Текст книги "Колония. Роман-утопия"

Серёжа был потерян. Он молчал, на вопросы отвечал головой, не произнося ни слова. А оба мужчины предпочли не травмировать его и не расспрашивать. Всю дорогу они молчали, поглядывая на него ненароком, чтобы убедиться, что он в порядке, укутывали в свои пальто и старались сохранять спокойствие. Водитель, у которого на передней панели стоял маленький телевизор, с интересом всматривался в их лица, сохранял тишину в салоне и ехал вопреки своей обычной манере вождения аккуратно и медленно. На месте они были ровно через час. Таксист не стал брать денег за проезд, кивнув на экран портативного телеприёмника, пожелал всего хорошего и, с шумом развернув автомобиль, умчался восвояси. Павел Семёнович и Михаил взяли Серёжу за руки и вошли в дом.

Как ни странно, но ничего не пропало. Дверь была открытой, но злоумышленники не воспользовались ситуацией, а, может быть, и не были в курсе. По-прежнему работал телевизор, и Михаил неуклюже побежал выключать его. Серёжа прошлёпал на кухню, сел на стул и уставился в одну точку.

–Давайте не будем его трогать, – на ухо тестю прошептал Михаил, наблюдая за сыном.

–Всё равно, нам придётся ему всё рассказать, – сокрушённо сказал Павел Семёнович вполголоса.

–Но потом. Не сейчас, – Михаил вздохнул, – Нам друг другу-то всё высказать тяжело, а он…

–Он молодец, – ответил тесть, – И всё.

–Да, – согласился Михаил, – Он… наше чудо.

–Что ты будешь дальше делать? – чуть погодя, уже в гостиной, спросил Павел Семёнович.

–В смысле? – не понял Михаил.

–Ты останешься здесь?

–А вы как сами хотите?

–Я думаю, что у Серёжи должны быть два родителя… Пусть я и не мама, но я всё-таки родственник. Я думаю, Анастасия Львовна не стала бы возражать, – он смахнул набежавшую слезу.

–Не знаю. Но полагаю, что нет.

–Тогда ты останешься.

–Конечно. Но мне надо забрать вещи из квартиры.

–Тебе, – тесть достал бумажник, – Деньги нужны?

–Мммм, – помедлил Михаил. Ему было неудобно и стыдно. Наличности у него никакой не имелось.

–Не стесняйся, – приободрил его Павел Семёнович. Он вынул из кошелька пару тысячных и протянул их зятю, – Держи. Съезди и возвращайся. А я попробую уложить Серёжку спать.

–Хорошо, – Михаил взял купюры, – Я скоро.

–Давай…

Слава Богу, что у Севы были ключи от Игоревой квартиры. Он обнаружил друга валявшимся на полу, без сознания и сломанной левой рукой. Наружу торчала окровавленная кость. Нога, уже однажды пострадавшая, тоже выглядела не очень – она неестественно вывернулась вбок. Сева вызвал «скорую», встретил врачей на крыльце, проводил их наверх, а после этого напросился к ним в машину сопровождать Игоря до больницы. Сирены завывали как бешенные, и они мчались по городу, рассекая сплошной поток автомобилей…

На месте Игоря отвезли в операционную, а Сева сел ждать в обшарпанное кресло, когда хирурги сделают своё дело. Минуты тянулись медленно, но уверенно приближали его к тому моменту, когда он смог спросить:

–С ним всё будет в порядке?

–У него несколько переломов, – сообщил ему уже пожилой доктор, появившийся с той же стороны, куда укатили Игоря, и снявший при нём испачканные перчатки, – Но организм молодой. Всё быстро заживёт. Только вот…

–Что? – перебил его Сева.

–Что такое с его второй ногой? Она будто неживая, – врач нахмурился, – Не реагирует ни на что.

–Это ещё с аварии, – успокоился Сева, – Так оно и было.

–Но это не есть правильно, – возразил доктор, – Она должна функционировать… А позвольте узнать…

–Да.

–Что за авария?

–Около месяца назад Игорь попал в автокатастрофу. Была сломана нога, ему зашивали лёгкое…

–Это я видел. А что со второй ногой?

–Я спрашивал у врача. Он сказал, что не понимает этого. Такое в его практике он наблюдал впервые. Её даже вначале хотели ампутировать.

–Ну, – протянул Севин собеседник, – Отрезать её ни к чему. Но выяснить, что с ней произошло, всё-таки стоит.

–Пожалуйста.

–Видите ли, сейчас его правая нога, как бы сказать…, – он подбирал слова, – Ещё долго не придёт в норму. Там столько осколков, что я не вправе ручаться за то, как они срастутся. Вполне возможно, что полноценной она уже никогда не будет. И для ходьбы ему необходима вторая, здоровая нога. А тут такое…, – он развёл руками, – Вы пока его не огорчайте, но у меня предчувствие, что передвигаться он будет только с помощью коляски…

–И ничего нельзя предпринять? – с надеждой спросил Сева.

–Увы… Если мы не восстановим ныне не действующую ногу, то, боюсь, он останется калекой…, – Сева молчал, – Что ж, – подвёл итог доктор, – Если я вам больше не нужен…

–Нет. Постойте. К нему можно?

–Ах, – врач хлопнул себя ладонью по лбу, – Старая башка! Ну, всё забываю! Разумеется. Вы можете пройти в пятую палату. Он уже пришёл в себя. Не расстраивайте его сильно. У него приличная потеря крови, ну и наркоз ещё не отошёл.

–Я постараюсь, – уверил его Сева, – Спасибо вам.

–Не за что, – доктор ободряюще улыбнулся и покинул его, а Сева направился к своему другу.

–Ну, привет! – громко поздоровался он. Игорь был совсем разбит.

–Ага, – вяло ответил он, – Как я?

–Честно говоря, не очень, – Сева сел на стул рядом с Игоревой кроватью, – Выглядишь паршиво.

–Я так и понял…, – он собирался с силами, – Ещё и похмелье это…

–Да, – согласился Сева, – У меня тоже голова болит. Слушай… как ты умудрился?

–Не знаю, – начал Игорь, – Я вчера… нет, – передумал он, – Ты станешь считать меня сумасшедшим…

–Не буду, – заинтригованно пообещал Сева.

–Ладно. Если что… это бред больного.

–Ага.

–Я вчера видел Вадика, – Игорь замолчал, ожидая какой-либо реакции, но Сева продолжал внимательно глядеть ему в глаза, – Ты… не находишь ничего странного в этом?..

–Нет, – успокоил его Сева, – У тебя вчера было эмоциональное потрясение… Вот ты и…

–Сбрендил, – договорил за него Игорь.

–Я не то имел в виду, – возразил Сева, – Просто при таких обстоятельствах…

–Нет, – перебил его Игорь, – Я видел его вчера дважды. Первый раз… ещё пьяный. Я выпил с ним, и он меня усыпил. Я подумал, что это был сон. А второй раз… Это было утром. Я встал попить воды, включил телик… и увидел его снова. И упал я, убегая от него.

–А зачем убегал? – резонно спросил Сева.

–Как зачем? Он же мёртв. Его не должно быть среди нас…

–Это галлюцинация, – констатировал Сева.

–Вовсе нет. С утра показывали авиакатастрофу. Спасся какой-то мальчик, – Игорь закрыл от усталости глаза, – И Вадик сказал мне, что он долго не протянет…

–Кто?

–Мальчик, а не Вадик, – обиделся Игорь, – Вадика уже не спасти, а вот… Посмотри новости, если не веришь мне.

–Я тебе верю, но…, – Сева замялся, – Почему ты не желаешь допускать того, что тебе всё это показалось?

–Потому что мне это не почудилось. Это было по-настоящему… Я на него смотрел вот как на тебя сейчас, – глаза его расширились.

–Ладно, пусть будет так. И что?

–Вадик посоветовал мне найти отца этого ребёнка.

–Зачем?

–Не знаю, – сознался Игорь, – Я упал и…

–Давай сделаем так, – методично продолжил Сева, – Я найду тебе этого мужика и его сына, а ты утихомиришься и быстро выздоровеешь. Пойдёт?

–Пойдёт.

–Вот и славно, – Сева по-дружески сжал здоровую Игореву руку, – А теперь отдыхай. Я тебя скоро навещу, – он разжал пальцы, поднялся и направился к выходу.

–Спасибо, тебе, дружище, – поблагодарил его Игорь.

–Не болей, – ответил Сева и покинул его…

Михаил поймал такси на шоссе и указал адрес. Водитель кивнул, тронулся с места и покатил в сторону города. Михаил посмотрел за окно и, не сумев сдержаться, разревелся.

–Что с вами? – испуганно спросил шофёр, глянув на пассажира в зеркало заднего обзора.

–У меня, – сквозь слёзы и сопли ответил Михаил, – Сегодня… погибла… жена…, – всхлипы заставили его замолчать.

–В самолёте? – нерешительно предположил водитель.

–Да, – сквозь рыдания ответил Михаил, и таксист оставил его в покое. До дома они добрались через час с небольшим, – Возьмите, – протянул он смятую купюру.

–Не надо, – отказался водитель, – Купите сыну игрушку.

–Да, – Михаил выбрался из машины.

–Крепитесь, – призвал шофёр и уехал прочь. Михаил вытер слёзы и зашёл в подъезд…

–Привет, брат, – Валера стоял напротив входной двери, – Поздравляю тебя.

–С чем? – Михаил опёрся о косяк. Он стал привыкать к его появлениям.

–Марина отмучилась.

–Откуда ты…, – он запнулся, поняв, что ему-то узнать о трагедии было проще всего, – Зачем ты здесь?

–Помочь тебе осознать, – спокойно ответил Валера, – Ты проходи, а то… никто другой меня не видит. Ещё, чего доброго, будут считать тебя идиотом, – Михаил вошёл и запер за собой замок, – Она, кстати, думала о тебе… в последние секунды.

–Мне вещи собрать надо, – сообщил Михаил, – Если ты не против, – она сам удивлялся себе: разговаривать с призраком – это нонсенс.

–Пожалуйста, – Валера отодвинулся в сторону и пропустил брата, – Знаешь, что?

–Да.

–Не бери в голову. Её срок завершился. А Анастасия Львовна, – раздалось подобие смеха, – О ней вообще забудь. Вы с ней разные. Она не в тюрьме была, а просто…

–Что ты имеешь в виду? – Михаил обернулся.

–Ну…, – протянул Валера, но что-то случилось, – Опять, – недовольно произнёс он, – Мне пора. Но мы, – его контуры стали расползаться, – Ещё встретимся…

–Жду не дождусь, – закатил глаза Михаил и стал упаковывать свой старый чемодан. Спустя несколько минут он завершил сборы, присел на дорожку и оглянулся, – Что ж, – стало тоскливо, – Прощай, любимый дом, – он поднялся, рывком схватил набитый одеждой и туалетными принадлежностями саквояж и вышел вон. К счастью никого из соседей он так и не увидел, иначе начались бы расспросы и никчёмные слова сострадания, а, на самом деле, жалости. Михаил быстро пересёк двор, вырулил на тропинку, ведущую к остановке автобуса, и зашагал подальше от прошлого. Так ему, по крайней мере, думалось…

Скучающий таксист назвал цену услуги, пыхая дешёвой сигаретой чуть ли не в лицо, Михаил кивнул, водитель положил его чемодан в багажник, завёл мотор и повёз его за город. За окном ничего не было видно. Наступил глубокий вечер, серьёзно похолодало…

–Я уложил его спать, – первым же делом сообщил Павел Семёнович, на его губах даже проскочила лёгкая улыбка, – Заснул как младенец, – Михаил оставил чемодан в прихожей, – Это всё?

–Да, – они говорили тихо, – Кое-что я брать не стал.

–Ну и ладно, – тесть знаком пригласил Михаила пройти за ним. Они прошуршали тапочками на кухню, – Ты как? – спросил он, сев напротив зятя.

–Плохо, – ответил Михаил, – Вроде ничего не болит, но так отвратительно на душе, что лучше бы сдохнуть…

–И думать забудь, – остановил его Павел Семёнович, – Мы сейчас должны думать только о Серёже. И ни о чём другом.

–Вы разве…, – начал Михаил.

–Я тоже скорблю, но… Надо как-то собраться. Нужно сделать так, чтобы их, – он кивнул в сторону, – Смерть не прошла даром. Они спасали Серёжу не для того, чтобы мы тут раскисали и пускали нюни. Ты мужик. Так что крепись. Стисни зубы – и живи дальше. Ради сына.

–Да, – Михаил опёрся локтем о стол и опустил подбородок на ладонь…

Почти сразу после ухода Севы Игоря навестил врач.

–Ну, как вы, голубчик? – спросил он.

–Нормально, – с кислой миной ответил Игорь, глянув на загипсованную руку.

–Ах это! – воскликнул доктор, – Не беспокойтесь. Перелом несерьёзный. Всё скоро пройдёт.

–А нога? – удручённо добавил Игорь, глазами указывая на подвешенную конечность.

–Не буду вам врать – там много проблем. Мелкие кусочки, металлические пластины…

–И? – нетерпеливо прервал его Игорь.

–Шансов, что всё будет в порядке, маловато, – врач грустно вздохнул.

–Я так и знал.

–Но в остальном, – приободрил его эскулап, – Прогнозы хорошие.

–Ваши бы слова да Богу в уши, – Игорь опять попытался пошевелить не повреждённой ногой, – А… что с этим?

–С чем?

–Доктор, не прикидывайтесь, – урезонил его Игорь.

–С ногой? – врач оттягивал признание.

–Да.

–Ну, – он опустил глаза, – Я не понимаю. В моей практике…

–Такого ещё не бывало, – завершил его фразу Игорь.

–Нет. Было. Один раз.

–И что?

–Тогда, к сожалению, нога осталась неподвижной.

–И что вы думаете о моём случае? – подтолкнул его Игорь.

–Я пока не берусь ничего предсказывать. Существует множество факторов, которые способны повлиять на функционирование вашей ноги. Но, если честно, – усмотрев укоряющий взгляд Игоря, произнёс врач, – Боюсь, что ничего не удастся исправить.

–И как я буду ходить?

–Если мы потерпим фиаско – то на коляске. Других способов пока не придумали.

–Да уж, – Игорь отвернулся от своего собеседника.

–Но вы раньше времени не отчаивайтесь. Медицина – странная штука. У неё полно сюрпризов. Никто не может предугадать, как всё в конечном счёте сложится. Будем надеяться на лучшее.

–Будем, – давая понять, что разговор окончен, сказал Игорь.

–Спокойно ночи.

–Да…

Но спать Игорь и не предполагал. Он опасался возвращения Вадика или того поля, на котором его мучили страшные, порождённые им самим страдания. Или вообще – и того, и другого одновременно. Мысли снова вернули его к тем темам, что беспокоили его в Склифе. Как он будет жить, если станет калекой? Сейчас для этого были все основания. Симптомы налицо – от упрямства фактов никуда не денешься. Игорь-инвалид. Получеловек. Жалкое подобие полноценности. Он будет крутить колёса натруженными и с мозолями руками. Он будет вынужден искать магазины и общественные заведения с пандусами. Он будет ездить по проезжей части или на инвалидке. Какой позор! Внутри него всё сжалось, сердце бешено заколотилось, дыхание участилось, и Игорь вновь почувствовал нехватку воздуха. Совсем как после аварии. Вбежала испуганная медсестра, вколола ему успокоительное и оставила его в одиночестве. Игорь ощутил жар в своих венах, навалилась какая-то неподъёмная усталость, веки стали смыкаться, а тело отказывалось подчиняться и бодрствовать. Он заснул…

-У вас есть водка? – спросил Михаил тестя.

–Зачем?– недоумённо ответил Павел Семёнович.

–Я не могу заснуть. Мне страшно, – признался Михаил.

–Почему?

–Я не знаю… рассказывала ли вам Марина о моём брате…

–О погибшем? – догадался тесть.

–Да.

–Говорила, – уверил зятя Павел Семёнович.

–Так вот…, – Михаил помедлил, но беседа уже была начата, – Он стал мне являться после… смерти Славы.

–И? – желая услышать продолжение, спросил тесть.

–Он произносит странные вещи…

–Например…

–Ну, вот, сегодня он выдал мне, что Марина отмучилась. Это-то ладно, но… Он ещё добавил, что за Анастасию Львовну можно не волноваться… мол, она не в тюрьме была. Что это может означать? – Павел Семёнович тем временем всё же встал и вынул из холодильника последнюю оставшуюся бутылку водки, налил спиртное в две стопки и поставил на стол.

–Не в тюрьме?

–Вот именно.

–А откуда он знает об их гибели?

–Павел Семёнович, – с упрёком ответил Михаил.

–Ну да, – он похлопал себя по лбу, – Они… извини.

–Правильно, они все умерли.

–Ладно, давай выпьем, а то мне от твоих слов как-то, – тесть поёжился, – Неудобно стало.

–Давайте, – Михаил взял свою рюмку, и они чокнулись.

–За что пьём? – спросил Павел Семёнович.

–За живых, – уверенно ответил Михаил, – За живых…

Они долго ещё сидели на кухне. Чуть ли не до самого утра. Говорили о Валере, о Марине, об Анастасии Львовне, о Славе и о Серёже. Павел Семёнович поведал зятю историю знакомства со своей женой. Красочно описал день рождения Марины. Вспомнил огромное количество приключений, выпавших на его долю. Михаил, в свою очередь, открыл тестю обстоятельства гибели Валеры. Излил на него боль от непонимания родителей и от отсутствия близких с ними отношений после смерти брата. Эти двое одиноких мужчин после многих лет вялотекущего и малосодержательного общения друг с другом, наконец, смогли найти общий язык и множество интересных обоим тем. Водка шла неспешно. Никто не гнал, но и не филонил. И самое главное – они решили, как поступить с Серёжей и что ему сказать о маме с бабушкой. Была принята следующая формулировка: они пострадали в авиакатастрофе, но выжили. В нашей стране не нашлось подходящих докторов, лекарств и оборудования, чтобы их вылечить, поэтому их направили в ту же страну, где уже пребывал Слава. Там всё необходимое имеется. Выздоровление будет продолжительным, можно сказать, затяжным. И они останутся там на много-много лет, возможно даже насовсем. Да и Славе будет веселей, а то он скучал по ним всё время их разлуки. Если Серёжа захочет, то он сможет позвонить маме с бабушкой. Но не сейчас. Они в тяжёлом состоянии, их не нужно тревожить зря. Теперь они будут жить втроём здесь, на даче. За несколько месяцев Михаил и Павел Семёнович рассчитывали притупить у Серёжи чувство потерянности и сгладить последствия неизбежного признания во лжи по поводу Марины и Анастасии Львовны…

3.

-У нас плохие известия, – сообщил начальник стражи.

–Что такое? – поинтересовался инспектор.

–Прорывы к заключённым.

–Как часто?

–Уже несколько раз.

–Каковы последствия?

–Пока ничего особенного. Они не успевают рассказать им что-либо существенное. Мы отключаем их.

–Вы обнаружили места соединений?

–Нет.

–Что ж, работайте дальше. Ужесточите контроль. Блокируйте дополнительные входы. И…

–Что?

–С кем устанавливают связь?

–С братьями.

–Это плохо.

–Да, но пока они не поверили.

–Это не отговорка. В любом случае следите за ними внимательнее.

–Так точно.

–И ещё.

–Да?

–Наказание действует?

–Вполне…

Вадик стоял напротив Игоря, облачённый в белоснежный костюм и такого же резкого цвета рубашку, расстёгнутую на пару пуговиц. Галстука на нём не было.

–Ну? – вопросительно произнёс он, – Ты готов?

–К чему? – вокруг всё то же поле.

–К правде, – Вадик посмотрел на своего друга, как на свихнувшегося.

–Разве есть какая-то правда?

–Есть. Я тебя уверяю. Ты нашёл того мужчину, о котором я тебе говорил?

–Как? Я же в больнице. У меня нога опять сломана. И ещё рука…

–Посмотри на себя, – прервал его Вадик. Игорь послушался: никаких увечий, – А теперь взгляни внутрь себя, – попросил он друга. Игорь напрягся. Тело наполнилось уже знакомой болью и страданием, но теперь их стало ощутимо больше:

–Что это такое? – изумился Игорь.

–Твоё наказание.

–Но за что? – весь его организм будто саморазрушался, а затем восстанавливался вновь, чтобы следующее уничтожение было болезненнее предыдущего. Терпеть этого не было мочи.

–За ослушание, – ответил Вадик.

–Тебя? – натужно спросил Игорь.

–Нет. Я тут ни при чём. Это поле, – он провёл рукой, показывая, что он имеет в виду, – Твоя тюрьма. А ты заключённый…

–Но где же решётки, двери, охранники, колючая проволока и вышки? – Вадик подошёл к другу и приставил указательный палец к его лбу:

–Тут, – Игорь закрыл глаза. Очередная волна истязания накрыла его, и он упал на землю…

Над ним стояла молоденькая и весьма симпатичная медсестра и вытирала ему лоб мокрой марлей.

–Что? – испугался Игорь.

–Ничего страшного, – успокоила его она, – Вы спали, у вас был жар, но…, – она обмакнула комочек в ванночку на прикроватной тумбочке и снова стала промокать ею его лицо, – Сейчас всё в порядке.

–Слава Богу, – облегчённо выдохнул Игорь.

–Вы расслабьтесь. Я уже закончила, – она разогнулась и улыбнулась ему.

–А сколько времени?

–Аааа, – протянула она и взглянула на свои наручные часы, – Восемь утра. Скоро будет завтрак. Вы есть хотите?

–Не отказался бы, – Игорь вдруг понял, что не питался больше суток.

–Замечательно, я вам принесу.

–Спасибо.

–Не надо благодарностей – это моя работа.

–И всё равно – спасибо, – настоял Игорь.

–Ладно уж. Не за что, – медсестра забрала ванночку с раствором и направилась к выходу, покачивая бёдрами.

–Подождите, – остановил её Игорь.

–Да, – обернулась она.

–Как вас зовут?

–Вера.

–А меня Игорь, – он попытался принять романтичный вид.

–Я знаю, – лёгкая улыбка коснулась её губ, – Приятно познакомиться, Игорь.

–Взаимно.

–Я пошла, – она развернулась и вышла из палаты…

На следующий день, уже к обеду, все собрались внизу, в гостиной. Павел Семёнович и Михаил рассказали согласованную между ними версию исчезновения Марины и Анастасии Львовны.

–Я буду по ним скучать, – печально произнёс Серёжа, надувая губки. Тесть с зятем переглянулись и кивнули друг другу – история оказалась правдоподобной.

–Мы тоже будем скучать, – Михаил погладил сына по голове.

–Конечно. Но мы должны быть мужественными, – добавил Павел Семёнович, – Им необходима наша поддержка.

–Мы обязаны болеть за них, – поддержал Михаил тестя.

–Молиться и надеяться, – выразительно подхватил Павел Семёнович, – Ты с нами?

–Да, – ответил Серёжа.

–Будешь себя хорошо вести?

–Конечно, – радостно согласился он.

–Вот и великолепно, – ласково заключил Павел Семёнович, – А сегодня мы поедем в аквапарк, – Серёжа закричал «Ура!» и запрыгал по всей комнате, а Михаил озадаченно уставился на тестя, – Пусть он развеется, – тихо обратился он к зятю, – Да и нам это, честно говоря, не помешает, – Михаил замолчал, но через несколько секунд закивал:

–Да, пожалуй…

С документами оба мужчины разобрались ещё вчера, не желая обременять себя излишними воспоминаниями и тяжёлыми эмоциями в будущем, поэтому на сегодня они были абсолютно свободны. Михаил даже не стал звонить на работу – все и так смотрели телевизор, так что начальник мог понять его и без уведомления. А Павел Семёнович работал редко. В настоящий момент он был на пенсии, у него накопились внушительные сбережения, задачей приумножения которых занимался специально нанятый профессионал. К тому же тесть изредка выполнял небольшие поручения по просьбе различных богатых людей, используя своё наработанное за долгие годы работы влияние, распространявшееся на бизнес-сообщество столицы.

На сборы у них ушло полчаса. Павел Семёнович вывел из гаража свой навороченный джип, Михаил и Серёжа сели на заднее сиденье, и они вместе покатили в сторону аквапарка, располагавшегося за пределами города, в получасе езды от дачи. Сначала, правда, пришлось заехать в похоронное бюро, чтобы уладить все формальности с гробами, могилами, памятниками, надписями, венками, бригадой, местами на кладбище и все прочим, связанным с погребением Марины и Анастасии Львовны. И только потом они очутились в увеселительном заведении…

В тот день они славно погуляли. Серёжа, счастливый и довольный, катался с горок, бултыхался в бассейне, качался на искусственных волнах, а папа с дедушкой подбрасывали его в воздух, ловили после прохождения закрученных трасс, держали за руки и плескались водой. Затем они поехали есть мороженое, и как-то незаметно наступил вечер, они оказались в ресторане, заказали себе еды и напитков и, слушая восторженные возгласы Серёжи, мирно поужинали втроём.

Домой они прибыли уже под ночь, уложили сына-внука спать, а сами расположились перед телевизором. Михаил вяло нажимал кнопки на пульте, Павел Семёнович опускал голову от усталости и перманентно засыпал и снова просыпался, а в начале второго часа ночи Михаил освободил место для тестя, выключил телевизор и пошёл умываться и в туалет.

–Привет, – в зеркале вместо отражения он увидел Валеру. Он отвёл взгляд от стекла, но брат переместился в поле его зрения. Михаил устало вернул себе прежнее положение:

–Чего тебе?

–Ты никак не хочешь понять, что тут происходит…

–У меня сын повесился, жена с тёщей разбились на самолёте, – перебил его Михаил, – Я всё прекрасно понимаю. И прошу, – он посмотрел брату прямо в глаза, – Оставь меня в покое. Умри, наконец.

–Я не твой брат, – Валера проигнорировал слова Михаила, – Твой брат в Москве. И он жив. Ну…, – он почесал пальцем висок, – Если это жизнь.

–Что ты за чепуху мелешь? Какой брат?

–Ну… сугубо с биологической точки зрения – я твой кровный родственник. Но духовно, – Валера закатил глаза, – Вообще-то ты мой босс.

–Чего? – недоверчиво спросил Михаил.

–Ладно. Ты – это не ты. Ты считаешь себя кем-то, кем ты не являешься. Ты – другой. И потому, – он начал торопиться, – Я очень прошу тебя. Умри. Но главное не думай об этом. Лучше всего спонтанно осуществлять самоубийство в твоём положении. Иначе страдания не прекратятся…

–Ты мне угрожаешь?

–Не…, – в зеркале снова нарисовалось злое и напряжённое лицо Михаила. Он расслабился, стряхнул с себя наваждение, почистил зубы, ополоснул лицо и опорожнил свой мочевой пузырь. Жутко хотелось спать…

Завтрак был отвратителен. Игорь с омерзением запихал его себе в рот, но, будь его воля, предпочёл бы отказаться на это время от ощущения вкуса. Вера поправила ему подушки так, что он смог приподняться немного и осмотреть своё злосчастное тело. Зрелище, представленное ему было, прямо сказать, удручающим. Он поднёс к лицу поломанную руку и пошевелил пальцами. Двигать ими было больно.

–Не всё так плохо, – приободрила его медсестра.

–Нет, Вера, – возразил он, – Плохо.

–Да бросьте вы.

–Я не шучу. Вы хоть знаете, что чуть больше месяца назад я уже лежал в больнице? И нога у меня была покалечена та же самая, и лёгкое мне зашивали, да и швы до сих пор не рассосались. Шрамы на всю жизнь остались.

–Но вы же живы, – заметила Вера.

–И что с того? Это вы называете жизнью? Это что угодно, но не жизнь. Мне вчера доктор сообщил, что я возможно и вовсе калекой буду. На колясочке, – сквозь зубы добавил Игорь.

–Люди по-разному живут, – грустно произнесла Вера, – У меня мама вот больная. У неё сердце почти полностью износилось. На ладан дышит. Да она бы с вами с удовольствием местами поменялась, – заверила она его.

–Я бы с ней тоже, – настала нелепая тишина, – Послушайте, Вера, – начал Игорь.

–Да, – очнулась она.

–Вы не могли бы мне сделать одолжение.

–Какое?

–Вы телевизор смотрите?

–Ну, да. Если я не на дежурстве, а то бывает времени не хватает…

–Вот и славно, – Игорь замолчал на мгновение, обдумывая, стоит ли её просить, но всё же решился, – Вы видели, как разбился самолёт в Шереметьево?

–Да. Ужас какой-то! Бедняги, – она сочувственно покачала головой.

–Помните спасшегося ребёнка? – вкрадчиво спросил он.

–Конечно, – она оживилась, – Его, наверное, Бог спас.

–Запросто.

–Да нет! Точно вам говорю. Там уцелевших всего два человека – он и стюардесса.

–Ладно, не буду с вами спорить. Мне вот что нужно… В новостях показывали его отца и деда…

–Да-да. Они его обнимали вдвоём, – Вера улыбнулась чему-то своему.

–Значит, вы их помните. Это облегчает задачу. Не могли бы вы достать адрес отца этого ребёнка, – он прикусил губу, ожидая любого, пусть и самого мрачного вердикта.

–А зачем он вам, если не секрет? – поинтересовалась медсестра.

–Это слишком сложно объяснить, – уклончиво ответил Игорь, – Но… мне он действительно необходим. Позарез.

–Если я вам его достану, вы перестанете сомневаться в ценности своей жизни? – Игорь ушам своим поверить не мог – она была согласна!

–По крайней мере, постараюсь. Мне с ним будет значительно проще это сделать…

–Договорились, – Вера подмигнула ему и, забрав пустую посуду и грязные столовые принадлежности, направилась к выходу.

–Спасибо, Вера, – поблагодарил её Игорь.

–Я ещё ничего не нашла, – не оборачиваясь, произнесла она.

–Всё равно, спасибо…

К вечеру заявились Сева, Витёк и Толстый. У них были хмурые лица и озабоченный вид, будто весь их организм был не в состоянии скрыть их настроение.

–Что случилось, ребята? – заподозрив неладное, спросил Игорь.

–Ты, что, ясновидец? – не удержался Витёк.

–Нет, – ехидно ответил Игорь, – Просто рожи у вас такие…

–Ты нам даже не скажешь, как у тебя дела? – оттягивая разглашение известия, встрял Сева.

–Плохо. Я буду инвалидом, – огрызнулся Игорь, – Выкладывайте, – они обступили его кровать.

–Короче, так, – начал Толстый, – У тебя проблемы с Лёхой…

–А то я не в курсе, – перебил его Игорь.

–Нет, – поправил его Сева, – У нас ничего не получилось. Лёха везде закрыл тылы.

–Он оказался сильнее, – виновато произнёс Витёк, – Прости.

–В общем, долг весь на тебе, а фирма – на нём, – продолжил Сева, – Он привлёк какого-то крутого дядьку, вот и…

–Но с деньгами мы тебе поможем, – заверил Игоря Толстый, – Раскидаем на троих.

–Спасибо, ребята, но я…

–Мы возражений не принимаем, – прервал его Сева, – Долг – это наше, – он тяжело вздохнул, – Ну да это ерунда…

–Что ещё? – встрепенулся Игорь.

–Димка, судя по всему, останется с матерью, – Витёк поморщился, – Мы выяснили, что Лёха организовал ей свой бизнес, и она теперь может содержать ребёнка, а ты…

–А ты не можешь, – закончил его фразу Сева, – Ты опять в больнице. Работы у тебя нет. С Димкой ты нянчиться не способен… Такие дела…

На следующий день Михаил решил съездить на работу. Павел Семёнович увещевал его вообще бросить её и начать своё дело (с финансами он подсобит), но зять на уговоры не поддавался, поэтому тесть махнул на него рукой, попросив лишь вернуться к обеду и дав ключи от своей машины. Михаил позавтракал, оделся и вышел на улицу. Было солнечно и морозно. Он поёжился от холода, открыл двери гаража и ворота и поехал на свой завод. Павел Семёнович посмотрел вслед удалявшемуся джипу, запер за ним оставшееся открытым и вернулся в дом…

Михаил ехал по дороге и думал. Он никак не мог выбросить из головы Валеру и его вчерашние слова. А, может, он был прав? Они никогда не были близки по интересам, по характеру, по способностям (в последнем его уверяли родители). Они мало общались друг с другом и едва подбирали подходящие слова для разговора, несмотря на то, что между ними было всего три года разницы. Он, собственно, почти не знал Валеру. А тот не интересовался им. Да, у них были одинаковые биологические родители, но это ещё не означало настоящей близости, общности судеб. По сути, они были чужими. Они делили одну комнату, но делили механически, проведя чёткую границу посередине, рассчитывая, что никто не станет её переступать. И когда Валеру обнаружили мёртвым, Михаила охватило чувство вины за то, что он забирает не своё. Не родное. Вторую половину бетонной коробки. Ощущение было такое, словно он захватывает или покоряет оставленные врагом земли. Так были ли они братьями? В полном смысле этого слова? Радовались ли они не своим успехам и огорчали ли их не свои беды? Вряд ли. Только после гибели брата Михаил осознал, как он был ему дорог. И опять всё пошло наперекосяк. Родители обезумели от горя, замкнулись в прошлом за стальной дверью, ключ от которой он так и не получил…

Михаил поддал газу, бросая свои размышления под колёса ровно шедшей машине, и включил радио. Ведущий нёс какую-то околесицу, явно не вникая в то, что сам и произносил. На заднем фоне раздавались отвлекавшие от дороги звуки. В студию кто-то звонил.

–Прошу вас представиться, – послышался скрежет и царапанье, – Отойдите, пожалуйста, от радиоприёмника. Вы создаёте помехи.

–Да-да, – голос явно принадлежал молодой девушке, – Так нормально, – посторонние шумы стихли.

–Замечательно, – бодро заявил ведущий, – Так как вас зовут?

–Вера, – ответили на другом конце.

–Что ж, вера, что вы будет заказывать?