Текст книги "Пучок полыни"

Но самое страшное предстало пред взором Марыси чуть позже, когда похитители въехали в лес. Она увидела Ладомира, лежащего навзничь, а из спины торчала стрела степняка.

– Нет, – крикнула девушка. В ее крике было столько боли, что конь, нёсший ее, встрепенулся.

Попытавшись поднять голову, Марыся ощутила резкую и жгучую боль в голове. Боль была от нагайки, которой ударил всадник пленницу. Потеряв сознание, Марыся ничего и никого больше не видела.

Глава 10

Сильная боль, сковывающая все тело, не покидало девушку, которую внесли в юрту и положили на шерстяной ковёр. Открыв глаза, Марысе в нос ударил спертый запах войлока и шкур.

Оглядевшись, она заметила, что в жилище, а это было именно жилище, нет окон. Стены обтянуты войлоком, на полу наброшены шерстяные ковры. В самом сердце юрты, находился очаг, который служил для отопления в холодные осенние и зимние ночи и для приготовления пищи. Над очагом, Марыся увидела отверстие, сквозь которое в юрту поступал дневной свет. По краям, у войлочных стен стояли несколько сундуков. На противоположной стороне, Марыся заметила огромную глыбу шкур убитых животных. Шкуры волков, лисиц, и даже медведя, были сложены друг на друга. Попытка подняться, не увенчалась успехом. Она лишь смогла встать, как тут же вновь рухнула на ковёр. Именно в это время, в юрту вошла невысокого роста пожилая женщина. Сгорбленная старуха подошла к лежащей на ковру Марысе, наклонилась над ней и тощей рукой похлопала по плечу.

– Вставай, что разлеглась, – промямлила беззубым ртом женщина.

Марыся смотрела на странную старуху и не знала, что и сказать. Собрав всю оставшуюся силу, девушка, опираясь на руки, поднялась вначале на колени, а затем и встала на ноги.

Старуха подошла к одному из сундуков, на котором стоял глиняный кувшин с пиалами. Взяв кувшин, женщина налила из него в чашу шубат и поднесла Марысе. Девушка взяла пиалу и поднесла ко рту. Пересохшими губами, Марыся прильнула к чашке и сделала глоток. Однако, проглотить напиток Марыся не смогла, потому что ее стошнило. Кислый запах ударил в нос, а отвратительный вкус вывернул желудок наизнанку.

– Пей, – пренебрежительно скомандовала женщина и, выдернув из рук чашу, с силой заставила выпить шубат.

Марыся выпила оставшийся кисломолочный напиток. Вначале горький комок застрял в горле, но вскоре, девушка привыкла и проглотила новый на вкус шубат.

– Можно мне умыться, – попросила Марыся.

– Ишь ты, ей ещё воду подавай?! Ты не хатун, чтоб приказывать, – недовольно бурчала старуха.

– Я просто хочу умыться, – сделала вторую попытку Марыся.

Старуха посмотрела на девушку и махнула рукой туда, где стоял медный небольшой тазик. Показав на него, старуха вышла из юрты.

Марыся подошла к тазику, в котором была налита прохладная вода. Девушка опустила руки и по ее венам побежал благодатный холодок.

До самого вечера к ней никто не приходил. Она сидела, прижавшись к войлочной стене юрты, и думала о Ладомире.

Последнее, что я помню, так это то, что он остался лежать со стрелой в спине. Нет, я не верю, что его убили! Он жив! Если б он был мертвый, то я почувствовала. Господи, но он там один в лесу, где дикие звери. Если он не погибнет от раны, то его могут задрать звери. Нужно бежать отсюда.

Марыся огляделась. Ни одного окошка, одна дверь, стены из крепкого войлока. Только наверху в самом центре сияла дыра, в которую поступал свежий воздух и дневной свет. Подогнув ноги, Марыся строила в голове план побега. В отверстие постепенно перестал попадать дневной свет и все погрузилось в сумрак.

Наступил вечер или даже ночь, а я сижу и непонятно чего жду.

Марыся поднялась с ковра и подошла к грубому и плотному пологу, который служил дверью. Но как только девушка решила отодвинуть полог, как на пороге появилась уже знакомая старуха.

– Что, убежать вздумала? – Прошла внутрь юрты старуха, отталкивая в сторону Марысю.– Даже не думай о побеге.

– Где я? – Решилась спросить Марыся.– Что вам нужно от меня?

Старуха с пренебрежением взглянула на девушку и начала зажигать свечи. Юрта сразу преобразилась. От света свечей и факелов на войлочных стенах заиграли тени, изображающие разные фигуры.

– Скажите, пожалуйста, что вам от меня нужно?

Старуха молчала. Закончив своё дело, она подошла к пологу, отодвинула полог, и крикнула:

– Айше!

В юрту прошмыгнула стройная молоденькая девушка. На круглом, словно луна лице, как искорки светились карие глаза. Улыбаясь, она внесла поднос с хлебом и конской колбасой, фруктами и овечьим сыром. Поставив поднос с едой на ковёр, девушка, с любопытством разглядывая Марысю, отошла в сторону.

– Это Айше, – показывая на девушку, произнесла старуха, – теперь она будет прислуживать тебе. Ешь, а то исхудаешь, что я Хану скажу.

– Хану? – Переспросила Марыся. – Так я в Степи?

– А где ж ещё? – Усмехнулась старуха.– У Хана Тугоя, нашего повелителя, да продлят Боги его дни.

Марыся много плохого слышала о Хане. Его войско разоряло земли, убивало и уводило в полон мирных жителей. Там, где прошёл Хан, оставалась выжженная земля. Чтоб стать сильнее и защититься от Хана, Марыся была вынуждена выйти замуж за князя, чтоб скрепить союз между княжествами. С самого детства Марысю пугали Степью и Ханом. И вот теперь она здесь, в его власти.

– Я, княгиня Марыся Бочинская, урожденная княгиня Кочинская, требую, чтобы Хан встретился со мной. Мой муж и отец не будут сидеть, сложа руки. Скажите своему Хану, что я желаю видеть его.

Старуха, подойдя к выходу из юрты, оглянулась и, оскалив свой беззубый рот, ответила:

– Ты думаешь, что Хан ничего не знает? Глупая, как овца, – старуха отдернула полог и вышла, оставив Марысю с новой служанкой.

Марыся стояла и молчала, она не знала, что ей делать. Тишину, воцарившуюся в юрте, прервал голос молоденькой девушки.

– Хатун Марыся, вам нужно покушать.

Девичий голос вывел Марысю из минутного оцепенения. Айше рукой позвала девушку и села на ковёр возле подноса.

Голодный желудок Марыси предательски заныл. Последовав примеру черноволосой с двумя длинными косичками девушке, Марыся присела на шерстяной ковёр. Айше отломила кусочек от хлебной лепешки и протянула своей новой хозяйке. Марыся взяла кусочек хлеба и, не выдавая, что голодная, откусила. Айше улыбнулась и подала кусочек овечьего сыра и конскую колбасу. Марыся сама отломила небольшой ломтик колбаски и взяла сыр. Довольная Айше поднялась и подошла к кувшину с кислым напитком и налила его в пиалу. Марыся, увидев это, сразу вспомнила отвратительный вкус шубата и отрицательно замотала головой.

– Нет, нет, я не буду его пить. Дай мне воды.

Айше удивилась отказу от, по ее мнению, вкусного напитка. Поняв, что Марыся просит простой воды, Айше мигом выбежала из юрты. Через несколько минут служанка уже наливала из кувшина в чашу прохладную родниковую воду. Марыся с жадностью выпила целую чашу.

– Спасибо. Тебя же Айше зовут? – Решила познакомиться Марыся.

– Да, Хатун! – Поклонившись как госпоже, сказала девушка.

– А меня Марыся.

– Я знаю, Марыся – Хатун! – Улыбаясь, отвечала служанка.

– Красивое у тебя имя. Оно что– то означает? – Поинтересовалась Марыся. Она хотела подружиться с девушкой, ведь ей нужна помощница в побеге.

– Да. Я родилась очень слабенькой, и отец решил дать мне имя означающее слово «жизнь», Айше означает жизнерадостная, живущая.

– Значит, ты полна жизни, – нежно промолвила Марыся, – а старуха. Кто она?

– Умут – Хатун, самая главная в женской половине. Ты не смотри, что она сухая в общении и строгая, душа у неё добрая. Моя матушка умерла сразу, как только я появилась на свет, так она меня выкормила и вырастила. У неё нет детей, и почти всю свою жизнь она служит Хану.

– Расскажи мне о Хане? – Тут же попросила Марыся, видя, что служанка попалась ей разговорчивая.

– Хан Тугой смелый и отважный воин. Справедливый, всегда защитит слабого, – с гордостью молвила Айше.

– Да? А я слышала, что он жёсток и беспощаден к тем, кто противостоит ему.

– Не правда, – начала заступаться за повелителя Айше, – он великодушный.

– Ясно. Может и так, но в наших землях он прослыл как варвар и разоритель. Убивал стариков, женщин и детей. Никого не щадил. Целые деревни стирал с лица земли. После его набегов оставались лишь пепелища.

– Ты врешь, чужестранка, – глаза Айше заблестели злым огоньком, – Хан Тугой самый лучший правитель на всём белом свете. Скоро ты увидишь его, и заберёшь свои слова обратно.

Марыся решила не злить служанку. Ей нужно выведать у неё как можно больше.

– А как называется это жилище, – повернула разговор Марыся в нужное ей русло.

– Юрта, – постепенно успокоившись, обидчиво ответила Айше.

– А ты где живешь? Много здесь юрт?

– Очень много. До горизонта одни юрты стоят. А я с отцом живу. У нас совсем маленькая юрта, но нам хватает. Отца почти всегда дома не бывает. Он пастух, поэтому всегда на пастбище.

– А Хан где живет?

– В самом центре. У него огромная– огромная юрта, – девушка развела руки в стороны, изображаю необъятный шатер. Самая красивая, а стены с наружи покрыты золотом, а узоры на них вышиты шелковыми нитями.

– А можно мне выйти на воздух? – Поинтересовалась Марыся.

– Нет, – резко ответила Айше, – нельзя. Ты подарок нашему Хану.

– Подарок, – задумчиво промолвила Марыся. И вдруг она решила задать ей вопрос, который мучил ее с того момента, как она очнулась.

– Айше, а ты случайно не видела раненого русина?

– Русина, – задумалась служанка, – у Хана много рабов: и русины, и из твоей Пании, отовсюду. Так что я не знаю, о ком ты говоришь.

– Ладомир, его имя Ладомир.

– Не знаю. Но если хочешь, я могу разузнать.

– Спасибо, Айше, – обрадовалась Марыся.

– А ты мне подари серьги, они такие красивые, – не отрываясь, смотрела на Марысю Айше.

– Да, конечно, – тут же, растянув замочек и сняв сережки, Марыся подала их служанке, – на, возьми. Это тебе подарок от меня.

Айше с радостью взяла серьги у Марыси.

– Уже поздно, ложись спать, – рассматривая подарок, промолвила Айше.

– А где кровать, я ж не буду на ковре спать, – глядя по сторонам, сказала Марыся.

– Какая ты странная, – засмеялась Айше, – вот смотри, на эту шкуру ляжешь, а этой укроешься.

Айше показала на шкуры медведя и волка.

– А простыня, подушка, одеяло?

– Ха, ха, ха, – не умолкая, смеялась Айше, – так медвежья шкура это простынь, а волчья – одеяло. Мягко и тепло.

Айше приготовила ложе из шкур, пожелала спокойной ночи и ушла. Марыся осталась одна в юрте. Шкура медведя оказалась мягкая, она будто провалилась в меховое облако.

Накрывшись волчьей шкурой, девушке стало тепло, и она вспомнила: о родном доме, о своей девичьей кровати, о доброй матушке, о строгом, но любящем отце, но самой яркой и сильной была память о Ладомире. Она знала, что он не мог погибнуть, ведь так не умирают, он должен жить и спасти ее. Ведь именно так поступают рыцари в любовных романах, которые читала Марыся. Однако жизнь оказалась совсем не такой как в романе.

Сон Марыси был крепок. Она не слышала, как в юрту вошла старуха, обошла все, посмотрела по– хозяйски на неубранный поднос и подошла к спящей девушке.

– Вставай, – слегка пнув, спящую Марысю, гневно промолвила Умут, – вставай.

Марыся открыла глаза и увидела перед собой сгорбленную старуху. Девушка поднялась, расправила помятое платье.

– Одевай, – старуха швырнула новое платье Марысе.

Девушка поймала одежду. Это было платье из тончайшего белого шелка с красными цветами. Марыся с удовольствием надела на себя новое платье, ведь старое было уже грязным и пыльным от дороги, да ещё в нескольких местах порвано.

Длинное, струящиеся до полу платье с широкими рукавами и вырезом, открывающим девичью белоснежную грудь. Марыся, довольная подарком, закружилась от радости, но увидев недовольное лицо Умат, сразу остановилась.

– Спасибо, – робко молвила Марыся. – А где Айше?

– Скоро придёт, – нехотя ответила старуха, – сегодня вечером тебя желает видеть Хан.

– Хан? Очень хорошо. Вот ему я и скажу, кто я. Уверена, что он испугается иметь дело с моим мужем и отцом.

Умат пробурчала что– то не понятное и вышла из юрты. Айше, как и говорила старуха, вскоре пришла к Марысе. Она принесла завтрак: фрукты, сыр, лепешку и странные вяленные продолговатые фрукты с косточкой внутри. Марыся, увидев Айше, подбежала и спросила:

– Ты узнала о русине? Я просила, чтоб ты все разузнала о нем, о Ладомире?

– У нас есть несколько русинов, но с таким именем никого нет, – ставя поднос, отвечала Айше.

– Его нет? А может ты плохо спрашивала? Он ранен. Когда я видела его в последний раз…, – и в этот момент слезы полились из светлых глаз девушки.

Айше увидев плачущую пленницу, подошла к ней и обняла за плечи, приговаривая:

– Хочешь, я ещё раз все разузнаю о Ладомире?

– Да, пожалуйста.

Весь день Айше рассказывала о Степи, о своём доме, об отце. Марыся слушала внимательно. Никогда в жизни она не разговаривала с кочевницей, а только слышала страшные рассказы о них. Вечером, когда солнце село, Айше зажгла свечи и факел в юрте. Марыся весь день ждала наступления вечера, она хотела увидеть Хана. Девушка надеялась, что Хан, узнав, кто перед ним стоит, отпустит ее. И вот наступил час встречи.

В юрту вошла Умат и, осмотрев Марысю с головы до ног, требовательно сказала:

– Иди за мной. Хан ждёт тебя.

– Я думала, что он сам придёт?

– Что? – Сверкнув темными глазами, разозлилась старуха.– Да кем ты себя возомнила? Ступай за мной и запомни, когда будешь стоять перед Ханом, не смей смотреть ему в лицо. Опусти глаза и не поднимай. Поняла?

– Поняла, – ответила Марыся, для которой было странным разговаривать с человеком не глядя ему в глаза.

Марыся послушно вышла за старухой из юрты. И тут ее поразило множество огромных костров, горящих между юрт, которых было бесчисленное множество. Возле юрт, к своеобразным стойлам, были привязаны кони и верблюды. Запах от животных сдавил Марысе горло. Закрыв рукой рот и нос, она ускорилась, чтоб не отставать от старухи. Умат ловко пробиралась между юрт, которые для Марыси казались одинаковыми. Кочевники искоса оценивающе поглядывали на чужестранку, а женщины: одни с пренебрежением, другие с любопытством, разглядывали молодую девушку. Проходя мимо одной из юрт, Марыся увидела высокого мужчину в рваной одежде, который убирал грязь в стойле. Их взгляд встретился. Светловолосый, непохожий на кочевников мужчина, с горечью задержал взгляд на незнакомке и крикнул:

– Откуда ты? Не из Русии?

Марыся, услышав знакомое слово, которое волновало ее последнее время, не обращая на не одобряющие взгляды кочевников, подбежала к мужчине.

– Я из Пании. Ты не знаешь Ладомира? Он русин! – Лишь успела сказать Марыся, как Умат с силой дернула ее за руку.

– Он раб! Не пристойно будущей жене Хана беседовать с рабами, – она так сильно схватила Марысю за руку, что девушка даже айкнула.

Раб, а это был молодой мужчина, с жалостью глянул на девушку:

– Береги себя! – И в этот момент получил по спине нагайкой от своего хозяина, который подошёл на крик. Удар пришёлся между лопаток. Раб от неожиданного удара упал на колени. Злость, ненависть и боль исказили его лицо.

Умат всю оставшуюся дрогу держала Марысю за руку. Пройдя ещё несколько юрт, они вышли на большую площадь. В самом центре находился огромный шатёр – юрта Хана Тугоя. Юрта Хана отличалась от других не только размерами, но и красотой. Все стены вышиты вперемешку золотыми и шелковыми нитями. Узоры на стенах изображали райских птиц и животных. Возле двери – парчового полога, стояли четыре вооруженных охранника, одетые в серебряные доспехи. На головах были железные шлемы с конскими хвостами. На каменных лицах нельзя было заметить ни единой эмоции. Словно глыбы, они охраняли вход.

Глава 11

Это настоящий дворец из сказки. Столько красоты, собранной в одном месте я и не видела.

Марыся стояла в юрте и восхищалась предметами роскоши. Шелковые стены украшали картины, серебряные и золотые мечи и кинжалы. Под ногами лежал ковёр тончайшей ручной работы. Сама юрта внутри была поделена на две части: одна для официальных встреч, другая – для личных нужд.

Посередине ханского жилья возвышался огромный деревянный трон. Вдоль западной стены стояли стулья, обитые бархатом, и это был явно странный предмет для кочевников. А с правой стороны находился низкий столик.

Старуха подтолкнула вперёд Марысю. В юрте никого не было.

– Жди. И не смей смотреть повелителю в глаза, – промолвила старуха и вышла, оставив Марысю одну.

Девушка подошла к одной из шёлковых стен и засмотрелась на картину, украшавшую жилище.

– Нравится? – Раздался позади неё бархатный мужской голос.

От неожиданности, Марыся вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял средних лет мужчина, крепкого телосложения. Довольно– таки красивый, со шрамом над густой бровью, Хан Тугой следил за девушкой.

– Прошу прощения, если напугал тебя, – мелодично произнёс Хан, – я не хотел.

– Вы меня нисколько не испугали, – стараясь справиться с нервной дрожью, ответила Марыся, – я не боюсь вас.

Хан молчал. Он не мог оторвать взгляда от девушки. Видя, что Марыся начала смущаться, Хан предложил присесть за низкий столик, на котором стояли различные фрукты и яства. Пани приняла приглашение. Марыся и Хан сидели на ковре друг напротив друга. Миндалевидные глаза чайного цвета сверлили взглядом девушку, стремясь проникнуть в самую душу.

От настойчивого взгляда, Марыся опустила глаза. Хан понял, что ввёл девушку в смятение и хлопнул в ладоши. Тут же появилась молоденькая девушка – служанка, поклонившись, она разлила красный напиток, который находился в фарфоровом кувшине по хрустальным бокалам и удалилась.

– Выпей! – Подняв бокал, повелительным тоном сказал Хан.

Марыся, взяв бокал, поднесла его к губам. Это было вино.

Неужели они вино пьют? А то я думала, что только молочную кислятину или воду. Промелькнула у Марыси в голове мысль.

– Как ты похожа на свою мать, – промолвил Хан.

– Вы знаете мою матушку. Значит, вы знаете и моего отца, князя Северной Пании Владислава Косульского.

– Знаю, – делая глоток, ухмыльнулся Хан Тугой.

– Я требую, чтобы вы освободили меня, иначе, будите иметь дело с моим отцом, – уверенным тоном заявила Марыся.

– Пани, – язвительно молвил Хан, – вы мой подарок. И к тому же, я собираюсь сделать вас моей второй женой.

– Что? – Не веря в то, что услышала Марыся.– Я замужем!

– Это не меняет суть дела, – оторвав виноградинку с кисти и, положив в рот, проговорил Хан, – мне все равно замужем ты или нет. Я хочу, чтоб ты стала моей женой. И все.

Марыся сверлила Хана взглядом, забыв о напутствии старухи, и не знала, что сказать. Но собрав все силы, она ответила:

– Вам нравилась моя мать, пани Агния. Не заполучив ее, вы хотите сделать своей женой меня, ее дочь. Это вы так мстите?

– Ты не права, – грустно ответил на обвинения девушки Хан, – пани Агния мне не нравилась, – он сделал паузу и продолжил, – я ее любил.

– Любили? А теперь решили отомстить!

– Что ты знаешь о любви? – Обвинил Хан Марысю.– Ты не только внешне похожа на мать, у тебя ее характер. Вышла замуж за князя Артура, а бежала с русином.

Услышав о том, что Хан Тугой знает о Ладомире, Марыся осмелилась спросить:

– Где он? Ладомир жив?

Хан поднялся и отошёл от неё в сторону, открыл сундук и достал маленькую шкатулку.

– Так кого ты любишь, Марыся? Мужа или русина?

Марыся поднялась вслед за Ханом. Теперь она стояла и смотрела на его широкую спину, чёрные волосы, убранные в хвост. Хан стоял спиной и рассматривал маленький медальон, который достал из шкатулки.

– Зачем тебе знать? Чтоб больно сделать мне или моему любимому? Я знаю, что ты жестокий и коварный. Матушка рассказывала мне, как ты хотел жениться на ней, но она отказала и тогда ты войной пошёл. Сколько ты убил детей и женщин? Скольких лишил родины? – Укоряла Марыся Хана.– Мать не покорилась, думаешь, ее дочь покорится? Не бывать этому, слышишь, Хан Тугой, не бывать этому!

Хан повернулся к Марысе. Все обвинения он пропустил мимо ушей. Он, словно не слышал их.

– Русина любишь, – задумчиво произнёс Хан, сверкая коричневыми глазами, – я прав?

– Да! – Выпалила Марыся.– Да! Да! Тысячу раз, да! Я люблю русина. Ради него я отказалась от роли быть княжной Южной Пании! Ради него я бросила родителей! Ради него я пожертвовала своей свободой! Ради него я пойду на все!

Хан стоял и смотрел на гордую и непреклонную пани, которая говорит прямо, не боясь ничего, даже гнева самого Хана Тугоя.

– Я ошибся, – не обращая на крик Марыси, Хан подошёл к ней вплотную и раскрыл ладонь, показывая медальон, лежащий у него на ладони.

Марыся опустила взгляд на ладонь и увидела маленький золотой медальон с портретом своей матери. Она взяла его у Хана.

– Это мама, – произнесла, глядя на портрет пани Агнии, Марыся.

– Да, это твоя мать, пани Агния или как я ее называл Агнеша. Ей нравилось. А знаешь, как она меня звала?

– Как? – Ничего не понимая, спросила Марыся.

– Волчонок, – Хан улыбнулся, будто вспомнил, как звучало имя в устах пани Агнии.

– Волчонок? Почему!

– Я тоже спрашивал у неё, – Хан взял обратно украшение и, глядя на него, продолжал говорить, – она объяснила тем, что я похож на дикого зверя. Волка, так она сказала. – Хан провёл рукой по портрету, словно погладил.– Здесь ей исполнилось восемнадцать лет. Она подарила мне его перед расставанием.

– Я ничего не понимаю, – прошептала Марыся, все сильнее и сильнее запутываясь. Мать ей рассказывала, что Хан Тугой злой и беспощадный, а теперь узнает, что между ними было нечто большее, чем просто знакомство и ненависть.

А была ли ненависть? Или было что– то другое? Мать никогда не говорила, что так тесно общалась с Ханом и тем более называла его Волчонок!

– Откуда у вас медальон? – Спросила Марыся.

– Твоя мать сама подарила его мне, на прощание.

– Это когда она вам отказала, потому что любила моего отца?

– Ты слишком мало знаешь о своей матушке. Этот медальон она подарила мне, когда прощалась со мной, но не из-за любви к твоему отцу. Она любила меня!

Словно гром среди ясного неба прозвучала эта фраза.

– Ты врешь!

– Я ошибся, когда утверждал, что ты похожа на свою мать, – теперь Хан внимательно смотрел на Марысю, стараясь уловить любое движение, – черты Агнеши, а характер не ее. Она предпочла спокойную жизнь в замке, чем любовь в Степи. Она не боролась за свою любовь, а отказалась от неё. Но ты! Ты ради любви бросила вызов всем. Не побоялась ничего! Я восхищаюсь тобой, Марыся! Как бы я хотел, чтоб меня так же любили.

– Отпусти меня. Я нужна Ладомиру, – пытаясь смягчить сердце Хана, просила Марыся.

– Поужинай со мной, – взяв Марысю за руку, Хан Тугой подвёл девушку к низенькому столу, – присаживайся.

Марыся присела за стол. Она никогда в жизни не сидела за таким низким столиком, да ещё не на стуле, а на ковре. Хан вновь хлопнул в ладоши и в юрте появились девушки с подносами в руках. Хан Тугой устроился напротив Марыси и внимательно следил за каждым движением девушки.

Служанки поставили на стол большой поднос с кусками баранины, жареных куропаток и различных овощей.

– Угощайся, – сказал Хан, отрывая ножку у куропатки.

– Я не хочу есть, – промолвила Марыся.

– Тебе нужна сила, иначе ты не сможешь противостоять всему миру.

Слова Хана Тугоя вселили в сердце надежду на освобождение. Она решила разузнать у Хана, почему мать скрывала от неё всю правду.

– Расскажите мне о себе, – попросила Марыся Хана Тугоя.

– Хорошо, – улыбаясь, он протянул Марысе сочный персик, – если отведаешь мои угощения.

Марыся, посмотрев на персик, с удовольствием взяла его и откусила кусочек. От сочности, на губах девушки появились капельки сока.

Хан, не переставая улыбаться, начал свой рассказ:

– Мой отец умер, когда мне исполнилось семнадцать лет. Я жил с матерью в Арсении у самого синего моря.

– А я никогда не видела моря, – промолвила Марыся, – ой, прости, я перебила тебя.

– Я с самого детства любил море, – продолжил свой рассказ Хан, – иногда, оно бывает спокойное и ласковое, как будто смотришь на поверхность зеркала и видишь в нем отражение облаков и птиц. А иногда, оно бывает шумным и страшным. Не щадит никого на своём пути. Таким же, как море вырос и я. Моя мать наложница из Русии, получается, что я наполовину русин. Отец любил ее, но боялся взять в свою столицу.

– Почему?

– Он беспокоился за ее и мою жизнь. Здесь, в самом главном городе Степи жила его единственная жена Фарида. Фарида Хатун относилась к одному из самых старейших и богатейших родов Сарнии. Ее отец Хан Богучар, правитель Сарнии, после смерти моего отца, сразу выступил с войском в поддержку дочери и своего внука Хегиза.

– У вас есть брат? – Удивилась Марыся. Она никогда не слышала о нем.

– Был! – Спокойно ответил Хан Тугой.

– Что значит был? Он умер?

– Нет! Я убил его!

– Как? – Не ожидавшая услышать такое признание, Марыся пристально смотрела на Хана.

– Удивлена? Я ведь сказал, что вырос похожим на море, такой же безжалостный и такой же ласковый. Хегиз старше меня на четыре года. Я с матерью находился дома, когда нам доставили страшную весть о смерти отца и подготовке военного похода брата. Хегиз вместе с армией деда и приближенными матери, направил войско против меня. Мне ничего не оставалось делать, как выступить на встречу с ним. С небольшим по численности войском, я встретил своего брата.

Марыся слушала внимательно историю восхождения на трон Хана Тугоя. Ничего, от ныне слышащего, она не знала.

– Моя мать послала гонца к Фариде Хатун о мольбе не губить ее сына. Ответ мать получила незамедлительно – в виде отрубленной головы гонца. Тогда я понял, что пощады мне и матери не будет. Если я не выиграю бой, то это будет конец.

– И вы выиграли, – спросила Марыся.– А, что стало с братом?

– Он погиб от моего меча, но оставил свою отметину, – Хан дотронулся до шрама на лице.

– А Фариде Хатун, – интересовалась Марыся, – что стало с ней?

– Она приняла яд. Вот так я стал повелителем Степи.

– А ваша матушка жива?

Хан опустил глаза, но тут же вновь посмотрел в лазурные очи Марыси.

– Нет. К сожалению, она умерла.

– Мне жаль, – промолвила девушка.

– Я хочу, чтоб ты знала, Марыся, что я могу быть ласков и добр к любящему человеку, но могу и уничтожить. Поэтому тебе лучше полюбить и покориться мне.

– Вы меня плохо знаете, Хан Тугой, – тихо молвила Марыся, – я не смогу полюбить кого– то, если я уже люблю.

Хан поднялся и смотрел сверху вниз на не сговорчивую пленницу.

– Подумай о своей судьбе.

– Я верю, что вы хороший человек, тем более в вас есть капелька крови Русии. Если вы любили и любите мою мать, то не навредите ее дочери.

Хан Тугой хлопнул в ладоши. В ханский шатёр вошёл воин – кочевник.

– Уведите ее, – приказал Хан и добавил, обращаясь к Марысе, – когда на небе появится большая луна, мы сыграем свадьбу.

Марыся хотела возразить, но стражник толкнул ее к выходу.

Небо над юртами кочевников было усеяно множествами звёзд. Марыся покорно шла по – темным проходам меж шатров Костры, зажженные кочевниками, давно погасли и путь озарял лишь свет от звезд и месяца. Охранник, провожающий пленницу, шёл на несколько шагов впереди. Вдруг, возле одной из юрт, девушка увидела черную тень, которая промелькнула и тут же скрылась в сумерках. Марыся прибавила шаг, стараясь не отстать от охранника. Но уже возле следующей юрты до неё донёсся шепот:

– Как твоё имя?

– Марыся, – не раздумывая, чуть слышно, сказала девушка. – А ты кто?

– Захар, – ответил тот же мужской голос, – я русин, ты видела меня сегодня вечером.

После этих слов Марыся поняла, с кем она говорит. Это был светловолосый раб.

– Наклонись, там возле камня, – лишь это успел сказать Захар, когда охранник заметил, что Марыся остановилась.

– Что встала? Пошли, – рявкнул кочевник.

Марыся, сделав шаг, заметила большой камень, лежащий на обочине дороги. Быстро наклонившись, рукой нащупала небольшой холодный предмет. Молниеносно, чтоб кочевник ничего не заметил, Марыся спрятала предмет в складках платья.

– Заходи, – скомандовал охранник и втолкнул девушку внутрь юрты.

Шатёр был пуст. Марыся, осторожно посмотрев по сторонам, достала странную вещицу. Это оказался маленький, но острый кинжал в ножнах.

– Спасибо Захар, – молвила в пустоту девушка и спрятала кинжал возле стены, где спала, под ковёр, на котором лежала шкура медведя.

Девушка легла на мягкую шкуру, укрылась волчьей шкурой, служившей ей одеялом и начала думать.

Почему матушка скрывала правду от меня? Неужели она и вправду любила Хана Тугоя? А он ее до сих пор любит. Хранит медальон и смотрит на портрет с огромной нежностью.

Перевернувшись на другой бок, Марыся продолжила размышлять.

Я нужна Хану лишь для мести. Женившись на мне, он, таким образом, желает сделать больно матери. Оружие для мщения – вот для чего я ему нужна. Какие они все эгоисты. Думают только о себе. Где же ты, мой любимый? Что с тобой? Я не верю, что ты мог погибнуть! Ты жив и я это чувствую!

Интересно, сколько времени находится в плену Захар. Откуда он, может жил рядом с Ладомиром в Русии?

И мысли, каким– то странным образом вернулись к образу Хана.

Красивый! Правильно говорила Айше о Хане. Взгляд чайных глаз проникают в самое сердце. Немало девушек он покорил. Но мне милее всего Ладомир. Его сильные, но в то же время мягкие и ласковые, губы, которые прикасались к моим губам, и я теряла ход времени. Боже, как я соскучилась по Ладомиру!

Маленькие слезинки скатились из внутренних уголков закрытых глаз и побежали по алым щекам. Со слезами на глазах, Марыся уснула.