Текст книги "Дорогой незнакомец"

Пройдя несколько шагов, он высвободил свою руку и положил ее ей на плечо.

Глотая наворачивающиеся слезы, Лили осторожно продвигалась по направлению к главной двери.

– Стоп, – сказал Оливер, когда они завернули за последний угол. – Я закрывал дверь, ведь так?

– Да, – подтвердила Лили, все еще не до конца веря, что ощущает сильное дуновение ветра на своем лице и видит квадрат неясного света в дальнем конце тисового туннеля. – Ты ее закрыл, а я тщательно задвинула на место щеколду. Она не могла открыться сама по себе. Ее кто-то отодвинул.

– Чертовщина!

Она задрожала.

– Кто-то следит за нами, Оливер.

– Они хотят добиться, чтобы я держался подальше от тебя, – почти беззвучно проговорил он.

– Мы не дадим им себя запугать.

Он вывел ее наружу и подождал, пока она закроет дверь на замок. Ведя ее за собой, он шел впереди, пока не вышел на озаренную лунным светом площадку и огляделся.

– Он – трус. Он хочет тягаться со мной, не рискуя собственной шкурой, потому что знает, что может ею поплатиться.

От его мрачного спокойного тона по телу Лили пробежали ледяные мурашки.

– Возможно, это из-за меня. Вероятно. Конечно, это имеет отношение к лорду Витмору. Только он жаждет использовать меня в своих интересах. Опасение, что ты можешь расстроить его планы, – уже достаточное основание для того, чтобы желать избавиться от тебя.

– Да, – согласился Оливер. Он снова взял ее за руку и направился по тропинке, которая напрямую вела к Блэкмор-Холлу. – Ты, наверное, права. Мы победим его в этой игре. Завтра я первым делом поговорю с профессором.

– И что ты скажешь? – тревожно спросила Лили. – Я хочу пойти с тобой.

– Я скажу, что мы хотим пожениться.

На самом деле он не хотел этого. Его намерения были продиктованы чувством долга и порядочностью.

– Ты слишком добр. Я не могу позволить тебе сделать это.

Он даже не замедлил шага.

Лили в отчаянии дергала и тянула его за руку, призывая остановиться.

– Ты честный, порядочный человек. Порядочный до глубины души и слишком благородный, чтобы не испытывать желания спасти меня. Мы оба… мы оба получили удовольствие, и я рада этому. Но я знаю, что все это затеяла я. Сам бы ты никогда не подошел ко мне.

– Я подошел к тебе сегодня вечером, – тихо сказал он. – Ты не просила меня идти за тобой.

– Ты просто боялся за меня. Мы оба это знаем.

– Я принял решение. Если это не приводит тебя в ужас, я попрошу у твоего отца твоей руки.

Лили не могла вынести этого. Он предлагал ей то, чего ей хотелось больше всего на свете, но только потому, что считал это своей обязанностью. Она выдернула у него руку и отвернулась.

– Я не дам согласия, Оливер. Если уж мне суждено выйти замуж за человека, который меня не любит, то пусть уж лучше это будет тот, кого я тоже не люблю.

– Лили…

– Извини меня, что я так близко к сердцу приняла твою доброту. Я выдержу. Я смогу. Я сильная.

Он взял ее за плечи и повернул лицом к себе.

– Пообещаешь мне одну вещь?

В лунном свете его лицо было изрезано резкими тенями.

– Я пообещаю тебе все, что ты захочешь, – сказала она ему.

– Даже если я попрошу, чтобы ты постаралась не возненавидеть меня, если ты во мне когда-нибудь разочаруешься?

Загадочный мужчина, необычайно загадочный мужчина.

– Я никогда не смогу тебя возненавидеть.

Он уронил руки.

– Прости меня, Господи, но я это сделаю.

Она ждала, но он больше не сказал ни слова, и тогда она робко приложила руку к его щеке.

Оливер схватил ее кисть и поцеловал ей пальцы, запястье, ладонь. Из груди его вырвался сдавленный стон.

– Что с тобой? – Лили погладила его волосы. – Ты страдаешь?

– Страдаю от страстного желания. Я постараюсь сделать все как положено. Ты выйдешь за меня замуж, Лили?

Ее сердце замерло. Кровь застыла в ее жилах.

– Лили?

– Из чувства долга? Ты собираешься сделать это только потому, что я была слишком несдержанна и из чувства долга ты хочешь помочь мне.

Он сжал обе ее руки в своих ладонях, поцеловал в щеку и потерся подбородком о ее лоб.

– Выходи за меня замуж, Лили.

– Чтобы потом наблюдать, как ты меня станешь ненавидеть?

– Никогда, глупая девчонка. Никогда. Это совсем ни к чему. Я собираюсь взять то, что хочу, и надеюсь, что судьба улыбнется мне. Я хочу тебя, Лили. Я люблю тебя.

Глава 14

– Насколько они велики? – спросил Реджиналд Бэмонт, граф Витмор, подставляя ухо ко рту своего друга. – Ты не сказал. – Он описал руками большие полушария перед своей грудью и захохотал. Ручеек мадеры заструился по его подбородку.

Сэр Сесил Лэйкок наморщил нос и отвернулся от дышащего перегаром компаньона.

– Я-то считал, что ты уже снял с них мерку, старый развратник, – сказал он. – Ну так как, Витью, не говорил ли я тебе, что у Друсиллы груди размером с тыкву?

Витью не обращала на него ни малейшего внимания. Она перебирала богатые, но старомодные наряды в ветхом гардеробе в алькове прямо под скатом крыши. Сесил набрел на эту комнату, исследуя заброшенные помещения в Фэл-Мэнор.

Витью скучала по Лондону и по оживленным светским салонам своих друзей. Она надеялась, что сегодняшние вечерние развлечения окажутся не столь скучными, как последняя попытка Сесила потрафить своим хозяевам. Однако она ощущала непривычное беспокойство. Было что-то почти дикое в мрачной решимости, написанной на лице Сесила. Дикое и незнакомое. Он дал ей понять, что устроил эту маленькую вечеринку не только для забавы. Говоря с ней, он так сильно сжимал ей руки, что на них остались синяки, и особенно налегал на то, что их будущее, его и ее, может зависеть от того, что произойдет сегодня ночью. Но к чему эта угрюмая остервенелость? Они ведь и так всегда получали все, что хотели, разве нет?

Она была столь поглощена своим занятием, что не заметила, как Сесил подкрался к ней и подхватил ее под мышки своими костлявыми руками. Он рывком приспустил корсаж платья с ее грудей и игриво покачал ими.

– Прекрати! – Она попыталась оттолкнуть его, но Сесил оказался гораздо сильнее, чем можно было подумать. Он приподнял ее над полом и закружил по комнате. – Реджи! Останови его сейчас же!

– Это не мое дело, – пробурчал Реджи, не пытаясь скрыть зевоты. – Я бы сказал, Витью, что ты сама уже большая девочка.

– Ну, не такая большая, как Друсилла, – заметил Сесил. – Но все равно, мужчинам здесь есть на что посмотреть, а?

Витью предпочитала получать удовольствие в более уединенной обстановке. Способы для этого она изобретала сама, особенно не затрудняясь в выборе партнеров. Этим вечером ее заставили прийти сюда только грозные предостережения Сесила. Но она уже начала сомневаться в мудрости этого решения.

– Тащи ее сюда, Сесил. Я…

– Заткнись, Реджи, – сказала Витью. – Кажется, ваше поведение начинает выводить меня из терпения. Будьте любезны, опустите меня. Мы обсудим, что нам следует делать, в другой раз.

– Чушь, – возразил Сесил. – Сейчас тебе самое время разобраться с тем, как обстоят дела, моя дорогая. Хватит валять дурака. А я люблю перемежать дела с потехой. Так, знаешь ли, гораздо больше удовольствия.

Витью все еще качалась в дюйме от пола, а Сесил продолжал бесцеремонно хватать ее за грудь, заставляя ее испытывать просыпающееся возбуждение. Ну так и что с того, что она не выносит этого человека? В отсутствие других обожателей он мог сослужить ей службу. Она шаловливо потрепала его по плечу и испуганно отдернула руку, когда он заурчал, как кот.

Сесил внезапно разжал руки и отвернулся. Она едва не свалилась на пол.

– Потерпи, – сказал он с невозмутимостью, не на шутку разозлившей ее. – У меня есть дела поважнее твоих запросов.

Его слова уязвили ее. Тут она заметила, что Реджи уставился на ее груди. Она тряхнула ими разок ради его удовольствия и подняла корсаж на место.

– Ты очень неблагосклонна ко мне, Витью, – промямлил Реджи. – Ты бы по крайней мере могла быть со мною поласковей. Подушевнее, не больше, конечно. Это никому не принесет вреда, да никто даже и не узнает. Кроме того, мы с тобой на самом деле даже не родственники. Всего лишь сводные.

Отец Реджи был вторым мужем ее матери. Витью была рождена от первого брака.

– Что это тебе вдруг захотелось ласки? – сказала она, приходя тем не менее в возбуждение от мысли о возможности немного поразвлечься со своим сводным братцем. Он не волновал ей кровь, но в этом была сладость запретного плода.

– Я нуждаюсь в ласке, потому что мне придется жениться на женщине, которую ты вполне справедливо назвала жабой. – Он капризно надул губы, тем временем потихоньку подвигаясь ближе к Витью. – Представь себе, дорогая. Я должен буду терпеть эту маленькую тощую кикимору, пока не умрет ее болтливый папаша.

Витью проворно увернулась от рук Реджи. Она подняла крышку с верхней из кожаных шляпных коробок, сложенных стопкой, и вынула оттуда широкополую шляпу с развевающимся белым пером.

– Да это местечко – истинный кладезь сокровищ. Как ты его обнаружил, Сесил?

Сесил вытянулся на кушетке и положил руку тыльной стороной на лоб.

– От скуки, дорогая. Исключительно от скуки. Мне нечем было заняться, если не считать того серьезного дела, которое мне еще предстоит, и я бродил по комнатам и коридорам этого вашего удручающе крохотного жилища. И нашел это все. – Он махнул свободной рукой. – И решил, что это великолепное место для не совсем обычной вечеринки.

– Не понимаю почему, – сказала Витью.

Сесил прикрыл глаза.

– Скоро увидишь. Выпей, Реджи, старый развратник. Налей и мне.

Реджи послушно опрокинул бокал и снова наполнил его. Последнюю просьбу Сесила он проигнорировал.

Витью нахлобучила пыльную шляпу на голову Реджи и сунула перо ему под нос.

– Белые усы! Это так импозантно. Ручаюсь, ими можно было бы щекотать в разных местах.

– Почему бы не продемонстрировать, в каких именно? – Он попытался ее схватить, но она опять увернулась. – Может быть, начнем, Сесил? Я очень устал.

Витью ожидала ответа Сесила. Он был из тех людей, которые обожают испытывать чужое терпение. И в этом он обладал особой изобретательностью, она должна была отдать ему должное.

– Уже поздно, – сказала она. – Почти час ночи. Кроме того, мы с Реджи должны обсудить подготовку к визиту этого профессора ночных горшков.

– Ха! – Сесил направил на нее палец. – Это ты виновата. Из-за тебя я считал, что этот старый осел занимается ночными горшками. И тут я узнаю, что он совладелец одного из крупнейших банков в мире. Это удача, что он к тому же еще и сентиментальный дурак, который выполняет желания своей покойной жены. Это чертовски удобно, что он все еще дает тебе неограниченную возможность наведываться туда, Реджи.

– Витью пр-рава, – сказал Реджи, нетвердо держась на ногах и проявляя признаки хмельной слезливости. Он опорожнил свой бокал и вновь наполнил его из одной из полудюжины бутылок, стоящих в ряд на исцарапанном морском сундуке. – Права. Тысячу раз права. Мы не должны допустить ошибки в наших действиях, когда придет Эдлер. Все мое будущее зависит от успеха этого дела. Я должен жениться на этой жабе и сделать ей ребенка. Это заставит замолчать злые языки. А потом вся надежда на то, что старикашка скоренько отбудет в лучший мир.

Витью поймала взгляд Сесила. Он ответил ей таким же многозначительным взглядом, и наконец-то между ними установилось взаимопонимание. Они должны были что-то предпринять в отношении Реджи, который частенько намекал, что Витью и Сесилу нечего надеяться, что им что-то перепадет из того состояния, которым он завладеет, женившись на девчонке Эдлер. Они задумали воспользоваться страхом Реджи перед публичным разоблачением его глубоко развратной натуры, чтобы обеспечить себе благосостояние в будущем. Очевидно, Сесил решил начать действовать – и именно сегодня. Витью снова пробила дрожь, на сей раз от предвкушения неведомых событий. Что у Сесила на уме?

– Конечно, – разглагольствовал Реджи, одной рукой размахивая бутылкой, а другой поднимая бокал, – эта бледненькая мисс может оказаться весьма забавной. Я поцеловал ее как-то, з-знаете ли. И помню, какие у нее твердые маленькие грудки. Забавно. Я давно знал, что мне придется овладеть ею.

– Жаба, – пробормотала Витью.

Реджи все еще размышлял над своим будущим с Лили Эдлер.

– Она способна дать отпор. Мне это нравится. А толстый бумажник ее папаши сделает мое семейное блаженство еще полнее.

Сесил покачал головой, подавая знак Витью придержать язык. Они кое о чем столковались между собой, о чем Реджи до поры до времени не должен был догадываться – пока они не заставят его делать, что ему велят.

По-прежнему с пышной шляпой на голове Реджи шатаясь направился к одному из открытых шкафов и нащупал там алое атласное платье с жемчужной вышивкой спереди. Лиф его был скроен так, что, поднимаясь мыском по центру, сходил на нет по краям, будто для того, чтобы обрамить грудь.

Реджи внимательно осмотрел старинный наряд.

– Несколько вызывающе, как на ваш взгляд? – Он засопел и зафыркал.

– Это носят поверх другой одежды, – презрительно заметила Витью.

– Хотелось бы взглянуть на это без всякой поддевки. – Реджи покачнулся и медленно моргнул. – Как считаешь, Лэйкок?

– Первоклассная идея.

– А еще лучше брыжи, – сказал Реджи. – Чудесные штуки эти сборчатые воротнички. Одежда, которая ничего не скрывает. – Он захохотал. – Понимаете, о чем я? – Голова Реджи исчезла внутри одного из шкафов, и он принялся там чем-то шуршать.

Сесил подошел поближе к Витью.

– Он уже ничего не соображает, – зашептал он ей на ухо, чтобы не услышал Реджи. – Мы должны сделать так, чтобы он выпил изрядно, но не чересчур много.

– Он и без того будет делать, что сказано.

– Может быть. А может быть, и нет. Он должен запомнить, что здесь произошло. Пока он будет это помнить, его лицемерная забота об общественном мнении будет нам на руку. Хорошо, что этот дурак не понимает, что в обществе его уже считают безнадежно опустившимся.

– Ты заходишь слишком далеко, – сухо сказала Витью. Она искоса взглянула на Сесила. – Не забывай, что ты оскорбляешь члена моей семьи.

Сесил мерзко захихикал.

Она вскинула голову.

– Мы слишком долго ходим вокруг да около. Ты говорил, насколько я помню, что мы должны защитить свои интересы, загнав его в ловушку. Как я понимаю, ты придумал, как этого добиться?

– О чем вы там говорите? – громко спросил Реджи, высовываясь из шкафа. – Не перешептывайтесь, черт вас дери. Говорите громче.

– Замолчи, – бросила ему Витью, снова приходя в раздражение.

– Черта с два, – с хмельным упрямством ответил Реджи. – Что это на тебе напялено? Ну-ка раздевайся. Твои тыквы ничуть не хуже, чем у Друсиллы, ручаюсь. Я желаю на них взглянуть. Покажи мне их, Витью.

– Реджи прав, – подхватил Сесил, подмигнув ей. – А еще лучше надень то красное платье, дорогая. Для Реджи. Он сам его выбрал, и я думаю, что ты – единственная женщина, которой оно подойдет. Можешь переодеться вон за той китайской ширмой.

Витью скептически оглядела чересчур смелый наряд и снова направилась к шкафу, чтобы покопаться среди другой одежды, но Сесил преградил ей путь, прошипев:

– Устрой ему это проклятое представление. Удовлетвори его или заставь его поверить, что ты его удовлетворила. В этом и состоит мой план, дорогуша. А потом под угрозой разоблачения он сделает все, что бы мы ему ни велели.

Она легонько шлепнула его по руке и сделала вид, что возмущена:

– Нет, и еще раз нет. У тебя голова не в порядке, Сесил.

Он снова зашептал:

– Не будем спорить сейчас, у кого из нас плохо с головой. Это будет всего лишь имитация, я тебе говорю. Держись поближе к нему, чтобы он подумал, что овладел тобой, когда протрезвеет. А я буду свидетелем того, как он с тобой обращался. Только не говори мне, что тебя все это не вдохновляет.

Пожалуй, он был прав. Витью ощутила нарастающее возбуждение. Бросив напоследок взгляд на Реджи, она направилась за поломанную китайскую ширму.

Сесил встал так, чтобы иметь возможность наблюдать за ней. Он поднял плечи и потирал руки.

– Название этой игре – шантаж в некотором роде, – сказал он ей тихо. – Твой дурной братец не посмеет перечить нам из страха, что мы выставим его мерзким растлителем, каковым мы его сейчас и сделаем. Друсилла тоже будет знать, что ей следует сказать, если спросят.

– Это опасно, – заметила Витью, с удовольствием подмечая вожделение, вспыхнувшее во взгляде Сесила, когда она спустила с себя платье и сняла рубашку. Ее грудь будет совсем обнажена в этом вызывающем платье, которое она собирается надеть.

Слова Сесила не успокоили ее окончательно, но она была согласна с тем, что нужно что-то предпринять для того, чтобы получить от Реджи то, что они заслуживают, то, что им полагается.

Реджи поправил свою ширинку. Он подался всем туловищем вперед, пытаясь разглядеть Витью.

– Поторапливайся, – сказал он, краснея и покрываясь испариной.

Она протиснулась в жесткую юбку, справилась с корсетом и выкрикнула:

– Вы готовы решить, подходит ли мне этот костюм, Реджи?

– Готовы, – сказал ей Сесил, облизнув губы. – Мы ждем затаив дыхание, моя красотка.

Семенящим шагом Витью вышла из-за ширмы. На ней было совершенно невероятное красное платье, которое оставляло открытой всю ее грудь. Она с удовлетворением уловила приглушенный стон, вырвавшийся у ее сводного братца. Покачиваясь и кокетливо выставляя ножки, она вышла на центр потертого ковра, разложенного поверх грязно-серых досок.

– Ну, как я вам? Думаю, я произведу фурор на приеме, как считаете?

– Приеме, – раздраженно буркнул Реджи. – Каком приеме? Что за глупые секреты!

– Ты же знаешь на каком, мы об этом говорили, – напомнила Витью. – После твоего венчания, Реджи. Торжественная церемония. Возможно, в нашем фамильном поместье. Мы устроим костюмированный бал.

Реджи фыркнул и чмокнул губами.

– Я буду загадочной дамой в красном, – объявила Витью.

– До тех пор, пока все не увидят вот это, – выпалил Реджи, указывая на ее грудь. – Все без труда распознают эти тыквочки.

Витью покусала губы, чтобы они стали ярче, и повернулась в профиль, демонстрируя свою пышную грудь в другом ракурсе.

– Я буду в маске, – пообещала она, улыбаясь и ощущая сладостное покалывающее возбуждение.

Сесил наполнил бокал Реджи, проследил за тем, чтобы тот его осушил, и налил еще добрую порцию.

– Дверь заперта, Реджи, – вкрадчиво произнес он. – Почему бы тебе не сделать то, что тебе так хочется? Возьми Витью. Она ведь просит тебя об этом.

– Сесил! – в страхе пролепетала Витью, испытывая в то же время возбуждение от этого страха.

Реджи с осоловевшими глазами, готовый в любую минуту упасть, вертел головой из стороны в сторону, стараясь остановить взгляд на Сесиле.

– Мне это нравится, – сказал он. – Подержи ее для меня.

Витью играла сосками своих грудей так, чтобы Реджи видел.

– Ты только взгляни на это! – взвизгнул Сесил. – Давай, Реджи! Дай ей то, чего она хочет.

Витью тяжело дышала. Она поняла наконец, насколько опасной становится эта игра.

– Полегче, Сесил, – сказала она. – Не заходи слишком далеко.

– Я ж-желаю, чтобы она меня изнасиловала, – промычал Реджи. – Иди сюда и изнасилуй меня, Витью. С-сейчас же! Я приказываю тебе немедленно меня изнасиловать.

– Какой дурак, – процедил Сесил сквозь зубы. – Но он нам нужен, и нужно, чтоб он был в наших руках. – Он повысил голос: – Мы заставим ее это сделать. Ты лучше помоги ей. Подготовься к ее приему.

Реджи расстегнул штаны и спустил их с бедер.

– Он действительно хочет, чтобы его изнасиловали, – пробормотал Сесил. – К счастью, он мало что будет помнить к утру, кроме того, что мы заставим его запомнить. И так, как нам захочется, чтобы он это запомнил.

– Когда же она ко мне придет? – промурлыкал Реджи.

– Она уже идет, – сказал ему Сесил. – Обопрись на меня, старый развратник, пока она готовится. – Он нетерпеливо прошептал Витью: – Взгляни на него. Он уже ни на что не годится, черт побери. Нужно что-то придумать.

Витью попыталась прикрыть грудь руками.

– Это так необходимо?

Реджи запутался в своих штанах и бухнулся на четвереньки. Он, шаркая, подполз к Витью, задрал ей юбку и начал сдергивать с нее чулки, разрывая их на части.

– Ну, черт меня побери, – пробормотал Сесил, – этот дурак облегчает нам задачу. Лорду Витмору не сойдет с рук то, что он изнасиловал свою сводную сестру.

Вид обнаженных ягодиц Реджи будоражил Витью. Она предавалась усладам с посторонними, но с родственниками – никогда, даже если это было не кровное родство.

Сесил вложил ей в руку бокал, да так неожиданно, что она чуть не выронила его.

– Пей, – приказал он. – Ты слишком бледна. Сейчас нет времени на то, чтобы распускать слюни.

Реджи плюхнулся на живот и провозгласил:

– Насилуй, я т-тебе говорю. – Он был почти без памяти. – Заставь меня сделать это, Витью. – Ему наконец удалось перевернуться на спину.

Витью ощутила зуд в самых нежных местах. Она и не думала, что у Реджи такие внушительные пропорции. От вина он стал бессильным, но сложен был, как жеребец.

– Садись на м-меня. – Язык у него заплетался. Он расслабленно потянулся к ней и сник.

– Кончай со всем этим, – скомандовал Сесил и подтолкнул оробевшую даму в спину, но она словно оцепенела. Тогда он грубо встряхнул ее, расставил ей ноги и насильно опустил ее на Реджи, придавив к нему. – Ну-ка, быстренько, пока мы не упустили его окончательно.

Несмотря на охвативший ее жар и возбуждение, она сопротивлялась из ужаса перед тем, что от нее требовал этот чудовищный человек. Тем временем Реджи под ней зашевелился.

– Довольно, – сказала она Сесилу упавшим голосом. – Того, что мы ему скажем, будет достаточно.

– Но не для того, чтобы обеспечить мою власть над тобой, дорогуша, – возразил он, осклабившись. Он упал на колени, чтобы убедиться, что возбужденная плоть Реджи целиком внутри нее. Хихикая, Сесил держал Витью, пока Реджи работал бедрами.

– Этого довольно, – настаивала Витью, на этот раз уже нетерпеливо. – Дай мне уйти. Мы добились чего хотели.

– Это ты добилась, чего хотела, – сказал Сесил. – Теперь я должен добиться того, чего хочу я.

Голова Реджи была безвольно откинута, но он вошел в нее раз, другой, и с третьим она ощутила теплую струю его семени, всего лишь за мгновение до того, как последовало ее собственное облегчение, сотрясшее ее лоно, места, о которых не принято говорить вслух, ее грудь.

Витью пылала, трепетала. Но когда она взглянула в холодные глаза Сесила, ее одолел ужас. Да он же намерен использовать это против нее самой! Он намерен установить свою власть над ней и над Реджи. Она с трудом поднялась на ноги.

– Что такое? – Реджи открыл мутные глаза и стремительно изверг из себя на ковер содержимое желудка.

Сесил, отворачиваясь и морщась, оттащил приятеля на диван.

– Проспись, – сказал он, прежде чем снова повернуться лицом к Витью. – Все-таки он добился своего, – лицемерно покачал головой Сесил. – Конечно, при необходимости я припомню, что ты его к этому подстрекала. Но будем надеяться, что это останется тайной между нами троими. Пока я буду получать то, что хочу, так оно и будет. Ладненько?

Витью подавленно кивнула. Не поднимая глаз, она принялась оправлять свою юбку.

– Не утруждай себя, – остановил ее Сесил. – Снимай ее. Совсем снимай.

Она не обратила на него внимания и продолжала отряхивать взбитую юбку.

– Мы партнеры, – сказал ей Сесил. – А партнеры должны быть уверены, что они полностью удовлетворяют друг друга. По-моему, тебе самое время удовлетворить меня.

– Я устала, – едва слышно сказала она, ощущая дурноту.

Сесил принялся снимать с себя одежду.

– Не так уж ты и устала, моя дорогая. Теперь командую я. Ты будешь в точности делать то, что я скажу.

– Ты знаешь обо мне не больше, чем я знаю о тебе.

Он уже стоял голый, тощее, худосочное существо, но с удивительной для его комплекции эрекцией.

– Кое-какие вещи совершенно непростительны, дорогуша. Как ты будешь оправдываться, если я расскажу, что ты наслаждалась близостью со своим собственным братцем? Вы оба должны молиться, чтобы я ничего не сказал, и я ничего не скажу до тех пор, пока вы оба будете ко мне очень-очень добры. Нет, Витью, у тебя против меня ничего нет. Мы будем действовать заодно, как я и планировал. А сейчас снимай юбку, или я сорву ее с тебя. Это, безусловно, тебе зачтется. Выбор за тобой.

Дрожа скорее от ярости, чем от желания, она сбросила с себя все, оставшись в корсете и панталонах. Последние стараниями Реджи были влажны.

– Ну а теперь, пока мы будем себя услаждать, мы оба должны достичь полного понимания, что в результате наших усилий должно произойти. Три недели до венчания этого горького пьяницы на девчонке Эдлер – и мы близки к своей цели. Иди сюда.

– Реджи женится на этой жабе, и она у меня пожалеет, что вообще родилась на свет, – вдруг невпопад перебила Витью. – Я быстро разрушу ее уютный мирок. Она будет ходить по струночке и молиться, чтобы ее оставили в покое.

Сесил протянул к ней руку и торопливо принялся расшнуровывать ее корсет. Не закончив, он в нетерпении сорвал его, сел на диван в ногах у Реджи и заставил ее сесть верхом себе на колени, без предисловий вторгшись в нее. Он с шумом втянул в себя воздух и сдавил ей грудь так, что она вскрикнула.

– Чтобы теперь все было понятно, – сказал он, двигаясь в ней.

Тело Витью откликнулось, она тяжело задышала.

– И так все понятно. Девка Эдлер будет у нас под каблуком. Когда ее папаша умрет, мы с Реджи вернемся в наш законный дом и возвратим себе все, что потеряли. Мы получим еще и кругленькое состояние профессора.

Ей неприятно было ощущать у себя на груди руки Сесила, его дряблые губы, прилипшие к ее соскам, но она закрыла глаза и изобразила восторг. Так было проще, чем испытывать на себе его дурной характер.

С урчанием и стонами Сесил закончил свое дело, но задержал ее у себя на коленях, когда она уже хотела уходить.

Он улыбнулся, обнажив тусклые зубы.

– Отлично, дорогуша. Мне не следовало так долго ждать. Я переберусь в комнату по соседству с твоей.

Она сдержала протестующий возглас.

– Ну, теперь ты почти верно все себе представляешь.

– Абсолютно верно, на мой взгляд. И я уже начинаю сомневаться, что была какая-то необходимость так жестоко использовать Реджи. Он в той же мере настроен востребовать обратно наше кровное, как и я.

– Он рассчитывал забрать все себе и избавиться от нас, – возразил Сесил. – Но он дурак. Ты тоже дура. Но теперь я буду распоряжаться вами, и вы не посмеете противоречить мне.

– Но все уже сделано.

– Это ты так думаешь. Ты думаешь, я намерен ждать, пока умрет Эдлер, чтобы получить то, чего хочу? Я уже достаточно долго жил без всякого состояния. Это должно измениться, и очень скоро.

– Это наше состояние, – подчеркнула она, но в душе ощутила ужас. Она поспешно добавила: – Хотя мы всегда будем благодарны тебе за дружбу, и тебе, конечно, тоже кое-что от нас перепадет.

Его руки, сомкнувшиеся у нее на шее, заставили Витью замолчать.

– Ты должна понять, как это будет на самом деле, – хладнокровно сказал Сесил, все сильнее сжимая ее горло. – Это вы будете благодарить меня за все, что я соизволю вам дать. Тебе и твоему братцу одним с этим в жизни не справиться. К счастью, вы не одни и не останетесь одни. Со мной все будет сделано, и очень быстро.

Зубы Витью стучали, и она не могла их остановить.

Сесил оскалился.

– Приближается утро, самое ответственное утро. С него начнется наша новая жизнь, наше полное счастье.

– Я хочу встать, – сказала она ему.

– Ты не встанешь, пока я не удостоверюсь, что ты точно поняла, что вскорости произойдет. Сразу же после свадьбы с профессором Эдлером произойдет прискорбное несчастье. Он умрет, и в качестве мужа Лили Эдлер наследником будет объявлен Реджи.

Витью глядела на него во все глаза, до нее медленно доходил смысл его слов.

– Это очень опасно.

– Предоставь это мне. Впоследствии вопросов у тебя не возникнет.

Она несмело улыбнулась, и постепенно ее улыбка становилась все шире.

– И вот тогда эта маленькая жаба будет целиком в нашей власти. Она смеет жить в нашем доме, распоряжаться там, принимать меня в качестве гостьи! О да, она расплатится за унижения, которые мне пришлось вытерпеть.

– Ну конечно, она расплатится, моя кошечка.

– Ее нужно выгнать. Она будет жить здесь. Да, мне это нравится.

– Секретаря Эдлера нужно будет срочно выслать.

– Ах! – Витью вспомнила угрюмо-молчаливого и чрезвычайно красивого мистера Ворса. – Может быть, ему не обязательно так быстро уезжать.

– Немедленно, – повторил Сесил, и его лицо исказилось. – Первым делом после того, как мы избавимся от старикашки.

Она постаралась скрыть сожаление.

– Как скажешь, Сесил.

– И тогда останется всего лишь одно дело.

– Всего лишь одно?

– Девчонка. Лили Эдлер тоже умрет.