Текст книги "Цыгане. Сборник статей"

Мужчины данной группы занимались кузнечеством: ковали серпы, косы, гвозди (крáфи), плуги, подковы (пэ́тало), обручи для бочек, тяпки (чя́па), цепи (джянджи́р), ножи для срезания табака, винограда и фруктов (чхури́), топоры (товэ́р), гвоздья для подков (хнáли), а также седла (зэн). Были и мастера, изготавливавшие и продающие музыкальные инструменты: варганы, барабаны (дау́ли), зурны (зурнáс), лиры. Были и ювелиры, занимавшиеся изготовлением рюмок (кадéйи), кольца (ангрусти́), колокольца для сбруй (куду́ни).

Цыган-кузнец. Станица Северская (Краснодарский край), 2003 г.

Фото – В. Г. Торопов.

Отдельные мастера изготавливали кузнечные меха (пишóт), но наковальни (амóни), кернеры (копиди́), зубила (харастáри), щипцы (кля́шта), молотки (си́ври) и кувалды (вáря) сами не производили (там же). Наковальни «жили» подолгу, их берегли и передавали от поколения к поколению. Двух и трехпудовые наковальни были мерилом силы мужчин, с наковальней сравнивали полных и неповоротливых людей. Непонятные цифры и трещины на наковальнях порождали фантастические рассказы (там же).

К древним занятиям крымских цыган относится производство извести из известняка, покупаемого в карьерах. Он обжигался в печах из красного кирпича, получаемая в итоге известь продавалась на рынках – местное население белило дома внутри и снаружи минимум два раза в год (Торопов 2004). Подспорьем выступал и сбор дикорастущих ягод и фруктов.

30 декабря 1866 года Положением Комитета Министров вводился запрет на вождение медведей для увеселения людей. В Румынии аналогичный запрет был введен почти на столетие позже – в 1940 году (Achim 1998).

Лечение болезней людей и домашних животных травами, распространенное, например, у русских и латышских цыган (Абраменко 2006) и кэлдэрáров, у крымских цыган отсутствовало (Торопов 2004), однако, имелось развитая система лечения заговорами (там же).

В языке крымских цыган слово «табор» (катұнэс) передается формой множественного числа слова «палатка» (катұна).

Кочевой цыган-кузнец. Бессарабия, нач. 20 в.

РЕГИОН РАССЕЛЕНИЯ

За пределы полуострова крымские цыгане стали переселяться после голода 1921—22 гг. (Филоненко 1930; Никольский 1929; Toropov 2010). В настоящий момент ареалы их компактного расселения находятся в Краснодарском крае, Ростовской, Херсонской, Николаевской и Одесской областях (Черенков 2008). В связи с голодом на Кубани в 1933 году, бегством от фашистких войск в 1942 году и с послевоенным голодом 1946—47 гг. часть кубанских кры́мов переселилась на черноморское побережье Грузии (Торопов 2004).

На новых территориях несколько дополнились и традиционные занятия. Например, некоторые семьи стали заниматься торговлей овощами и фруктами, другие занимались засолкой и вялением рыбы (там же).

Вместе с расширением ареала проживания увеличился и репертуар крымскоцыганских профессиональных музыкантов – они стали исполнят песни и для русских, и для украинцев, и для казаков. В. Г. Торопову удалось зафиксировать и несколько колядок на крымскоцыганском языке, в остальном же песен на цыганском языке у них нет (Торопов 2004), что в целом повторяет тенденцию с музыкальным исполнительством и у других цыганских групп, когда цыгане не создают собственного музыкального фольклора, а перенимают и частично переосмысляют таковой у окружающего населения.

В периоды русско-турецких войн (1812—29 и 1853—56 гг.) произошли массовые миграции крымских татар и ногайцев в Османскую Империю, преимущественно в область Добруджи (Возгрин 1992), с ними переселилось некоторое количество чингенé (Смирнова-Сеславинская 2016; Антонов 2004; Kyuchukov 2016).

ЯЗЫК

Язык крымских цыган относится к той же подгруппе, что и язык румынско-молдавских урсáров – к южной подгруппе балканской группы цыганского языка, сложившейся и распространенной на Балканах. К этой подгруппе относятся диалекты арлия (Греция, Албания, Северная Македония, Сербия), сепетчи (Северная Греция, Турция), румелии (европейская часть Турции), в то время как к северной подгруппе относятся бугурджи (Северная Македония, Сербия, Болгария), дриндари (Северо-Восточная Болгария), калайджи (Болгария и иммигрировавшие группы в Северную Македонию и Сербию) (Tcherenkov, Laederich 2004; Matras 2002). Интересно, что будучи самой многочисленной группой цыган в Бессарабии и Валахии (современная Молдова и Румыния), урсáры (носители языка балканской группы) находились в окружении цыган, разговаривавших на языках влашской группы цыганских диалектов.

ЛИТЕРАТУРА

Бессонов 2011 – Бессонов Н. В. Этническая группа цыган-кишиневцев. В: Revista de etnologie si culturologie. Vol. IX – X. Chisinau, 2011.

Возгрин 1992 – Возгрин В. Е. Исторические судьбы крымских татар. М.: «Мысль», 1992.

Домбровский 1855 – Домбровский Ф. Крымские цыгане. С.-Петербургские ведомости. СПб., №70, 1855.

Дрон 1999 – Дрон И. В. Антропонимия цыган Молдавии. В: Цыгане. Сб. статей. М.: Координационно-методический центр «Народы и культуры» ИЭА РАН, 1999.

Дубова 2016 – Туркмены. Отв. ред. Н. А. Дубова. Ин-т этнологии и антропологии им. Н. Н. Миклухо-Маклая РАН. Москва, «Наука», 2016.

Кондараки 1875 – Кондараки В. Х. Универсальное описание Крыма. Ч.9. СПб.: Типография В. Веллинга, 1875.

Котляревский 1853 – Котляревский А. Крымские цыгане. СПб.: Типография Ю. Штауфа, 1853.

Крыжановская 1962 – Крыжановская И. Из истории крепостных цыган Бессарабии в первой половине XIX века. Труды центрального государственного архива МССР. Кишинёв, Т.1. 1962.

Марушиакова, Попов 2007 – Марушиакова Е., Попов В. Studii Romani. Том VII. Избрано. София: Парадигма, 2007.

Никольский 1929 – Никольский П. Население Крыма. Б.г.: Крымгосиздат, 1929.

Торопов 2003 – Торопов В. Г. Словарь языка крымских цыган. М.: Российский НИИ культурного и природного наследия, 2003.

– 2004 – Торопов В. Г. История и фольклор крымских цыган. М.: Институт Наследия, 2004.

Трепалов 2002 – Трепалов В. История Ногайской Орды. М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2002.

Смирнова-Сеславинская 2016 – Смирнова-Сеславинская М. В. Миграции цыган в южные регионы Российской Империи и Крым, формирование общности крымских цыган. Таврический научный обозреватель. №11 (16) – ноябрь 2016.

Филоненко 1930 – Филоненко В. Крымские цыгане (Записки коллегии востоковедов. Л., 1930, №5). В: Сквозь века. Народы Крыма. Вып.2. Симферополь: Крымский контекст, 1996.

Черенков 2008 – Черенков Л. Н. Цыганская диалектология в Украине. История и современное состояние. В: Науковi записки. Т. 15. Київ: Iнститут україньскої археографiї та джерелознавства iм. М. С. Грушевського НАН України, 2008.

Яковенко И. П. Нынешнее состояние турецких княжеств Молдавии и Валахии и Российской Бессарабской области с картою. СПб.: в типографии Александра Смирдина, 1828. – 2, II, 294.

Антонов 2004 – Антонов С. Татарите в България. Добрич: Наврез, 2004.

Achim 1998 – Achim V. The Roma in Romanian History. Budapest: CEU Press, 1998.

Dingeç 2016 – Dingeç E. About the Gypsy perception in Ottoman Empire. In: Kyuchukov H., Marushiakova E. and V. Popov (eds.). Roma: past, present, future. Munich: Lincom, 2016.

Kenrick, Puxon 1972 – Kenrick D., Puxon G. The destiny of Europe’s gypsies. NY., 1972.

Kyuchukov 2016 – Kyuchukov H. Oral history of Tatar Roma of Bulgaria. In: Kyuchukov H., Marushiakova E. and V. Popov (eds.). Roma: past, present, future. Munich: Lincom, 2016.

Lapov 2008 – Lapov Z. Les Roma Gurbets // Études tsiganes, №35 (3), 2008.

Marushiakova, Popov 2001 – Marushiakova E., Popov V. Gypsies in the Ottoman Empire. A Contribution to the History of the Balkans. Hertfordshire: Centre des recherches tsiganes (Gypsy Research Centre). 2001.

– 2009 – Marushiakova E. and V. Popov. Gypsy Slavery in Wallachia and Moldavia. In: Kamusella, Tomasz and Krzysztof Jaskulowski, eds. Nationalisms Today. Oxford: Peter Lang, 2009.

– 2010 – Marushiakova E. and V. Popov. Gypsy/Roma European migrations from 15th century till nowadays. In: Sigona, Nando, ed. Proceedings of International Conference «Romani Mobilities in Europe: Multidisciplinary Perspectives», 2010.

– 2013 – Marushiakova E. and Popov V. «Gypsy» groups in Eastern Europe: Ethnonyms vs. professionyms. Romani Studies 5, Vol. 23, No. 1, 2013.

– 2014 – Marushiakova E. and V. Popov. Romanian-speaking «Gypsy» communities in Eastern Europe. In: Romii/Ţiganii Din Republica Moldova: Comunitate Etnosocială, Multiculturală, Istorico-Tradiţională (1414 – 2014). Materialele Conferinţei Ştiinţifice Romologice Republicane. Chişinău, 08 Aprilie 2014.

– 2016 – Marushiakova E. and V. Popov. Gypsy Guilds (Esnafs) on the Balkans. In: Kyuchukov H., Marushiakova E. and V. Popov (eds.). Roma: past, present, future. Munich: Lincom, 2016.

Matras 2002 – Matras Y. Romani. A Lingvistic Introdaction. Cambridge: Cambridge University Press, 2002.

Tcherenkov 1969 – Tcherenkov L.N. Brève esquisse sur les Tsiganes en URSS. In: Etudes Tsiganes. №3, 1969.

Tcherenkov, Laederich 2004 – Tcherenkov L., Laederich St. Rroma. Otherwise known as Gypsies, Gitanos, Γυφτοι, Ţigani, Cingene, Zigeuner, Bohemiens, Travellers, Fahrende etc. Vol. 1: History, language and groups. Basel, Schwabe Verlag, 2004.

Toropov 2010 – Toropov V. G. Crimean Roma. Language and folklore. Next Page Foundation, изд. центр «Юнона», Ивановский госуниверситет, Иваново, 2010.

Расселение Фи́нска Ромá в России

Группы предков русских (севернорусских) цыган (самоназвание ру́ска ромá) на протяжении второй половины 17 – 18 вв. переселялись из Польши (включавшей земли современной Белоруссии и Литвы). Ру́ска ромá вместе с другими диалектно– и культурно-родственными им группами общего происхождения, проживающими в Польше (т.н. «равнинными» цыганами), Белоруссии, Литве и Латвии, входят в надгрупповое сообщество халады́тка ромá, название которой восходит к цыг. «халадó» – «мытый». Так называли солдат-новобранцев, а затем и солдат вообще. Связано такое название с тем, что мужчины из этих групп активно вступали в ряды армии (Смирнова-Сеславинская 2015).

На территории России халады́тка ромá встречаются в западных районах Псковской области. В приграничных с Белоруссией можно встретить отдельные семьи пóльска ромá (изначально сформировавшихся в Западной Белоруссии и Латгалии) и литóўска ромá (последних особенно много в Калининградской области). Также в Псковской и Ленинградской области можно встретить латышских цыган (лотфи́тка/лотфи́ке ромá, лóтвы), а также исторически почти полностью оседлых эстонских цыган (лāло̄ри́тко, от цыг. «лāло̄рó» – эстонец), происходящих от латышских (Абраменко 2006) и полностью истребленных в самой Эстонии, но их расселение за пределы ареала распространения латышского языка происходило относительно поздно, чему способствовал строгий паспортный режим в Российской Империи до 1861 года.

Польские цыгане, сер. 20 в.

Группы ру́ска ромá западных областей (Смоленской, Псковской, Новгородской, Ленинградской) демонстрируют значительное польское влияние в своих говорах в сравнении с ру́ска ромá Центральной России (Tcherenkov 1969). Алексей Баранников (1931) отмечал, что в 1920-х годах часть русских цыган севера Великороссии называли себя польскими и немецкими цыганами. Вероятно, миграции отдельных семей происходили вплоть до выхода Польши из состава Российской Империи в период Первой Мировой войны. Семьи поздних переселенцев, проживающих на северо-западе РФ, и сейчас сохраняют связи с Польшей (Смирнова-Сеславинская 2016). Комплекс этих данных позволяет предполагать существование нескольких миграционных пластов предков русских цыган.

Этнические связи польских, белорусских, литовских и латышских цыган с русскими цыганами прослеживаются на уровне диалектов (Черенков 2013). Фамилии русских цыган – русского, белорусского и польского происхождения (Черенков 1985), а родовые имена (названия родовых подразделений рóдо, порóда, при́рода, при́родь) русских цыган Смоленщины и Псковщины используют белорусские суффиксы «-ёнки» (Tcherenkov 1969). В процессе разделения и установления постоянных ареалов передвижений групп в различных областях России сложились их территориальные подразделения: смолéнска, пскóвска, пи́терска ромá и др.

Табор польских цыган на берегу Буга.

Фото – Тадеуш Рольке, 1958 г.

Старожильческое цыганское население Польши подразделяется на feldytka roma (poljovyje ciganě, «равнинные» цыгане; относятся к северо-восточной подгруппе северной группы диалектов цыганского языка) и близкородственная словацким цыганам группа южнопольских карпатских цыган, которые иногда называют себя «венгерскими» цыганами (úngrika romа́) и которых польские «равнинные» цыгане называют bergítka (иногда bergare) romа́ («горные» цыгане, от немецкого «berg» – «гора») (Matras 2005; Boretzky 2004; Matras 2002; Pytlak 2000; Bakker 1999; Bakker et al. 1997). Последние оседлы, по крайней мере, со времен Марии-Терезии (с середины 18 века). Основная их масса живет в Польше в предгорьях Карпат. Их диалект очень близок диалекту словацких цыган, но имеет много полонизмов в лексике. Предки этой группы, основным занятием которой является кузнечество, пришли на территорию Польши из Венгрии и Трансильвании примерно в 15 веке. В их языке (относится к центральной или карпатской группе диалектов цыганского языка), в отличие от других европейских цыганских диалектов, отсутствуют заимствования из немецкого.

Классификация цыганских диалектов. Авторы – Л. Черенков, С. Ледерих, С. Габбасов

В качестве подразделения ру́ска ромá рассматриваются сибирские цыгане (сиби́рска рома́, сибиря́ки), хотя диалектные особенности указывают на то, что изначально в основу цыганского населения Сибири, формировавшегося с 18 столетия, легли группы, быстро продвинувшиеся в Сибирь непосредственно из Польши и Литвы (Черенков 2013, 2006; Sanarov 1970, 1967; Bell 1763).

Валерий Санаров полагал, что часть сибирских цыган в 18 и 19 веках. пополнялась выходцами из Польши, входившей в состав Российской Империи: в Польше в это время отмечено значительное сокращение численности местных цыган (Sanarov 1970; Ficowski 1965). Определенную роль играли и ссылки цыган в Сибирь – за осужденным следовала и его семья (Патканов 1912).

Занятия цыган Сибири конца 19 века были характерными для ру́ска ромá – это торговля живым скотом, а также сельское хозяйство, частные услуги и «неопределенные занятия» (Смирнова-Сеславинская 2013). Небольшое число занимавшихся обработкой металла указывает на остаточное занятие кузнечеством, характерным для польских цыган (Ficowski 1965; Sauer 1802), возможно на некоторое количество сэ́рвов (Смирнова-Сеславинская 2016) или кэлдэрáров.

Кочевые «ру́ска ромá».

Реставрация и колоризация – С. Габбасов.

В Архангельской, Костромской, Вологодской областях и Карелии живут вэшы́тко (вэши́тка) ромá («лесные цыгане») (Черенков 1985), которые представляют собой одну из территориальных групп ру́ска ромá. М. В. Смирнова-Сеславинская отмечает, что у исследованных ей вологодских вэши́тка ромá русские фамилии, а брачный возраст невест (и, как правило, женихов) у них традиционно был выше, чем других групп русских цыган, достигая 24—28 лет (Смирнова-Сеславинская 2016). Данное подразделение изучено крайне слабо.

В результате Северной войны (1700—1721 гг.) к России в 1703 году отошла Ингерманландия вместе с проживавшими на ее территории финскими цыганами (каале, фи́нска ромá), экзонимом (название, данное окружающим населением) которых было чу́хны.

Цыгане в районе Уфы, 1885—88 гг. Фото – Жак Элизе Реклю.

Реставрация и колоризация – С. Габбасов.

Известно, что в середине 19 века цыгане Санкт-Петербургской губернии занимались в основном барышничеством и коновальством, некоторые семьи – «судоходством по Волхову» (видимо, сплавом грузов и извозом), при этом торговые связи с местным финским населением из цыган имели только фи́нска ромá.

Название «Ингерманландия» впервые было использовано при подписании Столбовского договора между Россией и Швецией в 1617 году и представляло собой перевод финского названия этих мест – Инкеримаа («земля Ижоры», по названию р. Ижоры, по-фински Инкери). С периодом принадлежности этих земель шведской короне (1617—1721 гг.), которая в то время владела и Финляндией, связано появление на них финских поселений. Часть местного населения погибла в ходе войн 16 века и от следовавших за ними эпидемий и голода, значительные его группы ушли во внутренние районы России.

Шведские власти раздавали завоеванные земли своему дворянству. Для обеспечения поместий рабочей силой из соседних районов Финляндии сюда стали перевозить крестьян, которые освобождались при этом от несения военной службы и уплаты податей. Шли сюда преимущественно безземельные крестьяне с целью получения надела, сюда же ссылали уголовных преступников. Коренное население края (ижора, карелы, водь, русские) испытывало сильные притеснения шведский властей: с одной стороны, все время увеличивало подати, с другой – местные церковные власти проводили активную политику обращения православного населения в лютеранство. В результате волнений местного населения и вторжения на территории Ингрии русских войск началась война (1656—1658 гг.), которую финляндские исследователи рассматривают как религиозную (Клементьев 2003). На вторую половину 17 века приходится и основной приток переселенцев из Финляндии, в том числе и цыган.

Фи́нска ромá, занимавшиеся конной торговлей, постепенно смешались с русскими цыганами (ру́ска ромá), перейдя на их диалект и сохранив в речи некоторые финские выражения; их фамилии – финского происхождения и еще в 1980-е у них можно было встретить финские имена. Уменьшение их численности связывают как с уничтожением немцами части цыган Ленинградской области в период Второй Мировой войны, так и с исчезновением их социальной среды – поселений ингерманландских финнов – в результате массового выселения последних советским правительством во внутренние области России и немецким военным руководством в Финляндию.

После провозглашенного И. В. Сталиным в декабре 1929 года перехода от политики ограничения кулачества к его ликвидации как класса финская деревня в числе первых в Ленинградской области попала под процесс тотального раскулачивания В районах сплошной коллективизации проходила конфискация сельскохозяйственного инвентаря, домашнего скота, запасов продовольствия, фуража, наличных денег. Угроза попасть в списки кулаков привела к тому, что многие крестьяне начали продавать имущество и резать скот. Это вызвало к жизни очередное постановление, запрещавшее под угрозой полной конфискации имущества продавать свои хозяйства и менять место жительства. Раскулачивание проводилось параллельно с созданием колхозов. В январе 1930 года были разработаны планы обобществления земли и скота по сельским советам и в деревни направлены тысячи уполномоченных из числа партийных, советских и комсомольских активистов. Коллективизация положила начало массовым депортациям финского населения из Ленинградской области.

В 1930-е начинается еще одна политическая акция: выселение финнов из пограничных с Финляндией районов на Карельском перешейке.

В результате коллективизации в 1929—1931 гг. из области было выселено около 18 тыс. человек, отправленных на Хибинские рудники и в Среднюю Азию, а в ходе «очищения приграничной полосы» в 1935-1936-е годы, по приблизительной оценке, 26—27 тыс. человек были переселены в Архангельскую, Новгородскую и Вологодскую области (Клементьев 2003; Суни 1998).

Тяжелые удары пришлось пережить финнам-ингерманландцам в годы Отечественной войны. В августе 1941 года было принято правительственное решение о высылке из пригородов Ленинграда финского населения в Сибирь и Казахстан, но осуществить эту акцию не удалось, так как уже в конце августа железнодорожное сообщение с Ленинградом было прервано и вокруг города сомкнулось кольцо блокады. Военным советом Ленинградского фронта было принято постановление «Об обязательной эвакуации финского и немецкого населения» из Ленинградской области. Операция, проводившаяся силами НКВД, развертывалась в Парголовском и Всеволжском районах, из которых в течение 23—28 марта 1942 года было вывезено 30 тыс. финнов-ингерманландцев (Выборгский архив. Ф. Р-407, Оп.4, Д.14, Л.39—43). Долгий путь шел сначала на машинах по льду Ладоги, потом в «теплушках» (товарных вагонах, оборудованных нарами и печным отоплением), а затем на баржах по Лене и Енисею к побережью Ледовитого океана, где добравшиеся по сути дела были брошены на произвол судьбы (Бугай 1991). Весной того же года постановлениями Государственного комитета обороны финны, как и граждане других национальностей воюющих с СССР стран, были «изъяты» из рядов действующей армии и мобилизованы в рабочие колонны НКВД, работавшие на лесоповалах, в шахтах и рудниках. В эти же колонны было мобилизовано до конца войны все финское мужское население, достигшее призывного возраста (Клементьев 2003).

После длительных переговоров между политическим и военным руководством Германии и властями Финляндии последняя получила право эвакуировать ту часть финского населения, которая оказалась на оккупированных землях Ленинградской области (приблизительно 62—63 тыс. чел.) как «соплеменников». Переселение было объявлено добровольным, однако по подписанному между сторонами соглашению финны навсегда лишались права на свое прежнее место жительства. По замыслам немецких властей все земли от Нарвы до Ленинграда должны были превратиться после победы рейха в немецкую колонию Siedlungsmark Ingermanland, где поселятся «благонадежные немцы» – члены СС и крестьяне из Союза самообороны. В итоге в 1942—1943 гг. вся территория Ленинградской области была «очищена» от финского населения.

По условиям советско-финляндского перемирия 1944 г. финны-ингерманландцы возвращались из Финляндии в Советский Союз (в общей сложности 55 тыс. российских финнов). Вернувшиеся люди, несмотря на изначальные заверения о возвращении на свои родные места, были направлены в Псковскую (6,3 тыс.), Новгородскую (11 тыс.), Калининскую (14,2 тыс.), Ярославскую (19,4 тыс.) и Великолукскую (5,6 тыс.) области. Среди репатриантов преобладали женщины и дети. Юноши призывного возраста были тут же высланы в сибирские поселения как уклонившиеся от мобилизации, несмотря на то, что в момент отъезда в Финляндию они были еще непризывного возраста.

Чтобы воспрепятствовать возвращению финнов-ингерманландцев на свои родные места, было издано постановление, разрешающее свободную продажу пустующих жилых и хозяйственных построек, принадлежавших финнам-ингерманландцам в Ленинградской области. Все пустующие строения были конфискованы, а затем началась вербовка переселенцев из внутренних районов СССР в сельские районы Ленинградской области (ЦГА СПб., Ф.7179, Оп.19, Д.1, Л.48). Согласно постановлению Совета Министров СССР от 7 мая 1947 года возвратившиеся в Ленинградскую область финны, как не имеющие на это законного разрешения, выселялись снова (Клементьев 2003).

Новые переселенцы-финны из числа депортированного за Урал населения появились в Карелии лишь после 1956 г., когда они получили «чистые» паспорта и смогли выбирать места жительства. Окончательная реабилитация российских финнов произошла много позже, лишь в 1993 году: это был последний по времени акт о реабилитации репрессированных и депортированных в годы советской власти народов (там же).

Определить, какой процент из финнов-ингерманландцев на самом деле оказывался финскими цыганами, записанными таковыми при выдаче документов, не представляется возможным. Однако следует предполагать, что какое-то количество фи́нска ромá так или иначе разделяло судьбы окружающих финнов-ингерманландцев.

В настоящее время невозможно вычленить фи́нска ромá из проживающих на Северо-Западе России финнов-ингерманландцев исходя как и из их изначально небольшой численности, так и из интенсивных ассимиляционных процессов в ходе 20 века.

Кочевые «ру́ска ромá».

Реставрация и колоризация – С. Габбасов.