Текст книги "Ислам. Прошлое и настоящее"

Прочтение священных текстов

Выше мы уже рассказывали о том, что священные тексты играют в исламе основополагающую роль. Одной из его основ является вера в последнее Послание, ниспосланное Богом. Пророческая традиция также слагает основы религиозной практики и требует крайне внимательного отношения. В то же время должна продолжаться работа по аутентификации и интерпретации хадисов. У современных мусульман отношение к письменным источникам остается главной точкой преткновения.

Буквализм и традиционализм

Толкование текстов – ключевой фактор различия между течениями и школами мысли в исламе. Современных мусульман настиг полномасштабный кризис уверенности в себе как прямое следствие уже описанных интеллектуального и психологического кризисов. Некоторые направления ислама, например широко распространенное салафитское движение, также неправильно именуемое вакхабитским, преподносят себя как хранителей Послания и исламского наследия, заявляя, что истинная преданность Посланию заключается в его буквальном применении. Это движение очень неоднородно: одни его представители совершенно аполитичные и мирные, другие, напротив, сильно политизированы, а некоторые вступили на путь насилия. Все они дистанцируются от традиционалистов, которые строго придерживаются определенной правовой школы и довольствуются повторением того, что в свое время провозгласили ученые прошлого. Согласно их пониманию, единственно правильный путь в том, чтобы полностью полагаться на достижения великих ученых прошлых поколений, с которыми никто не может сравниться. Перспектива, которую и те и другие предлагают мусульманам, привлекательно упрощенная, особенно в наше сложное время. Для успеха надо лишь буквально применять то, что сказано в аятах Корана и в пророческой традиции, скрупулезно вновь приведя в действие все, что она нам уже сообщила. Критическое мышление излишне, любые попытки изменить, переосмыслить существующие толкования представляются вредоносными, как уничтожение ислама изнутри. Настаивая на интеллектуальном окостенении, узком и одностороннем прочтении, эти школы мысли серьезно ограничили значение Послания и его учения. Хотя Коран остается их главным эталоном, хадисы призваны играть определяющую и часто самостоятельную роль, без согласования с аятами и общим смыслом Послания. В итоге сущность Послания, теперь сильно формализованная, становится приложением к правилам. Представители этих школ упорно заявляют об истинном, настоящем исламе, не искаженном, как в других направлениях, представителей которых часто считают отступниками. У приверженцев этих групп нет ни малейшей заинтересованности в решении проблем, с которыми сталкивается религия сегодня, они стараются защитить себя от них, укрыться, даже если ради этого придется проигнорировать многочисленные противоречия и проявить открытое лицемерие.

Благодаря финансовой и технической поддержке стран Персидского залива, влиятельных личностей и организаций эти школы имеют возможность растить своих ученых и подготавливать имамов, строить мечети и распространять свою литературу по всему миру, часто с благословения западных держав. Нередко подобное буквальное и традиционалистское прочтение несет очень негибкие, порой опасные интерпретации, которые негативно отражаются на представителях других религий и культур, женщинах, демократии и всем многообразии человечества. Поборники этих направлений выступают против малейшего переосмысления, любых новых предложений и представлений, которые бы восстановили приоритет Корана и помогли продолжить работу по аутентификации хадисов, размещении их в правильной последовательности, пересмотре моделей и способов применения правил в современном контексте. Вкратце в их представлении изменение мусульманами образа мышления означает предательство священных текстов.

Культурное наследие

Различение культуры и религии – очень сложная задача, однако это жизненно необходимо. В процессе толкования священных текстов мы должны четко понимать и разделять вещи, принадлежавшие к арабской культуре, от чисто исламских принципов. Данное требование распространяется не только на письменные источники, но и на все наследие, переданное нам поколениями ученых, так как каждый из них находился под влиянием своей культуры, места и времени, что не могло не отразиться на понимании и прочтении текстов.

Прочтение священных текстов буквалистами и традиционалистами добавляло собственное «культурное отображение». Ученые, которые, возможно, были открытыми и даже дерзкими в определенных вопросах, тем не менее находились под сильным влиянием своего времени и среды, когда рассматривали роль женщин, темы политической власти, рабства и другие. Некоторые их толкования носили скорее типично арабский, персидский или турецкий оттенок, нежели истинно исламский. На ранней стадии многие стремились свести исламскую культуру к арабской. Все наставления текстов касательно понятия плюрализма стали пониматься в итоге более арабизированно.

Эта предвзятость гордо шествует по миру по сей день. Под предлогом того, что язык Корана арабский, ислам обобщают и преподносят как религию, культура которой является исключительно арабской. В результате возникают четыре проблемы, что неудивительно. Первая заключается в путанице, возникшей между культурой и религией: то, что было интерпретировано на основе данной культуры или как применимое к специфической культурной обстановке, принималось за религиозный принцип. Вторая проблема в том, что та же путаница, возникшая ранее, прослеживается по отношению к самим священным текстам, особенно в литературе по хадисам, между исламскими принципами и их культурным обрамлением, а последнее тесно связано с конкретным местом и временем. Третьей проблемой, с которой столкнулись мусульмане, стала критика культурных феноменов на основе религиозных принципов. В каждой культуре, в том числе в арабской, есть свои недостатки, аномалии, дискриминация и обычаи анахронизма, даже если она совершенно нормализована. Принципы, правила и цели ислама, в совокупности слагающие Путь, призывают нас этично относиться к оценке различных культур и отвергать все, что не соответствует этим его составляющим. Сегодня же на наших глазах происходит совершенно обратное. Под угрозой господства Запада сохранение верности исламу видится только в слепом соблюдении арабской, африканской или азиатской – своей – культуры. Это глубокое заблуждение очень далеко от истины. Каждую культуру надо воспринимать критически, досконально рассматривать и переоценивать, ибо дискриминация и несправедливость, воспринимающиеся как норма, никак не соответствуют исламским принципам. Подобное отношение – некритичное восприятие своей культуры – порождает четвертую проблему, а именно опасность – страх перед культурой чужой, неисламской. Следуя подобной точке зрения, нельзя быть хорошим мусульманином, оставаясь при этом англичанином, французом, немцем, американцем или канадцем. Подобное пугливое и ограниченное восприятие противоречит всему, что обсуждалось выше. Ничто ни в одной из этих культур не может быть названо антиисламским, прежде чем мы не применим тот же критический подход, не дадим этическую оценку и не выберем лучшее, что есть в каждой. Универсальность ислама имеет смысл только при условии, когда она слагает единое основание всего культурного многообразия, будь то культуры господствующие или нет, западные или восточные.

Многообразие и внутрирелигиозный диалог

Каждый, кто путешествовал по мусульманским странам либо сталкивался с общинами мусульман, не мог не заметить атмосферу разобщенности, раздоров, вплоть до конфликтов, распространенную по всему миру. Сами мусульмане первыми жалуются на подобное положение. Их споры и разногласия начинаются с определения наступления месяца Рамадан и продолжаются вплоть до ряда ключевых вопросов. Упорство в разделении породило коллективную психологию, столь же упорно настаивающую на единстве, практически всеобщем объединении, что часто неправильно понимают как стремление к единообразию. Сегодня мусульмане испытывают большие трудности – сложно разобраться во множестве толкований, разных правовых школах и всех направлениях, существующих в каждой школе мысли.

В исламе нет ни института духовенства, ни единой унифицированной структуры – факт, который, казалось бы, должен способствовать признанию различий и созданию механизма для внутрирелигиозного диалога. Увы, подобный диалог сегодня либо не существует, либо имеет крайне специфическую форму и носит временный характер. Военно-политические конфликты нового времени – Ирана и Ирака, Ирака и Сирии – еще больше обострили напряжение между суннитами и шиитами, дошедшее до опасной черты. Алгоритм конфликта и нездоровое соперничество отбросили возможность диалога очень далеко. Полностью отсутствует какой-либо диалог между различными школами и движениями как среди суннитов, так и среди шиитов, причем разделение подстегивается политическими причинами, геостратегическими и культурными интересами. Существует множество различных толкований священных текстов, однако нет единой дискуссионной площадки, способствующей взаимообогащению или хотя бы сохранению атмосферы взаимного уважения. Этике разногласий было посвящено много работ, но современные мусульмане в подавляющем большинстве не уважают эти принципы и очень далеки от того, чтобы их применять.

Авторитетность

Вопрос авторитетов непосредственно связан с многообразием интерпретаций и направлений. Хотя шииты более организованны и структурированы по сравнению с суннитами, им тоже присуща столь же острая проблема авторитетности лидеров.

Кто же в таком случае может говорить от лица мусульман? На каком основании формируются авторитетность, доверие и религиозная власть? Несомненно, теоретически – на основе знаний и компетентности, но мы вынуждены констатировать, что сегодня авторитетность строится не на объективных критериях. Она может зависеть от происхождения, харизмы какого-либо ученого, от востребованности того, к чему призывает лидер, от его связей с власть имущими. Все это дает основание признать, что мусульмане переживают кризис религиозной авторитетности. Официальные структуры, организующие религиозные презентации, абсолютно не воспринимаются в качестве авторитетов, так как выступают от лица действующей политической власти либо используются ею. Члены этих структур зачастую некомпетентны, поэтому они представляют сами себя, а не сообщество мусульман, будь то на национальном или международном уровне.

Оказавшись в подобном хаосе, рядовые мусульмане сами выбирают себе имамов и религиозных лидеров на основании разных критериев – родины ученого, харизмы лидера, его способности взывать к сердцам, ибо тот уверяет в отстаивании справедливости, либо национальности тех, кто живет в изгнании. Порой, как в случае Саудовской Аравии, буквалисты объявляют страну сердцем ислама и единственным истинным источником знания. Некоторые, разочарованные обилием противоречивых мнений, сами берут на себя смелость толковать священные тексты, не обладая при этом должным уровнем знания и образования, знанием языка, представлением о степенях предписаний в исламе и общей структуре Послания. Возможно, при подобном подходе к священным текстам складывается впечатление демократичности, однако проблем он создает больше, чем решает. При отсутствии необходимых знаний появляются разные радикальные интерпретации, от самых либеральных до наиболее экстремистских. В итоге некоторые группы, следуя поверхностному прочтению и лишь нескольким аятам, вырванным из контекста, приходят к выводу, что можно убивать.

В последнее время на национальном и международном уровне появились советы, собирающие ученых самых разных направлений и школ мысли, которые стремятся придать некую упорядоченность существующему многообразию и восстановить понятие руководства и авторитета религиозных лидеров, но эти отдельные начинания зачастую малоэффективны. Вероятность, что они сумеют образовать, на национальном и региональном уровне, некие структуры, независимые от власти и полностью поддерживающие рядовых мусульман и местные объединения, невысока.

Прикладная этика: наука, медицина, биоэтика

Проблема авторитетов тесно связана с более глубокими темами, касающимися прикладных и экспериментальных наук. Если в прошлом существовали некоторые ученые, обладавшие глубокими познаниями на нескольких уровнях, будучи одновременно правоведами, философами и медиками, то в наше время это невозможно. Каждая область знания стала настолько сложной и дифференцированной, что уже ни один ученый не в состоянии овладеть несколькими науками в полном объеме, соответствующем требованиям времени, поэтому для вынесения правовых решений по различным вопросам, касающимся современных областей знаний, от биоэтики и технологий до экономики, собираются советы ученых-правоведов. В сотрудничестве со специалистами каждой области науки они изучают отчеты, доклады и в итоге выносят тщательно взвешенное новое суждение по конкретному вопросу с точки зрения исламского права (фетва).

Сегодня можно найти литературу по ряду деликатных вопросов, среди которых прерывание беременности (эта тема тщательно изучена на основе рассмотрения разных частных случаев), трансплантация органов (разрешается и рекомендуется), возможность применения пассивной эвтаназии, клонирование и другие темы биоэтики. Аналогично рассматривались вопросы из области экономики и финансов, включая дискуссию об определении, средствах и целях экономических мер, а также сферы новых технологий, массовой информации и искусства.

Были разработаны и даны правовые оценки по широкому спектру крайне сложных вопросов. И тем не менее многие ученые, эксперты в своих областях – точных наук, медицины, экономики и финансов, высоких технологий, СМИ, – указывают на несоответствие между выработанным правовым решением и преобладающей практикой конкретной дисциплины. Высокие нравственные качества ученых-юристов и их знание священных текстов не являются достаточным условием для предоставления им права предлагать определенное направление развития наук и указывать их конечные цели. Наряду со знанием письменных источников ислама нужно обладать глубокими познаниями в самих науках и иметь четкое представление о социальном и культурном контексте в каждом рассматриваемом случае. На практике же при разработке программ прикладной исламской этики с учеными в области точных, экспериментальных и гуманитарных наук очень часто консультируются в последнюю очередь. Нередко их мнение не принимается в расчет, хотя именно специалисты узкого профиля должны быть в центре поиска решения этих насущных и сложнейших задач, их возможности следует оценить по достоинству. Мусульмане страдают от последствий того, что абсолютный приоритет принадлежит текстам, но при этом упускается из виду значение контекста, когда нормы и правила переносятся в реальную жизнь и применяются. Здесь важнейшую роль должны играть авторитетные ученые и специалисты рассматриваемых дисциплин, именно на них лежит огромная ответственность разработки правильно адаптированного, детально продуманного и компетентного этического ответа. Увы, в реальности включение в совет технических экспертов и предоставление им полномочий встречается нечасто.

Женщины и мужчины

Бесконечный поток книг и статей о положении женщины в исламе захлестнул мир и продолжает нарастать. Доминирующие темы неравенства, насилия, полигамии и ношения хиджаба свидетельствуют о женоненавистнической природе ислама либо выявляют ложность критики этих теорий. Мало кто станет отрицать, что вопрос достаточно сложный, причем не только в отношении женщин, но и мужчин. Парадоксально, но именно положение и роль мусульман-мужчин на протяжении всего исторического кризиса вызывает недоумение и приводит в замешательство.

Личность или лишь роль

Мужчины несли ответственность за подавляющую часть вклада в право, юриспруденцию и исламские науки, но при этом вкладом тысяч женщин-ученых пренебрегли. Это оказало влияние на литературу, освещающую роль обоих полов. Во-первых, священные тексты изучались сквозь призму мужского взгляда, в основном в патриархальных обществах, и акцент делался на роли женщины в обществе. На протяжении веков множество трудов посвящалось статусу женщины – матери или дочери, но не существует ни одной серьезной работы, где бы рассматривалась женщина как полностью реализовавшаяся личность, свободное, целенаправленное действующее лицо, которое живет своей внутренней жизнью, приобретает духовный опыт в поиске познания Бога. Стремления женщины точно такие же, как мужчины, единственное их различие заключается в соответствующих ролях и статусе.

Надо признать, что изначально сам подход к вопросу – мужской. Более того, как уже обсуждалось, буквалистское прочтение священных текстов (сужение смысла) и влияние культуры (культурная проекция), перевесили чашу весов в формировании «женской темы» в исламе на свою сторону. Коранические аяты и пророческая традиция трактовались буквально, не принимая во внимание общий дух Послания. Культурная патриархальная обстановка, окружавшая ученых и правоведов, работавших над текстами, не могла не оказать влияния на их понимание. В результате исламская литература, посвященная женщинам, искажена втройне: она фокусируется исключительно на роли женщины, а не на ее личности; рассматривается частное (отдельные аяты), что не согласуется с общим (общие и конечные цели Послания); в ней смешиваются разные понятия – культурные нормы и религиозные принципы.

Влияние было настолько сильным, что даже великие и высокопочитаемые ученые оставили односторонние и опасные комментарии, которые можно использовать для оправдания некорректного отношения. Кто начиная с XII века установил, что брачный контракт приравнивается к взаимоотношениям хозяина и рабыни? Кто вплоть до сегодняшнего дня оправдывает супружеское насилие? Кто оправдывает заключение брака, когда не спрашивают согласия женщины, а иногда и мужчины? Послание, если рассматривать его полностью, говорит обратное. Откровение последовательно, через воспитание, привело первых мусульман к пониманию супружества как отношений на основе равенства, любви и взаимного доверия; когда брак не заключается без согласия женщины, к полному запрету любых форм домашнего насилия, что подтверждал своим примером Пророк, который ни разу не ударил женщину и сказал: «Не бейте рабынь Божиих [женщин]»[66]66
  Хадис передал Абу Дауд.


[Закрыть]. Нельзя отрицать, что существовали крайние интерпретации и комментарии, а подобные неприемлемые постулаты и правовые мнения были легализованы в истории исламского права даже самыми уважаемыми и знаменитыми учеными прошлого, которые прославились своими достижениями в других областях знания.

Равенство и кризис мужественности

Мы уже обсуждали апологетику буквализма и традиционализма, описывающую женщин и мужчин равными перед Богом, их семейные взаимоотношения дополнительно и роли в обществе. Это понятие «дополнительности» остается расплывчатым и в итоге может быть использовано для оправдания дополнительных отношений в формате хозяина и рабыни, как некоторые правоведы настаивали на протяжении веков. Вопрос уходит корнями намного глубже и предшествует признанию женщины и мужчины равноправными личностями в стремлении к свободе и независимости, развитию на индивидуальном и социальном уровне, обретению материальной самостоятельности. Как супруги, они являются партнерами:

«Верующие мужчины и женщины являются помощниками и друзьями друг другу. Они велят совершать одобряемое и запрещают предосудительное, совершают намаз, выплачивают закят, повинуются Господу и Его Посланнику» (9:71).

Утверждение равенства безоговорочно следует из детального исследования священных текстов, причем как мужчинами, так и женщинами.

Ученые и интеллектуалы обоих полов определили принципы и цели, которые необходимо учитывать для устранения ошибочных, упрощенных интерпретаций и неправильного культурного прочтения. Они начали работу по восстановлению прав женщин, и некоторые из них – и женщины, и мужчины – определяют себя как исламские феминисты. Характер взаимоотношений между мужчинами и женщинами ни в коем случае не должен вступать в противоречие со священными текстами и принципами ислама – он должен утверждаться на их основе. Требуется дальнейшая напряженная работа по критике трех упомянутых выше искажений и предотвращения их влияния в обыденной жизни.

О «женском вопросе» в исламе было так много сказано и написано, что «мужская тема» как-то осталась слабо освещенной. Между тем последняя неразрывно связана с современным кризисом ислама. Веками статус и авторитет мужчины со всеми прерогативами естественно проистекал из уклада патриархального общества и был надежно защищен, что гарантировало мужчине ведущую роль в обществе. В современном стиле жизни и культуре общества понятия сместились. Социальные проблемы, присутствие женщин на работе, возрастающее появление повсюду уверенных в себе женщин вкупе привели многих мужчин к психологическому и социальному кризису. К этому кризису, подлинному кризису мужественности, отнестись следует со всей серьезностью и подвергнуть все его составляющие – потерю опоры, чувство ущербности, синдром отсутствия отца и многие другие, ставшие широко распространенными болезнями нашего времени, – глубокому анализу.

С ног на голову: когда второстепенное становится главным

Упрощенное, буквалистское прочтение письменных источников, ограниченное рамками своей культуры, породило множество спорных утверждений, часто с плачевными последствиями в разных сферах. Многие исламские ученые и простые мусульмане в результате заняли позицию, скорее напоминающую иудейские или христианские предписания, нежели их собственные, исламские критерии. Стало бытовать мнение, что якобы чем строже правовое суждение, тем оно более исламское. Этот вывод не имеет под собой никакой основы. В священных текстах все сказано очень ясно. Подавляющее большинство ученых, как сунниты, так и шииты, признают, что контрацепция разрешена, что совершение аборта должно рассматриваться в каждом конкретном случае, что экономическая независимость женщины, ее личное состояние должны быть юридически защищены, а весь ее заработок, равно как и наследство, принадлежит исключительно ей. Но определенные буквалистские и традиционалистские движения, позиционирующие себя как «защитники ислама», твердо стоящие на «защите от опасностей современного мира», поставили данные положения под вопрос.

Эти люди непреклонно продолжают распространять правовые мнения, оправдывающие поведение, которое не может иметь оправдания. Мужчина, отказывающийся пожать руку женщине, на Западе всех шокирует, равно как и женщина, отказывающаяся показаться врачу-мужчине. По этому поводу существуют разные правовые мнения. Пророк говорил, что он лично не станет никогда пожимать руку женщине, но нет причин, указывающих, что это заявление должно распространяться на всех мусульман. Существует достаточно много хадисов, запрещающих прикосновения и физическое приближение, которое может вызвать сексуальное желание, но это не имеет отношения к обыденным контактам.

Аналогичное мнение верно по отношению ко взору: нет ничего дурного, если мужчина смотрит на женщину во время разговора с ней, равно как и наоборот, если это обычный взгляд, без сексуального подтекста. В Коране указывается очень четко: «Скажи верующим мужчинам, чтобы они опускали [частично] свои взоры» (24:30)[67]67
  Перевод Т. Рамадана.


[Закрыть], а в следующем аяте такое же указание дается женщинам: «Скажи верующим женщинам, чтобы они опускали [частично] свои взоры» (24:31)[68]68
  Перевод Т. Рамадана.


[Закрыть]. В данном случае «частично», или «часть», определяется как нечто относящееся к соблазну, сексуальному желанию, но сегодня мы наблюдаем тип поведения, предписанного буквалистами и традиционалистами, когда человек избегает смотреть на собеседника противоположного пола, отказывается от рукопожатия, словно эти обыденные действия относятся к большим грехам. Представители данных направлений запрещают женщинам идти на прием к врачу-мужчине, хотя, согласно мнению большинства ученых, если необходимо лечение, препятствий к этому нет.

Напрашивается вопрос, почему правовые предписания менее строги по отношению к мужчинам? Мы встречаемся с теми же двойными стандартами, когда речь идет, например, о посещении плавательных бассейнов. Это пожелание вполне понятно и связано с отношением ислама к обнажению своего тела, демонстрации себя посторонним. Каждая женщина имеет право не показывать свое тело, если это ее убеждение. Тут дело в том, что те же правила – как человек выглядит и что он обнажает – должны применяться не только к женщинам, но и к мужчинам. Ничто, и уж менее всего чисто «мужское прочтение», не может являться оправданием столь тенденциозным интерпретациям.

Межрелигиозные и смешанные браки

Смешанные (межкультурные) и межрелигиозные браки часто смущают, но они ведь сильно различаются. Исламская традиция всегда принимала и безоговорочно поддерживала брачные союзы представителей разных культур и наций во имя исламского братства, не знающего границ, расовых и языковых барьеров. Несмотря на традицию и горячую поддержку исламом браков между представителями различных культур, нельзя отрицать, что как в прошлом, так и в настоящем существует недопустимое расистское отношение среди арабов, турок, азиатов, чернокожих и даже среди обращенных мусульман. Ксенофобия и национализм в сочетании с чувством высокомерного расового превосходства вызывают поведение, глубоко чуждое принципам ислама.

Более того, ученые – сунниты, шииты и ибадиты – признают легитимным брак между мусульманином и иудейкой либо христианкой (монотеистами, или людьми Писания). Центральные понятия семейной философии – соответствующие семейные роли супругов, наследование религии с отцовской стороны (согласно традиции) – подчеркивают обязанность сохранения семьи и не предоставляют такой же возможности женщине-мусульманке, которая может выйти замуж только за представителя свой религии. Этот постулат ученые вывели на основании Корана: «Ибо им (верующим мусульманам) не дозволено жениться на них (неверующих женщинах), а им (неверующим) не дозволено выходить замуж за них (за мусульман)» (60:10). Трактовка этого аята вкупе с несколькими хадисами привела исламских ученых почти к единодушному заключению, что мусульманке запрещено выходить замуж за немусульманина.

Лишь единицы ученых, очень незначительное меньшинство, предложили иные интерпретации, согласно которым мусульманке разрешается сочетаться браком с иудеем или христианином при строгом соблюдении условий: муж должен уважительно относиться к ее религии, дети получат мусульманское воспитание и т. д. Следует отметить, что ситуация немного отличается, если женщина приняла ислам, уже будучи замужем, либо встала на путь религиозной практики после замужества. Мнение большинства указывает, что в таком случае она должна стараться получить развод, но в течение нескольких веков в ученой традиции существовали многочисленные религиозные постановления, разрешающие мусульманке оставаться замужем за немусульманином до тех пор, пока он уважает ее религиозные чувства и не препятствует исполнению практики ее религии (разные авторы оговаривали дополнительные условия, особо подчеркивая воспитание детей согласно исламу).

Сегодня брачный вопрос подвергается жесткой критике, особенно в связи с присутствием миллионов мусульман на Западе, и здесь мы встречаемся с двумя феноменами. Множество мусульманок вышли замуж и продолжают выходить за мужчин другой веры или за атеистов. В основном это женщины, не практикующие свою религию, но если они вернутся к религиозной практике, это породит проблему, однако зачастую так поступают и соблюдающие мусульманки, полностью осознавая свой шаг и беря на себя всю ответственность. Тем не менее число подобных браков увеличивается. Ученые могут вновь и вновь повторять предписания, но реалии мусульманской общины сегодня меняются, хотя надо признать, что большинство мусульманок все-таки выходят замуж за представителей своей веры.

Не так давно на горизонте появилась еще одна проблема. Многие молодые женщины из традиционных семей, которым не разрешали окунуться в социальную жизнь вне стен родительского дома, получили хорошее образование и стали строить научную карьеру. Подчас у них есть даже не одно, а два-три блестящих образования, и большинство из них достигли больших успехов. В итоге они часто обретают социальный и интеллектуальный статус, намного превышающий таковой у среднестатистического мужчины-мусульманина. Сложно представить, что подобные женщины будут счастливы в браке, слишком уж велик дисбаланс между их огромными интеллектуальными достижениями и социальным положением мусульман-мужчин, сталкивающихся со множеством препятствий на пути профессионального роста. Подобные ситуации не единичны, они стали реальностью не только на Западе, но и в странах Азии, Африки и в арабском мире. Мусульманские ученые же продолжают повторять всем известное единодушное мнение, не пытаясь вникнуть в изменившиеся современные реалии и понять их. Эти изменения должны привести ученых к иному, более глубокому подходу, порой с детальным рассмотрением ситуации в каждом конкретном случае, чтобы женщины и мужчины могли спокойно прийти к браку и при этом бы не страдали ни личные и духовные потребности, ни религиозные обязанности. Формальные конструкции, которые ограничивают и душат, должны сменить более мудрые и гибкие положения.

Полигамия

Тема полигамии – одна из наиболее горячо обсуждаемых. Она часто используется для демонстрации дискриминации женщин, якобы присущей исламу, однако более детальное изучение этой темы, на основе его базовых принципов и целей, показывает всю нелепость выдвигаемых обвинений и приводит к пониманию священных текстов на ином уровне. Во время ниспослания Откровения полигамия была широко распространенным явлением, в арабских племенах и кланах число жен не регламентировалось. Коран ограничил его четырьмя женами, добавив при этом строгие условия. Моногамия однозначно поощряется, полигамия же рассматривается как возможный частный случай, когда защищаются интересы детей-сирот:

«Если вы боитесь, что не будете справедливы к сиротам, то женитесь на других женщинах, которые нравятся вам: на двух, трех, четырех. Если же вы боитесь, что не будете одинаково справедливы к ним, то довольствуйтесь [только] одной или теми, которыми овладели ваши десницы» (4:3).

Здесь допустимое отклонение выступает вместе с обязанностью равного отношения к супругам, а в случае отсутствия такового предпочтение отдается моногамии. Некоторые ученые добавили дополнительное условие: отказ первой супруги. В брачном контракте она может указать свое несогласие с последующими возможными браками, с чем супруг, подписавший контракт, обязан считаться. В некоторых обществах мужчины относятся к условию равного отношения как чисто формальному, не принимая его во внимание. Кроме того, вне зависимости от согласия первой жены, права и собственность других жен, согласно исламскому праву, защищены. Сегодня это часто не соблюдается: женщин вынуждают к принятию несправедливых и (или) дискриминирующих контрактов и жизнеустройства.