Текст книги "О любви…"

Артём Боев

Догоняй

Порой достаточно одного взгляда, чтобы воспоминания нахлынули нескончаемым потоком и прогнали из головы всё остальное. Стоило только прикоснуться к чему-нибудь, услышать знакомый звук или почувствовать запах, присущий только этому месту, как разум сразу терялся. Безудержным вихрем мыслей переносил туда, где эти ощущения наступали в последний раз. В далёкое-далёкое время. Время беззаботной юности и беспричинной радости.

Что-то подобное чувствовал Саша, когда входил в старый деревянный дом, в котором когда-то проводил летние каникулы. Он вспоминал, как просыпался от запаха свежеиспечённых бабушкиных пирожков, быстро поднимался с постели и садился за стол, даже не умываясь. Саша мог есть их постоянно, пока бабушка сама не останавливала его, говоря, что от такого количества съеденного заболит живот. Но мальчик редко её слушался и проглатывал ещё пару, а потом запивал всё это большой кружкой свежего молока, которое дедушка приносил рано утром от соседской коровы.

А готовила бабушка пирожки с любовью. Особенно, когда приезжал её любимый внук. Поздно вечером она подготавливала тесто, долго-долго месила его и оставляла прямо на столе, прикрыв марлей. Ложилась затемно, а просыпаясь, пока все ещё спали, продолжала готовить. Растапливала печь. Да ни какую-нибудь, а самую что ни на есть настоящую, русскую. Зимой то ещё удовольствие было спать на ней. Закончив растопку, бабушка готовила начинки. Сладкие и соленые: ягоды, грибы, повидло, капусту. И много чего ещё, а всё и не перечислить. Как только печка прогревалась до нужной температуры бабушка раскладывала пока ещё сырые пирожки на противне, смазывала их маслом, а потом укладывала в большое почерневшее от сажи горнило, откуда пылало таким жаром, что Саша порою боялся подходить слишком близко, чтобы не обжечь лицо. А когда пирожки были готовы, бабушка доставала их, и манящий запах мгновенно распространялся по всему дому, привлекая домашних.

Саша смотрел на покосившуюся, покрытую трещинами печку. Слишком долго её никто не растапливал, да и некому стало это делать, и парень пожалел, что не приезжал сюда раньше, когда была такая возможность. Многое изменилось в нём, пока он отсутствовал. Вместе с возрастом изменились интересы и увлечения. Со временем ему стало скучно отдыхать в деревне, а потом на это просто не было времени. Старшие классы, экзамены, поступление. И только сейчас, после университета, спустя много лет, Саша вновь оказался здесь, в опустевшем зелёном доме с большим двором и огородом, и радовался любой мелочи, которая возвращала его в детство.

Пытаясь вспомнить, когда он гостил здесь в последний раз, Саша не заметил, как оказался во дворе перед домом. Некогда казавшийся таким просторным, двор зарос высокой травой и был едва узнаваем. Под вишней, ветки которой отчасти уже высохли и больше не цвели, расположился старый неработающий холодильник. Саша вспомнил, как пытался достать до нижней ветки, подставляя доску. Теперь, думал юноша, он смог бы залезть на самую верхушку и без посторонней помощи. Около забора, куст калины так сильно разросся, что покосил ограду из тонких жердей, угрожающе нависая над ней. А сразу за оградой стояла лавочка из двух небольших пеньков и широкой доски, краска на которой когда-то была ярко-голубой, но теперь уже вся выцвела и местами облупилась, оголяя почерневшее дерево. Саша сел на неё, прикрыл глаза и, наслаждаясь шелестом легкого ветерка попытался вспомнить то время, когда его ничто не заботило, когда он – совсем мальчик – бегал без всякой цели по двору, лазил по деревьям, а в доме ещё жили его бабушка с дедушкой. Но в голове появлялись лишь куски воспоминаний, не создавая полной картины. Саша понимал, что непростительно долго не возвращался сюда.

Вдруг, он почувствовал, как к его руке прикоснулось что-то мокрое и холодное. Саша открыл глаза и увидел перед собой серого пса. Он был старым, лохматым, настороженно водил носом по руке, обнюхивая её, но заметив, что за ним наблюдают, сел на задние лапы и стал громко дышать, высунув от жары бледно-розовый язык.

– Я тебя знаю? – спросил парень, понимая что этот пёс ему знаком. Но тот лишь радостно гавкнул и начал вилять хвостом, раздвигая в стороны высокую траву. – Чей ты?

Словно в ответ, где-то вдалеке послышался женский возглас, но слов было не разобрать.

Пес навострил уши, и тут же метнулся в сторону голоса, забыв про Сашу и его руку. Чтобы понять, куда убежала дворняга, юноша поднялся с лавочки и проводил взглядом удаляющийся к началу улицы собачий силуэт.

«А вот и хозяин, – подумал Саша, направившись в ту же сторону. – Точнее, хозяйка».

Продвигаясь дальше по деревне, он ненароком вспомнил себя маленьким, мчащимся на велосипеде по грунтовой дороге. На таких же, как и у его дома лавочках, сидели старики и умилённо наблюдали за ним. Многие из них угощали его сладостями или приглашали в дом и кормили его обедом, хотя до бабушкиного дома было всего несколько десятков метров. Их лиц Саша уже не помнил. А общий вид домов, выцветших и с заросшими тропинками говорил, что вряд ли ему суждено увидеть их снова. Ведь и у них где-то есть внуки, рассуждал парень, перешагивая через неглубокую канаву, проходящую вдоль края всей улицы. Давно ли они здесь были? Помнят ли деревню, этот дом? Приедут ли когда-нибудь, чтобы вспомнить былое, как он сам?

Саша остановился у небольшого красивого синего дома с резными наличниками на окнах и ухоженным садом перед ним. Вместо дощатого забора здесь между невысокими – по грудь железными столбами была натянута сетка-рабица, поэтому Саше было видно всё, что происходило внутри двора: уже знакомый пёс лакомился чем-то из старой алюминиевой миски, а его, в свою очередь, присев рядом с ним, нежно гладила по спине девушка, примерно Сашиного возраста, в цветочном сарафане.

– Кушай, Догоняй, – приговаривала она. – Кушай.

«Догоняй?» – смутился Саша. И тут он, наконец-то, вспомнил. Вспомнил местную девочку, с которой он проводил практически всё время, пока был в деревне. Вспомнил как они вместе бежали от неуклюже догоняющего их серого щенка и радостно кричали ему, дразня: «Догоняй! Догоняй!»

– Надя? – неуверенно поздоровался он.

Девушка резко оглянулась и чуть не упала, потеряв равновесие.

– Саша? – удивилась она, когда поднялась и увидела молодого человека, стоящего у ограды. – Это ты?

Юноша широко улыбнулся, не находя в мыслях что-либо подходящее для ответа. Он не ожидал увидеть перед собой красивую девушку, ведь он помнил Надю совсем юной девчонкой с угловатой внешностью. Вечно суетливую, играющую с ним наравне в совсем не девичьи игры. Вечно наказанную родителями за перепачканное и порванное платье. Теперь же перед ним стоял совсем другой человек. До боли знакомый, но, в тоже время совершенно ему неизвестный.

– Привет – наконец сказал он, после непродолжительной паузы.

– Саша!

Девушка подбежала к ограде, крепко обняла парня, и тот почувствовал, как острый край проволоки на рабице вонзился сквозь футболку ему в грудь.

– Привет – продолжила она, прислонившись к нему. – Как же давно тебя здесь не было.

– Давно, – со вздохом согласился Саша, не понимая, вопрос это был или утверждение, и приобнял девушку в ответ.

Надя пригласила его внутрь и они долго сидели в небольшой садовой беседке, обсуждая детство. Вспоминали, как бегали друг за другом по Сашиному двору, как вместе пытались залезть на вишню, как Сашина бабушка угощала их вкусными пирожками. Рассказывали друг другу, кто как жил всё это время. Интересовались и насущными делами. Иногда Саша слушал Надю, молча наблюдая за ней. Смотрел на отблеск света переливающийся в её длинных русых волосах, на тонкие руки, которыми она жестикулировала, когда рассказывала что-то, на глаза, смотрящие на него, на губы, которые что-то произносили, но Саша уже не понимал что именно.

За долгим разговором, наполненным тёплыми воспоминаниями, ребята не заметили, как проговорили несколько часов.

– Догоняй уже совсем старый стал, – заметил Саша, смотря на мирно спящего под яблоней серого пса.

– Старый лохматый хулиган, – дополнила Надя и тут же спросила. – Помнишь его, когда мы виделись в последний раз?

В последний раз. Парень пытался в голове вырвать из памяти хоть что-то. Но он припоминал лишь отдельные моменты.

– Смутно, – признался Саша.

– Сколько нам тогда было? – вспоминала девушка, начиная свой рассказ. – Двенадцать? Тринадцать?

По мере того, как Надя описывала тот день, перед Сашей начала вырисовываться картинка. Из складок памяти появлялись подробности, и с каждым сказанным предложением краски становились всё ярче.

В один из последних дней августа к Саше во двор пришла Надя вместе с незаменимым другом – годовалым псом Догоняем. Вместе они делали всё то, чем занимались на протяжении всего лета. Играли, смеялись, рассказывали что-то друг другу, а четвероногий спутник не отходил от ребят ни на шаг, прыгая и резвясь вокруг них. В один момент Надя не заметила его под ногами и всем своим небольшим весом наступила бедолаге на лапу. Тот взвизгнул от неожиданной боли, а после, когда Саша, оказавшийся рядом, захотел его пожалеть и погладить, сработал рефлекс и челюсти сомкнулись на протянутой мальчишеской руке.

– Даже шрам остался, – Саша приблизил кисть к Надиному лицу, чтобы та смогла разглядеть её поближе. Несколько мелких бледных точек возле ладони обозначали место укуса.

– Ох, прости! – Девушка нежно коснулась давно зажившей руки.

Саша почувствовал тревогу в душе, после этого, казалось бы, обычного прикосновения. Вернулись мысли тех времен, когда они были младше. Тогда они были совсем юными и наивными. Мало что понимали в отношениях между людьми, ограничиваясь дружбой. Саша пытался понять, думала ли она тогда о чём-то подобном. Чувствует ли что-нибудь сейчас?

– Ничего, – успокоил её Саша и прикрыл Надину руку своей. – Это ведь не ты меня укусила. Да, Догоняй?

Пёс, услышав свое имя, поднял голову и тут же виновато опустил глаза. Он чувствовал нотки укора в голосе Саши, но увидев смеющуюся хозяйку, поднялся и направился к державшейся за руки парочке.

Сразу после того случая ребята разошлись по своим домам. Саша ушел обрабатывать рану, а Надя, ругая за плохой поступок, увела прихрамывающего Догоняя домой, который не понимал в чём его обвиняли. Через пару дней, прознав об укусе, за Сашей неожиданно приехали встревоженные родители и забрали его обратно в город. Там, в потоке суеты и сменяющихся друг за другом лет, забылась, внезапно закончившаяся дружба с Надей. Никто ни на кого не держал обиды, но со временем и этот день выбыл из памяти.

– Жаль, что мы больше не виделись, – вздохнула Надя, почёсывая ухо подошедшему к ним псу. Она повернулась к Саше и с непониманием в глазах, в которых едва проступали слезы спросила:

– Ну почему ты не приезжал?

Парень ничего не говорил в ответ, понимая, что это был риторический вопрос, наполненный отчаянием. В вопросе прозвучала грусть об утраченном времени, которое могло привести к чему-то большему, чем дружба. Но юноша был уверен, что теперь не позволит судьбе распоряжаться им, и возьмёт всё в свои руки. Лишь бы Надя была с ним солидарна.

Саша посмотрел в глаза сидящей рядом с ним девушке. Он бы отдал всё на свете, лишь бы узнать о чём она тогда думала. От волнения он не заметил, как стал сжимать Надину руку сильнее, и хотел было ослабить хватку, но почувствовал, как девушка ответила взаимностью, а через секунду – её едва пробивающийся учащенный пульс.

Молодые люди сидели в беседке, продолжая держаться за руки и наблюдали за тем, как солнце, отражаясь в крышах домов, медленно скрывалось за ними. Где-то в зарослях раздался стрекот сверчков и медленной волной постепенно заполнил собой все вокруг. Вдалеке, за деревней, где простирались окрестные поля, послышалось протяжное мычание коров, которых невидимый пастух вёл с пастбища по домам. Наступал летний вечер и, казалось, что в округе не было ничего кроме этих звуков. И только тень от склонившихся друг к другу голов, упавшая на стену синего дома с резными наличниками, говорила о том, что в садовой беседке кто-то был.

Догоняй положил морду на сомкнувшиеся ладони молодых людей и изучающим взглядом наблюдал за ними снизу вверх. Он и не мог догадываться, что когда-то не вовремя разлучил их, заставив позабыть друг друга на долгое время. Но и не понимал, что благодаря ему они все-таки встретились вновь.

Владислав Свещинский

Несколько байт чужой судьбы

«Хорошо, что ты установил чат. Можно будет поболтать».

……………………………………………………………………………………………………

«Добрый день! Я только осваиваю. Буду отвлекать иногда?»

……………………………………………………………………………………………………

«Иногда».

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Был вчера за городом и вспоминал Вас. Красота осенней природы изумительна и неповторима, хоть и видим мы её каждый год. Листья под ногами, птицы на полях, серое небо – всё радует и печалит. Много ходил по лесу, надышался про запас, кажется, до весны. Единственное, о чём жалел, что не было рядом Вас. Хотя знаю, что подобное времяпрепровождение Вы не слишком одобряете…»

……………………………………………………………………………………………………

«Гриша, я не поняла. Ты перешёл на „вы“ или это – какая-то роль? Я была занята, устала, и сразу не могу твои загадки разгадывать. Ты мне попроще давай, хорошо?»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Сердечно рад был получить весточку от Вас. Сочувствую искренне Вам и желаю успеха в трудах. Если же, паче чаяния, постигнут Вас неудачи, то, как учат нас древние, коих за пример брать надлежит, быть нужно готовым встретить тяготы и неуспехи без душевного сокрушения. Благодарю также за предложение Ваше стать проще. Действительно, чего не хватает нам всем, так только этого, а не денег или власти, как думают некоторые. Искренне Ваш Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Прикинь, сегодня вызывал главный. Переводчиков теперь не будет, денег нет, и английский вариант отчета делать нам. Он, конечно, приказал начальникам отделов, ответственный Владимиров, но они все дальше „fuck you“ не пошли. Словарный запас у них никакой. Что они там наляпают, лучше бы вообще не делать. Все упало на нас. Жесть. Не знаю, вообще, как тут жить…»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Видел Вас сегодня издали. О переводчиках знаю, теперь решено искать таланты в обществе. Мы же, по дикости своей, более двух языков не знаем. Один из них, полученный в детстве от матерей, знаем скверно, зато второй, к материнскому вовсе отношения не имеет, но хождение получил широкое. Применяем его в устной речи, а вне домов – даже и в письменной, сиречь на оградах и стенах жилищ своих и соседских. Английского языка не знаем почти вовсе, тут Вы правы. Полагаю, что решение Ч. обосновано, хотя мне эти основания не известны. В чём твёрдо уверен, так это в том, что Вы справитесь с работой. Искренне Ваш Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Я была занята, а ты так длинно пишешь. Забегала Светик, попили с ней чай, потом вторую половину прочитала. Что у вас там было сегодня, все говорят о какой-то аварии? Никто не пострадал?»

……………………………………………………………………………………………………

«Глубокоуважаемая Валерия Михайловна! Вы спрашиваете о делах. Дела наши без перемен – труды и суета, день катится за днём. Аварией небольшой инцидент, случившийся вчера, назвать трудно. Мелочь. Никто не пострадал, народ приучен к неожиданностям. Остаюсь в совершенном почтении, Ваш Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Видела тебя сегодня. Что с рукой, почему в бинтах? Со вчера связано?»

……………………………………………………………………………………………………

«Право, не стоит внимания. Мелочь. Впрочем, благодарю сердечно за Вашу заботу. Искренне Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Скажи правду – что с рукой? И вообще: этот странный стиль… Наверное, хватит уже. Поиграл и довольно. Я устаю от твоих стилизаций».

«Э-э-э-й! Где ты? Почему не отвечаешь?»

«Ты куда пропал?»

«Очень странно уехать и не попрощаться!»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Прошу простить моё отсутствие. Полагаю, впрочем, что заметили Вы его не сразу. Не сердитесь! Не думайте, что я настолько невнимателен, чтобы не видеть, как отвлекаю Вас от важных дел и утомляю. Подвернулась командировка, и я уехал, решив, что некоторый отдых от назойливого корреспондента будет Вам только в радость. Но вот прошли две недели, и я вновь нарушаю течение Ваших дел. Не буду излишне долог, скажу лишь, что рад снова видеть Вас. Искренне Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Ты вжился в эту роль. Какой ты настоящий? Странный ты…»

«Ч. надоел. Сергей слушает какую-то „космическую“ музыку. Надоело всё. Строите из себя сложные натуры. Сами не знаете, чего вам нужно».

«Почему молчишь?!»

……………………………………………………………………………………………………

«Сударыня! Менее всего хотел бы обременять Вас своей особой, тем более – надоесть Вам. Простите, если это всё же произошло».

……………………………………………………………………………………………………

«Я устала от твоих обид».

«Ты со мной теперь не здороваешься?!»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Прошу простить мою невежливость. Конечно, я не прав, и не здоровался единственно от никчемной стеснительности, во всяком случае, не от обид. Ваш Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Я поняла: у каждого человека после десятого класса – одни ошибки. Вся жизнь – в унитаз».

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Извините, если позволю себе не согласиться с Вами. Жизнь так коротка – даже не свечка, искорка на ветру. И всё же она прекрасна, в ней так много радости, встреч. Для меня встреча с Вами – вспышка. Мы отходим от какой-то правильной линии, которая дарит постоянную радость. Отходим, чувствуя усталость, обиды и проч. Простите, если Вам показалось, что я позволяю себе учить Вас. Ваш Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Я хотела посоветоваться с тобой. Очень срочно. Ты сможешь сегодня уделить мне минут тридцать?»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Буду счастлив предложить Вам столько времени из моей жизни, сколько Вы соблаговолите принять».

……………………………………………………………………………………………………

«Тогда давай сразу после работы. Посидим где-нибудь. Есть кафе „Семь дней“ или „Семь часов“, возле торгового центра, знаешь?»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Упомянутое Вами заведение, полагаю, мне известно. Но разве мы туда не вместе пойдем?»

……………………………………………………………………………………………………

«Нет, конечно».

……………………………………………………………………………………………………

«Почему?! И почему – конечно?!»

……………………………………………………………………………………………………

«Я не хочу, чтобы нас видели вместе. Встретимся там».

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Извините, я Вас компрометирую?!»

……………………………………………………………………………………………………

«Если я скажу – да, ты не придёшь?»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна! Откровенность и доверие, которыми Вы удостоили меня при вчерашнем разговоре в кафе, всегда будут в моей памяти. Надеюсь, что не дам Вам повода сожалеть о нашей беседе. Надеюсь также, что в будущем Вы пересмотрите своё мнение касательно вопроса, который я, возможно, не ко времени, пытался обсудить с Вами вчера. Искренне Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Я связана, Гриша. И даже в квадрате. Но у меня есть подруга. Очень хорошая. Хочешь, познакомлю».

……………………………………………………………………………………………………

«Глубокоуважаемая Валерия Михайловна. Вероятно, я был невнятен и тем помешал Вам понять суть вопроса. Так или иначе, я получил от Вас ответ. Благодарю Вас за лестное, но неприемлемое предложение. Уверен, что Вы не хотели показаться неучтивой. Остаюсь искренне Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Видел Вас издали. Вы не пишете – обиделись на меня или просто много работы? Искренне Ваш, Рубин».

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна, как Ваши дела?»

«Можно задать вопрос?»

……………………………………………………………………………………………………

«У меня много работы. Что ты хотел?»

«Я так и думала».

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Прошу извинить, что не смог своевременно ответить на Ваше письмо. Была проблема с настройкой некоторых программ, хотел попросить Вашей помощью. Сейчас всё разрешилось. Искренне Ваш, Рубин».

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Не вижу Вас давно. Всё ли у Вас в порядке? Почему-то неспокойно на душе. Искренне Ваш, Рубин».

«Лера! Отзовись!!»

……………………………………………………………………………………………………

«Узнаёшь? Мне сказали твою электронку. Решила написать. Ты не против? Как ты? Не женился? Мы остались вдвоём с мамой, Сергей умер скоропостижно. Сердце, наверное…»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня Валерия Михайловна! Какой приятный сюрприз! Я уж не чаял прочитать от Вас когда-нибудь и что-нибудь. Вы уволились так тихо. Разумеется, я не против. Очень сочувствую Вам в Вашем горе. Если бы я мог чем-то или как-то помочь, но… Хотел бы видеть Вас, но… опять же но… Искренне Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«А ты знаешь, я почти привыкла к твоему стилю, даже нравится. Что-то средневековое. Работу нашла классную. В смысле, в школе :). Не учительницей, конечно :)). Сисадмином. Пришлось повспоминать, как и что. Так-то вообще прикольно. Мне нравится с молодёжью работать. Такие мальчишки замечательные. И платят тут почти в полтора раза больше. Всё прекрасно. А ты, по-прежнему, на заводе?»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Очень рад, что нынешняя Ваша деятельность доставляет Вам радость. Я по-прежнему, только место работы поменял. Как и Вы. Люди, как всегда, прекрасные, работа интересная, и даже денег платят больше. Как всегда, не хватает Вас, уже не увижу Вас, как прежде, в коридоре, не услышу Ваших шагов. Тем более приятно иметь возможность писать Вам и читать от Вас сообщения. Искренне Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Давай погуляем как-нибудь. Ты не против? Просто так. Грустно что-то…»

……………………………………………………………………………………………………

«А, знаешь, давай в парке. Там хорошо, деревья, кафе…»

«Или нет. Лучше просто по улицам походим, ладно?»

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Конечно, я согласен на любой вариант. Как Вы захотите, так и будет. Всегда Ваш, Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Я не нарушу твоих планов?»

……………………………………………………………………………………………………

««Милостивая государыня, Валерия Михайловна. У меня нет планов».

……………………………………………………………………………………………………

«Нам нужно познакомиться ближе».

……………………………………………………………………………………………………

«Милостивая государыня, Валерия Михайловна. Неправда ли, порой легче писать, чем говорить? После произошедшего (не произошедшего -?), полагаю, видеть меня Вам будет неловко. Вы невольно станете жалеть меня, а ещё более – себя, затем появится раздражение, и наш странный роман обрушится, как дом некоего Мятлева, оставив вместо себя лишь пыль и мерзость. Мне видеть Вас ещё труднее, ибо неловкость и стыд, не важно, насколько они оправданы, а важно, что они есть; так вот неловкость и стыд, а – более того – ощущение своей усугубленной ненужности Вам, ранее – несколько абстрактной, сейчас и впредь – конкретизированной, всё это будет помехой. Вы догадываетесь, что все эти годы я ждал Ваших писем. Возможно, Вам понятно, почему отныне я больше не жду их. Бог весть, будете ли счастливы Вы. Не всё в нашей власти. Остаюсь с совершенным почтением, искренне Ваш Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Я приду, когда мне будет совсем плохо».

……………………………………………………………………………………………………

«Не стоит. Вы не замечаете, что бываете жестоки. Возможно и, даже, наверное, я тоже. Использовать меня только в случаях безнадежности и безвыходности – простите, купите лучше коньяк. По всей видимости, ни меня, ни Вас уже не изменить. Прошу не числить меня больше среди своих знакомых. Я устал быть ненужным. Рубин».

……………………………………………………………………………………………………

«Ты изменил стиль и не заметил. Хорошо, что хоть без маски, наконец».

«Вы не писали мне давно. Все ещё сердитесь? Когда-то мы были друзьями…»

«Я волновалась. Решила, что Вы больны или, не дай Бог, умерли. Видела на улице нашего общего знакомого Евг. Или он для Вас тоже бывший и уже не знакомый? Оказалось, Вы живы, процветаете, большой начальник. У Вас семья, дети – всё-таки заработало, да? Вы можете порадоваться: меня уволили, я осталась одна, немного болею, но – увы, для Вас? – скоро пройдёт. Что еще? Да! Переехала. Продала квартиру удачно (не расстраивайтесь), правда, уехала в тьмутаракань, новый район, почти выселки, блочный дом, седьмой этаж. После первого – можно сказать, вознесение. Мы не встретимся, это – к лучшему. Я не держу обид и Вас прощаю. Мне даже жаль Вас немного, но более жаль Вашу семью, ведь Вы же не созданы для семьи, Вы это сами знаете. Что-то я расписалась, кончаю. Ах, да. Успехов, больших успехов в труде. Вроде бы, ничего не забыла».