Текст книги "Великие психологи"

Станислав Аристов
Великие психологи

Жизнь замечательных людей

Серия биографий

Основана в 1890 году Ф. Павленковым и продолжена в 1933 году М. Горьким

Выпуск 1772

© Аристов С. В., 2019

© Издательство АО «Молодая гвардия», художественное оформление, 2019

Предисловие

В один прекрасный день те же самые люди о тех же самых вещах начинают думать совсем иначе, чем прежде; почему они раньше так не думали, остается темной тайной.

Зигмунд Фрейд

Человек стал человеком, как только его заинтересовала собственная душа. Но чтобы приблизиться к пониманию ее природы, потребовались тысячи лет. На этом пути человеческая мысль прошла через первые, смутные представления первобытного анимизма и политеизма, философские прозрения античных философов и мистические переживания учителей и пророков монотеистических религий, пока наконец не оказалась оформленной в науку, получившую название психология.

«Отцом-основателем» психологии принято считать немецкого ученого Вильгельма Вундта, определившего ее как науку о сознании и открывшего в 1879 году первую в мире психологическую лабораторию. После этого события стало казаться, что тайна души, или как ее стали называть более приземленно – психики, будет в недалеком будущем раскрыта. Но вскоре стало понятно, что этим мечтам не суждено сбыться, по крайней мере в ближайшее время. Нарушитель спокойствия – австрийский врач Зигмунд Фрейд – не только доказал существование бессознательного – той части психики, которая хранит вытесненные из сознания тайные фантазии и запрещенные желания, но и заявил, что это самое бессознательное виновно чуть ли не во всех страданиях человека. Именно с Фрейда в истории психологии началась эпоха создания различных школ со своими доктринами, внутренней организацией и особым процессом посвящения.

В XX веке помимо психоанализа возникли бихевиоризм, гештальт-психология, аналитическая, индивидуальная, гуманистическая, трансперсональная психология и ряд других направлений. Все они спорили между собой, противоречили друг другу, доказывали всему миру и себе самим собственную уникальность и правоту. И продолжают это делать до сих пор.

В предлагаемой вниманию читателя книге рассказывается о выдающихся личностях, основоположниках и ярких представителях ведущих психологических направлений. Жизнеописания наших героев позволяют внимательно проследить происхождение и эволюцию их взглядов, увидеть, в какой степени сами они следовали собственным убеждениям, общаясь с близкими людьми – родителями, супругами, детьми. Не было ли в их жизни той весьма распространенной трагедии, когда благие идеи проповедника и его жизнь оказываются абсолютно противоположными полюсами.

Каждый из героев книги оставил особенный след в изучении внутреннего мира человека. Их идеи до сих пор популярны, их методы до сих пор актуальны. И все они являлись неординарными людьми, жизнь которых, без сомнения, может быть названа замечательной. На страницах этой книги читатель познакомится с двумя духовными учителями, один из которых мистик, посещавший то ли потусторонний мир, то ли блуждавший по лабиринтам собственной души, а другой – эпатажный гуру, практически хиппи, употреблявший наркотические вещества, чтобы «расширить границы своего “Я”». Один из героев верил людям настолько, что пригласил на работу, прямо к себе в дом, бывшего преступника, ничего не зная об этом человеке, только что вышедшем из заключения. Другой герой повествования сам оказался узником, правда, не тюрьмы, а нацистского концлагеря, выжил в нем и поведал о своем трагическом опыте миру. Двое персонажей этой книги на протяжении всей жизни искали ту самую – настоящую – любовь. Они даже были влюблены друг в друга, но не нашли в этих отношениях своего счастья и расстались навсегда. В отличие от них еще один герой встретил единственную любовь в юном возрасте и прожил в счастливом браке до конца своих дней, поверив благодаря жене и в себя, и в человечество.

Однако автор этой книги считает своим долгом предупредить: он не имел целью составить подробные жизнеописания героев, со скрупулезным анализом всех их работ. Не стремился дискутировать по тем или иным спорным вопросам теории и практики психологии. Не пытался открыть что-то абсолютно новое в истории науки о душе. Ну и наконец, автор не намеревался представить на страницах этой книги биографии выдающихся российских и советских психологов. У подобного подхода есть лишь одна причина – отечественная наука внесла настолько значительный вклад в развитие психологии, что заслуживает отдельной книги.

Глава I
Карл Юнг
(1875–1961)

Если бы наш герой жил в Древнем Египте, то непременно бы стал жрецом – провидцем, облаченным в шкуру леопарда и общающимся с душами умерших, объясняющим знамения природы и сновидения людей. Если бы он жил в Средние века, его могли бы объявить колдуном, которому служат духи, и, вполне вероятно, сожгли бы на костре, предварительно подвергнув пыткам. Если бы он жил в эпоху Просвещения, его посчитали бы сумасшедшим и отправили бы в один из тех домов, где лечили при помощи только что изобретенного «успокаивающего стула», привязав так, чтобы он не мог двигаться, а на голову надев специальную насадку, медленно сдавливающую череп. Под стулом находилось бы ведро, в которое, как ожидали врачи той эпохи, вместе с экскрементами из пациента должно выйти и безумие. Но наш герой не оказался ни магом, ни еретиком, ни умалишенным. Он стал всемирно известным психологом. И звали его Карл Густав Юнг.

Это имя известно каждому, кто хотя бы немного интересовался историей психологии. Возможно, даже и тем, кому психология безразлична. С Карлом Юнгом связано множество легенд, часть которых появилась еще при его жизни. В своей знаменитой и таинственной «Красной книге», опубликованной уже после его смерти, Юнг писал: «Не учение и не наставление я даю вам. На каком основании могу я осмелиться учить вас? Я сообщаю вам новости о пути этого человека, а не о вашем пути. Мой путь – это не ваш путь, потому я не могу вас учить. Путь внутри нас, а не в Богах, и не в учениях, и не в законах. Внутри нас путь, и истина, и жизнь. Горе тем, кто живет примерами! Нет жизни в них. Если вы живете в соответствии с примерами, вы живете жизнью этого примера, но кто будет жить вашу жизнь, как не вы сами? Так живите сами»¹.

Однако люди сами творят и своих демонов, и своих богов. Поэтому почитатели нескончаемой вереницей тянулись к дверям дома Юнга, где он в последние свои годы жил в затворничестве. Таков закон природы – чем дальше человек пытается уйти от людей, скрыться от них, тем сильнее притягивает их к себе ореолом тайны. И последователи Юнга не были исключением – они видели (и до сих пор продолжают видеть) в нем Учителя, открывшего им новый Путь.

Так кем же он был на самом деле, этот швейцарский психолог? И почему спустя десятилетия после смерти Карла Юнга исследователи утверждают, что большая часть его жизни по-прежнему остается тайной?

Все биографы Юнга начинают повествование о нем с рассказа о его дедушках и бабушках. Это вполне оправданно, так как позволяет проследить эволюцию многих увлечений и убеждений будущего всемирно известного психолога. Его дед по отцовской линии, тезка нашего героя, Карл Густав был известным человеком в Базеле. Ходили слухи, которые, вероятно, дед сам и поддерживал, что он являлся внебрачным сыном Гёте. Эта легенда настолько нравилась его внуку, что тот, будучи мистиком, считал одной из своих ипостасей в цепочке прошлых перерождений именно великого немецкого писателя.

На самом же деле дед Юнга происходил из семьи немецкого врача и, следуя семейной традиции, вынужден был изучать медицину в Гейдельбергском университете, хотя молодой человек был натурой романтичной и его настоящей страстью являлись куда более возвышенные сферы, такие как музыка и поэзия. Тем не менее, будучи человеком увлекающимся, Юнг (старший) всё же сумел заинтересоваться медициной, окончил университет и переехал в Берлин, где устроился на работу хирургом-ассистентом. Справедливости ради стоит отметить, что свои идеалистические устремления он реализовывал, став активным участником романтического и вместе с тем националистического движения, распространенного в те годы в Германии. Идеи о неповторимом своеобразии немецкого народа, его особом духе, столь актуальные в годы разделенной Германии и принесшие ей спустя несколько десятилетий одни лишь страдания, были восприняты Карлом Юнгом (старшим) с энтузиазмом, свойственным молодым людям. Он отрекся от католической веры, став протестантом, что было засвидетельствовано известнейшим немецким теологом и проповедником Фридрихом Шлейермахером.

В 1819 году жизнь Карла Юнга (старшего) в одночасье изменилась. Молодого медика арестовали за соучастие в убийстве государственного чиновника: полиция нашла в его комнате молоток и топор, принадлежавшие настоящему убийце – другу Юнга. После годичного тюремного заключения Карл Юнг был выслан из Пруссии с запретом работать в большинстве других германских земель. Ему ничего не оставалось делать, как покинуть Германию. И он отправился в Париж.

В столице Франции судьба оказалась к нему благосклонна. Там он познакомился с известным ученым Александром фон Гумбольдтом, который написал ему рекомендательное письмо для медицинского факультета Базельского университета, где Юнг всего лишь за один год прошел путь от доцента до профессора. А уже в 1828 году он был избран ректором, став почетным гражданином Базеля.

Несмотря на столь обширную деятельность Карла Юнга (старшего) неизменно тянуло к чему-то большему. Идеалистические идеи переустройства общества не шли у него из головы. Возможно, именно поэтому он решил вступить в тайную масонскую организацию, а со временем стал ее главой – Великим Магистром Швейцарии. Масонское братство давало Юнгу (старшему) не только возможность влиять на судьбы мира, но и заниматься вполне прагматичными вещами. Например, личные связи он использовал при создании и патронаже больниц в Базеле. Членство в масонской ложе давало ему также чувство принадлежности к обществу, чего Карлу Юнгу (старшему), высланному из родной Германии, так не хватало.

Семейная жизнь Карла Юнга (старшего) была далека от безмятежности. Его первая жена умерла, и он решил посвататься к дочери мэра Базеля. Но получил отказ. Выйдя из дома главы города, Юнг не придумал ничего лучшего, чем отправиться в ближайший трактир, где сделал предложение первой встреченной им официантке. Изумленная девушка, которую звали Аниела, сразу же ответила согласием, и вскоре они поженились.

Однако счастье молодых супругов оказалось недолгим. Спустя три года Аниела умерла, и Юнг вновь пошел свататься – к дочери главы города Софи Фрей. На сей раз мэр уступил напору кавалера и отдал дочь ему в жены. К тому моменту у Юнга (старшего) уже было пятеро детей от двух жен. Всего же он стал отцом тринадцати детей, большинство из которых умерли, не дожив до юношеских лет. Последнего, тринадцатого ребенка звали Иоганн Пауль Ахиллес Юнг. Именно он стал отцом нашего героя – Карла Густава Юнга.

Дедушка и бабушка Карла Юнга по материнской линии также были весьма примечательными личностями, прямо или косвенно оказавшими влияние на внука. Дед Самуил Прейсверк был известным теологом, главой протестантской общины Базеля, автором стихотворений и церковных гимнов, грамматики древнееврейского языка. Семейные легенды гласили, что Самуил был визионером. В его рабочем кабинете стоял специальный стул для духа первой жены, который приходил к нему каждую неделю. Рассказывали, что когда он сочинял проповеди, то сажал дочь Эмилию – будущую мать Карла Юнга – у себя за спиной и она отгоняла злых духов, чтобы те не мешали ему творить. Вторая супруга Самуила Прейсверка Аугуста Фабер, бабушка Юнга, якобы обладала способностями прорицательницы. Когда ей было 20 лет, она из-за болезни оказалась в состоянии каталептического транса, из которого была выведена, лишь когда врач прикоснулся к ее голове раскаленной кочергой. После такого пробуждения она и начала «пророчествовать».

Родители Карла Юнга были людьми куда менее известными. Отец будущего психолога Пауль Ахиллес Юнг изучал восточные языки в Гёттингене и даже подготовил диссертацию по арабскому переводу «Песни песней царя Соломона» – одной из книг Ветхого Завета. Но, как позднее писал его сын Карл, «дни славы отца закончились вместе с последним экзаменом, после которого он забыл свой лингвистический талант». Пауль Юнг сначала стал сельским пастором, а в 1879 году был переведен в Кляйн-Хюнинген, предместье Базеля, где получил назначение в храм при психиатрической больнице.

Характер и образ жизни отца не стали примером для Карла, который считал его деятельность на религиозном поприще бездарным времяпрепровождением, а между тем Пауль Юнг имел склонность к научному познанию мира – более совершенному, с точки зрения сына, пути к истине. Тем не менее тот факт, что Карл родился в семье священника, оказал важнейшее влияние на его духовный поиск и интерес к религии. Другое дело, что ответы, которые давал отец и христианское учение в целом, не устраивали мальчика. Вполне вероятно, что в отношениях отца и сына произошло нечто, о чем мы не знаем, но что было расценено маленьким Карлом как травмирующее событие. Иначе невозможно объяснить то настойчивое, невротическое желание следовать в своей жизни наперекор всему, что делал его отец и во что он верил.

Женой Пауля Юнга стала Эмилия Прейсверк, которую Карл считал хорошей матерью, нежной, общительной, умевшей выслушать собеседника. Находясь под влиянием своего отца, она всю жизнь верила в наличие у нее вещих снов и вела дневник, в который записывала все случаи ясновидения.

Как справедливо отмечал историк медицины Генри Элленбергер, «такой семейный фон, возможно, позволяет лучше понять некоторые стороны юнговского мышления и причины его расхождения с Фрейдом. Фрейд был любимым первенцем у красивой молодой матери, тогда как в памяти Юнга оставался образ матери, отнюдь не отличавшейся красотой и двойственной в своих проявлениях. Идея, что всякий маленький мальчик ощущает себя любовником своей матери и ревнует ее к отцу, казалась ему нелепостью. При этом Юнг делал упор не столько на враждебность сына по отношению к отцу, сколько на бессознательную идентификацию с ним и с предками с отцовской стороны. Без сомнения, Юнг меньше отождествлял себя с отцом, нежели с блестящим, романтичным и удачливым дедом. Когда Юнгу приходилось опровергать слухи о том, что последний являлся незаконным сыном Гёте, он обычно улыбался»².

У супругов Юнг было трое детей. Старший из них, Пауль, родившийся в августе 1873 года, прожил лишь несколько дней. Затем 26 июля 1875 года на свет появился Карл Густав, а 17 июля 1884 года родилась дочь – Иоганна Гертруда.

О раннем детстве Карла Юнга практически ничего не известно. Единственным источником, весьма фрагментарным и заслуживающим изрядной доли скептического отношения в связи с последующей переработкой текста ассистенткой психолога, является его автобиографическая книга «Воспоминания, сновидения, размышления». Если верить этому тексту, то самый первый образ, сохранившийся в памяти Юнга, был впечатлением детского счастья: «Я лежу в коляске в тени дерева. Стоит чудесный, теплый летний день, небо голубое, и золотистый солнечный свет проникает сквозь зеленую листву. Верх коляски поднят. Я только что начал ощущать красоту этого дня, и мне неописуемо хорошо. Я вижу, как солнце просвечивает сквозь листья деревьев и цветущие кустарники. Всё совершенно удивительно, ярко, великолепно»³.

Последующие воспоминания, относившиеся к раннему детству, были наполнены страхами. Одним из самых сильных стал страх «черного человека», характерный для многих детей, однако у Юнга он приобрел религиозную окраску, поддержав его негативное отношение к вере и Богу. «Однажды жарким летним днем я сидел один, как обычно, у дороги перед домом и играл в песке. Дорога поднималась вверх к лесу, и мне хорошо было видно, что происходило наверху. Я увидел спускающегося из леса человека в странно широкой шляпе и длинном темном облачении. Он выглядел как мужчина, но был одет как женщина. Человек медленно приближался, и я увидел, что это действительно мужчина, одетый в особенную, доходящую до пят черную одежду. При виде его я преисполнился страхом, который превратился в смертельный ужас, как только пугающая мысль узнавания вспыхнула в моей голове: “Это иезуит”. Незадолго перед тем я подслушал беседу между отцом и гостившим у нас священником. Беседа касалась грязной деятельности иезуитов. По полураздраженному, полуиспуганному тону отцовских реплик я понял, что “иезуиты” – это нечто исключительно опасное, даже для моего отца. На самом деле я, конечно же, и представления не имел о том, что такое иезуиты, но мне было знакомо похожее слово “Jesus” (от лат. Иисус. – С. А.) из моей маленькой молитвы. Человек, спускающийся вниз по дороге, видимо, переоделся, подумал я, поэтому на нем женская одежда. Возможно, у него дурные намерения. Ужаснувшись, я бросился к дому, быстро взбежал по лестнице и спрятался под балкой в темном углу чердака»⁴.

В возрасте шести лет Карл пошел в школу. Поначалу учеба мальчику нравилась. Он легко осваивал материал, опережая сверстников в интеллектуальном развитии. Кроме того, Карл нашел в школе друзей, которых так не хватало прежде.

Весной 1886 года родители отправили Карла в гимназию Базеля. Оказавшись в новом для себя мире, мальчик впервые понял, что такое социальное неравенство. Он происходил из семьи бедного сельского священника и был вынужден сидеть по шесть часов в классе, судя по его воспоминаниям, «в дырявых туфлях и мокрых носках», тогда как сверстники были детьми состоятельных родителей, хорошо одетыми, воспитанными, имевшими карманные деньги. Острое неприятие действительности привело к проблемам со здоровьем, которые сам Юнг мог бы в дальнейшем охарактеризовать как невротические. Однажды во время конфликта с одноклассником Карл неожиданно потерял сознание. Ничего страшного в этом не было, но впоследствии он стал использовать этот прием, чтобы избежать неприятных для себя вещей – учебы в гимназии, выполнения домашнего задания или столкновений с какими-либо трудностями. Лишь случайно подслушанный им разговор отца, в котором Пауль Юнг выражал озабоченность будущим сына в связи с его болезненным состоянием, которое не могли объяснить даже врачи, заставил Карла осознать свою проблему и начать с ней бороться. Успех не заставил себя ждать, юноша избежал дальнейшего погружения в невроз, вернувшись к реальности, какой бы неприглядной она ему ни казалась.

Подростковый возраст Карла характеризовался трудностями в учебе (особенно ему не давалась математика) и конфликтами с одноклассниками, многие из которых, как он считал, ему завидовали. Но главной проблемой для юноши продолжала оставаться вера, вернее, неприятие христианских догматов, объясняющих окружающую действительность. В поисках альтернативных ответов на мучившие его вопросы, в первую очередь о природе зла, грехе и их роли в жизни людей, Карл по совету матери обратился к чтению «Фауста» Гёте, который, как вспоминал сам Юнг, «пролил бальзам на его раны». Вдохновленный «Фаустом», он заинтересовался трудами философов, и главным его открытием стал Артур Шопенгауэр. «Философ пессимизма» подтвердил смутные опасения Карла, что окружающая реальность отнюдь не так хороша, а люди не так добры, как говорил отец или он сам читал в Библии.

Если бы молодой Карл обладал теми навыками психолога, которые он приобретет в будущем, или был бы более осведомлен о жизни немецкого философа, возможно, он скептически отнесся бы к идеям человека, лишенного с детства материнской заботы и любви, боявшегося людей и всегда спавшего с оружием под подушкой, имевшего еще множество фобий, окрашивавших его мир в черный цвет. Всего этого молодой Юнг не знал и воспринимал многие идеи Шопенгауэра с энтузиазмом.

Весной 1895 года Карл Густав Юнг получил аттестат об окончании школы и выбрал в качестве будущей профессии медицину. Справедливости ради надо отметить, что в это время юношу интересовала археология, но денег на ее изучение у семьи не было – отец Карла тяжело болел. Через год Пауль Юнг скончался, успев перед этим выхлопотать сыну стипендию для учебы в Базельском университете.

По всей вероятности, Карл был усердным студентом, не тратившим время на увеселения, как его однокурсники. Он по-прежнему интересовался философией. Учитывая семейные легенды, вполне понятно, почему Карл увлекался работами шведского мистика Эммануила Сведенборга, который утверждал, что способен общаться с духами, и якобы даже контактировал с жителями других планет. К числу авторов, работы которых Карл с жадностью штудировал, относился немецкий врач и астролог Фридрих Месмер, чьи взгляды стали основой теории «месмеризма» – веры в то, что люди способны выделять особый вид энергии («животный магнетизм»), позволяющий им устанавливать телепатическую связь друг с другом. Месмер полагал, что в состоянии транса некоторые индивиды могут прозревать будущее или прошлое, способны диагностировать болезни и лечить их с помощью собственных энергий.

Идеи этих мыслителей, дополняясь или перерабатываясь, в различных формах и связях между собой Юнг пронес через всю жизнь. Но самым важным открытием для него в студенческие годы стала книга Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра», в которой мысли о «сверхчеловеке» противопоставлялись библейским взглядам на отношения между людьми и Богом, а «вечное возвращение» – идее прогрессивного развития общества.

У всего есть причины, даже если человеку они не всегда известны. Видимо, под влиянием прочитанных книг, а также семейных историй о своих предках летом 1895 года Карл и несколько его родственниц собрались вместе для первого в их жизни спиритического сеанса. Произошедшие в дальнейшем фантастические события были описаны в книге Стефани Замстейн-Прейсверк – племянницы одной из главных участниц сеанса, Хелен Прейсверк, кузины Юнга. Именно Хелли, как ее называли родственники, оказалась тем медиумом, через которого якобы общался с собравшимися дух деда Юнга – Самуила Прейсверка. В течение последующих месяцев было проведено несколько подобных сеансов, пока отец Хелли не запретил девушке в них участвовать.

«Столоверчение», как тогда назывались спиритические сеансы, возобновилось через несколько лет. В ходе новых встреч с душами мертвых, как вспоминали очевидцы, осенью 1898 года треснул стол, за которым сидели собравшиеся, а также раскололась хлеборезка (Юнг сохранил эти осколки как напоминание о тех неизвестных силах, которые были вызваны им и его кузиной). Однако вскоре сеансы прекратились окончательно. Главной причиной, о которой Юнг упоминал в своей автобиографии, стал тот факт, что Хелли начала имитировать общение с духами, то есть попросту лгать или фантазировать о том, что она слышала. Вполне вероятно, что причиной подобных действий девушки стала влюбленность в Карла и как следствие – ее желание быть для него интересной, для начала хотя бы как медиум. Юношу это желание девушки нисколько не тронуло, и он прервал контакты с Хелли. Он увиделся с ней еще один раз за несколько лет до ее смерти. Хелен Прейсверк умерла в 1911 году от туберкулеза.

Во время обучения в университете Юнг был убежден в способности людей общаться с бесплотными существами или представителями иных миров. По мнению Карла Юнга, в ходе спиритических сеансов он получал информацию из некоего источника, находившегося вне психики его кузины. Но возникал вопрос: как это объяснить? И здесь от «юношеского философствования», как Юнг это называл, он перешел к психологическому объяснению духовных феноменов, к области, где «взаимодействие природы и духа становилось реальностью».

Правда, его выбора в пользу психиатрии, состоявшегося на последнем курсе университета, не понял никто – ни преподаватели, прочившие ему карьеру терапевта, ни сокурсники, посчитавшие его глупцом. Юнга это непонимание не остановило, и он подал заявление о принятии его на работу в качестве ассистента в психиатрическую клинику Бургхольцли в Цюрихе. 11 декабря 1900 года Карл Юнг впервые вошел в двери больницы и был радушно встречен ее главным врачом, профессором Эйгеном Блейлером, человеком, полностью посвятившим себя работе и требовавшим того же от своих подчиненных. Именно Блейлер, проводивший исследования психотических больных, стал автором терминов «шизофрения» (которая в то время даже именовалась «болезнь Блейлера») и «аутизм».

В автобиографии Юнг вспоминал: «Работа в клинике Бургхольцли наполнила мою жизнь новым содержанием, появились новые замыслы, заботы, укреплялось чувство долга и ответственности. Это был как бы постриг в миру, я словно дал обет верить лишь в возможное, обычное, заурядное; всё невозможное исключалось, всё необыкновенное сводилось к обыкновенному. С этого времени передо мной было лишь то, что на поверхности, только начала без продолжений, события без их внутренней связи, знания, ограничиваемые всё более узким кругом специальных вопросов. Мелкие неудачи вытеснили серьезные проблемы, горизонты сужались, духовная пустота и рутина казались непреодолимыми. На полгода я сознательно заключил себя в этот монастырь. Познавая жизнь и дух психиатрической лечебницы, я от корки до корки прочел все пятьдесят томов “Общего журнала по психиатрии”, чтобы ориентироваться в существовавшей на тот момент научной ситуации. Я хотел выяснить, как человеческий дух реагирует на собственные расстройства и разрушения, поскольку психиатрия казалась мне ярким выражением той биологической реакции, которая завладевала так называемым здоровым сознанием при контакте с сознанием расстроенным. Коллеги по работе казались мне не менее интересными, чем пациенты. Впоследствии я втайне обработал сводную статистику моих швейцарских коллег по наследственности, что способствовало моему пониманию психических реакций.

Моя крайняя сосредоточенность и добровольное заточение отдалили меня от коллег. Они не представляли, какой странной казалась мне психиатрия и как настойчиво я стремился проникнуть в ее суть. В тот период я еще не интересовался терапией, увлекшись патологией так называемой нормальности – это позволяло мне глубже проникнуть в человеческую психику. Именно так начиналась моя карьера в психиатрии – мой субъективный эксперимент, из которого и складывалась моя жизнь»⁵.

Уже в 1902 году Карл Юнг защитил диссертацию, в которой доказывал возможность приближения к пониманию феномена души с помощью анализа нетрадиционных практик и феноменов реальности – сомнамбулизма и спиритических контактов с духами. Последние были для Юнга отнюдь не проявлением оккультизма, а феноменами психики, требующими своего объяснения с научных позиций. Он считал, что некоторые части бессознательного медиумов могут проявляться в их сознании в виде неких личностей, воспринимаемых людьми в качестве «духов».

Анализируя случай своей кузины Хелен Прейсверк, Юнг выделил несколько состояний, в которых находилась девушка – сомнамбулизм, частичный сомнамбулизм, автоматическое письмо и галлюцинации. Однако более значительным стал вывод о том, что «карьера» медиума, ее успешность на этом поприще позволяли бессознательному Хелен пытаться преодолеть социальные и психологические препятствия, мешавшие ее психическому развитию. Так Юнг сделал первые шаги в размышлении о том, что в дальнейшем стало его теорией индивидуации или саморазвития.

После успешной защиты диссертации Юнг отправился в командировку в Париж, где прослушал курс лекций известного французского психиатра Пьера Жане, того самого ученого, который впервые выделил психастению⁶ как отдельный вид невроза.

В 1903 году Юнг вернулся в Цюрих и 14 февраля женился на дочери богатого промышленника Эмме Раушенбах. Карлу тогда было 28, а ей 21 год, но знакомы они были уже около пяти лет. Юнг впервые увидел девушку, когда та выходила из известного цюрихского отеля, и он с абсолютной уверенностью сообщил сопровождавшему его другу, что она будет его женой. Так и случилось. После свадьбы молодожены провели медовый месяц на озере Комо, и Юнг позднее говорил одному из своих друзей, что он наконец-то был счастлив. Для подобного ощущения у Карла имелись не только платонические основания. Все финансовые проблемы Юнга остались в прошлом. Когда в 1905 году умер отец Эммы, то она и ее сестра вместе со своими мужьями стали совладельцами компании по производству элитных часов. Этот бизнес гарантировал безбедное существование Юнгам.

Однако после свадьбы пара осталась жить в клинике, заняв трехкомнатную квартиру в том же доме, где жил сам Блейлер. Эмма согласилась на это, понимая, что значит для мужа его работа. Она сама стала частью этого нового для нее мира, в котором ей будет уготована особая роль, а тогда, в год их свадьбы, все коллеги наперебой твердили Карлу, что он сделал правильный выбор. Эмма не только проявляла интерес к работе мужа, но и сама занялась аналитикой. Одной из тем, которой она посвящала свои исследования, стала знаменитая легенда о Граале. Эмма умерла в 1955 году, почти на шесть лет раньше мужа. По свидетельствам очевидцев, на ее похоронах он повторял одни и те же слова: «Она была королевой! Она была королевой!»⁷

В 1905 году Юнга назначили первым заместителем главного врача клиники, а также он получил должность приват-доцента в Цюрихском университете. Служебное положение теперь позволяло ему быть более свободным в применении новых методов лечения пациентов, а значит, развиваться как исследователю. Свою преподавательскую деятельность он начал с чтения двух курсов – психотерапии и лечения истерии. Оба этих курса были наполнены примерами из больничной практики Юнга. Некоторых своих пациентов он даже приглашал в качестве «наглядных примеров» в лекционную аудиторию.

Главным методом, который Юнг разрабатывал в то время, стал так называемый словесный ассоциативный тест. Появление этого метода связано с именем Фрэнсиса Гальтона, основателя дифференциальной психологии. В своих воспоминаниях Юнг отмечал: «В психиатрии пациент нередко скрывает свою историю. Для меня же собственно терапия начинается с изучения этой – очень личной – истории. Ибо в ней заключена самая тайна, которая явилась причиной болезни и разрушила психику. Если я открою ее, то получу ключ к лечению. Иными словами, задача врача заключается в том, чтобы узнать историю пациента, причем он может задавать вопросы, касающиеся личности пациента в целом, а не только симптомов его болезни. Нередко того, что лежит на поверхности сознания, оказывается мало. А ассоциативный тест может открыть какой-нибудь ход».