Текст книги "Тени зла"

– Ты говоришь о Верноне как о монстре, а он всего лишь пытался тебе помочь.

– Он что-то скрывает, Дэвид, – сердито проговорила она. – Джон Фрезер знал это, поэтому его убили.

– Кто такой Фрезер?

Она рассказала ему все, что было ей известно о событиях последних двух дней.

– Но при чем здесь Вернон, если Фрезер погиб в автомобильной катастрофе? – спросил писатель. – Это же был несчастный случай!

– Он знал о тайне Вернона.

Напряженную тишину прервал Блейк:

– Не понимаю, почему ты считаешь, что Вернон замешан в смерти Фрезера?

– Дэвид, он никому не позволит стать между ним и этим исследованием.

– И тебе тоже? – спросил Блейк загадочно.

В этот момент зазвонил телефон.

Глава 32

Несколько мгновений они не двигались, прислушиваясь к резким звонкам, заполнившим комнату. Наконец Келли поднялась, подошла к телефону и нерешительно взяла трубку, чувствуя необъяснимую тревогу. Блейк заметил это.

– Алло! – сказала она.

Молчание.

– Алло! – повторила она, посмотрев на Блейка, словно искала в нем поддержку.

Внезапно она услышала торопливую речь. Некоторые слова она не разобрала – не из-за того, что быстро говорили, но потому, что говорили по-французски.

– Кто это? – спросила она, отведя трубку от уха из-за слишком громкого треска и шипения. – Алло! Вы слышите? Кто говорит?

– Келли, это Мишель Лазаль.

Она немного успокоилась.

– Слушай меня, ты должна меня выслушать, – пробормотал он, и Келли почувствовала глухое отчаяние в его голосе. Дышал он резко и неровно, словно от долгого бега. – Я видел Мадлен. – Его голос оборвался. – Я видел ее...

– У тебя был кошмар, Мишель? Это бывает...

Он прервал ее:

– Нет, я трогал, чувствовал ее.

– Это кошмар! – повторила она.

– Нет! Жубер тоже ее видел.

Келли нахмурилась.

– Что ты говоришь? При чем здесь он? – спросила она, чувствуя, как напряглись ее мышцы.

– Он был там, со мной, – продолжал француз, задыхаясь. Он пробормотал что-то по-французски и сухо рассмеялся. От этого смеха по телу Келли пробежали мурашки. – Он смотрел, как я занимаюсь с ней любовью. Она была холодной, но это ничего не значит. Она по-прежнему моя, я все еще хочу ее.

Келли хотела ответить, но не смогла.

– Жубер не простил меня, – тихо сказал француз. – Я думаю, он никогда не простит.

– Простить тебя? За что?

– За то, что я написал эту статью.

– Он с тобой разговаривал? – спросила она, не зная, стоит ли ей успокаивать обезумевшего человека.

– Он всегда там, Келли. Всегда. Он следит за мной.

Наступила зловещая тишина, нарушаемая лишь помехами на линии.

– Мишель, ты меня слышишь? – спросила наконец Келли. Тишина. – Мишель, ответь мне.

Она услышала щелчок и поняла, что он положил трубку. Несколько секунд, показавшихся ей бесконечными, она пристально смотрела на трубку, потом медленно ее опустила.

– Кто это звонил? – спросил Блейк, заметив ее беспокойство.

Она медленно вернулась к нему, снова села на пол и взяла чашку с кофе. Он был холодным.

– Келли, кто это был? – повторил писатель.

– Лазаль. Он работает в метафизическом центре, – ответила она и рассказала о разговоре. – Он убежден, что это было на самом деле, – добавила она.

Блейк пожал плечами:

– Кошмары всегда очень выразительны.

Келли покачала головой:

– Лазаль отрицает, что это кошмар. Он убежден, что все это произошло в действительности. – Она вздохнула. – Боже, надеюсь, у него не начнется снова нервное расстройство! С ним это уже было, когда умерла его жена. – Она подняла глаза на Блейка. – И Жубер... Он сказал, что Жубер – свидетель этого кошмара. Он боится Жубера. – Она вновь опустила глаза. – Сперва Фрезер, теперь Лазаль. Один умер, другой близок к нервному расстройству. И все это из-за исследования, которым я занимаюсь.

– Ты не должна обвинять себя, Келли, – сказал Блейк, протянув руку и ласково приподняв ее голову.

Она схватила его руку, ощутив в ней силу и нежность, но еще сильнее она почувствовала тепло этой руки и всего его тела. Она подняла глаза, пытаясь проникнуть во взгляд Блейка, уловить его выражение за темными стеклами очков. Келли поцеловала его руку и придвинулась ближе к нему. Она положила правую руку на его колено, а он между тем медленно поглаживал ее затылок и шею. Она затрепетала от этой ласки и приблизилась к нему, чтобы ощутить его тело. Он поглаживал ее нежную кожу, и она закрыла глаза.

– А если Вернон виновен в смерти Фрезера? – спросила она тихо, замирая от его прикосновений.

– Тогда он опасный человек, – ответил Блейк – И тебе следует держаться от него подальше.

– И от Жубера?

– Келли, если допустить, что кто-то из них обладает особой психической силой, то тебе лучше не говорить им о своих подозрениях.

– Но я должна знать правду, Дэвид, – возразила она, повернув к нему лицо.

В этот момент Блейк наклонился и поцеловал ее. Сначала они нежно прижались друг к другу губами, но в следующее мгновение слились в поцелуе. Блейк горячо обнял ее: он хотел ее, так же сильно, как и она его.

Келли обвила рукой его шею, не желая прерывать поцелуя. Когда они оторвались друг от друга, дыхание ее было частым, а глаза прикованы к Блейку. Тело ее горело, словно объятое огнем. Соски напряглись и затвердели. От соприкосновения с платьем они побаливали. Внутренняя сторона бедер увлажнилась. Блейку передалось ее возбуждение, она и сама понимала, что на него действуют ее близость и ласковые прикосновения. Рука ее потянулась к его ширинке и начала поглаживать ее; у Блейка закружилась голова и он издал низкий грудной звук.

Келли отодвинулась и легла перед ним на ковер, маня его к себе. Блейк опустился на ковер рядом с ней. Руки его скользили по ее телу, приближаясь к груди. Он начал гладить ее грудь, чувствуя, как затвердели соски, и Келли, обмирая от восхищения, выгнула спину. Ей казалось, что ее уносит какой-то чудесный поток: ощущение тепла между ног сменилось всепоглощающим желанием, охватившим каждую частицу ее тела. Она взяла руку Блейка и потянула ее под платье, а потом застонала от наслаждения, когда его пальцы начали поглаживать ее бедра, задерживаясь и медленно скользя вверх. Наконец он коснулся ее трусиков. Указательным пальцем стал потихоньку стягивать их. Она приподняла ягодицы, а он поцеловал ее влажные трусики и бросил их в сторону.

Она притянула его к себе, и губы их вновь слились в поцелуе. Она приподнялась навстречу его ищущей руке и едва сдержала крик, когда его пальцы коснулись ее затвердевшего клитора и стали нежно его гладить. Она нащупала «молнию» на его брюках и быстро освободила его; пальцы ее обхватили его член, лаская и массируя его. Уже не владея собой, она предложила ему раздеться.

Через секунду они были нагими. Блейк нагнулся и взял губами один, потом другой ее сосок, покусывая их и поглаживая языком. Келли чувствовала, как рука его ласкает ее живот, скользит по мягким волоскам на лобке, нащупывая чувствительное место, и повернулась на бок, прижавшись к его мускулистому бедру. Она потерлась о него, потом поднялась и села ему на живот.

– Сними их, – тихо сказала она, указывая на очки. – Я хочу видеть твои глаза.

Блейк снял очки и посмотрел на нее.

От восторга у Келли захватило дух, ей показалось, что она теряет сознание.

Глаза Блейка цвета июньского неба поразили ее своей глубиной. Она чувствовала себя куклой в его руках, и ей казалось, что вся она во власти этих глаз. Новое и еще более сильное чувство охватило ее, она наклонилась и поцеловала его. Он обнял ее талию, приподнял и опустил себе на грудь, улыбаясь тому, как она прикасается к нему, оставляя на его теле влажные следы. Она подвинулась еще ближе к нему, и он тронул ее языком.

Келли вскрикнула, когда его язык защекотал ее губы, проник в щель и стал лизать клитор. Она откинула голову, прошептала его имя и отдалась своим чувствам. Бедра ее напряглись – первый признак приближающегося оргазма. Он поднял руки и нащупал ее распухшие соски, заставив ее застонать от наслаждения.

Келли повернулась и наклонилась, ища губами его член. Она посмотрела на толстую головку и погрузила его в рот, лаская языком. Рука ее держалась за корень, пальцы перебирали яички. Почувствовав, как напрягся член, она поняла, что развязка близка. Но ей хотелось продлить наслаждение. Не выпуская из руки его пульсирующий член, Келли повернулась, поцеловала Блейка, расставила ноги и стала на колени над его пахом. Она стала медленно опускаться, пока его член не вошел в нее. Они вскрикнули, когда тела их соединились, и ее влажная щель поглотила его стебель.

Келли почувствовала, что больше не может удерживаться. Она посмотрела Блейку в глаза и начала двигаться вниз и вверх. Это пришло почти мгновенно. Она ощущала теперь лишь наслаждение и видела только его голубые глаза. Не отрывая взгляда от этих глаз, она ускорила движения. Ей казалось, что она соединилась с ним, растворилась в нем и они стали единым целым.

Она закричала от сильного оргазма. Она прыгала на нем, и наслаждение все возрастало. Никогда раньше она не испытывала ничего подобного этому чувству, которое стало еще сильнее, когда Блейк задрожал под ней, охваченный последним трепетом. Келли громко застонала, ощутив, как ее заливает горячая струя, и еще теснее приблизилась к нему, словно желая впитать каждую каплю. Дрожащая и взмокшая от пота, она упала на него и прижалась к его губам.

Они обнялись и лежали неподвижно; он как-то сразу обмяк.

Заговорили они не скоро. Проигрыватель молчал; пластинка давно кончилась. Было слышно лишь завывание ветра за окном.

– Тебе не обязательно возвращаться сегодня в Лондон, правда? – спросила Келли.

– Ты хочешь от меня отделаться? – улыбнулся он.

Они рассмеялись. Келли провела пальцем по его губам и нежно его поцеловала. Она по-прежнему глядела в его голубые глаза, вновь охваченная чудесным чувством, будто ее уносит поток и она теряет власть над своим телом.

Блейк широко улыбался.

Часть вторая

Все люди, с которыми мы встречаемся,

соединяют в себе добро и зло

Роберт Луис Стивенсон

Того, кто обучит ребенка сомненью,

Нежданно настигнет могилы тленье

Уильям Блейк

Глава 33

Лондон

Клуб «Ватерлоо» в центре лондонского Мэйфера казался величественным анахронизмом.

Здание, построенное через год после битвы под Ватерлоо веллингтонскими офицерами-пехотинцами, походило скорее на музей. В этом здании всех охватывало почти то же благоговение, что и в церкви. Здание мирно простояло полтора века, не претерпев почти никаких архитектурных вмешательств, и именно потому сохранило былое архаическое величие.

Дэвид Блейк поставил бокал со спиртным, оглядел обшитые панелями стены. Несмотря на многочисленные лампы и свисающую с потолка огромную хрустальную люстру, комната казалась почти темной. На ее стенах было несколько выставленных на обозрение полотен, среди них отличная копия «Сержанта Эварта» Дэниса Дайтона – картины, о которой Блейк читал в книгах по истории. На стене за перегородкой в позолоченной раме висела панорама Ватерлоо сэра Уильяма Аллена длиной в пятнадцать футов, Блейк считал ее выдающимся произведением искусства. На другой стене красовались отшлифованные кирасы с нагрудниками, пробитыми пулями мушкетов. Над ними простирались шлемы карабинеров, длинные мечи шотландских драгун, оригинальные мушкеты и пистолеты.

Блейка все это впечатлило, хотя его несколько смущало то, что Би-би-си выбрала именно этот клуб для приема в честь приезда Джонатана Матиаса в Англию. Гости мирно беседовали друг с другом, некоторые, как и он, разглядывали картины и предметы старины. Ему казалось, что пришли не менее двадцати человек; во многих из них он узнал известных деятелей индустрии развлечений.

В углу он заметил сидящего Джима О'Нейла. Он находился в Англии в связи с европейским турне и успел побывать уже со своим ансамблем в десяти странах и дать восемьдесят концертов. Это был высокий, жилистый человек лет тридцати, с ног до головы в черной коже. Рок-звезда энергично кивал двум беседующим с ним девушкам.

Писатель увидел еще несколько знакомых лиц. Он заметил сэра Джорджа Хаве, нового руководителя Би-би-си; тот беседовал с несколькими мужчинами, среди которых был Джеральд Брэддок.

Брэддок – министр культуры, полный краснолицый человек с таким тесным воротником рубашки, что галстук вокруг него, казалось, завязывал сторонник культа удушения. У тех, кто видел, как он глотает, возникало опасение, что он вот-вот задохнется.

Рядом с ним стоял Роджер Карр – ведущий телевизионного шоу, в котором должен был выступить Матиас.

Повсюду Блейк замечал актеров и актрис телевидения, представителей оттуда же, но он, видимо, был единственным приглашенным сюда писателем.

Приглашение это его несколько удивило, хотя в прошлом он написал для Би-би-си, среди прочего, шестисерийный фильм о паранормальном. Узнав, что почетным гостем на этом вечере будет Матиас, он охотно принял приглашение.

Однако пока американца нигде не было видно.

– Тебя часто приглашают на такие вечера? – спросила Келли, восхищенно глядя на знаменитостей.

Блейк встречался с ней уже больше недели. Он стал часто ездить в Оксфорд, ночевал у нее, а днем возвращался домой работать. Когда он ей впервые рассказал о приглашении, Келли поначалу встревожилась, но сейчас, глядя на других гостей, она не жалела, что пришла с ним.

– Такие вечера не часто бывают, – ответил он, осматриваясь вокруг и ища взглядом Матиаса.

В этот момент, словно по мановению палочки, из гардеробной вышел Матиас, похожий на героя романа Брэма Стокера. На нем был черный костюм-тройка, белая рубашка и черный галстук-бабочка. В запонках на манжетах его рубашки сверкали крупные бриллианты. Медиума представили сэру Джорджу Хаве и тем, кто окружал его. Как магнит, сцена эта привлекла к себе внимание гостей: голоса разом смолкли; все обратили взоры на американца.

– Он выглядит весьма импозантно, – произнесла Келли с благоговением. – Я видела его только на фотографиях.

Блейк ей не ответил. Он смотрел в направлении гардеробной, откуда выходил запоздавший гость.

– Боже! – пробормотал он, подтолкнув Келли локтем. – Посмотри!

Он кивнул в сторону гардеробной, и Келли оторвала глаза от Матиаса.

Еще один запоздавший гость незаметно вошел в комнату и направился к группе, окружившей медиума. Келли посмотрела на него, затем на Блейка.

– Этот-то что здесь делает? – проговорила она в замешательстве.

Доктор Стивен Вернон нервно пригладил рукой волосы и бочком приблизился к сэру Джорджу Хаве.

Блейк и Келли видели, как представляли директора института. Было сказано несколько слов, но как Келли ни старалась, разобрать их не смогла. Постепенно комната вновь наполнилась шумом голосов.

Наблюдая за Верноном, который слушал медиума, Келли испытывала замешательство.

– Келли, – решительно проговорил писатель, взяв ее за руку. – Пойдем, возьмем еще выпить.

Она неохотно последовала за ним в бар, где перед стойкой на высоком табурете восседал Джим О'Нейл. Он по-прежнему слушал одну из девиц, но интерес к беседе у него явно иссяк. Когда Блейк и Келли приблизились, он окинул Келли оценивающим взглядом, задержавшись на ее груди, выступающей из глубокого декольте. На шее у нее висел маленький золотой крестик. О'Нейл улыбнулся ей, и она ответила ему улыбкой.

– Привет! – сказал О'Нейл, кивая им обоим, но глядя только на Келли.

Писатель улыбнулся и пожал музыканту руку.

Блейк представил их друг другу, О'Нейл взял руку Келли и нежно поцеловал.

– Выпить хочешь? – спросил его Блейк.

– Если не трудно, возьми мне кружку горького, – сказал певец. – Меня уже тошнит от этих дурацких коктейлей. – Он отодвинул от себя бокал.

Бармен бросил на него презрительный взгляд, но пиво подал и стал смотреть, как тот его пьет.

– Вот это другое дело! – восхитился певец.

Келли уловила в его голосе акцент кокни.

– Сегодня вечером не выступаешь? – спросил Блейк.

О'Нейл покачал головой:

– Музыканты этой ночью отдыхают. – Он почесал обросший щетиной подбородок. – Менеджер велел мне прийти сюда. Только Бог знает, зачем это ему. – Он сделал глоток пива. – Удивляюсь, почему они пригласили меня сюда. Они ни разу не крутили мои пластинки по радио: – Он усмехнулся.

Келли потянула Блейка за руку и кивком указала на соседний столик. Они пообещали О'Нейлу, что поговорят с ним после, и, заказав ему еще кружку пива, покинули бар.

Подвигая стул Келли, Блейк заметил, что к ним приближается Матиас в сопровождении нескольких человек. Увидев Блейка, медиум радостно улыбнулся. Келли повернулась и обнаружила прямо перед собой доктора Вернона. Они обменялись смущенными взглядами, и Келли посмотрела на Матиаса, пожимавшего руку Блейка.

– Рад тебя видеть, Дэвид, – сказал американец. – Как двигается твоя новая книга?

– Все в порядке, – ответил писатель. – Ты хорошо выглядишь, Джонатан.

– Мне кажется, вас не надо представлять друг другу, – с улыбкой сказал сэр Джордж Хаве.

– Мы уже встречались, – проговорил Матиас и посмотрел на Келли: – А вот с вами я незнаком и, полагаю, должен исправить это.

Медиум улыбнулся, и Келли заметила, что его глаза сверкнули.

Она представилась и отошла, поглядывая на Вернона, тогда как сэр Джордж продолжал знакомить людей.

Блейк пожал руку Джеральду Брэддоку и слегка сморщился, почувствовав, какая она пухлая и влажная.

Подошел Вернон.

– Это доктор Стивен Вернон, старинный мой приятель. Он...

– Мы уже знакомы, – сказал Блейк сэру Джорджу – Как поживаете, доктор Вернон?

– Хорошо, – ответил тот и посмотрел на Келли: – Я не ожидал встретить тебя здесь, Келли.

Она промолчала.

– Ну, кажется, здесь уже все знают друг друга, – заключил сэр Джордж. Он неестественно засмеялся, но быстро смолк.

– Ты надолго приехал, Джонатан? – спросил Блейк медиума.

– На три-четыре дня. Этого вполне достаточно для шоу с мистером Карром, для двух интервью и выступления по радио, – ответил Матиас.

– О том, что ты приезжаешь в Англию, я узнал из газет, – сообщил Блейк. – Когда состоится телевизионное шоу?

– Оно будет передаваться послезавтра, – вмешался Роджер Карр. – Вам следует посмотреть его, мистер Блейк. Вы, кажется, тоже занимались этими трюками. Только вы о них пишете. – Интервьюер ухмыльнулся.

Блейк тоже улыбнулся.

– Знаете, мистер Карр, – произнес он, – я никак не могу понять одного. То ли вы глупы, и мне в этом случае жаль вас, то ли вы невежественны, как свинья. Никак не пойму.

Карр бросил на него злобный взгляд и хотел что-то сказать, но тут все повернули головы в направлении гардеробной, из которой донесся ужасный шум и крики, особенно выделялся высокий женский голос.

Через мгновение в тихую гостиную клуба «Ватерлоо» ворвалась женщина в вымокшем от дождя сером пальто. Волосы ее растрепались от ветра, по лицу стекала краска от грима. Она остановилась в дверях и, тяжело дыша, смотрела на Матиаса.

– Боже! – пробормотал сэр Джордж и обратился к швейцару в зеленом кителе, пытавшемуся остановить женщину: – Пожалуйста, проводите эту леди к выходу.

– Не надо! – поднял руку Матиас. – Оставьте ее!

– Дэвид, кто она? – спросила Келли, поняв по его взгляду, что он знает эту женщину.

– Тони Ландерс, – ответил он. – Актриса.

Женщина, которую он встречал в Нью-Йорке, была прекрасным и нежным созданием, теперь перед ним стояла неряшливая, бледная и измученная женщина, постаревшая на десять лет.

– Вы знаете эту женщину? – спросил сэр Джордж, переводя взгляд с нее на Матиаса, не отрывавшего от нее глаз.

– Да, я знаю ее, – ответил медиум.

– Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит, черт возьми? – воскликнул сэр Джордж.

– Джонатан, мне нужно поговорить с вами, – проговорила Тони прерывающимся голосом. Чтобы не упасть, она прислонилась к стойке бара.

Джим О'Нейл подскочил к ней, готовый помочь. Казалось, Тони сейчас упадет. Она опустилась на табурет, не отрывая глаз от медиума.

– Как вы меня нашли? – спросил он, приблизившись к ней.

– Я услышала, что вы собираетесь в Англию. Я ждала вас. Я узнала, в каком отеле вы остановились, и там мне сказали, где вы будете сегодня вечером.

– Да она же сумасшедшая! – заключил Роджер Карр. – Отправьте ее отсюда.

– Замолчите! – бросил Матиас. – Оставьте ее в покое!

Швейцар отошел от Тони.

– Это что, один из ваших театральных трюков, Матиас? – спросил Карр.

– Да замолчишь ты сегодня или нет? – набросился на него Блейк. Потом жестом подозвал бармена: – Подайте ей бренди.

Не зная, что делать, бармен посмотрел на сэра Джорджа.

– Ради Бога, парень, делай, что я тебе сказал, – настаивал Блейк.

– Ты слышишь или нет? – рявкнул Джим О'Нейл. – Налей ей выпить, черт возьми!

Бармен налил в бокал большую порцию бренди и подал Тони. Она глотнула и закашлялась.

– Тони, что вам нужно? – тихо спросил ее Матиас.

– Джонатан, мне нужна ваша помощь, – сказала она, и на глаза ее навернулись слезы. – Только вы можете мне помочь!

– Почему вы не пришли ко мне раньше? Чего вы боялись?

Она осушила бокал.

– Я боялась, что вы меня прогоните.

Он покачал головой.

– Джонатан, я все время думаю о Рике. Стоит мне увидеть чужого ребенка, и я сразу вспоминаю его. – По щекам ее потекли слезы. – Пожалуйста, помогите мне. – Она не выдержала и разрыдалась.

Матиас положил руку ей на плечо. Она прильнула к нему дрожащим телом.

– Чего вы от меня хотите? – спросил он.

– Верните мне его! – потребовала она. – Сейчас!

Матиас молчал.

– Пожалуйста, или мне стать перед вами на колени? – Сквозь отчаяние пробились гневные нотки. – Войдите в контакт с моим сыном!