Текст книги "Тень Большого брата над Москвой (сборник)"

– Урод!

Браток в ярости швырнул пикающую трубку на стол, вскочил с места и начал метаться по кабинету. Затем вновь вернулся на место и быстро трясущимися руками набрал номер на другом аппарате.

– Немедленно соедините меня со спикером Верхнего Совета!

36

Заседание Верхнего Совета было назначено на 15 часов. Но уже в два часа дня здание начало заполняться съезжающимися с разных концов депутатами и журналистами. Проходя мимо ограждения у центрального входа, они с опаской озирались на до зубов вооруженных бородатых мужчин в зеленой камуфляжной форме. Среди них то там, то здесь появлялась знакомая всем физиономия Сулима Кандырова. Он важно прохаживался вдоль здания и отдавал короткие указания. Охрана здания сконфужено стояла в стороне, полностью уступив позиции чечерским «гвардейцам».

Машина Премьера подкатила без четверти три. Из нее сначала выскочили двое молодых людей в черных кожаных куртках, затем вылез сам Браток. Он низко наклонил голову и, не обращая внимания на толпящихся за кордоном «гвардейцев» журналистов, быстро пробежал внутрь здания.

Заседание началось ровно в три. Спикер несколько раз успокаивающе постучал карандашом по микрофону, призывая присутствующих занять свои места. Затем привстал в полупоклоне, обращаясь в сторону Премьера. Тот со своего места на правительственном балкончике сделал едва заметный жест рукой, и заседание началось.

После небольшого вступления спикер достал из папки сложенный вдвое лист бумаги и начал монотонно зачитывать заранее заготовленный текст:

– В соответствии со статьей Конституции, в случае невозможности выполнения главой государства своих обязанностей в связи с тяжелой болезнью или смертью эти обязанности возлагаются на действующего председателя правительства. Для полного наделения его властью на период до избрания нового главы государства необходимо одобрение высшего законодательного собрания страны – Верхнего Совета – путем голосования не менее чем двумя третями голосов. Такова конституционная норма. Поэтому прошу членов Верхнего Совета выразить свое мнение по данному вопросу путем поименного голосования. Прошу группу регламента включить режим поименного голосования.

Спикер закрыл листок и начал нажимать на своем столе какие-то кнопки. В это время в зале раздалось едва заметное движение и послышался возмущенный голос руководителя фракции коммунистов:

– А обсуждение?! Как же так без обсуждения?!

Спикер поднял на него недовольный взгляд и устало проговорил:

– Ну какое вам нужно обсуждение? Есть норма конституции. Ее надо выполнять. И все! Ваше мнение – в результате голосования!

– Э, нет! Так не пойдет! – следом за коммунистами поднялся руководитель фракции патриотов. – Нам вполне очевидно, что послушное этому Братку, – он указал пальцем в сторону балкона, – большинство сейчас подтвердит все его полномочия! Он не зря вас всех выпестовал! Вы все теперь – его послушные слуги! Но люди в стране должны знать нашу позицию!

– И нашу тоже! – опять поднялся с места глава коммунистов. – Мы категорически возражаем против голосования без обсуждения!

– Да что вы слушаете этих козлов?! – со своего места вскочил глава либеральных демократов Вольф и начал размахивая руками вопить на весь зал. – Все и так понятно! Однозначно! Эти сволочи никогда не уважали конституцию! Им бы только смуту затевать! Не выйдет! Однозначно! Мы вам второго семнадцатого года не позволим! Будете возражать – всех к стенке поставим!

– Уймите этого идиота! – руководитель фракции патриотов махнул рукой в сторону кричащего Вольфа и решительно пошел к трибуне.

Но из стана либеральных демократов ему наперерез уже бросились несколько молодых человек. Они отчаянно размахивали руками, плевались в пытавшихся их остановить депутатов из фракции коммунистов и орали нецензурные слова. Спикер растерянно смотрел то на них, то на правительственный балкончик и безуспешно продолжал нажимать какие-то кнопки на столе. Зал потонул в общем гуле и суматохе.

Лидер патриотов все-таки добрался до трибуны и завладел микрофоном. Повернувшись лицом к Премьеру, он протянул в его сторону руку и твердо спросил:

– Вы уверены в том, что Большой Брат погиб?!

После этих слов в зале воцарилось молчание. Либерально-демократические боевики замерли в проходах и тоже повернулись лицом к трибуне. Премьер некоторое время поерзал в кресле. Затем придвинул к себе микрофон и сдавленно проговорил:

– Нам доложили из Генерального Штаба, что самолет с Верховным Главнокомандующим на борту взорвался в воздухе при пуске боевой ракеты. По мнению экспертов в такой ситуации остаться в живых невозможно.

– Это ваши предположения. Есть ли по данному поводу заключение правительственной комиссии?!

Премьер опять заерзал в кресле.

– Есть предварительное заключение группы экспертов… Но вы же сами понимаете, в такой ситуации действительно в живых остаться невозможно…

– Это пока только чьи-то умозаключения! Считаю, что пока не будет установлен факт гибели Большого Брата, наделять особыми полномочиями Премьер-министра нельзя! У меня все! – Руководитель фракции патриотов развернулся и пошел на место.

Следом за ним к трибуне уже ринулся глава коммунистов. Он, оттолкнул ухватившего его за рукав пиджака молодого либерал-демократа, подскочил к микрофону и, показывая рукой в сторону Премьера, закричал:

– Эта камарилья хочет узурпировать власть в стране! Мы всегда были не согласны с политикой Большого Брата! Но мы уверены, что его гибель подстроена пособниками олигархов и буржуазными прихлебателями! И этот Браток – главный среди них! Он давно наметился на руководство страной! Он давно кормит послушное большинство в Верхнем Совете! – Коммунист указал пальцем в центр зала. – Вы пособники государственных преступников! Но мы не дадим вам совершить государственный переворот!

В этот момент к трибуне подскочил лидер либеральных демократов, схватил стоящий на ней стакан воды и начал плескать в лицо коммуниста. Тот, отработанным движением ловко увернулся в сторону, и вода окатила спикера. Смущенный спикер достал из кармана носовой платок и начал вытирать капли с лица. Тем временем коммунист и Вольф сцепились мертвой хваткой и едва не повалили трибуну. На помощь к ним и с той, и с другой стороны побежали члены обеих фракций. К ним сбоку примкнули патриоты. Завязалась настоящая потасовка. Тем временем спикер взглянул на правительственный балкон и увидел, что Премьер подает ему знак рукой. Тот, поджав губы, тыкал большим пальцем вниз, показывая, что надо голосовать. Сдавленным нерешительным голосом спикер опять что-то пролепетал в микрофон и включил режим голосования. Пока внизу перед трибуной шла потасовка, подавляющее большинство депутатов, представляющих партию власти, в ускоренном темпе начали нажимать на кнопки. Через некоторое время на экране сбоку от председательствующего появились результаты.

– Решение принято! – провозгласил спикер. – Поздравляю вас, господин Премьер. Вы наделяетесь полномочиями Большого Брата до момента избрания нового главы государства!

Ошарашенные дерущиеся депутаты замерли на месте и в недоумении уставились на табло. Один из них, грозно размахивая руками, попытался продвинуться к правительственному балкону. Но за спиной Премьера открылась дверь и на пороге показались бородаты чечерские мужики с автоматами. Через некоторое мгновение открылись боковые и задние двери зала заседаний, и в них появились такие же «гвардейцы». Показывая в их сторону, спикер развел руками и сдавленно произнес:

– Заседание объявляю закрытым. Прошу всех покинуть зал!

37

В Крутоярск Генрих прибыл далеко за полночь. Прямо из аэропорта позвонил своему давнему приятелю – начальнику местного управления Собственной Безопасности полковнику Денисову. Когда-то они вместе заканчивали Академию и даже были влюблены в одну девушку. Девушка потом вышла замуж за иностранного бизнесмена и укатила с ним куда-то в Европу. Денисов уехал в Сибирь, а Генрих так и остался холостячить в столице. Узнав о приезде друга, Денисов тут же бросился в аэропорт. Кинув в багажник генриховский баул с вещами, Денисов радостно затолкал друга в машину и, резко выкручивая руль на выезде со стоянки, скороговоркой заговорил:

– Ну что там столица? Что же теперь будет? Ты толком хоть объясни, чего нам ожидать? У нас тут тоже, брат, такие дела завертелись! Это ж надо такому случиться, чтобы самолет Большого Брата гробанулся именно на нашей территории?!

Генрих молча смотрел на проносящиеся мимо темные деревья и думал о чем-то своем. Затем повернулся в сторону Денисова и попросил:

– Олежка, притормози, пожалуйста. Надо спокойно поговорить, пока никто не мешает.

Машина свернула к обочине. Денисов выключил зажигание, и они погрузились в полную кромешную тьму. Мимо них со свистом промчалась какая-то запоздалая машина, и наступила звенящая тишина. Первым молчание нарушил Денисов.

– Старик, что же все-таки произошло? – он сжал руку Генриха чуть выше локтя.

– Думаю, что произошел государственный переворот. – Генрих достал из кармана плаща сигареты, чиркнул зажигалкой и закурил. – Я не посвящен в подробности, но знаю, что все это не случайность. Именно поэтому я прилетел к тебе. Кстати, – он приоткрыл дверцу машины и выдохнул дым наружу, – кто возглавляет поиски останков самолета Большого Брата?

– Тут прибыли три каких-то спеца. Нам они не представились. Сказали, что им наша помощь не требуется. Взяли военный вертолет и куда-то еще днем улетели. Думаю, что на место гибели самолета.

– А вы определили точно район поисков?

– Видишь ли, Генрих, мы получили две взаимоисключающие команды. Одна пришла из правительства и согласована с Собственной Канцелярией Большого Брата. Вторая пришла из нашей Службы Собственной Безопасности. И я, честно говоря, не знаю, какую из них выполнять. – Денисов тяжело вздохнул и протянул руку в сторону Генриха. – Дай затянуться. Я уже пять лет не курю. Но эти последние два дня уже не выдерживаю. Вроде, курнешь – полегчает. Так что будем делать, полковник?

– Слушай сюда внимательно. – Генрих протянул ему сигарету и вытащил из потайного кармана пиджака конверт. – Включи-ка свет, я тебе кое-что покажу.

При свете маленькой лампочки в салоне он развернул на коленях сложенный вчетверо листок, на котором оказалась копия военной карты.

– Вот, Олежка, это точная карта места, над которым произошла катастрофа. Нам добыли ее ребята из военной контрразведки. Это укрупненная космическая фотосъемка. Если Большому Брату удалось катапультироваться, он должен быть примерно здесь, – он ткнул указательным пальцем в густо закрашенный сектор. – С учетом метеопоказателей на момент катастрофы его могло отнести чуть севернее. Но все равно круг довольно ограничен.

Денисов внимательно вгляделся в карту и сомнительно покачал головой.

– Это совершенно дикий участок тайги. Туда, насколько мне известно, последние лет пятнадцать даже экспедиции не отправлялись. – Он поднес карту к самым глазам. – И, что характерно, даже с вертолета там ничего нельзя рассмотреть – уж больно густая лесистая поверхность. Этот чертов Кукотай все наши местные стараются обходить стороной. Там совершенно гнилые болота. Только в середине лета иногда туда забираются местные охотники. Когда маленько речки и ручьи пересыхают.

– И все-таки ты должен найти мне хотя бы пару человек, которые знают эти места.

Генрих аккуратно свернул листок и упрятал его в карман. Докурил сигарету, выбросил ее в канаву и скомандовал:

– Поехали! Завтра прямо рано утром проработай вопрос о проводниках.

Денисов включил зажигание и в задумчивости уперся кулаком в щеку.

– Так ты думаешь, что Большой Брат жив? Но ведь тогда это… Даже страшно себе представить. Это же действительно государственный переворот!

– Мы с тобой солдаты, Денисов. У меня есть приказ, и я его выполню. Пусть о последствиях думают политики. Моя задача – найти Большого Брата живым или подтвердить, что он действительно погиб. Но мне почему-то кажется, что он жив. И найдем его мы с тобой! Во что бы то ни стало! – Он тяжело перевел дыхание и добавил. – Уж больно мне не нравится харя этого Братка. Но, это так – личное… Поехали! Кстати, где ты меня до утра пристроишь?

– Думаю, что два холостяка друг другу спать не помешают.

– А ты до сих пор так и не женился?

– Так же, как и ты. Признайся, Анюта хотя бы иногда снится?

– Да нет. Уже все как-то подзабылось. Мне вообще последнее время сны сниться перестали. Наверное, старею.

– А мне, если честно, иногда снится. – Денисов вздохнул и нажал на педаль акселератора. – И чего она только в этой немчуре нашла?

Машина медленно тронула с места и покатила в сторону мигающих вдали огней Крутоярска.

38

Генрих проснулся от первых лучей заглянувшего в окно солнца. По отработанной солдатской привычке сделал несколько гимнастических упражнений, схватил брошенное с вечера на спинку дивана полотенце и побежал в ванную комнату. По дороге заглянул на кухню, где Олег уже вовсю жарил традиционную холостяцкую яичницу. В это время зазвонил телефон. Олег схватил трубку и, внимательно выслушав звонившего, коротко рубанул: «Отлично! Через час на военном аэродроме! Со всей амуницией!»

Когда Генрих вбежал на кухню и пристроился у столика на низенькой табуретке, Олег торжественно поставил огромную сковороду со скворчащей глазуньей и по-деловому произнес:

– У нас с тобой в запасе полчаса. Ровно в девять нас ждет военный вертолет и двое охотников с необходимым снаряжением. Я тут ночью пока ты спал, кое-кого поднапряг. И нам нашли мужиков, которые в этом году были на Кукотае. Один из них даже встречался с местными хлыщами. Ну, это у нас так староверов зовут. Так вот эти самые хлыщи как раз в том секторе обитают.

– Здорово! – Генрих, обжигаясь, запихивал в рот огромные куски яичницы и запивал их горячим растворимым кофе. – Только ты, надеюсь, предупредил, чтобы об этом никто ни гу-гу?

– Обижаешь, начальник! Чай, не первый день замужем!

– А откуда вертолет?

– Это мой товарищ – командир полка военной транспортной авиации удружил. Там ребята опытные. Они привыкли в самых экстремальных ситуациях работать. В прошлом году они в тайгу зимовщикам харчи таскали. Навострились подлетать в самые неудобья. Им даже зимняя пурга не помеха.

– А для «спецов» из столицы вертолет тоже твой кореш давал?

– He-а. Они вызвали аппарат с базы ВВС округа. Наших авиаторов к этому даже близко не подпустили.

– Вон оно как? Ну-ну!

Генрих достал из баула теплую походную куртку, натянул ватные штаны и большие кожаные ботинки, сунул за пояс пистолет, аккуратно заправил в планшетку карту и двинулся к выходу.

У вертолета на летном поле переминались с ноги на ногу два неказистых на вид мужика лет пятидесяти. Один из них постоянно приглаживал рукой окладистую рыжую бороду и время от времени припрыгивал на месте. Второй вел себя более степенно. Он внимательно вглядывался куда-то в небо и что-то про себя соображал. Увидев приближающуюся машину, оба подняли с земли котомки и отправились навстречу.

Из вертолета выскочил молодой парень в форме старшего лейтенанта и бодро доложил:

– Товарищ полковник, экипаж готов к выполнению полетного задания. Докладывает старший лейтенант Сухоруков.

Денисов поманил его пальцем в сторону. Они подошли к машине. Генрих достал из планшетки карту и разложил на капоте.

– Вам этот район знаком?

Летчик внимательно вгляделся в контуры карты и, показывая куда-то чуть выше обозначенного сектора, доложил:

– Так точно! Вот сюда мы прошлой зимой делали вылазку два раза. Это как раз за Кукотаем! Тут есть одна ложбиночка. Так мы аккурат по ней и пробирались. А вообще, там места гиблые. Года три назад там один наш аппарат гробанулся. Так никого и не нашли. В этих местах вообще чертовщина какая-то творится.

– Ну ладно. Ты про чертовщину-то поменьше. Нам дело делать надо.

– Да это я просто так. Мне на эту чертовщину наплевать. Мы с Артюхой где хошь проскочим!

Из вертолета показался еще один парень в форме лейтенанта, приблизился к машине и, косолапо переминаясь с ноги на ногу, доложил:

– Бортмеханик лейтенант Артюхов!

Денисов показал ему на карту и озадаченно спросил:

– Так что, лейтенант? Сможем мы здесь провести поисковую операцию?

– А кого искать-то будем? Здесь сейчас поди одни шатуны бродят. Впрочем, мое дело – сторона. Скажете – кого хошь найдем!

– Вот это разговор! – Денисов кивнул головой в сторону охотников и скомандовал. – Давай команду на посадку! Пора двигать!

Уже забравшись в кабину вертолета, Генрих уселся между двумя охотниками и разложил на коленях карту. Затем пожал поочередно обоим руку и представился:

– Генрих Петрович. Из главного управления геологоразведки.

Мужики недоверчиво покосились на него. Но тоже представились.

– Митяй.

– Васек.

Рыжебородый, который представился Митяем, внимательно оглядел карту и с сомнением покачал головой.

– Однако, дело непростое. Сейчас тута сплошное болото. Завязнуть можно. Как пить дать.

Васек, напротив, ткнув почти в самый центр сектора, твердо произнес:

– Вот здеся должно быть зимовье! Я года два назад туда захаживал. Там целый выводок хлыщей живет. А летом они у меня транзистор мой старенький выменяли. На две куницы. Вот здесь – за речкой на Кукотае, – он показал на едва заметную точку, обведенную на карте. – А что это за точка такая?

Генрих, не отвечая на вопрос, свернул карту и направился в кабину пилота.

– Сухоруков, видишь эту точку? – он показал на маленький кружочек в углу сектора. – Двигай как можно ближе к ней. Возможно, высаживаться будем именно здесь.

39

Борик с Сенькой шли размашистым шагом. Алексей даже со своей военной выучкой едва успевал за ними. Через несколько километров пути по чащобе они вышли к небольшой речке, за которой угадывалось огромное болото. Мужики сбросили заплечницы и достали большие острые тесаки. С их помощью они вырезали три длинные упругие слеги. Одну из них протянули Алексею.

Борик, сунул слегу в правую руку Алексею и начал показывать, как ею правильно пользоваться.

– Ты ентой рукой суешь слегу внутрь, а ентой нащупывашь твердынь. Как нащупал – обопрись. Да только не всем телом. Сначала проверь, чтобы на обманку не попасть. А потом шагай. Следовай за нами след в след. Иначе пропадешь. Мы-то эту болотину давно знаем. Тута всего несколько ходов. Мы так прямиком к Кукотаю проскочим. Аккурат туда, где грохот был.

Идти по болоту было необычайно трудно и непривычно. Ноги то и дело соскальзывали. И только опора на слегу позволяла удержаться в равновесии. Уже к полудню Алексей почувствовал необычайную усталость. Кроме того, постоянно вырывающиеся из болота пузыри обдавали тело невыносимым зловонием, от которого выворачивало наизнанку все внутренности.

Когда солнце потихоньку начало скрываться за деревьями, они добрались, наконец-то, до твердой земли. Мужики сбросили на пригорке заплечницы и повалились на землю.

– Шабаш. Маленько привалимся, однако. – Сенька достал из-за пазухи деревянную фляжку, выдернул сучок, который в ней был заместо пробки, и протянул ее Алексею. – На, хлебни маленько дедовской настоечки. Враз полегчает.

Алексей сделал несколько глотков и почувствовал, как внутри растекается благоухающая теплота.

– Ваш дед – действительно настоящий мастак!

– Еще бы! Ему во всей тайге равных нету! Мы на его отварчик што хошь сменять могем! В тайге эта штука незаменимая! Иначе совсем пропасть можно. А так: глотонул – и силенки вновь вернулися! Ничего не попишешь – матушка-природа. И для мужского организма весьма пользительно. Бабы шибко довольные после энтого. – Сенька весело засмеялся, сделал еще несколько глотков, сунул фляжку за пояс, откинул подальше слегу и засобирался в дорогу. – Однако, двинем помаленьку. Нам к вечеру до Кукутая дотянуть надоть.

Через несколько километров Бори к, шедший впереди, вдруг остановился и начал пристально вглядываться в кроны деревьев. Затем подозвал Сеньку и, показывая куда-то наверх, проговорил:

– Кажись, тута шарахнуло. Эвон, верхушки как позагнуло!

Сенька скинул заплечницу и начал кругами обходить деревья и кустарники на пригорке. Алексей тоже пристально вгляделся в деревья, но ничего, кроме колышущихся веток разглядеть не сумел. В это время откуда-то из самой гущи раздался голос Сеньки:

– Эгей! Да тут дохлой птицы полно! И бандура какая-то дерево сломила! Мужики, бегите сюды!

Алексей бросился на голос в чащу. Шагов через пятьдесят он наткнулся на поваленное дерево и большой обломок фюзеляжа самолета. Повнимательнее приглядевшись, он понял, что это их истребитель. Вернее малая толика того, что от него осталось. Оглядевшись по сторонам, он обнаружил еще одно дерево, в стволе которого торчали обломки обшивки самолета. Подоспевший на помощь Борик по-хозяйски разложил на пригорке вещи и скомандовал:

– Здесь будем на ночь приваливаться! Я, однако, сейчас костерок разведу и чего-нето поснедать справлю. А вы, пока еще совсем не завечерело, своим делом займитеся.

Уже почти в полных потемках Алексей продолжал круг за кругом обходить окрестности в надежде найти еще какие-нибудь остатки машины. И уже в полных потемках он в изнеможении вернулся к костру, на котором Борик успел приготовить таежный ужин. Где-то совсем рядом, в глухой таежной чаще, что-то ухало и скрежетало. От этого становилось не по себе, и невольно пробивал озноб. И только после нескольких глотков дедовской настойки опять на душе стало спокойно. Борик несколько раз приложил руку к уху, внимательно вслушиваясь в таежные шорохи. И, глядя куда-то в сторону, спокойно проговорил:

– Однако Сенька чтой-то тяжелый идет. Никак с поклажей.

Действительно через несколько минут из чащи показалась Сенькина голова, а затем и весь он сам. Он тяжело ступал, волоча за собой какую-то металлическую штуку. Приглядевшись Алексей узнал в ней «черный ящик» – прибор с бортовыми самописцами. От неожиданности он привскочил на месте и бросился навстречу Сеньке. Подхватил коробку и бережно уложил ее рядом с собой на расстеленной куртке. Сенька распахнул свой меховой зипун и извлек оттуда еще какой-то прямоугольный черный предмет. Увидев его, Алексей буквально задрожал.

– Это же портативная бортовая рация!

Он схватил коробку и начал ее внимательно рассматривать. Самолет был последней модификации, и в него уже монтировали бортовые рации нового поколения. Они были оснащены автономной системой питания и блоком аварийной подачи сигнала. Рация была сильно покорежена, бока коробки заметно помяты и оплавлены. Тумблер включения аварийной сигнализации погнулся и никак не хотел поддаваться. Алексей уперся им в ствол соседнего дерева и начал с силой давить. Через мгновение он почувствовал, что внутри произошло какое-то смещение. И вдруг раздался едва различимый писк, и на внутренней стороне панельки замигала маленькая красная лампочка. Алексей радостно облегченно вздохнул и положил рацию рядом с собой.

Сенька с Бориком за всем этим поглядывали с некоторым интересом и настороженностью. Когда Алексей положил коробку на землю, Борик тихонько приблизился и, показывая на нее пальцем, с опаской проговорил:

– Чегой-то с ним? Чо он пищит-то?

Алексей бережно погладил коробочку рукой и заботливо положил на изгиб куртки.

– Теперь нас непременно найдут. Это наше спасение.

– Во дела! – Борик с сомнением покачал головой и отошел к костру.

В тайге все также продолжало стонать и ухать. Но теперь эти звуки казались Алексею прекрасной симфонией. Он хлебнул из Сенькиной фляжки еще несколько глотков настойки и сладко прикрыл глаза.

40

Вертолет стремительно набрал высоту и взял курс на Кукотай. Генрих пристально вглядывался в иллюминатор. Но вокруг простирались только бескрайние лесные просторы. Причем эта бесконечная однообразная картина тянулась во все стороны.

Они летели уже два часа. От огромной колышущейся внизу массы начало рябить в глазах. Генрих прикрыл веки и задумался.

Он до сих пор не мог понять, зачем Большой Брат решил лично принять участие в военных учениях. Что это? Показная бравада или глупость? Прослужив много лет в службе безопасности высших руководителей страны, Генрих привык к тому, что все они во главу угла ставили проблему сохранения стабильности существующего строя. А что может более всего нанести удар по этой самой стабильности? Только абсолютно непредвиденная случайность или совершенно четко спланированный злой умысел.

Что же произошло в данном случае?

Молодой и энергичный Большой Брат тоже был выходцем из Службы Безопасности. Это с самого начала очень здорово импонировало всем энергичным и предприимчивым согражданам. Они увидели в нем свое гарантированное и обеспеченное будущее. После ухода из большой политики Деда, с именем которого была связана целая эпоха разрушения государства и становления так называемой «псевдодемократии», новое поколение жаждало увидеть на Олимпе государственной власти именно такого молодого и решительного человека. Когда во время выборов Большой Брат отважно влезал в подводную лодку или в боевой истребитель, это приводило население страны в благоговейный восторг. Показывая на него пальцем, даже боевые офицеры говорили друг другу: «Ну наконец-то и у нас появился настоящий мужик в руководстве страны». Но когда началась рутинная монотонная работа по выведению страны из затянувшегося политического и социального кризиса, когда появились первые плоды реформ, необдуманные лихие поступки Большого Брата стали восприниматься совершенно иначе. По первоначалу они вызывали просто тихое недоумение. Потом это переросло в раздражение. И, наконец, закончилось скрытой и глухой злобой. Каждый популистский шаг, подсказанный ему целой армией специалистов по политической рекламе, начал восприниматься населением страны в штыки. Но больше всего это озадачивало Службу Собственной Безопасности. Ибо, она еще не окончательно растеряла способности к аналитическому осмыслению происходящих явлений. За каждым популистским шагом четко прослеживались совершенно очевидные цели ближайшего окружения Большого Брата. И это весьма тревожило. Потому что в этом окружении появились не просто корыстные люди, коих всегда и при всех руководителях было в достаточном количестве. В Палате появились настоящие политические авантюристы, мечтающие о коренных изменениях в государственной политике страны.

Именно таким авантюристом был Браток.

Его появление в Палате Генрих отметил сразу. В первую очередь его заинтересовали контакты Братка с чечерскими боевиками. Он долго и кропотливо изучал все, что было связано с этой весьма скользкой темой. На размышления его подтолкнуло неожиданно сделанное открытие. Оказалось, что Браток полностью выдумал себе биографию. Он везде и всюду распространял информацию о том, что родился в одном из регионов Большой Земли. Его «добросовестные жизнеописатели» из числа прикормленных журналистов с придыханием рассказывали о деревенском детстве мальчика из семьи простой сельской учительницы. Этот мальчик всего в жизни добивался сам. Он служил в армии, учился в институте. До всего доходил своим пытливым умом.

И все было бы действительно именно так. За исключением небольших деталей.

Родился этот мальчик в далекой горной Чечерии. Институтов закончить так и не сумел. Потому что его ото всюду изгоняли за неуспеваемость и прогулы. И диплом магистра пришлось купить уже значительно позже. Для того чтобы не выглядеть белой вороной на госслужбе. Но самое главное, что удалось узнать Генриху, было то, что этот мальчик на протяжении многих лет являлся фактическим агентом ряда финансовых олигархов, мечтающих завладеть главными богатствами страны. И в первую очередь это относилось к крупнейшей финансовой корпорации под звучным названием «Бета».

Свой доклад Генрих принес генералу Фролову. Тот долго и внимательно читал страницу за страницей. Пристально рассматривал фотографии. Слушал записи телефонных разговоров. Все это сгреб в ящик своего стола и приказал Генриху молчать.

Разговор, видимо, так и остался бы сугубо между ними. Но однажды, проходя мимо Генриха по коридорам Палаты, Браток внезапно остановился и, наклонившись к самому его уху, прошипел: «Ты, гаденыш, дошпионишься! Придет время, я тебе крылышки повыдергиваю!» Просочилась ли эта информация от генерала Фролова или его выдали кто-то из сослуживцев, Генрих не знал. Но с тех пор он стал считать Братка своим личным врагом.

Сейчас, направляясь в самую глубь сибирской тайги, больше всего на свете Генрих мечтал найти Большого Брата. Чтобы посмотреть ему в глаза и спросить, что он думает о человеке, который так нагло и вероломно предал его и фактически отправил на верную смерть ради своих далеко идущих коварных замыслов.

Нет, это не была месть или злорадство в их классическом понимании.

Это было всего лишь совершенно здоровое чувство самосохранения уважающего себя человека. И, к тому же, боевого офицера.

Его нечаянно набежавшие раздумья прервал крик бортмеханика Артюхова:

– Товарищ полковник, в обозначенном квадрате запеленгована работа аварийной радиостанции! Она подает сигналы бедствия на установленной частоте!

– Где эта станция?! – Генрих ринулся к кабине пилота, разбрасывая попадающиеся на пути вещи. – Ты не ошибся?! Проверь еще раз! Ты точно запеленговал место?!

– Да! Вот в этом квадрате в трех милях от обозначенной точки идет совершенно отчетливый сигнал SOS.

– Мы можем туда подойти поближе?

– Сейчас попробуем. Вы только как следует пристегнитесь. Мы будем делать крутой разворот.

– Давайте ребятки, родименькие! Обещаю обоих сразу капитанами сделать!

– Да вы, товарищ полковник, не волнуйтесь – сделаем все, как положено! Только не забудьте потом про обещаньице! – Артюхов засмеялся и полез на свое место.

Вертолет резко накренился влево и начал крутой разворот на север. От перегрузки пол под ногами загудел. Мешки со снаряжением покатились в дальний угол салона. Охотники в страхе вжались в сиденья.

Митяй раскрыв широко рот несколько раз размашисто перекрестился и зажмурился.

Генрих, прижавшись лбом к иллюминатору, наоборот, вытаращил глаза, пытаясь угадать там, внизу, место, к которому сегодня, уже буквально через несколько часов, будут прикованы взгляды всего населения страны.

41

Очнулся Вован также неожиданно, как и заснул. Ему вдруг показалось, что где-то в вышине раздается едва различимый знакомый стрекот винтов вертолета. Шум постепенно нарастал. Вован выскочил из избы и начал пристально всматриваться в небо.

Авдот тоже вылез на завалинку и, истово крестясь, начал мотать головой из стороны в сторону, тщась что-нибудь увидеть в затянутом тучами небе.

– Свят, свят, свят, – бормотал он, – спаси нас, Господи, грешных от всякия напасти! Мать пресвятая Богородица, спаси и сохрани нас!