Текст книги "Двенадцать"

Глава 8. Древесная собака

В этом странном влажном лесу Усаги с самого начала было не по себе. И вот теперь… В первый раз с тех пор как они вышли из Златоклыка, Ину почуял в воздухе что-то незнакомое.

– Не могу понять, кто это или что. – Он запустил руку в свои спутанные волосы, потом принюхался снова. – Но запах какой-то неправильный. Будьте начеку.

Наследники потянули за рукоятки своих посохов, и, к удивлению Усаги, внутри оказалось оружие. Нэзу достал длинный меч. У Ину была спрятана цепь с острым крюком на конце. Копьё Сару заканчивалось зловещего вида серповидным лезвием.

– Готово, – решительно произнесла она.

Они двинулись дальше. Усаги крепко сжимала бамбуковую трость, искоса поглядывая на снаряжение своих спутников.

Много бы она сейчас отдала, чтобы её трость тоже была не пустая! Своим чутким слухом она улавливала множество незнакомых лесных звуков: крики обезьян, кваканье и шлёпанье древесных лягушек, голоса странных птиц, копошение невидимых насекомых, звуки капель, стекающих с широких листьев лиан. И вдруг… Ошибки быть не могло. Она ясно слышала фырканье, сопение, поступь тяжёлых лап по влажной земле.

– Три зверя – если не больше. Идут за нами, – предупредила она. – И надо сказать, они совсем не маленькие.

– Учуял, – мрачно сказал Ину. – Дикие собаки. – Он поспешил спрятать крюк и цепь обратно в посох и вытащил лук. Быстро натянул его, вставил стрелу и кивнул остальным, чтобы не отставали.

Усаги напряжённо прислушивалась. Собаки приближались, явно шли по их следу. Довольно скоро она расслышала другие звуки, на этот раз…

– По-моему, с ними человек, – прошипела она.

Ину фыркнул.

– По запаху не сказал бы. – Он остановился и крикнул: – Эй, мы знаем, что вы здесь!

В ответ послышалось рычание, и из тумана появились три дикие горные собаки – пегие, с поджарым, мускулистым телом, прямо стоящими волчьими ушами и загнутыми хвостами. Все три оскалились, показав Ину острые белые клыки, и теперь не спускали с него глаз.

Нэзу схватился за меч. Сару выставила вперёд копьё. Ину стоял с натянутым луком, готовый в любую минуту пустить стрелу. Сверкнув глазами, он издал ответное рычание – собаки притихли и наклонили головы, прислушиваясь. Потом фыркнули, развернулись и побежали обратно в чащу.

– Что это? – с удивлением спросила Усаги. – Ты говоришь на собачьем?

– С тех пор, как сам был четырёхлетним щенком, – небрежно ответил тот, не опуская лука.

Усаги хотела спросить у него, что он сказал горным собакам, но в это время услышала шорох в зарослях неподалёку.

– Там по-прежнему кто-то есть! – Она показала рукой.

– Спокойно, – сказала Сару, крепче сжимая в руке оружие.

Из зарослей появилось нечто, похожее на усыпанную листьями моховую кочку.

– Боги, возьмите мои штаны, – проскрипела кочка. – И вы имеете наглость называть себя Наследниками?

Усаги усиленно заморгала глазами. Что это – ходячий и говорящий куст? Или кочка? Присмотревшись, она разглядела старика, чьё морщинистое лицо наполовину скрывала длинная спутанная борода. Одет он был в кору и мох, из-под лиственного, сплетённого из лиан шлема торчали длинные космы волос, в руках была сучковатая палка, как видно заменявшая ему оружие. Он уставился на них красноватыми навыкате глазами.

– Мы и есть Наследники, – не опуская лука, ответил ему Ину. – Я только что сообщил об этом вашим собакам – теперь вижу, что у вас тоже имеются кое-какие способности. Не соизволите ли представиться?

– Можете звать меня Юнджа, – с недоверием глядя на него, ответил старик. – Родился в год Древесной Собаки. – Голос у него был какой-то заржавленный. Можно подумать, что он давно им не пользовался. – Мои ребята говорят, что ты велел им позвать хозяина, представившись Наследником Двенадцати.

Выскочив из кустов, три дикие собаки окружили старика кольцом и не сводили глаз с Наследников и Усаги. Старик протянул грязную с длинными ногтями руку и почесал одну из собак за ухом.

– Я – их хозяин. Если верить моим четвероногим, то помимо Даров Зодиака у вас есть ещё кое-что. И я не удивлюсь, если вы привели за собой беду.

– Насчёт Даров – правда, – спокойно ответил Ину. – Но за нами никого нет. Мы просто путешествуем.

– Собаки не врут. Врут люди.

– Как вы связаны с Синим Драконом? – спросила Сару, по-прежнему держа оружие наготове.

Юнджа закашлялся и сплюнул.

– Я что, похож на человека, который с кем-то общается? Если б я бросился в бега, когда разверзся весь этот ад, меня сейчас уж точно не было бы. – Он пожал плечами, отчего сухие листья его шлема дружно зашуршали. – До сих пор я думал, что один такой умный.

Вдруг взгляд его сделался колючим, и он угрожающе поднял свою палку.

– Вы всё так и держите меня под прицелом. Начинаю думать: уж не Синий ли Дракон прислал вас сюда, чтоб меня прикончить?

Сару и Нэзу опустили оружие. Ину ослабил тетиву своего лука.

– У нас нет никаких дел с этим хамелеоном, – процедил он сквозь зубы.

– Мне тоже так показалось. Но ведь никогда не знаешь наверняка, – сказал отшельник. Он закинул палку на плечо. – Однако если вы Наследники Двенадцати, то вашей участи не позавидуешь. Я не вижу здесь и полдюжины.

– Он умеет считать, – подмигнув Усаги, пробормотал Нэзу.

Юнджа прищурился.

– Да, умею. И попросил бы вас оставить эти высокоумные замечания при себе.

– Извините, я не хотел вас обидеть, – смутился Нэзу.

– Кто бы вы ни были, но вас тут не ждали. – Старик сердито потряс своей палкой. – До сих пор мне удавалось оставаться живым, и я не хочу, чтобы вы меня выдали.

– Простите нас. – Ину бросил быстрый взгляд в сторону Нэзу. – Мы ещё как следует не представились. – Он перечислил их имена и сказал, кто в каком году родился. – Можете не верить, что мы Наследники. Но мы тоже стараемся держаться подальше от слуг Синего Дракона. И, по правде говоря, мы не ожидали никого тут встретить.

– Я сразу понял, что вы не его люди – иначе бы к вам не вышел, – признался старик. Он ухмыльнулся, показав несколько гнилых зубов.

Сару поклонилась.

– Мы хотели всего лишь провести несколько дней у озера и совершенно не собирались вас беспокоить. Мы никому о вас не скажем – пообещайте и вы…

Юнджа то ли закашлялся, то ли засмеялся.

– Кому ж я скажу-то? Вы первые, кого я здесь встретил за все эти пять лет. – Он перевёл взгляд на Усаги, которая смущённо разглядывала свои растрёпанные сандалии. – Она тоже Наследница? – хмыкнул он.

Сару положила руку на плечо Усаги.

– Нет, – сказала она. – Но у этой девочки есть Дар. Пока ещё неразвитый, неокрепший. Дело времени. Мы постараемся ей помочь.

– Гхмм… – Старик почесал в затылке. – Ладно, – он махнул рукой в сторону чащи, – ступайте за моими ребятами – они выведут вас к озеру. Там много рыбы. И есть сухие места – обсохнете немного. – Он повернулся к своим собакам, что-то прорычал, подтявкнул, издал несколько гортанных клокочущих звуков, потом резко повернулся и исчез за деревьями, как будто его и не было.

– Неожиданная встреча, – бросив взгляд на собак, произнёс Нэзу. – Может, он не один такой на острове?

Ину перекинул лук через плечо.

– Отшельники с Дарами? Кто знает? На всех наших путях нам до сих пор не встретился ни один.

Собаки потрусили впереди, то и дело оглядываясь, чтобы убедиться, что путники не отстали. Иногда Ину перекидывался с ними какими-то звуками.

– Говорят, Юнджа стал их хозяином пять зим назад, когда они были ещё щенками. Других людей они здесь не видели, – доложил он.

Усаги задумалась: каково это – жить годами вот так одному. И поговорить не с кем, кроме трёх каких-то собак. Сама она не умела говорить с животными – даже с кроликами. Если бы жила в своём лесу, совсем не общаясь с людьми, то долго бы так не выдержала. Но у неё были сестра и Тора. Вздохнув, она поправила узел за плечами и оперлась на трость. Плечи у неё болели, ноги подкашивались.

– Слава богам, – произнесла Сару. – Я вижу озеро.

Тропинка стала резко спускаться, и сквозь деревья заблестела вода. Красное сияние заката отражалось озёрной гладью, и повсюду виднелись его розовые отблески.

– Красиво! – выдохнула Усаги.

Пока они разбивали свой маленький лагерь у озера, собаки сидели и смотрели. Потом Ину что-то сказал на их языке, и они потрусили назад к влажному лесу. В ответ на вопросительный взгляд Усаги он повёл плечами:

– Просто поблагодарил их, и всё.

Они оставили вещи под деревьями и пошли на поиски пищи. Вскоре Сару нашла несколько увешанных плодами смоковниц, на которых паслась целая стая золотых обезьян. Обезьяны принялись верещать и скалить зубы на Усаги. В ответ Сару стала трясти одно дерево, кричать и махать на них руками, пока те не сбежали.

– Вы тут не единственные обезьяны, – засмеялась она им вдогонку. Потом они с Усаги довольно быстро насобирали целый мешок спелого инжира.

Усаги впилась в сочную фиолетовую мякоть одного из плодов, смакуя его крошечные семечки. Она никогда не пробовала свежих плодов инжира – только сушёные. И те были райским угощением, а уж по сравнению с этими даже сахарный тростник показался бы безвкусной соломой.

Вот бы порадовалась сейчас Ума. У Усаги заныло сердце. Она вспомнила, как сестра всегда делилась с ними любой сладостью, будь то нектар жимолости или плоды заманихи. И тот несчастный ошмёток сахарного тростника… она отдала его Яго. Как же они там теперь?

Она мечтала украдкой заглянуть в Дальнозоркое Зеркало ещё раз. Как-то уже просила Ину… Будь на то её воля, она бы только и делала, что проверяла, как там сестра. Но Ину решительно отказал.

– У людей не хватает воли: они начинают смотреть в него всё время и перестают замечать что бы то ни было вокруг, – объяснил он. – Девятнадцатый Воин Собаки от постоянного смотрения в Зеркало перестал есть и пить, ничего не делал и чуть совсем не зачах. Кончилось тем, что его лишили звания.

Вернувшись в лагерь, они нашли там Нэзу и Ину, которые уже успели вернуться с добычей – парой больших диких уток, а теперь нашпиговали тушки инжиром, и принялись жарить на огне.

Усаги сняла сандалии и поставила их сушиться. Сама села у костра и вытянув вперёд одну ногу, пошевелила измазанными в грязи пальцами.

– Эй, убери свои грязные лапки от нашего обеда, – скривился Нэзу. – Может, помоешься? Или лавры отшельника не дают покоя?

В ответ Усаги вытянула обе ноги и покрутила стопами почти у него перед носом.

– О, это мысль. И о мытье думать не надо. – Она увернулась, потому что Нэзу швырнул в неё пригоршню утиных перьев.

– Пойдём, – сказала ей Сару. – Ину, давай и ты с нами. Пора помыться.

Ину закончил чистить своё охотничье снаряжение и поднялся на ноги.

– Идёт, – сказал он, и они втроём направились к озеру. Луна только что взошла и светила в три свои четверти, раздавая сияние озеру и окрестностям.

Зачерпнув ладонями воду, Усаги стала быстро тереть лицо и руки. Как же хорошо после долгого пути смыть всю эту накопившуюся пыль и пот! Вдруг она заметила в озере что-то тёмное и неподвижное – похожее на всплывшего на поверхность кита.

– Что это там в середине озера? – спросила она.

Ину и Сару уже вошли в воду.

– Волчья Сопля, – откликнулся Ину. – Каменный островок – только и всего. – Он сделал вдох, нырнул и через несколько секунд появился снова. – Боги, как же хорошо.

– Странное название, – подумала вслух Усаги.

Сару засмеялась.

– Не слышала легенду про Волка и Бога Ветра? Каждую ночь Бог Ветра перекидывался Луной со своим верным другом Волком, пока Волк не уронил её здесь, в этом самом месте. Упав, Луна вошла глубоко в землю. Волк рыл и рыл, уже горы земли поднялись вокруг Луны, но она никак не выходила на поверхность. Когда наступил день и вышло солнце, то света стало так много, что моря закипели, зерно в полях посохло, а люди чуть было не ослепли. Пришлось Богу Ветра снова вернуть Луну на небо и пообещать другим богам, что Волк никогда не будет играть с ней впредь. От огорчения Волк заплакал и плакал так долго, что слёзы его заполнили оставленную Луной впадину, превратив её в озеро. Но боги не смилостивились. И по сей день стаи волков и собак лают на полную луну.

Ину подкрался и плеснул водой, окатив Сару.

– Хватит этих басен. А то я расскажу сказку про то, как Обезьяна так досадила богам, что они заставили её чистить свои конюшни. И по сей день мартышки швыряются всякой дрянью, когда на кого-нибудь злятся.

В ответ Сару тоже плеснула в Ину, и вскоре уже все трое брызгались, плескались, визжали и хохотали, пока не оказались по шею в воде.

Усаги расслышала в отдалении голос Нэзу.

– Нас зовут обедать.

Ину склонил голову.

– Ничего не слышу. – Потом втянул в себя воздух. – Зато кое-что чую. Мясо уже точно готово.

Вернувшись в лагерь, они обнаружили там Юнджу, хорошо устроившегося у огня и поедавшего с вертела жареную утку. Его собаки сидели на почтительном расстоянии и пускали слюни. Отшельник едва удостоил троих друзей своим вниманием – так был занят едой. Зато он время от времени подбрасывал кусочки своим собакам – те ловили их на лету, лязгая зубами и тут же проглатывая.

– Зашёл проведать, и я пригласил его разделить с нами трапезу, – бодро сообщил Нэзу. – Поспешите, а то скоро ничего не останется. – Он бросил на них внимательный взгляд. – Вас впору отжимать. Вы что там – пробовали утопиться?

Сару улыбнулась в ответ.

– Тогда помоги, Водяная Крыса.

– Стойте спокойно, – скомандовал Нэзу. Он принял сосредоточенный вид и начал медленно вращать в воздухе кистями рук. Потом вдруг быстро развёл руки в стороны.

Усаги почувствовала, что кожа у неё как будто натянулась. В следующий миг от неё во все стороны посыпались брызги. Она огляделась. Все трое – Сару, Ину и она сама – стояли на мокрой земле, а одежда на них была абсолютно сухая. Усаги дотронулась до своих волос. Тоже сухие. И прядь уже не липнет ко лбу.

– Какой полезный Дар, – восхитилась она.

– Эй, вы! – раздался сзади раздражённый голос отшельника. – Нельзя ли показывать ваши фокусы подальше от меня? – Вода блестела на его впалых щеках и стекала с грязных клочьев бороды. Он недовольно потряс мокрой головой.

– Ой, простите, – засмеялся Нэзу и, подняв ладони, махнул ими в сторону озера. Раздался шипящий звук – вся собранная им вода превратилась в облачко пара и мгновенно улетучилась. Отшельник и земля вокруг него снова сделались сухими.

– Так-то лучше, – проскрипел Юнджа, снова принимаясь за еду.

– Давно у тебя появился этот Дар? – заново заплетая косу, спросила у Нэзу Усаги.

Тот потрогал пух над верхней губой и задумался.

– Когда мне было года три, меня свалила лихорадка. Мама всю ночь была со мной – поила подслащённой имбирной водой из чашки, потом заснула. А мне очень захотелось пить. И я сделал так, чтобы вода из чашки сама пришла ко мне. Просто поманил её пальцем. Но потом от неожиданности пролил всё на себя и заплакал. Мама проснулась, навела порядок и дала мне воды. Тогда я успокоился.

– Бедные наши мамы, – с задумчивой улыбкой сказала Сару. – Моя нашла меня высоко на старом кипарисе, когда мне было два года. Дерево всё тряслось, потому что огромный кабан тёрся об его ствол, а я вцепилась в ветку наверху и громко кричала. Прошло несколько лет, и я стала лазить повсюду – забиралась на крыши, горы, деревья… Вот просто хлебом не корми.

Ину ухмыльнулся.

– По крайней мере, она не грозилась выпороть тебя, если не перестанешь делиться всем с собаками. Моя поначалу терпела, когда я ел с собакой из одной миски, но уж когда начал мочиться на деревья вокруг дома, всякому её терпению пришёл конец.

Они засмеялись, а Усаги подумала про свою маму. Как светились её карие глаза (так похожие на глаза Умы), когда она, Усаги, в первый раз пожаловалась, что лягушки на дальнем болоте всю ночь не давали ей уснуть. «Это твой Дар, моя девочка», – сказала она тогда. Усаги почувствовала, как у неё опять сдавило горло. Остальные тоже были погружены в свои мысли.

Из задумчивости их вывел отшельник:

– Эй, если вы собираетесь проболтать всю ночь, – я, пожалуй, доем, что осталось, с вашего позволения?

Они принялись за жареную утку на вертеле – вот было объедение: инжир так и таял во рту, а эта хрустящая румяная корочка…

Проглотив последний кусок, Нэзу с сожалением вздохнул и начал переплетать свою крысиную косичку. Ину обгладывал с вертелов остатки мяса. Сару сидела на пне и облизывала пальцы, испачканные в инжире. Усаги не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой сытой.

Отшельник закряхтел и вытер рот своими длинными патлами.

– Клянусь всеми печёнками, в жизни не ел ничего вкуснее. Может потому, что готовил не я… или… – Он прочистил горло, потом громко засопел. – Или потому, что ел не один. – Из горла у него вырвался странный звук. Юнджа скрючился и уткнул лицо в ладони.

Одна из собак заскулила и подбежала к нему.

– Ну вы поняли, что я хотел сказать. С людьми!

– Пока мы здесь, вы можете есть с нами, когда захотите, – предложила Сару. Глаза у неё блестели сильнее обычного.

Остальные усиленно закивали.

– Приходите, ладно? – попросила Усаги.

– Не выбрасывать же нам лишнюю пищу, – небрежно произнёс Нэзу.

– Вы хорошо знаете эти места, с вами мы будем чувствовать себя уверенней, – добавил Ину.

Отшельник поднял голову и вытер рукавом лицо, размазав грязь по щеке. Глаза у него были влажные.

– Вы очень добры ко мне, ребята. Очень добры. Со времени войны я уже перестал надеяться, что когда-нибудь повстречаю на пути живую душу.

– Бедный Юнджа, – Сару потрепала его по плечу. – Как же могло быть иначе. – Она окинула взглядом всю компанию. – Все, кто владеет Дарами Зодиака, должны по мере сил помогать друг другу.

Наконец они улеглись спать. Усаги лежала с открытыми глазами и ждала. Когда Ину захрапел, она подкралась к его торбе и стала шарить в ней, надеясь найти Дальнозоркое Зеркало. Потом, вспомнив, что он носит его при себе, запустила руку под его подушку.

Ину приоткрыл глаза:

– Что это ты тут делаешь?

– Прости, – прошептала Усаги, – я не могу не думать о сестре. Пожалуйста, можно я загляну в зеркало на минуту? Только сейчас. Обещаю больше не просить.

Ину застонал и достал из складок рубахи небольшой медный диск.

– Ладно, только быстро.

– Спасибо! – Усаги поднесла зеркало к тусклому свету догорающего костра и, затаив дыхание, стала ждать, когда в нём появится лицо сестры. Поверхность зеркала слегка затуманилась, потом снова прояснилась. Ума спала. Больше Усаги ничего не удалось увидеть – в помещении был полумрак. Но лицо сестры выглядело спокойным. Усаги стиснула зубы, чтобы не заплакать.

– Осталось недолго. – Она коснулась лица сестры в зеркале. – Скоро я буду у тебя, Ума.

Глава 9. Скромное оружие

Усаги пошевелила пальцами в новых сандалиях, любуясь на крепкие сложного переплетения ремешки. Это был подарок Юнджи. Он сплёл их из тростника и травы, которые сам же и собрал, и подошвы у них были удивительно плотные и пружинистые.

За те несколько дней, что они были у озера, отдыхая и готовя Усаги к Восхождению на Нефритовую Гору, Юнджа стал их постоянным гостем. Он приносил в лагерь плоды и дичь, и без него не обходилась ни одна трапеза. По вечерам они собирались у костра, рассказывали друг другу истории и пели песни – чаще всех ту самую, «Приветственную». Наследники снова повытаскивали из мешков свои инструменты, а собаки Юнджи усердно им всем подвывали.

Сандалии отшельник принёс вчера вечером и улыбнулся радостной щербатой улыбкой, когда они пришлись Усаги в самую пору. В таких она, пожалуй, и до Святилища доберётся. Если только не будет раздавлена лавиной, съедена дикими зверями или ещё чего похуже. В последний раз Дальнозоркое Зеркало её немного успокоило. Ничего толком она, конечно, не узнала, но, по крайней мере, убедилась, что Ума здорова, и на какое-то время у неё отлегло от сердца. А вот от наставлений Наследников ей каждый раз становилось не по себе.

Каждого, кто восходит в первый раз, Нефритовая Гора испытывает по-разному. Восхождение выявит твою силу, но также и твои слабости.

Тренируй свой прыжок – без него тебе не обойтись. Жаль, что ты не владеешь мечом и не умеешь стрелять из лука.

Будь готова к тому, что тебе понадобятся все твои способности. И мозги, конечно. Бывали случаи, когда люди при Восхождении сходили с ума.

После таких разговоров Усаги начинала думать – может, зря она решилась идти с ними на Нефритовую Гору? Но тогда что же ей делать? Остаться здесь со стариком Юнджей и его собаками? Вернуться в Златоклык? Добраться в одиночку до столицы – чтобы тоже оказаться в клетке?

Нет. Если удастся добраться до Святилища, последняя из Воинов Двенадцати научит её управлять Дарами. Тогда всё может получиться. Надо попробовать!

Взгляд её упал на посохи Наследников, оставленные ими в лагере на время охоты. Осторожно взяв один посох, она заметила линию на стыке двух его частей и потянула. Блеснуло острое лезвие – меч Нэзу. Вот бы ей такой!

Может быть, Нэзу уступит его на время? Но с ней всё время что-нибудь случается. Ещё чего доброго споткнётся и порежет себе ногу. Или прыгнет с мечом, а приземление опять окажется неудачным… Она поёжилась, положила посох Нэзу на место и подобрала с земли свою бамбуковую трость.

В подлеске послышались шорох и пыхтение. Усаги насторожила уши. Да, это возвращались собаки Юнджи. Среди кваканья лягушек и лопотания обезьян она различила заржавленный голос Юнджи, как будто напевавшего что-то себе под нос. Через некоторое время и сам он, словно заросший мхом, появился на поляне, размахивая своей палицей.

– Ну, здравствуй, Крольчонка, – приветствовал её он. – Куда ж это подевались все твои друзья?

– Охотятся, – ответила она. Собаки подбежали и стали лизать ей руки.

Юнджа показал ей свой улов – несколько большущих рыбин с толстыми серебристыми животами.

– Как тебе эти чудовища? – произнёс он, явно довольный собой. – Неплохой будет пир. Часть можно съесть здесь, а остальную посушите и возьмёте с собой.

– Вы очень добры, – сказала Усаги, любуясь рыбой. – Сандалии мне подарили, теперь рыбу принесли…

Отшельник махнул заскорузлой рукой.

– Пустяки! Эта рыба тут кругом. И я запасы делаю для себя и собак.

– Я вот думаю, – сказала Усаги, – как вам удаётся жить здесь вдали от людей и уже так давно?

Юнджа выпятил свою чахлую грудь.

– А я вперёд не заглядываю. Цель у меня простая. Выжить. Что мне для этого надо? Держаться в стороне от людей Синего Дракона. А значит… – Он помахал связкой рыбы. – Значит, пропитание нахожу здесь. На берег не возвращаюсь – там полно шпионов. Вот и всё. – Он посмотрел на толстую ветку с листьями, очевидно, служившую ему оружием. – Если начну думать о своей жизни – о том, что я один и никогда уже не увижу родных – тогда мне впору просто лечь, и чтобы мои собаки съели меня на завтрак. Поэтому я не думаю – живу одним днём. Только так можно выжить.

– Одним днём, – повторила Усаги. Пожалуй, это имело смысл. Может, и сама она заглядывала слишком далеко вперёд, когда думала обо всех опасностях Восхождения. Ведь они ещё даже не дошли до Нефритовой Горы. Она воткнула трость в землю рядом с собой, потом ещё раз. – Шаг за шагом. И день за днём.

– Да, только так. – Отшельник пихнул её бамбуковую трость своей палицей. – Хороший у тебя посох. Чуть ли не вдвое выше тебя самой. Таким можно и голову кому-нибудь снести.

– Этим? – Она засмеялась. – Это же просто бамбуковая палка. И внутри у неё ничего нет. Вы же видели: у Нэзу есть меч, у Сару – её «полумесяц» (так она его называет), у Ину «коготь» тот ещё, на цепи.

– Пфу, – фыркнул Юнджа. – Кому нужна вся эта куча металла? Давай-ка Древесная Собака покажет тебе, какой силой может обладать простая палка. – Он повесил связку рыбы на ветку и что-то прорычал своим собакам, которые облизнулись и заскулили в ответ. Потом потянулся жилистой рукой к её трости. – Дай-ка мне твой бамбук.

Пожав плечом, Усаги подала ему свою палку, а он дал ей взамен свою. Усаги повертела в руках крепкую зелёную ветку, и вдруг все свежие листья свернулись в сухие бурые трубочки.

– Я ей не нравлюсь, – смущённо сказала она.

– Так чего ты хочешь? – сказал Юнджа. – Она со мной с тех пор, как я отломил её от дерева в моём родном городке. – Слушай, это правда, что ты родилась в год Древесного Кролика? – спросил он после паузы, слегка нахмурившись. – Ну, ничего. Давай, стукни меня этой штукой.

– Что? Ну уж нет!

– Ну, попробуй, – настаивал Юнджа. – Замахнись – и вперёд!

Усаги взвесила палицу в руках.

– Не могу. – Ветка была такая тяжёлая, что она могла поднять её только двумя руками – а отшельник был маленький и тщедушный и чем-то напоминал эти сухие свернувшиеся листья.

Юнджа опять нахмурился и почесал свою спутанную бороду.

– Что значит – не могу? Просто возьми и ударь. Хочешь посмотреть, на что способна твоя палка, или нет? Он отступил на шаг назад и ждал, прижав к груди её бамбуковую трость.

Усаги, конечно, хотела научиться владеть оружием, но пристукнуть старика-отшельника его же палкой – это было бы слишком. Юнджа, однако, выглядел решительно. Он встал в боевую позу и слегка раскачивался в ожидании удара, шелестя листьями своего «шлема». Усаги подняла палицу.

– Если вы так хотите… – Она робко замахнулась.

Одним движением запястий отшельник быстро повернул бамбуковую трость, легко парировав удар.

– Ого! – Усаги еле удержала палицу в руках.

– Хорошо! – с радостной улыбкой сказал Юнджа. – Попробуй ещё. Посильнее.

Усаги выставила вперёд подбородок и замахнулась сильней. Бамбуковая трость немедленно отреагировала – да так, что с суковатой ветки дождём посыпались её недавно высохшие листья.

– Фью! Ты называешь это ударом? – хмыкнул Юнджа. – Давай! Наступай!

Усаги собралась с силами, но промахнулась и закрутилась волчком. Юнджа легонько подтолкнул её концом бамбуковой палки, и она оказалась на земле.

– Поднимайся, Крольчонка! – хихикнул он.

Усаги, кряхтя, поднялась на ноги и бросилась с палицей на отшельника. Отразив удар, Юнджа сделал стремительный выпад вперёд и ловко выбил ветку из её рук. Потом с лёгким поклоном вернул ей трость и улыбнулся почти беззубой улыбкой. – Видишь, твоя прогулочная трость кое-что умеет.

– Вам легко говорить. – Усаги потёрла свои саднящие ладони. – А меня никто этому не учил. И я всё-таки поменьше.

– Ну, ладно, – фыркнул Юнджа. – Не учили – так теперь ещё не поздно. И что из того, что ты маленькая. Старайся в свою силу.

Усаги выпрямила плечи.

– Хорошо. Тогда покажите ещё.

Когда Наследники вернулись с охоты, Усаги показала, чему научил её Юнджа, старательно защищаясь от его палицы своим бамбуковым оружием. Она держала трость так, как он показывал – крепко, но не слишком (когда костяшки пальцев становятся белыми). И когда старик обрушивался на неё со своей узловатой палкой, снова зазеленевшей и покрывшейся листьями в его руках, она отвечала на каждый удар со всё возрастающей силой, пока он не бросил ветку на землю.

– Сдаюсь! – сказал он со смехом, поднимая руки. – Твоя победа, Крольчонка!

Наследники захлопали и засвистели. Тяжело дыша, Усаги оперлась на свою трость и поклонилась вначале Юндже, потом остальным.

– Отличное начало! – хрипло похвалил её Нэзу.

– Начало? – Усаги вытерла лоб тыльной стороной руки. – Сколько же мне ещё учиться?

Все, включая Юнджу, засмеялись.

– Крольчонка, – проскрипел он, – я всего лишь старый плотник. Едва окончил школу в своей Провинции Поющего Цветка. Я знаю самые азы, а чтобы стать мастером, надо учиться всю жизнь – и это относится ко всему, не только к палочному бою. – Он ткнул пальцем в остальных. – Вы трое называете себя Наследниками Воинов. И где же ваша работа? Почему вы её не учите?

– Вначале надо прийти на Гору, – буркнул Ину.

– Мы будем тренироваться, – быстро сказала Сару. Её бледные щёки слегка порозовели. – Уже скоро.

– Да! Есть столько отличных поз и захватов – и я покажу тебе мои любимые шаги и выпады, – пригладив будущие усы, пообещал Нэзу.

– А пока что… – сказал отшельник, снимая с ветки связку рыбы. – Надеюсь, вы не откажетесь от перекуса? Если не поедим в час Лошади, то как бы она не скинула вас по дороге.

Все принялись чистить рыбу и ощипывать болотную куропатку, принесённую Наследниками с охоты. Попутно договорились, что останутся на озере ещё на неделю, чтобы поучить Усаги палочному бою.

– Когда придём к Нефритовой Горе, это может пригодиться, – сказал ей Ину. – И ещё, пока мы здесь, тебе нужно потренироваться в приземлении. Там, на Горе, ты должна будешь показать всё, на что способна.

Юнджа в это время скармливал одной из собак рыбьи потроха.

– Она будет восходить на Гору? – Он тихо присвистнул. – Милостивые боги!

– Объясните мне хотя бы, что это значит, – поёжилась Усаги.

Отшельник пожал плечами.

– Я сам никогда не пробовал. Знаю только, что Богиня Горы никогда особо не жаловала гостей, а уж после того, что учинил Синий Дракон, думаю, и близко не подпустит чужих к своим владениям.

– Этот предатель, – еле слышно выдохнул Ину.

Усаги задумалась.

– Ты уже говорил это, Ину. А кого он предал, Синий Дракон?

Ину сжал губы и посмотрел на Сару. Та кивнула в ответ. Он почесал в затылке и прочистил горло.

– Ты ведь знаешь, как завоеватели пришли на наш остров?

Усаги оторвала взгляд от лиловатых крахмалистых клубней, которые только что чистила, и стала перебирать в памяти всё, что слышала о Синем Драконе за эти годы.

– Я… я слышала разное, – пробормотала она, – например, что прежде, чем прийти сюда со своими людьми, Синий Дракон заклинанием разбудил дракона, спавшего на вершине Нефритовой Горы, и тот проглотил Двенадцать.

Ину фыркнул.

– Что-нибудь ещё?

– Ещё я слышала, что он наполовину дракон и был послан из Вайянского королевства завоёвывать новые земли.

– Наполовину дракон? – хихикнул Юнджа, старательно чистивший рыбу. – Хотел бы я знать, на какую именно половину.

Усаги доскребла и отложила очередной клубень. – Ещё, что Синий Дракон повёл свои войска из королевства Улагу и потом объединился с силами вайянцев. В это, мне кажется, можно поверить.

Отшельник перестал смеяться.

– Эти проклятые королевства послали сюда тысячи своих головорезов. – Он сокрушённо покачал головой. – По меньшей мере девять тысяч воинов – целых две флотилии. И всё для того, чтобы уничтожить владеющих Дарами Зодиака. Я видел их зверства своими глазами.

Усаги бросила на него сочувственный взгляд.

– Говорят, им ничего не стоило победить Двенадцать. – Она отдала Нэзу очищенные коренья.

– Эти слухи распространяет сам Синий Дракон. – Нэзу нахмурился и начал громко нарезать коренья на деревянной дощечке.

– А на самом деле всё не так, – сказала Сару. – История пишется победителями, а те, что проиграли, – их правда уходит с ними в могилу. – Она повертела между пальцами концы своего пояса, потом посмотрела Усаги прямо в глаза. – Того, кто теперь носит имя Короля-дракона, раньше звали Друк. Он был 44-м Воином Драконом.