Текст книги "Сам себе биограф. 10 способов написать автобиографию и разобраться в себе"

И еще в биографических историях о любви есть один важный урок, я бы даже сказала, болезненная прививка. Это профилактика абьюза1313
  Абьюз – это проявление жестокости по отношению к человеку, эмоциональной или физической.


[Закрыть]. О домашнем насилии стали говорить все более открыто. Возникают общественные организации, которые оказывают поддержку женщинам, пережившим этот печальный опыт. И все же ни закон, ни общество, ни церковь по-настоящему не вступаются за женщин, попавших в эту дикую, жестокую, бесчеловечную ловушку «любви». Да, именно любви! Как уже доказано психологами, психиатрами и социальными работниками, каждая женщина, пережившая унижения, физическое и психическое насилие, верила, что она любима, и если бьет и ревнует, то значит любит. Да, странно, порой безжалостно, не по-доброму, но любит. Вот такой капкан эмоциональной зависимости от партнера. И если в женском опыте мамы, бабушки, тети было нечто похожее на такую «любовь», я считаю, что мы просто обязаны набраться мужества и честно рассказать нашим детям о ловушке, куда мы попадали и как из нее выбирались, чтобы такая удавка не стала роковой для наших дочерей и позором для сыновей.

Поэтому, открывая доступ к своим переживаниям разноликой любви, мы учим детей чувствовать себя и другого, заботиться о себе и о другом, сострадать и доверять, защищать и защищаться. Учим их и учимся сами быть живыми и открытыми, устойчивыми и сильными. В этом преимущество биографических историй «Как я любил (а)» – они поучительны и сердечны.

Ограничения

Я вижу несколько ограничений для написания этой композиции – неготовность быть искренними и слабое владение художественным словом.

Про искренность, которая, как тяжелый грузик на тонкой леске, может увести читателя на глубину боли, отчаяния, страсти, тревожного неведения, взрыва чувств, я писала выше. Степень нашей открытости будет существенно предопределять повествование. Рассказывая истории любви, придется учитывать не только допустимую для нас откровенность, но еще и возраст читателей.

Прекрасно, если эти воспоминания будут о яркой, непростой любви со множеством перипетий, где вы и ваш возлюбленный (возлюбленная) будете выглядеть и поступать по-разному. Пусть в этой истории будет витать эрос со стрелами, но тогда вам нужно будет дождаться, когда дети или внуки смогут по достоинству и с уважением оценить подарок искренности и опыта.

Тема любви – деликатная, наполненная противоречиями, скрытыми смыслами, подводными подтекстами, необъяснимыми порывами души и вполне объяснимыми потребностями тела. Еще в ней много полузакрытых зон. Поэтому для передачи всей палитры переживаний и размышлений, безусловно, нужно обладать не только чувством меры, но и художественным вкусом, чувствительностью к словам, хорошим словарным запасом, в том числе, богатым эмоциональным словарем, чтобы передавать все богатство чувств и состояний. Но, если вы решитесь опробовать это упражнение, то развитие эмоционального интеллекта и обогащение словаря вам обеспечено. Всякое развитие создает новые нейронные сети, которые, в свою очередь, не дают нашему мозгу стареть и сохраняют нас в интеллектуальном, эмоциональном и жизненном тонусе, а стало быть, продлевают нашу психологическую молодость. Когда мы развиваемся, то становимся все более интересными себе, нашим друзьям и детям. В этом и есть одна из целей биографических изысканий.

Литературно-биографический практикум по композиции

«Как я любил (а)»

Выпишите на листок всех, в кого вы когда-либо влюблялись. Этот список может включать в себя героев и больших ваших романов, и мимолетных увлечений. Вам незачем стесняться: во-первых, кроме вас эти записи никто не увидит, а во-вторых, это ваша жизнь, уникальная и бесценная. Чего уж тут смущаться, если в ней были чувства и истории любви? Это же прекрасно!

Вспомните каждого персонажа по очереди. Выберите любого и припомните черты его лица, волосы, голос, руки, выражение лица, привычки, особые черты характера, желания, капризы, достоинства, увлечения, любимые словечки. Вспомните ваши совместные дни, разговоры, дела, поездки. Вспомните, как вы познакомились, как строили отношения, как познавали друг друга, как учились понимать друг друга; что было причиной ваших ссор и как вы мирились, как строили планы и как расставались, как злились, старались забыть или как скучали и удерживали в памяти приятные моменты и ощущения.

Попробуйте теперь возле имени написать одну фразу или слово, отражающие главный опыт ваших отношений, их урок для вас, их символизм. Чтобы вам было легче, представьте, как будто вами уже написан рассказ об этом человеке и связывавших вас чувствах. Как бы вы назвали этот рассказ? И, кстати, подумайте: эти отношения тянут на роман или все же на рассказ, а, возможно, поэму или частушку, песню менестреля. А что, если это фортепианные вариации на заданную тему или симфония любви?

Вспоминая детали и погружаясь в переживания, вы решаете сразу несколько задач. Исследуя и записывая свои истории, вы осознаете их значимость для вашей жизни, для вашего взросления и понимания феномена любви. От этого рождается благодарность, которая уравновешивает возможные обиды и сожаления. Перепроживая свои чувства, находясь в отдалении во времени и на расстоянии от субъекта вашей любви, вы понемногу исцеляетесь от застрявших негативных переживаний. Ведь тем, что мы осознаем, нам легче управлять. А когда оно живет невысказанным, невыплаканным и невскрытым, оно исподволь управляет нами, и мы перед ним часто бессильны. Иногда лучший способ забыть тревожащие или грустные воспоминания – это пересказать их и отпустить на волю.

После того, как проделаете эту работу с воспоминаниями, вам уже станет очевидно – выбирать эту форму биографического рассказа или присмотреться к другой композиции.

Это упражнение принесет много пользы. Во-первых, вы наведете порядок в вашем психологическом ландшафте, а во-вторых, взрыхлите необъятные просторы вашей биографической целины.

Творческое задание

Подумайте и напишите эссе на тему: «Какой след оставил этот человек в моей жизни?» или «Люди, которые меня любили».

Глава 4. Что, если вы решитесь писать автобиографию

Когда люди спрашивают, где же я беру свои идеи, я смеюсь. Странно, что мы так заняты поиском путей и способов вне, что забываем заглянуть внутрь себя?

Рей Брэдбери

И вот решение принято – я вдохновила вас начать записывать ваши биографические истории. Что дальше? С чего начать? Как построить творческий процесс? Чем вдохновляться?

В этой части книги я хочу пройтись с вами по коридорам творческих страхов, пересчитать листья на венке будущей победы и собрать урожай выгод от написания биографических историй. Мы найдем ключи к трем десяткам дверей, ведущих в мир, где вы держите в руках написанную автобиографическую книгу.

Эта часть про:

1. 10 тайных страхов начинающих авторов;

2. 10 психологических побед после написания биографических историй;

3. 10 способов использования биографического повествования.

Глава первая. 10 тайных страхов в работе над автобиографическими историями

Прежде всего скажу как психолог: бояться нормально, это по-человечески. Бесстрашие – это зачастую либо измененное состояние сознания, либо вымысел. Страх – эмоция сильная, она зарождается в глубоких слоях нашей психики, пронизывает сознание и бессознательное, и, как любая эмоция, бывает созидательной и разрушительной. В творчестве страх действует так же двояко: он может связывать наши руки, парализовывать мысли, подламывать крылья и демотивировать. А может быть активным помощником. Например, «страх новобранца» побуждает нас больше работать над редактированием текстов, тщательнее подбирать слова, точнее формулировать мысли. Страх выдать в мир чепуху помогает всерьез размышлять над тем, что мы хотим сказать миру, зачем и для кого пишем. Экзистенциальный страх смерти, «страх не успеть» дает энергию усадить себя за стол и дописать, наконец, книгу.

Давайте разберемся с основными писательскими страхами, большинство из которых прошла я сама, а многое из перечисленного переживали участники моей мастерской. Наверняка что-то упущу: каждый автор уникален, каждый страх конкретен и зависит от контекста, в котором рос человек и в котором находится сейчас.

Сразу хочу обозначить два главных момента. Первый: страх требует признания и уважения. Второй: антидотом для страха чаще всего является интерес. Итак, пройдемся по 10 ступеням и расчистим путь в творческое плавание.

Страх первый. Я боюсь, что моя жизнь слишком проста и непритязательна, чтобы ее описывать.

Этот страх присущ почти каждому человеку, который задумывается о написании своей биографии. Иногда он формулируется прямо, как трамвайные рельсы: я обычный человек, моя жизнь скучна и писать не о чем. Иногда этот страх выглядывает как бы из-под полы: я попадал в большие передряги и вокруг меня кипели такие страсти, что, может быть, внукам было бы интересно это знать, но я-то сам ничем не примечателен.

Я уже рассказывала, как уговаривала мою свекровь на биографическое интервью. Знаете, что мне помогло быть настойчивой и верить в успех нашего диалога? Стихи Евгения Евтушенко. Они стали мои символом веры в биографическом повествовании. Я приведу их полностью, возможно это позволит вам увидеть больше источников для биографического творчества.

 
Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы – как истории планет.
У каждой все особое, свое,
и нет планет, похожих на нее.
А если кто-то незаметно жил
и с этой незаметностью дружил,
он интересен был среди людей
самой неинтересностью своей.
У каждого – свой тайный личный мир.
Есть в мире этом самый лучший миг.
Есть в мире этом самый страшный час,
но это все неведомо для нас.
И если умирает человек,
с ним умирает первый его снег,
и первый поцелуй, и первый бой…
Все это забирает он с собой.
Да, остаются книги и мосты,
машины и художников холсты,
да, многому остаться суждено,
но что-то ведь уходит все равно!
Таков закон безжалостной игры.
Не люди умирают, а миры.
Людей мы помним, грешных и земных.
А что мы знали, в сущности, о них?
Что знаем мы про братьев, про друзей,
что знаем о единственной своей?
И про отца родного своего
мы, зная все, не знаем ничего.
Уходят люди… Их не возвратить.
Их тайные миры не возродить.
И каждый раз мне хочется опять
от этой невозвратности кричать.
 

Страх второй. Я боюсь обнажать свою душу и рассказывать о себе другим людям.

Да, говорить о себе непросто. Я часто наблюдаю это у клиентов, которые впервые приходят на прием. Иногда настолько непросто открыть себя, что человек может просидеть молча половину сессии или, напротив, слишком живо болтать о погоде и природе, избегая главной темы.

В терапии есть инструменты, помогающие приоткрыть створку, чтобы жемчужина души увидела свет и получила глоток свежего воздуха. Писательство, в отличие от работы с психологом, – процесс интимный, но в этом есть и плюс, и минус. Минус в том, что никто не будет нас вдохновлять и увещевать: «Свет мой, зеркальце! скажи» Плюс в том, что нам некого стесняться и нет причины опасаться неудобных вопросов. Когда пишем о себе, мы вольны погружаться на такую глубину памяти и искренности, насколько наша душа снабжена запасом психологического кислорода.

В биографической мастерской для раскачивания авторской смелости мы использовали специальные игры и упражнения. Часть их вы уже практиковали в творческих заданиях к биографическим композициям. Я вас уверяю: текст за текстом, день за днем вы будете медленно, но верно сбрасывать с себя чешуйки страха проявления в мире, поймете, в чем вы готовы открываться и насколько, а что так и останется вашим секретиком под стеклышком.

Я видела, как самые робкие и застенчивые курсисты спустя несколько встреч жаждали прочитать свои «Биографишки» или эссе, чтобы услышать эмоциональную обратную связь. Почему? Они почувствовали интерес к «биографической археологии», вкус к творческому процессу, потребность во вдохновляющих словах от группы. Градус драйва стал превышать градус страха.

Каждый участник чувствовал, что быть открытым и выражать свои эмоции в безопасной обстановке целительно для психики. В этом и заключается терапевтический эффект нарративной терапии1414
  Нарративная терапия – направление в психологии, основывающееся на положении о том, что с помощью историй человек может упорядочить собственный опыт.


[Закрыть] и нашей работы.

Страх третий. Я боюсь, что мне не хватит литературных способностей описать пережитое.

Примерно с таких слов начинает каждый участник моей биографической мастерской. Ни один человек из тех, с кем меня свела судьба за семь лет работы биографической мастерской, не был профессиональным писателем. При этом у всех получалось создавать эссе о маме, зарисовки первых воспоминаний, продолжать свои истории после вступления «Я помню». Не было отстающих и в упражнении «13 быстрых слов о…», и каждый мог накидать парочку «Биографишек» за 15 минут.

Понимая тревоги и сомнения, которые возникают у непрофессиональных авторов, я написала эту книгу и придумала 10 литературно-биографических композиций с практиками для наработки биографического и писательского опыта. С ее помощью создать книгу о себе и написать свои биографические истории у вас точно получится. Обещаю!

Страх четвертый. Я боюсь, что буду испытывать негативные чувства: злость, обиду, страх, грусть, вину.

Безусловно, вспоминая прошлое, вы будете испытывать подобные чувства. Как психолог я вас заверяю – это хорошо. Так вы сможете не только сбросить эмоциональный пар, накопленный в текущих событиях, но и распрощаться с негативными, разрушающими психику чувствами, которые прочно угнездились в «делах давно минувших дней». И с другой стороны, работа с воспоминаниями поможет вернуться в приятные моменты, усилить их своим пересказом и написанием эссе, напитать ими душу, поможет поблагодарить людей и ситуации за то, что вы пережили. Таким образом, биографическое повествование действует в двух направлениях: помогает ослабить злость, обиду, страх, вину и дает возможность усилить благодарность, радость, интерес, жизнелюбие.

Важное предупреждение! Стоит осторожно и дозированно обращаться к тяжелым воспоминаниям, если вы находитесь в нестабильном эмоциональном состоянии, если в данный момент нет плеча, на которое вы можете опереться, и нет руки, которая вас погладит и утешит.

Но если вы хотите воспользоваться для самопомощи нарративными практиками, чтобы прожить горевание, расставание или потерю близкого человека, то я рекомендую обратиться к эпистолярной форме воспоминаний. Вы можете писать письма людям, которых потеряли, рассказывать им о себе, о них, о ваших чувствах, о мире вокруг вас.

В главе «10 веских причин для написания автобиографических историй» я рассказывала об эффективности экспрессивного письма по методу Пеннебейкера. Нет разницы в том, будет прочитано ваше письмо или нет, главные адресаты – ваш ум и ваша душа. Эмоциональная и духовная работа будет происходить внутри вас, исцеляя и создавая ресурс для вашего будущего.

Страх пятый. Я боюсь, что мне не для кого описывать мою жизнь

А вот здесь мне хочется воскликнуть: «Оглянись, незнакомый прохожий!» Нас, говорящих на одном языке, – более 140 миллионов только в России, и уж нескольким сотням человек ваша история точно будет интересна, а для кого-то она может стать опорой и вдохновением. И кроме того, как мы уже не раз говорили, самый главный ваш читатель и самый нуждающийся в ваших воспоминаниях человек – вы! Если все еще сомневаетесь, вернитесь к первой части и перечитайте ее еще раз.

Страх шестой. Я боюсь разочароваться в себе, обернувшись назад и вспомнив «грехи прошлого».

Не буду поливать малиновым вареньем ваши опасения. Вполне может случиться так, что, взглянув на прошлое из настоящего, вы кое-чего устыдитесь, осознаете другие возможности, почувствуете моральную брезгливость в отношении некоторых своих слов и поступков. Ну что же, мы не золотые червонцы, чтобы всегда блестеть и всем нравиться. Мы бываем трусливы и мелочны, грубы и невежественны, эгоистичны и необязательны. Я говорю это не с целью оправдать наши слабости и пакости – каждый сам ловит бумеранг судьбы. Я предлагаю в зеркале прошлого увидеть себя разного, в том числе, слабого и ничтожного, но прошедшего сквозь трудности и испытания и получившего свои уроки, заплатившего за все сполна, ставшего сильнее, умнее и милосерднее.

У меня есть одно убеждение, которым я часто делюсь с родителями, сетующими, что они могли сделать больше для своих детей, да не сделали, хотели быть лучшей женой / мужем, да не справились. Так вот, я убеждена в том, что в каждый момент времени мы поступаем, исходя из максимума своих возможностей: физических, психических, интеллектуальных, духовных, материальных.

Есть феномен, который каждый из нас неоднократно проживал: «Отчего я не был такой умный вчера?» Случалось такое с вами? Но давайте будем с собой честны и к себе милосердны. Когда из сегодняшнего дня мы распинаем себя вчерашнего – это пустая трата времени и сил. Более того, «стигмы распятия» вредны для психики. Они отнимают психические и физические ресурсы для настоящего и будущего. Есть смысл правдиво увидеть свое отражение во всплывающих неприятных воспоминаниях, правдиво назвать все своими словами и признать опыт, полученный благодаря ошибкам и поражениям.

Ричард Бах предложил простой тест, позволяющий узнать, завершена ли наша миссия на земле: если вы живы, то нет. Возможно, именно в этом заложено ваше родовое предназначение: оглянуться, осознать, рассказать, неся мудрость, честность и доброту следующим поколениям своей семьи.

Страх седьмой. Я боюсь, что мои воспоминания будут мнимыми, воссозданными по фотографиям и рассказам родных.

На мой взгляд, это один из безответных вопросов о нашей памяти: «Что в моих воспоминаниях правда, а что вымысел?» В нарративной психологии существуют понятие «автобиографическая память». Оно подразумевает, что у каждого из нас есть индивидуальное прошлое, мы себя в нем осознаем, а всплывающие картинки и образы приписываем своим прожитым годам, считая личными воспоминаниями. На самом деле, не так уж важно, подлинны или мнимы наши воспоминания, в целом мы сохраняем преемственность по отношению к своей биографической памяти – из нее мы осуществляем свои выборы, создаем определенные морально-этические фильтры, оцениваем мир и людей, планируем жизнь, осмысливаем свое ежедневное бытие, формируем свою идентичность.

Согласно теории забывания, события в нашей памяти не сохраняются в чистом виде, они накладываются одно на другое, перемешиваются, искажаются и дополняются нашими фантазиями и услышанными рассказами современников. Порой какая-то мелочь – легкий аромат духов, оброненное слово, мелькнувший силуэт за окном выдергивают из памяти листки календаря жизни.

Складывая две концепции, – идею биографической памяти и теорию забывания, получаем: мы – продукт нашего прошлого опыта, но в ячейках памяти библиотечные карточки с воспоминаниями перемешаны, а даты и заголовки на них могут быть неточны. Получается, что с одной стороны, мы не можем полностью доверять своим воспоминаниям, но с другой – иного у нашей психики почти нет.

Опять возвращаемся к метафоре о том, что человек – инструмент и исполнитель одновременно. Или, если вам так больше понравится: мы авторы, проживающие ежедневно роман с жизнью, который сами для себя ежеминутно пишем. Из главы этого романа про наше детство вырастает логическое продолжение – глава про нашу юность, а затем про зрелость. Реакции главного героя – наши реакции на судьбоносные «а вдруг…», «и неожиданно…», «но потом…» – проистекают из опыта, который мы проживали. Мы своими поступками двигаем сюжет своей жизни, своим характером создаем арку героя1515
  Арка героя – путь, который персонаж проходит на протяжении сюжета.


[Закрыть], действуя то благодаря, то вопреки складывающимся ситуациям. На этом пути наш внутренний движок – зачастую то, что хранит наша память о нас и наших возможностях, о нашей боли и об успехах. Эти воспоминания о себе становятся для нас то цепями, то трамплином.

Когда я подбирала название для биографического курса, то совершенно без пафоса и иронии дала ему название «Путь героя». Я искренне думаю, что каждая человеческая судьба – это путь героя. Особенно для человека, которому суждено родиться и жить в России.

Итак, постулируем: наши воспоминания не всегда полностью достоверны, они бывают мнимыми и искаженными, неполными и обогащенными чужими словами и эмоциями, но это всегда продукт нашей умственной и психоэмоциональной деятельности. Стало быть, это часть нашей личности и это наша индивидуальная правда.

Есть поучительная биографическая иллюстрация из жизни известного ученого-психолога Жана Пиаже. Он тридцать лет жил с уверенностью, что в детстве пережил похищение из коляски. Его воспоминания были полны деталей этого происшествия, эмоций и оказывали влияние на него долгие годы, пока однажды семья не получила покаянное письмо от бывшей няни Жана о том, что ситуация с похищением ребенка была сфабрикована для ее выгоды. Сложенная из деталей картинка распалась, но куда девать все те воспоминания, которые муссировали годами взрослые и которые жили в душе ребенка? Для маленького Жана и взрослого месье Пиаже это детское воспоминание продолжало быть подлинным, поскольку содержало в себе важное эмоциональное содержание и влияло на некоторые аспекты его жизни.

Поэтому в психотерапии, даже когда я понимаю, что клиент скорее всего мне лжет, приукрашивает или оговаривает себя или другого, я не отрицаю его слов, не выбиваю у него из рук этот картонный щит самообороны. Мы деликатно исследуем его историю с целью понять, зачем он это делает и что прикрывает. Я исхожу из допущения, что сейчас его слова – правда его нынешнего состояния ума и души и он действует, исходя из того, чем и кем сейчас является. Потом, когда человек станет сильнее, свободнее и осознанней, он перестанет танцевать перед психологом и перед собой «танец с семью покрывалами».

Работа с воспоминаниями для нас в любом случае целительна, так как мы можем, например, из взрослого настоящего, обогащенного опытом и свободным умом, посмотреть на детское, пропитанное родительскими посланиями прошлое, чтобы попытался отделить поддерживающее от разрушительного, непростительное – от милосердно принимаемого. Есть практики, помогающие «переписать» свое прошлое, опираясь на островки доброго и светлого. Зачем? Во имя себя, устойчивого в настоящем, и созидания себя, более сильного в будущем.

Важная роль в работе с воспоминаниями отводится не только их смыслам и переоценке, но и эмоциональной перепрошивке прошлого. Не вербальные описания, но скорее эмоции – наша правда. Невозможно чувствовать обиду и не быть обиженным, невозможно испытывать радость и не быть радостным. В ином случае, это что-то иное. Например, психическое заболевание, лицемерие или манипуляция.

Таким образом, мы смиренно принимаем неоднозначность нашего прошлого. То, что мы помним о себе, не равно тому, что было на самом деле. Наша психика достраивает наши воспоминания в целях защиты, выживания или развития.

Любопытно, что в отличие от оперативной, рабочей или семантической памяти, автобиографическая память с возрастом только улучшается и начинает занимать все большее место и играть бо́льшую роль в нашем бытии. В связи с этим я предлагаю относиться к ней с уважением и использовать воспоминания как ресурс для понимания своей идентичности, конструирования своей истории жизни и интересного будущего. При этом надо осознавать, что мы не достоверные томографы последнего поколения, а искренние биографические самописцы.

Страх восьмой. Я боюсь, что мои друзья и родные могут обидеться, когда мои воспоминания рикошетом попадут в них.

Для себя я разделяю авторов автобиографий на несколько типов.

– «Давайте жить дружно». Автор никого не обижает и не машет кулаками после драки, признавая, что каждый жил как мог. Для каждого он находит доброе слово.

– «А напоследок я скажу». Автор строг и критичен, теперь никому мало не покажется, скелеты из шкафов будут падать и падать на всех.

– «Времена не выбирают». Автор понимает, как много всего происходит вокруг, об этом важно рассказать потомкам, так что пока не время писать про себя.

– «Когда деревья были большими». Автор считает, что все лучшее было там и тогда, сейчас есть он и его душевные омуты, остальное шелестит где-то высоко.

Это ранжирование подводит к тому, что каждый будет и может выбирать стиль и глубину самораскрытия, исходя из своей личности и авторской цели, что скажется и на том, насколько откровенно вы захотите разворачивать свои отношения перед читателями, и на том, насколько вы будете бережным, рассказывая о других людях.

У вас будет своя морально-этическая, исповедальная и стилистическая рамка. Вам и только вам решать, какова цель вашей книги, для чего вы ее пишете и каким должно быть ваше послание потомкам. Это могут быть ваши личные счеты с мирозданием, ваш личный лабиринт Минотавра, ваш личный панегирик или, быть может, тайная исповедь.

Когда будете писать истории своей жизни, задавайтесь периодически вопросом: «Я это пишу, чтобы что? Как это изменит мою жизнь? Какой вклад я хочу внести моими воспоминаниями в жизнь моей семьи, рода, страны? Что я хочу с этим сделать, когда допишу? Кем и как я буду себя чувствовать, если я не сделаю этого?»

И не забывайте, у вас будет несколько подходов к снаряду. Сначала вы будете создавать рукопись, в которую вольны выгрузить из памяти и сладкое, и гадкое, по ходу работы сможете подлечить себя и очистить от ментального и эмоционального мусора. Затем последует процесс перечитывания и редактирования, когда, отойдя на некоторое расстояние, вы посмотрите на себя, на вашу жизнь, на других персонажей как на часть текстового материала и получите моральную и эмоциональную добавленную стоимость вашего писательского и биографического труда. Наконец, вы получите сверстанную книгу, в которой вы оставите именно то, что сделает ее такой, как вы решите. Затем эта книга частью вашей судьбы, из которой, как говорила мой первый редактор, будут торчать уши автора.

Страх девятый. Я боюсь, что вызову насмешки окружающих, если начну писать автобиографию, не пройдя «земную жизнь до половины».

Действительно, с какого возраста есть смысл или повод описывать свое прошлое? Когда у нас появляется право или достойный материал, чтобы обращаться к воспоминаниям?

Если мы оглянемся, то признаем, что вспоминают все: дети, подростки и взрослые. У каждого свой объем и вес биографического багажа. В таком случае, чьи воспоминания интереснее и достовернее: старика, прожившего много исторических переломных периодов и донесшего до нас их полифонию или молодой барышни, которая вспоминает о самой большой любви своей юности или даже детства?

Была у меня на терапии девушка тринадцати лет: печальная, задумчивая, чувствительная. Дала ей задание написать эссе на тему «Я». Приносит на следующую встречу тонкую светло-зеленую школьную тетрадку, в которой на 10 страницах убористым почерком рассказывает о себе. В основном это были ее размышления о прожитых годах и полученном опыте: детский сад, дача, бабушка, школа, подруги и недруги, прочитанные книги, отметки, поездки на море, отношения в семье и много-много чувств вокруг этого всего. Из прожитого опыта и воспоминаний она строила свою идентичность, совершала выборы и реагировала на жизненные вызовы. Мне было очень интересно читать ее работу не только с точки зрения исследования личности, построения гипотез и развития терапии. Мне было искренне интересно как читателю, невзирая на грамматические огрехи и забавную пунктуацию.

Вернемся к первоначальному вопросу: с какого возраста можно писать воспоминания и вести дневники? С любого. На моем курсе «Учимся понимать себя» младшие школьники вели дневники эмоций, и это получалось у них вполне сносно. Дневники – еще одна форма работы со своей биографией. В дневниках мы фиксируем жизнь здесь и сейчас, по горячим следам. Я начала вести свои дневниковые записи примерно с 9 лет. Знаменитые дневники Анны Франк датированы ее тринадцатилетием. Дочь Марины Цветаевой Аля Эфрон начала вести свой первый дневник в 6 лет. Так что, я полагаю, нет смысла ждать седых волос, чтобы начать записывать свои истории и обращаться к автобиографической памяти. Это всегда уместно, интересно и полезно.

Страх десятый. Я боюсь, что не смогу найти отправную точку для моих воспоминаний или не смогу завершить их, потому что воспоминаний слишком много.

Здесь мой ответ будет кратким: сможете. Чтобы понять, с чего начать и чем завершить, у вас есть отличное подспорье – биографические композиции и практики к ним. Я вас уверяю: когда вы изучите их и проделаете все задания, этот вопрос отпадет. Встанет вопрос другого рода: какая композиция вам больше нравится и лучше подходит под ваш авторский стиль.

Что касается завершения, то здесь как с ремонтом: его невозможно закончить, его можно только остановить. Вы сами почувствуете, когда придет время поставить точку и задуматься о подготовке рукописи к публикации.

Кажется, я ответила подробно на основные вопросы. Мы достаточно полно разобрали писательские и личностные страхи и сомнения. Надеюсь, теперь в биографических воспоминаниях вас будет сопровождать исследовательский интерес и удовольствие от творческого процесса.