Текст книги "Я – никто. Земля. Государство. Россия"

Но он наказывает и обязывает дополнительного исполнения канонов-параграфов, если аморальное выволакивается в свет обсуждения общества, в признанном судом порядке считающимся морально подавленным по случаю какого-либо поступка действия или же словесного замечания.

Таким образом, закон устанавливает границы существа морали в сообществе.

Все личное, или интимное без исключения, не относящиеся к общественному показу и таковой демонстрации, является вполне моральным и заключается в пределах недосягаемости частности.

Исключению подлежат случаи явно насильственного содержания или несоблюдения симметрических границ природного создания как в отношении людей, так и по случаю обращения с животными и т.д., т. п.

Последнее вносится в графу того же закона, как психопатическое нарушение и относится к разряду не инфекционных заболеваний.

Здесь пределы частности не существуют и исчезают под давлением государственности и самой общественности.

Тот же закон не позволяет употребления личности, как существа предмета и освобождает из-под частной опеки всю существующую суть земной любви.

To eсть, устраняет предметность, как нарушение свободы, прав человека государства.

В итоге, закон подчиняет себе и всеобязывает каждого к исполнению равностороннего и равнозначного факта совершения близости по взаимосогласию вне всякого состояния брака.

Ибо он – демонстративное выражение признака морали в сообществе.

Закон не нарушает права человека в отношении свобод, а потому не ограничивает круг свободных общений людей, заведомо не состоящих в браке или достигших своего полнолетия гражданского /взрослого/ состояния.

Все это относится к одному и тому же закону и составляет основную часть его параграфов.

Мораль всех подобных изъяснений проста и очевидна. Нельзя оценивать какого-либо человека только по качеству общеизвестно существующей морали.

Пока она не призвана служить сообществу в том виде, что есть.

Потому, графу «морально устойчив» необходимо изменить и преобразовать в иное текстовое выражение, подчеркивающее отношение к самой морали, ее устоям и канонам существа.

К примеру, придерживаюсь такого-то, в моем понятии это так-то и т.д., т. п.

Все это даст возможность правильно оценить ту или иную личность и сопоставить ее деятельность в среде движения материальных средств.

В случае явного нарушения указанного дословно в вышеозначенном смысле и не соблюдения границ указанных возможностей к оппоненту будет применена сила того же существующего закона, что равноцельна существу основного законодательства.

Это, как говорится, чтобы не повадно было врать, или оценивать свои моральные устои.

Человек знает себя, как никто другой. Потому, его оценка самого себя наиболее точна, если, конечно, откровенна и не преследует цели сокрытия факта реального отношения к морали.

Таким образом, будущее предполагает в своем развитии высокопродуктивную и не протекционную степень морального человеческого естества. Все укладывается в понятие самого человека о морали и в сам закон о ее соблюдении в сообществе.

Такие меры требуемы временем неспроста. Слишком дорогой оказывается порой цена морали общеизвестной, но всецело мало исполняемой.

Потому, в таком вопросе необходима ясность и твердость со стороны самого закона.

Это не говорит о том, что человек будет подвержен еще большей степени аморального, чем до того.

Наоборот, выражение свобод личности, невмешательства в частную жизнь создадут хорошую основу для довыражения морали в дальнейшем.

Вынужденное внешнее олицетворение морали – только доступ к злаку преступного, в то время как реальное ее понятие в образе каждого создаст угрозу вытеснения преступного и в последующем всецело ее победит.

Недозволенность создает условия развития доли какой-то преступности, вседозволенность – позволяет ей откровенно существовать.

Дозволенность существования в каких-то пределах – это и есть то, что можно расценивать, как свободу и достижение в развитии частности жизни.

Все дозволенности будут рассмотрены широким кругом общественности и приняты под общий свод законодательного акта.

Так сформируется закон о частности ведения образа жизни и относительно него будет построена вся основная база будущего законодательства.

Как не верти, а все устанавливает буква закона. Без него нет государства и нет никакого права откровенно существовать.

Ибо, беззаконие порождает насилие, а оно – прямое физическое уничтожение.

Потому, необходимо существовать в рамках общепринятой и доступной законности, несколько ограничивающей частность интересов, нежели предаться беззаконию и поодиночно бесследно исчезнуть.

Такова практика самой жизни и она же устанавливает свои моральные каноны под сводом одного закона о самой жизни.

А он гласит так:

всякое естество имеет основу для проживания и способно сохранить себя, всецело подчиняясь одному закону, признанному всем, что присутствует и подтвержденному природно неоднократно.

Практика самой морали устанавливает следующее.

Мораль – это основа достижения всякой цели, если она соответствующе обоснована природой самого создания генетически движимого средства.

Мораль – это искусство побеждать, если оно реально присутствует и имеет такое же реальное подтверждение в жизни.

Мораль сообщества в целом – это все ступени, стадии его развития, не отступая от самого низа и не превышая самых верхних показателей.

Мораль движима в особых рамках закономерности.

Она возрастает по мере возрастания обычного средства ума.

Она опускается ниже, если ум теряет свой вес и определяется, как безумие в отношении всего, что окружает.

Этим и демонстрируется мораль и достигается ее общая величина.

Движение морали можно обозначить движением родогенальных генетических групп, вплоть до исчезновения такой природной зависимости.

Состав любой морали известен – это пределы совершенств свободолюбивого человека.

Состав земной морали представляет собой сферу генетических услуг, за которыми рождаются дети, а с ними вырастают новые поколения, что дают новые понятия морали.

Мораль космического характера пока неизвестна.

Неизвестно даже то – есть ли она вообще.

Что ожидает нас в будущем – не знает пока никто. Отсюда, вывод:

всякая мораль неизвестна до той поры, пока она не наступит. Но она все же предсказуема, исходя из факта содержания состава ума.

Попробовать сделать это можно любому, приблизившему свою мораль к далеко космической.

Я же сделаю это самостоятельно, исходя из своих соображений и относительно долга перед самой моралью.

Итак, я говорю следующее:

мораль, как и всякое другое, построенное человеком, неизбежна.

Она практически уже есть космическая, но содержится в условностях земного тяготения к жизни.

Мораль выравнивания – таково обозначение всей последующей поэтапно морали и ее достижений в сообществах.

Это модель безнравственной морали, но существующей лишь затем, чтобы сотворять жизнь и выдвигать ее в новые широты.

Кто понял это – хорошо. Кто нет – тому предстоит еще много трудиться в достижении смысла сказанного и, в конце концов, оно к нему придет.

И это будет его личное достижение морали, что гораздо больше, чем общеизвестное и общепринятое как заповедь, канон и другое.

В связи с этим нельзя не сказать несколько слов о самих приготовленных самой природой канонах и нельзя не упомянуть слово канонизатор.

Каноны самой природы – понятия стереотипные и в большинстве подчиняющиеся по смыслу закону сохранения естеств жизни.

Канонизатор – это величина, преодолевающая смысл вышеуказанного и не подчиняющаяся силе закона о естествах природы.

И в этом случае, мы можем говорить об истине морали, ибо канонизатор – это полное отсутствие всех причинно-природных связей и расстройств текущего мнения по поводу состояния сути веществ.

По сути дела, каноны и их величина – установленные природой совершенства, относительно которых строит свою жизнь все то, что нас окружает.

Канонизатор или человек /существо/, все то превосходящий и усматривающий смысл и протекание жизни по-другому – есть величина свыше тех понятий и определяема, как форма образного существа.

То есть, для просто людей и их природных сотворений канонизатор – есть Бог или Творец всего природного.

Для себя же он таковым не является и не почитает по смыслу сказанного кого-то другого.

Ибо, тот такой же канонизатор, как и он сам.

Это, конечно, специфическая философия, но в ней легко укладывается смысл существа природного и надприродного, что по сути уже таковым не является, а только состоит из какого-то природного числа состава веществ.

Итак, каноны определяемы нами добровольно, и только часть из них «продиктована сверху». Они определяют фазу развития современности и вносят сам смысл нашего существования.

Бесцельного существования быть не должно, а каноны упраздняют это и создают видимость цели достижения.

Потому, они для нас законы, которые необходимо соблюдать и согласно которым продвигаться вперед.

Канонизирующая величина в этом процессе участвует наименьше и только доводит дело до его возможного зачинания, а затем уходит из поля зрения самого тела существа.

То есть, она устанавливает новый канон всего развития, согласно которому и проводится вся дальнейшая линия поведения жизней.

А теперь, немного по существу.

Что это вообще такое и почему так обозначено?

Существо – это та часть материального, что невидима абсолютно, но присуще выражена и доведена до ума своим давлением и наглядностью самого присутствия.

Во многих исполнениях существо – это душа.

Что такое душа – вы уже знаете.

Так вот. Существо души небезысходно.

Иначе говоря, оно имеет свои пределы или размеры.

Отсюда, вывод.

Что, состав души – есть протекающая сущность самого времени, наполненного до отказа сущностями другого порядка.

Суть сего определения заключается в следующем.

Каждая сущность имеет свою упорядоченную сложенность и обретается фактом состояния души.

И если мы говорим о человеке, то подразумеваем его численное количество сущностей по составу предыдуще сложенных жизней.

Слагаемость нашего общества и заключается в пределах слагаемости сущностей разных порядков.

Есть выражения их наименьшие, есть наибольшие.

Таким образом, все сообщество – это характерное состояние сущностей, в котором каждая из них составляет свои планы на будущее, как в самом теле, так и вне его содержания.

Характерная достопримечательность сущностей – это не потеря во времени и сохранение в базе какого-либо родового начала.

К роду материальному это прямо не относится. Только к роду выведения самих сущностей.

Так вот. В связи со многими проблемными «заболеваниями» сообщества граждан сущности в целом не выводятся за пределы досягаемости Земли и остаются в составе земной атмосферы.

Это дает основу движения материальных сущностей и выдвигает сами формы движений по составу находящихся в земной среде сущностей.

Лидеры берут лидерство в свои руки. Условно, конечно, а не наяву. Но это все же происходит и имеет отражение в действительности.

Состав нашего общества предполагает выделение в среде особо яркого присутствия сущностей.

Это обусловлено временем и демократически разрешено самим канонизатором, исповедующим ту же духовную величину.

Все это делает наше сообщество духовно уязвимым и реально мешает дальнейшему продвижению вперед.

Какое имеет это отношение ко всему сказанному ранее?

Отношение самое прямое и небезосновательное.

Всякое достижение действия морали – дело сотворения природно ощутимых сущностей.

Потому, вполне можно определить в ком-то дань времени и уяснить пределы той или иной сущности развития.

Говоря проще и языком более материальным, можно узнать факт присутствия того или иного человека и опознать черты его проведенной во времени морали.

В силе сущностей состоят их характеры.

Непреклонность к иному – и есть реально отображенная часть сохранения и выведения на свет сущности любого порядка.

А теперь, немного о другом, затрагивающем данный вопрос вскользь или по ходу дела.

Всем известна категория Христа и только в сути человека она остается неизвестной.

По воли осуществления всех программ пребывающих сущностей необходимая категория в процессе новообразования не участвует.

И многозначно почему. Потому что, детали сообщества не попадают в разряд того детального склада ума людей, что ожидают приход самого Христа.

Все, не выявленное до конца так и остается за пределами факта существования сущностей. И, наоборот, все вынесенное на свет, образует просто актив какого-либо человека времени.

Все это говорю для тех, кто все еще ожидает того события и находится под впечатлением библейских заповедей.

Христа не будет, если он добровольно не согласится быть им и повести народ за собой.

Это уже не мое объяснение, а всех сущностей совместно, что окружают факт моей домашней обители.

На этом о сущностях заканчиваю и предлагаю далее ряд неразрешенных вопросов.

Что такое дилетантизм или совершенное дилетанство?

Это факт опустошения морали в том самом сообществе, где мы все и проживаем.

Само слово дилетант объясняет многое. Оно же предусматривает ход последующего развития и впопыхах расставляет какие-то финишные точки общечеловеческих пробуждений.

В чем усматривается дилетанство и вообще, о чем идет речь, если не учитывать самой морали, изъясненной прежде?

Речь, конечно же, идет о занимаемых позициях большинства и всецелом застое праздно утопающего ума.

Навеянный страхом экономического кризиса демократизм совершил немало ошибок. В этом и заключается весь дилетантизм.

Люди, преследующие принципы демократии, сами по себе являлись дилетантами, а потому совершили целую чреду ошибочных действий.

Одно из них – это запрет на свободу мысли. И хотя закона такого не принято, все же достигается это легко.

Нет средств – нет и хода самой мысли.

Это воистину ложный демократизм, преследующий только свои цели в исполнении единиц власти.

Настоящая демократия располагает всеми доступными средствами для осуществления роли мысли в среде сообщества.

Так или иначе, но во вновь обустроенном государстве это отсутствует.

Отсутствуют и сами средства, на которые содержатся и сами средства массовой информации. Но отнюдь не это пугает каждого в присутствующей власти демократии.

Пугает то, что именуется всяким отсутствием закона о свободе мысли и свободе ее изложения где-либо.

Только конкретным лидерам предоставляется право слова, да и то в определенно выделенное время прямого эфира.

Все это говорит о ярко выведенной политике антидемократии, присуще которой именно такие негативные явления.

Определенная свобода, конечно, содержится в структуре печати. Но она не настолько сильна, насколько способна прямая речь в открыто ведущихся программах средств массовой информации.

Все это подталкивает лишь к одному неизбежному решению.

Выведению мысли на уровень, не подчиняющийся признаку власти в составах самих основ отдельно состоящих умов.

Так или иначе, но мысли одолевают многих и по большинству во времени они сходны.

Это реальная угроза самому пространству, а заодно и теоретическая угроза всему существующему строю, ибо мысль, выведенная на бумаге, вполне способна и не поддержать истоки самой власти.

В таком случае, она теряет свои голоса и становится наиболее уязвимой со стороны любой, двигающей сам режим партии.

Развитие демократии в том и заключается, что это искреннее развитие содержания веяной мысли в среде. Речь не об угрозах и клевете, а о реальной, сохраняющей достоинство мысли, что способна разместить жизнь по-новому и составить свои будущие черты.

Демократия – предел особого содержания среды. И в большей части основан на ее мысли от всецело большего числа.

Если мысль не отражается в истоке власти, то эта власть не отражается в истоке самого мнения.

Отсюда, вывод.

Всякая мысль должна иметь место и репродукцию развития, если она теоретически направлена на дело обустройства всего населения и достигает частности исключительно в пределах собственности.

Такие мысли и носят исключительный характер и вносят смысл исключительного права.

Закон исключительно права гласит о свободе мысли и о

создании величин, ее рукотворно отображающих.

Он же создает условия для гласности и откровенного выражения мнений по поводу содержания структур власти.

Введение в свет такого закона – дело чести самой демократии и реальное ее достижение в границах развитости государственного строя.

Всякая мысль, почерпнутая со стороны закона – есть мысль законная, и имеет право на свое реальное отображение.

Не будет этого – не будет и всего остального.

Как нет того сейчас и не предвидится в дальнейшем.

На этом пока все. Перехожу к следующему тексту содержания.

Глава 15

Так коротко, но во многом достоверно мы будем говорить о настоящих проблемах.

Это не решения времени, а лишь частичный их просмотр в ситуации экономически слабого дня государства.

Начнем с самого первого и поясним ситуацию в деталях.

Уже прежде говорилось, что для того, чтобы достичь какого-то уверенного шага экономики, необходимо достичь, так называемого, экономического баланса, что не создает перевес трудоисполнимых единиц над эквивалентом государственно денежных средств.

Задача сия не из легких и требует очередных пожертвований в сторону лиц, лишающихся права быть участниками госбюджета, что составляется ежегодно относительно планового развития георесурса территории государства.

Как же достичь такого превосходства, при котором бюджет само собой будет наполняем и удовлетворит все потребности сторон?

Достижение такого порядка прямо подводит нас к определению государственной экономики вне всяких веских частных производств, вне иностранных инвестиций и вне все более растущего долга.

То есть, бюджетные средства пополняемы только самим государством товара, исполненного своим же собственным трудом.

Иначе говоря, необходимо воскресить уже законсервированные и по-хозяйски разграбленные предприятия для того, чтобы заработала своя собственная структура экономики.

Во многом бюджетные средства зависят от разработок и добычи. Это основной доход государства вне его рабочей стоимости от производства товара.

Для создания хорошей базы внутреннего рынка и обеспечения вращения своей собственной валюты в виде рубля необходима полная или частично полная капитуляция средств частного капитала.

Ибо они – это созданные условия для недоработки в средствах механизации труда.

To eсть, частная выработка сводится к, так называемому, частному минимуму, что приводит к осложнениям в ряде регионов, где нет товаро-добычи георесурса земли.

А это значит, что они оттягивают на себя основную мощь госбюджета и требуют обильных дотаций по развитию своих собственных средств производств.

Вся частность может усматриваться лишь в совсем небольших или точнее мало значащих для государства предприятиях торгово-экономического комплекса. Это сфера услуг, бытовое обеспечение и тому подобное.

И речи быть не может о добыче ресурса частным способом или о развитии гигантов промышленности государства в частных руках.

Такое допустимо только в тех случаях, когда государство контролирует выпуск продукции и несколько замещает один вариант другим составом.

Но в условиях экономической неразберихи и баснословных затрат на государственное содержание служащих и т. п. – это просто недопустимо.

Государству, как никогда, необходима власть в перераспределении капитала, что частность содержания производств дать, естественно, не может.

Потому что, это ее уставной капитал, согласующий ее внутреннее развитие.

Даже налог в высоком проценте не может дать необходимого наполнения бюджета.

Соответственно, не могут того дать и ГКО, ибо они в таких условиях слабо принимаются или от них вообще отказываются.

Для такого содержания нужна эмиссионная валюта в виде экономически стабильных единиц оплаты труда иных государств.

Но такого в государстве не наблюдается, а полученные кредиты не способны в один миг перекупить все производства сразу или хотя бы большую из них, значимую для государства часть.

Таким образом, государство получается не обеспеченным только потому, что основной капитал содержится в частных руках или владениях, а средства производственной необходимости вынуждены бездействовать в условиях нестабильного экономического положения государства.

Каковы бы ни были претензии со стороны частности любого порядка и какой бы не состояла демократия, все же государство имеет право пересмотреть все вышеуказанные позиции и соответственно принять решения, относительно которых основные производства перейдут в ведение самого государства.

Но это не грабеж.

Это вполне законно и юридически доказано. Чтобы привести в действие вышеозначенное, стоит всего лишь еще раз посмотреть в свой Основной Закон, где очень ясно сказано, что государство является основным владельцем территориальной собственности.

А она, как известно, включает все. Но даже в таком случае, частный капитал не теряет своих прав, а составляет юридически зарегистрированный документ о праве совместного владения с государственным преимуществом.

При этом часть уставного капитала переходит в руки государства, часть выделяется частному лицу.

Это и есть производственное слияние государственного и частного капитала в условиях первой необходимости.

В дальнейшем по мере наполнения бюджета частное выделение капитала прекращается, и предприятие может использоваться им по своему усмотрению.

Все задолженности государства погашаются, и частность получает обратно все свои механизированные средства, включая и совместно обоснованную стоимость.

To eсть, получается, что государство, воспользовавшись частным капиталовложением, использовало его для своих нужд и возвратило его же в итоге всех банковских и производственно необходимых операций.

Время такого совместного участия устанавливается в договорном порядке, а процентные скидки исчисляются согласно наложенного на все производство товара вето.

То есть, процент и есть государственная надбавка к себестоимости выпускаемого товара.

Все иные комиссионные не принимаются и могут быть расценены как крупномасштабная махинация с целью овладения производственными, а заодно и государственными мощностями.

Относительно то же касается и банков, а также владельцев более мелких частных производств, слияния от которых не требуется.

Само государство не вправе налагать свое вето больше размера того, что определено впервые в период возникающего кризиса.

Сами кризисы в экономике неизбежны. Их определяет течение времени и развитие технологий.

Но избежать их активного участия можно, если добиться состояния экономики возможностей, а в дальнейшем экономики успеха.

Как в условиях кризиса воспроизводить оплату труда?

Это довольно обширный вопрос, который затрагивает массу производств серийного выпуска.

Понятно и ясно, что даже в кризис оплата должна существовать, ибо зачем тогда вообще трудиться, да и как жить.

Погашение всех задолженностей производится в кредитном порядке. То есть, заработная плата перечисляется на фонд предприятия или бюджетных структур, из которой выделяется только наиболее активная масса.

To eсть, те средства в денежном варианте, что необходимы только на оплату труда.

Все остальное погашается общей задолженностью и перераспределяется в целом по государству.

Таким образом, денежной эмиссии не наблюдается, товар воспроизводится, а сами средства находятся на счетах производств в, так называемом, недвижимом порядке.

То есть, они заморожены до обоснования более стабильного развития государства.

В то же время, запрещается выдача живого банковского кредита и живые расчеты между фондами или сферами производств.

Только счета и их стоимость проходят сквозь государственную или региональную сеть обеспечения бюджета.

Все развитие производств в этом случае государство берет на себя и использует свои средства для более широкого

развития мощностей.

Вся банковская выручка незамедлительно доставляется в банк от сфер продажи товара и окупается денежными вкладами самого населения, что получает вместо своих денег гарантированную государственную облигацию, на которую приходится процентный эквивалент.

Сам процент устанавливает государство и выводит его ежемесячно согласно оплате труда каждого вложившего средства.

То есть, каждый вправе получить ежемесячную денежную компенсацию и обменять свою облигацию на денежно текущие средства.

Допустим и обмен на товарную стоимость, но в любом случае это проходит банковскую среду операций.

Таким образом, государство не теряет ни единого заработанного или отработанного рубля и, пользуясь силой геозапаса, реализует процесс реконструкции основных тяжеловесных производств.

Это первый этап реконструирования.

Второй – определяет развитие и запуск новых технологических линий в обмен на сырьевой запас.

А третий – создает повторную реконструкцию тяжеловесной промышленности.

И так далее по маршруту кольцевого обеспечения.

Одно развивается и передает другому. Средства, добытые в труде, перераспределяются и внедряются в развитие новой сети производственных операций.

Но вернемся к оплате и закончим это пояснение.

В то же время, всеми банковскими структурами возможна рублевая экономическая разветвленность.

То есть, средства, полученные от облигаций или государственного займа населению способны поучаствовать в жилищном строительстве и ведении коммунального хозяйства.

Отсчет денежных единиц на такое воспроизводство должен ровно соответствовать процентному приросту по ставкам самого населения от их сбыта облигаций.

То есть, чтобы не получилось так, что если население захочет обменять свои облигации на деньги, у банка их не окажется.

Процентная надбавка за использование государственного займа и есть необходимый и экономически подтвержденный вариант дополнительной денежной эмиссии.

То есть, только в случае реальной прибыли от воспроизводимого товара и его реализации банки могут начислять процент, а государство создавать новый приток государственных денежных единиц.

Это и есть строгая расчетная экономика, при которой государственные средства не превышают реально добытых экономических возможностей.

Наполнение внутреннего рынка товаром сбыта и его полная реализация – есть условия для выдвижения государственных облигаций и воспроизводимой процентной надбавки, что заранее предусмотрена самим государством в выпуске товара.

Иначе говоря, надбавка за себестоимостью – и есть процент для государства и банка. Иных средств не бывает, и быть не может.

Это реальная технология воспроизводства денег, заранее подтвержденных экономикой производств.

Если же сами банки устанавливают процент какого-либо содержания, то такая операция является противозаконной или не подтвержденной экономически.

Для того, чтобы банку установить свой процент – ему необходимо установить свой уставной капитал от вырученных в обороте средств, что достигается только экономическим трудом и его реальными доказательствами.

В любом случае, банк не может устанавливать свой процент сразу.

Для этого ему требуется время и привлекаемые материальные средства населения или же государства.

Таким образом, вся банковская деятельность подвергается определенному контролю и вводится в действие основной банковский закон, который определяет меру ответственности, ничем не отличающейся от нанесения особо крупного ущерба государству, что значит, нарушение конституции, что определяет измену государственным интересам и карается соответствующим образом.

Практически, это все для простого объяснения ситуации и, как говорится, что нужно знать из элементарностей ведения экономического хозяйства.

Стоит лишь добавить, что аккредитация граждан в условиях нестабильной или слабо развивающейся экономики невозможна, а потому использование кредитов недопустимо.

Такое возможно только на условиях частных договоров, да и то под весьма большой экономический процент.

Развитие же частного капитала в таких условиях зависит от скопления своих частных средств.

Никакого использования государственных средств быть не должно до того момента, пока государство и банки не обрастут своим собственным капиталом.

Но даже в таком случае, средства выделяются строго под залог и, естественно, ответственность юридического характера. Иного быть не может и не должно.

Переходим к следующему вопросу.

Не секрет, что в условиях экономической нестабильности возрастает недовольство населения, и учащаются случаи открытого общественного выступления.

В этом случае, мы можем говорить о необузданности нравов населения и о его слабой экономической подготовке, если оно допустило подобный экономический спад.

Потому, ошибки, признанные государственными, можно вполне определить как всенародные, ибо в этом торжестве участвовало все население.

Это значит, что участие в массовых демонстрациях, своеобразных стачках и т.д., т. п. – просто противозаконно и только поясняет причину экономического кризиса.

Иное дело, когда избранный состав правительства не принимает активных мер и довольствуется таким положением.

В такой ситуации действительно необходима вспышка гнева населения и практическое доведение дела до суда конституционного порядка.

Со стороны населения могут фигурировать различные общественные организации и стоящие в оппозиции партии.

Им принадлежит право первого такого участия и демонстрационного отказа от состава правительства.

В случае, если вопрос таким порядком или составом не решается, население вправе выдвинуть свои голоса в виде общественного движения в защиту прав населения и соблюдения конституционных норм.

В любом случае, вопрос переизбрания состава правительства должен решаться законным путем и в соответствии с самим законом.

В противном случае, государство имеет право применить силовые структуры и подавить волнения, незаконно существующие и нарушающие порядок в государстве.

И в этом правительство будет право, ибо закон предусматривает такой поворот дел.

Значит, единственно верным выходом из положения является законное изгнание правительства и передача функций временным исполнителям до объявления всенародного голосования.

А оно – и будет доказательством своего нового выбора по естеству ума избирающих и выдвигающих какие-либо кандидатуры.

Потому, как говорится, прежде чем делать, надо подумать, а не бросаться из одной крайности в другую, совсем не понимая, что к чему.

Обуздание нравов вполне возможно и население не вправе на то выражать недовольство. Надо идти всегда законным путем, чтобы не допускать к власти лиц, не способных управлять государством или каким-нибудь иным протекторатом труда.

И в связи с этим наступает пора, так называемой, юридической деструкции времени.