Текст книги "Пучок полыни"

Глава 19

– Как жить, мама? -Плакала на груди Агнии Марыся.– Я всегда любила отца, души в нем не чаяла, а он за одну минуту отказался от меня?

– Я не виню Владислава, – поглаживая по спине дочь, молвила Агния, – он слишком гордый и это его порок. Во всем виновата только я. Я испугалась быть с любимым, меня страшили трудности. Из– за этого страха я отказалась от счастья. Но ты знай, доченька, где– то глубоко в душе, отец любит тебя. Запомни это и не осуждай его.

Ночь пролетела быстро. Перед замком, со стороны леса, выстроилась армада чужестранцев. Во главе войска на коне восседал Хан Тугой. В золотых доспехах, в шлеме с длинным конским хвостом, повелитель внимательно всматривался вдаль.

Ещё глубоким вечером, Хан получил послание от князя Владислава. В нем говорилось о согласии пана решить все в честном поединке. Именно дуэль должна расставить все по своим местам.

Хан не спал всю ночь, он переживал за Агнию, за её жизнь, а особенно волновался за Марысю. Он не знал, как примет, если он останется в живых, его дочь.

В ясное морозное утро на небольшом заснеженном поле встретились два богатыря. Снег заранее утоптали кочевники Хана, поэтому кони под двумя врагами твёрдо стояли и били копытами.

– Отдай мне женщин, – выкрикнул Хан, – и я уйду отсюда.

– Ты их получишь, но только мертвыми, – ответил князь Владислав. – К бою!

Двое могучих мужчин пришпорив коней, помчались друг на друга. В руках князя на утреннем солнце блестел меч, а повелитель вынул из ножен кривую саблю.

Удар. Ещё удар. Но никто из всадников не упал на землю. Они крепко держались в седлах. Звон металла хорошо раздавался в утреннем морозном воздухе. Все кочевники замерли, наблюдая за битвой. На стене замка за поединком следил князь Сигизмунд.

– Спускайся в подвал и отведи Косульских в гостевую спальню. Накорми, дай умыться, – князь Сигизмунд дал приказ слуге, который также как и он внимательно следил за битвой, – если победа будет за князем, то он после битвы будет не в том состоянии, чтоб проверять и следить за женщинами, ну, а если, победит Хан, то он увидит, что я хорошо отнёсся к ним и простит мне союз с князем.

Слуга тут же побежал выполнять приказания князя.

Сражение двух непримиримых врагов не прекращалось. Казалось, что прошла вечность, а они все бились и бились. Вдруг, конь под князем оступился и рухнул в снег, погребя под собой наездника. Видя, что Владислав не может выбраться из– под коня, Хан спрыгнул со своего жеребца и подошёл к противнику.

– Ну, давай! Что медлишь? – Прерывисто дыша оскалился князь.– Убей меня!

Хан стоял и смотрел на Владислава. Тугой протянул князю руку, чтоб помочь вылезти из– под лошади. Князь плюнул на протянутую руку и, приложив все усилия, вытянул застрявшую ногу. Вскочив, он подобрал свой меч и с удвоенной силой набросился на Хана. Увернувшись, повелитель Степи нанёс ответный удар. Поединок продолжился.

………..

– Матушка? Почему нас освободили? Неужели отец погиб? – Искала ответа у матери Марыся.

– Не знаю, – тревожно молвила Агния, устраиваясь в мягкой кровати при помощи служанки и дочери. —Я боюсь за обоих. Если, что – либо случится с одним из них, я жить не смогу.

И вдруг, по каменным коридорам раздались мужские шаги. Звук все ближе и ближе. Дернулась ручка двери и в проеме показалась фигура Хана.

– Агния, – взволнованно крикнул Хан и бросился к больной женщине, – я пришёл за тобой. Ты свободна и мы уедем отсюда.

Хан Тугой целовал бледное, исхудавшее лицо Агнии. Она вторила ему. Марыся стояла в стороне и ужасная мысль закралась в голову. Сердце лихорадочно стучало.

Если Хан Тугой жив, то значит погиб отец! Она в ужасе смотрела на Хана!

Марыся собралась с силами, чтоб узнать судьбу отца, но не успела. Её опередила мать. Отпрянув от любимого, она испуганно взглянула на Тугоя и вымолвила:

– Что с Владиславом?

– Не переживай. Он жив! Я ранил его в руку и отпустил. Князь, со своими ратниками сейчас на пути в свой замок. Ты свободна.

– Он жив, – словно камень упал с души у Агнии, – спасибо тебе, мой Волчонок. Если б ты убил его, я не смогла бы быть с тобой. Спасибо за великодушие.

– Я не убийца, – заметил Хан и взглянул на девушку.– Ну здравствуй, дочь.– Хан подошёл к Марысе и провёл рукой по щечке.– Если б я только знал. Прости за все.

– Я хочу поблагодарить вас за отца, – ответила девушка.

– За отца, – горько произнёс Хан, – как я хочу, чтоб ты называла меня этим словом. Очень хочу.

– Простите меня, но не могу. Пусть хоть как относился ко мне князь, но он всегда останется мне отцом.

– Хорошо, – нежно ответил Хан, – я не настаиваю, надеюсь, что настанет тот момент, когда я услышу от тебя это слово. Ну, а теперь, я хочу тебя обрадовать. В гостином зале тебя ждёт мужчина, который без ума от тебя.

– Ладомир! – прокричала Марысю и сломя голову кинулась бежать, не успев дослушать Хана.

– Он здесь? -Удивленно поинтересовалась Агния.

– Я имел ввиду Захара, -ответил Тугой и присел на кровать к любимой.

– В темнице мать Ладомира. Освободи её, прошу.

– Не волнуйся. Я все сделаю.

……

Раненого в руку князя Владислава везли в крытых санях по заснеженной дороге. Несколько ратников охраняли князя. Глубокая рана кровоточила. От потери крови, Владислав находился в бессознательном состоянии.

– Нужно где– нибудь остановиться, – молвил главный ратник помощнику, – боюсь не довезем до замка, кровью истечёт.

– Что– то разведка долго не возвращается, – подметил собеседник, – может ещё послать?

– Погоди, – ответил главный, – вон они, – и указал на приближающихся всадников.

– Пан Богдан, – обратился к главному ратнику разведчик, – в десяти верстах есть небольшая изба, может там остановимся, ночь переждем.

– Показывай путь, – скомандовал ратник, – князю спокойный сон только на пользу, а то растрясло всего.

Бревенчатая изба спряталась за ельником. Главный из охраны подъехав, спешился и, постучав, открыл дверь.

– Дверь закрой! – Строго приказала женщина, сидевшая за столом.– Все тепло уйдёт, избу выстудишь.

– Доброго дня, пани, – приветствовал черноволосую хозяйку лесной избы ратник, – князя раненого везём, впусти погреться, да переночевать.

– В такую пору грешно путникам отказывать, – подметила женщина, – входите.

– Спасибо, хозяйка, – ратник поспешил перенести князя из холодных саней в дышащую жаром избу.

Двое ратников аккуратно положили князя на приготовленную женщиной постель. Князь лишь стонал.

– Как звать– то, хозяйка, – обратился ратник.

– Ириной величают, – ответила женщина и подошла к князю, – что с ним?

– В поединке Хан Тугой ранил. Хорошо, что не убил.

– В поединке? – Удивилась Ирина.– Наверняка из– за женщины?

– Да, – ратник попался разговорчивый и рассказал все как было.

– В печи горячая вода стоит, принеси. Рану промыть нужно, – грозно велела Ирина, – в печи ещё чугунок с похлебкой, хлеб на столе, поешьте.

– Спасибо на добром слове, – обрадовался ратник, у которого журчало в животе.

Ирина аккуратно сняла повязку, промыла и перевязала рану. Достала из буфета разные травы, растолкла их в ступке и посыпала на рану.

– Что это? – Беспокойно молвил ратник, откусывая хлеб и указал на травы, – не хочешь ли ты отравить моего князя?! Если с ним, что случится, то я собственноручно казню тебя.

– Не бойся, – продолжая заниматься травами, ответила Ирина, – не отравлю твоего князя.

Ночью началась снежная буря, которая замела все дороги и лишь к утру природа смилостивилась и вьюга успокоилась.

– Богдан, – разбудил спящего ратника сотоварищ.

– Что случилось, – вставая с лавки, спросил мужчина.

– Выйди во двор, глянь, что творится. Все занесло снегом. Сани не проедут.

– Как это не проедут? – Рассердился Богдан и вышел во двор. Снег валил всю ночь и теперь сугробы доставали до колен.

– Князь здесь останется, – спокойно молвила Ирина, вышедшая из дома за ратниками. – Умрет в дороге. Не довезете его. А если ещё застрянете, то точно погибнет князь.

Ратники переглянулись. Главный из охраны Владислава теребил рукоятку меча, раздумывая как ему поступить.

– Вы отправляйтесь в замок, -продолжила говорить женщина, – а через месяц вернётесь. Я князя вылечу.

Ратникам ничего не оставалось, как принять предложение Ирины. Остаться они не могли, поэтому, отправились домой. Но обязались вернуться ровно через месяц.

В избушке, после отъезда ратников, наступила тишина. Ирина села возле князя, смочила тряпку и начала обтирать мужчине лицо. Каждое движение было плавным, она аккуратно поменяла повязку, напоила отваром и сев на скамью начала вышивать и петь грустную протяжную песню о молодом соколе.

Больше двух недель Ирина ухаживала за Владиславом. После отъезда ратников, у князя начался сильный жар. В бреду он повторял одну и ту же фразу «Прости». Через неделю, князю стало лучше. Жар прошёл и Владислав очнулся.

Не понимая, где находится, князь сел на кровати и начал осматриваться. В этот момент в избу, с охапкой дров, вошла хозяйка. Увидев сидящего пана, женщина бросила дрова у топящейся печи и подошла к кровати.

– Ну, здравствуй, Владислав!

– Ирина! – Ничего не понимая, произнёс князь.– Откуда ты взялась? Где я? Где мои ратники?

– Ты был ранен и ратники оставили тебя у меня. Не волнуйся, они скоро вернутся за тобой. Нынче зима лютая и снега много навалило. Не проехали бы сани с тобой. Погиб в пути.

– Ммм, – сделав неловкое движение, застонал князь и схватился за рану.

– Осторожно, – подбежала Ирина, – ты ещё слаб, да и рана не затянулась. Приляг и постарайся не делать резких движений.

Князь Владислав послушался женщину и вернулся в кровать. Ирина отошла от кровати и, налив в чашку отвара, подошла и присела рядом с Владиславом.

– Выпей. Отвар снимет боль.

Князь взял чашку и выпил все до последней капли. Подавая пустую чашу обратно, он коснулся пальцев женщины.

– Я искал тебя. Повсюду искал. Но никак не думал, что ты в лесу поселилась, – начал говорить князь.

– Если б очень хотел, то нашёл, – взяв чашу, ответила Ирина.

– Поверь, я искал тебя все это время. Каждую ночь ты приходила ко мне во сне. Каждую ночь я просил прощения.

Ирина молчала и только слушала признания Владислава.

– Отец заставил жениться на пани Агнии. Я никогда, ни единой секунды не любил её.

– Заставил? – Вдруг, ранее молчавшая женщина, промолвила.– Ты мог отказаться. Но честь тебе не позволила связать жизнь с простолюдинкой. Кто я была для тебя? Простая девка, влюбившаяся до безумия.

– Ирина …, – схватил за руку женщину князь.

– Не говори ничего, – не дав продолжить, прервала князя женщина, – я все знаю. Ты женат на Агнии, но не любишь её. Она замужем за тобой, но любит другого. Твоя дочь, не твоя. Ты один. Нет! Я ошиблась, ты не один! С тобой твоя честь, твоя мужская гордость. Что сделала тебе маленькая девочка, которую ты вырастил? Она всегда любила тебя, считала самым смелым и честным. А ты? Ты взял и отказался от неё. Пусть она тебе и не родная, но она твоя. Ты держал её на руках, когда она была крохой. Беспокоился, когда болела и убегала. Но твоя гордость все отобрала у тебя. Нет никого рядом. Мне жаль тебя.

– Откуда ты все знаешь? – изумился Владислав.

– Я знаю все, что касается тебя, князь Владислав Косульский.

Ирина встала и отошла от кровати.

– Я любила так сильно, что не могла жить без тебя. Дышать, смотреть на солнце, жить без тебя. Ты отказался от меня, а я была беременная. Я никому ничего не сказала и ушла в лес. В лесу, я встретила ВедьМу, Ведунью Мать, которая приютила и обогрела меня. Я родила мальчика. Он был вылитый ты.

Князь лежал и слушал, а с краешка уголка глаза, стекала маленькая соленая капля.

– У меня есть сын?

– Нет, – сделав небольшую паузу, промолвила Ирина, – он умер, не прожив и год. После его смерти, я хотела утопиться, но ВедьМа спасла меня. Она обучила меня всему. И после того, как её не стало, я заняла её место. Теперь меня зовут ВедьМа, которая поклоняется богине Ладе.

– Прости, – умолял Владислав, а слезы уже не капелькой, а ручьём текли по щекам.– Если б не эта честь. Я не мог.

Ирина на стала слушать Владислава. Она вышла во двор и уж тут, где никто её не видел, дала волю чувствам. Она учила молодых девушек быть обавницами, привораживать мужчин, но сама была несчастна и одинока.

………….

В назначенное время к лесной избе подъехали вооруженные ратники князя Северной Пании.

Владислав облачился в новый жупан, пристегнул к поясу меч. Ирина стояла в дальнем углу дома и наблюдала за князем.

– Поедем со мной, – протянув руку, просил Владислав, – вместе жить будем.

– А кем я буду в твоём замке? – Отвечала Ирина.– Твоей любовницей? Нет, Владислав. Не хочу я так. -Она подошла к Владиславу и положила руку на грудь мужчине? – Ступай.

– Женой будешь, – накрыл своей рукой руку женщины пан.

– Ты сам веришь в то, что говоришь? Какой женой? Разве ты бусурман, чтоб несколько жён иметь?

– Я вдовец, – уверенно произнёс князь, – наверняка Агния не выжила после темницы. Пойдём, прошу.

– Ты не изменился, – выдернула свою руку Ирина, – считаешь живую мертвой. Не хочу такого счастья. Уходи. И забудь обо мне. Не быть нам вместе.

Князь молча отвернулся от ВедьМы и подошёл к двери.

– Прощай, Ирина. Люблю я тебя.

– Ты себя любишь и свою честь и гордость. Никогда ты не изменишься. Всю жизнь один будешь. У тебя было все: жена, дочь, любовь. Но ты от всего отказался. Поэтому старость свою в одиночестве встретишь. Уходи, не хочу видеть тебя.

Владислав, выходя из дома, со всей силой хлопнул дверьми, сел на коня и ни разу не оглянувшись, поскакал по лесной дороге.

Ирина со слезами бросилась на кровать и уткнулась в подушку.

Глава 20

В доме Ульяны, после ухода Марыси и Захара, во всю готовились к свадьбе. Яснорада настояла, что свадьба должна проходить по языческим обычаям. девушка была счастлива. Румянец не сходил с лица девушки. Ульяна хлопотала по– хозяйству и нарадоваться не могла на то, что Ладомир, наконец– то, никуда не уезжает.

Ладомир ел, спал, работал, но душа, словно покинула тело. Днём он постоянно был с Яснорадой, которая ни на миг не покидала его, а ночью, во сне он видел Марысю. Каждую ночь он просыпался от страшного сна, в котором искал девушку с голубыми глазами, звал её, но никак не мог найти.

Ульяна, радовавшаяся по– началу свадьбе Ладомира, начала понимать, что что– то не так.

День свадьбы приближался, и вот, наконец, настал. Ладомир и Яснорада, согласно древним языческим обычаям, стали мужем и женой. Молодая жена переехала жить к мужу. Прошло больше месяца после свадьбы, но той любви, о которой мечтала Яснорада, так и не появилось. Как не пыталась Яснорада полностью подчинить себе Ладомира, ей не удавалось вытеснить из сердца Марысю. Каждую ночь он звал ее. Просыпался с её именем, но тут же забывал.

Земля покрылась снегом, в избах топили печи. Дым от печей разносил по округе вкусный запах свежеиспеченного хлеба. Зима вовсю хозяйничала на земле.

– Кочевники! Кочевники! – Кричал, бегущий мальчишка, с шапкой надвинутой на глаза.

Почти сразу за мальчиком в деревню въехало с два десятка варваров. Во главе кочевников на статном коне восседал Хан Тугой. Въехав во двор, где жила Ульяна с молодоженами, Хан слез с коня и отдал поводья слуге. За Ханом возле входа во двор, остановилась утеплённая карета.

Из кареты вышла женщина в соболиной шубке и шапке. Ульяна, увидев непрошенных гостей, выбежала на улицу. Хан стоял в центре двора и смотрел, как богато одетая женщина подошла к крыльцу дома.

– Здравствуй, Матрёна, – произнесла незнакомка.

Ульяна смотрела и не могла поверить, что перед ней стоит княгиня Веселина Игоревна.

– Господи, – не веря своим глазам, чуть слышно молвила Ульяна, – ты ли это, княжна?

– Я, Матрёна, – подойдя к старушке, ласково произнесла Веселина, – вот и свиделись мы. Спасибо за сына. – Осматривая все кругом, поинтересовалась, – где Владимир?

– Ладомир, – крикнула Ульяна, – иди скорее.

Из дома вышел Ладомир, увидел матушку и, словно врос в землю. За Ладомиром выбежала Яснорада и прижалась к мужу.

– Ладомир, – обратилась княжна к сыну, – ты не рад мне?

– Матушка, – монотонно произнёс Ладомир, и сделал шаг навстречу, но тут же остановился, потому что почувствовал как Яснорада держит его и тянет назад.

Хан Тугой стоял поодаль и наблюдал за происходящим. Своим соколиным взором, Хан обратил внимание на то, что Яснорада не оставляет мужа наедине.

– Ладомир, – протянула к сыну руки Веселина Игоревна, – подойди же. А ли не желаешь признавать меня?

– Что вы, матушка, – Ладомир, слегка оттолкнув Яснораду, подошёл к княжне, – я очень рад видеть вас здесь. Но, – Ладомир посмотрел на Хана Тугоя, – свободны ли вы? Почему вас сопровождает Хан?

– Милый мой мальчик, – проведя рукой по волосам, цвета скошенной пшеницы, княжна улыбнулась, – Хан дал мне свободу и помог найти тебя.

– Проходите в дом, – напомнила о себе Яснорада.

– Да, – поддержал свою жену Ладомир, – проходите. Не гоже гостей на дворе встречать.

Ульяна хлопотала в доме. Хан Тугой подошёл к Веселине Игоревне и они вместе вошли в тёплый дом. Сев на самом почетном месте, Хан снял меховую шапку и волчью шубу. В доме было жарко и княжна, сбросила соболиную шубку на скамью.

– Как я рада, Веселинушка, – хлопоча по хозяйству, радовалась старая нянька.

– Слышала, – начала разговор с сыном княжна, – что женился мой сокол?

– Я жена Ладомира, – встряла в разговор Яснорада.

Веселина Игоревна оглядела девушку с головы до ног и ничего ей не отвечая, вновь задала вопрос Ладомиру.

– Любишь свою жену?

– Очень любит меня, Веселина Игоревна, – опять, не дав вымолвить и слова, прощебетала Яснорада.

– Красавица, – звонким голосом, промолвил Хан, – выйди во двор, и прикажи моим людям принести подарки. Не с пустыми руками приехал я.

Хан специально отправил Яснораду во двор, чтоб она не мешала общению матери и сына.

– Ладушка мой, – начала говорить Веселина Игоревна, когда Яснорада закрыла за собой дверь, – что творишь ты? Вижу, не по своей воли живешь здесь. – Княжна обняла сына и в этот момент заметила, висевший на шее оберег обавницы.

– Оберег на нем, – повернулась и сказала полушепотом Хану, княжна.

В дом вбежала Яснорада. Она боялась и на минуту оставить наедине с княжной своего мужа.

– Что это, – демонстративно показывая на лебединое перышко, спросила Веселина Игоревна, – сними, покажи мне.

– Нет, – выкрикнула Яснорада и подбежала к мужу, – это мой подарок. Он не может его снять. У нас зарок, что никогда Ладомир не снимет с себя мой подарок.

– Оберег обавницы, – уточнила Веселина Игоревна.

Во взгляде Яснорады читался страх. Она поняла, что княжна догадалась о ней и об обереге.

– Я люблю вашего сына, – кинулась в ноги к княжне девушка, – умоляю вас, не разрушайте нашего счастья.

– Счастья, – отталкивая от себя Яснораду, сурово молвила княжна, – какого счастья? Твоего?

– Нашего, – сквозь слезы молвила Яснорада, – никто, кроме меня, не сделает счастливым Ладомира. Я его безумно люблю.

– А он тебя, – грубо задал вопрос девушке, слушавший признание Хан, – любит? Почему ты решила все за него? Ты змея, притаившаяся на груди, и готовая ужалить в любую минуту.

– А кто ему нужен? Марыся? – Психуя и соскакивая с колен, огрызнулась Яснорада. -Нет. Только я могу сделать его жизнь лучше.

Во время этой перепалки, Ульяна стояла возле печи. Она с самого начала знала, что Ладомир не любил Яснораду, но желая спокойной жизни, она закрыла глаза на колдовство девушки. Каждую ночь, Ульяна слышала, как мужчина в бреду зовёт Марысю. Но, надеясь, что со временем любовь и забота Яснорады сотрет образ девушки из памяти, она молчала.

– Матрёна, – обратилась княжна к Ульяне, – почему ты допустила это? Я тебе велела оберегать Владимира, а ты решила по своему судьбу его решить?

– Веселинушка Игоревна, – причитала Ульяна, которую на самом деле звали Матрёна, – не могла я видеть переживания Ладушки. Боялась за него. Думала, коли женится, то спокойная жизнь наступит.– Старушка опустила голову и вытерла краешком убруса слезы.– Ошиблась я.

Ладомир сидел и молчал. Туман. Один туман кругом и лишь отголоски отдельных фраз доносились до него. Но, вдруг, все стало ярким и ясным. Жизнь вернулась в его тело и разум.

– Матушка? – Взглядом непонимания смотрел на княжну Ладомир.– Как вы здесь оказались? Я ничего не понимаю.

Мужчина поднялся со скамьи и огляделся. Он ничего не помнил. Не мог понять, как здесь оказались Хан Тугой и его мать. Голова была тяжелая, в ушах все гудело. Но, главным для Ладомира было то, что нигде не было Марыси.

– Где Марыся? – Испуганно спросил Ладомир.– Почему так сильно болит голова? – Ладомир схватился за голову и упал на пол. Хан Тугой, немедля ни секунды, подскочил к юноше, поднял и положил на кровать.

– Что с ним? – Дрожащим голосом промолвила Яснорада и пыталась подбежать к мужу, но Веселина Игоревна, схватила ее за руку.

– Не подходи к нему, – с неприязнью велела княжна, – ты и так чуть не убила его. Если б он пробыл в таком состоянии ещё несколько месяцев, то погиб бы. – Веселина швырнула оберег прямо в лицо девушке.

– Марыся, – в беспамятстве звал девушку Ладомир, – где ты!

Веселина Игоревна ни на минуту не отходила от сына. Ульяна, выглядывала из– за печи, боясь обратить на себя внимание. Она боялась гнева княжны.

Весь оставшийся день и всю ночь провела Веселина Игоревна у кровати своего сына. Хан Тугой мерил шагами комнату, а под утро уснул, сидя на скамье и положив руки и голову на стол. Рано утром, как только солнце появилось на небе, Ладомир открыл очи.

– Что произошло? – Поинтересовался он у матери.– Расскажи мне все, матушка.

Княжна все рассказала Ладомиру: о Яснораде– обавнице, обереге, свадьбе, о своём освобождении и о дружбе с Ханом.

– Но Хан собирался жениться на Марыся? – Произнёс Ладомир, так тихо, что его вопрос услышала только мать. Он видел спящего Хана и не хотел его будить.

– Он никогда не женится на ней, – также тихо как и Ладомир, прошептала мать, – он ее отец. И он спас пани Агнию и Марысю от гнева Владислава. Она ждёт тебя в замке Сигизмунда.

– Это так? – Обрадовался Ладомир.

– Так, – вместо княжны ответил Хан.– Я сам не знал, что Марыся моя дочь. Теперь, я никому не дам в обиду моих любимых: пани Агнию и Марысю.

– Твоё имя Владимир, князь Владимир, – гордо говорила княжна, – раньше ты скрывал своё прошлое, но пришло время гордо смотреть вперёд. Ты, князь Владимир Спалесского. И с помощью нашего друга, Хана Тугоя, мы вернём наше княжество.

– Да, – ответил Ладомир. – Но я не хочу носить имя Владимир. С именем Ладомир у меня связана вся моя жизнь. Именно под этим именем меня узнала и полюбила Марыся. Нет, матушка, я не Владимир, я Ладомир.

– Такой же смелый и гордый как твой отец. Только пойми, народ помнит князя Владимира, сына Ратибора, князя Спалесского, а не простого Ладомира. Ты для всех станешь Владимиром, а для Марыси останешься Ладомиром. Но запомни, имя в любви ничего не значит. Любят человека, а не его имя. Понял?

– Да, матушка, – Ладомир уткнулся в колени матери, такие близкие и родные.

– В путь пора, – вставая со скамьи молвил Хан, – к ночи в замок вернуться нужно.

– В замок? Где Марыся? Я ведь смогу ее увидеть?

– Конечно, милый, – ответила матушка, – собирайся.

Ладомир достал меч, прицепил к поясу, а в это время княжна подошла к старушке и ласково обнимая за плечи, промолвила:

– Оставайся здесь. Я дам о себе знать. – И поцеловала Ульяну в морщинистую щеку.– Спасибо за сына.

– Веселинушка, – слезы, словно бурные реки хлынули из глаз няньки, – прости, что так получилось. Береги Ладушку.

– Теперь все будет хорошо, – ответила княжна и покинула дом няньки.

Во дворе все было готово к отъезду. Кочевники, сидя на лошадях, ждали приказа тронуться в путь. Хан Тугой сел на своего коня, натянул поводья и хотел пустить коня в галоп, но этому помешала Яснорада. Она, словно фурия, забежала во двор и, остановившись, крикнула Ладомиру.

– Я жена твоя! Перед людьми и богами! Ты не можешь меня бросить! – Лицо девушки исказила злость и отчаяние.

– Ты обманула меня, – ответил Ладомир, – я тебя никогда не любил, а теперь презираю. Не попадайся мне на глаза.

– Нет! – Кипя от злости ко всем, резко молвила Яснорада.– Ты не можешь бросить свою жену, тем более, тяжелую.

– Что?

– Я беременная! – Словно ушат воды, сказав это, вылила на Ладомира Яснорада.– У нас ребёночек будет.

– Ты врешь, – ничего не понимая и не желая понимать, отказывался Ладомир. – Хочешь удержать меня? Но этого не получится.

– Хорошо! – не отступала Яснорада.– Пусть твой ребёнок родится без отца. Я скажу ему, что его отец отказался от него.

Ладомир стоял и молчал. Он не мог поверить, что услышал. Все молчали. Но только Ульяна, не смогла промолчать. Уж больно долго она терпела обман Яснорады. Выйдя вперёд, она ответила, уже празднующую победу Яснораде.

– Зачем ты врешь. Не наговаривай на себя того, чего нет. Я жила с вами и знаю, что ты не тяжелая. Два дня назад поганые дни закончились у тебя. Да и не было у вас любви, как у мужа и жены. Не позорь и не оговаривай себя. Ступай с богом.

Яснорада поняла, что ничего не вышло с обманом. Опустив голову, она выбежала со двора и больше никто и никогда не видел ее. Одни говорили, что девушка замёрзла в лесу, другие, что съели волки, а третьи молвили, что вышла замуж за князя. Но это были лишь слухи. Яснорада нашла прибежище у ВедьМы в лесу.

ВедьМа приютила девушку, но помогать ей вернуть Ладомира отказалась. Не будет тебе счастья с ним, так сказала ВедьМа. Девушка ничего не ответила, но глубоко– глубоко в душе затаила обиду и злость на Ладомира и Марысю. Она просто выжидала момента, чтоб отомстить.

……….

В замке Сигизмунда в просторной комнате сидели две женщины и вели беседу. Стук в дверь, оторвал от разговора. На пороге стоял Захар:

– Марыся, пани Агния, – поклонившись сообщил Захар, – Хан с княгиней вернулись.

– А Ладомир, – пытаясь казаться спокойной, поинтересовалась Марыся, – он приехал?

– Да, – разочарованно произнёс Захар.

Марыся выскочила в узкий коридор замка и побежала вниз по каменным ступеням.

– Марыся, – позвала пани свою дочь, но Марыся ничего не слышала. Она бежала на встречу своей любви.

– Надеюсь, что и в этот раз ее не ждёт разочарование, – вполголоса молвил Захар и последовал за девушкой.

Кочевники распрягали коней. Сани, в которых сидела в тёплых мехах Веселина Игоревна, остановилась в самом центре двора. Молодой человек помогал княгине спуститься с саней, когда почувствовал родной милый взгляд, прожигающий спину. Обернувшись, он увидел любимое лицо, которое снилось каждую ночь. На невысоких ступеньках стояла Марыся.

Ладомир боялся не то, что пошевелиться, он боялся моргнуть. Страх, что это сон и когда он проснётся, ничего не будет, заставлял его стоять недвижимым. Но не только страх сковал его, он боялся, как воспримет Марыся его предательство.

Веселина Игоревна, спустившись с саней, подошла к Хану, стоявшему и наблюдавшему за молодыми людьми.

– Пойдём, – потянув за рукав Хана, чуть слышно молвила княжна, – не будем им мешать. К тому же ты сам истомился жаждой встречи с Агнией.

Хан молча повиновался княгине и они вошли в замок с парадного входа.

Молчание. Никто не решался первым нарушить тишину. Лишь взгляд прикованный друг к другу, словно нить, соединила два бьющихся в такт сердца.

– Марыся, – раздался голос Захара. Он был схож с острым лезвием, разрезавшим ту единственную тонкую нить, соединяющих влюблённых, – ты замёрзла.

Марыся очнулась. Посмотрев на верного друга, накинувшего на хрупкие девичьи плечи шубку, Марыся, дрожащим голосочком, молвила:

– Спасибо Захар. Я возвращаюсь к себе, поэтому не замёрзну.

Марыся скрылась в проеме боковой двери замка, оставив Ладомира стоять в одиночестве. Она ушла, не проронив ни слова.

– Ты поступил подло, – подойдя к Ладомиру, шепнул на ухо Захар, – если б ты знал, какую боль причинил Марысе. Лучше бы ты умер!

Захар, высказав своё отношение к Ладомиру, ушёл следом за девушкой. Ладомир опустил голову и молчал. Он стоял и молчал. В душе, он проклинал себя за то, что не смог сопротивляться чарам Яснорады. За то, что вот так просто взял и перечеркнул любовь. Но то, что совершил мужчина, был другой Ладомир, тот, который жил в забвении и тумане, тот, который вовсе и не жил, а существовал. Его сейчас нет и не будет. Здесь, во дворе замка стоит совершенно другой Ладомир. Тот, который любит Марысю, тот, который не пощадит свою жизнь за ее счастье и благополучие, тот, который свернёт горы, лишь бы быть с любимой.

И он бросился бежать. Перепрыгивая через ступеньки каменной лестницы, он открывал каждую дверь, что попадалась у него на пути, ища одну единственную, за которой находится девушка.

Дёрнув за кованную ручку, дверь одной из комнат замка отварилась и Ладомир увидел Марысю, рыдающую на кровати. Уткнувшись в подушки, девушка плакала. Рядом с ней, на коленях стоял Захар и успокаивал. Увидев Ладомира, Захар поднялся с колен и встал между Марысей и Ладомиром. Захар олицетворял собой преграду, каменную глыбу, которую не каждый путник спихнёт со своего пути.

– Уходи, – зло сказал Захар, – Марыся не желает видеть тебя.

– Пусть сама скажет, я не нуждаюсь в посыльных, – делая шаг навстречу Захару, ответил Ладомир.

– Уходи, – берясь за рукоятку, подаренной Ханом сабли, не отступал Захар.

– Марыся, – игнорируя требования Захара, обратился к девушке Ладомир, – нам нужно поговорить. Выслушай меня, прошу.

– Она не желает тебя ни видеть, ни слышать. Убирайся, – Захар вплотную подошёл к Ладомиру. -Ты предал ее, а теперь хочешь просить прощения?

– Марыся, – не обращая внимания на кипящую злость Захара, говорил Ладомир, – дай мне все объяснить. Выслушай. Не гони.

– Пошёл прочь, – почти вытащив из ножен саблю, прошипел Захар, когда услышал девичий голосок.

– Оставь нас, Захар, – просила Марыся. Она уже не рыдала, а с гордо поднятой головой стояла и смотрела прямо в небесного цвета глаза Ладомира.

– Ты уверена, – посмотрев на девушку, осведомился Захар, – вспомни сколько горя и боли принес тебе он. Сколько бессонных ночей ты провела, оплакивая вашу любовь. Неужели ты это все забыла?

– Я ничего не забыла, Захар, – Марыся поднесла руку к груди и дотронулась до того места, где находилось сердце, – вся боль у меня вот тут, – она показала на сердце, – но с каждой выплаканной слезинкой, мое сердце окутывала непроницаемая стена. Не беспокойся за меня.

Захар покинул комнату, оставив наедине Ладомира и Марысю.

Глава 21

Тишина и молчание вновь воцарилось между Ладомиром и Марысей. Те слова, которые повторяла Марыся как молитву каждую ночь, испарились. Ком в пересохшем горле не давал возможности выговорить ни слова. Она стояла и смотрела на мужчину. Ладомир, при виде Марыси, потерял смелость и все, что собирался сказать, исчезло. Они стояли друг напротив друга и молчали.