Текст книги "Ислам. Прошлое и настоящее"

Идентичность и место проживания

Ничего из сказанного выше не означает, что ислам как религия и система ценностей не представляет проблем, когда мусульмане проживают в обществе, где большинство сограждан принадлежит к иной религии или не исповедует никакой и где правая система чисто светская. На первое место встает вопрос идентичности. Естественно, что социальная среда вынуждает определиться и объявить, кто ты. В глазах сограждан все эти недавно появившиеся, которые вчера были пакистанцами, турками, африканцами и арабами, стали исключительно «мусульманами», и, поскольку эти люди теперь живут на Западе, вполне правомерно задать им вопрос, считают они себя британцами, французами или американцами либо в первую очередь они все-таки мусульмане.

Многие, из гордости или из-за разочарований, подтвердят, что они в первую очередь конечно же мусульмане, хвалясь своим отличием от прочих, либо что они американцы или европейцы, часто из нежелания выделяться, опасения, что их будут осуждать или из страха расовой дискриминации. Это навязывание мусульманам непременной идентичности стало постоянной темой политических дебатов на Западе, но двойственный формат самой формулировки полностью искажает смысл. Подобный подход отражает образ мышления, когда мусульман уже пометили как «чужих», при этом преобладающий политический и социальный климат способствует тому, что многие мусульмане приняли ярлык «отчужденности» как присущий им.

Однополярной идентичностью не обладает никто. Каждый является носителем нескольких определений (мужчина, женщина, чернокожий, белый, иудей, христианин, мусульманин, канадец, британец и т. д.), и доминанта зависит от контекста ситуации. Во время голосования человек может быть немцем или шведом, перед лицом же смерти он – атеист или верующий. Разные идентичности в зависимости от места и времени дополняют друг друга и гармонизируют, а вовсе не противоречат одна другой. Мусульмане, оказавшись в положении религиозного меньшинства, должны найти способы преодолеть кризис неуверенности в себе, из-за которого они, часто в состоянии стресса, сомневаются в своем праве и возможности заявить о составной идентичности.

То же самое верно по отношению к определению места проживания. В течение веков исламские ученые делили весь мир на «дом – или пространство – ислама» и «дом – или пространство – войны». Эти понятия не являются кораническими, они помогали устанавливать различие между обществом, где мусульмане могли ощущать себя в безопасности, или могущественными, и тем местом, где их жизни угрожала опасность. Но эти определения давно устарели и не используются. Многие ученые указывают, что такое разделение не соответствует современным реалиям: зачастую мусульмане находятся в большей безопасности на Западе, где свобода совести и свобода слова соблюдаются реально, в отличие от стран мусульманского большинства.

Как нам следует называть такие общества? Глобализация пошатнула старые категории, и весь мир стал одним общим пространством свидетельства, для всех наций. Прежние двойные определения остались в прошлом. Для каждого мусульманина, будь то женщина или мужчина, где бы он ни жил, свидетельство о принадлежности к своей вере и этическим принципам означает быть преданным гражданином, осознавать свои права и обязанности, принимать ту культуру, в которой он живет, искать любые благие начинания и творить добро.

Ислам – западная религия, а западные культуры стали теперь культурами ислама. Западные мусульмане сейчас свидетельствуют о приверженности своим принципам, также как иудеи, христиане или атеисты, каждый со своей многогранной идентичностью, выросшей из той культуры, которая стала им родной. Вызов современности заключается в сохранении верности этим принципам, неисключении при этом себя из социума, политического и медийного пространства, даже если данное пространство порой становится враждебным. Таков исторический эксперимент, участниками которого оказались западные мусульмане.

Мы всегда должны помнить, как и они помнят, что в Восточной Европе веками соседствовали европейцы и мусульмане; что они приняли наследие европейских культур во всей его многогранности, где, безусловно, был и вклад мусульманских народов. О сокровищнице европейского ислама на Балканах часто забывают, равно как и о богатствах ислама Андалусии. Ислам исповедуют многие афроамериканцы и десятки тысяч тех, кто принял его на Западе, что заставляет нас пересмотреть биполярную схему, утверждающую, что западная культура противоречит принципам ислама. Для полной реализации многогранной идентичности в едином и уже общем пространстве свидетельства требуются образование, уверенность в себе и соучастие. Вызов современному поколению и тем, кто придет нам на смену, – в преодолении интеграции, уже ставшей старомодной, и во внесении своего вклада.

Община, самоизоляция, «неверные»

Мусульмане очень трепетно относятся к понятию «община» (умма), и часто складывается впечатление, что они не видят себя за ее пределами. Некоторые буквалистские и традиционалистские движения воспринимают и практикуют эту концепцию крайне прямолинейно: они полагают, что мусульмане являются частью некой исключительной и специфической общины, должны сильно отличаться и полностью дистанцироваться от немусульман. Однако понятие умма никогда не имело такой ограничительной коннотации. Существует два уровня понимания. С точки зрения веры умма представляет духовную общину, объединяющую верующих на основе общей религиозной принадлежности, обрядов и стремления к трансцендентному. Эта духовная умма вибрирует вместе с общим чувством динамизма и единой энергетикой, особенно во время месяца Рамадан и в дни большого паломничества. Все религиозные и духовные традиции признают такое понятие, как духовное объединение, которое наполняет каждого из своих адептов приливом энергии.

Второй уровень – идея уммы как объединения на основе общих принципов, что несоизмеримо превосходит верующих-одиночек, эта община может даже обратиться против своих приверженцев, если те предадут ее. Именно в таком ракурсе Мухаммад считал иудеев Медины членами основанной им уммы, обладающими теми же правами и обязанностями, что и мусульмане. Откровение призывает мусульман во имя своих высоких принципов сражаться с мусульманами – угнетателями:

«Если две группы верующих сражаются между собой, то примирите их. Если же одна из них покушается на другую, то сражайтесь против той, которая покушается, пока она не вернется к повелению Господа. Когда же она вернется, то примирите их по справедливости и будьте беспристрастны. Воистину, Господь любит беспристрастных» (49:9).

В том же духе Мухаммад наставлял: «Помогайте своему брату, будь он притеснитель или притесненный». Один сподвижник спросил: «Я помогу моему брату, если его будут притеснять, но как же я буду помогать угнетателю?» На что Мухаммад ответил: «Остановив его руку»[73]73
  Хадис передал Бухари.


[Закрыть]. Неприемлемо отстаивать особые привилегии либо заявлять: «Моя община права или нет».

Община, основанная на принципах, должна выступать против искушения привилегированной высокомерной самоизоляции, против сектантского отдаления и претензии на какое-то особое отношение к своим членам. Напротив, ее приверженцам надлежит занять критическую и открытую позицию, воплощающую беспристрастность по отношению к представителям другой веры или атеистам, и наказывать за несправедливость, совершаемую кем-либо из верующих. Община на основе веры – это община на основе принципов, и в качестве таковой она запрещает самоизоляцию. Именно вера призывает к уважению принципов и соучастию в любых добрых начинаниях, национальных или культурных, под эгидой общих ценностей.

В таком случае, понятие кяфир надо рассматривать совершенно в ином свете. Это слово часто ошибочно переводят как «неверный», некоторые мусульмане используют сам термин для резкого осуждения людей других религиозных традиций или атеистов, придавая ему пренебрежительный и даже оскорбительный оттенок. Но термин несет строгий нормативный смысл: это тот, кто, обладая знанием, преднамеренно отрицает Бога и (или) истину последнего Откровения и пророческую миссию Мухаммада. Это понятие надо использовать крайне осторожно и не в качестве оскорбления или ругательства, поскольку невозможно определить, обладает ли человек, отрицающий Бога, достаточным знанием, чтобы утверждать подобное. Ведь быть может, он отрицает по неведению, и в этом случае отрицание не является осознанным. Кроме того, Откровение указывает на поддержание отношений с теми, кто отрицает ислам, отвергая его при полной осведомленности. Формулировка очень ясная: «Вам – ваша религия, а мне – моя» (109:6). Принцип свободы веры неразрывно связан с основным требованием: справедливость по отношению ко всем, независимо от религиозных различий, цвета кожи и социального статуса. И уютное уединение за стенами собственной общины нигде не подразумевается.

Правовая основа и общее сказание

За последние 30 лет ученые-правоведы проделали большую работу по созданию юридической основы взаимоотношений между мусульманами и западным обществом. Они часто исходили из опыта религиозного плюрализма обществ Восточной Европы, Африки и Азии, где на протяжении веков прочно утвердились гармоничные добрососедские отношения. Мнения, сформулированные учеными, имели успех и помогли сдвинуть с мертвой точки решение многих крайне важных и болезненных вопросов, способствовали переосмыслению мусульманами таких понятий, как секуляризм, идентичность, национальная принадлежность, гражданство, равенство перед законом, патриотизм. Исключение составляют буквалисты и традиционалисты, образ мышления которых не позволяет принять какие-либо изменения, и они сохраняют свои позиции по всем вопросам, однако эти направления составляют меньшинство. Бо́льшая же часть ученых-правоведов и простых западных мусульман сумела выработать открытое и спокойное восприятие, придя к выводу, что ничто не препятствует проживанию мусульман в атмосфере светского общества, осознанию себя лояльными гражданами той страны, которую они называют своим домом, и ощущению культурной общности со своими согражданами.

Несмотря на попытки политиков и средств массовой информации раздуть полемику, пропаганду негативной оценки и поддержание ограниченного понимания самоидентичности, западные мусульмане в целом обладают непредубежденным позитивным восприятием, это не подлежит сомнению. Присутствие сограждан-мусульман во всех сферах жизни общества, в академических кругах, во всех профессиях и ремеслах, средствах информации и политических партиях, культуре и спорте стало твердо установленным фактом. Реакция большинства мусульман была удивительно спокойной, критичной и полной самообладания, когда они сталкивались с различными провокациями, начиная с датских карикатур до исламофобских комментариев мнимых доморощенных интеллектуалов, политиков и журналистов. Опять же, исключения составляют отдельные самозванные маргинальные группы, чей максимализм и склонность к насилию лишь подчеркивают готовность подавляющего большинства к взвешенному и ответственному обсуждению. Подобное достойное поведение полностью соответствует понятиям общества плюрализма, в котором они живут, требующего лояльности, но ответственной и критичной.

Мы должны подняться выше простого уважения к правовой структуре и постараться преодолеть четыре ступени: знание языка страны, уважение к ее законам, лояльность к обществу и свобода для всех граждан. Сегодня, когда нарастают враждебные настроения по отношению к исламу, звучит риторика «чуждости» мусульман, а антиисламский расизм – исламофобия становится нормой, принцип равноправного гражданства для мусульман пошатнулся. И вот была создана новая категория, куда поместили тех самых людей, которые вчера были полноправными гражданами: это «иностранные сограждане», которые могут иметь гражданство, но они «слишком мусульмане» и «слишком инородны», чтобы являться истинными согражданами. В конце концов в таких обстоятельствах сложно ощущать себя на Западе действительно дома, взращивать истинное чувство принадлежности не просто из уважения к закону, а в стремлении стать частью общего сказания этой страны, частью ее народа.

В этом сокрыт самый суровый вызов западным мусульманам: смогут ли они преодолеть все препятствия и стать согражданами, вносящими дополнительные ценности в общество, где живут и трудятся, как им это удавалось в Африке и Азии, вопреки статусу религиозного меньшинства? Настало время не просто интегрировать – большинство уже прошло эту стадию и двинулось дальше, а внести свой активный вклад в организацию и изменение своего общества ради блага всех людей. Как ни парадоксально, но это означает, что мусульманам следует поменьше говорить об исламе, оставить далеко позади свою одержимость определением религиозной идентичности и сделать так, чтобы благополучие общества – в сфере образования, окружающей среды, культуре и искусстве, борьбе за социальную справедливость, права женщин и эмигрантов, борьбе с расизмом и сохранение достоинства своих сограждан, независимо от вероисповедания, стало их прямым интересом.

Это будет больше чем интеллектуальная революция, а явится в первую очередь психологической трансформацией, порожденной уверенностью, что любое действие, усилие, все ценное является истинно исламскими не потому, что маркировано как «исламское» (или потому, что их зачинщик мусульманин), а за счет добродетельности принципов, этических стандартов и конечной поставленной цели. Это будет революция доверия, которая откроет сознание верующего всему миру, всему человечеству, как непоколебимую универсальную этику, исходящую из глубокого ощущения внутренней гармонии.

Заключение

Наше путешествие в сердце ислама подошло к концу. Теперь – я надеюсь! – вы можете по достоинству оценить эту мировую религию и цивилизацию. Моей главной целью было познакомить вас с принципами и ритуалами, которые объединяют всех мусульман, суннитов, шиитов и ибадитов, а также показать все разнообразие интерпретаций, правовых школ и школ мысли, не говоря уж о множестве различных практик, встречающихся в исламе.

Как цивилизация, ислам знал золотой век и периоды упадка, годы интеллектуального и культурного расцвета и кризиса. В своей небольшой книге я не обошел стороной ни один вопрос, каким бы острым он ни был. Я также не пытался отрицать противоречия, порой ужасные, между высокими принципами и наставлениями религии и недостойным поведением самих мусульман, не соответствующим этим принципам.

В мире ислама, как вы теперь знаете, есть специфическая терминология и соответствующий ряд понятий, в которых можно разобраться только в контексте взаимосвязанной системы ценностей. Одного лишь перевода арабского языка Корана и пророческой традиции на другие языки недостаточно, надо понять, как эти базовые понятия раскрываются и каким образом они взаимосвязаны. Столпы веры и основы ритуальной практики вместе с системой обязанностей и запретов слагают стройный каркас веры – неисчерпаемый источник вдохновения правоведов, философов и мистиков, архитекторов и художников. Их труд помог облечь в форму и придал красоту принципам и конечным целям Послания. Тот же источник питал интеллектуальные и научные запросы, культуру и искусство. Рассмотрение всего наследия в совокупности дает нам более глубокое понимание смысла Пути – шариата, который, как мы видели, гораздо шире открыт для разума и творчества, чем в догматических интерпретациях ислама буквалистов и традиционалистов, как бы они ни хотели заставить нас поверить в них.

Углубленное знание истории ислама, разных его периодов, вклада правоведов, мыслителей, ученых и художников должно бы теперь пошатнуть самодовольные утверждения тех мыслителей и комментаторов, которые настаивают, что ислам по своей сути не может способствовать развитию рационализма, плюрализма, науки и философии. Ничего нельзя упрощать и сводить к горстке положений, впадая в ту или иную крайность – как поверхностный подход, так и потерю связи с современными реалиями, слепо восхваляя великие принципы и ценности религии или очерняя ислам, как это делают исламофобы.

В этой краткой работе я старался на каждой странице вернуть читателей к базовым принципам ислама. Для меня было делом чести показать не только разнообразие мнений, но и ошибки, а также противоречия, исторические и современные, в исламском образовании и применении правил и учений ислама. Эти страницы являются скромной попыткой зародить у читателей – христиан, буддистов, индуистов, иудеев и атеистов – любопытство и стремление понять ислам, в простой, но не упрощенной форме.

Читателям-мусульманам предлагается прийти к более глубокому и самокритичному пониманию своей религии. Разве не сами мусульмане часто виноваты в пренебрежении, забвении и порой в предательстве гениальности ислама? Недостаток уверенности в своих силах, дефицит энергии и креативного мышления, преобладание буквализма и традиционализма, увлечение имитациями и копированием, вплоть до интеллектуальной колонизации, идеализация прошлого, апатия в наши дни и надежды на лучшее будущее, не подкрепленные делами, – это, вне сомнения, основные причины тройного кризиса, который испытывают мусульмане сегодня: кризис доверия, образования и силы влияния. Пересмотр понимания Пути во всей его целостности указывает на единственный выход – необходимость интеллектуальной и психологической революции, которая должна начаться с процесса переосмысления священных текстов и их высших целей, придания того центрального положения смыслу ритуальной практики и правил, которое они занимали ранее, и приветственного принятия всего наследия человечества, созданного для всеобщего блага.

Ислам ожидает от мусульман не менее, чем переосмысления Послания через веру и разум, его духовной силы, защиты свободы, приглашения к знанию и призыва свидетельствовать перед всеми людьми и служить всему человечеству.

В этой книге затронуты многогранные и сложные вопросы. Я не пытался оправдать то, чему нет оправдания, и защитить то, что не заслуживает защиты. Моя ответственность заключалась в том, чтобы ответить наилучшим образом, на что я способен, на наиболее часто задаваемые вопросы об исламе и мусульманах. Ответы на эти вопросы были сознательно объединены в общее представление, размещены в соответствующем порядке и расставлены по местам в сердце исламской системы ценностей. Поскольку рассмотреть каждый вопрос исчерпывающе было невозможно, я стремился вложить в эту работу одно важное пожелание: дать ключи к пониманию тем, кто захочет расширить свое знание этой религии, системы верования и цивилизации.

Далее таким читателям я бы предложил обратиться к более специализированным работам по каждому из затронутых здесь вопросов. При рассмотрении сложных тем, требующих учета исторического, правового и теолого-философского контекста, трудно изложить все просто и кратко.

Моей целью было сделать эту книгу доступной максимальному числу читателей. Если каждый, прочитав ее, закроет с бо́льшим пониманием, пусть даже ощущая, что не во всем до конца разобрался, это принесет мне скромное удовлетворение и понимание, что работа выполнена хорошо.

Десять вещей об исламе, которые, как вам казалось, вы знали

Сегодня нет недостатка в информации, чтобы составить представление об исламе. При этом в последнее время под влиянием исторических событий и дискуссий, организованных средствами массовой информации, даже среди мусульман утвердился ряд крайне упорных предубеждений и стереотипов. На страницах этой книги я затронул многие из них, стремясь исправить сложившееся положение. Тем не менее некоторые люди, которые заявляют, что знают и понимают ислам, упорно продолжают твердить эти «истины», словно они только что познакомились с предметом. Возможно, вы сами и не подозреваете, что являетесь одним из них? Не смейтесь! Вопрос как нельзя более уместный: что вы действительно знаете и о чем полагаете, что знаете?

Шариат

Во многих текстах, посвященных основам ислама, и в средствах массовой информации шариат преподносится как негативное и даже устрашающее понятие. Он представляется как исламское законодательство, «закон Бога», и сводится к уголовному кодексу с очень жестокими приговорами: отрубание рук за воровство, телесные наказания и забивание камнями за прелюбодеяние (мужчин и женщин, хотя обычно ложно представляется, что наказанию подвергаются только женщины, по аналогии с библейским сюжетом).

Мало кто станет отрицать, что многие мусульманские государства и различные экстремистские группировки заявляют о применении ими шариата в форме свода законов и системы наказаний, что подлежит осуждению. Однако шариат, который имеет много различных определений, в зависимости от области изучения, буквально означает Путь, ведущий к источнику. Он представляет собой Путь, которым должен следовать человек, чтобы остаться верным принципам и конечной цели Послания ислама. Этот Путь начинается с интеллектуальной и эмоциональной связи, которую верующий устанавливает с Богом, с самовоспитания, правильного понимания основ веры и ритуальной практики и – как на личностном, так и на общественном уровне – с продвижения образования, ответственного отношения к свободе, всеобщего равенства, социальной справедливости и стремления к внутреннему, социальному и международному миру.

Джихад

Складывается впечатление, что нет числа книгам, представляющим джихад как «священную войну», этаким исламским вариантом католических крестовых походов. Однако джихад буквально означает усилия, которые человек прикладывает, чтобы побороть любое искушение, справиться с негативными стремлениями, как своими личными, так и на уровне общества, с одной стороны, а с другой – усилия, совершаемые для призыва к добру и стремление изменить себя и мир вокруг к лучшему. Таким образом, усилие двустороннее: сопротивление и изменение. Человек может вести духовный джихад с эгоизмом и высокомерием, с бедностью, расизмом и коррупцией, а также за просвещение, социальное равенство и мир.

Лишь одно из 80 существующих определений джихада относится к войне и имеет ряд ограничений: военные действия легитимны только в случае самообороны, против агрессии или колонизации. Применяемое оружие должно быть симметрично тому, что использует агрессор, и военные действия надлежит немедленно остановить, если нападающая сторона их прекратила. Не может быть никакого оправдания войне, развязанной с целью колонизации, эксплуатации, захвата территорий, национальных ресурсов либо насильственного обращения в иную веру кого бы то ни было. Коран высказывается по этому поводу предельно ясно: «Если бы твой Господь пожелал, то уверовали бы все, кто на земле. Разве ты стал бы принуждать людей обратиться в верующих?» (10:99). Более того, существуют строгие правила этики ведения военных действий в случае законной самообороны: нельзя причинять вред женщинам, детям, священнослужителям и всему мирному населению. Теория «побочных разрушений» неприемлема ни при каких обстоятельствах, животных, деревья и насаждения следует оберегать.

Посланники

О любви мусульман к Пророку Мухаммаду знают все. Резкие обсуждения, возникшие из-за карикатур, опубликованных датскими и французскими изданиями, были восприняты мусульманами очень бурно. В мусульманских странах прошли демонстрации яростного протеста, даже с попытками убийств (порой успешными), с угрозами в адрес тех, кто посмел принизить Пророка ислама.

Разумеется, мусульмане чтят и любят последнего из Пророков. Это понятно. Но в то же время они должны стараться не канонизировать его личность, не делать объектом обожания. Когда Пророк умер, его лучший друг Абу Бакр предостерег мусульман, объятых трауром: «О люди! Если кто-то из вас поклонялся Мухаммаду, пусть знает, что Мухаммад умер. Но кто поклоняется Всевышнему, пусть знает, что Господь жив и никогда не умрет»[74]74
  См.: Ибн Хишам. Указ. соч.


[Закрыть]. Мусульмане действительно чтят всех Посланников и Пророков, и, согласно существующему положению, которое разделяет большинство, считается, что их нельзя изображать ни в живописи, ни в скульптуре, дабы избежать искушения идолопоклонничества, что в итоге могло бы привести к обожествлению последнего Пророка, сделав его объектом поклонения вместо Единого Бога. Ислам признает и учит уважительному отношению ко всем Пророкам, начиная от Ноя, Авраама, Моисея, Иисуса до Мухаммада, а также к другим, упомянуты они или нет в священных писаниях. Однако чувство уважения не может служить оправданием столь бурной, и в частном случае истеричной, реакции и актам насилия со стороны некоторых мусульман в ответ на грубые карикатуры и (или) выражение неуважения. Лучшим ответом является интеллектуальное критическое дистанцирование. Такая позиция, спокойная и уверенная, поможет избежать проявления слепых эмоций. Мудрее не реагировать на провокации.

Религия и культура

В XIX веке в Европе слову «Аллах» дали определение «Бог арабов», что превратило ислам в «религию арабов». Не было известно, что арабы-христиане молятся Богу и также называют Его Аллахом. Все, что касалось ислама, представлялось сквозь призму Востока, далекого и экзотичного. Нельзя отрицать, что многие культурные элементы были заимствованы из обществ других стран Азии и Африки, а затем интегрированы в жизнь большинства, если не всех мусульманских стран.

Появились два разных феномена. Первый заключается в том, что сами мусульмане были весьма смущены – какие культурные формы они извлекли из священных текстов, а какие перешли из обществ ранних мусульман, согласно их пониманию и применению религиозных предписаний. Второй феномен возник на основе убеждения, что приверженность исламу означает непременную принадлежность Востоку во всем.

Между тем принципы, обряды и цели ислама совместимы с любыми культурами, что делает Послание универсальным призывом. Можно быть арабом, африканцем, азиатом или европейским мусульманином, и это никоим образом не противоречит, а, напротив, является результатом единения между уникальной системой принципов и ритуалов, с одной стороны, и разнообразием культур – с другой. Европейский мусульманин чтит священные тексты и условия основ веры, ритуальной практики и предписания, но при этом считает себя приверженцем западной культуры. Этот процесс отнюдь не нов, ислам уже создал индусский, африканский и арабский варианты. Фактически существует единый ислам, который выражается в культурном разнообразии. Мусульмане, оставаясь каждый в своей культуре, должны уметь распознавать, насколько то или иное явление соответствует принципам их веры, тщательно отбирая и оценивая, вместо того чтобы полностью отвергать все в своей родной культуре.

Ислам и европейские ценности

Существует множество стереотипов об исламе, и Европа достаточно потрудилась, чтобы представить его чуждым. В средние века католическая церковь со своими пуританскими взглядами на сексуальность ненавидела ислам, обвиняя во вседозволенности и распущенности. Правда, ислам был признан источником знания в точных науках, философии и искусствах, но в то же время заявлялось, что арабские и мусульманские ученые не более чем обычные переводчики, которые передали информацию и немного помогли восстановить античное наследие, принадлежащее исключительно Европе. Даже сегодня звучат заявления, что ислам не идет в ногу со временем, не имеет ничего общего с разумом, науками, свободой и сексуальной моралью. Аргументы совершенно противоположны тем, что приводились в средневековье и времена раннего Ренессанса, они утверждают, что современный ислам отличается крайней ограниченностью, жесткостью и всевозможными запретами. Восприятие на самом деле очень изменилось, но неизменным осталось стремление представить ислам отчужденным.

Неудивительно слышать заявления многих интеллектуалов, политиков и журналистов о том, что ислам сегодня далек от разумного мышления, свободы и прогресса – европейских ценностей, но даже беглого взгляда на историю с VIII до XIII века (плюс XV столетие – Андалузия и XVI – Оттоманская империя при правлении Сулеймана Великолепного) достаточно, чтобы бросить вызов стереотипному представлению об исламе. И краткий исторический обзор доказывает, что ислам активно участвовал в эволюции всеобщего знания, что рациональное мышление всегда было в почете и что человечество во многом обязано исламской цивилизации своим научным и техническим прогрессом. Те ценности, которые позднее Запад объявил присущими только ему, не являются его исключительной собственностью. Другие цивилизации также разделяют эти ценности, включая конечно же и исламскую. И последнее. Игнорировать интеллектуальный вклад современных мусульман в науку, медицину, экономику, социологию, антропологию и другие науки было бы губительной ошибкой.

Фатализм («Ин ша Аллах»)

Самое веское доказательство того, что мусульмане являются фаталистами, заключается в широко известной фразе «Ин ша Аллах» («Если Господу будет угодно»), как считают некоторые. Они полагают, что, произнося эти слова, мусульмане принимают полную зависимость своей жизни от божественной воли, становятся жертвами того уродливого исторического детерминизма, который мыслители Просвещения во Франции, Италии, Германии и Англии уже давно определили, проанализировали и подвергли критике. Их выводы лишь подтверждают, что мусульмане столкнулись с проблемой – из-за своей религии они не могут соответствовать модели независимого индивида, который размышляет, ищет, развивается, открывая новые горизонты и получая знание.

Тем не менее смысл выражения «Ин ша Аллах» совершенно иной и вовсе не призывает к фатализму и пассивности. Все Послание ислама, как Коран, так и пророческая традиция, указывает мусульманам на понимание того, что только сам человек несет всю ответственность перед Богом, сам отвечает за свои действия, религия обязывает его искать знания и творить добро. «Ин ша Аллах» скорее представляет формулу выражения интеллектуального смирения со стороны верующего, но при этом он активен как в личной, так и в общественной жизни. Такой человек знает, что с его стороны должна быть самоотдача, активная жизненная позиция, он обязан прикладывать усилия для приобретения знаний, чтобы затем использовать их в работе, творчестве. Но он также осознает, что, несмотря на врученную ему ответственность и власть, конечный результат не в его руках. Таким образом, выражение «Ин ша Аллах» никоим образом не является оправданием пассивному фатализму, напротив, оно прекрасно передает необходимое интеллектуальное смирение независимого действующего лица, прекрасно осознающего, что нужно выкладываться полностью и приобретать знания, дабы изменить себя и окружающий мир к лучшему.