Текст книги "Сын кровавой луны"

– Нет, – покачала она головой, слегка вздохнув. – Я лишь могу снять приступы каких-то заболеваний. Их темные проявления. Например, когда человек болен простудой, у него заложен нос, горит горло, он чувствует себя ужасно. Я могу избавить его от боли и снять все внешние признаки недуга. Но эта мера временная, потому что болезнь останется в организме. И, например, в случае с той же простудой все вернется примерно через полдня.

– Как странно, – проговорил Ландер, направляя некромобиль в район, в котором жила девушка.

До дома оставалось уже совсем недалеко.

– Впервые слышу о такой способности. Скажи, а таким образом можно избавляться только от признаков простуды?

– Конечно нет, – покачала головой она, вспоминая, как периодически помогала матери прийти в себя после очередного приступа.

По спине прокатилась неприятная дрожь.

– Можно облегчить течение любой болезни, – задумчиво продолжала она, погрузившись в не самые приятные воспоминания. – Это работает так, будто я высасываю из тел Тьму. Каждое заболевание – это как очаг темной силы, он разъедает организм, распространяя по нему легкий сумеречный дым, который и вызывает недомогание. Это не магия в прямом смысле. Ее нельзя использовать для колдовства. Однако все же на магию «дым» очень похож. Я научилась его впитывать и преобразовывать внутри собственного анареля. Избавившись от этой темной поволоки, организм снова выглядит здоровым ровно до тех пор, пока очаг заболевания вновь не распространит по организму свою заразу.

– Удивительно, – выдохнул Ландер. – А вылечить полностью, выходит, ты не можешь?

– Не могу, – покачала головой девушка. – Само ядро болезни не исчезает, сколько его ни впитывай. Я пробовала. Видимо, дело в том, что большинство заболеваний все же носят не магическую природу, а простую. Физическую. На них может влиять только сила друидов. Но вообще я сама не слишком-то разбираюсь в этом вопросе.

– Это все так странно, – пробубнил охотник, останавливая машину возле подъезда ее мрачного старого триплекса.

– Если ты мне не веришь, могу в качестве платы за проезд продемонстрировать тебе свои способности в действии, – улыбнулась Мелания, снова едва заметно краснея. Вроде бы она не предложила мужчине ничего особенного, а все же необходимость вторгаться в его личное пространство, находиться так близко смущала ее.

– Прямо сейчас? – переспросил он. Брови некроманта взлетели вверх. – Но я ничем не болен, хвала темным богам.

Мелания улыбнулась шире, чувствуя легкое превосходство. Нечасто удавалось похвастаться своим мастерством.

– У вас болит голова, драугун Винье, – многозначительно проговорила она, настраивая сумеречное зрение таким образом, чтобы видеть внутренние структуры организма охотника.

И в самом деле, вокруг его головы прямо сейчас витало легкое темное облако. Туман или «дым», как она любила это называть.

Со стороны эта практика лечения, до которой девушка додумалась сама, выглядела как минимум антинаучным шаманизмом. Ни в одном трактате или учебнике не было сказано, что некромант способен хоть как-то исцелять организм. Хотя бы частично. Но Мелания уже много лет, помогая своей матери, занималась именно этим.

– Действительно, – выдохнул Ландер, глядя на девушку широко раскрытыми карими глазами. – У меня и впрямь болит голова…

– Так ты позволишь? – немного неуверенно протянула она руки вперед и улыбнулась.

Ландер больше ничего не ответил. Лишь кивнул, и кадык на его горле едва заметно дернулся.

Мелания коснулась его висков и закрыла глаза.

Головная боль – это совсем легкое заболевание. Какова бы ни была причина ее возникновения, чтобы убрать последствия, требовалось совсем немного усилий.

Мелания дернула пальцами, и тут же в самые их кончики начал впитываться сумеречный туман, витающий вокруг головы охотника. Пара секунд – и все было готово. Лишь анарель некромантки отзывался легким возмущением, а под желудком возникло неприятное чувство, будто она проглотила что-то очень несвежее.

Конечно же эта странная магия давала побочный эффект. Но рассказывать о нем охотнику девушка не стала.

Просто убрала пальцы от его головы и улыбнулась, с удивлением заметив, что он так и сидит неподвижно в одной позе, продолжая смотреть на нее широко распахнутыми глазами.

– Что-то не так? – спросила смущенно некромантка. От странного горящего взгляда мужчины ей стало сильно не по себе. Сейчас он смотрел на нее с восхищением. И будто с каким-то скрытым желанием.

– Боль действительно прошла, – ответил он медленно. – Признаться, я не верил до конца. И теперь степени моего удивления нет предела.

Мелания усмехнулась, но не слишком весело.

– Мне вообще мало кто верит. – Посмотрела в окно и проговорила: – Ладно, я, наверно, пойду…

И уже дернула ручку некромобиля, как Ландер перехватил ее запястье:

– Подожди, я не хотел тебя расстроить, я правда очень благодарен. Эта головная боль мучает меня уже полдня. Ты просто волшебница!

От его прикосновения девушка слегка дернулась, а повернув голову к охотнику, поняла, что находится слишком близко к нему. Чересчур близко, учитывая, что он только что подался в ее сторону, чтобы поблагодарить.

Короткие, чуть кудрявые волосы упали ему на глаза, придавая лицу романтический флер… который никак не подействовал на некромантку.

– Не стоит благодарности, – чуть нервно растянула губы она и, как только мужчина еще сильнее наклонился, судя по всему, рассчитывая либо стукнуться с ней лбом, либо поцеловать, дернула ручку двери и выскользнула из машины. – Была рада знакомству! – крикнула напоследок и скрылась за входной дверью.

Глава 5
Старые проблемы

Если бы некромант умел лечить, как друид, то вылечил бы сначала себя.

От некромантии.

Из дневника неизвестного некроманта

Когда Мелания наконец оказалась дома, хотелось плясать, петь и благодарить всех богов, темных и светлых, вне зависимости от того, кто из них существует, а кто – нет. А еще ей хотелось спать. Смертельно. Элиас сегодня так и не выпил ее крови, но некромантке казалось, что она высосана досуха.

Однако, к сожалению, позволить себе просто завалиться спать она не могла. Первым делом, раздевшись, она на цыпочках прошла в комнату матери.

Худая женщина спала, почти с головой накрывшись одеялом. Бледное лицо сливалось цветом с подушкой, под глазами залегли темные круги. Все это было видно Мелании даже в полумраке, когда комнату освещал тусклый лунный свет, струящийся из окна.

Девушка осторожно села на краешек кровати и невесомо коснулась рукой плеча матери. Погладила мягкую ткань пододеяльника, под которым лежала женщина, и глубоко вздохнула.

Судя по внешнему виду и участившимся приступам, состояние матери сильно ухудшилось. Завтра к ним домой должен приехать врач. Снова будет ставить какие-то капельницы со специальным, жутко дорогим лечебным составом, от которого болезнь немного отступает. Но, учитывая общий токсикоз организма, полегчает ей еще очень не скоро.

Прикрыв веки, сумеречным зрением Мелания увидела серый «дым» над головой матери. Его было гораздо больше, чем при обыкновенной боли, как у Ландера. Болезнетворный туман въедался в нее, полностью опутывал плоть как кокон ядовитого паука.

Девушка не знала, почему эта штука там появлялась. Но из-за нее легкий разъедающий флер болезни переносился на весь организм. Женщина начинала меньше есть, худеть и часто болеть. А при ее и так нездоровом состоянии лишние заболевания были и вовсе катастрофическими.

Врачи говорили, что все это – последствия одной психологической травмы, которая превратилась в психическую. Организм будто бы начал привлекать к себе Тьму, которая его потихоньку и убивала. И, как ни странно, помочь было ничем нельзя.

Мелания не жалела никаких денег, отдавала все, что есть, чтобы найти хорошего медика. Она объездила весь Ихордаррин в поисках лучшего жреца, который смог бы магией остановить этот кошмар. Излечить ее мать.

Но все говорили одно и то же.

«Излечение невозможно, потому что корень заболевания не физический… Ваша мать словно не хочет жить…»

Само собой, Меланию такой ответ не устраивал. И она продолжала искать все новых и новых докторов.

А до тех пор периодически избавляла несчастную женщину от последствий недуга собственными силами.

Да, она не могла излечить. Но могла на время облегчить ее жизнь. Сделать так, чтобы она почувствовала себя здоровой.

Снова глубоко вздохнув, некромантка на миг закрыла лицо ладонями. Ее руки мелко подрагивали.

Ничто не дается просто так. А Мелания боялась признаться себе, презирала себя за то, что на самом деле ненавидит это делать.

Ненавидит спасать свою мать…

Прикусив губу, она мягко положила руки на ее голову и закрыла глаза, позволив телу действовать по привычке.

Пальцы едва заметно дернулись, когда серый «дым» начал втягиваться через подушечки со скоростью воды, утекающей из раковины через воронку. Мелания задрожала, но буквально через несколько мгновений стало видно, что лицо женщины начало приобретать краски. Губы стали ярче, черные круги исчезли, словно их и не было. А слабое неровное дыхание стало спокойным и глубоким.

Примерно через минуту организм старшей госпожи Сендел выглядел так, как будто был полностью здоровым. Она даже перевернулась во сне и улыбнулась.

– Мэл, это ты? – проговорила сонно.

– Да, мама, – хрипло выдохнула некромантка, схватившись за горло и едва не теряя сознание от боли в груди и животе.

– Ты вернулась с гулянки? Хочешь, пожарю тебе яичницу? – не открывая глаз, продолжала мать, явно вполне нормально соображая. Как прежде, год назад, когда все еще в их семье было хорошо.

– Нет, мама, спасибо, спи, – выдохнула через силу некромантка и ринулась прочь из комнаты.

– Ну, как скажешь, дорогая, отдыхай… – раздалось ей в спину, но Мелания уже не слышала.

Она едва успела добежать до туалета, где ее благополучно и вывернуло наизнанку. Хорошо, что этим вечером в «Рубиновом дворце» она так ничего и не ела, кроме несчастной дольки апельсина, о которой сейчас совершенно не хотелось думать.

Мелании было очень плохо. Болезнетворная Тьма, просочившаяся в ее организм от такого серьезного и опасного недуга, который был у ее матери, всегда приносила чудовищную боль. Она отравляла и, может быть, даже убивала потихоньку. Она настолько сильно влияла на организм девушки, что полгода назад, когда помогать матери подобным образом уже стало привычкой, у Мелании появились проблемы со здоровьем. И после посещения жреца-диагноста оказалось, что ей грозит бесплодие.

«По вашему организму я вижу, что вы занимаетесь экспериментами в области некромантии», – сказал ей тогда жрец.

«С чего вы взяли?» – напряглась она.

«Потому что только новые, не доведенные до ума темные заклятия дают откат на половую систему организма, – спокойно ответил он. – Если вы продолжите ваши опыты, госпожа некромантка, детей вам понянчить не удастся…»

Но Мелания думала об этом в последнюю очередь. Конечно же она не сказала этому жрецу о том, что другого выхода у нее нет. Ему на это, в конце концов, наплевать.

Ее «опыты» продолжились, вот только к врачу она больше не ходила. Не видела смысла.

Приняв душ и хоть немного придя в себя, девушка упала в свою постель, накрылась с головой теплым одеялом и мгновенно уснула, трясясь как осиновый лист.

Ее знобило. И только к утру удалось согреться, а беспокойный сон превратился в сон без сновидений.

Все это было привычно Мелании. И тяжелое лечение, и откат после магии, и усталость. Ничего из этого не могло заставить ее испытать к себе приступ жалости или хотя бы удивить. Все было обыкновенно и знакомо.

Все, кроме пристального изучающего взгляда, устремленного на нее среди ночи из полураспахнутого окна.

Однако, проснувшись рано утром и быстро собираясь на работу, ничего подобного Мелания так и не заметила.

Сегодня, как обычно, она ужасно опаздывала. Но так как приходить она предпочитала вовремя, несмотря ни на что, то торопилась изо всех сил.

Плаща, который Мелания обязана была надеть как врач-патологоанатом, у нее уже не было, потому что именно в него она завернула новорожденного младенца на проселочной дороге. Так что, похоже, сегодня придется объясняться с начальницей. Но к этому Мелания уже была морально готова.

Сюрпризом стало то, что, когда наемная шельмугричка довезла ее до городского морга, там ее уже ждала свежая работенка.

Отдав кучеру за проезд три наргентия[3]3
  Наргентий – серебряная монета треугольной формы.


[Закрыть], Мелания осторожно погладила по кроваво-красной гриве мертвого коня и поспешила на рабочее место.

Конечно, свежих мертвецов в столице Туманной империи всегда было много. Однако в отделение к Мелании обычно приносили только тех, кто умер насильственной смертью. Обычных стариков и старушек, отживших свой век, бомжей и умерших от затяжных болезней несчастных осматривали патологоанатомы из соседнего отделения, носившего название «Белый саван». А за дверь с надписью «Красная смерть» попадало не так уж много «посетителей». Именно поэтому там уже довольно давно работала лишь одна Мелания вместе со своим бессменным помощником. Последнего, кстати, до сих пор не было на месте.

Поспешив переодеться в рабочий халат, помыть руки и надеть перчатки, Мелания прошла в прохладное помещение, где ее уже ждал на каталке труп.

– Вы, как всегда, безупречно пунктуальны, госпожа Сендел, – поздоровался таким образом с ней улыбчивый санитар, который и доставил ей свежую работенку.

– Спасибо, Дик, – ответила девушка, растянув губы. – Ты бы знал, чего мне это стоило!

Высокий широкоплечий детина упорно обращался к ней по фамилии как к старшей по должности коллеге, несмотря на то что Мелания много раз просила его ограничиться именем. Но бритый налысо мужчина продолжал улыбаться и звать ее госпожой Сендел.

– Уверен, что вы преувеличиваете, – сказал он. – Невозможно так прекрасно выглядеть, когда куда-то опаздываешь! Наверняка к вам, как обычно, прилетели волшебные бабочки, помогли одеться и собраться, а затем еще и до работы подбросили.

Мелания фыркнула от смеха.

– С чего ты взял? – спросила она, уже одним глазом то и дело оглядывая тело под тканью.

– Потому что они всегда делают так с прекрасными феями вроде вас! – широко и по-доброму улыбнулся санитар.

Мелания покачала головой:

– Фей не бывает, Дик, а я все утро пыталась придумать, как буду объяснять начальнице, что потеряла казенный плащ. Затем я приехала сюда на довольно вонючей шельмугричке, так что запахом смерти начала пропитываться, еще не ступив на рабочее место. Впрочем, были и плюсы во всем этом. С кучером мы давно знакомы, и он всю дорогу развлекал меня анекдотами. А шельмугр Вася уже почти совсем не злится, когда я пытаюсь чесать ему его роскошную гриву.

Мощный, как скала, санитар отклонил голову назад и громко расхохотался. Он вообще был веселый парень, несмотря на то, что каждый день привозил в морг десятки трупов.

А может быть, именно поэтому.

– С настоящими феями, скажу я вам, именно так и бывает, – проговорил он наставительно, как только перестал смеяться. – И мертвые кони их любят, и живые кучера.

– Спасибо, Дик, – улыбнулась Мелания, – ты умеешь поднять настроение с утра. Так что у нас за новый клиент? – кивнула она в сторону каталки с телом. – Расскажи в трех словах.

– Вообще господа, что самостоятельно привезли тело к нашему моргу, уверяют, что смерть господина… – Он сверился с записями в блокноте, а затем продолжил: – Смерть господина Равенфлоха – чистой воды случайность. Мол, упал бедняга с лестницы, что вела в подвал, ударился головой и тут же отправился к темным богам. Но поскольку смерть наступила неестественным путем, то дорога ему никак не в «Белый саван». Я им так и сказал, но мне показалось, что этим ответом они не слишком удовлетворились. Впрочем, может, я преувеличиваю. Вы тут посмотрите, что да как…

– Конечно, Дик, – немного нахмурилась Мелания. – Спасибо тебе большое.

Санитар кивнул, попрощался и, ловко развернувшись, покинул помещение, хотя Мелания каждый раз боялась, что с такими габаритами он просто застрянет в дверном проеме.

Оставшись в полном одиночестве, она глубоко вздохнула, надела на лицо тряпичную маску и откинула белую простыню, скрывающую тело.

Ее глазам предстал мужчина средних лет. На первый взгляд ничто не указывало на то, что он погиб насильственной смертью. Кожные покровы были чисты, следов крови, ран и пятен от удушья не наблюдалось. Только серьезная гематома на затылке. Однако детальное вскрытие Мелания обычно проводила вместе с помощником, вторым криминальным патологоанатомом отдела «Красная смерть».

Впрочем, ждать его не было никакого смысла. Перед тем как резать, сначала полагалось провести процедуру, на которую была способна только Мелания. Из-за этого, собственно, ее когда-то давно и взяли на работу.

Необходимо было вызвать дух погибшего.

На самом деле любой мало-мальски хороший некромант с лицензией должен уметь общаться с духами. Поэтому с задачей, поставленной перед Меланией, казалось бы, мог бы справиться каждый второй колдун.

Однако существовал небольшой нюанс.

Как правило, большинство некромантов способны обратиться к уже явившемуся духу. А если приходилось читать заклятие вызова, то никто и никогда не мог гарантировать того, какой именно дух явится на зов.

Конечно, в зависимости от собственной силы, некромант мог заставить прийти одного призрака, десяток или даже сотню. Поговаривали, что много веков назад, во времена, когда темные боги бродили по этой земле, все было иначе. В те темные годы среди людей рождались сильнейшие колдуны. Одним из таких был Рейв Эридан по прозвищу Король Мертвых. Мановением руки он мог поднять из мертвых целое бранное поле мертвецов! Говорят, призраки подчинялись ему настолько, что даже танцевали по его приказу. Иногда он устраивал целые балы, на которых по дворцовым залам в воздухе летали лишь прозрачные платья духов и мелькали оскаленные мертвые лица.

Но все это были либо сказки, либо настолько седая древность, что не стоило и вспоминать. Сейчас реальность оказалась такова, что вернуть из небытия дух отдельно взятого умершего человека было почти невозможно. Не существовало заклятия, которое призвало бы нужный объект. А на стандартные слова призыва являлся любой призрак, витающий поблизости.

Мелания была исключением. Она сама не знала почему. Но стоило ей четко и правильно прочесть академическую формулу заклятия, написанную на эшгенрейском языке, как являлся именно тот призрак, которого она желала видеть. А потому магический криминалистический отдел «Красная смерть» еще не знал сотрудника ценнее Мелании Сендел.

Сама некромантка не слишком любила эту процедуру, но кто вообще любит свою работу? Поэтому, вздохнув не слишком глубоко, чтобы не втягивать легкий, еле заметный тлетворный запах, который уже начал распространяться от свежего трупа, Мелания сняла с левой руки перчатку и положила голую ладонь на обнаженную грудную клетку погибшего.

Увы. Это была необходимость, увильнуть от которой она не могла при всем желании.

А в следующий миг с ее губ сорвались первые слова заклинания призыва:

 
Valter Aliro fe undareste,
 
 
Vae Un darun irh sun gienwilten,
 
 
Erhbier fusiente dar…[4]4
Твой огонь не вечен,Но я в силах его разжечь,Зову неприкаянную душу…(эшгенр.)

[Закрыть]
 

Три ступени заклятия, магия третьего уровня. Ничего сверхсложного. Это колдовство уже стало настолько привычным для Мелании, что она даже не сомневалась в успехе. Только отвращение за месяцы подобной работы так и не удалось переломить.

– Satrem nahde, behverden lart Menter…[5]5
  Явись мне, ушедший за Черту… (эшгенр.)


[Закрыть]

Как только последние слова сорвались с губ некромантки, она отдернула ладонь от холодной кожи мертвеца и тут же брызнула на нее дезинфицирующим составом из спирта и глицерина.

– Каждый раз удивляюсь, как ловко у тебя это получается, – раздалось от двери.

Некромантка повернула голову и встретилась взглядом с помощником.

– Эйвар, ты меня напугал, – бросила она, вновь направив все свое внимание на труп. – Закрой за собой дверь и, будь добр, не шуми, я уже начала.

– Да-да, конечно, – закивал молодой щупленький парень, в руках которого – Мелания знала – была недюжинная сила. Он с легкостью ломал кости и вскрывал грудные клетки мертвецам, когда нужно было добраться до внутренних органов, чтобы, например, оценить степень их магического отравления.

Над каталкой тем временем задрожал воздух. Он вибрировал, едва заметно меняя пространство, давая понять, что «зов мертвых» не пропал втуне.

Дело в том, что призраки не являлись сразу же, как только затихали последние звуки заклятия. Как правило, духи погибших после смерти, если можно так сказать, улетали по своим делам, а не продолжали кружить возле тел. Как раз именно поэтому у некромантов редко выходило дозваться до них, заставив явиться в одно конкретное место.

– Ilh hat erhbier inser, Ahjenda?[6]6
  Зачем ты вызвала меня, колдунья? (эшгенр.)


[Закрыть] – раздался тихий, как шелест листьев над свежей могилой, голос призрака. Он выглядел как белесая тень, напоминающая верхнюю половину мужского тела без нижней. Ноги и бедра растворялись в тумане.

Дух витал под потолком и сонно рассматривал все вокруг ленивым тусклым взглядом полупрозрачных глаз.

– Dardem vie fujhle Infernah,[7]7
  Говори на языке империи (эшгенр.).


[Закрыть] – ответила Мелания заученную фразу, требуя у призрака общаться на языке Туманной империи.

Все люди после смерти почему-то предпочитали говорить именно на эшгенрейском. Языке темных богов, демонов и мертвецов. Языке, на котором были написаны все некромантские заклятия. Почему нежить совершенно не желала говорить так же, как при жизни, Мелания понятия не имела. Однако приказа вызвавшего их колдуна они слушались всегда беспрекословно.

– Esher’lieght[8]8
  Исполняю (эшгенр.).


[Закрыть], – с легким поклоном согласился дух.

В это время Эйвар тихонько пристроился на табуретке у левой стены, с интересом наблюдая за происходящим. Его светлое худое лицо чуть вытянулось, серые глаза блестели от любопытства.

Мелания, чтобы собраться с мыслями, бросила короткий взгляд на документы и задала вопрос:

– Как ты умер, Джейраш Равенфлох?

Именно так звали мужчину при жизни.

Призрак оставался спокоен, только прозрачные глаза вонзились в Меланию как два кинжала.

– Подвал. Очень глубоко. И очень больно… Подвал… – прозвучал его тихий невнятный ответ.

Затем он повернул в сторону голову с растрепанными, не слишком чистыми волосами и вдруг отлетел от тела.

– Стой на месте, Джей… как там тебя… – поспешно проговорила некромантка, потирая нахмуренные брови. – Джейраш, точно! Джейраш, а ну-ка вернись!

Иногда призраки любили «размять кости», явившись на допрос. Они могли просто облететь лабораторию несколько раз, а могли по пути перевернуть все стулья, поломать столы, открыть шкафы. А если в помещении были еще трупы, то все могло закончиться гораздо хуже. Один призрак мог позвать второго. Второй – третьего. И затем по моргу неожиданно начинали разгуливать совсем уж одуревшие от безнаказанности прозрачные дебоширы.

Но на самом деле и это было меньшим злом. Иногда бывало совсем плохо. Если вдруг труп, оказавшийся на каталке, и впрямь был убит жесточайшей насильственной смертью, то «зов мертвых» мог явить самую настоящую банши. Или и вовсе кого пострашнее. Смертодеву или смертную тень.

Поэтому Мелания старалась прогулок своим «гостям» не устраивать. И лишние трупы предпочитала в лаборатории не держать.

– Стой, я приказываю! – выкрикнула она, но на этот раз на эшгенрейском.

Призрак замер как вкопанный. Даже ноги появились из тумана. Теперь они бестолково болтались, будто на легком ветру, а сам Джейраш завис под потолком.

– Объясни подробнее, как ты умер, – повторила вопрос некромантка, застыв почти прямо под ним. – Тебя убили?

– Подвал, – снова повторил мужчина то же самое, что и было рассказано ей сегодня утром санитаром. Будто бы Джейраш погиб в подвале, упав с лестницы.

Может быть, все действительно было именно так и пора уже завязывать с допросом? В конце концов, чайку попить бы не мешало.

– Подвал, – снова проговорил дух, опять повернувшись к Мелании и взглянув на нее. Белесые глаза потихоньку приобретали цвет.

Это было не слишком-то хорошо. Злить мертвеца некромантке совсем не хотелось. Сейчас это спокойный мирный дух, но иногда достаточно всего лишь задать пару неправильных вопросов, чтобы он озверел и превратился в голодную нежить.

– Очень глубоко, каменный мешок, – повторил призрак, не сводя с девушки холодного взгляда. – Стены толстые, бесконечно… Удар и боль. И крик за криком… Крик за криком… Крик за криком…

Он начал повторять эту фразу и никак не мог остановиться. Только голос его с каждым мгновением звучал все громче. На бледном лице начали появляться следы беспокойства. Джейраш оглядывался по сторонам, и от быстрых движений его пухлые щеки тряслись так же, как это наверняка было при жизни.

– Он боится, – прокомментировал Эйвар. – Может, пора заканчивать?

– Иногда духи боятся, когда начинают вспоминать момент своей смерти, – проговорила, задумчиво сдвинув брови, Мелания. – Но значит ли это, что нашему клиенту было чего бояться при жизни? Или же он просто упал с лестницы и кричал, пока не умер? Мне кажется, мы так и не получили ответ.

– Мелан… – покачал было головой помощник, беспокойно округлив глаза.

Призрак в это время неожиданно отлетел в сторону и заметался по помещению.

– Остановись, Джейраш! – приказала некромантка. – Ты действительно умер, упав с лестницы?

Но дух ее уже не слышал. Он все сильнее набирал скорость, и стулья, стоявшие около стен и еще у одного стола, с грохотом попадали на пол. Каталка, на которой лежало тело, покатилась к окну.

– Мелания! – воскликнул Эйвар, ухватив каталку и не позволив ей перевернуться вместе с трупом.

Некромантка стиснула зубы, выставила вперед руку и громко проговорила:

– Hat fastereb![9]9
  Ты свободен! (эшгенр.)


[Закрыть]

И в ту же секунду дух развеялся, словно его и не было.

Ветер, поднявшийся в помещении, затих, и только поскрипывали колесики каталки, которую Эйвар подтаскивал на место.

– Полагаю, мы так ничего и не узнали, – пробурчала Мелания, недовольно сложив руки на груди и взглянув в распахнутое окно.

– Как это не узнали? – фыркнул ее помощник. – Все прошло нормально, дух ответил на твои вопросы согласно документам. Не придирайся.

Мелания покачала головой. Таким завершением работы она была совершенно недовольна. Но рискнуть и вызвать Джейраша повторно означало подписаться на погром в лаборатории и порчу имущества. А скажет ли правду призрак во второй раз, никому не известно.

– Не кисни, Мелан, – махнул рукой он. – Иди лучше кофейку бахни, а я тут пока вскрытие проведу, поищу что-нибудь необычное.

– Нет уж, я останусь, – хмуро покивала головой девушка. – Без меня магические изменения в органах ты можешь и не заметить.

– Обижаешь! – воскликнул парень, но на самом деле явно не обиделся. Он был отличным патологоанатомом и мог легко отличить случайное отравление некачественными грибами от убийства ядом грифоновой цикуты. Но если человек погиб от магического воздействия и его органы от этого необратимо изменились, такой признак он мог легко и не заметить, несмотря на то, что имел корочки некромантского училища. Самые простые, конечно. Но у Мелании не было и таких.

– И не думала обижать, – покачала головой она. – Просто я очень ответственная, ты же знаешь, – попыталась успокоить она Эйвара, а затем вдруг повернула голову к окну и ахнула: – О Тьма, что это?!

Эйвар повернулся туда же, куда смотрела Мелания, и замер.

– Смотри, это что, летучая мышь? – воскликнула она, осторожно приближаясь к маленькому черному существу, что повисло на карнизе, цепляясь за раму двумя коготками на крыльях.

– Похоже на то, – ошеломленно проговорил парень. – Не трогай ее, я сейчас принесу швабру и сброшу ее отсюда к упырям.

– Не надо! – Мелания замахала на помощника и сделала еще один шаг к окну.

Мышь явно заволновалась, глядя на людей маленькими красными глазками. Она перебирала коготками по карнизу, то ли пытаясь влезть внутрь, то ли стараясь просто зацепиться достаточно удобно, чтобы не упасть.

– Стой, не трогай ее, я тебе серьезно говорю, – повторил Эйвар. – Она мало того что может быть блохастой, лишайной или зараженной какой-нибудь дрянью, так еще и, вполне вероятно, кусается. У мышей зубы, как бритвы!

Парень совершенно серьезно открыл хозяйственный шкаф и достал оттуда швабру.

– Слушай, не надо преувеличивать, – бросила Мелания, сжав губы. – Иногда нужно рискнуть, иначе можно лишиться чего-то интересного.

– Чего, например? – фыркнул тот, уже приближаясь к девушке со спины и крепко держа деревянную палку наизготове. – Глистов?

– Удивительного опыта, например, – бросила Мелания, отпихивая Эйвара бедром и делая последний шаг к окну. Уже в следующий миг, приблизившись к летучей мыши, она вынула из рядом стоящего шкафа пакетик с семечками – единственной едой, что каким-то чудом попала в лабораторию, – и протянула животному.

Мышь сначала дернулась, а затем замерла, глядя на девушку застывшими алыми глазами. Словно оценивала ее поведение или же вовсе думала о чем-то своем.

Мелания даже ощутила легкую дрожь, прокатившуюся по спине от этого взгляда. Она вдруг прищурилась, взглянув на гостью сумеречным зрением, но уже в следующий момент та ловко подтянулась на крыльях, перемахнула через карниз и залезла к ней на руки.

Некромантка похолодела, едва поняла, что не видит привычных жизненных токов внутри мыши. Впрочем, признаков того, что животное мертво, тоже не было. Никаких зараженных вен и артерий, напоминающих черные нити, пронизывающих тело. Создавалось впечатление, что это существо обладает некой защитной магией, окружающей его как плотный кокон. Мелания вдруг подумала, что с таким подспорьем малышу не страшна никакая кошка. Зубы простого хищника не смогут прокусить кожу летучей мыши.

– Ты тоже видишь, как от нее фонит Тьмой, или это у меня в глазах рябит? – настороженно проговорил Эйвар из-за плеча некромантки.

– Вижу, – кивнула Мелания, пока мышь преспокойно устроилась у нее на руках, не проявляя никакого гастрономического интереса к семечкам. Разве что периодически перебирая их лапками, будто они годятся только для игры. – Некоторые животные способны к элементарному колдовству, разве ты не в курсе? Василиски, например, или грифоны.

– Да, но я не слышал ничего подобного про простых мышей, – возразил задумчиво парень. – Магией обладают, как правило, высшие волшебные хищники. Разумные. А не мелкие грызуны. Выкинь ты ее обратно за окно, палец дам на отсечение, что от нее будут проблемы.

Мелания повернулась к помощнику и демонстративно накрыла зверька ладонью.

– Дашь палец в другой раз, Эйвар. А пока перестань трястись, это просто мышь!

– Я не трясусь! И могу хоть сейчас прикончить эту тварь голыми руками, хочешь? Заодно препарируем и посмотрим, что у нее внутри. Сразу станет ясно, кто из нас прав, когда ты увидишь, что у нее как пить дать полное брюхо зараженных Тьмой органов.