Текст книги "Капкан памяти"

11010

Майк вернулся домой в начале двенадцатого. Он припарковал арендованный зеленый автомобиль рядом со своим «блейзером», взял тяжелую сумку с деньгами и поднялся по наружной лестнице на галерею, ведущую в его квартиру. Вокруг никого не было. В комнатах его жилища стены, ковер, «макинтош» Шейлы – все было залито солнцем. Майк опустил жалюзи, чтобы отгородиться от слепящего света, потом приволок проклятую сумку в спальню и запихнул ее под кровать.

Он бросился на матрас, не думая о покоящихся под ним миллионах. Воображение рисовало ему Шейлу. Вспоминались не прекрасные мгновения их близости, пережитые здесь, в этой квартире, а то, как она играла с деньгами. Сколько же времени прошло с тех пор?

Майк лежал на спине и смотрел в потолок. Он искал забвения во сне, но сон не шел. Возможно, отныне это и есть его удел – бессонница и безмерное, безграничное раскаяние. Он втянул ее в опасное дело. Если бы не он, сама бы она никогда не согласилась принять участие в столь безрассудной глупой авантюре. В отличие от него она не пасовала перед трудностями и не искала легких путей. С такими достоинствами, как у нее – талант, исключительный профессионализм, достигнутый упорным трудом, увлеченность работой, – она вознеслась бы до неимоверных высот.

Ему вспомнился разговор с Карлосом в Сеуле. Теперь он точно знает, при каких обстоятельствах способен убить человека. И он готов убить снова, лишь бы вернуть Шейлу. Но ее уже не вернуть. Он разнес Мерлу голову, но он погубил и Шейлу. Погубил женщину, которую он любил и которая когда-нибудь, возможно, тоже полюбила бы его.

Да, он проиграл, потерял интерес к жизни, но что теперь делать? Куда бы он ни отправился, память о том, что произошло с ней, будет преследовать его повсюду. Флойду ничего не стоило ее прикончить. Агнец на заклание, принесенный в жертву ради Майка Маккарти. Нет такого места на свете, где он мог бы об этом забыть. Его стремление покинуть этот унылый зоопарк, где властвуют высокие технологии, утратило всякий смысл. Зачем он вообще пошел на это, когда мог бы жить здесь всю жизнь с Шейлой, подбадривая ее, поддерживая, всеми способами помогая добиться успеха?

* * *

Аннабель Шварц спокойно стояла у входа в Политехнический музей в Сан-Хосе и сквозь темные стекла очков смотрела на машины, снующие по Саут-Маркет-стрит. Она по-прежнему одевалась так, как одеваются в тропических странах Южной Азии, и сегодня, несмотря на то что зимний день в Северной Калифорнии выдался холодным, пришла на встречу в мини-юбке и дутой куртке из синтетической ткани. На плече у нее висела объемная сумка на длинном ремешке, которую она прижимала к себе обеими руками, словно боялась, что кто-нибудь из туристов, покупающих билеты в стереокинотеатр «Имакс», выхватит у нее сокровище до того, как она успеет передать его безымянному мужчине.

Раздобыть «Кенгуровую крысу» оказалось нелегко. Но однажды в обеденный перерыв, направляясь на занятия по английскому языку, она зашла вместе с Карлосом к нему на работу и услышала, как он говорит с кем-то по телефону о коробочке с новыми моделями, которую он держал в руке. Коробочка была не больше пачки сигарет, и Аннабель увидела внутри две квадратные пластины. Вероятно, это и были те самые чипы. Она украдкой сунула их в свою сумку, пока Карлос что-то печатал на компьютере, а он потом спустился вместе с ней вниз и провел ее мимо охраны на улицу.

Перед ней затормозила черная «хонда прелюд». Аннабель увидела за темными стеклами машины силуэт Специалиста. Он пальцем подозвал ее к машине. При виде него она вспомнила испытанную боль. Он открыл дверцу со стороны пассажирского кресла, и Аннабель засеменила к автомобилю мелкими шажками, чтобы не разошлись швы, которые пришлось наложить после того, как он ее изнасиловал. В нескольких шагах от «хонды» она остановилась и вытащила из сумки пластиковый футляр для ювелирных изделий, показывая ему два бесценных образца, лежавших внутри на черном пенопласте.

– Садись! – скомандовал Специалист.

– Нет-нет. Здесь, – отказалась Аннабель, протягивая ему коробочку.

– Меня не должны здесь видеть! – проскрежетал он.

– Тогда уезжай! – Она бросила футляр на пассажирское кресло.

Мгновение они оба смотрели на него, потом Специалист медленно поднял глаза к ее лицу.

– Садись, – повторил, теперь уже более спокойно, но и более настойчиво. Он взял в руку коробочку и показал ею на кресло.

Аннабель знала, как поступают с девушками, которые бросают вызов таким мужчинам. Она не хотела, чтобы ее изуродовали – исполосовали ей ножом лицо или отрезали какие-то органы. То, что он сделал с ней прежде, было предупреждением. И этот человек знает, где ее найти. Если она сейчас убежит, потом всю жизнь будет жить в страхе, опасаясь выйти из дома и даже открыть дверь или окно. Она села в темную спортивную машину и поставила тяжелую сумку на пол перед собой.

Специалист отъехал от обочины.

– Знаешь, кто такой Майк Маккарти? – спросил он по-английски.

Аннабель, не раздумывая, кивнула и добавила:

– Он тоже работает в «Това системз».

– Позвонишь ему в дверь, чтобы я мог войти, – сказал Специалист. Потом повернулся к ней и холодно улыбнулся. – Но сначала доставишь мне удовольствие.

Разговор на том прекратился. Он заколесил по улицам, удаляясь от небоскребов, и вскоре они оказались на окраине города. Там Специалист заехал за какой-то облупившийся небольшой торговый центр, затормозил, дал задний ход и загнал автомобиль за переполненный мусорный контейнер, скрывавший их от прохожих.

– Ты хочешь оральный секс? – спросила Аннабель, раздвинув губы в лучезарной улыбке, которая всегда безотказно действовала на мужчин.

Специалист сердито взглянул на нее, сунул руку в карман и тут же вытащил, сжав кулак. Он сунул ей кулак под нос и раскрыл ладонь, на ней лежал отрезанный палец Трейси.

Аннабель отшатнулась, головой ударившись о боковое стекло.

– Не постараешься, с тобой будет то же самое, – пригрозил Специалист.

– Да-да! – Она откинула спинку кресла, легла, сняла трусики и задрала на себе короткую юбку. Специалист расстегнул ширинку и взгромоздился на нее. Но продолжения не последовало. Аннабель нащупала его пенис и в расстройстве прикусила губу, держа в ладони, скукоженный вялый орган, почти такой же маленький, как обрубок пальца, который продемонстрировал ей Специалист. Она принялась массировать его, как каждую ночь массировала Карлоса, а до него десятки мужчин, но все тщетно.

Раздосадованный Специалист перебрался на свое сиденье, опустил спинку, затем схватил ее за волосы и притянул к себе.

– Давай, чтобы я кончил, а то убью!

Аннабель стала возбуждать его губами, мять пенис в ладонях, потирать волосами. Она умела доставлять ртом неземное наслаждение, и сейчас, с округлившимися от страха глазами, она была восхитительна, красивее любой из каменных богинь в святилище Боробудур на острове Ява. Таким же напуганным взглядом она покорила Карлоса в Тайбэе. Но теперь, когда от этого зависела ее жизнь, ее пленительная красота не возымела действия.

Аннабель прошиб холодный пот. У нее и раньше бывали подобные клиенты, и обычно ее усилия не пропадали даром. Этот мужчина, может, сегодня и не убьет ее, но накажет обязательно, причинит боль, как тогда. И он не оставит ее в покое – будет возвращаться снова и снова. Продолжая ласкать его, чтобы он ничего не заподозрил, она медленно опустила правую руку вниз и нащупала сумочку.

«Магнум» был тяжелый, ей едва удавалось удерживать его одной рукой, но она все же сумела протащить его вокруг коробки передач с ручным управлением и повернуть дулом вперед. Она приподняла голову, якобы для того, чтобы перевести дух, и увидела, что Специалист зажмурил глаза. Поставив пистолет на ладонь левой руки, как учил ее Карлос, она сняла его с предохранителя, направила длинное дуло Специалисту между ног и спустила курок.

От отдачи ее отбросило на панель управления – и весьма кстати. Фонтан крови, взметнувшийся от паха Специалиста, ударил в потолок машины и обрызгал его с ног до головы. Китаец взвыл, в изумлении глядя на дымящийся ствол, затем с ужасом посмотрел на ошметки плоти – то, что осталось от его гениталий. Его рука потянулась в карман, но его парализовал болевой шок.

Аннабель увидела, что Специалист вытащил револьвер, которым он однажды поранил ее. Его рука сильно дрожала, поэтому она, не дожидаясь, когда он наведет на нее дуло, крепче обхватила рукоятку «магнума», прицелилась и снова выстрелила, на этот раз прямо ему в грудь. Пуля попала в сердце, Специалист дернулся, стукнулся головой о потолок и замертво повалился в кресло.

Кровь перестала бить фонтаном, из обеих ран в одежду сочилось бордовое месиво. Револьвер выпал из правой руки Специалиста ладонь левой разжалась, и Аннабель опять увидела обрубок пальца с ярко-красным ухоженным ногтем.

Она открыла дверцу, бросила тяжелый пистолет и, чувствуя, как дрожат ноги, выбралась из машины. Но потом сообразила, что американская полиция установит, кому принадлежит пистолет, и тогда, что еще страшнее, друзья Специалиста в Гонконге догадаются, кто убил его. Впрочем, они вычислят это в любом случае. Ей нужно бежать.

Аннабель заметила на заднем сиденье чемодан. Она наклонила вперед спинку пассажирского кресла и вытащила его, решив, что положит в чемодан пистолет и где-нибудь выбросит и то, и другое.

В чемодане лежали деньги, пачки стодолларовых купюр – много пачек, должно быть, целое состояние. Аннабель посидела несколько секунд, глядя на деньги, затем вновь полезла в машину, взяла свои трусики, вытерла ими «магнум» и вместе с оружием положила в чемодан, прямо на деньги.

Семнадцатилетняя индонезийка выпрямилась, поправила на себе одежду, повесила на плечо сумочку, в которой лежал ее паспорт, обеими руками подхватила чемодан, пинком захлопнула дверцу машины с трупом и быстро зашагала на угол улицы, где находился небольшой торговый центр. Почти сразу же показалось такси. Аннабель остановила его, одарила водителя-индуса чарующей улыбкой и сказала:

– В аэропорт Сан-Франциско.

* * *

Всем сотрудникам финансового отдела компании было приказано в течение всего дня отслеживать, контролировать и фиксировать изменения показателей курса акций, учитывая каждую операцию и сделку, чтобы позже проанализировать полученные данные. По завершении торгов они доложили своему угрюмому руководителю, что курс неуклонно снижается. Акции «Това системз» побили все рекорды. Утром курс составлял почти семьдесят пунктов, затем упал до тридцати шести, но к вечеру несколько поднялся, остановившись на отметке сорок. Все, включая самого Тодда, более сильной встряски, пожалуй, еще ни разу не переживали: за два дня чистая стоимость компании уменьшилась более чем на миллиард долларов. Финансисты, хоть теперь им и было что порассказать внукам, очень обрадовались, что их еще не уволили, и отправились обновлять свои анкеты, чем в последние дни занимались все сотрудники во всех больших и маленьких кабинетах штаб-квартиры компании.

Говард и Тодд сидели друг против друга за большим столом в опустевшей комнате заседаний.

– Думаешь, падение удалось остановить? – спросил Тодд.

– Конечно. Черт, да я бы весь день скупал наши акции по такой цене! – ответил Говард.

Тодд стиснул кулак. Никто не знал, сколько составили его личные убытки. Он целый день прятался от своего брокера и от остальных компаньонов брокерской фирмы, пытавшихся дозвониться ему.

– Значит, по-твоему, ниже уже не будет?

– Не должно, – сказал Говард. – Цена акций уже ниже стоимости активов компании. – Он смотрел, как Тодд производит в уме подсчеты.

– Думаешь, завтра курс поднимется до пятидесяти? – допытывался Тодд.

Говард приготовился дать ему осторожный прогноз, но не успел: засигналил аппарат селекторной связи. Впоследствии он сожалел о том, что ответил на вызов.

Говард нажал на кнопку и сказал:

– Да?

– Извините, что беспокою вас, господа, – раздался голос одного из помощников Тодда, – но вы просили соединять, если будут звонить из полиции.

– Да-да, – подтвердил Говард.

Послышался щелчок.

– Алло, это инспектор Баркер. С кем я говорю?

– Здесь Говард и Тодд, – ответил Говард.

– Говард и Тодд, – повторил полицейский. – У вас что, фамилий нет?

Мужчины тупо смотрели на телефон. Это была вечная проблема. Посторонние просто не понимали, не могли понять, что корпоративным божествам позволялось – другого от них и не ждали – отказываться от фамилий, которые лишь замедляли ход работы.

– Это я, – подал голос Тодд. – Есть новости для нас?

– Хорошие и плохие, – отвечал Баркер. – Начнем с хороших. Мы поймали одного из грабителей, парня по имени Флойд Эрнандес. Завтра его переправят сюда самолетом с Большого Каймана. Спасибо, что выдают его нам без проволочек.

– Чипы нашли? – с надеждой в голосе спросил Тодд.

– Нет. И похоже, женщина, которая была с ним, исчезла вместе с деньгами. Сегодня утром она сняла с анонимного счета в банке пять миллионов долларов. Значит, кто-то получил товар и заплатил за него.

– Можно отследить эти деньги? – осведомился Говард.

– Люди из ФБР считают, что вряд ли. Деньги поступили из лондонского филиала одного из японских банков, со счета одной торговой компании, руководители которой, очевидно, вымышленные лица. А туда деньги были переведены с анонимного счета в Лихтенштейне, который, скорее всего, тоже принадлежит фиктивной компании.

– Значит, это и есть плохие новости? – промолвил Тодд, полагая, что задает риторический вопрос.

– Нет, это были хорошие, – возразил Баркер. – Сегодня Трейси Карсон была обнаружена мертвой у себя дома в ванне. Ее муж, прочитав об ее аресте, вернулся домой раньше времени.

Говард открыл рот, но не нашелся что сказать.

– Простите? – произнес Тодд. – Я не ослышался? Мой вице-президент по продажам умерла?

– Совершенно верно. Очень странная смерть – возможно, передозировка снотворного и алкоголя. Пока установлено, что она поперхнулась собственной рвотой. – Про отрезанный палец Баркер говорить не стал.

– Не может быть! – выпалил Говард. – Боже, что вы, гады, с ней сделали?

– Как вы думаете, возможно ли, что ее убил муж, узнав, что она была с вами? – спросил Баркер.

– Я... я... я... – забормотал ошеломленный Говард.

– Видите ли, он утверждает, что все двери были заперты изнутри, – продолжал Баркер. – Но мы это знаем только с его слов, поскольку он вошел в дом первым. Мы установим момент наступления смерти, и тогда, возможно, он будет исключен из числа подозреваемых. Разумеется, нам также хотелось бы знать, где вы находились в момент ее смерти, Говард.

– Я? – Говард не верил своим ушам.

– Говард весь день был здесь, рядом со мной, – безжизненным голосом констатировал Тодд, только еще начиная сознавать скрытый смысл последнего происшествия.

– Послушайте, мы просто хотим исключить вас из числа подозреваемых лиц, – объяснил Баркер. – По-хорошему, нам нужно как можно скорей сузить этот круг. Сначала мы думали, что ограбление организовала миссис Карсон, потом решили, что она непричастна. Теперь вот ее, возможно, убили – либо из опасения, что она проболтается, либо по какой-то другой причине, которая нам пока не ясна. Пусть ваши люди из службы безопасности установят имена всех, кто в вашей компании имеет отношение к микросхемам памяти, а также тех, кто отсутствовал на работе в последние два дня.

– Я сразу могу назвать человека, который вписывается в обе категории, – заявил Говард. – Это Майк Маккарти.

– Отлично. Начало положено. Попросите ваших людей немедленно сообщить мне всю известную о нем информацию и, главное, адрес. И о нашей беседе никому ни слова!

Тодд поднес ко рту кулак. Следует сообщить Баркеру про телефонный разговор с Ричардом Ченом? Нет, пресса и так уже изгаляется, как может...

Баркер повесил трубку. Тодд представил, какие последствия ожидают компанию в связи с гибелью Трейси. Он грохнул кулаком по столу, вскочил на ноги и трясущимся пальцем ткнул в сторону Говарда.

– Это все ты виноват! Ты и эта дохлая шлюха! Кем вы себя возомнили? Да ты представляешь, что из этого раздует пресса?

Говард, все еще пытавшийся осмыслить трагическую новость, молчал.

– Теперь нечего заботиться о нанесенном ущербе! – орал Тодд. – Эта эгоистичная, тупая, невоздержанная корова погубила мою компанию. Надеюсь, она будет жаритъся в аду... И тебе туда же дорога! Убирайся с моих глаз! Чтобы ноги твоей не было в «Това системз»! Ты уволен, Говард!

Говард, с посеревшим лицом, молча покинул зал заседаний.

Тодд вызвал по селектору свою секретаршу.

– Созовите на завтра совет директоров, – заорал он. – Потом соедините меня с Джеком Хоулльером из «Севко».

Секретарь начала что-то говорить, но он уже оборвал связь.

Тодд уставился взглядом в полированную поверхность стола. Жаль, что Трейси Карсон мертва, а то бы он сам задушил ее. Если бы Баркер позволил ему своими руками повесить этого Эрнандеса. А остальные? Этот Маккарти, на которого указал Говард...

Маккарти! Ну, конечно. Несколько лет после скандала с «Занзибаром» этот подонок зализывал раны и теперь вернулся, чтобы отомстить ему. Точно, мотив налицо. Разумеется, это он. Кто же еще? Может, позвонить Баркеру?

Какой смысл? Маккарти наверняка уже едет на встречу с блондинкой, забравшей из банка чемодан денег. Его они больше никогда не увидят. К тому же пять миллионов – капля в море по сравнению с проблемами Тодда.

* * *

Изнуренный физически и душевно, Майк все-таки уснул. Проснулся он внезапно, когда кто-то позвонил в дверь – впервые с тех пор, как он вернулся домой. Он поднялся и направился в гостиную. Приближаясь к двери, он на пару волшебных секунд вообразил, что сейчас увидит на пороге Шейлу, но потом вспомнил, что у нее есть ключ от его квартиры, а когда посмотрел в глазок, различил полицейскую форму. Майк вздохнул и на мгновенье прижался головой к двери. Они оказались расторопнее, чем он ожидал. На чем же он прокололся?

Майк сделал глубокий вдох и отпер дверь. Их было двое. Местные полицейские. Внизу у лестницы стояла машина с опознавательными знаками полиции Лос-Гатоса.

– Господин Маккарти? – уточнил один из незваных гостей.

– Да, это я.

– Вы один дома, сэр? – спросил второй.

Майк кивнул.

– Можно войти? – сказал первый.

– Конечно. Прошу.

Полицейские вошли в гостиную, настороженно осматриваясь. Один проверил ванную, потом спальню. Вернувшись, он взглянул на своего напарника и пожал плечами.

– Здесь все спокойно, господин Маккарти?

– Вообще-то я приболел, – сказал Майк, только теперь сообразив, что стоит в нижнем белье.

Полицейский, проверявший комнаты, смотрел на купленный Шейлой компьютер – он стоял в дальнем углу гостиной.

– Вы сообщили в компанию о том, что больны?

– Нет... нет, не сообщил, – сокрушенно отвечал Майк. – Понимаете, в выходные я где-то посеял свой чертов телефон, а здесь у меня только компьютер. В квартиру подведена телефонная линия, но я почти все время в разъездах и как-то не удосужился поставить стационарный аппарат. Сейчас сообщу по электронной почте.

– Сослуживцы обеспокоены вашим отсутствием, – объяснил полицейский, стоявший у двери. – Попросили нас справиться о вас.

– О, фу ты. Извините. Я должен был уехать в командировку; даже не думал, что они заметят. Глупость какая. У меня сильные колики – съел что-то не то. Боюсь отходить от ванной.

– Ясно. Кстати, господин Маккарти, это не ваш «блейзер» там внизу? – спросил первый полицейский, выходя в дверь.

– Мой.

– У вас это единственная машина?

Майк кивнул. Строго говоря, за ним действительно числился только один его «блейзер», так зачем же упоминать арендованный зеленый автомобиль?

Он закрыл дверь за полицейскими и некоторое время расхаживал по квартире. Спустя несколько минут он выглянул в окно и увидел белую крышу патрульной машины чуть дальше по дороге. Он догадался, что полицейские опрашивают соседей: те могли знать, отлучался он из дома или нет. Но любой из соседей подтвердит, что его «блейзер» стоит здесь с самой субботы. Шейла предусмотрела и это. Гениальная женщина. А он приговорил ее к смерти.

Майк медленно побрел в спальню и стал молить о сне. Его молитвы были услышаны, и с наступлением сумерек он заснул.

11011

Тодд догадывался, как развернутся события, когда на следующее утро откроется НАСДАК. Он понимал, что предотвратить неизбежное уже нельзя, и оказался прав. Валерия рядом расчесывала свои длинные волосы, а он, лежа на кровати, смотрел новости Си-Эн-Эн. На экране появился убитый горем муж Трейси. Он заявил, что его жену погубила работа – она не выдержала непосильных перегрузок и нервного напряжения. Журналисты уже где-то нашли видеозапись с выступлением Трейси на последнем торжественном вечере «Това системз», где она вручала награды за реализацию продукции по итогам года. Тодд даже заметил себя в кадре – он аплодировал ей, стоя сбоку на сцене. Более того, вездесущие репортеры составили целый роман о ее жизни: рассказали, как она выступала с прощальной речью на выпускном вечере в школе; пригласили в студию ее подруг по университету, и те превозносили ее до небесй, бесстыдно преувеличивая ее роль в «Това системз». И это означает, скорбными голосами объясняли телезрителям «говорящие головы», что ее смерть нанесла сокрушительный удар по компьютерной компании, которая и без того находится в тяжелом положении.

– Будь ты проклята, никчемная потаскуха! – заорал Тодд, глядя на ее улыбающееся лицо на экране.

И потом, словно в насмешку над ним, изображение Трейси уменьшилось в половину экрана и рядом появилось лицо Дени Лима. Следом показали завод в Уотсонвилле, потом журналиста, что-то тараторящего в микрофон у штаб-квартиры «Това системз»; над его головой – логотип компании. Скандал на весь белый свет.

Тодд со стоном спрятал лицо в ладонях.

Переживал он не напрасно. В среду утром за первый же час торгов на бирже акции «Това системз» скакнули вниз на двадцать с лишним долларов, и курс продолжал неуклонно падать. Сумма, которую он должен был заплатить за акции, приобретенные три дня назад, превышала текущую стоимость всех акций, которыми он владел. Тодд знал, что к концу дня станет банкротом – если только шакалы с Уолл-стрит не растерзают его раньше. Единственное, что пока еще удерживало их, – это назначенное им срочное заседание совета директоров; они боялись предпринимать что-либо до оглашения его результатов.

* * *

В то утро полиция обнаружила еще одну находку. Когда эксперты-криминалисты производили обыск в трейлере Флойда, шериф заметил пулевое отверстие в борту лодки. Это привлекло его внимание к водоему, и он решил пройтись по дамбе. На дальнем конце находились шлюзовые ворота, такие же старые, как сама дамба. Швы в прогнившем дереве пропускали воду, из-за чего возле шлюза возникло небольшое течение, и все, что плавало на поверхности озера – листья, ветки, – постепенно скапливалось у ворот. И там, под тиной и сосновыми иголками, почти невидимый, покачивался характерный бугорок – спина трупа.

Не прошло и часа, как полицейский вертолет, по настоянию Баркера, уже вез труп Мерла через горы в Сан-Хосе на вскрытие, хотя причина смерти не вызывала сомнения. Баркеру требовалось установить момент наступления смерти, чтобы решить, является ли его главный подозреваемый – пойманный беглец Флойд Эрнандес – убийцей.

* * *

Майк не подозревал об успехах полиции. Весь день он провалялся в постели, время от времени забываясь беспокойным сном, который перемежался кошмарными видениями, и это во сто крат усиливало его душевные муки, ведь он не знал, какая участь постигла Шейлу. Он представлял, как Флойд душит ее, закалывает ножом, топит в ванне... В холодном поту он метался на кровати, пытаясь изгнать из воображения страшные картины, как вдруг кошмар кончился и он увидел в дверях спальни Шейлу.

– О, Боже, Майк, глазам своим не верю! – услышал он ее голос.

В первую минуту он решил, что умер, и даже обрадовался, потому что в загробной жизни с ним была Шейла, чей голос он тщетно силился уловить в кровавом хаосе своего подсознания. Или это призрак, явившийся сюда поиздеваться над ним за то, что он стал причиной ее смерти?

Майк потер глаза, тряхнул головой, постепенно сознавая, что он уже не спит. Потом резко приподнялся на локтях, все еще с недоверием глядя на девушку в дверях. Она поставила на пол тяжелую спортивную сумку, которую принесла с собой, и бросилась к нему.

– Ты жив, жив! – восклицала она, водя ладонями по его лицу, волосам, затем прижала его к себе, и он, ощутив биение ее сердца, наконец-то убедился, что она – не сон и не призрак.

Майк обнял ее одной рукой, увлек через себя на кровать. Они лежали и наглядеться друг на друга не могли.

* * *

Флойда передали в руки полиции Сан-Хосе, но в его распоряжении не было восьми адвокатов, чтобы тщательно изучить протокол задержания на предмет допущенных нарушений. Баркер наблюдал за процедурой оформления документов, стремясь исключить любые погрешности, чтобы не придрался даже самый дотошный адвокат. Он снова и снова просматривал внушительный список судимостей подозреваемого. Его поразило, что тот так мало отсидел за все свои преступления. «Эрнандес, безусловно, отъявленный негодяй», – думал Баркер. Незаконное хранение оружия, половая связь с несовершеннолетней, вооруженное ограбление, оказание сопротивления при задержании, многочисленные правонарушения, связанные с наркотиками, оскорбление действием, бытовое насилие с применением холодного оружия... Он и внешне похож на убийцу – всегда прячет глаза, – но это ничего не значит, если они не сумеют выжать из него показания или неопровержимо доказать его вину. Из документов видно, что Эрнандес охотно идет на сделки о признании вины[51]51
  Договоренность между судом и подсудимым о том, что подсудимый признает себя виновным в совершении менее тяжкого преступления и получит минимальное наказание, причем суд не будет рассматривать обвинение в более тяжком преступлении.


[Закрыть]и готов продать своих друзей ради спасения собственной шкуры.

Полицейские уже собрались препроводить закованного в наручники арестованного в камеру, но Баркер их остановил.

– Мы с господином Эрнандесом съездим на экскурсию, хочу кое-что ему показать, – сказал он. – Приготовьте машину.

Флойд с ненавистью посмотрел на людей, лишивших его свободы, но промолчал.

* * *

В нескольких милях к востоку, в зале заседаний совета директоров «Това системз» разыгрывался настоящий спектакль. Членам совета директоров вовсе не было нужды встречаться за одним столом; они вполне могли бы обсудить все вопросы на селекторном совещании, как это обычно и делалось. Но никто из директоров, имевших право пользования самолетом компании, не захотел отказать себе в удовольствии совершить на нем перелет. Те же, кто проживал в Долине, прибыли на заседание в лимузинах, которые теперь стояли у входа в корпус № 1, словно стадо диковинных зверей, пришедших на водопой.

– Микросхемы памяти... – твердил Тодд. – Микросхемы памяти – это золото или живые деньги. Они исчезли. Прошло четыре дня, и грабители благополучно реализовали их. Чипы уже не вернуть. Их нет! – Он в отчаянии помотал головой.

Не все присутствующие были в курсе всех подробностей и последствий происходящего. Но ничего позитивного предложить они не могли, поэтому со всех сторон посыпались бестолковые обвинения. Почему не было никакого плана чрезвычайных мер? Кто сказал, что отсутствие запасов комплектующих – это оптимальный вариант? Почему не купили собственный завод по производству микросхем памяти? Почему не обратились в госдепартамент с просьбой заставить корейцев или японцев посодействовать нам?

Джек Хоулльер, сидевший на дальнем конце стола, выгнул брови, глядя на Тодда. Тот пытался восстановить – точнее, установить – порядок в зале заседаний. Возбужденные директора, радушно приветствовавшие президента «Севко» перед началом заседания, теперь почти не обращали на него внимания: каждый стремился выразить свое мнение о сложившейся чрезвычайной ситуации. Правда, в отличие от Тодда они не знали о том, что было в тощем портфеле, лежавшем на столе перед Хоулльером.

* * *

Стоя на коленях в постели Майка, Шейла стянула через голову маечку и швырнула ее в угол комнаты. Он провел ладонями по ее груди, и от радости ее глаза наполнились слезами. Невесомая, воздушная, как плывущее облако, она взглянула на него сквозь пелену влаги, и потом, словно опасаясь, что умчится прочь на крыльях счастья, обхватила его пенис, который запульсировал в ее руке, будто сердце.

Она всхлипнула от небывалого блаженства и вдруг расхохоталась, вспомнив, как они на этой же самой кровати предавались любви в знак примирения. Тогда все было так невинно! А как взбудоражил ее конверт с деньгами... Теперь у них в комнате целых десять миллионов, но это не имеет значения. Главное, что они оба живы – и он жив, и она. Шейле не терпелось вылезти из чужих брюк и снова доказать Майку свои чувства.

Пропасть вечности пролегала между тем, что она испытывала тогда, и ее нынешним состоянием. Та встреча теперь вспоминалась как высказанное шепотом обещание на прогулке в лесу. Сейчас же ею владела испепеляющая страсть – чувство, даруемое человеку, который чудом избежал гибели. Ей казалось, она обрела бессмертие. Шейла встала и сорвала с себя остатки одежды. Глаза Майка, обращенные на нее, светились обожанием. И в те несколько бесконечных секунд, перед тем как предаться с ним самой что ни на есть земной любви, Шейла поняла, что она для него – богиня. Никто, ни одна живая душа не знала того восторга, какой испытала она, когда он овладел ею, овладел, как армия победителей, с триумфом прошествовав через ее арку в город, ее город, мгновенно запылавший огнем, жар которого поднялся к лицу и объял все ее существо до самых кончиков пальцев. Он сделал ее своей возлюбленной, своей королевой, и теперь они вместе будут править миром во веки веков.

* * *

В морге Сан-Хосе Баркер сдернул простыню с тела Дени Лима и пристально посмотрел на Флойда. Его лицо оставалось бесстрастным, казалось таким же безжизненным, как сам труп.

– Утром мы нашли ружье, – сообщил инспектор. – Оно принадлежит твоему дружку Мерлу. Мы совершенно точно знаем, что это и есть орудие убийства.

В лице Флойда что-то дрогнуло, но потом он бросил презрительный взгляд на полицейского и сказал:

– Моих отпечатков вы на нем не найдете.

Баркер уже знал это. Криминалисты доложили, что все отпечатки тщательно вытерты. Он кивнул работнику морга, и тот закатил стол с трупом в холодильник.

– Покажи нам женщину. – Баркер направился за санитаром к другому столу и встал так, чтобы видеть лицо арестованного, когда тому покажут тело.

Санитар отвернул простыню с лица Трейси Карсон.

На этот раз в чертах Флойда промелькнуло смятение.

– Узнаешь?

Флойд покачал головой.

– А должен бы... – заметил Баркер. – Она летала с тобой на Карибы. Трейси Карсон.

Глаза Флойда округлились, он взглянул на труп внимательнее.