Текст книги "Сборник рассказов «Ужасы Абсурда»"

Кулак врезался в скулу, и голова Стаса откинулась назад.

– Жирдяй… то есть Никита… Добролюбов! – завопил Куцый, не обращая внимание на несколько ударов по лицу. – Я узнал тебя по голосу! Ты же болен, при смерти!

Никита сорвал противогаз и швырнул им в Куцего. Разыгрывать маскарад стало неинтересно. Защитный костюм, найденный на фабрике, уже сыграл свою роль.

– А ты изменился, – дрожащим голосом проговорил Стас, сплёвывая кровавую слюну.

– Ты тоже, теперь я знаю, кто ты на самом деле – надутый стероидами бык с малюсеньким членом!

– Я не хотел Никита, я… Я… не со зла, понимаешь…

– Заткнись! Отвечай на мои вопросы, быстро и чётко! И не дай бог я почувствую ложь! – Никита размахнулся ключом. Брызнувшая вверх моча едва не попала на него. Стас взвыл, стискивая свой крохотный орган мокрыми ногами. – Ссышь, сука?! Теперь я знаю, от каких уродов пошло данное выражение.

– Я не буду врать, Никита! Я не буду…

– Настя, расскажи мне о ней! Я хочу знать всё! Понял, всё!

– Она стала моей, понимаешь, моей! – быстро затараторил Куценко. – Не как все эти дуры, с которыми я переспал. Они все притворялись. Они лгали мне, подлые сучки! Они смеялись за моей спиной. Я велел им держать язык за зубами, иначе им же будет хуже. Никто не должен был знать о моём чле… о моей ущербности. Но появилась Настя. Я видел, как ты тайком глядел на неё в школе. Поэтому и решил прибрать девчонку себе. Назло тебе! Назло всем!

– У вас уже было? – Никита не узнал собственного голоса, настолько он изменился. Он едва сдерживался, чтобы не пустить в дело ключ. – Отвечай!

– Да. И это было чудесно, понимаешь?! Это было по-настоящему! Она была со мной, потому что хотела! Не из-за моих денег. Не из-за страха. Она полюбила меня таким, какой я есть! И я сам… кажется, я сам её люблю, иначе не повёлся бы на твою замануху.

Куцый не врал, но от его слов не стало легче. Любой человек имеет право на счастье и рано или поздно находит его. А как же он, Никита? Почему жизнь так несправедлива к нему?

Ключ выпал из потной ладони. Опустошённый, словно бы и не человек, а его серая тень, Никита привалился к стене и закрыл глаза. Куцый продолжал говорить, но он его уже не слушал.

Быстрые шаги по бетону заставили открыть глаза. Мелькнула силуэт, и голову Никиты обожгла сильная боль. Он рухнул на пол, чувствуя подкативший приступ тошноты.

– Гаси его, Ёжик! Гаси! Отец отмажет! – визгливо голосил Куцый. Виталя Ежов пришёл на помощь другу. Этого следовало ожидать.

Ёжик орудовал железной трубой, той, что Никита вырубил Стаса, и все его удары приходились по голове.

Разум Никиты нырнул во мрак. Здесь не было ничего – ни его тела, ни времени. Боже, если это смерть, то почему так больно?

Веки весили не меньше килограмма, а когда Никита всё же смог их приоткрыть, яркий свет стал ещё одним испытанием. Из-за затмивших глаза слёз он ничего не видел.

– Он открыл глаза… – донеслось как будто из другой комнаты.

Шуршание одежды, запах лекарств и снова мрак.

Когда он в очередной раз пришёл в себя, мама была рядом. Состояние сына расценивалось как стабильное, и врачи перевели его из реанимационного отделения в обычную палату. Очнуться и увидеть родного человека – что может быть приятней? Это тебе и радость, и очередной стимул цепляться за жизнь.

– Сынок, – из её глаз хлынули слёзы, женщина уткнулась в одеяло на его груди. – Мой сынок…

– Мама, Настя, Куцый, ребята… Они…

– Тише, тише, ты ещё слишком слаб. Ты был в коме, Никита, эта неделя показалась мне вечностью. – На её опухшем от слёз лице прибавилось морщинок. – А когда стал приходить в себя, всё время твердил имена своих одноклассников. Настя – это новая девочка из твоего класса? – Никита кивнул. Так значит, ничего этого не было? Всё случившееся всего лишь плод больного воображения. Да и как иначе, если рак запустил клещи в его мозги.

«Чудесное выздоровление», «Возвращение с того света», «Рак – не значит смерть»… Эти и другие с полусотни газетных заголовков появились, когда ополоумевшие врачи подтвердили полное выздоровление Никиты Добролюбова.

Позже, сидя под прицелом десятков видеокамер в одном из популярных телешоу, парень с ёжиком рыжих волос на голове скажет, отвечая на вопрос ведущего: «Болезнь можно победить, если есть чёткая уверенность, для чего жить дальше…» А в самом конце программы, прощаясь со зрителями, передаст привет своей любимой однокласснице Насте.

Григорий Родственников «НАКОРМИТЬ ГРЕХИ»

Иллюстрация Григория Родственникова

Ко мне пришёл следователь и сообщил, что мой одноклассник, Валентин Радионов, скончался.

– Вид у покойного не очень, – сказал полицейский. – Худой синюшный… Скажите, он не страдал тяжёлыми заболеваниями? Онкология, может быть?

– Не знаю, – честно признался я, а сам неожиданно вспомнил нашу последнюю встречу с Валей. Он протянул мне ключи от квартиры. Попросил кормить кота. Жирного обжору по прозвищу Ипполит.

– А сам? – удивился я.

– Я, возможно, скоро уеду.

– Куда это?

– Не знаю. Наверное, туда, где принято отвечать за свои поступки.

Валентин поднял на меня красные воспалённые глаза, и я внутренне сжался. Мне показалось, что на меня взглянул безумец. Он вдруг ухватил меня жилистой рукой за ворот и захлёбываясь словами заговорил:

– Каждый отвечает за свои поступки. Не сейчас – потом. Ты живёшь и не знаешь, что твоё тело есть пища для греха. И наступает момент, когда твои грехи садятся за стол. Они стучат ножами и вилками, они требуют праздничную отбивную с кровью. И ты знаешь, кто станет этим кровавым куском мяса?

– Ты точно болен! – Я вырвал ворот из его пальцев. – С такими мыслями прямая дорога в церковь! Сходи – помолись! Может, твои грехи станут вегетарианцами!

– Я хотел, – зашептал Вадим, – но девочки не позволили. Ты слышишь? Мои дочки не велели мне туда идти. Они отобрали у меня нательный крест и разорвали в клочья все иконки.

– Какие дочки, псих?! У тебя даже жены нет. Была Наташка, да и та бросила!

– А вот и есть, – захихикал Валентин. – Анечка и Танечка. Ты просто не знаешь. Я грешен. Я заставил Наташу сделать аборт, но они всё равно родились. Близняшки. Такие красавицы. А Наташа меня не бросала. Она умерла. Как раз в тот день…

Я тряхнул головой, прогоняя воспоминания. А ведь там, в пустой квартире, остался голодный Ипполит.

Жилище одноклассника встретило меня запахом одиночества и кошачьей мочи. И какой из запахов был сильнее – сказать не берусь.

Раньше Валина квартира не производила на меня такого удручающего впечатления. И даже появившийся, словно чёртик из табакерки радостно мяукающий Ипполит не прибавил оптимизма. Наоборот, мне стало неимоверно тоскливо. Глаза защипало, а к горлу подкатил комок.

– Не ори, – обратился я к коту. – Знаю, что жрать хочешь. Где твоя миска?

Кошачья еда нашлась в холодильнике. Я наполнил до краёв большую пластиковую тарелку и вернулся в комнату. Даже отсюда мне было слышно, как урчит и чавкает оголодавший кошак. На столе лежал семейный альбом. Я отрешённо листал его и сам не заметил, как задремал. Пробудился от странного звука. Словно кто-то открыл газовый баллон, и газ под напором начал вырываться наружу.

Не сразу понял, что это шипит Ипполит. Кот выгнул спину колесом, прижал уши и оскалил клыки. Он таращился куда-то мне за спину. Я оглянулся. Рядом с входной дверью стоял ребёнок, девочка лет четырёх. Она стояла не шелохнувшись, словно статуя. Босиком в коротком платьице. Вот только платье это было зловещего чёрного цвета. «Кто так мрачно обрядил ребёнка?», – мелькнула нелепая мысль.

– Привет, – сказал я. – Ты кто?

Рот девочки растянулся в улыбке. Она неторопливо пошла ко мне. Ипполит сорвался с места и юркнул под кровать.

Девочка положила ручку мне на колено.

– Ты друг папы?

– Папы? – не понял я. – Какого?

– Папа сказал, что ты придёшь, – сказала она. – Мы опять голодны. Ты ведь накормишь нас?

– Кого вас?

Она показала пальчиком в сторону, и я с удивлением увидел ещё одну девочку. Она была точной копией первой. В таком же чёрном платье и с русыми волосиками, заплетёнными в косички.

Было что-то не так в этих детях, но что я не мог понять. Как они вошли? Наверное, я не закрыл дверь?

– Не знаю, есть ли что-то в холодильнике подходящее… Где ваша мама?

Девочки рассмеялись. И тут я понял, что с ними не так. Их глаза… пустые и безжизненные. Словно замёрзшие. С большими широкими зрачками. Такие бывают у мертвецов.

Словно ледяная рука обняла меня за шею. Сердце замерло в груди.

– Накорми нас! – сказала одна из них.

– Сначала пусть снимет крест! – капризно велела другая.

Бред. Абсурд. Я затряс головой. Несколько раз с усилием сжал веки. Ничего не изменилось. Близняшки по-прежнему были рядом.

– Сними крест! – девчонка ухватила меня за штанину.

– Зачем мне снимать его? – неуверенно спросил я.

– Потому что он жжётся, – при этом девочка облизнула губы. Язык у неё был сморщенный, чёрный…

Я попытался отодвинуть ребёнка в сторону, но не смог. Легче было сдвинуть каменную статую. Вот тогда я испугался по-настоящему.

Резко рванулся в сторону. Раздался треск ткани. В маленьком кулачке остался кусок брючины. Я бросился к входной двери, но другая девчонка стремительно кинулась мне под ноги. Я, наверное, совершил самый высокий прыжок в своей жизни, перепрыгивая через её спину. Толкнул кулаком дверь. Заперто!

Я же не закрывал!

Обе упырихи улыбаясь от уха до уха, неторопливо шли на меня.

– Накорми нас!

– Сними крест!

Рубашка прилипла к телу от пота. Сердце прыгало где-то в районе горла. Дикий ужас уже разрывал тело на части, парализуя волю и обволакивая тело обречённой слабостью, когда я дико закричав, бросился на кухню.

Боковым зрением отметил две тени метнувшиеся следом.

Куда теперь?! Я сам загнал себя в ловушку!

Обеденный стол перед окном! Окно! Но четвёртый этаж! Разобьюсь!

Когда сзади меня ухватили за рубаху – уже не раздумывал.

Взрыв стеклянных осколков, боль в щеке, ветер в ушах, тьма…

Я лежал на больничной койке, а рядом сидел знакомый следователь.

– Вас нашли в рваной окровавленной одежде рядом с домом Радионова. Вы разбили окно в его квартире и выпрыгнули. Ничего не хотите рассказать?

«Я бы рассказал, но разве ты поверишь?»

– Вы легко отделались. Перелом голени, порезы лица… Что заставило вас рисковать жизнью? Вы меня слышите? Я жду ваших объяснений!

Полицейский злился, повышал голос. Но я не обращал внимание. Прокручивал в мыслях наш разговор с Валей:

«Ты живёшь и не знаешь, что твоё тело есть пища для греха. И наступает момент, когда твои грехи садятся за стол. Они стучат ножами и вилками, они требуют праздничную отбивную с кровью. И ты знаешь, кто станет этим кровавым куском мяса?»

– Ты точно болен! С такими мыслями прямая дорога в церковь! Сходи – помолись! Может, твои грехи станут вегетарианцами!

– Я хотел, но девочки не позволили. Ты слышишь? Мои дочки не велели мне туда идти. Они отобрали у меня нательный крест и разорвали в клочья все иконки».

– Так и будите молчать?! – взорвался полицейский. – Однокласснику вы уже не поможете! Так помогите себе и мне!

Я взглянул на него и сказал:

– Ошибаетесь. Я знаю, как помочь ему.

Следователь смотрел на меня как на безумца, а я сжимал в руке нательный крестик и шептал:

– Я помогу тебе, Валя…

Татьяна Осипова «ПРАВО НА МЕСТЬ»

Иллюстрация Татьяны Осиповой

1

Ты медленно ходишь по комнате. Спрашиваешь себя: Зачем? Почему я?

Часто мы забываем, что за всё в этой жизни приходится платить. Не сегодня, так завтра. Ты жалеешь себя, и это нормально. Многие для других стараются казаться сильными, надевая маску «у меня всё хорошо», когда в душе кровоточащая рана.

Ты приходишь домой. Аппетита нет, чувство голода заглушаешь кофе и сигаретой, вдыхая горький дым. В желудке пустота, но тебе нравится мучить себя. Боль внешняя отвлекает от боли внутренней. Вспоминаешь его – маленького сына. «Тогда» окончилось, как приятный сон. «Теперь» наполнено кошмаром воспоминаний.

Твоему сыну пять, и он не по годам смышлёный. Радостный и добрый, бегущий навстречу каждому и раскрывающий объятия, малыш смеялся искренно, без тени чего-то наигранного. Тебя не пугала его доброжелательность к людям. Он же ребёнок и не должен быть опасливым и злым. Настораживает, когда малыш всё время хмурит маленький лобик и искоса смотрит на людей. Кирилл не был таким. У тебя хороший сын, у которого всегда накормлены соседские кошки и в кармане есть конфета для маленькой Иришки из соседнего подъезда.

Его доброта и твоя не стали защитой от зверя. Спокойный район и приветливые люди не спасли Кирилла от хищника. Малыш спустился во двор, а ты, закрывая дверь на ключ, и не думала, что всего какие-то пять минут решат всё. Потом ты спрашивала себя, других, почему никто не остановил того человека, отчего даже те, кто знали Кирилла, не окликнули его. Он сел в машину, когда улыбающийся мужчина показал ему котёнка. Никто не принуждал мальчика забраться на переднее сидение, чтобы погладить животное. Люди в большинстве своём равнодушные существа, их заботят чаще всего только личные проблемы.

Что толку в их соболезнованиях, утешениях. Их руки на твоих плечах, как тяжёлые брёвна, их взгляды прожигают насквозь, их слова смешиваются в одно, которое ты ощущаешь кожей – «жаль, конечно, мальчика, но, слава богу, это случилось не со мной, не с моим ребёнком».

Ты вспоминала ужас и боль, растекающуюся расплавленным железом в груди. Непонимание, почему судьба так жестока с тобой, шептало на ухо слова бездушия. Бессилие и апатия вошли в твой дом после похорон единственного светлого лучика, ради которого ничего не жалко отдать. Это потом, а сначала надежда путала следы и подбрасывала в огонь сомнений ветки. Ты до последнего верила, что похититель вернёт твоё сокровище. Отвечала на звонки, полагалась на следователя – равнодушного юнца, как будто бы недавно окончившего институт. На самом деле, только жертва воспринимает реалии своего положения. Большинству плевать, одни следуют инструкциям, другие стараются отвернуться и промолчать, а третьи нажиться на горе человека, попавшего в беду.

«Недостаточно улик», – разводил руками следователь. Все кивали ему в ответ, и только ты оставалась непреклонной как скала. Стояла каменной стеной, искала справедливость, которой нет. «Всё по закону». Он у нас неотвратим. Нет улик, нет преступника, хотя злодеяние произошло, и никто не ответил за него.

В последний вечер перед тем как стать судьёй, ты пришла на могилку Кирилла. Нет, сегодня ты не плакала. Улыбаясь, прикоснулась холодными пальцами к чёрно-белой фотографии сына на памятнике и пообещала отомстить.

Вычислить убийцу оказалось несложно. Уверенный в своей безнаказанности, он не скрылся из города. Он жил прежней жизнью в загородном доме, окружённом высоким забором. Здание большое, роскошное логово зверя, размышляла ты, подойдя к особняку. Не понимала, для чего успешному и богатому человеку искать ощущений палача, ловить беззащитных детей для своей услады.

За ограждением высокие сосны. Воздух здесь чистый, не то что в городе. Ты не знаешь пока, как пробраться в этот проклятый дом, в обитель убийцы. Тебе не страшно, уже готова даже умереть, лишь бы окончить свою миссию – месть. У тебя есть право стать палачом.

Понимаешь, он ведь узнает тебя. Будет ли ему страшно? Ценит ли он так же свою жизнь, как жаждет смерти других. Его имя – Дьявол. Ты шепчешь молитвы, веря, что на этот раз бог поможет тебе.

После нескольких часов изучения местности ты знаешь, что убийца живёт один. Вопрос, для чего одному человеку такой огромный дом, появлялся наверняка не только у тебя. Ты останавливаешься у ворот здания, солнце скрылось за горизонтом. В твоих руках коробка из-под пиццы. Да, и на самом деле там лежала итальянская лепёшка с горячей начинкой. Перехватить звонок в службу доставки нетрудно тем, кто помог тебе достать оружие. Тебе пришлось отыскать нужных людей и отдать последние сбережения для воплощения своей мести.

Пару часов назад руки дрожали и стали влажными от пота. Страх просочился в самые потаённые уголки души, но как страшно было маленькому мальчику. Мысль об ужасе, испытываемом ребёнком, сделала тебя бесстрашной, сильной, хитрой. Главное, войти в этот дом. Обитель Дьявола. Можно не смотреть ему в глаза. Тебе плевать, что он узнает тебя.

Человек, доставший оружие для убийства, знал твою историю. Качал головой и говорил, что проще нанять киллера. Ты же, сжимая кулаки, оставалась непреклонной, доказывая, что это твоя месть. Это лишь видимость безразличия к своей судьбе. Всем страшно, даже когда это праведное решение – привести приговор в исполнение. Опытный бандит видел многое в жизни и жалел тебя, твоего сына. Понимающе сжал губы и подвинул на середину стола кейс с пистолетом и патронами.

Сейчас ты вспомнила того самого человека, решившего помочь тебе. Его взволновала история похищения мальчика, потерянные деньги матери и убийство ребёнка. Равнодушие следствия и балаган в суде.

– Ты уверена, что это он? – спросил он тебя.

– Да, – ответила ты, теребя на запястье кожаный браслет. – Муж погиб в автокатастрофе, мои родители давно умерли. Теперь сын. Смерть давно преследует меня.

– Нет, – качнул головой бандит. – Она присматривается к тебе и идёт рядом. Главное – не струсить в последнюю минуту. Разве ты сумеешь справиться со страхом? Ты же никогда никого не убивала.

– Я не знаю, – честно призналась ты. – Но выхода нет. Я должна, иначе – зачем мне жить?

– Обычно, всё забывается. – Бандит положил широкую ладонь на твою маленькую, но твёрдую руку. – Даже такая трагедия. Я жестокий человек, но никогда не лишал жизни женщин и детей. Это моё правило.

– Как у киллера из фильма «Леон»? – спросила ты, вдруг осознавая, что этот вопрос неуместен сейчас. Он усмехнулся по-доброму и ответил:

– Да. Как Леон. Меня так и называют. Вообще, я не должен тебе раскрываться, но что-то подсказывает, что мы с тобой понимаем друг друга. Я научу тебя, как всё правильно сделать. Прости, если обижу своими словами, но дилетантов убивают первыми.

Ты согласилась со словами Леона, хотя так страшно снова встречаться с этим человеком. От него веяло смертью, но в то же время тепла в нём оказалось больше, чем в тех, у кого ты искала защиты и помощи. Те, добрые на вид люди, предали тебя.

Он научил пользоваться оружием, находить слабые места у противника, но, лишь рассказывая теорию, подготовить убивать невозможно. Ты проводила с ним всё своё свободное время, перебралась в его просторную квартиру. Кому-то стало бы любопытно услышать историю любви киллера и его ученицы. Нет, ничего похожего на завязывающийся роман не произошло. Это в остросюжетном кино есть возможность воплотить в жизнь мечты сценариста и режиссёра. Жизнь – штука не просто сложная, многогранная. В её разветвлениях, тоннелях и ямах, в её возвышенностях и пустошах для каждого своя судьба, собственный путь. В каждом из нас не только свой личный рай, но и ад. Он начинается с малого, прокладывая тропинку к большему, разрушая человека. Ты знала, к чему тебе готовиться, и пути назад нет.

Теперь ты здесь. Уверенность, как прилив, то отступала, то возвращалась, накатывала волнами, делая палача безжалостным к себе.

Убийца сидел в кресле и курил. В тонкой на вид руке бокал с тёмным напитком – виски или коньяк. Ты удивилась, что так далеко зашла – внутри дома охраны нет. Дьяволу бояться некого. Тебе тоже уже ничего не страшно. Вот он перед глазами своей смерти, сидел, довольный самим собой.

– Ваш заказ, – проговорила ты и улыбнулась. От козырька бейсболки на лицо падала тень. В зале полумрак, по углам светильники, и от них по комнате растекался тёплый жёлтый свет. Ты вдруг подумала о подвале, который обязательно должен быть в таком доме. – Наличные или карта? – Голос твой казался спокойным. Дьявол не спешил. Разглядывал курьера. Неужели узнал, вдруг вспыхнула мысль и тут же погасла.

Ты положила коробку с пиццей на стол, размышляя, когда открыть её и выхватить пистолет. Ему осталось расплатиться, а тебе разве нужны его деньги. Главное – успеть, не промазать и, чтобы не было осечки.

В эту минуту, ты смотришь в глаза Дьявола. В какой-то момент оцениваешь его и обстановку, говоря себе, что пустить пулю в чёрное сердце убийцы слишком просто для него, даже гуманно.

Он взял в руки смартфон, говоря, что сделает перевод. Ты кивнула ему, и в тот момент, когда внимание жертвы переключилось на светящийся экран телефона, открыла коробку с пиццей. Пистолет под плоским телом остывающей итальянской лепёшки с начинкой. Запах сыра и колбасы ударил в нос. Мерзкий дух, смешавшийся с ароматом оружейной смазки. Пистолет зажат в руке. Ты, не задумываясь, жмёшь на спусковой крючок. Глушитель, навинченный на дуло «Глока», гасит звук выстрела. Тишина оборвала удивлённый возглас убийцы. Красная отметина на лбу мертвеца, как бинди у индуса, принадлежавшего к касте брахманов.

Твоя ярость превратилась в пустоту. Она расползалась в груди. Хотелось упасть на колени, потому что ноги стали ватным, и расплакаться. Неужели всё закончилось? Голос внутри кричал: «Беги»! Ты не слушала его, твоя месть окончена. Смотрела на ствол пистолета, а перед глазами расстилался туман.

Укус змеи – всегда неожиданный финал для змеелова, но – неизбежный итог игры с опасным противником. Не стоит недооценивать врага. Не стоит переоценивать себя.

2

Как ты оказалась здесь? Что это за место? Страх взорвал все чувства, обрушивая на тебя непонимание и липкий пот. Ты в нём, как в коконе. Перед глазами плыло, рука прикована к кровати. Постепенно к тебе возвращается сознание, но вопросы не получают ответов.

– Тебе лучше? – Бархатный вкрадчивый голос обволакивает, заставляет погрузиться в дрёму. Ты закрываешь глаза, не слушая внутреннего крика. Он требует проснуться и посмотреть на того, кто говорит с тобой.

– Где я? – ты не узнала своего голоса. Он хриплый и сдавленный. Бросила взгляд на прикованную наручниками правую руку, потом ощутила, как заработал механизм кровати. Говорящий с тобой сидел, напротив, и в его руке пульт.

– Тебе удобно? – спросил он. В голосе нет издёвки, нет торжества. Постепенно к тебе пришло понимание, что этот человек наверняка свидетель убийства Дьявола.

Размытый экран взгляда словно настроился. Изображение сделалось чётким, и ты чуть не задохнулась от шока.

– Мразь, – прошипела, ощущая бессилие и нарастающую ярость в груди. – Ты и правда, дьявол, раз оказался бессмертным.

Убийца твоего сына рассмеялся. Смех его тихий, с хрипотцой. Теперь при ярком свете, ты можешь хорошо разглядеть зверя, которого даже пуля не смогла отправить в ад. Ты не помнила его имени, хотя на суде называли его, не смогла лишь забыть глаза монстра. Несмотря на довольно-таки приятную внешность, они излучали смерть. На тебя будто бы смотрела бездна, или ты глядела в неё снова и снова.

– Забавно, – тонкие губы Дьявола растянулись в улыбке, – брат принял на себя мою смерть. Я не стану обвинять тебя. На самом деле он давно умер для всех.

– Брат? – проговорила ты одними губами так тихо, словно это слово пронеслось лишь в твоих мыслях. Однако Дьявол услышал тебя и кивнул.

– Александр любил писать книги, а я зарабатывал деньги. Мы с ним близнецы. И да – полные противоположности друг другу. Он хотел давать добро людям, радость, забывая, что при моих деньгах это делать проще. Он стал известным писателем тоже благодаря моему успеху, но я всегда оставался в тени. В его тени. Теперь, когда всё изменилось, я хочу поблагодарить тебя, Яна. Ты спросишь, почему я не убил тебя? Не знаю. – Он склонил голову набок, рассматривал тебя и рассмеялся твоему рывку. Наручники больно вжались в запястье. – Я игрок. Поэтому давай сыграем. Пусть бог или чёрт решат, кому жить, а кому умереть.

– Что ты задумал, ублюдок? – выплюнула ты вместе с ругательствами, чем снова рассмешила Дьявола. – В шахматы с тобой играть или наперегонки побежим? А может, – ты улыбнулась Смерти в ответ, – дуэль?

Он покачал головой, морща лоб, махнул рукой и, взяв со стола стакан, сделал несколько глотков.

– Я не умею стрелять так профессионально, как ты. Мы должны быть в равном положении. Так ведь, Яна?

Ты не ответила, сверлила его взглядом, понимая, что лёгкой смерти не будет. К чёрту! Теперь плевать. Ввязалась в эту игру по собственному желанию и тарелку с крысиным ядом теперь придётся делить на двоих. С убийцей твоего сына. Брат? Близнец? Неужели? Тебе вдруг стало смешно, а дьявол смотрел на тебя и улыбался в ответ.

– Мы с тобою похожи. – Он встал со стула и подошёл к твоей кровати. – Я люблю сильных противников. А дети, – существо коснулось холодными пальцами твоего лба, убирая с него прядь волос, – маленькое хобби слабого охотника. Мне легче поймать ребёнка, чем взрослого. Дети доверчивы, а их родители не думают, что их чадо выслеживает убийца.

– Так ты заранее собирался убить его? – спросила ты, сжимая кулаки. – Это не было похищением ради денег? – почти простонала, разжимая пальцы, ощущая, как к горлу подкатывал ком.

Хозяин её жизни и смерти развёл руки в стороны со словами, что деньги лишь предлог запутать следы.

– Прости, я не представился. О моём брате Александре ты уже услышала, Яна. Ты же должна как-то запомнить меня. Что, если в выигрыше окажешься ты? Всё будет честно. – Он направился к двери. Обернулся и помахал тебе рукой. – Меня зовут Роман. Хм, я тут подумал, – он развернулся на каблуках. – Это знаковое происшествие, – убийца показал на тебя указательными пальцами обеих рук. – Саша не дописал роман, это сделаю я. Ты знаешь, он как раз обожал писать детективы и триллеры. Да уж, – протянул маньяк, – Роман завершит роман. Звучит?

Ты не ответила. Запястье ныло. Зубная боль в сердце готовила инструменты для операции. Пора вырвать ноющий зуб с корнем.

Дверь захлопнулась, ты услышала, как внутри щёлкнул замок. Дёрнула снова руку, понимая, что из наручников не выбраться. Убийца забрал оружие и телефон. Ты будешь играть по его правилам или сдохнешь.

Откинулась на подушку. Подумала о Леоне. Он предупреждал, что месть хоть и холодное блюдо, но может обжечь повара. Её учитель оказался прав. Что же делать? Ты снова ощутила себя слабой и беспомощной. Карты в руках убийцы, первый ход за ним.

3

Сон глубокий, без видений. Лекарства? Или стресс проглотил твои сны, окунул во мрак без картинок. Иллюзий нет. Ты знала, что Дьявол так просто не отпустит. Оставалось драться, ты готова, ты справишься.

Открытым глазам предстало серое осеннее небо. Как странно. Ты хмуришься и трёшь ноющее запястье. Наручников нет! Ты в лесу. Одна. Тело ломило, но сознание прояснилось быстро. Села в ворохе опавших листьев, вдыхая запах осеннего леса, и осмотрелась. Рядом «Глок», коробка из-под пиццы. Ты открыла её, увидела два остывших куска. В желудке сжалось. Голод зацарапал внутри. «Эта сволочь прикасалась к этой еде. Спасибо за заботу», – усмехнулась ты, вставая на ноги и отбрасывая в сторону мятую коробку.

В голове ясно. Пистолет сунула за пояс. Бросила взгляд под ноги, увидев свой телефон. Снова пронеслось в мыслях, что это странно. От звука телефонной трели ты вздрогнула, наклонилась, чтобы поднять гаджет. Номер неизвестен.

Ты поднесла к уху смартфон, не говоря ни слова, ждёшь. Голос знакомый. По коже пробежали мурашки. Смотришь по сторонам. Никого.

– Я наблюдаю за тобой. Игра началась.

Связь разъединилась. Ты начинаешь листать телефонную книгу. Ни одного контакта. Дьявол удалил всё. Что же дальше? Страх сделал своё дело, ты понимала, что убийца Кирилла теперь наблюдал. Как? Уже не такой важный вопрос. Побежала вверх по склону. Лес тут редкий, значит, либо выйдешь к посёлку, либо к ближайшей дороге.

Чутьё не подвело. Вскоре ты увидела домики садоводческого товарища «Луч». Раньше бывала здесь и поэтому ускорила шаг, зная, что сможешь добраться до телефонной будки. Она возле шлагбаума… Ты остановилась, увидев много машин перед въездом в посёлок. Люди прибывают. Полиция. Инстинктивно ты протягиваешь руку к пистолету за поясом. Тебе нельзя туда. Жаль, ты не запомнила номер телефона Леона. Он помог бы. Или для него главное деньги? Нет, рассчитывать ты могла только на себя. Свернула в сторону. Прошла между домов. Крик:

– Вот она! – Он ужалил желанием бежать отсюда без оглядки. Нет, нельзя показывать виду. Кто убегает, тот заранее виновен.

– Стой! – Голос прозвучал ближе. Ты скрылась за углом дома. Что же делать, стучит в висках. Осторожно выглянула из укрытия, увидела бегущих в твою сторону мужчин. Опера, не иначе. И они по твою душу, детка. Будешь стрелять? Лучше избавиться от оружия. Ты вынула «Глок» двумя пальцами, глянула за спину, заметив густую клумбу с кустарником давно отцветших роз.

Преследователи настигнут. Вопрос времени. Просто сдаться? Но разве ты в чём-то виновна?! Сомнения терзали, выдавая ложь за действительность. Или убийство брата зверя привело сюда полицию?

Ты прижалась спиной к стене дома, холодная кирпичная кладка остудила страх. В голове мысли выкладываются в стройные ряды, разбегаются по полкам. Выбор есть всегда. Правильный он или нет, рассудит будущее. Не далёкое, а ближайшее, то самое, что каждый из нас выбивает на своей судьбе тем или иным поступком.

Звук шагов, голоса. Двое мужчин вышли из-за поворота. Странным образом тебя не заметили, хотя ты стоишь, словно дожидаясь их.

– Вы кого-то ищете? – спросила им в спину. Парни, обернувшись, глянули на неё. Тот, что пониже ростом, потёр небритый подбородок и глянул на жилистого и высокого напарника.

– Без резких движений, – проговорил невысокий мент, обращаясь к худому.

– Ребята, – ответила ты с улыбкой, – что здесь случилось?

Невысокий, вынув удостоверение, сунул тебе в лицо со словами:

– Леднёва Яна Владимировна? Вы арестованы за убийство своего сына. – Ты с удивлением взглянула на опера. Улыбка тронула губы, даже не успела разозлиться от абсурдности их заявления.

– Да, это я. Как странно. – Задумчиво разглядывала ментов и не понимала, что за бред сейчас услышала от них. Так вот какую игру затеял Дьявол? Звук от щелчка застегнувшихся наручников на запястьях вырвал из мыслей, возвращая в реальность. Ты не будешь сопротивляться. Надо подумать, что говорить, как вести себя. Вспомнить всё в деталях. – Это ошибка.

– Иди давай. – Высокий полицейский толкнул тебя в спину, и по коже разлилось липкое ощущение какой-то обиды, несправедливости. Ты заставила себя не злиться. В самом деле, ты же не убивала своего сына, и преступление, которого ты не совершала, не повесить на невиновного человека.

4

А Дьявол хитёр. Мастерски подставил тебя. Видимо, большие деньги умеют не только подкупать важных людей, но и находить необходимые доказательства причастности невиновного человека к преступлению. Почему тебе не страшно? Ты всё время улыбаешься. Даже когда с тобой в камере две агрессивно настроенные бабы. Их подсадили специально к тебе?