Текст книги "Карта воспитания счастливых детей. Подберите волшебный ключик к сердцу вашего ребенка"

Начало моего пути

Открою вам секрет…

Психолог, помимо всего прочего, – это человек, который слушает не осуждая и который, как правило, не делится с пациентами своей личной информацией. Однако время от времени терапевт может обращаться к технике самораскрытия и рассказывать что-то из собственного опыта, если посчитает это полезным в курсе лечения или в терапевтической практике.

В данном случае мы с вами не на консультации, и я не терапевт, которому вы все про себя рассказываете. Я профессионал, мать троихдетей, и на страницах этой книги я собираюсь поделиться с вами многим из того, что знаю сама и во что лично верю в отношении воспитания детей. Я намерена стать вашей попутчицей, но не случайной и безучастной. Я осознаю важность и ответственность своей роли в вашем путешествии и хочу создать теплую атмосферу близости и доверия. Я хочу открыть вам свое сердце, чтобы вы могли лучше узнать меня, хочу, чтобы вы поняли чувства человека, который говорит с вами о чем-то столь важном, как ваши дети, через его сокровенные воспоминания о начале родительского пути. Я собираюсь поделиться с вами тем, как я нашла свой путь (и до сих пор по нему иду). Уверяю вас, что этот процесс не был лишен сомнений и трудностей, более того – он еще не завершился, потому что по мере взросления детей мне нужно модифицировать свое поведение, приспосабливаясь к новым обстоятельствам, и продолжать спрашивать себя, по-прежнему ли я двигаюсь в верном направлении.

На страницах книги вы найдете и другие личные откровения, но, возможно, именно рассказ о начале пути – это рассказ о моменте моей величайшей уязвимости и неуверенности.

В возрасте 25 лет я получила степень магистра клинической психологии и начала принимать своих первых пациентов. Среди них были матери и отцы, которые обращались ко мне за рекомендациями по поводу воспитания детей. Я помню, как уверенно раздавала советы по отучению от подгузника, избавлению от страхов, прекращению истерик, улучшению поведения… Я без тени сомнения применяла к реальным ситуациям теории, которые столько лет изучала в учебном заведении. Как-то одна из мам внимательно посмотрела на меня (возможно, не убежденная моими аргументами) и прямо спросила: «А у вас самой дети есть?»

Услышав вопрос, я покраснела, а клиентка усмехнулась. Наверное, было совершенно очевидно, что детей у меня нет. Однако, поборов первоначальное смущение, я смогла спокойно ответить на ее вопрос: «Мне не обязательно самой сталкиваться с теми проблемами, решение которых я предлагаю. Я никогда не страдала депрессией или тревожным расстройством, но я способна лечить их, потому что владею соответствующими знаниями и стратегиями. Я имею необходимое образование и подготовку».

Я осталась довольна своим ответом, и клиентка, думаю, тоже. Однако по прошествии некоторого времени и с появлением собственных детей я вспомнила тот разговор многолетней давности. Я иначе взглянула на вопрос, заданный мне той матерью, и изменила свое мнение. Потому что, не познав безграничную любовь к собственным детям, лично не столкнувшись с бессонными ночами, усталостью и беспокойством, не открыв в себе ту безграничную способность к самопожертвованию, о которой вы не знали до прихода в этот мир самого важного для вас чудесного существа, сложно по-настоящему осознать, что же означает родительство. При этом я не утверждаю, что бездетный психолог не может предложить клиентам эффективное лечение или дать соответствующие профессиональные указания, но те, у кого дети есть, как бы приобретают еще одну ипостась, и это следует понимать. Что я имею в виду?

Когда родился мой первый ребенок, во мне произошла настоящая революция.

Это было жестокое столкновение всех моих теоретических знаний о том, как «правильно», с моим материнским инстинктом. Я расскажу вам свою историю, расскажу, как я начала путешествие и как изменила маршрут в поисках нового пути.

О влиянии, моде и социальном давлении

Когда я была на восьмом месяце беременности, то покинула столицу и переехала в город поменьше. Мой партнер нашел новую работу, а я решила на время оставить карьеру психолога, чтобы полностью посвятить себя материнству. Ультразвуковые исследования всегда проходили хорошо, но однажды гинеколог сказала мне: «Этот ребенок будет настоящим непоседой. Только посмотрите, как активно он двигается! Дети, которые так много шевелятся в утробе матери, потом становятся еще подвижнее. Вот увидите!»

Мой малыш родился в августе. Не буду подробно описывать детали произошедшего, но это были сложные роды, о которых мне совсем не хочется вспоминать. К счастью, все обошлось, и после нескольких дней пребывания в отделении интенсивной терапии для новорожденных нас с ребенком отпустили домой. Первые недели были не самыми трудными: муж взял отпуск, к нам на несколько дней приехалимои родители, да и вообще все вокруг были очень внимательны и готовы протянуть руку помощи. Но постепенно ситуация менялась. Родители уехали в свой город, а муж вернулся на работу, на которой пропадал целыми днями, часто даже пропуская обеды и ужины дома. Я чувствовала себя очень одиноко в новом городе. Бо́льшую часть времени я проводила один на один с ребенком – моим чудесным ребенком, которого я безумно полюбила с первого взгляда. Помните, что говорят многие родители о своих новорожденных? «Это не ребенок, а просто подарок, он только ест и спит!» Однако мой ребенок и не ел, и не спал. Практически весь день он капризничал и плакал. Плакал он везде: в машине, в слинге, в коляске, в детском креслице и, опережая ваш вопрос, у меня на руках. Я всегда наблюдала за ребенком и проверяла, успокоится ли он, если я перенесу его в какое-нибудь другое место. Без преувеличения могу сказать, что 80 процентов времени он вел себя беспокойно. Я была одной из тех матерей, которые не могут ни поесть, ни принять душ и едва успевают одеться. Я все время переживала – в первую очередь за своего малыша, которого редко видела спокойным и счастливым. И при этом я очень сильно уставала.

Кроме того, вследствие проблемных родов я не могла кормить сына грудью, что меня ужасно угнетало. Я чувствовала себя плохой матерью из-за того, что не могла дать своему ребенку самое, как я мечтала, лучшее. Я сцеживалась сколько могла, и это усугубляло стресс, потому что мне приходилось тратить в два раза больше времени сначала на сцеживание, а затем на кормление из бутылочки. По ночам было не легче: я не помню, чтобы в течение первых нескольких месяцев я спала больше двух часов подряд. У ребенка были очень сильные колики, которые начинались в четыре часа дня и продолжались до двух-трех часов ночи. Кроме того, он постоянно срыгивал. Вот почему он не ел и часто вел себя беспокойно. Педиатр сказал, что колики могут продолжаться до трех месяцев и скоро, когда его пищеварительная система созреет, ребенок перестанет срыгивать. Да и некоторые знакомые успокаивали, что в три месяца малыш уже будет спать всю ночь. Меж тем я то и дело встречала все новых родителей, которые говорили мне: «Мой первенец – просто подарок, он ест и спит, ест и спит!» Сейчас я смеюсь над всем этим, но тогда, будучи на 13 лет моложе, в смятении от гормональных изменений, одинокая, измученная и отчаявшаяся, я в надежде цеплялась за каждое слово окружающих и вела обратный отсчет, как будто через девяносто дней моя жизнь и вправду изменится. Я мечтала о том, что смогу больше спать, принимать душ, пока ребенок дремлет, смогу пить кофе, пока дитя будет спокойно лежать у меня на коленях, смогу гулять без сопровождающего нас плача… Но самое главное, о чем я мечтала больше всего, – что мой ребенок наконец будет хорошо себя чувствовать. Потому что меня расстраивало именно то, каким беспокойным и несчастным мой малыш все время выглядел. Поэтому, преисполненная ожиданий, я считала дни и часы, оставшиеся до того, как ему исполнится три месяца. И это было моей большой ошибкой. Прошло три месяца, потом четыре… А ситуация не только не улучшилась, но еще и ухудшилась. Мой обратный отсчет давно закончился, и я чувствовала все бо́льшую растерянность и отчаяние. Днем я еще более-менее справлялась, но ночи были невыносимы. Справедливости ради надо сказать, что муж всегда заботился о ребенке, когда был рядом, и благодаря этому я держалась.

Ко всему прочему, когда я разговаривала по телефону с коллегами (так получилось, что я первая из нашего круга стала мамой), меня убеждали, что не нужно уделять ребенку столько внимания, ведь тем самым я только усиливаю его плач.

Говоря профессиональным языком, они рекомендовали мне игнорировать плач, если все основные потребности ребенка удовлетворены. Смысл их посыла был такой: «Перестань его баловать». Давая такие советы, коллеги подталкивали меня стать на позицию бихевиоризма, который мы изучали в университете и который был очень популярен в то время. Я сама иногда об этом думала, однако что-то вызывало у меня сомнения, противоречило моей интуиции. Я вспомнила ту молодую маму, которая однажды спросила, есть ли у меня дети… Могла бы я в то время посоветовать ей или другому клиенту игнорировать плач собственного ребенка? Сложно сказать, ведь подобный вопрос тогда не задавался, но это было вполне вероятно, если бы я пришла к выводу, что такое решение – лучшее в той ситуации. Однако теперь, став матерью, я бы засомневалась.

Между тем однажды утром, как обычно, выйдя гулять с ребенком, я встретила знакомую, которая тоже гуляла – со своей третьей дочкой. У нас получился следующий разговор:

– Ты выглядишь усталой. Как малыш? Он уже спит всю ночь?

– Куда там! Просыпается по два-три раза за ночь.

– А сколько ему?

– Почти шесть месяцев…

– А ты читала книгу про то, как научить младенцев спать? Мне ее порекомендовал педиатр, и это настоящее чудо! Уже через несколько дней твой малыш будет спать всю ночь. Моя сестра тоже попробовала эту методику и в полном восторге от нее!

– Нет, я не читала.

– Ой, ну тогда запиши название и попробуй. Вот увидишь, этот метод подействует!

Я купила книгу. Название не скажу, но уверена, вы догадаетесь, о какой книге идет речь, потому что она стала очень известной. В общем, в ней предлагалось детальное расписание с указанием того, сколько минут родители должны ждать, прежде чем подойти к ребенку, когда тот начнет плакать во время укладывания или проснувшись ночью. Все это сопровождалось длинным списком преимуществ крепкого детского сна. Я снова столкнулась с бихевиоризмом – это была та самая методика. Именно ее я изучала, и именно о ней мои коллеги говорили по телефону. Разве что в книге содержались определенные, очень подробные рекомендации по теме, которая на тот момент так сильно меня беспокоила: сон ребенка.

На самом ли деле это было решением моей проблемы? В книге все так хорошо формулировалось и обосновывалось, что я засомневалась. В конце концов, данная методика соответствовала тому, чему меня учили, и вроде бы подкреплялась научными исследованиями. Утверждалось, что она улучшала жизнь и ребенку, и всем окружающим, что ее разработали не для детей, а для родителей… Наверное, тогда я убедила себя попробовать этот метод, потому что мне необходимо было сложить в своей голове какую-то четкую картинку. Я не горжусь тем, что сделала, и, если честно, мне даже стыдно в этом признаваться. Иногда найти свой путь означает перевернуть собственные представления с ног на голову и совершить ошибки, чтобы потом их исправить и, если потребуется, пойти в противоположном направлении. Именно это случилось со мной.

Моему малышу вскоре должно было исполниться шесть месяцев. Я выделила интересовавшие меня части книги и запомнила все шаги. В ту ночь я собиралась применить методику на практике. Я следовала такому же распорядку, как и во все предыдущие дни: искупала сына, надела на него пижамку, последний раз за день покормила, потом некоторое время мы посидели с ним в обнимку, после чего я поменяла ему подгузник, поцеловала и сказала, что люблю его. Мой ребенок был сыт, чист, и у него ничего не болело. Поэтому я сделала вывод, что все его основные потребности удовлетворены. Помню, что сердце мое колотилось как бешеное. Я положила сына в кроватку, дала ему соску, которую он тут же выплюнул, выключила свет и, пожелав спокойной ночи, вышла из комнаты. Как и ожидалось, он тут же начал плакать. Я стояла за дверью спальни с часами. Убедившись, что никто к нему не подходит, сын начал рыдать еще громче. Мое сердце наполнилось ужасом: «Он, наверное, думает, что его бросили!» Секунды ожидания казались мне вечностью. Я расплакалась: «Что же я делаю? Мой ребенок плачет, и я вместе с ним. Разве может для нас быть хорошим то, что заставляет нас обоих страдать?» Больше я не смогла этого вынести: вошла в комнату и обняла своего мальчика. Я легла рядом с ним и извинилась за то, что пыталась сделать. Я по-прежнему волнуюсь, вспоминая все это. Та ночь была первой из многих, когда мы с малышом спали вместе. И у сына не было колик, он ни разу не заплакал. Я бы сказала, что произошло настоящее чудо.

Просто сын нуждался в своей маме

Так я начала практиковать совместный сон. Именно это требовалось моему сыну, чтобы спокойно спать. Контакт с родителями и ощущение защищенности вообще входят в число самых важных потребностей детей. В наше время, к счастью, спать в одной постели с ребенком считается, как правило, нормальным (хотя еще находятся люди, которые в ужасе хватаются за голову, слыша о подобном). Раньше все было не так, по крайней мере не в моем ближайшем окружении, – спать с детьми считалось странным. И, должна признаться, сначала я скрывала данный факт и в какой-то момент даже задалась вопросом, нормально ли это. Теперь я могу оценить ситуацию с высоты прожитых лет и не представляю, как можно осуждать мать за то, что она спит в одной постели с маленьким ребенком. Интересно, кому пришла в голову «гениальная мысль», что малыш должен спать один в своей кроватке, а в возрасте четырех месяцев его вообще нужно переселить в отдельную комнату, дабы не превращать в зависимое и неуверенное в себе существо? Современная наука доказала обратное: дети обретают чувство безопасности, зная, что их родители всегда рядом. Как нечто настолько противоестественное могло проникнуть в методики воспитания и так глубоко укорениться в нашем образе мыслей? К счастью, я нашла альтернативных специалистов и родительские группы, которые превыше всего ставили привязанность и любовь. У этой практики появлялось все больше последователей, и с течением времени она приобрела легитимность. Да, в университете нас учили другому, но действовать подобным образом меня заставили материнский инстинкт и простая логика. Ночи значительно улучшились, и дни тоже стали налаживаться. Мой сын окреп – он чувствовал, что я не оставлю его и всегда буду рядом. И я была более отдохнувшей.

Мой второй сын родился, когда старшему было 20 месяцев, а еще через два года появилась и дочурка. С ними я отказалась от ожиданий, перестала сверяться с календарями и смогла в полной мере насладиться совместным сном (на этот раз без колебаний и без утайки) и среди прочего длительным грудным вскармливанием. Правда, этих двух детей во время УЗИ никто не называл непоседами, они не страдали коликами и отрыжкой. Но, полагаю, решающими и действительно важными были мое отношение и мой подход к делу. Я нашла свой путь! По крайней мере, на том этапе воспитания.

При этом я совсем не хочу сказать, что такой путь единственно верный, но он оказался самым подходящим для меня и моей семьи. Я думаю, что каждый волен формировать свой путь, основанный на уважении к ребенку, и никто не должен за это подвергаться осуждению со стороны окружающих. Однако, если позволите, я все же посоветую отказаться от бихевиоризма в вопросе сна младенцев, потому что в общем и целом это неуважительная практика, не приносящая никакой пользы, – скорее наоборот.

С другой стороны, если бы мой первый ребенок не оказался таким «потрясающим» (говорю это со всей любовью, так как то, чему он меня научил, я ни на что не променяю), я бы не начала это неповторимое путешествие и не стала бы, отказавшись от некоторых первоначальных идей, двигаться в другом направлении, чтобы найти свой настоящий путь – тот путь, который научил меня всегда сравнивать разные варианты и на каждом этапе находить то, что кажется самым лучшим именно мне.

А по поводу того, стоит ли скрывать что-либо от окружающих, боясь их осуждения, то я скажу вам: «Расслабьтесь!» Люди вообще слишком часто судят других. Это какой-то странный обычай: внимательно следить за тем, что делает другой человек, и укоризненно тыкать в него пальцем. Не знаю почему, но в вопросах воспитания эта вредная привычка проявляется особенно ярко. Что бы вы ни сделали, всегда найдется тот, кто вас осудит. Данное правило я проверила на себе при выборе способа кормления – грудью или из бутылочки. Своего первого сына я не могла кормить грудью, а значит, иногда мне приходилось давать ему бутылочку, сидя на скамейке на улице. Я заметила, что некоторые люди смотрели на меня и шептались, а другие вслух удивлялись, что я не кормлю грудью такого маленького ребенка. Когда я защищалась, говоря, что это невозможно, они отвечали, мол, это потому, что я недостаточно старалась. Как будто мне было мало упреков, которыми я сама себя изводила! Несколько лет спустя я сидела на той же скамейке, кормя грудью свою маленькую дочь, и люди снова смотрели на меня и шептались, а кто-то даже возмущался, что улица – не место для подобного. В общем, всем не угодишь, поэтому улыбайтесь и полноценно наслаждайтесь выбранным вами стилем воспитания. Я закончу этот раздел небольшой классической историей, которая говорит сама за себя.

Отец, сын и осел

Однажды отец и сын вместе с ослом возвращались домой после долгого рабочего дня. Сын сидел на осле, а отец шел впереди, ведя животное за вожжи. Односельчане, которые повстречались им на пути, возмущенно обратились к сыну:

– Как тебе не стыдно?! Ты, сильный и молодой, заставляешь своего бедного отца идти пешком!

Тогда сын слез с осла, а на его место сел отец. Следующие односельчане, шедшие навстречу, начали шептаться:

– Какой эгоистичный отец! Хорошо ему сидеть, когда бедный мальчик идет пешком!

Тогда отец и сын решили усесться на ослика вдвоем, чтобы никто их не критиковал. Но когда они проезжали мимо каких-то прохожих, те сказали:

– Нужно быть варваром, чтобы так издеваться над бедным животным! Глянь! Уселись вдвоем на осла, а тот уже еле их тянет!

В самом конце пути, устав от всеобщего осуждения, отец и сын решили слезть с осла и пойти пешком. Увидев их, компания каменщиков неподалеку залилась хохотом:

– Что за пара идиотов! У них есть осел, но вместо того, чтобы на нем ехать, они идут пешком!

Народная басня, пересказанная Эзопом

А теперь пора! Поезд отправляется совсем скоро! Берите свой багаж и заходите в вагон, потому что наше путешествие начинается.

Линия 1. Коммуникация

Ребенок, который рассказывает, что с ним происходит, носит непробиваемую для любых обидчиков броню.

Мы могли бы отправиться в путешествие из любого пункта, но я предлагаю начать с коммуникации, то есть с общения. Некоторые специалисты говорят, что общение между матерью и ребенком начинается, когда он еще находится в утробе. Если вы биологическая мать, вы наверняка не раз слышали, что, когда во время беременности женщина грустит или переживает стресс, эти же эмоции испытывает и ребенок. Дело в том, что младенец воспринимает эмоции своей матери через гормоны, циркулирующие в крови, и именно поэтому беременной женщине рекомендуется по возможности всегда оставаться спокойной и в хорошем расположении духа. Несомненно, голос также является важным фактором внутриутробной коммуникации. Если мать шепчет, говорит тихо или поет, это оказывает успокаивающее воздействие на ребенка. Позже, когда малыш родится, общение начнет развиваться в другом ключе и с каждым днем будет становиться все сложнее. Коммуникация заложит основу для дальнейшего воспитания и впоследствии поможет родителям достучаться до своего ребенка (и наоборот). Она станет необходимым фактором в развитии самооценки и эмоционального интеллекта малыша, его умения мыслить позитивно, действовать надлежащим образом и формировать правильные ценности.

В общем, коммуникация – это основа всего остального. Но родителям не всегда удается эффективное общение. Таким образом, развитие и совершенствование коммуникативных навыков необходимо для того, чтобы улучшать отношения с детьми. И чем раньше вы начнете это делать, тем лучше.

Хорошая коммуникация между родителями и детьми нужна для формирования прочных и длительных эмоциональных связей, для сохранения доверия и привязанности, а также для создания соответствующей основы выбранного стиля воспитания.

Пожалуй, наиболее часто родителей, помимо прочего, беспокоит то, что их дети отдаляются от них и не рассказывают о своих проблемах, из-за чего мама и папа не могут помочь, когда дети в этом нуждаются. Основой близких отношений между обеими сторонами является живое и двустороннее общение.

Адекватную коммуникацию следует выстраивать с самого начала отношений, то есть сразу нужно закладывать надежный фундамент – подобно строителю, который возводит дом на всю жизнь. Это должна быть неразрывная связь, основанная на эмпатии и уважении, которая не разрушится в самые кризисные моменты: например, в проблемных ситуациях или, скажем, с началом переходного возраста у ребенка, когда дети становятся более независимыми, а иногда и более замкнутыми. Такая связь поддерживает гармонию в доме и способствует здоровым и уважительным отношениям между всеми членами семьи. Если же, наоборот, изначально были заложены основы неадекватной коммуникации, то между родителями и детьми выстраивается стена, которая со временем только растет и к переходному возрасту уже может превратиться в звукоизоляционную.