое-то время молча трясся в лихорадке – результат перегрузки нервной системы, получавшей от рецепторов больше сигналов боли, чем она могла обработать. Знания, приобретенные в период подготовки в секретном правительственном отделе Шауда, успокаивали сознание. Болезнь, конечно, причинит много неприятностей, но продлится недолго. Главное уже было сделано, угрозу для жизни удалось преодолеть. Оставалось только терпеть и ждать, пока вернется радость здорового восприятия мира.

Сесах решил, что ему стоит восстановить силы как следует и простоять на солнце часа два или три. Пока светило медленно ползло по небосклону, а кожа усиленно превращала энергию света в энергию химических связей, питавшую и лечившую организм инопланетянина, светоед подытожил имеющиеся у него данные.

Повязка, используемая для контроля за выбранной для отправки на Шауд девушкой, по непонятной причине оказалась повязанной вокруг туловища профессора. В отличие от базового, этот транслятор имел ограниченный набор возможностей, но не хуже, чем настоящий, справлялся с главной задачей: создавал образ молодого землянина, того самого, что попал под удар разработанного Сесахом живого оружия. Это защищало инопланетянина от людей, но порождало целый ворох странных вопросов. Почему именно землянина, и почему – именно этого? Кто мог запрограммировать повязку, приложить ее к телу раненого ученого и закопать это тело в землю, словно не руководителя экспедиции, а какую-нибудь дохлую особь? И зачем? С какой целью?

Вокруг не было ни одного катера. Получалось, профессора не дождались, точнее – бросили. Логика подсказывала Сесаху два варианта развития событий, приведших к нынешнему плачевному результату. Первый: его превратили в землянина до того, как стало известно о случившемся убийстве. Тогда роботы закапали своего начальника, думая, что закапывают человека. Но куда в таком случае делся сам парень?! И почему группа ретировалась, не перевернув все верх дном в поисках потерянного собрата?!

Вариант второй: его предали. Помощник решил присвоить себе плоды успеха руководителя. Конечно, невероятно, но кто мог знать правду? Они обсуждали превращение Шасуха в Сесаха, если самому Сесаху, уже на Шауде, захочется уклониться от публичного выступления. (Профессор побаивался эффекта толпы и из соображений собственной безопасности избегал «людных» мест). Что, если, увидев труп своего начальника, Шасух решил, что настал его звездный час?! Такое поведение не было свойственно здоровому светоеду, но Шасух, как и сам Сесах, пробыл на Земле более двадцати лет. Достаточный срок, чтобы заразиться человеческими пороками!..

Неслыханный по своей сути, второй вариант мог бы объяснить все. Шасух знал и умел достаточно, чтобы обмануть окружающих, включая шаудян-лаборантов, капитана «Хакатуша» и даже Шусуаха Единственного. Он ничего не слышал о подготовке, которую прошел великий ученый. Увидев рваную рану, наверняка пришел к выводу, что Сесах мертв. Но опять же, кто занял место самого Шасуха? Землянин? Но тот находился в состоянии аффекта! Разговаривать с таким индивидом было не только бессмысленно, но и смертельно опасно! Как помощник уговорил парня принять участие в своей авантюре? Как смог сделать то, что оказалось не под силу даже более опытному профессору? Пообещал Владу отдать ему девушку?..

Чтобы прояснить ситуацию, профессору нужно было попасть к себе в офис и потребовать ответа у…

Дойдя до этого этапа своих рассуждений, Сесах вздрогнул и, наконец, внимательно огляделся. Он был один. У него не было оружия, не было приборов связи и катера… Паника моментально заставила ложноножки на теле светоеда забегать в разные стороны и сковала его конечности-щупальца. Сесах жил на Земле, но никогда не задумывался, что станет делать, если в один прекрасный момент лишится всей своей техники, всех своих подчиненных и роботов, и, волею случая, окажется вдали от безопасных стен надежной, защищенной от любой стихии лаборатории! Для светоеда такие мысли были сродни фантазиям землянина о выходе в открытое море на деревянном плоту без паруса!

Забыв о намерении как следует запастись энергией солнца, Сесах пришел в ужас и заметался по поляне в надежде отыскать какую-нибудь мелочь, которая поможет выйти из опасного положения.

В траве, в самом центре поляны, валялась брошенная Владом барсетка. Землянин уронил эту вещь, когда набросился на приближающихся к нему роботов и лаборанта. Сесах даже не сразу поднял эту мужскую сумочку. Он искал нечто совершенно другое: средство связи или передатчик дистанционного управления катером. Ведь что бы ни лежало в черном кожаном кошельке, оно не могло спасти профессора от больших неприятностей!..

Потратив час на бесплодное осматривание каждого кустика, Сесах сдался. Но поиск сделал свое доброе дело, он отвлек профессора от боли и туманящего сознание ужаса. Ученый остался один, у него не было средств, чтобы позвать на помощь. Ему нужно было не терять разум от страха, а думать, как спастись в независимо от него сложившихся обстоятельствах!

Неторопливо доковыляв до середины поляны, профессор все же поднял барсетку Влада, перенес к автомобилю и высыпал на капот содержимое.

Теперь можно было обреченно выпустить воздух и подытожить: земная машина на резиновых надувных колесах с двигателем внутреннего сгорания, ключи от земной машины, еще ключи – цельнометаллические и потоньше, права, техпаспорт, паспорт – удостоверение личности, немного денег, три кредитные карточки и сотовый телефон… Все! Двадцать лет изучая землян, Сесах знал, что видит, и мог объяснить назначение каждой найденной вещи. Он прекрасно сознавал сейчас, что обладает внешностью Влада, его голосом и языком, его документами и его машиной. Оставалось придумать, что делать с этим набором свойств и предметов – таким же полезным для светоеда, как доски с разбитого корабля были полезны для Робинзона, плененного необитаемым островом.

Едва ли Шасух, если виноват только он, отважился эвакуировать весь персонал лаборатории. На это потребовалось бы много времени и согласие Шауда на закрытие операции. Следовательно, лаборатория должна была функционировать. Российский филиал оставался сейчас далеко на севере. Добраться туда можно было лишь на автомобиле – Сесаху даже страшно было представить, какой пыткой станет для него путешествие через всю страну на чрезвычайно опасной четырехколесной тележке с плескающейся под ней горюче-взрывчатой жидкостью. Центральный же модуль лаборатории располагался в Саудовской Аравии. Профессор предпочел бы отправиться именно туда, но еще меньше знал, как это сделать. Денег, оставшихся в барсетке землянина, не хватило бы даже на телефонный звонок за границу. Кредитные карточки тоже не подходили. Сесах знал, что их примитивные электронные блоки памяти защищают паролем доступа. А без оставшегося в катере оборудования даже такая защита, как слово из пяти букв, делала электронные деньги непригодными к употреблению.

Профессору стало еще хуже, когда он представил, что было бы, если бы он нашел деньги. Несколько часов в самолете – самом ненадежном из всех земных средств передвижения, да еще в тесном окружении сотни-двух гуманоидов, или долгие сутки на поезде или автобусе через границы и территорию нескольких воюющих государств… Нет, он однозначно не осмелился бы ни полететь, ни поехать! Оставался вариант с телефонным звонком. Пользоваться сотовым телефоном было не сложнее, чем авторучкой. Главное, удержать его в щупальцах и попасть в малюсенькие клавиши на пластмассовом корпусе…

Покрутив популярную на Земле электронную игрушку, Сесах оставил и эту идею. Позвонить в Саудовскую Аравию он не мог. В лаборатории был местный номер, но телефон Влада не предоставлял такой услуги, да и самого номера Сесах не помнил. Он никогда не думал, что попадет в подобную историю. Был ли телефон в российском филиале, профессор и вовсе не имел представления. Лично он никогда не занимался такими проблемами, предпочитая думать лишь о научной части своей экспедиции. Какой номер он мог бы набрать еще? Такси, чтобы вызвать наземный транспорт? Но сутки в пути рядом с неизвестным землянином – это еще хуже, чем самому сесть за руль земной машины!

Итак, телефоном Сесах не воспользуется. На самолет или поезд не сядет. До Саудовской Аравии не доберется. За ним не прилетят – прошло несколько часов, если бы хотели, давно вернулись. Оставалось только сесть в автомобиль Влада и повернуть на север: либо во временный исследовательский модуль в Подмосковье, либо в саму Москву – искать деньги и способ дозвониться до Саудовской Аравии…

Содрогаясь от предчувствия скорых и неминуемых мук, Сесах забрался на водительское сидение серебристого «БМВ». Повязка Инги знала правила дорожного движения и теорию управления автомобилем, следовательно, профессор мог вести его самостоятельно и так, словно был водителем-профессионалом. У Сесаха даже не возникнет вопросов, на что нажать и чем повернуть. Каждое действие будет выполнено автоматически в положенное ему время. Однако умение управлять автомобилем землянина еще не гарантировало, что пятилапый светоед СМОЖЕТ управлять этим механическим транспортом. Даже сидеть в нем оказалось чудовищно неудобно – руль упирался в туловище, две нижние конечности лежали на педалях, а третья обхватывала сиденье, чтобы оно не выкатилось при тряске…

Транслятор подсказал, что кресло можно отодвинуть, и Сесах смог выбрать более-менее удобное положение. Но разместиться с удобством не получилось. Все равно нужно было регулярно нажимать на педали, крутить руль и переключать скорости. Придуманный для людей механизм инопланетянину показался просто ужасным: он напоминал грубый тренажер для разогрева мышц щупалец. Но выбирать не приходилось. Профессор вставил ключ в замок и повернул. Двигатель послушно заурчал, стрелки поднялись, лампочки загорелись. Воткнул заднюю передачу, и задние колеса с воем вонзились в грунт, но автомобиль не сдвинулся с места. Транслятор нашел причину: какой-то предмет мешает снаружи. Сесаху пришлось выйти и осмотреть автомобиль со всех сторон. Оказалось, что стальная защита двигателя «БМВ» застряла на какой-то кочке. Транслятор вновь подсказал решение – возбудил мысль заглянуть в багажник и взять домкрат. Как применить нехитрое устройство профессор догадался без посторонней помощи. Не с первой попытки, но Сесах сумел приподнять передок автомобиля, а затем, упершись задними конечностями в землю, а передними – в капот, столкнуть машину с домкрата и, таким образом, освободить ее от плена поляны.

Усталый, сердитый на свое невезение, профессор смог, наконец, совладать с автомобилем, сдать задним ходом, развернуться и выехать на дорогу. Через какое-то время он благополучно выбрался на асфальтированное шоссе и направился к Ростову.

«Песня» трехлитрового двигателя, шелест широкой резины по асфальту, гул ветра – для водителя-человека эти звуки показались бы лучшей музыкой. Для водителя-светоеда они звучали жуткой какофонией, говорящей о несовершенстве допотопного средства передвижения. Сесах знал: чем быстрее он будет ехать, тем раньше выберется из тесного и темного салона автомобиля. Он мечтал об этом, как ни о чем другом. Но светоед не решался разогнать автомобиль более, чем на восемьдесят километров в час. Такая скорость казалась ему максимально допустимой и без того уже довольно опасной.

Дорога предстояла дальняя. Чтобы облегчить свою участь, Сесах-Влад остановился у первого же придорожного магазинчика и купил десять канистр с минеральной водой без газа. Одну из них вылил на себя, наслаждаясь спасительной влагой, словно путник в знойной сухой пустыне. Три – на пол салона, получив на светлых ковриках глубокие лужи. Шесть – припрятал в багажник на ближайшее будущее.

Теперь он смог испытать и некоторый комфорт. Вода быстро наполнилась пылью, песком и ворсом, она плескалась на поворотах, при торможении и разгоне, но все же доставляла огромное удовольствие, напоминала о доме, давала возможность остудить конечности и освежить кожу…

Если бы крыша была стеклянной, а солнце никогда не заходило, светоед мог бы без устали работать круглые сутки. Но крыша была стальной, а труд водителя требовал железных нервов и быстро утомлял и психологически, и физически. Налетавшие сзади автомобили пугали профессора, обгонявшие по встречной – приводили в парализующий ужас. Вращение руля, которого нельзя было отпустить ни на минуту, и регулярные нажатия на жесткие, неудобные для гибких щупалец светоеда педали причиняли много неприятных и даже болезненных ощущений…

Автомобиль Сесаха двигался медленно, никого не обгонял и держал максимально возможную дистанцию. Хорошо хоть, такой ленивый водитель не привлекал внимания гаишников. Его никто и не останавливал.

Лишь ближе к вечеру профессор притормозил по собственной инициативе. Он решил передохнуть, полакомиться «красным» солнцем и запастись силами на ночь.

Минуты летели, но Москва приближалась так медленно, словно Сесах шел пешком. Профессор грустил: и по уюту своего дома в пустыне; и по городам Шауда, где никогда не бывало ночи; и по странной судьбе, забросившей его, ученого с мировым именем, на никому не ведомую планету трех человеческих рас и, приблизив к моменту самого большого в жизни триумфа, оставившей бороться со смертью в сердце цивилизации двуногих хищников…

Когда стало совсем темно, Сесах вдруг заметил, что стрелка уровня топлива почти лежит на красной зоне. Бензина ему хватит еще километров на десять, не больше. Заправку профессор нашел сразу. На федеральной трассе их было много, да и просто повезло. Транслятор подсказал, что и как сделать – с какой стороны подъехать к колонке, куда вставить «пистолет», что сказать продавцу. Но, с одной стороны, у ученого не было необходимого количества денег. С другой, он очень боялся приближаться к месту, где держали тонны горючего вещества. От малейшей искры наскоро возведенное людьми строение могло взлететь на воздух…

Если вторая проблема была чисто психологической – аутотренинг и искусственно затуманенное сознание помогли бы справиться с дрожью в щупальцах, то первая – вполне реальной и требующей решения. Осмотрев салон, профессор нашел несколько компакт-дисков и одну пластмассовую книжку – компьютер. Он решил попробовать обменять эти предметы на полный бак топливной смеси. Возможно, предложение показалось продавцам несколько странным. На путешественника смотрели, как на умалишенного. Но упрашивать себя долго никто не заставил. Люди взяли и диски, и книжку. Не видя никакой ценности ни в том, ни в другом, Сесах остался очень доволен своей находчивостью. В качестве бонуса, люди заверили, что на такой машине и с таким двигателем еще одна заправка до Москвы не потребуется. Главное – не «жарить» и не заезжать в города, где есть пробки. Профессора это вполне устраивало.