Текст книги "Тень Большого брата над Москвой (сборник)"

Глава 6
Вас здесь не стояло

1

Заседание Московского городского суда было предельно коротким.

Рассмотрев представленные документы, судья бесстрастно зачитала решение: «Ануфриеву Елену Сергеевну в должности директора детского центра «Олимп» восстановить».

Несколько обескураженный подобного рода поворотом событий представитель муниципалитета «Южное Медведково» еще некоторое время постоял в замешательстве. Потом попытался что-то возразить. Но судья лишь отвернулась в сторону, давая понять, что все разговоры окончены, кивнула головой секретарю и зашагала из зала заседания.

Ольга Александровна, не смотря на свой грузный вес и покалывание в области сердца, схватила дочь за талию и начала кружить по залу. Завидев неодобрительные жесты секретаря, тут же замахала руками и гордо прошагала в коридор мимо все также продолжавшего стоять юриста, представлявшего в процессе противную сторону. И, уже дойдя до дверей, вдруг повернулась в его сторону и состроила ему детскую рожицу.

Выскочив на улицу, она быстро достала из сумочки мобильный телефон и начала набирать номер Воронцова.

– Виктор Петрович! Это невероятно, но мы выиграли суд по поводу восстановления Леночки на работе!.. – Она на некоторое время застыла на месте и, вдруг серьезно задумавшись, произнесла. – Что же нам теперь делать?..

В трубке на некоторое время повисла тишина. Затем спокойный голос профессора произнес: «Ждать».

Ольга Александровна взглянула на дочь, затем на примолкшую телефонную трубку и, вновь приблизив ее к уху, переспросила:

– То есть как это – ждать? Ведь мы же процесс выиграли… Леночку же теперь должны восстановить…

– Это правильно, – бесстрастно продолжил голос в трубке. – Но есть определенные нормы вступления в силу решения суда. Вам надо дождаться вступления данного решения суда в законную силу и получить от судьи на руки исполнительный лист. Только тогда можно приступать к процедуре восстановления. А вообще-то, я вас от души поздравляю. Наши суды не слишком щедры на подобного рода решения.

Ольга Александровна облегченно перевела дух и подмигнула дочери.

– Спасибо вам, Виктор Петрович! Это все только благодаря вам! Без вашего совета нам было совсем плохо! – она глубоко вздохнула и слегка наклонила голову. – Ну что же! Если вы говорите, надо ждать – будем ждать. Это уже не так важно. Главное, что эта зараза Володина утрет свой поганый нос!

– А вот этого я вам пока не рекомендую, – предостерегающе произнес голос в трубке. – Будьте предельно осторожны. С той стороны возможны любые провокации. Эти люди ничего просто так не оставляют. Так что не думайте, что все будет так, как написано в решении суда.

– Я все поняла! – быстро закивала головой Ольга Александровна. – Даю вам слово, что ни одного шага без вашего совета мы не сделаем.

Ольга Александровна уже хотела было дать отбой, но вдруг с сомнением произнесла:

– Виктор Петрович, а они не могут Леночку уволить снова?..

В трубке на некоторое время установилась тишина. Затем спокойный голос профессора произнес:

– Они могут все. Для этих людей нет ничего святого и ничего обязательного… Даже решения суда… – Виктор Петрович тяжело вздохнул и уже более спокойно произнес. – Повторяю: будьте предельно осторожны и держите меня в курсе всех событий. А сейчас я больше не могу говорить – у меня начинается заседание экспертного совета… – И в трубке раздались короткие гудки.

Ольга Александровна еще некоторое время в задумчивости постояла на месте. Затем бросила телефон в сумочку и схватила дочь за руку.

– И все-таки, Ленка, мы с тобой – молодцы! Дали таки под дых этой сучке Володиной! Пусть она теперь умоется!

И мать с дочерью весело зашагали вдоль аллеи к трамвайной остановке.

2

История детского клуба «Импульс», также как истории еще более двух десятков подобных организаций, заставила Виктора Петровича резко поменять свое отношение ко всему московскому руководству.

Хотя, оно и раньше не было столь радужным. Но, во всяком случае, оно было достаточно уважительным по отношению к московскому главе – Юрию Михайловичу Лужкову. Особенно после событий 2003-го года в театре зверей «Уголок дедушки Дурова», которым много лет руководила большой друг профессора Воронцова Наталья Юрьевна Дурова.

Тогда в один из ноябрьских вечеров в квартире Воронцова вдруг раздался тревожный телефонный звонок. Звонила Наталья Юрьевна. Слегка срывающимся голосом эта всегда спокойная женщина скороговоркой произнесла:

– Дружочек!.. Приезжайте скорее ко мне в театр!.. Мы провалились под землю…. Я не знаю, что делать… Там, в провале течет вода…

Не дослушав ее взволнованного рассказа, Виктор Петрович выскочил на улицу и поймал первую попавшуюся машину. На вопрос водителя только кратко бросил:

– На улицу Дурова! К «Уголку дедушки Дурова»!

Водитель, взглянув на часы, стрелки которых подходили к двенадцати ночи, лишь пожал плечами и рванул в сторону центра.

Когда машина подкатила по указанному адресу, возле театра уже стояли две машины технической помощи, а по вестибюлю административного здания быстро передвигалась сама хозяйка театра, давая на ходу весьма бессвязные команды. Она то бросалась в коридор, ведущий к вольеру с животными и начинала кричать кому-то внутрь «Держите Машку! Не подпускайте никого к слонихе! Она же сейчас всю клетку разворотит!» То выскакивала на улицу и начинала упрекать рабочих за медлительность: «Ну, что же вы стоите?! У нас же сейчас весь реквизит уплывет!»

Завидев издалека Воронцова, Наталья Юрьевна бросилась ему навстречу.

– Ну, вот! Хотя бы один нормальный человек появился! А эти все сейчас мне театр угробят!

При этих словах откуда-то из-за угла вдруг появилась фигура огромного человека в полном снаряжении с перепачканным лицом, над которым прямо на козырьке каски светился яркий фонарик. В руках он держал какой-то замысловатый инструмент, а на плече его висел большой рулон тонкого металлического троса.

Виктор Петрович не сразу признал в нем главного руководителя московских диггеров Вадима Михайлова.

Зато Наталья Юрьевна тут же бросилась к нему с распростертыми объятиями.

– Ну, где же ты, дружочек, запропастился?! Мы же тут без тебя совсем пропадаем! Ты не представляешь – мы же чуть все под землю не провалились!

Вадим слегка смущенно отвел ее объятия, показывая на свою довольно грязную одежду, и только потоптался на месте. Затем скинул с плеча моток троса, стянул грязные рукавицы и оглянулся, ища место, куда бы их пристроить.

– Я уже сто раз говорил этим уродам из мэрии, что дело добром не кончится. У нас, почитай, вся Москва на трухлявых пустотах стоит. Тут же почти сотня речушек под землей протекает. Их когда-то в трубы заделали, а трубы-то все давно прогнили… Вот и под вами целая речка сейчас течет. Надо здание срочно укреплять, иначе все вы вместе со своим зверьем уплывете. Завтра же звоните с утра Лужкову. Может, он вас хотя бы послушает… Иначе – труба дело!..

Не успел Вадим договорить фразу, как с верхнего этажа раздался голос помощницы Дуровой:

– Наталья Юрьевна! Вас тут срочно к телефону! Говорят, что Юрий Михайлович с вами желает переговорить…

Дурова на некоторое время замерла, как будто соображая, что это за Юрий Михайлович решил с ней пообщаться в столь позднее время. И только после слов Михайлова «Ну, вот он, сердечный! Легок на помине!» быстро заковыляла по лестнице наверх в свой кабинет.

Она отсутствовала минут десять. После чего появилась на самой верхней ступени и, подняв руки к потолку, громко произнесла:

– Слушайте, я люблю нашего мэра! Он сказал, что дал все необходимые команды техническим службам, а завтра утром прибудет в театр лично! – И, уже спустившись вниз, обращаясь то к одному, то к другому, продолжала радостно повторять. – Он же большой умница – наш Юрий Михайлович! Он же – наше единственное спасение! Он же – настоящий мужчина!

Не обращая внимания на ее восторженные возгласы, Вадим медленно собрал с пола моток троса, натянул свои промокшие рукавицы, надвинул поглубже на глаза каску и, не прощаясь, двинулся по коридору в сторону провала.

Виктор Петрович тоже еще некоторое время постоял в задумчивости, глядя на то, как работники технической службы вытаскивают на улицу уцелевший театральный инвентарь, и потихоньку двинулся в сторону выхода.

Дурова как будто не заметила ухода ни того, ни другого. Потому что она продолжала перемещаться между сотрудниками техпомощи и работниками театра, восхищенно рассказывая о том, что ей только что позвонил «сам Юрий Михайлович» и что теперь-то уж наверняка все у них в театре будет в порядке.

Юрий Михайлович Лужков действительно, как и обещал, на следующее утро лично прибыл в «Уголок дедушки Дурова».

С этого визита в театре началась крупномасштабная реконструкция, дожить до окончания которой Наталье Юрьевне Дуровой уже было не суждено…

Тем не менее, Виктор Петрович с того памятного вечера осенью 2003-го года начал относиться к Юрию Лужкову с некоторым уважением.

3

Однако то, что происходило в последнее время с детскими клубами и центрами досуга, очень резко поколебало в общественном сознании образ доброго градоначальника, спасавшего самый любимый детский театр.

Стоило профессору Воронцову только однажды выступить в прессе в защиту одного из разгромленных местными чиновниками клубов, как к нему моментально потянулись десятки обиженных. И первыми к нему прибежали руководители детского центра «Импульс» из Северо-Восточного округа столицы – мать и дочь Ануфриевы.

Ольга Александровна вела себя по-боевому. И даже, как показалось Воронцову, чрезвычайно агрессивно. Но, познакомившись с ними поближе, Виктор Петрович начал понимать причину ее агрессивного поведения.

Детский центр «Импульс» существовал в районе Южного Медведково более 16 лет. И за это время через его подразделения прошла огромная масса юных москвичей. Они научились здесь самостоятельно мыслить и действовать. Центр был неизменным участником всех конкурсов и массовых мероприятий. Причем от чиновников не просили ничего. Единственным «подарком» власти стало довольно большое помещение, в котором разместились бесчисленные творческие кружки и студии. Для нескольких поколений ребят «Импульс» в буквальном смысле слова стал вторым домом, в который бежали в любое время года, при любой погоде и при любом настроении. Здесь их неизменно встречали теплом, лаской и заботой. А приветливая «мама Оля» всегда и при любых обстоятельствах могла найти слова утешения.

Но очень скоро утешать пришлось ее саму.

Произошло это, когда главой местного муниципалитета избрали некую госпожу Володину.

Эта изящная и милая на вид женщина на самом деле оказалась довольно крутой и своенравной чиновницей. При довольно скромном муниципальном бюджете она окружила себя роскошью и удобствами. Разъезжала по району исключительно на автомобиле марки «БМВ», а указания давала сквозь зубы с видом ядовитой змеи, готовой в любой момент наброситься на выбранную жертву. С начальством, правда, она выглядела совершенно иначе. Моментально превращалась в душечку и лапочку. Голосочек снижала до писка и закатывала куда-то вбок свои томные глазки с огромными накладными ресницами.

Прибыв однажды «для ознакомления» в «Импульс», «лапочка» долго умиленно рассматривала детские работы, восхищенно вздыхала, видя, как ребята мастерят уникальные поделки и уже за чашкой чая, предложенной от души обрадованной такой реакцией чиновницы «мамы Оли», с напускным восторгом произнесла:

– Это же – прелесть, что такое! У меня просто нет слов! И все это вы делаете исключительно на общественных началах?! – Не дожидаясь ответа руководителя центра, Володина твердо пристукнула ладошкой по столу и отчеканила. – Отныне руководство муниципалитета берет вас под свою опеку и покровительство! Мы сделаем все, что нужно для полного обеспечения существования вашего прекрасного начинания.

Еще не ожидавшая никакого подвоха, Ольга Александровна с неописуемой радостью начала подливать чиновнице крепкого чая и подкладывать на блюдце медовых пряников.

– Мы так рады!.. Мы так рады!.. – она как будто не находила себе места. То и дело привставала на стареньком, видавшем виды, диванчике, то усаживалась в него поглубже и от счастья даже зажмуривала глаза. – У нас ведь очень талантливые дети! Они готовы проводить здесь день и ночь. Только бы было к чему приложить свои руки. Нам, конечно, очень многого не хватает. Даже куска ватмана лишний раз не купишь. Хорошо, есть некоторые сознательные родители – спасают…

– И это – неправильно! – прервала ее Володина.

Отодвинув подальше кружку с чаем и блюдце с пряниками, она решительно достала из своей сумочки какие-то бумаги и начала раскладывать их на столе.

– Мы вот тут уже по этому поводу кое-какие соображения набросали, – она перевернула один из лежащих на столе листков и ткнула туда пальцем. – Было бы правильно взять вашу организацию на полное муниципальное обеспечение. – Она особо выделила слово «муниципальное», давая тем самым понять, что данное решение является исключительно ее собственной инициативой. – Я так понимаю, что вам за свой счет приходится не только ватман покупать, но и делать все коммунальные платежи?

Она пристально взглянула на «маму Олю» и, заметив, что та начала быстро отрицательно мотать головой, сделала слегка удивленный вид.

– Как же так? Неужели вы не платите коммуналку? Кто же тогда это за вас делает? – Володина отвела глаза в сторону и еще раз обвела оценивающим взглядом помещение.

– Я не знаю… – даже как-то смутилась Ольга Александровна. – Изначально, когда нам давали это помещение под работу с детьми, всю коммуналку оплачивал за нас местный жэк.

– Ну, милочка моя! Вы все еще живете старыми понятиями! Уже давно никаких жэков не существует. Теперь всем руководят, так называемые, «управляющие компании». Вот они мне и доложили, что вы давно уже не оплачивали никаких коммунальных платежей, – она перевернула еще один листок бумаги на столе и ткнула туда своим изящным пальчиком. – Так что вы теперь – несостоятельные должники!

Володина игриво погрозила «маме Оле» пальчиком и засмеялась. Но та невольно съежилась под ее колючим взглядом.

– Тут накопилась очень порядочная суммочка! А это – не порядок! Если «управляющая компания» подаст на вас в суд, это будет большой скандал.

Ольга Александровна глянула на цифры, обозначенные в бумаге, и на некоторое время как будто оцепенела. Затем медленно привстала с диванчика и начала растерянно оглядываться по сторонам.

– Что же нам теперь делать?.. У нас же просто нет таких денег…

Она заходила взад-вперед по комнате, на ходу перебирая попадающиеся под руку детские поделки. Затем остановилась и умоляюще взглянула на Володину.

– Подскажите, какой из этой ситуации может быть выход?..

Словно ожидая подобного рода вопроса, чиновница тут же перевернула еще один лист бумаги на столе и накрыла его ладонью.

– Я очень рада, что вы поняли всю остроту своего положения. Мы предлагаем вам самый простой выход, – Володина отхлебнула из чашки небольшой глоток чая и обвела оценивающим взглядом комнату. – Вам надо поделиться вашим помещением с другой детской организацией. Ее учредителем будет наш муниципалитет. И мы будем оплачивать все расходы, как за них, так и за вас.

– А как же быть с этим?.. – Ольга Александровна кивнула головой на предыдущий листок, – ну, я имею в виду, с этим долгом?..

Володина понимающе закивала головой и сделала в сторону хозяйки Центра величавый реверанс.

– Если мы с вами договоримся, данный вопрос вас может не волновать. – И в подтверждение своих слов Володина взяла со стола листок бумаги с расчетами задолженности по коммуналке и разорвала его на несколько мелких частей. – Мы уже обговорили подобный вариант с управляющей компанией. Тем более, что учредителями ее являемся именно мы.

Чиновница аккуратно сложила обрывки документа к себе в сумочку и сделала жест рукой, приглашая Ольгу Александровну вернуться на диван.

– Ну, так как? Устраивает вас подобный вариант? – Она отхлебнула из кружки чая и слегка пригубила медовый пряник. – Будем судиться или будем дружить?..

Ольга Александровна еще некоторое время постояла в задумчивости, осторожно поглядывая на сумочку чиновницы, куда та спрятала порванные листки, затем махнула рукой и присела на краешек дивана.

– Меня всегда с детства учили, что даже самый плохой мир лучше любой войны! Давайте договариваться!..

В тот момент умудренная богатым жизненным опытом женщина еще не знала, что попалась в мастерски расставленные сети лукавой чиновницы. Да и не могла знать. Потому что всю жизнь работала с детьми, не способными ни на подлость, ни на предательство, ни на злодейский обман.

Не прошло и месяца, как в помещении «Импульса» появился детский спортивный клуб «Олимп». На первых порах руководителем «Олимпа» по согласованию с руководителем муниципалитета стала дочь Ольги Александровны – Лена. Но, как оказалось, это был всего лишь отвлекающий маневр. Ануфриевы недооценили административный талант новой главы района.

Как только «Олимп» был официально зарегистрирован, оборудован и приступил к работе, в один прекрасный день Елена вдруг с удивлением узнала, что она уволена «за нарушение трудовой дисциплины». И уже на следующий день в помещении, совместно занимаемом «Олимпом» и «Импульсом», появилась новая «хозяйка», которая предложила Ануфриевым «убираться подобру-поздорову, куда глаза глядят».

Это сообщение ударило Ольгу Александровну, как гром среди ясного неба.

Она бросилась в муниципалитет. Но некогда приветливая чиновница даже не захотела ее слушать. Скорчив презрительную гримасу, она только криво усмехнулась и, распахнув настежь дверь в приемную, громко скомандовала вскочившей из-за стола секретарше:

– Пригласи-ка сюда охрану! Да побыстрее! У меня сегодня не приемный день! Эта полоумная баба мешает мне заниматься важными делами!

От неожиданности Ольга Александровна на некоторое время опешила. Она вдруг почувствовала, что ее начинает бить нервная дрожь и ноги отказываются передвигаться. Она попыталась сделать пару неуклюжих шагов и… упала.

В это время в приемную уже вбегали двое здоровенных парней в черной камуфляжной форме. Они схватили обессилевшую женщину под локти и поволокли за дверь. Протащив по всему длинному коридору муниципалитета, охранники распахнули входную дверь и буквально выбросили несчастную женщину на песчаную дорожку перед зданием.

При этом один из парней длинно витиевато выругался и смачно плюнул. Так, что густая слизь чуть не попала женщине в лицо. И презрительно проговорил:

– Знай, мамаша, куда суешься! Тебе же четко сказали: вас здесь не стояло! Вот и полежи пока – одумайся!

После чего дверь за ними с легким скрипом закрылась, и «мама Оля» осталась лежать посреди тротуара.

От обиды и полного бессилия она только бросила безнадежный взгляд в сторону удалившихся парней, попыталась приподняться, но, поняв, что сделать ей это без посторонней помощи не удастся, приникла щекой к мокрой от недавно прошедшего дождя дорожке и тихо безутешно зарыдала…

Все это было несколько месяцев назад.

И вот сегодня Московский городской суд отменил решение об увольнении Ануфриевой Елены из «Олимпа».

Ольга Александровна радовалась этому событию, как ребенок, еще не понимая, что ее борьба с зарвавшейся чиновницей из муниципалитета вся еще впереди…

Из дневника профессора Воронцова

«Много раз за последние годы мне приходилось размышлять над тем, что есть сегодня российская власть.

Еще в конце 90-х по настоянию Ельцина и его окружения был принят Закон о разграничении полномочий между различными ветвями исполнительной власти в России.

И эта, на первый взгляд, прогрессивная мера на самом деле обернулась для страны настоящим бедствием.

Центр отделил от себя органы региональной власти, наделив их при этом целым рядом не существовавших доселе полномочий. В каждом регионе появились теперь свои министерства, комитеты и департаменты. Количество чиновников выросло в разы. И каждый теперь носил «высокое звание». Было смешно слышать о «министрах» той или иной области. Тем более что зачастую в портфелях этих «министров» лежала всего лишь «дырка от бублика». Потому что почти треть российских регионов продолжала оставаться дотационными и шла с протянутой рукой на поклон к Центру.

Но еще более странной ситуация являлась на уровне муниципальной власти. Особенно в районах сельской местности.

Получив в свои руки огромную часть полномочий, главы местного самоуправления остались на полном голодном пайке. Так как поступлений в их местный муниципальный бюджет практически не было.

И страна начала медленно, но уверенно, загибаться.

Началось массовое и повсеместное закрытие школ, фельдшерских пунктов, клубов, библиотек. На это попросту не было денег.

Огромные доходы страны от торговли нефтью и газом распределялись теперь между ведущими финансовыми кланами. А также растекались по засекреченным счетам многочисленного российского федерального чиновничества. И даже рядовой российский гражданин, видя на телеэкране рекламу «Газпром – всенародное достояние», только горько усмехался и с грустью открывал свой полупустой холодильник, в котором большую часть пространства занимали лишь глыбы намерзшего в холодильной камере льда.

Особенно остро разделение полномочий между органами исполнительной власти ударило по социальной сфере.

Если в начале 90-х годов Россия по индексу социальной обеспеченности уровня жизни граждан занимала 54-е место в мире, то к началу 2000-х годов она скатилась уже на 67-е. А к 2010 году твердо заняла 74-ю позицию, уверенно сравнявшись с Угандой и Гондурасом.

И все это происходило под звуки непрекращающихся рапортов руководства страны о «неуклонном росте благосостояния населения России».

Был даже выдвинут лозунг «Удвоения ВВП за 10 лет». Каким образом это сделать, правда, не знал никто. Включая того, кто выдвинул этот прекрасный лозунг. Потому что уже первые годы работы под этим лозунгом показали, что самое большое, на что способно руководство страны, – это некоторое снижение уровня инфляции.

Для всех специалистов давно уже стало совершенно очевидно, что сама модель экономического развития России выстроена неверно.

Об этом много раз говорил мой друг и, как считаю не я один, самый талантливый российский экономист Сергей Глазьев.

Еще, будучи депутатом Государственной Думы, на одном из заседаний при отчете правительства он сделал довольно резкий выпад в сторону министра финансов Алексея Кудрина. Заслушав его большой и нудный доклад, Сергей вышел к трибуне и, глядя в сторону балкончика, на котором восседали члены правительства, совершенно твердо и слегка язвительно произнес:

– Сдается мне, Алексей Леонидович, что вы зеленого понятия не имеете о тех параметрах экономического развития страны, которые только что приводили в своем докладе. И вообще, по моему мнению, было бы меньше вреда для России, если бы вместо вас в кресло посадить обыкновенный арифмометр. Он просто выдавал бы цифры и не пытался бы на их основе руководить экономикой великой державы. Не пора ли вам сдать свой портфельчик на хранение?..

Выступление Глазьева было воспринято тогда представителями власти резко отрицательно. Поэтому уже спустя некоторое время статус министра финансов был повышен до уровня вице-премьера. И это отчетливо показало всем, что обречена не только экономика, но вся внутренняя социальная политика нашего несчастного государства.

Очень часто вглядываюсь в цифры наших «достижений» за прошедшие 10–15 лет.

Чего же мы добились?

В первую очередь, резко усилилась власть всего административного аппарата в целом и отдельно взятого чиновника в частности.

Больше никто из подрастающего поколения не мечтает стать летчиком, космонавтом, врачом, ученым, инженером. И даже привлекательность артистических профессий в последнее время резко померкла. Сегодня все выпускники школы мечтают лишь о карьере чиновника. Конечно же, федерального уровня. Потому что, практически не отвечая ни за что и не прикладывая никаких особых усилий, именно эти «слуги народа» живут сегодня самой обеспеченной жизнью.

Именно они успешно торгуют разнообразными многочисленными лицензиями.

Именно они успешно «регулируют» денежные потоки, поступающие в страну от продажи наших природных ресурсов. И, в первую очередь, нефти и газа.

Именно они успешно осуществляют торговлю российским оружием и боевой техникой, перекладывая большую часть доходов от этого в свои собственные карманы.

Именно они успешно отнимают чужой бизнес, привлекая для этого своих верных «цепных псов» из правоохранительных органов, которые давно уже стоят в нашей стране на страже интересов не рядового гражданина, а чиновника любого уровня, от которого зависит личная судьба и личное благосостояние любого «правоохранителя». Исключением здесь не является даже судебный корпус, который полностью зависим от чиновника и постоянно смотрит ему в рот, пытаясь угодить по каждому случаю.

Именно они пытаются совместить руководство экономической и хозяйственной жизнью страны с руководством ее политической системой, заполнив собой ряды главной правительственной партии и став ее фактическими руководителями.

Именно они пытаются проводить «модернизацию» страны, уничтожая все важнейшие социальные достижения предыдущих десятилетий.

Вот истинный идеал нашего подрастающего поколения.

И это – не просто беда.

Это – наша национальная трагедия…»