Текст книги "Тысяча и одна жизнь. Сборник рассказов"

Истинная любовь

Мы будем жить с тобой в маленькой хижине и жечь костры по ночам, призывая богов и духов, танцуя с ними изменения в собственном настроении и в строении нескольких ближайших вселенных. Боги и духи будут неуступчивы и капризны, но твоя гитара и мой голос, движения твоих рук и моего тела подкупят их, и танец станет животворящим. Вспыхнут новые созвездия, закружатся в танце галактики, будут биться новые сердца и сиять глаза новых жителей новых миров.

Мы уйдём от людей – на годы или дни, как повезёт. Мы будем разговаривать только с птицами и травами, слушать звуки ветра, запутавшегося в листве, пить родниковую воду и умывать ступни ледяной утренней росой.

Мы будем словно одни на всей планете, ты и я, тёмная и светлая половинки одной сущности. Это больше, чем любовь, чем семья, чем дружба. Это – единство. Единство душ, дыханий, мыслей, ощущений и намерений.

Я начинаю движение – ты продолжаешь его. Ты придумываешь песню – я расширяю её танцем. Ты извлекаешь из небытия новый мир – я придумываю ему имя. Я сплетаю яркие нити в пёстрый узор – ты ловишь им идеи и сны, витающие в воздухе.

Кто знал, что такое бывает? Кто знал, что после всех несчастий, всех бед и болей, свалившихся на наши головы, мы можем обрести такое счастье? Счастье быть. Счастье быть собой. Счастье быть в унисон с другим – таким и не таким, как ты. Огромное, всепоглощающее счастье быть и поддерживать своим существованием бытие другого.

Я не знала, что так бывает. А ты? Мой тёмный двойник, моя светлая душа. Един в своей небесной красоте и грешной страсти к жизни. Мой друг и противник. Мой падший ангел и раскаявшийся демон. Моё дыхание в другом теле. Мои мысли в другой голове. Моё сердце в другой грудной клетке. Мой.

Ты обещаешь мне не рай и не ад – что-то большее, пахнущее амброзией и нектаром, выглядящее как самый глубокий и тёмный кошмар. Я обещаю тебе адские муки творчества и райское наслаждение полёта по созданным нами мирам. Боги и духи хитро улыбаются и ждут новой ночи, чтобы присоединиться к танцу.

Ты идеален. Нам хорошо вместе. Так хорошо, как никогда ни с кем не было до того.

Мы будем жить с тобой в маленькой хижине и в знойный полдень ловить солнечных зайчиков сплетёнными мною сетями. А потом под твои песни будем выпускать их на свободу, дурачась и не вспоминая о том, что мы вообще-то взрослые серьёзные люди с важными делами и обязательствами перед обществом.

Мы будем жить счастливо и очень ярко – так же ярко, как горят падающие звёзды, каждая из которых подарила и подарит нам исполнение желания. Моё желание уже исполнилось: у меня есть ты, у тебя – я. Мы будем жить в маленькой хижине на берегу очень тихой реки и купаться в этом счастье.

Всё это, обещанное, будет у нас. Если доктор всё-таки сжалится и не пропишет мне более сильные лекарства. Я не хочу тебя терять. Ни за что.

Странный сон Людмилы

– Мы едем в отпуск! Мы – едем – в – отпуск! Мы! Едем! В! Отпуск! – вот уже несколько дней крутилось и крутилось в голове Люды, как любимая песня «на репите». – Мы-мы-мы… Едем-едем… В отпууууск!!

Она уже не могла думать ни о чём другом, только о том, что завтра – точнее, уже этой ночью – они поедут в отпуск. Долгожданный. Можно сказать, выстраданный. Тот, которого Люда ждала вот уже пять лет. Да, уже пять лет она не была в отпуске: работа затянула её с головой, карьера закрутила так, что времени оставалось в обрез – ровно на любимого и нечастые встречи с друзьями. И вот теперь – наконец-то! – они едут в отпуск. Люда, её, как принято сейчас говорить, гражданский муж Виктор и семейная пара друзей, Ирина и Юрий, на микроавтобусе Виктора едут к морю на две недели. Целых две недели отдыха, солнца, новых впечатлений. Целых две недели без надоедливого телефона и постоянных разговоров только о работе.

– Мы едем в отпуск!!!

Последний вечер перед отъездом. Остался только один нерешённый вопрос – приём в честь новых клиентов на работе. Она очень хотела пропустить, придумать какой-нибудь повод, чтобы не приходить, но шеф лично поймал её за локоть в коридоре:

– Людмила, ты же понимаешь, что обязана присутствовать на приёме этим вечером?

Она попыталась ускользнуть:

– Сергей Николаевич, ну вы же знаете, я с завтрашнего дня в отпуске, мы ночью на море уезжаем…

– Знаю, – кивнул шеф. – Вы едете ночью. За рулём не ты. Ляжешь тихонько в машине и будешь спать. А вечером будь добра, появись. Хотя бы на пару часов. В конце концов, без тебя не было бы и этого контракта, и этих клиентов. Будет странно, если ты пропустишь. Да? – Он пытливо заглянул в глаза подчинённой, и той ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Витя спокойно воспринял необходимость работы.

– Ну сходи ты на этот приём, – бросил он. – Придёшь, поздороваешься с кем надо, помелькаешь, выпьешь бокал шампанского и уедешь. Я знаю, что ты устала и мыслями уже где-то там, на побережье, но Николаич прав, тебе за руль не садиться, выспишься в дороге. Сходи.

Что было делать? Только идти. Люда надела соответствующее случаю платье, причесалась, подкрасилась, улыбнулась своему отражению – даже на её уставший взгляд оно выглядело отлично. И уже скоро она выходила из такси у ресторана, который фирма сняла для приёма, а через полчаса после приезда и думать забыла о своём нежелании приходить.

К её удивлению, было очень приятно. Живая музыка, красиво одетые и улыбающиеся люди, которых она привыкла видеть исключительно в деловых костюмах и с озабоченными лицами, лёгкие разговоры, в которых дела лишь мелькали, как отсвет пролетающего метеора, – всё это сняло с души девушки груз накопившейся усталости, и она позволила себе расслабиться. Поговорила с шефом и представителями фирмы-клиента. Выпила немного шампанского с коммерческим директором, который также отметил её вклад в контракт. Потанцевала с коллегой. Пошепталась немного с подружкой Ниной о предстоящем отпуске.

А потом незаметно для себя задремала на уютном диванчике в углу зала, где её и обнаружил шеф уже за полночь. Попытка разбудить девушку успехом не увенчалась: Люда лишь пробормотала что-то невнятное, но глаза не открыла. Сергей Николаевич поймал пробегающую Нину:

– Скажи мне, Люда что, шампанского перебрала?

Девушка замотала головой:

– Нет, она выпила только один бокал, не хотела напиваться перед дорогой.

– Тогда почему она спит и не просыпается?

– Устала, наверное. Она же всю неделю носилась, как оглашенная, заканчивала дела перед отпуском.

– И что нам с ней делать? Не сажать же спящую в такси?

– Позвоните её Виктору, пусть заберёт.

Виктор приехал быстро, неодобрительно покачал головой, глядя на любимую и, кажется, не поверил, когда его стали убеждать, что она не пьяна. Грустно вздохнул, подхватил на руки и понёс к машине – он приехал на Людиной, поскольку его микроавтобус, загруженный к путешествию, ждал возле их дома.

Вот тут и начались сложности. Люда не могла сидеть, её всё время заносило, и она падала во сне, постоянно норовя принять горизонтальное положение. После десяти минут борьбы мужчина махнул рукой и уложил подругу на заднем сиденье, согнутую в три погибели, но наконец-то довольную, судя по уютному причмокиванию и блаженной улыбке. Стараясь не растрясти, он повез её домой.

Позвонив Юрию и сообщив, что они уже дома и готовы ехать, Виктор, в ожидании друзей, решил аккуратно перенести любимую в микроавтобус и удобно уложить. На дворе уже была глубокая ночь, людей не было, так что мужчина решил не закрывать машину Люды, пока он откроет свою и подготовит для переноса девушки. Она по-прежнему не просыпалась, но выглядела хорошо, так что он решил не будить – пусть спит. Все документы, банковские карты, ключи и наличные деньги всё равно были у него. Виктор оставил ключи в замке зажигания, уверенный, что пара минут ничего не решат.

Оказалось, что решили. Выйдя из собственного микроавтобуса и собираясь открыть дверь для приёма «ценного груза», мужчина только и успел заметить, как Людина красная «тойота» рванула с места, унося с собой спящую хозяйку.

– Что за нах?! – воскликнул он и бросился за руль, догонять «беглую» машину, на ходу соображая, что делать дальше.

Между тем угонщик отрывался всё больше – юркий городской седан превосходил микроавтобус по манёвренности, так что на поворотах Виктор значительно потерял во времени. Но что же делать? Звонить в полицию, чтобы перехватывали? Но это нужно отвлечься от дороги и ещё больше отстать от машины, увозящей Люду. Звать на помощь Юру? Но они с Ирой едут на такси, а таксист точно не будет играть в догонялки, да и опять же нужно отвлекаться на звонок, чего он себе позволить не может.

Пока Витя думал, угонщик всё-таки оторвался от него на железнодорожном переезде, и искать самому теперь не представлялось возможным.

– Съездили, блин, в отпуск! – ударил руками по рулю мужчина, присовокупив парочку непечатных выражений. Зато теперь не оставалось ничего, кроме как звонить – в полицию и другу.

Тем временем довольный успехом угонщик вёл симпатичную машинку по почти пустым ночным улицам, безбожно нарушая скоростной режим. Он видел, что погоня безнадёжно отстала, и теперь упивался успехом. На самом деле он не планировал ничего угонять, но когда случайно увидел, как мужчина оставил открытую машину без присмотра, не смог устоять перед соблазном. Дураков нужно наказывать – он был в этом убеждён. Чтобы неповадно было в другой раз. Но ничего серьёзного с машиной он делать не собирался, только прокатиться и оставить где-нибудь возле супермаркета – там её точно заметят и вернут хозяину.

Улыбаясь, он ещё придавил педаль газа, обгоняя неторопливо плетущуюся впереди невзрачную машинку, когда глубокий женский голос с заднего сиденья повелительным тоном велел:

– Вить, останови, мне в туалет надо.

Забыв о том, что он продолжает ехать, угонщик заглянул за спинку своего сиденья и вскрикнул: там, согнувшись калачиком лежала женщина в коротком нарядном платье. Если бы не её слова, он бы решил, что она спит, а теперь даже не знал, что и думать.

– Ну Вииить… – снова протянула незнакомка, не открывая глаз.

Парня за рулём подбросило на сиденье. Только одна мысль смогла оформиться в его голове: шутка с угоном определённо не удалась. Ошарашенный, сбитый с толку, испуганный незапланированным поворотом истории, он притормозил возле ближайшей остановки общественного транспорта и дал дёру, уже не увидев, как красавица выбралась из машины, присела в тени открытой двери, после чего спокойно улеглась обратно на заднее сиденье и снова засопела.

Патруль ДПС притормозил возле одиноко стоящей на остановке «тойоты» с открытой водительской дверью. Вокруг не было ни души, и это настораживало: куда делся водитель? Один из патрульных заглянул внутрь: двигатель работал, ключ был в замке зажигания, но людей не было. При ближайшем рассмотрении оказалось, что сзади дрыхнет без задних ног блондинка в «парадном» платье.

– Эй, гражданочка, – попытался было разбудить девушку полицейский. – Где водитель? Чья это машина?

– Вы мне сегодня дадите поспать, демоны?! Никакого покоя! – не открывая глаз, внятно и эмоционально произнесла она, после чего глубоко вздохнула и продолжила почивать.

Что делать с машиной и пассажиркой, было непонятно, поэтому патрульные запросили помощь у дежурного. Тут же пришёл ответ, что эту машину буквально только что заявил в розыск сожитель хозяйки, которой, судя по всему, и была спящая красавица на заднем диванчике. Не придумав ничего лучше, патрульные решили перегнать злосчастную «тойоту» к ближайшему отделению и передали дежурному, чтобы вызывал туда же заявителя.

Виктор нёсся по указанному адресу на всех парах, не помня себя от радости, что и Люда, и машина так быстро нашлись, но всё-таки немного побаиваясь, что неопознанные угонщики могли нанести вред любимой. На ходу он, уже в который раз за эту ночь, набрал номер Юрия, чтобы тот разворачивал такси к отделению полиции, а уже там загрузятся и поедут наконец на море. На парковке возле отделения он сразу заметил красную «потеряшку» и, остановившись, первым делом бросился смотреть, там ли до сих пор Люда. Люда была там, всё так же крепко спала, свернувшись уютным клубочком и подложив под щёку кулачок, как маленький ребёнок. Машина на этот раз была заперта, и это давало надежду, что хотя бы отсюда её снова не угонят.

Но отдавать «тойоту» вместе с «грузом» Виктору сразу не стали.

– А чем вы докажете, что имеете на неё какое-то право? – спросил полноватый молодой старлей с красными глазами.

– Я не имею, имеет она, – ответил Виктор, кивнув головой куда-то неопределённо в сторону машины, где дрыхла его драгоценная. – Посмотрите страховку – я вписан туда, как и Люда вписана в мою. Но вы же сами понимаете, что угонять машину, да ещё с пассажиром – это неправильно!

– А вы бы ключи не оставляли где попало и машину бы закрывали, тем более не свою, – посоветовал полицейский.

Виктор устало потёр переносицу. На море ему сейчас хотелось едва ли не сильнее, чем его любимой.

– Да знаю я, мой это косяк, – повинно ответил он. – Но вы поймите, мы на море собираемся… – И он рассказал полицейскому всю короткую, но уже нескучную в своей абсурдности историю.

Полицейский по-человечески согласился с ним, в некоторых местах не удержавшись от смеха, но отдать машину всё равно не захотел.

– Вы поймите, я отдать машину могу только хозяйке, – объяснил он, – а она не просыпается. Вы ей точно ничего не давали?

– В смысле – не давал?

– Ну, наркотики там какие…

– Вы что? – оскорбился Виктор. – Какие наркотики? Я ж вам рассказал всё, она шампанского на вечеринке выпила, и всё.

– Тогда почему она не просыпается?

– А я откуда знаю? Устала, наверное.

Они ещё посидели в задумчивости, решая, что делать: то ли продолжать попытки разбудить Люду, то ли отпустить их на все четыре стороны, то ли, напротив, задержать до выяснения. Потом в кабинет заглянул молодой парень в форме.

– Там ещё двое приехали, говорят, друзья. – Он кивнул в сторону Виктора.

Старший лейтенант подумал секунду и велел:

– Пусть в коридоре посидят. – Подумал ещё немного и спросил: – А кто ещё может подтвердить ваши слова насчёт владелицы автомобиля?

– Сергей Николаевич, Людин начальник, – сразу же отозвался Виктор. – Они вместе на приёме были.

– Ладно. Давайте ему позвоним.

Никого не смутило, что стояла уже глубокая ночь, когда все нормальные люди давно спят. Полицейскому хотелось поскорее разделаться с этим дурацким делом, а у Виктора желание наконец уехать стало потихоньку превращаться в навязчивую идею.

Сергей Николаевич спросонья вообще не понял, кто звонит и чего от него хотят. Потом, сообразив, с жаром всё подтвердил: Людмила наркотиков не принимала, выпила только немного шампанского, а уснула, вероятнее всего, потому что много работала в последнее время, в том числе и накануне приёма.

Разговаривали с ним на улице, возле снова открытой машины, так как номер шефа был только в телефоне Людмилы, а тот благополучно «отдыхал» в её сумочке. Пока Сергей Николаевич объяснял полицейскому последние события, из машины снова послышался сонный недовольный голос:

– Ну что опять такое? Мне поспать сегодня дадут или нет? На дворе ночь, между прочим!

Присутствующие синхронно вздрогнули: никто не ждал «прямого включения» Людмилы, но она, по уже сложившейся традиции, исполнив свою партию, снова умолкла, уткнувшись носом в подложенную под щёку ладонь. Полицейский попробовал добиться от неё ещё чего-либо, но ничего больше девушка говорить не собиралась, только сопела, и он развёл руками:

– Забирайте свою спящую красавицу и езжайте уже. И чтобы я вас больше не видел.

– Будет сделано! Спасибо!

Юрий с Ириной уселись в микроавтобус, Виктор – за руль Людиной машины, и все быстро покинули территорию отделения, пока представители власти не передумали. Но «тойоту» всё-таки нужно было где-то припарковать на время отпуска, и друзья не придумали ничего лучше, кроме как вернуться на работу к Людмиле, благо офис был по пути, и оставить машину на парковке для сотрудников.

Охранник на въезде пускать чужого мужчину на вверенную ему территорию, да ещё и ночью, отказался категорически.

– Не положено! – в очередной раз повторил он Виктору, который объяснял ситуацию.

– Почему не положено? У Люды же круглосуточный пропуск.

– Это у Люды. А вас я не знаю.

– А машину знаете?

– Не знаю, – полез в бутылку охранник.

– А вот это что такое? – уже заведённый Виктор ткнул пальцем на пропуск на ветровом стекле.

– Пропуск.

– Так почему не пускаете?!

– Не положено!

Неизвестно, сколько мужчины бы препирались ещё, но в окне заднего пассажирского сиденья показалась взъерошенная голова Людмилы, уже похожей то ли на ведьму, то ли на кикимору, и раздался её хриплый со сна голос:

– Вы замолчите или нет? Я спать хочу!

Немая сцена закончилась тем, что охранник подавился возражениями и беспрекословно пропустил Виктора на территорию, откуда тот спустя несколько минут вынес на руках всё так же мирно спящую Людмилу, сон которой перипетии ночи так и не смогли победить. «Тойота» осталась под наблюдением специально обученных людей, можно было больше не бояться за её судьбу и ехать наконец в отпуск.

Рассвет застал компанию недалеко от города, в дороге. Люда продолжала спать, ей под голову положили удобную подушку, накрыли пледиком, чтобы не замёрзла в прохладном, освежённом климат-контролем воздухе салона. Трое неспящих обсуждали неспокойную ночь и хохотали, передавая по кругу бутылку с купленной в магазинчике на заправке ледяной водой. Теперь, когда суета была позади, остался только смех и недоумение – это ж надо было так нескучно начать отпуск! С таким началом неизвестно, чего ещё ждать от этой поездки. Но они, кажется, уже ко всему были готовы.

Люда проснулась только вечером, когда огненный плавящийся шар солнца уже осторожно касался горизонта. Девушка приняла сидячее положение, убедилась, что она в машине, машина движется и рядом близкие, потёрла сонные глаза с размазавшейся косметикой и сказала:

– Слушайте, мне такой странный сон сегодня приснился… Вроде бы я уснула в ресторане, потом меня угнали вместе с машиной, я была в полиции и звонила шефу, а потом меня не пускали на парковку на работе.

Трое друзей громко расхохотались.

– Надо больше отдыхать, – задыхаясь, посоветовал Виктор. – Чем мы и займёмся вот уже совсем скоро. Смотри, вон море.

Море было видно на горизонте туманной тающей дымкой, драгоценно-золотистой от лучей пылающего заката. До цели оставалось всего несколько часов пути. И всякие странные сны уже не имели значения.

Чёрная вдова

У стойки бара было не протолкнуться. Между сидящими на высоких стульях клиентами то и дело с трудом просачивались другие жаждущие промочить горло. Сновали туда-сюда официантки, разнося заказы. Бармены не останавливались ни на минуту, то и дело наливая, смешивая, подавая и принимая новые и новые заказы.

Царила обычная пятничная толчея в бойком месте, которым был этот популярный в определённых кругах клуб. Яркая толпа в огнях стробоскопов, разодетая в пух и прах, жаждала алкоголя и зрелищ. Грохотала музыка, и модный бит отдавался где-то глубоко в теле, пробуждая самые давние, древние и мощные инстинкты, доставшиеся от таких далёких предков, что они ещё и людьми-то не были. Потные полупьяные тела дёргались на танцполе, повинуясь разбуженным инстинктам.

Она тихо сидела у стойки перед наполовину опустевшим бокалом красного вина. Тонкая фигурка в черном брючном костюме, странном среди ярких одежд окружавших её людей. Чёрные перчатки, скрывающие руки до самых рукавов. Чёрные же туфли на такой высокой и острой шпильке, что она вполне могла бы сойти за холодное оружие. Миниатюрная шляпка-таблетка с вуалькой, наполовину скрывавшей красивое, невероятно бледное, пугающе юное лицо – у таких особ паспорт спрашивают, прежде чем продать алкоголь. И тёмная помада на изящных губах – то ли густо-фиолетовая, то ли тоже чёрная, под искусственным освещением не разобрать.

Красивая, чуть жутковатая, притягательная юная женщина сидела у стойки бара и неспешно потягивала вино, легко касаясь губами края бокала. Она не торопилась. Время и ночь были на её стороне.

– Привет! – Он чуть задел её рукавом рубашки, когда потянулся забрать свой стакан виски. – Я могу вас угостить?

Она легко улыбнулась, приподняв бокал, показывая, что у неё есть.

– Тогда, может, потанцуем? – не сдался он, пригубив свой напиток.

– Давайте, – кивнула она, сделав ещё глоток и ставя бокал на стойку.

Она только встала, а он уже почувствовал разгорающийся внутри огонь желания. Таких девушек не каждый день встретишь. Высший класс. Мечта. Из тех, за которых и жизнь отдать не жалко.

***

С самого утра Игорь Дмитриевич был зол, как тысяча чертей. Две запланированные заранее встречи пришлось отменить, и референт Соня разливалась по телефону соловьём, улаживая возникшие сложности. Впрочем, она занимала свою должность вот уже пятый год, а потому ничему не удивлялась, ничего не боялась, шефу была предана, как собака, и с любым человеком могла найти общий язык, кем бы он ни был и какую бы должность ни занимал. Да и чего бы ей бояться с таким работодателем? Игорь Дмитриевич носил неофициальное звание короля области не просто так и не за красивые глаза – даже губернатор сначала обсуждал важные дела с ним, а уже потом звонил в администрацию Президента.

Но сегодня короля лучше было не трогать – в каждом он видел врага, а враги его, как показывал опыт, долго не жили. Он рычал по любому поводу, включая самые незначительные, и даже верная Соня умудрилась огрести от шефа, хотя обычно он был с ней выдержан, доброжелателен, а иногда даже ласков. Такой уж день был, и девушка не обижалась, просто старалась лишний раз не попадаться ему под руку.

Уже ближе к вечеру он достал из бара бутылку коньяка, бокал и попросил у Сони лимон и сыр – именно такую закуску он предпочитал. И это означало, что нужно убирать из зоны доступности короля всех живых, а заодно и убираться самой: приближалось самое страшное время, когда он не владел собой. Собственно, это Соня и сделала – принесла требуемое и попрощалась, дрожа всем телом под жутким, убийственным взглядом Игоря Дмитриевича.

Наступала ночь. Он отказывался ехать домой, боясь остаться одному в огромном доме, опустевшем на ночь после ухода слуг. Там его обязательно накрыл бы ужас, и места до самого утра найти бы не удалось – это он уже точно знал. Сидя в рабочем кабинете, распустив галстук и сняв пиджак, мужчина методично напивался, но, как и обычно в такие дни, коньяк его не брал, лимон не был кислым и походил на тряпку, а дорогой французский сыр казался безвкусной недозрелой соевой дрянью. Такой был день. Или «не такой» – это уж как посмотреть.

***

Сегодня всё оказалось проще. Почти не пришлось прикладывать сил, не нужно было убирать за собой, всё было чистенько и красиво. Арина любила, когда чистенько. Это удовлетворяло её чувство прекрасного и заставляло ощущать себя волшебным существом, чем-то вроде фэйри Благого двора, лёгкой, воздушной, неземной.

Когда чисто не получалось, она чувствовала свою принадлежность к двору Неблагому, и это было тоже неплохо, тоже радовало душу и тело, но иначе – от удовольствия пели все самые низменные чувства и желания. Весь мир в такие минуты казался заколдованным, заколдованным ею самой, и она была его альфой и омегой, его сердцем и душой, его неотъемлемой частью.

Только когда ты неблагая, нужно прибирать за собой, прятаться и прикладывать усилия, чтобы снова выглядеть нормально, как все обычные люди. Нельзя привлекать к себе излишнего внимания, иначе могут возникнуть проблемы, а их Арине совсем не хотелось: зачем же расстраивать папу?

Но сегодня фэйри была благой и от удовлетворения, казалось, парила, едва касаясь земли. Когда она закончила одеваться, снова собрала волосы в причёску и надела шляпку, вертясь перед зеркалом, мужчина продолжал лежать в постели, раскинув руки среди скомканных простыней, как будто радостно обнимал весь мир. На его лице застыла лёгкая, едва заметная улыбка – он был счастлив. И Арина улыбнулась тоже, ведь это так приятно – исполняя собственные желания, доставлять удовольствие другим.

Особенно если это последнее удовольствие в жизни.

Девушка обулась и, не смотря больше на остывающее тело случайного любовника, покинула квартиру. Ночь её очередной свадьбы подходила к концу, на востоке уже чуть заметно светлело. Арина с улыбкой, всё так же никуда не торопясь, пошла пешком через спящий город по направлению к дому, не замечая скользящих за ней на расстоянии теней. Может быть, потом она поймает такси, но пока ей хотелось прогуляться навстречу утру. Мысли были светлы и радостны. Папа, наверное, тоже спит, как и принадлежащий ему город, и так же видит чудесные сны…

***

Мелодией победного марша телефонный звонок прорвал брешь в остывающей тишине умирающей ночи. Игорь Дмитриевич, всё ещё, несмотря на количество выпитого, едва-едва тронутый опьянением, схватил со столика смартфон и ответил на вызов.

– Свадьба состоялась, – тихо сказал мужской голос в трубке. – Невеста на пути в замок. Жених под нашей опекой.

– Всё ли в порядке? – так же негромко спросил Игорь Дмитриевич.

– Всё чисто. На этот раз почти без нашей помощи.

– Хорошо. Спасибо. Полный отчёт жду как обычно.

– Будет сделано.

И собеседник отключился.

Король задумчиво посмотрел на бутылку, на донышке которой ещё что-то янтарно поблескивало, и вылил всё в стакан. Залпом выпил. Выдохнул и позволил себе на несколько секунд устало откинуться в кресле. Страшная ночь закончилась. Ещё одна «свадьба» позади, и Арина совсем скоро будет дома. Живая, здоровая, уравновешенная. До следующего новолуния.

Интересно, кем оказался её сегодняшний жених? Звезда клубной жизни? Офисный «хомячок»? Весёлый потный дальнобойщик? Угрюмый разбойник из леса? И что ж их всех так тянет к его дочери, как мотыльков на пламя? И жизнь им не дорога! Неужели совсем не срабатывают инстинкты, заставляющие жертву бежать прочь от хищника? Или просто они так погрязли в своей гордыне, что даже помыслить не могут, что есть в этом мире кто-то, кто отберёт их жизнь? Да и кто – девчонка! Эх, наивность человеческая…

Игорь Дмитриевич мотнул головой, отгоняя наваждение. Ему не хотелось видеть дочь их глазами, по-настоящему не хотелось понимать. Она выбрала их – значит, они жертвы, а сам он никогда и ни для кого жертвой не был, даже для обстоятельств. Как дон Корлеоне в известном романе, он был уверен: с теми, кто считает несчастный случай личным оскорблением, несчастные случаи не происходят, – и вся его жизнь подтверждала эту мысль. Всегда и для всех он был хищником, сильным и опасным. И поэтому стал тем, кем был сейчас, – королем.

Только один раз в жизни судьба показала ему зубы, и он при всех своих возможностях ничего не смог сделать. Это было даже не в тот далёкий день, когда любимая Ленка умерла родами. Тогда он был разбит, раздавлен, потерян, но лишь взял на руки новорожденную дочь – и в нём как будто забилось второе сердце: появились силы, открылись неожиданные ресурсы тела и духа, просто появился новый смысл его бурной жизни. Для чего и жить, если не для счастья собственного ребёнка? Для кого и идти вперёд, если не для неё?

Он всё и всегда делал для неё, ради неё. У Аришки было всё, чего только можно пожелать: деньги, дорогие шмотки, собственная квартира в городе и домик на берегу моря, машина, образование в одном из лучших зарубежных вузов… И этого стало только больше после кошмарного дня, когда его драгоценную девочку изнасиловал тот, кого она любила едва ли не больше, чем обожаемого отца.

Изнасилование – всегда трагедия, но в данном конкретном случае оно ударило по Арине серьёзнее, чем Игорь Дмитриевич мог бы предположить. Не так пострадало тело, как душа. Парня нашли и отделали его люди – не до смерти, это он особо оговорил с подчинёнными, – но так, чтобы тот на всю жизнь запомнил и эту ситуацию, и эту девушку. Фото отбивной котлеты, в которую они превратили насильника, отец показал дочери, и в потухших девичьих глазах на миг вспыхнул огонёк мрачной радости, но потом снова померк. Месть не смогла полностью исцелить её.

Были психиатры, самые лучшие, которых Игорь Дмитриевич смог найти. Были поездки на дорогие курорты. Было много тепла и внимания с его стороны – так много, сколько только смог он найти в своём сердце. Но ничего не помогало. Арина угасала, это уже не была его солнечная девочка – только тень её, только призрак, воспоминание. И мужчину разрывало на части ощущение полного бессилия. Все его связи, деньги, возможности так и не смогли вернуть девушке то, что она потеряла.

***

Он уже был дома, когда Арина вернулась. Холодное утреннее солнце сияло над её головой и безразлично смотрело в окна. В чёрном костюме и шляпке с вуалью, чудо как хороша, девушка впорхнула в дом, увидела отца в домашнем халате и с чашкой кофе в руке, сидящего в гостиной перед включенным телевизором.

– Папка! Привет! Я думала, ты ещё спишь! – радостно проворковала она и мягко обняла его.

Игорь Дмитриевич едва удержался от того, чтобы поёжиться. Ему не казалось, он отчётливо чувствовал исходящий от неё чужой запах, запах постороннего мужчины, запах секса, боли и смерти. Тот самый запах, который всегда окружал её после очередной «свадьбы». Запах, который он ненавидел до самой глубины души, потому что так пахло его поражение. Каждый раз, когда она возвращалась домой, переспав с новым смертником, это было напоминание, что он, её отец, не смог выполнить предназначение – уберечь любимое дитя от бед этого мира. И каждый раз это было больно, как впервые.

– Да вот, – с напускной рассеянностью ответил он, сдерживая эмоции, – пришлось встать раньше, на работу нужно, неотложные дела. – И он сделал глоток кофе из кружки. – Будешь?

Девушка кивнула, благодарно приняла из рук отца напиток, пригубила, потом оценивающе почмокала, глотнула больше и прикрыла глаза в блаженстве.

– Такого кофе, как ты, пап, больше никто не умеет варить.

Он улыбнулся, обнял девушку.

– А ты как провела ночь? Повеселилась?

Арина мечтательно прикрыла глаза. Выражение её лица было нежным, и если не знать, о чём она думала, улыбаясь, можно было предположить, что о свидании с любимым, о приятных прогулках под луной, о романтике – о чём угодно, только не о том, что произошло на самом деле.

– Было чудесно, пап. Я прекрасно развлеклась. И устала. – Она даже не прикрыла изящной ладошкой накрашенный дорогущей чёрной помадой ротик, растянувшийся в заразительном зевке. – Сейчас приму душ и завалюсь спать. А тебе хорошего дня!

– Сладких снов, милая!