Текст книги "Пучок полыни"

С наступлением зимы, Захар все меньше и меньше приносил в дом добычу. Одним холодным и ветреным вечером, когда на улице лютовала вьюга, Захар вернулся поздно домой.

– Захар, – Марыся бросилась на шею к мужчине, у которого весь кафтан был в снегу, – тебя так долго не было, я так сильно испугалась.

– Марыся, – улыбаясь и снимая кафтан, молвил Захар, – что со мной могло случиться? Только зайца в силки поймал. Зверь весь по норам сидит и носа не высунет. Ну, ничего, завтра снова пойду, – сетовал Захар.

– Замерз же, – волновалась Марыся, – я горячий отвар сделала, два раза уже подогревала, тебя ждала. Садись, попей. – Девушка заботливо налила отвар из высушенной травы, достала чугунок с ещё горячей похлебкой и, откинув беленький рушник, достала краюшку хлеба. – В город нужно, Захар, мука закончилась.

– Хорошо, – по– хозяйски садясь за стол, ответил Захар, и отломил кусочек от краюшки, – садись тоже, мне приятно, когда ты рядом.

Марыся, как заботливая хозяйка, поднесла Захару чашу с отваром и ложку. Сама села возле него.

– Сегодня следы шатуна видел, – вдруг промолвил Захар, – не хорошо это.

– А кто это?

– Медведь, – спокойно ответил Захар.

– Но они же спят?

– Этот не спит. Разбудил его кто– то, теперь и шастает кругом. Поэтому и называют такого медведя – шатун. Из избы не выходи. Он где– то поблизости ходит. Следы в двух верстах видел, не дай бог к нам забредёт.

– А как же я одна останусь, когда ты в город пойдёшь? – Заволновалась Марыся, – я с тобой пойду. Не буду одна в лесу сидеть.

– Хорошо, – делая очередной глоток вкусной похлебки, согласился Захар, – завтра с утра пойдём. Вьюга должна скоро закончиться.

Марыся сидела на кровати и штопала рубаху Захару, когда он подсел к ней.

– Как ты? – Ласково поинтересовался Захар.

– Все хорошо, – не отрываясь от работы, отвечала Марыся, – а если хочешь спросить о нем, то уже не так больно.

Захар с нежностью смотрел на девушку. С самой первой встречи, он полюбил Марысю, но признаться боялся. Жгучее желание обнять и поцеловать девушку сжигало его изнутри. И вот, наконец, он решился признаться.

– Марыся, – он взял из её рук рубаху, нить и иглу, и отложил их в сторону, – я давно хотел сказать тебе, – и в этот момент он замолчал, боясь сказать что– то не то. Но произошло то, что никак не мог представить себе Захар. Марыся сама, добровольно, прильнула своими губами к его губам, со словами:

– Я знаю Захар, я ведь не слепая, – Захар был счастлив, та, которую он боготворил, ответила ему взаимностью.

Захар обнял девушку и начал покрывать поцелуями лицо: глаза, щеки, подбородок. Марыся не сопротивлялась. Мужчина нежно положил Марысю на кровать, не переставая целовать. Он спускался все ниже и уже обжигал горячими губами грудь Марыси. Девушка была готова отдаться Захару. Она хотела забыть, выжечь и изгнать из себя свою любовь к Ладомиру, но внезапно, острая боль вонзилась в тело. Игла от шитья, поранила ногу Марыси. И в это мгновение, она словно очнулась. В заснеженном окне она отчётливо увидела мужское лицо.

Ладомир! Это Ладомир!

Оттолкнув от себя Захара, Марыся выбежала во двор. Но вокруг ни кого не было, лишь снег, да ветер.

Вернувшись обратно в избу, Марыся поняла, что совершает большую ошибку, давая надежду Захару. Мужчина подбежал к девушке, обнял и попытался вновь прижать к себе и поцеловать, но Марыся отстранилась от него.

– Не надо, прошу, – умоляла девушка, – я не могу.

Захар разжал руки, и Марыся отбежала от него в дальний угол.

– Прости, – сухо и полушёпотом промолвил Захар, – этого больше не повториться.

Рано утром вьюга прекратилась. Захар с Марысей начали собираться в путь. По заснеженному лесу идти было трудно, но Захар, прикрепил к сапожкам девушки, сделанные из веток снегоступы. Ступая по снегу, она уже не проваливалась, а шла за Захаром. Ночью они разожгли костёр. Марыся дремала на еловых ветках, а Захар сидел у костра, постоянно подбрасывая в огонь ветки. На следующий день, они дошли до города.

– Так это замок князя Сигизмунда, – удивилась Марыся. – Почему ты не говорил мне о нем?

– Не знаю, – отозвался Захар, когда они вошли на рыночную площадь, – я не думал, что это так важно.

– Нет, не важно, – ответила Марыся, помогая Захару снять со спины короб.

Расположившись на рынке, Захар достал несколько шкурок куниц и зайцев. Марыся стояла рядом и с удовольствием и любопытством слушала бабские сплетни.

– Ганна, – говорила одна из торговок, – слышала, что творится?

– Что? – отвечала торговка, продававшая яйца.

– Наш князь, да его гость князь Косульский союз заключили против Хана, – с оживлением рассказывала женщина, – вчера сын приходил ко мне обедать, а он же у меня в замке служит, так говорит, что Хан у наших границ огромное войско выставил. Вот пан Сигизмунд с паном Владиславом и объединились. Князь уже несколько месяцев у нашего правителя гостит. Видать друзьями стали. Думаю, что разобьём Хана. А ещё, – не умолкала ни на минуту торговка, – говорят, что у Хана шатёр из золотых ниток, и этого золота видимо– не видимо. Вот я и думаю, если разобьём его, то может и нам, что перепадёт?

– Ага, – отвечала собеседница, – сейчас перепадёт?! Ты, что ж нашего князя не знаешь? Ничего нам не достанется. Как жили, так и будем жить без гроша в кармане.

– Ну не знаю. Вот мой Вацлав пойдёт на войну и уж точно что– нибудь да принесёт домой, – недовольно ответила торговка и отвернулась от собеседницы.

– Посмотрим, – съязвила Ганна и тоже отвернулась.

Марыся внимательно слушала каждое слово торговое.

Неужели здесь отец! Думала Марыся. Значит и матушка с ним. Я пойду к нему, все расскажу и объясню. Он выслушает и поймёт.

– Захар, – обратилась Марыся к мужчине, – я узнала, что в замке мой отец. Я должна увидеть его, – с надеждой в голосе говорила девушка.

– Ты уверена? – Получая несколько грошей за свои шкурки, с тревогой спросил Захар.

– Да. Уверена. Я должна увидеть его. Ты пойдёшь со мной?

Захар, немного помолчав, промолвил:

– Нет. Не нужно чтоб кто– то знал, что молодая девушка жила в лесу с мужчиной. Могут плохое подумать. Не пойду. Я тебя за городом буду ждать. Если все хорошо, то ты не приходи, а если, что случится, то знай, я рядом.

– Спасибо тебе Захар, – Марыся поднялась на носочки и поцеловала мужчину в щеку.

Глава 18

В замок Марыся поднималась по брусчатой мостовой. Именно по ней, летом в сопровождении Ладомира, девушка в тюремной карете направлялась в стан Хана. Стражники, узнав ее имя, сразу пропускали и шушукались. Беспрепятственно девушка оказалась во внутреннем дворе замка. Один из ратников провёл ее по каменной лестнице и по узкому коридору в небольшую комнату. Открыв дверь, Марыся вошла внутрь комнаты и увидела своего отца. Пан Владислав уже знал о появлении в замке своей дочери. Он ждал не только объяснений. Наказания, вот, чего больше всего жаждал Владислав.

– Папа, – крикнула Марыся, подбежав и обняв отца, – я так сильно соскучилась. А матушка тоже здесь?

– Да, – жестко ответил Владислав, и отстранил от себя дочь.

– Я так устала, – не замечая сильной перемены во взгляде отца, Марыся села в кресло у горящего камина, – и так замёрзла.

– Где он? – Только это и спросил Владислав.

– Кто?

– Твой полюбовник?

– Отец, – вставая и вновь пытаясь найти ласку, говорила Марыся, – я все объясню. Ты выслушай меня, прошу.

Но отец не дал продолжить говорить Марысе. Он со всего размаху залепил дочери пощечину, от которой она упала на пол.

– За что? – Ничего не понимая, спросила Марыся.

– Ты опозорила меня! Убежала к полюбовнику со своей собственной брачной ночи! Снюхалась с безродным псом! Всем пожертвовала ради него!

– Батюшка, – не веря своим ушам, пролепетала Марыся.– Я ничего плохо не сделала. Я не хочу жить с человеком, которого презираю и не люблю. Я умоляла вас не отдавать меня замуж, но моё чувство вы восприняли как детское чудачество. И, что я должна была делать по– вашему? Безропотно отдать себя князю Артуру? Я не люблю его. Да, я виновата, что в моем сердце поселился князь Ладомир, но идти против своей любви, я не могу. – Марыся поднялась и смотрела на отца прямо, не отводя взгляда.– Ты должен понять, что чувствует влюблённый человек. Ты любишь матушку, так и я хочу любить того, кто дорог мне.

– Твой князь– безродная собака, которую нужно прибить.

– Не говори так, отец, – пытаясь смягчить князя, молвила Марыся. —А где матушка? Я могу увидеть её?

– Радуйся, что ты первого меня встретила, а не пана Артура. От него ты б живой не ушла. Ну, а со своей матерью, ты скоро увидишься, – князь хлопнул в ладоши, и вошёл ратник, ждавший указаний за дверью, – отведи пани к её матери, я думаю, что им о многом поговорить нужно.

Ратник вывел Марысю и повёл не на встречу с пани Агнией.

– Куда ты меня ведёшь? – Понимая, что они спускаются в подземелье, удивилась Марыся.– Разве пани Агния не наверху, в своей опочивальне?

Ратник шёл молча, лишь искоса поглядывал на девушку. Они спускались по лестнице все ниже и ниже. И вот, они в темном подземелье, освещенным лишь факелами. Следуя за ратником, Марыся с тревогой смотрела по сторонам. С двух сторон каменного подземелья, располагались холодные камеры с железной решёткой. Между собой их разделял узенький коридор. В каждой из камер находилось по несколько пленников. Одни были закованы в цепи, другие лежали, скрючившись от холода.

Ратник подвёл Марысю к самой дальней камере, открыл замок в решетке и отворил её.

– Что? – Марысю от удивления округлила глаза.– Куда вы меня привели? Князь велел отвести меня к матери, а вы?

– Так я и привёл вас к пани Агнии, – грубым голосом ответил охранник, и втолкнув Марысю, запер на замок железную решетку.

Девушка ничего не понимая, начала осматриваться, и вдруг перед её взором появилась ужасная картина: возле каменной стены, на соломе, лежала женщина с растрепанными волосами. Подойдя к ней поближе, Марыся ахнула, потому что в больной, ослабленной заключённой, она узнала свою мать.

– Матушка, – кинулась Марыся к лежащей матери, – как так? Почему? Вы живы? Это я, Марыся!

Пани Агния, с трудом открыла впалые глаза и от увиденного чуть не потеряла сознание. Еле шевеля потрескавшимися губами, она прошептала:

– Жива моя кровинка. Я ежеминутно молилась о тебе, моя девочка, – холодной рукой пани Агния провела по щеке Марыси и, увидев след от удара, спросила.– Это он оставил свой отпечаток?

– Это батюшка осерчал, – мягко молвила, защищая отца Марыся. – Но, почему ты здесь?

– Не защищай этого зверя! Я восемнадцать лет жила в его плену, пытаясь играть в счастливую жену. Это он заточил меня здесь.

– Но почему? – Не понимая, что могло произойти между родителями, спрашивала Марыся.

– Он хочет чтоб пани Агния умерла, и никто об этом не узнал. А потом просто предоставить всем тело в гробу и рыдать как безутешный муж, – раздался женский голос из камеры напротив.

– Кто вы?

– Я мать Ладомира, княжна Веселина Игоревна, – ответил женский голос и Марыся увидела, как к решетке подошла женщина. Именно ради её освобождения, Марыся пожертвовала своей свободой, но тогда князь Сигизмунд обманул её.

– Меня Марыся зовут, -помолвила девушка.

– Так значит тебя, мой сын полюбил?

– Полюбил ли? – Украдкой произнесла Марыся и повернулась к матери. -Матушка, я в ноги к отцу брошусь, буду умолять за тебя.

– Он не оставит меня в живых, – произнесла Агния и закашляла.

– Вы больны, вам нужен доктор, – испугалась Марыся.

– Не переживай за меня, – откашлявшись прошептала мать, – как ты здесь оказалась? Где Ладомир? Я знаю, что вы вместе бежали от Хана, а что дальше?

– Дальше, – печально молвила Марыся, – дальше он меня бросил.

– Что?! – Изумленно произнесла Веселина Игоревна.– Не может быть. Он говорил мне о тебе, рассказывал, что влюблён в тебя. Расскажи все подробно, – попросила мать Ладомира.

Девушка обняла матушку и поведала женщинам все, что с ней случилось. Она рассказала о Хане, о принцессе Ялтой, о Яснораде и Захаре.

– Его околдовала обавница, – сделав вывод из всего услышанного, твёрдо заявила Веселина, – это её рук дело.

– Кто это? – Не зная ничего об обавнице, поинтересовалась Марыся.

Издревле на Русии женщины, стремящиеся покорить сердце мужчины, молились богине Ладе. Они становились жрицами богини Любви. Лада одаривала их способностью привораживать и очаровывать любое мужское сердце. Вот и Ладомира околдовала обавница– Яснорада.

– Но, что мне делать?

– Нужно снять с него заговор и сердце Ладомира вновь наполнится любви к тебе. Истинная любовь вернется. Ее нельзя уничтожить.

– И как я это сделаю, – печально молвила Марыся, – когда я нахожусь в темнице. Никто нам не поможет. Отец отказался от меня, Артур убьёт, если найдёт, да ещё за стенами замка Хан с войском стоит.

– Что? Тугой здесь? – От услышанного оживилась пани Агния.– Он пришёл.

– Да, – не понимая странной радости матери, промолвила Марыся, – но ничего хорошего от него я не жду. Он такой же как и отец, мстительный. Хан не простит моего бегства.

– Нет, глупенькая, – улыбалась, потресковавшимися губами, мать, – он спасёт нас. Ты ничего не знаешь о нем. Он самый лучший! Честный и нежный!

– Матушка! Вы бредите. У вас жар.

– Нет Марыся. У меня нет бреда. Постарайся выслушать и понять меня, – просила пани Агния.– Я всегда любила Хана, но испугалась выйти за него замуж. Я испугалась за тебя. Маленький ребёнок в степи для меня был кошмаром. Поэтому я отказала Хану. Но знай, ты его дочь. Хан Тугой твой настоящий отец. Если можешь, прости меня.

Марыся дышала глубоко и тяжело. В голове не укладывалась известие об обавнице, а тут ещё отец! Словно обухом по голове.

– Нет, мама, – взгляд был полон непонимания, – а как же мой отец, твой муж?!

– Для него любовь ничего не значит. Сказку про нашу любовь мы с ним сочинили для тебя. А на самом деле, Владислав никогда не любил меня. Если б капелька нежности у него была, то разве я находилась бы здесь.

– Я думала, что Хан все придумал о тебе. Не мне судить тебя, матушка.

– Марысенька, – пыталась найти оправдания пани Агния, – Владислав, узнав о твоей связи с Ладомиром, поклялся скрыть тебя от всех глаз. Он желает отдать тебя в монастырь, где ты вечно будешь молится о искуплении своего греха. А меня, за мою любовь к другому, сгноить в подземелье. Я уже думала, что никогда тебя не увижу. Умру тут и не попрошу прощения.

– Мамочка, – Марыся обняла пани Агнию и обе заплакали, – разве я могу тебя осуждать? Нет. Ты ни в чем не виновата. Я люблю тебя.

…………….

Захар ждал целый день и ночь. Марыся не пришла. Мужчина горько улыбнулся и посмотрел на замок, как бы прощаясь со своей любовью. Затем отправился в лес, в свою избушку. Он решил вернуться, настрелять как можно больше дикого зверя и вновь вернуться в городок. Пробираясь сквозь заснеженные ели, до Захара донёсся звук сломанной ветки. Обернувшись, он увидел направленные на него стрелы лука кочевника. Иноземец в меховой шапке пристально смотрел и не сводил с Захара глаз. Тут же показались ещё два неприятеля. Подойдя к своей добычи, один из кочевников толкнул Захара нагайкой в грудь.

– Так это тот самый русин, с которым бежала наложница Хана. Вот нам повезло. А где девушка? Признавайся.

Захар ничего не сказал в ответ, лишь сплюнул, показав этим действием, все пренебрежение к ним.

– Скотина, – заорал один из кочевников, – ступай. Сейчас все расскажешь Хану. Он и не таким языки развязывал.

Походная юрта Хана Тугоя расположилась на самой опушке леса с южной стороны, что прилегал к замку Сигизмунда. Рядом находились юрты главного военачальника и ещё два шатра. Остальные кочевники жили под телегами, которых было видимо– невидимо. Кругом костры и суета. Но все это только казалось, все дело кочевников было четко отлажено. Одни следили за животными, другие за огнём, чтоб костры никогда не гасли, другие упражнялись в боевом искусстве. По периметру лагеря была выставлена охрана в несколько рядов, поэтому подойти не замеченным было невозможно. Захара втолкнули в главный шатёр.

– Правитель, – обратился один из кочевников, приведших русина, – нашли бежавшего раба. У замка крутился.

Хан сидел на своём троне и пил шубат. Раскосые глаза, словно глаза ястреба пронзали взглядом. Повелитель отложил пиалу, вытер губы и требовательно спросил:

– Пани Марыся жива?

– Не достанется тебе девушка, – зная, что ответ не понравится Хану, гордо и ничего не боясь, заявил Захар, – если и знаю где она, не скажу. Не боюсь я тебя, Хан.

– Смелый, – ответил Хан и улыбнулся, – жива Марыся.

Захар стоял и молчаливым презрением обжигал Хана своим невозмутимым взглядом. Повелитель поднялся со своего трона и подошёл к Захару.

– Ладомир где? Она с ним?

– Нет, – пренебрежительно промолвил Захар.

– Нет? – Одновременно удивился и забеспокоился Хан.– Почему? Что случилось? Отвечай! – Вопросы Хан задавал с нетерпением.

– Ничего я тебе говорить не буду, – заявил Захар.

Хан подошёл вплотную к Захару, заглянул в его светлые глаза и понял, что русин никогда не выдаст Марысю. Именно тогда, Хан решил не играть в кошки– мышки с пленником.

– Марыся моя дочь, – гордо ответил Хан, – я хочу ей помочь.

– Что? – Рассмеялся в лицо Хану Захар.– Дочь? Она дочь князя Владислава Косульского и пани Агнии. Я не верю тебе.

– Я сам в это не верил, да и не знал. – В полном спокойствии промолвил Хан Тугой.– Мать Марыси пани Агния, а я её настоящий отец. И узнал я это совсем недавно, от самой княжны, которая умоляла меня спасти нашу дочь от угроз Владислава и князя Бочинского. Поэтому я здесь. Мне нужно знать, где Марыся и не угрожает ли ей какая – нибудь опасность.

Захар потупил взор. Он не знал, говорит ли правду Хан, либо пытается выведать у него местонахождение Марыси. Но тут, полог шатра отодвинулся, и в шатёр вбежал невысокого роста пожилой мужчина. Увидев пленника, незнакомец стушевался.

– Говори, Исаак, – не отрывая глаз от Захара, велел Хан.

Захар посмотрел на вбежавшего еврея, который мял в руках шапку. Исаак краем глаза осмотрел русина и обратился к Хану.

– Плохо дело Хан. Лишь только сейчас мне удалось узнать, что в подземелье умирает княжна Агния.

– Что ты несёшь? – Тугой сразу направил все внимание на Исаака, подбежал и схватил за кафтан.-Я голову прикажу отрубить, если врешь?

– Не вру я, Хан Тугой, – не обращая на изменение в настроении повелителя, отвечал еврей, – если б я решил соврать, то зачем мне говорить плохое? Я б сказал, что все хорошо и денег потребовал. Я правду говорю, Хан, в темнице пани Агния и в ужасном состоянии. Если сейчас не начать лечение, то всего несколько дней пани жить осталось.

– Но почему она в подземелье? А князь Владислав, не знает где его жена?

– Знает, Хан, – спокойно отвечал Исаак, – он сам пани туда и заточил. Ждёт, когда княжна душу богу отдаст.

Захар внимательно разглядывал старого еврея и не верил в то, что слышал.

– Ступай, -приказал Хан Исааку, ты выполнил свою работу и я сполна оплачу её.

Исаак, поклонившись подошёл к выходу, обернулся и в полголоса добавил:

– Стражник подземелья, поведал мне, что ещё женщина и девушка томятся в подвале. Девушка, совсем молоденькая. Поторопись Хан, ещё несколько дней и ты только труп пани Агнии найдёшь. Я заплатил охраннику, чтоб он тёплое покрывало пани дал, но это её не спасёт.

– Спасибо, – грустно вымолвил Хан Тугой.

Еврей вышел, а Тугой подошёл к Захару.

– Молодая девушка? Марыся? – Спрашивал Захара повелитель. -Если он жену в темнице держит, то, что ему стоит непокорную дочь наказать?

– Так значит, ты говоришь правду о Марысе, – смотрел испепеляющим взглядом Захар.

– Слово Хана Тугоя. —Гордо заявил Хан.

– Дай мне саблю, – требовательно попросил Захар.

Хан отстегнул от своего пояса саблю и протянул русину.

– В знак почтения прими от меня этот подарок– саблю повелителя Степи.

Захар от удивления и неожиданности оторопел, но тут же придя в себя, с благодарными словами принял оружие.

– Но запомни, – пронзая взглядом чайных глаз, промолвил Хан, – если это оружие будет направлено против меня или дорогих мне людей, я без сожаления убью тебя. Я собственноручно отрублю голову и надену на эту саблю.

– Я буду верен тебе, Хан, а главное, я жизнь свою отдам ради Марыси, – откровенно признался Захар.

– А теперь, – произнес Хан, – расскажи мне все, что с вами случилось после побега.

Захар все подробно поведал Хану: о её любви к Ладомиру и о его предательстве, которое чуть не убило девушку; о жизни в лесной избушке; о её решении покинуть его и идти в замок.

– Стало быть молодая девушка, о которой говорил Исаак это и есть Марыся. – Подитожил Хан. – Ну, что ж, я хотел все миром решить, но вижу, что князь Владислав настроен решительно. Только с кем он воюет? С женщинами? Трус.

Хан велел позвать военачальника и отправить в замок Сигизмунда посла с требованием освободить и отдать ему пани Агнию и пани Марысю. В противном случае, Хан начнёт осаду замка и очень много прольётся невинной крови. С этим письмом, посол отбыл в замок.

…………

В замке, что возвышался над небольшим городком было не спокойно. Князь Сигизмунд ходил от одной стены до другой, с яростью сжимая кулаки. В тронный зал вошёл князь Владислав. Твёрдой походкой он подошёл к камину и подбросил в огонь полено.

– Холодно становится, – размеренно произнес Владислав.

– Холодно? – Нервным голосом ответил Сигизмунд.– Я не чувствую холода, у меня внутри огонь горит. Ты что ж не понимаешь, что случиться может? Из– за твоей прихоти, я в такую передрягу попал. Если б знал, что Хан явится за твоими бабами, то никогда б не согласился на твою дружбу.

– Не волнуйся, – так же спокойно промолвил Владислав, – что Хан может сделать? Ничего! Постоит в зимнем лесу, помёрзнет, да восвояси уедет. Его место в Степи, вот пусть там и живёт и носу не показывает.

– Да никуда он не уйдёт! – Сигизмунд кинул распечатанное письмо Хана на дубовый стол. – Посол передал ультиматум от Тугоя.

– И что же требует этот кочевник?

– Твою жену и дочь! А если не выполню приказ, то спалит здесь все! А мне, как ты знаешь, с ним не резонно воевать. Я жениться собрался на его дочери. А из– за тебя, весь договор прахом пойдёт. – Сигизмунд нахмурил брови.– Решил я, что мне в друзьях Хан важнее. Поэтому, не обессудь Владислав. Отказываю в гостеприимстве тебе и твоим женщинам. Уходи и их забирай.

Владислав с презрением посмотрел на Сигизмунда:

– Ты всю жизнь был трусом! Прятался за спины сильных. Хорошо. Я уйду, но только после битвы с Ханом.

– Ты ничего не понял, – заорал, выходя из себя Сигизмунд, – Хан уничтожит здесь все! С ним нельзя воевать!

– Это будет честная битва! Я и он! Ну, а там бог знает, что случится может. -Князь взял со стола перо, обмакнул в чернила и на чистом листе бумаги написал ответное послание для Хана.– Надеюсь, посол не казнен? – Язвительно заметил князь.

– Ждёт ответа, – наблюдая за Владиславом, ответил Сигизмунд.

Князь Владислав, свернул письмо и вышел во двор, где стоял возле коня кочевник.

– Передай своему хозяину, – велел Владислав и брезгливо сунул свёрток в руки кочевнику.

Князь не стал подниматься к Сигизмунду, который наблюдал за ним в окно замка. Пан спустился в сырое подземелье. Остановившись у одной из десятков камер, Владислав подошёл к решетке и взялся за железные прутья.

– Отец, – увидев суровое лицо князя, Марыся подбежала к решётке и схватилась руками за руки своего любимого отца.

– Еще жива, – сквозь зубы промолвил Владислав, кивая в сторону пани Агнии, – ничего, скоро сдохнешь.

– Батюшка, – не понимая, как мог так измениться отец, прошептала Марыся, – зачем вы так? Ведь вы сильно любили матушку? Почему все так вышло?

Владислав резко вырвал из рук дочери свои и с ненавистью взглянул. Холодный и неприятный взгляд отца сковал сердце девушки и по коже побежали мурашки.

– Не дочь ты мне! – С пренебрежением заявил Владислав.

– Нет, папа! – Округлив глаза промолвила Марыся.– Ты можешь от меня вот так взять и отказаться? Я не верю в это?!

– Одна мысль, что я воспитывал дочь варвара, ввергает меня в неистовство. Ты и твоя мать мне противны. Я пришёл сообщить, что завтра на рассвете я убью Хана. Отрублю ему голову и принесу вам, чтоб вы оплакали его.

– Ты жёсток! – Собрав все оставшиеся силы, проговорила Агния.– Я проклинаю тот час, когда решила выйти замуж за тебя.

– Ха-ха-ха, – смеялся Владислав, – вы обе мне противны. Завтра я убью Хана, а вы умрете здесь от холода и голода. Эй, ратник, – позвал князь охранника, – не сметь давать этим двум ни воды, ни хлеба. Пусть подыхают.

Владислав, с грохотом ступая по каменному полу подземелья, покинул его и поднялся в свою комнату.

– Князь, – постучав, вошёл хозяин замка, – я понимаю, что жену хочешь уморить, но дочь. Она ведь любит тебя. Разве важно кто родил? Куда важнее, кто воспитал?

– Задета и запятнана моя честь, – сухо произнёс Владислав, – Агнию я никогда не любил. Женился по велению отца. Бросил любимую из– за княжеского титула. Потерял свою Ирину. Думал, что дочь мой характер возьмёт. Нет. Не моя она и характер не мой. Опозорила Марыся меня и весь княжеский род. Поэтому нет никакого сожаления, что исчезнет Марыся. Не оправдала моих надежд.

– Подумай, Владислав, – пытался смягчить князя пан Сигизмунд, – не руби все с плеча.

– Я ненавижу их, – закричал Владислав, – больше не хочу ничего слышать. Уходи. Оставь меня.