Текст книги "Преступления против жизни"

Сторонники этого течения мракобесов (иначе их назвать трудно) при совершении убийства объявляют себя солдатами Сатаны, дьявола, вурдалака и т. п., требуют от жертвы отказаться от традиционной веры или от атеистических убеждений. Получив отказ жертвы, они (или один преступник) совершают убийство, иногда собирают в банки кровь, пьют ее и устраивают пляски на трупе.[130]130
  Люди погибли. Сатанизм в России: попытка анализа. М., 2000; АиФ, 2002, № 30. С. 12.


[Закрыть] Такие действия квалифицируются по п. «ж» ч. 2 ст. 105 или по ч. 1 этой статьи УК в зависимости от конкретных обстоятельств преступления.

Сказанное, по нашему мнению, дает основания для включения в ч. 2 ст. 105 УК дополнительного обстоятельства, отягчающего убийство, а именно – совершение его по ритуальным мотивам, как это уже ранее предлагалось.[131]131
  Побегайло Э. Ф. Проблемы уголовной политики в сфере обеспечения безопасности жизни граждан (законотворческий аспект). Уголовное право. 2001. № 1. С. 36–39.


[Закрыть] Без такого дополнения уголовного закона преступление не получает соответствующей юридической оценки, а виновный – заслуженного наказания, искажается действительная картина убийств.

8. В связи с появившимися в средствах массовой информации сообщениями об убийствах, связанных с каннибализмом, возникает вопрос: не следует ли данное обстоятельство включить в число отягчающих убийство. Так, в г. Армавир при проведении обыска по другому делу в квартире Н. были обнаружены два расчлененных трупа мужчин, куски вареного человеческого мяса, а сам Н. в момент прихода милиции жарил куски такого мяса. На допросе он заявил, что убил двоих «приятелей», а в связи с трудностями вывоза останков решил их съесть, а также раздать малообеспеченным гражданам. Было установлено, что Н., ранее судимый 9 раз, действительно раздал это мясо гражданам. Известны и другие случаи каннибализма. Представляется, что если каннибализм имеет место после убийства, совершенного по другому мотиву, и как бы выходит за рамки состава преступления, по действующему УК вопрос о его юридической квалификации отпадает. Если же употребление в пищу человеческого мяса является целью преступления, то здесь налицо корыстный мотив[132]132
  Побегайло Э. Ф. Указ. соч. С. 36–39.


[Закрыть] (в приведенном конкретном случае – еще и убийство двух человек). Однако, учитывая омерзительный характер такого преступления, возвращающего человека к временам Кроманьонской эры, когда каннибализм был нормой поведения враждующих племен,[133]133
  Пусторослев П. П. Анализ понятия о преступлении. М., 1892. С. 13.


[Закрыть] возможно, и следует дополнить ч. 2 ст. 105 УК новым отягчающим убийство обстоятельством. Кроме того, здесь необходима квалификация по совокупности преступлений по ст. 244 УК (надругательство над телами умерших и местами их захоронения).

9. Рассматривая убийства, совершенные при отягчающих обстоятельствах до 1 января 1997 г., суды иногда квалифицируют действия осужденных по пунктам ч. 2 ст. 105 УК. Так, по приговору Верховного суда Республики Мордовия И. осужден по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК за убийство Б., совершенное 4 мая 1994 г. общеопасным способом. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ действия И. переквалифицировала на п. «д» ст. 102 УК РСФСР, указав, что суд в нарушение требований ст. 10 УК применил п. «е» ч. 2 ст. 105 УК без учета того, что в санкции ч. 2 ст. 105 УК предусмотрено более суровое наказание (в виде лишения свободы до 20 лет), чем в санкции ст. 102 УК РСФСР (лишение свободы до 15 лет).[134]134
  Архив Верховного Суда РФ. Дело И. № 15–097-41.


[Закрыть] Из этого следует, что убийство, совершенное до 1 января 1997 г., ни при каких обстоятельствах не может быть квалифицировано по ч. 2 ст. 105 УК, поскольку необходимо учитывать не только высший предел санкции – смертную казнь, но и предусмотренное наказание в виде лишения свободы.

В заключение рассмотрения общей характеристики обстоятельств, отягчающих убийство, необходимо сделать следующие выводы:

1) Обстоятельства, отягчающие по действующему УК убийство, для анализа правильнее объединять в две группы: первая, – предусмотренные п. «а», «в», «г», «д», «е», «м» ч. 2 ст. 105 УК (в этих пунктах характеризуются объективные свойства отягчающих обстоятельств убийства); вторая, – предусмотренные п. «б», «ж», «з», «и», «к», «л», «н», ч. 2 ст. 105 УК (здесь характеризуются субъективные свойства отягчающих обстоятельств убийства).

2) При наличии признаков нескольких отягчающих обстоятельств, каждое из них должно получить юридическую оценку по соответствующему пункту ч. 2 ст. 105 УК.

3) При установлении признаков каннибализма убийство во всяком случае подлежит квалификации по совокупности ст. 105 и ст. 244 УК.

4) Статью 105 УК следует дополнить частью третьей, в которой предусмотреть ответственность за совершение убийств исключительной тяжести и, в связи с этим, внести соответствующие изменения в ч. 2 этой статьи.

5) Часть вторую ст. 105 УК дополнить новым обстоятельством, отягчающим убийство – совершением убийства по ритуальным мотивам.

§ 2. Отягчающие обстоятельства, характеризующие объективные свойства убийства

Убийство двух или более лиц (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК)

1. Отнесение убийства двух или более лиц к обстоятельствам, отягчающим это преступление, объясняется тяжестью наступивших последствий и в связи с этим, опасностью личности виновного, лишающего жизни несколько человек.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в п.5 постановления от 27 января 1999 г., при квалификации преступлений, предусмотренных п. «а» ч.2 ст. 105 УК, необходимо исходить из того, что действия виновного при убийстве охватываются единым умыслом и совершаются, как правило, одновременно.

О единстве преступного намерения свидетельствуют умысел на лишение жизни двух или более лиц и один и тот же мотив лишения жизни всех потерпевших.

Умысел на лишение жизни двух или более лиц – обязательный признак, указывающий на единство преступного намерения виновного. При признании разновременного убийства двух или более лиц объединенным единством преступного намерения, должен быть установлен только прямой умысел, а при одновременном убийстве возможен не только прямой, но и косвенный умысел.

Один и тот же мотив лишения жизни каждого из потерпевших также может свидетельствовать о единстве намерений. Его значение для правильного применения п. «з» ст. 102 УК РСФСР (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК) видно из следующего примера. М., будучи в пьяном виде, из хулиганских побуждений убил сожительницу А. Затем на велосипеде поехал в соседнюю деревню, где по тому же мотиву убил сестру А. и покушался на убийство других лиц. Верховный Суд России признал правильной квалификацию действий М. по п. «б» и «з» ст. 102 УК РСФСР (п. «а» и «и» ч. 2 ст. 105 УК).

Однако мотив не может считаться во всех случаях обязательным признаком единства преступного намерения. Вполне возможна квалификация по п. «а» ст. 105 УК, когда два лица убиты одно за другим по разным мотивам, например смерть одному потерпевшему причинена из хулиганских побуждений, а другому – в связи с выполнением им общественного долга.

К одновременному убийству двух или более лиц следует отнести также убийства, при которых потерпевшие лишены жизни без разрыва во времени. Это может быть, например, убийство двух человек одним выстрелом либо причинение смерти потерпевшим одному за другим.

В литературе была предпринята попытка подменить требование одновременности более «емким» понятием «непрерывность» преступной деятельности, при которой «причинение смерти каждому из потерпевших является звеном одного и того же акта преступного поведения»[135]135
  Сарыев Б. Ответственность за преступления против жизни. Ашхабад, 1973. С. 24–25.


[Закрыть]. Вот это последнее как раз и могут подтвердить или не подтвердить в каждом конкретном случае разобранные выше критерии. «Непрерывность» же преступной деятельности при убийстве двух или более лиц дополнительно для уяснения вопроса ничего не дает, а подмена «непрерывностью» требования одновременности только запутает вопрос.

Таким образом, в тех случаях, когда убийство двух или более лиц совершается не одновременно и не охватывается единым преступным намерением, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК не применяется. Эти убийства подлежат квалификации в зависимости от мотивов и конкретных обстоятельств их совершения, а последнее убийство должно быть квалифицированно по п. «н» ч. 2 ст. 105 УК как совершенное неоднократно.

2. В судебной практике возник вопрос о том, как квалифицировать одновременное совершение убийства одного лица и покушение на убийство другого. При его решении определились две позиции. Одна из них выражена в решении по делу К., который был осужден Пермским областным судом по ст. 15, п. «б» и «з» ст. 102 УК РСФСР, а также по п. «б» и «ж» ст. 102 УК РСФСР (ст. 30; п. «и» и «а» ч. 2 ст. 105 УК, а также п. «а» и «г» ч. 2 ст. 105 УК). К. Признан судом виновным в том, что он из хулиганских побуждений совершил убийство своей жены, находившейся в состоянии беременности, и покушался на убийство тещи. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда России признала квалификацию действий осужденного неправильной и указала, что при установлении у виновного умысла на лишение жизни двух или более лиц убийство одного и покушение на жизнь другого следует квалифицировать как оконченное преступление по п. «з» ст. 102 УК РСФСР (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК). Судебная коллегия сохранила квалификацию действий К. по п. «б» и «ж» этой статьи (п. «и» и «г» ч. 2 ст. 105 УК). Эта позиция была отражена в п.10 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г.

Другая точка зрения состоит в том, что действия виновного квалифицируются по ст. 15, п. «з» ст. 102 и ст. 103 УК РСФСР (ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 и ч. 1 этой же статьи). По приговору Калужского областного суда так были квалифицированы действия Б., покушавшегося на убийство С. и совершившего убийство Г. Признав такую квалификацию правильной, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда России сослалась на то, что преступление в отношении одного человека не доведено до конца, и обстоятельства, отягчающие убийство и покушение на убийство, отсутствуют. Именно такое решение вопроса предложил Пленум Верховного Суда РФ в п. 5 постановления от 27 января 1999 г. В нем подчеркивается, что убийство одного человека и покушение на жизнь другого не может рассматриваться как оконченное преступление – убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий, содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК.

Обе позиции небезупречны. Однако менее точной представляется вторая позиция, поскольку в этом случае покушение на жизнь одного человека превращается в покушение на жизнь двух и более лиц, а оконченное убийство не получает юридической оценки по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК.

3. По-другому должен решаться вопрос в тех случаях, когда одновременно совершено посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (виновный покушался на его жизнь) и убийство лица, не являющегося сотрудником такого органа. Представляется, что действия виновного в отношении работника правоохранительного органа должны быть квалифицированы по ст. 317 УК, а убийство другого лица – по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК при отсутствии других отягчающих обстоятельств. Такое решение вопроса объясняется тем, что посягательство на жизнь работника правоохранительного органа является самостоятельным преступлением и должно получить отдельную квалификацию. Как указал Пленум Верховного Суда СССР, «под посягательством на жизнь работника милиции или народного дружинника в связи с их деятельностью по охране общественного порядка надлежит рассматривать убийство или покушение на убийство этих лиц»[136]136
  БВС СССР. 1963. № 5. С. 15.


[Закрыть]. Следовательно, в данной ситуации фактически совершены покушение на убийство и убийство, которые получают указанную выше квалификацию по совокупности.

4. На практике возникает вопрос об отграничении убийства двух или более лиц от убийства способом, опасным для жизни многих людей (п. «д» ст. 102 УК РСФСР), теперь – общеопасным способом (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК). Суды часто не учитывают различных условий квалификации этих убийств. Так, Т. был осужден по ст. 15, п. «д» и «з» ст. 102 УК РСФСР (ст. 30, п. «е» и «а» ч. 2 ст. 105 УК) за то, что он произвел три выстрела из ружья, покушаясь на убийство братьев Анатолия и Василия П. и К. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда России признала неправильной квалификацию по ст. 15, п. «д» ст. 102 УК РСФСР (ст. 30, п. «е» ч. 2 ст. 105 УК) и указала: в обоснование такой квалификации суд в приговоре сослался на то, что Т. стрелял в группу людей, причинив братьям телесные повреждения, при этом жизни К. угрожала опасность. Однако суд не учел, что группа состояла из трех лиц, на жизнь которых он и покушался. Если же виновный подвергал опасности жизнь тех лиц, на убийство которых был направлен умысел, квалификация по п. «д» ст. 102 УК РСФСР (п. «е» ч. 2 ст. 105 УК) не требуется. Анализ, данный Судебной коллегией по делу Т., дает основания подчеркнуть, что при посягательстве на жизнь одного человека и при угрозе лишения жизни других лиц убийство квалифицируется по п. «д»; п. «з» ст. 102 УК РСФСР (п. «а» ч. 2 ст. 105 УК) при этом не применяется.

Вопрос о квалификации убийства по совокупности этих признаков, по нашему мнению, должен разрешаться следующим образом. В тех случаях, когда лицо, совершая преступление, ставит перед собой конкретную цель – убийство двух или более лиц и осуществляет его общеопасным способом, применению подлежат как п. «а», так и п. «е» ч. 2 ст. 105 УК. Здесь способ убийства двух или более лиц одновременно свидетельствует о его опасности для жизни многих людей. Преступление будет квалифицироваться по совокупности п. «а» и «е» ч. 2 ст. 105 УК и в том случае, если виновный совершит убийство двух или более лиц, независимо от характера умысла, общеопасным способом.

В заключение можно сформулировать следующие выводы:

1) Действия лица, убившего двух или более лиц, квалифицируются по п. «а» ч. 2 ст. 105 УК, если смерть потерпевшим причинена одновременно.

2) По п. «а» ч. 2 ст. 105 УК должно квалифицироваться убийство двух или более лиц и в тех случаях, когда второе убийство совершено после первого через небольшой промежуток времени при обстоятельствах, связывающих эти убийства и свидетельствующих о наличии у виновного единого намерения.

3) Если первое и второе убийство совершены в разное время и по обстоятельствам не связаны между собой, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК не применяется, последнее убийство квалифицируется по п. «н» ч. 2 ст. 105 УК, а первое – в зависимости от конкретных обстоятельств по соответствующей статье кодекса.

4) Применение п. «а» ч. 2 ст. 105 УК не исключает квалификации действий виновного, при наличии к тому, оснований и по другим пунктам этой статьи.

5) Убийство одного человека и покушение на жизнь другого не может рассматриваться как оконченное преступление, предусмотренное п. «а» ч. 2 ст. 105 УК; такое преступление следует квалифицировать по ч. 1 или по соответствующим пунктам ч. 2 ст. 105 УК (в зависимости от конкретных обстоятельств) и ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105 УК.

6) В тех случаях, когда виновный ставил перед собой цель убийства двух или более лиц и совершил его общеопасным способом, применению подлежат п. «а» и «е» ч. 2 ст. 105 УК; убийство следует квалифицировать так же, если виновный совершил убийство двух и более лиц, независимо от характера умысла в отношении этих лиц, общеопасным способом, когда в отношении третьих лиц он действовал с косвенным умыслом.

Убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника (п. «в» ч. 2 ст. 105 УК)

Признание беспомощного состояния потерпевшего обстоятельством, отягчающим убийство, вполне оправдано. Дело в том, что в данном случае убийство чаще всего совершается при отсутствии сопротивления потерпевшего, неспособного в связи с беспомощностью себя защитить. Пленум Верховного Суда РФ в п. 7 постановления от 27 января 1999 г. подчеркнул именно данное обстоятельство, разъяснив судам, что по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному. В этом постановлении указывается, что к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.

Изучение дел этой категории показывает, что встречаются две ситуации, когда возникает вопрос о наличии или отсутствии беспомощного состояния потерпевшего при совершении убийства.

Первая – когда потерпевший сознает, что он в силу своего беспомощного состояния не может себя защитить и оказать активное сопротивление виновному. Жертвами здесь чаще всего оказываются престарелые или больные люди, в том числе родители, другие члены семьи, включая детей. Так, по приговору Рязанского областного суда по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК осужден Л. за убийство отчима П. Суд установил, что Л., проживая в квартире отчима, приводил туда женщин, против чего возражал потерпевший, требовавший, чтобы Л. ушел из его квартиры. Во время очередной ссоры Л. нанес П. ножом несколько колото-резаных ран, повлекших его смерть. Обосновывая квалификацию действий Л., суд указал, что виновный заведомо знал, что П. находится в беспомощном состоянии – имеет преклонный возраст (75 лет) и является инвалидом II группы. Судебная коллегия Верховного Суда РФ признала квалификацию преступления правильной, а кассационную жалобу осужденного отклонила.[137]137
  Архив Верховного Суда РФ. Дело Л. № 6 кп-097–24 сп.


[Закрыть]

Вторая ситуация – когда виновный лишает потерпевшего жизни также с использованием его беспомощного состояния, – это убийства лиц, находящихся в состоянии обморока, опьянения или сна, когда они не могут реагировать на действия виновных. Пермский областной суд признал, что С. совершил убийство Ш., воспользовавшись его беспомощным состоянием. Преступление было совершено при следующих обстоятельствах. С. и Ш., работая на лесозаготовках и находясь в нетрезвом состоянии, подрались, после чего С. убежал в лес. Возвратившись через некоторое время, он увидел спящего на телеге Ш. Как указал суд, С., имея обиду и личные неприязненные отношения, воспользовавшись состоянием сна Ш., нанес ему топором по голове удар, повлекший смерть потерпевшего. По новому УК действия С. подлежали бы квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105.

Пленум Верховного Суда РФ в п. 7 упомянутого постановления не сформулировал четко свою позицию и не определил своего отношения раздельно к каждой из рассмотренных ситуаций. По нашему мнению, из его разъяснения следует, что как в первом, так и во втором случаях подлежит применению п. «в» ч. 2 ст. 105 УК. Однако судебная практика Верховного Суда РФ в последнее время пошла по пути применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК только в тех случаях, когда потерпевший, находящийся в беспомощном состоянии, сознает, что его лишают жизни, но не в состоянии оказать сопротивление. Так, Костромским областным судом по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК был осужден Л., который совершил убийство С., воспользовавшись тем, что тот находился в тяжелой степени опьянения. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ переквалифицировала действия Л. на ч. 1 ст. 105 УК, указав в определении, что «по п. «в» ч. 2 этой статьи надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда тот, совершая убийство, осознает это обстоятельство».[138]138
  БВС РФ. 2001. № 8. С. 12. Опубликованы и другие аналогичные решения Верховного Суда РФ, например, БВС РФ, № 12. С. 24.


[Закрыть] С таким узким подходом трудно согласиться. Ведь в тексте закона сказано только об убийстве лица, «заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии», и ничего не говорится о том, осознает или не осознает сам потерпевший, что его лишают жизни и он не может себя защитить. Что касается осознания данного обстоятельства самим виновным, то это в равной степени относится и к тем случаям, когда потерпевший находится в состоянии сна или опьянения. Следовательно, при применении п. «в» ч. 2 ст. 105 УК должно быть обязательно установлено, что виновный в момент убийства заведомо знал, что потерпевший находится в беспомощном состоянии, и действовал с учетом данного обстоятельства.[139]139
  О заведомости см. гл. III, § 2 настоящей работы.


[Закрыть]

Мотивами преступлений, подлежащих квалификации по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК, могут быть не только месть, но и корысть, хулиганские побуждения, ревность и др. В тех случаях, когда мотив является квалифицирующим обстоятельством, например при корысти, преступление подлежит квалификации по совокупности п. «в» и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК.

В п. «в» ч. 2 ст. 105 УК предусмотрены еще два отягчающих убийства обстоятельства: похищение человека и захват заложника. Эти квалифицирующие обстоятельства вполне обоснованно включены в п. «в» ч. 2 ст. 105 УК, так как похищенное или захваченное в заложники лицо фактически тоже находится в беспомощном состоянии. При этом необходимо иметь в виду, что потерпевшим при таком убийстве может быть не только похищенный человек или заложник, но и другие лица, например работники правоохранительных органов, принимающие участие в освобождении захваченных преступниками лиц. Во всех случаях убийства, сопряженного с похищением человека или захватом заложника, действия виновных должны быть квалифицированы соответственно по совокупности ст. 126 или 206 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК.

Таким образом, в отношении применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК необходимо сделать следующие выводы.

1) Беспомощное состояние потерпевших по делам об убийстве, как показывает сложившаяся судебная практика, обусловлено возрастом – малолетством, престарелостью, а также болезнью, инвалидностью (в этих случаях речь идет о постоянной беспомощности);

2) Представляется, что к состоянию беспомощности потерпевшего также следует относить: сон, сильное опьянение, обморок и случаи, когда потерпевший находится без сознания в связи с любой другой причиной (в этих случаях речь идет о временной беспомощности);

3) Причина нахождения в беспомощном состоянии не влияет на квалификацию преступления, но в каждом случае должна быть конкретно установлена как основание для применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК.

4) При исследовании субъективной стороны убийства для применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК необходимо в каждом случае установить, что виновный осознавал беспомощность состояния потерпевшего в момент совершения убийства.

5) Квалификация убийства по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК (по признаку беспомощного состояния) может сочетаться с квалификацией по любому другому пункту ч. 2 этой статьи.

6) При убийстве, сопряженном с похищением человека или захватом заложника, действия виновных подлежат квалификации по совокупности – соответственно по ст. 126 или 206 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК.

Убийство женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК)

1. Это убийство отнесено к числу совершенных при отягчающих обстоятельствах в связи с тем, что виновный, причиняя смерть беременной женщине, посягает фактически на две жизни – на жизнь потерпевшей и на жизнь будущего человека. Учитывая данное обстоятельство, закон ставит под усиленную охрану жизнь беременной женщины.

Убийство, предусмотренное п. «г» ч. 2 ст. 105 УК, может быть совершено любым лицом, как мужского, так и женского пола. Субъект преступления в связи с особой общественной опасностью такого убийства характеризуется крайне отрицательно.

Устанавливая повышенную ответственность за убийство беременной женщины, закон выдвигает в качестве обязательного условия, необходимого для квалификации действий виновного по п. «г» ч. 2 упомянутой статьи, его заведомую осведомленность о беременности потерпевшей.

Заведомость предполагает осведомленность виновного о том, что он посягает на жизнь беременной женщины. В связи с этим, представляется спорным указание Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда России по делу Б., осужденного Тюменским областным судом по п. «ж» ст. 102 УК РСФСР (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК), на то, что для такой квалификации убийства необходимо, чтобы виновный достоверно знал о беременности потерпевшей. В судебном заседании Б. показал, что жена сообщила ему о своей беременности предположительно. «Следовательно, – указала коллегия, – Б. заведомо не знал о том, что жена находилась в состоянии беременности».[140]140
  БВС РСФСР. 1995. № 11. С. 4.


[Закрыть] С таким подходом трудно согласиться. Как мы уже отмечали, при заведомости несомненность знания субъекта об отягчающем обстоятельстве следует относить не к тому, имеется ли оно в действительности, а к тому, что он знает о нем. При этом несомненность знания об отягчающем обстоятельстве не изменяется оттого, что у субъекта нет полной уверенности в его фактическом наличии. В таких случаях отношение виновного к отягчающему обстоятельству характеризуется косвенным умыслом (безразличное отношение к его наличию) и, следовательно, квалификация убийства по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК не исключается. Чаще всего такие затруднения в применении п. «г» ч. 2 ст. 105 УК возникают в тех случаях, когда убийство женщины совершается в первые месяцы беременности.

Изучение дел этой категории показывает, что подобные убийства в большинстве случаев совершаются на почве ревности, а подчас сопровождаются особой жестокостью. В этом отношении характерно дело по обвинению В., осужденного за убийство жены. Было установлено, что В. подозревал жену в супружеской неверности. Считая, что она изменяет ему, он стал встречаться с другими женщинами, не приходил домой ночевать. Это еще больше обострило их отношения. Во время одной из ссор он нанес жене множество ранений ножом в различные части тела, совершив убийство. В. признал, что ему было известно о беременности жены. Суд квалифицировал его действия по п. «г» и «ж» ст. 102 УК РСФСР (п. «д» и «г» ст. 105 УК). Ревность не имеет значения для квалификации убийства по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК, поскольку как мотив она не относится к отягчающим обстоятельствам.

2. В судебной практике возник вопрос о том, подлежит ли применению п. «ж» ст. 102 УК РСФСР (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК), когда виновный, совершая убийство, ошибочно полагает, что потерпевшая находится в состоянии беременности. Верховым Судом России в кассационном порядке было рассмотрено дело по обвинению Л., совершившего убийство Ш., с которой он состоял в интимной связи. Ш., желая, чтобы Л. ушел от жены, однажды заявила ему, что она беременна. Л., опасаясь «неприятностей» дома и на работе, решил убить Ш. С этой целью он пригласил ее в лес за ягодами и там убил. Вскрытие показало, что беременной потерпевшая не была. Суд квалифицировал действия виновного по п. «ж» ст. 102 УК РСФСР (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК).

По нашему мнению, с таким решением вопроса можно согласиться, но при этом необходимо иметь в виду следующее. Судя по обстоятельствам убийства, Л. допустил фактическую ошибку, которая состояла в предположении наличия обстоятельства, квалифицирующего убийство. Он заблуждался, полагая, что личность потерпевшей обладает теми качествами, которые влекут для него повышенную ответственность за убийство. По мнению А. А. Пионтковского, «совершение преступления при ошибочном предположении лица о наличии квалифицирующих преступление обстоятельств следует рассматривать как покушение на совершение квалифицированного преступления».[141]141
  Курс советского уголовного права. М., 1970. Т. II. С. 339.


[Закрыть] Исходя из этого, действия Л. следовало бы квалифицировать как покушение на убийство при отягчающих обстоятельствах по ст. 15 и п. «ж» ст. 102 УК РСФСР (ст. 30 и п. «г» ст. 105 УК). Но в данном случае с таким предложением согласиться нельзя, поскольку потерпевшей причинена смерть и налицо оконченное преступление.

В. Ф. Кириченко полагал, что в подобных случаях действия виновного должны квалифицироваться как оконченное преступление без отягчающих обстоятельств и как покушение на аналогичное преступление при отягчающих обстоятельствах, поскольку такая квалификация отражает фактически совершенное привлекаемым к ответственности лицом. Свое предложение он мотивировал тем, что, «совершая покушение на квалифицированное преступление, лицо может и не достигнуть стадии, на которой простое преступление считается законченным».[142]142
  Кириченко В. Ф. Значение ошибки по советскому уголовному праву. М., 1952. С. 58.


[Закрыть]

Для некоторых преступлений такое решение вопроса и аргументация приемлемы. При убийстве же, подлежащем квалификации по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК, не может быть стадий в указанном смысле. Покушение на такое убийство всегда является покушением на убийство при отягчающих обстоятельствах. Оно ни в какой стадии не может быть квалифицировано по ч. 1 ст. 105 УК. Кроме того, квалификация по ст. 30, п. «г» ч. 2 ст. 105 УК и по ч. 1 ст. 105 УК дает основание утверждать, что виновный совершил два преступления, хотя в действительности он совершил одно. Как нам кажется, меньшей неточностью будет признание убийства при указанных обстоятельствах оконченным и применение п. «г» ч. 2 ст. 105 УК, все же речь идет об одном преступлении.

3. При фактической ошибке, когда виновный предполагает отсутствие данного обстоятельства, отягчающего убийство, он не должен нести ответственность по п. «г» ст. 105 УК, поскольку нет его заведомой осведомленности о беременности потерпевшей. На это обстоятельство указал Президиум Верховного Суда России по делу П., который был осужден по ст. 15 и п. «ж» ст. 102 УК РСФСР (ст. 30 и п. «г» ч. 2 ст. 105 УК) за то, что он на почве неприязненных отношений покушался на убийство жены, зная, что она беременна. Президиум указал, что в материалах дела нет данных о том, что П. знал о беременности жены. Из справки больницы видно, что на день совершения преступления беременность потерпевшей была менее двух недель. В женскую консультацию она обратилась через полтора месяца после совершения преступления, где и была установлена беременность. Осужденный утверждал, что он не знал о беременности жены. Исходя из установленных по делу данных, Президиум переквалифицировал действия П. на ст. 15 и 103 УК РСФСР (ст. 30 и ч. 1 ст. 105 УК). Здесь налицо фактическая ошибка, исключающая применение п. «ж» ст. 102 УК РСФСР (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК).

В заключение необходимо сделать следующие выводы:

1) При квалификации убийства по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК обязательна осведомленность виновного о беременности потерпевшей.

2) При фактической ошибке, когда виновный считает, что потерпевшая не является беременной, а после вскрытия трупа выясняется, что она была беременна, применение п. «г» ч. 2 ст. 105 УК исключается.

3) Если виновный уверен в том, что потерпевшая беременна, а после вскрытия трупа выявляется отсутствие беременности, действия виновного следует квалифицировать по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК.

Убийство, совершенное с особой жестокостью (п. «д» ч. 2 ст. 105 УК)

1. Совершение преступления с особой жестокостью, садизмом или издевательством, а также мучениями для потерпевшего признается обстоятельством, отягчающим любое преступление (п. «и» ч. 1 ст. 63 УК). Пункт «д» ч. 2 ст. 105 УК является конкретным проявлением этого общего положения применительно к убийству. Об особой опасности для общества такого убийства свидетельствуют обстоятельства его совершения, которые могут проявиться в способе действий виновного, в безразличном отношении к страданиям потерпевшего и других лиц. Субъект данного вида убийства также характеризуется крайне отрицательно.