Текст книги "Сердце изгнанника"

– За душу я спокоен, – беззаботно сказал Данмар. – Только мое тело сгорает от желания обладать ею.

Отец Эйндреас нахмурился, но больше ничего не сказал. Он давно заметил, что лорд Данмар не отличается особым религиозным рвением, присущим большинству фаворитов Мари де Гиз.

Сесиль одевалась с такой тщательностью, как будто готовилась к коронации или казни, последнее более точно отражало ее отношение к предстоящему обеду.

На ней было платье из узорчатой шелковой ткани на клеёном холсте для большей жесткости. Надевая его, она сказала, улыбаясь, Изабел:

– Желательно добавить жесткости моему позвоночнику. Признаться, я не жажду пойти на сегодняшний обед.

– Это из-за священника, – презрительно фыркнула Изабел. – Ручаюсь, сам Господь Бог смотрит с неодобрением на этого человека.

Сесиль не ругала Изабел за непочтительность. Она была согласна с ней.

– Из-за Данмара тоже. Этот человек вызывает у меня озноб, но я скорее откушу себе язык, чем он узнает об этом.

Она послушно сидела перед зеркалом из отполированного серебра, в то время как Изабел укладывала ее волосы. Не спрашивая Сесиль, она сделала ей высокую прическу, для верности пропустив сквозь нее ленты. Шапочка, венчавшая это отливающее золотом сооружение, казалась совершенно бессмысленной, настолько она была маленькой. Но она тоже прибавляла ей рост.

Чувствуя себя неудобно в корсете, который помогал удерживать юбки колоколом, Сесиль улыбнулась:

– Попробуй подступиться к такой фигуре. Не говоря уже о шершавой тафте, из которой были сшиты несколько нижних юбок.

Конечно, для любого мужчины, готового к насилию, ее наряд вряд ли бы явился серьезным препятствием, но Сесиль была абсолютно уверена в том, что Данмар не пойдет напролом. Нет, он будет обхаживать ее, пренебрегая всеми правилами приличия, создавая неудобство и вызывая растущее чувство тревоги, но при этом будет действовать исподволь, чтобы избежать сопротивления. Инстинкт ей подсказывал, что он собирается запугать ее, но она не могла понять почему. Что бы там ни было, она решила не сдаваться. Она, дочь своего отца и жена Иана Гилликриста, сможет отстоять свою честь.

Данмар и отец Эйндреас отдыхали, удобно устроившись в глубоких кожаных креслах, стоящих на турецком ковре у камина, который не разжигали из-за теплой погоды. Пытаясь придать крепости более домашний вид, Сесиль по-новому расставила мебель. Не все ей удалось, особенно в зале. Там нужно было повесить новые гобелены, потому что старые настолько натурально воспроизводили батальные сцены, что, казалось, с них капала кровь.

Когда Сесиль вошла в зал, мужчины встали, хотя, как она поняла, отец Эйндреас оказал ей этот знак внимания только по команде Данмара.

Когда они сели за стол, уставленный дорогой посудой и кубками, украшенными драгоценными камнями, шеф-повар распорядился внести первое блюдо. При виде жареной свинины с золотистой корочкой и горошка нового урожая, густо политого соусом, Сесиль улыбнулась, выражая свое одобрение, что незамедлительно было передано повару на кухне.

После нескольких шутливых замечаний Данмар направил разговор в нужное ему русло.

– Как вам нравится семейная жизнь, миледи?

– Она оказалась настолько приятной, насколько я ожидала, – Сесиль старалась не вкладывать в свои слова особых чувств, зная, что они могут быть истолкованы по-разному.

Данмар поглядел на нее с уважением. От нее не очень-то многого добьешься. Продолжая игру, он оглядел убранство зала.

– Гилликрист хорошо обеспечивает вас.

– Не могу пожаловаться, – Сесиль прекрасно знала, что Данмар может далеко заходить в разговоре и что большинство дам, обидевшись, обычно обрывали его резкой фразой. Но она догадывалась, что он ведет свою игру, и хотела разгадать ее. Возможно, ей удастся узнать что-нибудь полезное для Иана.

Внезапно Данмар переменил тему разговора.

– Вам понравился Эдинбург?

– Он меня давит, – призналась она, не видя в этом никакого вреда.

– Как любой город, – согласился Данмар. – И все же Эдинбург способен взволновать, когда там находится королевский двор.

– Я не из тех, кто жаждет волнения, милорд. – Ее забавлял этот разговор. – Я больше люблю тишину.

– Этот ублю… неродной брат вашего мужа живет в Эдинбурге, не так ли?

Сесиль замерла, затем медленно кивнула и потянулась за своим кубком. Данмар спросил ее о том, о чем наверняка знал сам. Почему?

– Тавис многое потерял, когда Иан Гилликрист вступил в права наследника. – Слова были сказаны как бы невзначай, сам же Данмар наблюдал за ее реакцией из-под прикрытых век.

И снова Сесиль кивнула, ничего не сказав в ответ.

– И он бы многое получил, если бы Иан Гилликрист неожиданно уехал, – тихо добавил Данмар.

Сесиль выставила подбородок, почувствовав вызов в его словах.

– Иан не уедет.

– Но, миледи, он уже уехал.

– По распоряжению Аррана, – уточнила она, – и обязательно вернется. И я обязательно дождусь его возвращения.

– Боюсь, что нет. – Данмар следил за ней взглядом ястреба, выслеживающего свою добычу. – Он не поехал во Францию. Его путь лежит на юг – в Англию.

– Вы лжете. – Но поймав мрачный, полный удовлетворения взгляд отца Эйндреаса, Сесиль поняла, что Данмар говорил правду. Она поборола свое смятение и смело встретила его взгляд. – А если ему понадобилось поехать в Англию, – сказала она, стараясь казаться более уверенной, чем была на самом деле, – я верю, что он вернется.

– А когда вы устанете ждать? – Данмар улыбнулся, глядя на нее невидящими глазами.

– Вдобавок к тому, что вы знаете, – сказала Сесиль, не повышая голоса и вставая, – знайте еще и это: Иан Гилликрист – мой муж, и я готова ждать его возвращения всю жизнь.

По ее высокомерному тону Данмар понял, что задел ее за живое, но он не успел нанести ей окончательный удар, так как в этот момент двери зала широко распахнулись. Данмар выругался про себя, а отец Эйндреас побледнел: в комнату вошли Сэлек Лотаринг и его старший сын Берингард.

Сесиль вздохнула с облегчением и, сделав над собой усилие, спокойно поздоровалась с ними.

– Отец, Берингард, как хорошо, что вы приехали в Дейлисс.

Отец цепким взглядом рассматривал ее лицо, и необычная радость на ее лице огорчила его.

Подыгрывая Сесиль, которая не подала виду, что посылала за ними, Сэлек пожал плечами с притворным удивлением.

– Доннчад сообщил нам о своем отъезде. И твоя мать, святая женщина, послала нас убедиться в твоей безопасности. – Он холодно улыбнулся Данмару и положил свою тяжелую руку на плечо Берингарда, который подался вперед при виде отца Эйндреаса. – Конечно, если бы я знал, что тебе уделяют такое внимание, я бы ее успокоил.

Данмар улыбнулся сквозь стиснутые зубы.

– Лотаринг, я действительно рад вас видеть. – Он вежливо поклонился обоим мужчинам, не потрудившись сказать хотя бы пару вежливых фраз о младшем из них.

Сэлек посмотрел на дочь, в ее лице чувствовалось напряжение. Похоже, они не слишком скоро явились.

– Что случилось, Сеси?

– Милорд Данмар принес печальные известия… если это правда. – Она бросила на Данмара горький взгляд. – Он говорит, что Иан не поехал во Францию, куда его послал наш регент, а вместо этого отправился в Англию.

– Это правда, – небрежно бросил Данмар, – хотя я уверен, что леди Гилликрист предпочтет этому не поверить.

– Какие у вас доказательства? – прорычал Берингард.

Данмар пожал плечами, он побаивался этого человека-медведя.

– Доказательства? Мне не нужны никакие доказательства. Время докажет мою правоту.

– Почему он должен был уехать в Англию? – с вызовом спросила Данмара Сесиль.

– Быть может, по той же самой причине, по какой он оказался в Шотландии.

– По причине наследства? – Сэлек сердито посмотрел на Данмара. – Думайте, что говорите.

Данмар проигнорировал это открытое оскорбление.

– А если вовсе не наследство привело его сюда? А если под этим скрываются другие, более темные дела? Сомерсет хорошо заплатил бы за секретные сведения о Шотландии. А ведь Гилликрист не присягал на верность Шотландии.

– Вы лжете, – бросила ему в лицо Сесиль. – Иан слишком честен, чтобы заниматься такими вещами.

Но Сэлек, несмотря на вся его неприязнь к Данмару, понимал, что в его словах было зерно правды. Он с беспокойством посмотрел на Сесиль. Неужели он выдал свою дочь замуж за предателя?

– Нет, – Сесиль гордо отвергла все его сомнения – нет, папа, Иан не способен на обман. – Она обратила тяжелый взгляд на Данмара. – Вы обвиняете моего мужа, прибегнув к лжи и вероломству. Уходите. Я больше не хочу вас здесь видеть.

Данмар потемнел в лице.

– Вы сейчас гордитесь собой, миледи, но это ненадолго.

Он заторопился и в сопровождении священника под суровым взглядом Лотаринга вышел из зала. Да, он уйдет, но не забудет ничего и вернется, чтобы предъявить права на эту высокомерную суку и приручить ее.

ГЛАВА 24

Сесиль ходила взад и вперед, забыв об отце и брате, которые с беспокойством следили за ее движениями. Да, они знали, о чем она думала и что собиралась делать. Они также знали, что, если ее не остановить, она бросится, очертя голову, навстречу опасности. И трудность была в том, что они не знали, как удержать Сеси от задуманного.

Она остановилась и посмотрела на них.

– Жаль, что здесь нет Доннчада. Думаю, он знает Иана лучше нас.

– Я пошлю за ним, – обрадованно предложил Берингард, считая это если не выходом из положения, то, по крайней мере, отсрочкой. Его зеленовато-голубые глаза смотрели почти умоляюще.

Лицо Сеси оживилось, но вскоре взгляд потух.

– Это будет слишком долго. Я не знаю, сколько времени у нас до…

– Времени до чего? – спросил Сэлек, хотя прекрасно знал, о чем она думала, и считал, что она имеет на это право. – Данмар никому ничем не угрожал.

– Да, – медленно сказала Сесиль, – но опасность есть. Я должна видеть Иана. Его нужно предупредить.

– Предупредить? О чем? И где? Мы ведь даже не знаем, где он сейчас – в Дамбартоне, Франции или Англии.

– Значит, флот уже отплыл? – Это было для нее неожиданностью.

Ее отец устало пожал плечами.

– Возможно, вчера, сегодня, завтра. Или, может быть, через месяц. Все в руках Господа. И де Эсса.

Сесиль снова заходила по комнате.

– Очень может быть, – наконец вымолвила она, – что Данмар сказал нам полуправду. Он ничего не выигрывает, сказав нам, что Иан уехал в Англию, если на самом деле этого не случилось. Но ему нужно оболгать Иана, поэтому он и придумал эту версию.

– А что, если у него есть на это основания? – Сэлек ненавидел себя за эти слова, но его продолжали мучить сомнения.

Как он и опасался, его дочь набросилась на него, гневно сверкая глазами:

– Нет, никаких оснований у него нет. Я не очень хорошо знаю Иана, – призналась она, – но он честный человек, я в этом уверена так же, как в твоей любви ко мне. – Голос ее звучал твердо и непоколебимо.

– И я в этом уверен, – сказал Берингард, удивив их обоих.

Сэлек не догадывался, что его сын переживал за Иана. Он пожал плечами.

– Ну ладно. Что тогда заставило его поехать в Англию и как Данмар надеется погреть на этом руки?

Сесиль задержала шаг. И так резко повернулась к нему лицом, что ее юбки, описав полукруг, разом поникли, подобно какому-то золотому цветку, раскрывшемуся и тотчас завявшему. Сэлек вздохнул с тихим стоном. Судя по ее выражению лица, она пришла к выводу, которого Он ждал.

– Думаю, – начала она медленно и задумчиво, – я думаю, ответ можно получить в Англии.

– Я не пущу тебя.

Она озорно улыбнулась, на секунду забыв о своей тревоге. Сэлек не подсчитывал, как часто он повторял эти слова – и всегда с одним и тем же результатом.

– Отец, – обратилась она к нему, – неужели мама не поступила бы так же?

– Это опасно.

– Я поеду с тобой, – Берингард не видел другого способа остановить ее. Господи, пошли Ниарре только сыновей!

– Это бесполезно, – сказала Сесиль, тряхнув головой. – Как его жена я пройду там, куда тебя не пустят. Англия опасна для Лотаринга из Шотландии, но не для невестки сыра Джеффри Линдела.

Ни один из мужчин не стал оспаривать ее слова.

– Ты можешь потратить недели на то, чтобы найти, как туда проникнуть. – Сэлек представил себе, как она с отрядом вооруженных воинов блуждает среди английских оборонительных сооружений в поисках лазейки. Он съежился от страха при мысли о той опасности, которая ей будет угрожать.

Ее сияющая улыбка никак не обнадежила его.

– Нет, я пойду с проводником, который приведет меня прямо к матери Иана. – Она знала, что ответ надо искать у нее.

Иуэн, находившийся поблизости, живо откликнулся на ее зов.

– Пожалуйста, Иуэн, приведите ко мне капитана Фрейна.

Капитан Фрейн, догадавшись по разгневанному лицу уехавшего Данмара, что тот что-то затевает, ждал, готовый прийти на ее зов. Через секунду он уже стоял перед ней в низком поклоне.

– Я вам нужен, миледи? Сесиль медленно кивнула.

– Дело намного важнее, капитан. Я думаю, вы нужны Иану.

Фрейн резко выпрямился. Он понимал, что Иан Гилликрист оставил его не для того, чтобы сторожить эту каменную громадину.

– Я готов выступить на защиту его интересов, миледи.

– А я готова возглавить наш поход. Мы едем в Англию, Фрейн.

– Мы, миледи? – Фрейн сделал глубокий глоток и посмотрел на ее отца.

Он молчал. Весь его вид говорил о сокрушительном поражении.

– Да. Вы должны привести меня к матери Иана, в дом Джеффри Линдела. – Она улыбнулась, подбадривая его. – Мы должны найти Иана, и, я думаю, леди Линдел сможет нам помочь.

– Но… я думал, что лорд Гилликрист отправился во Францию. – Фрейн не скрывал своего смущения.

– Он должен был туда ехать, но, я боюсь, путем обмана его вынудили поехать в Англию. Я поеду к нему, и вы должны стать моим проводником.

Фрейн поклонился снова.

– Я подготовлю отряд сопровождения. Когда мы выступаем?

– В течение часа, капитан, но, – добавила она мягко, – мы берем с собой всего несколько человек. Я не хочу, чтобы нас остановили как врагов. Мы должны постараться беспрепятственно добраться до Иана.

– Сеси, я не разрешу тебе ехать без охраны, – Сэлек и так уже уступил ее настойчивости, но на этот раз не собирался сдаваться.

Сесиль было достаточно одного взгляда на Сэлека, чтобы понять, что она исчерпала все его терпение.

– Хорошо, – она обернулась к капитану, который выглядел умиротворенным. – Берем отряд полностью, Фрейн. – Отцу вовсе не обязательно знать, сколько народу она отошлет обратно у границы.

– И я поеду с вами, – решился Сэлек, поднимаясь на ноги.

Сесиль была готова к его заявлению.

– Ты больше нужен маме, – напомнила она. – Не надо лишний раз заставлять ее нервничать. На самом деле ей будет много спокойней, если она будет знать, что я нахожусь в Дейлиссе и жду возвращения Иана.

Сэлек нахмурился. Это была правда. Последнее время она все хуже переносила волнения.

– Ну, тогда Берингард поедет с тобой.

– Ну и как ты объяснишь его отсутствие? Мама забеспокоится, она поймет, что что-то случилось, если ты вернешься и скажешь, что оставил Берингарда со мной. – И снова, видя, как колеблется Сэлек, вспоминая о слабеющем здоровье Джиорсал, Сесиль продолжила свой натиск: – Капитан Фрейн защитит меня, папа, а я не буду рисковать без надобности.

Заметив внимательный взгляд Сэлека, капитан гордо выпрямился:

– При мне с вашей дочерью ничего не случится, милорд.

Неохотно, но Сэлек вынужден был признать свое очередное поражение.

Отпустив капитана Фрейна готовиться к поездке, Сесиль обняла отца.

– Мне самой нужно подготовиться, отец. Ты можешь заночевать в Дейлиссе, если не хочешь возвращаться в Сиаран сегодня вечером.

– Нет, мы с Берином отправимся сейчас.

Ему нужно быть рядом с Джиорсал. Он дорожил каждой минутой, потому что не знал, сколько времени им осталось быть вместе. Даже беспокойство за дочь не занимало его полностью. Сесиль была молодой и сильной и, за что бы она ни бралась, везде добивалась успеха.

У Берингарда тоже были свои причины, чтобы ехать домой. Сесиль заставляла его нервничать. К тому же Ниарра не любила, когда он ночевал вне дома, вдали от нее и их ребенка. И он не хотел расстраивать жену.

Когда они обнялись, Сэлек предостерег Сесиль:

– Будь осторожна, когда окажешься у леди Энн, дай мне знать о твоем благополучном прибытии. – Он помнил Энн Доннчад по старым временам. Она не обидит его Сеси, но до того, пока Сесиль доберется до нее, ему не будет покоя.

Сесиль не провожала их. Время для нее было на вес золота. Едва за ними, закрылась дверь зала, как она стремглав бросилась вверх по лестнице в свою комнату. Дремавшая у кровати Изабел вскочила, испуганная ее стремительным появлением.

– Через час я уезжаю в Англию, Изабел. Мне нужна прочная одежда и небольшая сумка с халатом и шлепанцами.

Изабел выпрямилась, всем своим видом выражая неодобрение.

– Англия! Но, миледи…

Уставшая от споров, Сесиль раздраженно топнула ногой, прервав ее на середине фразы:

– Нет, Изабел, никаких возражений. Если мой отец разрешает, то не тебе мне запрещать.

К удивлению Сесиль, Изабел ничего больше не сказала, но каждое ее движение, когда она помогала Сесиль одеваться, выражало серьезный укор. Она смягчилась только тогда, когда Сесиль остановилась, чтобы обнять ее. Тогда она засопела носом и стала умолять Сесиль быть осторожной. Сесиль про себя решила, что предпочла бы видеть ее в гневе.

Довольно скоро Сесиль стояла посреди двора, оценивая приготовления, сделанные Фрейном к их поездке. Она улыбнулась при виде лошади, которую подвели к ней. Ни седло, ни сбруя не содержали и намека на то, что они предназначались для женщины. Фрейн намеревался ехать так, как она пожелала, быстро и без отдыха, не делая ей никаких скидок.

На какой-то момент, глядя на воинов, окруживших их в полном сборе, Сесиль подумала о том, чтобы сократить их число еще до того, как они покинут замок, но опасалась, что капитан Фрейн начнет с ней спорить, а ей не хотелось терять время. Вместо этого она просто попросила его сказать, когда они будут близко от границы.

Сесиль охватило волнение, когда они выехали из ворот Дейлисса. Ночь была тихой, теплой и ясной, всего лишь одно или два облака были заметны на бархатистом небе низко над горизонтом. Она знала, что к вечеру следующего дня будет чувствовать невыразимую усталость, но сейчас, видя перед собой цель, была оживлена. И она, безусловно, была сильной и потому способной выдержать целую ночь в седле без сна. Даже если бы они не поехали сейчас, а отложили свою поездку до завтра, она все равно бы не заснула. Она чувствовала, как бьется ее сердце, подгоняемое желанием увидеть Иана.

Едва забрезжил рассвет, как Фрейн обернулся к ней и сказал:

– Миледи, смотрите, вот Англия.

Они замедлили шаг, давая лошадям отдохнуть, прежде чем пустить их галопом. Несмотря на свою храбрость, Сесиль слегка дрожала. Живя недалеко от границы, она была воспитана на сказках о кровожадных английский мародерах. Но, сказала она про себя, англичанин Иан был жесток и страшен не более, чем ее братья.

Когда она натянула поводья, капитан Фрейн, следовавший за ней по пятам, спросил в недоумении:

– Миледи?

– Оставьте полдюжины солдат, а остальных отошлите назад в Дейлисс.

– Я не посмею этого сделать, миледи, – сказал он решительно, думая о том, как расправится с ним его светлость, если что-нибудь случится с его женой.

– Если вы не отдадите эту команду, придется это сделать мне. – Она сжалилась над ним, увидев ужас на его лице. – Капитан Фрейн, мы будем в большей безопасности, только если будем спасаться бегством. А при бегстве количество не имеет большого значения.

Все говорило о ее решимости, и Фрейн знал, что она не отступится от своего решения. Можно было бы продолжать бесконечную ссору, отказаться исполнять ее просьбу или же согласиться с ней.

– Если вы отнесетесь со вниманием к моей просьбе, я буду исполнять все остальные ваши команды, клянусь вам. – В ее глазах так же, как в словах, была мольба.

Сомнения, терзавшие Фрейна, не могли противостоять ее убежденности. Отдав несколько коротких команд, Фрейн отобрал людей, с которыми намеревался продолжить свой путь, а остальных отослал назад. Да спасет его Бог, если он принял неправильное решение. И все же уверенная улыбка, которой одарила его Сесиль, приободрила его. Они пересекли границу и продолжили свой путь вглубь английской территории.

Иан устало разглядывал дом, где провел свое детство. Он торопился, чтобы поскорее добраться до поместья Линдела, но сейчас, стоя перед ним, боялся войти. Глаза его затуманились от пронизавшей его боли, когда он смотрел на широко раскинувшуюся усадьбу, которая, как он когда-то думал, должна была перейти к нему по наследству. Ему был знаком и дорог каждый камень. Его сыновья карабкались бы, как и он в молодости, по этим холмам, а дочери играли бы в садах, так любовно возделанных его матерью. Дети его и Эдры.

Он уезжал отсюда с пятью десятками воинов за спиной, злой и готовый сокрушить все, что стояло у него на пути, потому что, не мог уничтожить то, что погубило всю его жизнь – собственную судьбу. Он вернулся один, с раной в сердце, но без гнева. Какое-то время он думал, что Сесиль излечила его. Вспомнив Сесиль, он улыбнулся. Он был бы рад вернуться к ней, даже в Шотландию. Это желание удивило его, но не испугало, как могло бы случиться раньше.

Послав лошадь вперед, он снял с головы шлем и держал его в руках, чтобы не вызывать подозрений у часового. И тот не только не окликнул Иана, а широко распахнул ворота, приветствуя его.

Иан спешился, и старый капитан бросился к нему. В его глазах блестели слезы.

– Сэр Иан! – Он не мог больше говорить и только обнял молодого человека, стоявшего перед ним, человека, который был радостью и наказанием для обитателей этого дома. Сэр Джеффри часто обращался к капитану за помощью, когда требовалось приструнить юношу, и не всегда это было легко сделать. Капитан отступил назад, чтобы лучше разглядеть лицо Иана. – Твоя мать будет так счастлива увидеть тебя. Она так мучается после ареста сэра Джеффри.

– Ты знаешь что-нибудь об этом? Я потому и приехал сюда.

Пожилой человек покачал головой.

– Мы почти ничего не знаем, за исключением того, что с ним хорошо обращаются.

Иан сжал губы.

– Я не думаю, что заточение в тюрьму на целую жизнь за преданность можно считать хорошим обращением. – Но, заметив страдание во взгляде капитана, он похлопал его по плечу, стараясь приободрить старика и думая о Том, что они поменялись с ним ролями, которые играли в течение многих лет. – Скоро я освобожу его и, возможно, займу его место. А сейчас где я могу найти свою матушку? – спросил он. Голос его смягчился при одной мысли о ней.

– Сейчас утро, – напомнил ему капитан. – Она в саду со своими розами.

Иан направился в сад, ноги сами повели его туда, давая свободу мыслям. Он помнил ту злость, которую испытывал к своей матери, но сейчас он не находил ее в своем сердце. Все, что он мог вспомнить – боль в ее глазах, когда он покинул ее, не сказав ни единого слова на прощание. Та, которая готова была отдать за него жизнь, не дождалась ничего: ни преданности, ни понимания, на которые имела право. А сэр Джеффри? Будет ли у Иана возможность попросить у него прощения за свою неблагодарность? Или уже поздно?

Найти Энн Доннчад не составляло особого труда. Иан на минуту остановился на краю сада, чтобы посмотреть на нее. Она была такой же красивой и изящной, какой он ее запомнил, но следы страдания на ее лице больно отозвались в сердце Иана. Заточение сэра Джеффри и, конечно, его собственная жестокость были для нее тяжелым ударом. Он многое бы дал за то, чтобы вернуть все те жестокие слова, которые бросил ей в лицо, узнав правду о своем отце. Поскольку сделать это было невозможно, он надеялся, что, освободив сэра Джеффри, сможет хоть как-то искупить свою вину перед ней.

Он сделал несколько шагов вперед. Энн замерла при виде сына, с которым, как она думала, рассталась навсегда. Она пыталась произнести его имя, но губы не слушались ее. Она вновь ощутила острую боль от сознания того, что предала этого молодого незнакомого человека, который был ее сыном. Его гнев и презрение, которые он обрушил на нее в тот день, были ей понятны. Это была плата за годы ее безоглядного счастья с сэром Джеффри. Прости ей, Господи, она не сожалела о них.

Иан готов был расплакаться, видя, как материнские глаза наполняются слезами, и зная, какие боль и страх стоят за ними. Ноги не слушались его. Слезы застилали ему глаза. Не видя дороги, он споткнулся и, когда приблизился к ней, упал у ее ног.

* * *

Фрейн был доволен. Верная своему слову, Сесиль подчинялась ему во всем. Фрейн устанавливал скорость их движения, а также время сна и подъема. Он был просто счастлив, что их желание двигаться как можно быстрее совпало. Он не сомневался, что, если бы они ехали медленнее, ее недовольство не ограничилось бы только протестами.

Только однажды Сесиль выразила свое недовольство. Это случилось, когда они поехали окольным путем. Но когда Фрейн назвал ей английские укрепления, которые лучше было обойти стороной, она с пониманием кивнула. Хотя ее пугало то, что поездка затягивалась, она сочла его доводы убедительными и не стала спорить. Она вряд ли смогла бы помочь Иану, если бы сама оказалась в заточении в какой-нибудь английской крепости.

И поскольку они объезжали стороной все другие населенные пункты, то, когда на четвертый день их путешествия перед ними выросла главная башня замка, она тотчас поняла, что они наконец у цели – у дома Джеффри Линдела. Она воодушевилась. Даже сейчас у них есть шанс застать Иана в стенах этого замка.