Текст книги "Профессиональная подготовка социальных педагогов в конфессионально-ориентированных высших учебных заведениях"

1. 3. Специфика профессиональной деятельности социальных педагогов в религиозных общинах

К основным видам профессиональной работы социальных педагогов и социальных работников большинство исследователей [187, 225, 287] относит деятельность в общине, наряду с индивидуальной и групповой работой специалиста.

Решение проблем социального характера на более широком уровне, чем уровень семьи, группы и отдельной личности, относится к сфере социально-педагогической деятельности в общине [267]. Профессиональная деятельность социального педагога в общине заключается в оказании социальной помощи и психолого-педагогической поддержке как отдельным членам общины, так и всей общине, воспринимаемой в качестве объекта социального воздействия.

Ещё в работах Э. Дюркгейма установлены параллели между «воспитанием обществом» и «воспитанием общества». Влияние воспитания на общество оказывается наиболее плодотворным посредством существования общин, объединённых определённой целью и принципами жизнедеятельности. В конце 60-х годов ХХ века специалисты социальной работы в западно-европейских странах и в Америке обратили внимание на то, что в содержательном плане именно общественная система производит клиентов социальных служб, поэтому целью этих служб должна быть не только помощь отдельным индивидам, но и изменение общественных систем, делающих людей больными, несчастными, отчужденными, о бездоленными. Как показала жизненная практика, социальная работа действительно постепенно стала включать в поле зрения общественные организации. И форма социальной работы в общине приобрела более широкое распространение. «Она стала теперь трактоваться как средство изменения общественных отношений и на этом основании включаться в вузовские проекты и практику инициативных групп в соответствии с программами “радикальных” конфликтных стратегий. Такая практика уже получила апробацию в США применительно к социально ущемленным национальным меньшинствам» [287]. Эти концепции социального взаимодействия получили название «агрессивных» и приобрели важную роль в подготовке социальных педагогов и социальных работников в Германии.

В российской педагогической науке и практике общинные методы взаимодействия и воспитания не получили должного изучения. Отечественной теорией социальной педагогики детально исследованы педагогический потенциал и воспитательное значение коллектива (А.С. Макаренко, Н.К. Крупская, В.А. Сухомлинский, Л.И. Новикова др.), окружающей среды (В.Г. Бочарова, Б.З. Вульфов, А.В. Мудрик, В.Д. Семёнов, М.Н. Плоткин, др.). Педагогический потенциал общины, специфика её воспитательного воздействия на личность в российской педагогике частично охарактеризованы в историческом аспекте (М.В. Фирсов, Е.И. Холостова), коррекционном (Л.М. Щипицына) и религиозном (Б.П. Дьяконов, М.А. Галагузова, Т.В. Склярова). Большая часть исследований посвящена анализу педагогической деятельности в общинах по месту жительства зарубежом (В.И. Петрищев, О.И. Пузырёва, И.М. Нойфельд и др.).

Прояснение специфики социально-педагогической деятельности в общине на основе анализа названных работ приведённых авторов позволяет сделать следующие заключения.

Характерными признаками профессиональной деятельности общинных социальных педагогов являются – работа с различными по возрасту, социальному и семейному статусу категориями граждан, помощь в эффективной социализации членов общины, их социально-психологическая поддержка. «Задача состоит в том, чтобы помочь людям организоваться, объединиться и направить свои усилия на решение злободневных проблем. Например, организовать пенсионеров с тем, чтобы они нашли занятие в свободное время, чтобы не возникло такой ситуации, когда пенсионер лежит дома больной и нуждается в помощи. Отчасти схожие методы могут применяться и в работе с молодёжью или с матерями-одиночками, которые проживают в густозаселённых районах. Первостепенной задачей в таких случаях является определение проблем и путей их решения» [267. с. 369].

Типология общин позволяет различать их по срокам существования (постоянные и временные общины), месту проживания (общины по месту жительства, сельскохозяйственные общины), виду деятельности (общины реабилитации, экологические общины), этнокультурной ориентации (этнические общины) и мировоззренческой направленности (религиозные). Профессиональная деятельность социального педагога в общине должна соответствовать общим требованиям, предъявляемым к специалистам этой сферы, и особенным требованиям, предъявляемым членами общины к работнику.

Общие требования обуславливают выполнение социальным педагогом следующих функций: диагностической, прогностической, посреднической, коррекционно-реабилитационной, охранно-защитной, предупредительно-профилактической, эвристической [418, c. 25].

Специальные требования к социальному педагогу, работающему в общине, определяются спецификой общины – целями и задачами её жизнедеятельности, индивидуальными особенностями членов и руководства общины, стилем межличностных отношений, доминирующих в общине, взаимоотношениями общины с окружающим социумом, характеристикой материально-пространственной среды общины. Профессиональная деятельность социального педагога в религиозной общине имеет много общего с деятельностью специалиста в общинах различного характера – сельскохозяйственных, общинах инвалидов, пожилых и престарелых, общинах реабилитации и т. п.

Отличительные особенности современной социально-педагогической деятельности в различных христианских конфессиях приведены в учебном пособии «Социальная педагогика» [418]. Его авторы отмечают, что в настоящее время в России конфессиональная социально-педагогическая деятельность осуществляется в основном, Русской Православной Церковью и многочисленными протестантскими церквями. В качестве основных методов христианской социальной педагогики, которые авторы называют также катехизаторскими, названы – беседа с духовником, таинство исповеди, крещение детей, создание института крёстных родителей, организация воскресной школы, клубов пения и иконописи, паломничеств, миссионерская деятельность, посещение детских домов и интернатов, и всех тех, к кому «больше никто не идёт» [418, с. 354]. Религиозная община рассматривается в качестве субъекта социально-педагогической деятельности, действующем на мезо-уровне, тогда как вся церковь рассматривается субъектом макроуровня, а каждый христианин – субъектом микроуровня. Христианская община действует на объект социально-педагогической деятельности как непосредственно, так и опосредованно, главной миссией христианской педагогики авторы называют воспитание личности человека по «образу и подобию Божию». Принципами деятельности социального педагога при взаимодействии с различными общинами христианских конфессий названы – уважение к свободе вероисповедания личности, соблюдение прав и интересов ребёнка, учёт динамики христианского перевоспитания в каждом конкретном случае (частное проявление принципа индивидуализации) [418, с. 356]. В качестве возможных видов деятельности социального педагога в общине называются следующие формы участия социального педагога в общине – консультирование служителей и прихожан, исследование методик и технологий перевоспитания в церкви, участие в проектах [418, с. 356]. Авторы учебного пособия для социальных педагогов признают: «Часто церковь может сделать то, что не сможет сделать социальный педагог. Это утверждение особенно верно в тех случаях, когда семья не справляется со своими основными функциями, а для ребёнка отсутствует возможность пребывания в другом месте. Церковное общение также даёт положительные результаты в процессе реабилитации лиц с делинквентным и девиантным поведением. На этих основаниях может строиться плодотворное сотрудничество между церковью и социальным педагогом» [418, с. 356]. Приведённая цитата свидетельствует о том, что церковная социально-педагогическая деятельность обладает дополнительным воспитательным потенциалом, которого лишены иные социальные объединения. Рассмотрим эту специфику в историческом и современном аспектах.

В истории России до 1917 года существовали православные христианские общины, в которых осуществлялась деятельность социально-педагогического характера. Изучение опыта деятельности двух таких общин – Воздвиженской сельскохозяйственной, под руководством Н.Н. Неплюева, и школьноцерковного комплекса в с. Татево С.А. Рачинского, проведённое нами в рамках исследования «Традиции и современное состояние православного воспитания в России» [394] позволило сформулировать следующее.

В атмосфере государственного религиозного образования и воспитания попытки регулирования и организации общиной жизни в соответствии с религиозными нормами у С.А. Рачинского и Н.Н. Неплюева, которые сами не являлись священнослужителями, оказались достаточно уникальными. Принятые в христианстве нормы общения коллективного взаимодействия были заложены в основу деятельности созданных общин.

Расположение их в сельской местности со специфическими особенностями сельского быта, уклада деревенской жизни во многом облегчало эту задачу.

Ознакомление с основами христианского вероучения, наравне с постижением воспитанниками основ общеобразовательных и специальных сельскохозяйственных дисциплин, имело практически прикладное значение. Специфический уклад жизни в каждой из общин был обусловлен следующими факторами:

• личностные особенности организаторов общины;

• история становления и развития общины;

• состав воспитанников и воспитателей;

• природные условия и материально-пространственная среда;

• зародившиеся в общине традиции.

Анализируя специфику социально-педагогической деятельности С.А. Рачинского и Н.Н. Неплюева в общинах религиозного характера, мы обнаружили следующую особенность. В Татевской общине особая роль священнослужителя признавалось всеми, включая самого создателя С.А. Рачинского. Деятельность С.А. Рачинского в большей степени имела социально-педагогический характер, так как Сергей Александрович выполнял следующие функции (по классификации М.А. Галагузовой) – организаторскую, диагностическую, посредническую, коррекционно-реабилитационную, охранно-защитную, профилактическую, эвристическую. Добавим, что также осуществлялись следующие функции – воспитательная, социально-каритативная и миссионерско-катехизаторская. Однако специфика деятельности религиозной общины проявлялась в иерархической подчинённости всех её членов христианским нормам жизнедеятельности, ответственность за соблюдение которых была возложена на священника.

В Воздвиженской общине, созданной Н.Н. Неплюевым, у священников возникали проблемы с исполнением своих пасторских функций, так как у создателя общины было собственное представление о руководстве членами общины [402]. По этой причине происходила частая смена священников, на которых возлагалась ответственность за создание церковного уклада жизни христианской общины. Стоит отметить, что в своей деятельности Н.Н. Неплюев не ограничивался только социально-педагогическими функциями, но и частично осуществлял функции, свойственные духовному руководителю общины, а именно – определял меру и степень участия человека в церковной жизни, принимал решения о проведении молебнов, богослужений, в целом оказывал большее, чем священники, влияние на создание социально-психологической атмосферы в общине. Превышение социально-педагогических полномочий организатора и руководителя общины приводило к проблемам с духовным руководством всей общиной.

Таким образом, анализ исторического опыта социально-педагогической деятельности в двух православных общинах России до 1917 года позволяет обозначить собственно социально-педагогические функции в отличие от функций духовного руководителя, которые являются прерогативой священника (духовного наставника). Социально-педагогическая деятельность в религиозной общине предполагает выполнение следующих функций – организаторской, диагностической, прогностической, посреднической, коррекционно-реабилитационной, охранно-защитной, предупредительно-профилактической, эвристической, воспитательной, социально-каритативной и миссионерско-катехизаторской.

Организаторская функция социально-педагогической деятельности проявляется как внутри самой общины, так и в организации социального взаимодействия членов общины с различными группами и институтами общества.

Диагностическая функция заключается в определении социально-педагогических проблем, установления взаимосвязи их с различными сторонами жизнедеятельности членов общины.

Прогностическая функция состоит в выявлении закономерностей между осуществляемой социально-педагогической деятельностью и предвосхищаемыми её результатами.

Посредническая функция социально-педагогической деятельности заключается в обеспечении и коррекции взаимодействия индивидов и групп как в самой общине, так и за её пределами, в коммуникативных целях.

Коррекционно-реабилитационная функция социально-педагогической деятельности заключается в осуществлении мероприятий, направленных на исправление и восстановление социального взаимодействия членов общины посредством педагогических методов.

Охранно-защитная функция связана с обеспечением элементарного уровня безопасности членам общины и предполагает наличие определённых правил поведения и жизнедеятельности как в общине, так и вне неё и контроль за их соблюдением.

Предупредительно-профилактическая функция связана с охранно-защитной функцией и заключается в предупреждении нарушений существующих норм и правил, а также своевременном научении существующему кодексу всех членов общины.

Эвристическая функция проявляется в поиске и обретении качественно новых способов и методов социально-педагогической деятельности.

Воспитательная функция выражается в обеспечении процесса воспитательного воздействия на членов общины и способствованию гармонизации их семейного, религиозного и социального воспитания.

Социально-каритативная функция выражается в поддержании и защите членов общины в различных сферах их личной и социальной жизни.

Миссионерско-катехизаторская функция выражается в передаче вероучительных знаний, а также собственном вероисповедном поведении, которое в христианстве именуется миссией, то есть исполнением в своей жизни того, к чему призываются другие люди.

Почти восьмидесятилетний перерыв в истории России ХХ века, связанный с запретом для Церкви ведения социальной и педагогической деятельности, сказался на развитии не только сферы церковного милосердия и благотворительности, но и становлении государственной системы социально-каритативной деятельности.

Развитие социально-педагогического знания и деятельности в религиозных общинах в ХХ веке осуществлялось в тех государствах, где религиозные объединения имели возможность ведения образовательной, воспитательной и социально-направленной деятельности – Америке, Германии, Голландии, Швеции и др.

Специалиста, занимающегося педагогической деятельностью в религиозной общине, в некоторых европейских странах называют приходским педагогом. В кандидатской диссертации А.О. Сергеева «Социально-педагогическая деятельность современных христианских приходов (на материале России и Германии)» [379] исследована концепция приходской педагогики (Gemeindepddagogik) германского учёного Энно Розенбум. Автор концепции приходской педагогики утверждает, что субъектом церковной педагогической деятельности является приход. Он указывает, что весь процесс жизнедеятельности прихода надо рассматривать как воспитательный. Само христианское воспитание происходит первоначально не в сфере обучения, а в живом общении, которое объясняет жизнь и всё в ней происходящее с позиций веры, и позволяет вырабатывать собственный взгляд на мир. Такое христианское воспитание должно пониматься в качестве жизненного измерения в сообществе людей, а совместная жизнь может теперь пониматься через понятие воспитание. Только во вторую очередь речь может идти о целенаправленной воспитательной деятельности, реализуемой определенными институтами, определенными педагогическими методами, воспитательными средствами и т. д. А.О. Сергеевым были выявлены отличия приходской социально-педагогической работы в лютерантстве и зарождающейся социальной педагогики в православных приходах России середины 90-х годов ХХ века. Названные отличия говорят о том, что содержательно деятельность православных приходов, ориентируясь на введение человека в опыт церкви, в опыт духовной жизни, направлена на формирование навыков церковной жизни. Главной целью большинства форм приходской деятельности в православии является подготовка человека к участию в богослужении или же организация самого богослужения. А эти формы, в свою очередь, предполагают совместное участие верующих, где как раз и должно происходить приобретение и усвоение «социально-христианских» навыков. Лютеранские же приходы, наоборот, в большей степени заботятся о воспитании социальной компетенции человека, помогают открытию собственной идентичности. Церковные формы помогают в достижении этих целей.

В мае 1999 года нами было проведено опытно-экспериментальное исследование социально-педагогической работы лютеранского и православного приходов города Дрездена в Германии. Включённое наблюдение и проведённый опрос приходских педагогов позволили выявить специфику приходской социально-педагогической деятельности в каждом из них. Основной деятельностью православных педагогов на приходе являлась организация и помощь священнослужителям в проведении праздничных богослужений и последующих совместных трапез, а также организация досуга детей прихожан и занятий в воскресной школе. Социальный педагог лютеранского прихода, имеющая высшее психологическое образование, рассказала о формах и содержании своей работы на приходе с беременными женщинами, эмигрантами, безработными и проблемными подростками. Конфессиональная специфика в работе на приходе также выражалась в совместном с прихожанами подготовке к религиозным праздникам и совместному с прихожанами освоению вероучительных основ лютеранства.

Основные положения о структуре и содержании профессиональной социально-педагогической деятельности в христианских общинах были изложены нами в работе «Orthodox Social Pedagogy in Russia» («Православная социальная педагогика»), опубликованной в международном журнале «Christian education belongs… to the whole church» в апреле 2004 года. После публикации статьи к нам обратился профессор Бернард де Суин, который служит пастырем в лютеранской общине в Германии и преподаёт социальную педагогику в университете города Дармштадт. Он предложил нам для обсуждения собственное видение конфессиональной ориентации социально-педагогической деятельности в религиозной общине. По его представлению, конфессиональная специфика в процессе социально-педагогической поддержки членов общины проявляется в выявлении религиозных коннотаций с личным жизненным опытом и конкретными событиями, происходящими с человеком. Сюжеты из Священного Писания используются пастором Бернардом де Суином для проведения психологической консультации и духовных бесед с клиентами, обращающимися в общину за социально-психологической помощью. Наш диалог с пастором позволил сформулировать отличия конфессионально-ориентированной социально-педагогической помощи в православии и лютеранстве. Выявленные отличия основаны на разнице в богослужебной практике каждой из церквей. Литургическая жизнь человека воспринимается в православии, как вершина его земных возможностей. Участие христианина в Литургии (иначе ещё называемой Евхаристией – Таинством благодарения) открывает человеку эсхатологическую перспективу, перспективу его собственного личностного роста и преодоления житейских трудностей, несчастий, проблем. Духовная сокровищница церковного учения – Священного Писания и Предания призвана помочь человеку осознанно войти в богослужение. Тем самым, человек трансцендирует свою человеческую природу, выходя в сферу божественную. Конфессиональный аспект социально-педагогической деятельности в православной общине призван помочь личности «вырасти» до встречи с Богом.

Отсутствие догматических традиций литургического уклада в лютерантской церкви обуславливает качественно иное отношение к Священному Писанию. Оно воспринимается христианами как «голос Бога», обращённый к каждому внимающему. Богослужебная традиция этой конфессии «снизводит» Бога до уровня человека. Конфессиональная специфика социально-педагогической деятельности в лютеранской общине проявляется в адаптации текстов Священного Писания не только для доходчивого понимания каждым членом общины, но также и для объяснения текущих событий с позиций «Божественного Откровения».

Вышеизложенные положения дают основания сделать вывод о том, что специфика профессиональной деятельности социального педагога в религиозной общине зависит от теологического учения данной конфессии. Духовный руководитель общины – священнослужитель – является основным наставником в прояснении богословских положений и лицом, ответственным за перспективу развития и жизнедеятельности общины. Поэтому профессиональная деятельность социального педагога в религиозной общине, помимо общеквалификационных требований, должна соответствовать требованиям, предъявляемым руководством общины, в свою очередь подчиняющемся церковноначалию.

Сопоставление выявленных нами особенностей деятельности социальных педагогов в христианских общинах как в России, так и в Германии, позволяет сформулировать общие характеристики христианской приходской педагогики. Приходская педагогика включает в себя процессы религиозного воспитания и религиозной социализации, осуществляемые в рамках деятельности священнослужителей и педагогов в общине или на приходе.

Религиозное воспитание определяется А.В. Мудриком через феномен сакрализации, то есть наделения явлений окружающей действительности священным содержанием. Характеристика религиозного воспитания на примере православного воспитания приведена в п. 1. 1. настоящего исследования.

Религиозная социализация современными российскими исследователями определяется как процесс «приобщения индивида к определённой религиозной идеологии» [500] или «усвоения индивидом религиозных ценностей и норм» [471]. В.Г. Безрогов отмечает, что «с православной точки зрения религиозная социализация – это воцерковление, становление членом прихода, общины, вписанной в этноконфессиональные рамки. Об этом говорится практически во всех документах РПЦ и в пособиях по православной педагогике» [38, c. 116].

Социальные педагоги Германии, как было установлено А.О. Сергеевым, предлагают концепцию религиозной социализации как формирование социальной компетентности человека посредством религиозных предписаний и норм поведения.

Основываясь на приведённой характеристике социально-педагогической деятельности христианских приходов и, исходя из рассмотрения процесса социализации как приобщения и обособления человека в обществе (А.В. Мудрик), сформулируем собственное определение религиозной социализации.

Религиозная социализация это процесс вхождения человека или группы людей в религиозный уклад жизни, усвоение ими религиозных ценностей и норм поведения и, как следствие этого, изменение взаимоотношений с обществом, обусловленных исповедуемыми религиозными законами.

Таким образом, религиозная социализация рассматривается нами в русле синергетического подхода – человек (группа людей), входя в религиозную традицию, с одной стороны, приспосабливаются к новым нормам и правилам, а с другой, – усваивая религиозный мировоззренческий «формат», обосабливаются определённым образом в окружающем их обществе.

В 1991 году в работе «Социализация и «смутное время» А.В. Мудрик назвал основным фактором, способствующим религиозной социализации подрастающих поколений в России, возрождение приходской деятельности. Развитие многообразия церковно-приходских форм и методов социально-педагогического взаимодействия с отдельными прихожанами, семьями, группами верующих, объединённых какой-либо специфической целью, по мысли А.В. Мудрика, должно способствовать сплочению прихода и увеличению его воспитательного потенциала.

В период с 1992 по 2005 год нами было проведено исследование деятельности более чем тридцати православных приходов города Москвы и Московской епархии, приходами Астраханской, Воронежской, Костромской, Курской, Ростовской, Магаданской, Тверской, Нижегородской областей, Тобольской и Калужской епархий, а также православными приходами в Киеве, Ялте, Вильнюсе (Украна и Литва). Кроме того, в процессе исследования мы изучали отдельные формы и методы социально-педагогической деятельности девяти православных монастырей – Данилов и Покровский монастырь (г. Москва), Троице-Сергиева Лавра (г. Сергиев-Посад), Саввино-Сторожевский монастырь (г. Звенигород Московской области), Троицкий монастырь (г. Нерехта Костромской области), Иосифо-Волоцкий монастырь (Московская область), Макарьев-Решемский монастырь (Ивановская область), Ионинский монастырь (г. Киев), Троицкий монастырь (г. Курск) и одной обители, имеющей статус, отличающийся от монастырского, – Марфо-Мариинская обитель (г. Москва). Выбор монастырских обителей был обусловлен тем, что во всех названных монастырях имелись особые формы социально-педагогической деятельности – приюты и интернаты для детей-сирот, военно-патриотические объединения для подростков, школа молодёжного служения, община реабилитации наркозависимой молодёжи, воскресная школа для сельских школьников, музей Библии.

Ведущей идеей исследования был поиск специфических особенностей социально-педагогической деятельности религиозных объединений в современных российских условиях.

Первый этап исследования (1992–2000 годы) включал в себя знакомство с настоятелями приходов, руководителями воскресных школ, организаторами социальной работы на приходе. В процессе бесед и интервьюирования с ними было сформулировано представление о развитии современной российской социально-педагогической приходской практики и её обеспеченностью теоретическими разработками. В результате первого этапа исследования были сформулированы следующие положения.

1) Не все православные приходы в своём становлении и развитии изначально ориентировались на активную социально-педагогическую деятельность. Основной целью приходской деятельности в большинстве приходов являлось материальное восстановление храмовых зданий и прилегающих территорий, обеспечение проведения богослужений и выполнения священнослужителями треб – крестин, отпевания, венчания, освещения жилых помещений и проч. Показателем заинтересованности в развитии социально-педагогической деятельности прихода в этот период являлась жизнедеятельность воскресной школы на приходе. В тех приходах, где воскресная школа воспринималась как общеприходская забота, где учащимися были не только дети младшего школьного возраста, но и более старшие дети (подростки), а также молодёжь и представители старшего поколения, – социальная работа качественно отличалась от приходов, не имеющих активной воскресной школы. Таким образом, приходы, имеющие миссионерскую направленность, как правило, начинали развитие социально-педагогической деятельности с создания воскресных школ.

2) В тех приходах и общинах, где началось возрождение социальной работы, благотворительности, широкого религиозного просвещения представителей всех возрастных категорий, а не только детей, настоятелями и руководителями приходских структур (воскресной школы, братства или сестричества, центров милосердия и т. п.) стала осознаваться недостаточность социально-педагогического знания и культуры. Это позволяет делать выводы о том, что дальнейшее развитие социально-педагогической деятельности приходов связано с личной заинтересованностью руководства, в первую очередь настоятеля прихода, и зависит от способности и готовности обучаться новым формам и методам работы.

Период развития социальной и педагогической деятельности православных приходов, монастырей и общин до 2000 года стоит охарактеризовать в целом как время зарождения социально-педагогических инициатив.

Второй этап исследования осуществлялся с 2000 по 2004 год и был нацелен на выявление форм и методов социально-педагогической деятельности современных православных приходов и общин. Выработка стратегии и тактики поиска форм и методов в указанный период осуществлялась по следующим направлениям:

• изучение истории храма или монастыря и его социальной деятельности, путей возрождения традиционных форм и методов;

• выявление способов привлечения ресурсов находящихся вблизи храма, прихода или монастыря социальных, образовательных или медицинских учреждений в социально-педагогической деятельности прихода;

• описание процессов создания собственных форм и методов социально-педагогической работы на приходе, в общине, братстве, которые были обусловлены осознанием потребностей прихода и окружающего социума, наличием специалистов соответствующего профиля, а также созданием системы подготовки и повышения квалификации кадров.

Изучение истории храма или монастыря и осуществляемой в них социально-педагогической деятельности позволило выявить следующую закономерность – все церковные заведения, восстанавливая физическое пространство своей жизнедеятельности (восстанавливая здания, их внутреннее убранство и особенности) одновременно начали возрождение той деятельности, которая осуществлялась в стенах этих заведений до их закрытия. Так, Марфо-Мариинская обитель сестёр милосердия, известная в дореволюционной Москве своей безвозмездной помощью нищим, обитателям злачных питейных заведений, созданным приютом для детей и бесплатной медицинской помощью, в процессе своего возрождения исходила из принципа восстановления всех форм и методов милосердной деятельности «крестовых сестёр», которые могут не быть монахинями, но дают обет служения Богу посредством милосердного служения людям.

Большинство исследуемых нами церковных заведений активно используют ресурсы находящихся в территориальной близости образовательных, медицинских, социальных или рекреационных учреждений. Так, прихожане Храма Святого благоверного Царевича Дмитрия в Москве, при Первой градской больнице явились инициаторами возрождения института сестёр милосердия. Открытое при храме и больнице Свято-Дмитриевское училище сестёр милосердия обеспечивает своим выпускницам диплом медицинской сестры государственного образца, однако профессиональная подготовка осуществляется в православной воспитательной традиции. Силами прихожан храма создана патронажная служба для больных, инвалидов и престарелых. Спецификой оказываемой социальной помощи является приобщение патронируемых клиентов к церковному укладу жизни. Крещение, первоначальная катехизация, подготовка к исповеди, знакомство с основами богослужения становятся специфическими педагогическими методами, позволяющими человеку обрести качественно иное восприятие мира, самого себя и окружения.