Текст книги "Уроки Литературы"

Глава 26
Рита

– Я не знаю!

Оксана Фадеева сидела за первой партой, обхватив голову руками. Большая перемена для 11В превратилась в обсуждение животрепещущей темы – что с ними теперь сделает Игорь Сергеевич. Под атаку вопросов попала Оксана, потому что именно с ней физик разговаривал в ночном клубе.

Рита, скрестив руки на груди, молча наблюдала за разгорающейся перепалкой между одноклассниками. Она почему-то была уверена, что Игорь Сергеевич не станет жаловаться ни Ольге Матвеевне, ни – что еще хуже, родителям.

– Может, мы просто подойдем и извинимся? – предложила Олеся, не отрывая взгляда от телефона. – Игорь Сергеевич добрый, он поймет.

– Видела бы ты его глаза, – фыркнула Оксана. – Я думала, он меня убьет на месте!

– У нас сегодня даже физики нет, – вспомнил Антон Суворов. – Где вероятность, что он уже не сообщил обо всем директору?

– Вот поэтому я и сказала о том, что нужно извиниться! – воскликнула Олеся. – Рит, ты что скажешь?

– Что она может сказать! – возмутилась Инна Захарова. – Ее с нами не было! И стараниями Оксанки Игорь Сергеевич об этом знает!

Рита закрыв глаза, сделала глубокий вдох.

– Мое присутствие в клубе никак бы не повлияло на реакцию Игоря Сергеевича, – сказала она. – И да, я поддерживаю предложение Олеси. Пойдем после седьмого урока и извинимся.

– Почему после седьмого? – спросил Егор, взглянув на Риту.

– Потому что это будет последний его урок, – объяснила девушка. – Он вчера… – Тут она запнулась. – Звонил мне, чтобы обсудить дополнительные занятия для подготовки к конференции.

Егор бросил на нее подозрительный взгляд. Сегодня Рита выглядела намного лучше, чем в предыдущие дни, но все же ее явно что-то терзало. Она чертила неровные круги в тетради по русскому, больше не вступая в разговор с одноклассниками, и Соколов решил не приставать с расспросами.

Со звонком Агнесса Илларионовна так и не появилась в кабинете, что позволило 11В продолжить обсуждать свой поход в ночной клуб, обернувшийся полнейшим провалом. Какого же было их удивление, когда через несколько минут дверь распахнулась, и вместо учителя русского языка и литературы ребята увидели Игоря Сергеевича.

Он быстро прошел к столу и, бросив учебник по физике на столешницу, внимательно взглянул на притихших учеников, которые, в свою очередь, разглядывали его самого.

– Добрый день, – поздоровался мужчина. – Как спалось?

Его ехидный тон не укрылся от выпускников, и они понуро опустили головы. Рита, не поднимая взгляда, продолжала выводить круги в тетради, с силой сжимая шариковую ручку. Она чувствовала, как напрягся сидящий рядом Егор, ожидая приговора от учителя.

– Игорь Сергеевич, – поднялась со своего места Олеся, – мы хотим извиниться.

Физик изогнул бровь и, скрестив руки на груди, спросил:

– За что вы извиняетесь, Афанасьева?

– За неподобающее поведение, – едва слышно пробормотала девушка, задаваясь вопросом, почему никто не приходит ей на помощь.

– Садись, Олеся, – махнул рукой Игорь Сергеевич. – Я – не тот человек, у которого вы должны просить прощения за свою вчерашнюю выходку.

Девушка, буквально упав на свое место, с облегчением выдохнула. А Рита, слушая спокойный голос физика, понимала, что он, хоть и не злился на свой любимый класс, однако был в них абсолютно разочарован.

«Лучше бы он кричал», – подумала она, поднимая глаза. Игорь Сергеевич стоял, опершись об учительский стол, и о чем-то думал. Рита вспомнила, как он смотрел на нее этой ночью и что он говорил, и ее сердце болезненно сжалось.

Если бы она обняла учителя, а не прогнала его, сегодня все было бы совсем по-другому.

– Как вы попали в клуб? – неожиданно спросил Игорь Сергеевич, смотря на Егора. – Соколов?

Егор медленно встал, опершись правой рукой о столешницу.

– Только честно, – добавил физик. – Вы ведь знаете, я не потерплю лжи.

– Помните, в прошлом году здесь учился Антон Матвеев? – спросил Егор.

– Допустим, – кивнул физик.

– Этот клуб принадлежит его отцу, – продолжил Соколов, надеясь, что его слова никак не повредят Антону. – Вот, в общем, Антон договорился с кем надо, и мы спокойно прошли в клуб.

Игорь Сергеевич усмехнулся, вспомнив самого шумного выпускника прошлого года. Антон не смог поступить в университет, не особо печалясь по этому поводу – денег его родителей хватило бы на пару-тройку жизней.

– Я не стану рассказывать об этом… инциденте, – сказал физик, и весь класс, кроме Риты, облегченно выдохнул. – Но я надеюсь, что больше никогда в своей жизни не встречу в подобном заведении никого из вас. Ночные клубы – это не самое лучшее место для того, чтобы разнообразить досуг, тем более, в семнадцать лет.

– Игорь Сергеевич, раз вы не одобряете походы в такие места, что же сами там делаете? – спросила Оксана, заметно расслабившись после того, как поняла, что им с одноклассниками ничего не грозит.

Рита, отложив ручку в сторону, прислушалась.

– Ну, начнем с того, Оксана, что я на десять лет старше каждого из вас, – не стал увиливать от ответа Игорь Сергеевич, как сделали бы другие учителя. – И мой вчерашний поход в ночной клуб был, так сказать, больше вынужденной мерой, чем моим искренним желанием. Надеюсь, этот ответ вас удовлетворит.

Оксана кивнула, хотя по ее горящим глазам Рита видела, что после слов физика у нее появилось еще больше вопросов.

– Игорь Сергеевич, – снова обратилась к нему Олеся, – вы проверили наши контрольные работы?

Рита, замерев от ужаса, закрыла глаза.

– Конечно, – кивнул учитель. – И, честно говоря, был очень удивлен.

– Надеюсь, удивление было положительным? – улыбаясь, поинтересовалась Оксана, и Рита вдруг вспомнила о том, что она писала любовные записки Игорю Сергеевичу.

Физик, усмехнувшись, бросил на Фадееву какой-то странный взгляд.

– Как тебе сказать, Оксана, – протянул он. – Большинство контрольных работ вызвало у меня искреннее недоумение, и я очень долго думал, какие оценки вам поставить. Твоя работа не стала исключением. – Увидев, что девушка стала улыбаться еще шире, физик сказал: – У тебя тройка, причем, очень сомнительная. Я бы даже назвал ее авансом на вторую четверть.

Улыбка Оксаны потухла, и Рита поймала себя на мысли, что это принесло ей какое-то чудовищное удовольствие.

– А двойки есть? – поинтересовался Егор, не заметив, что после его вопроса Рита словно окаменела.

Игорь Сергеевич обвел класс глазами. Не считая работы Оксаны Фадеевой, которую учитель пожалел, никто из 11В не написал контрольную работу ниже, чем на три. Никто, кроме Риты, чья тетрадь сейчас лежала в верхнем ящике его стола. Под пятью ужасно решенными задачами физик так и не поставил оценку.

Поэтому, фактически…

– Нет. – Игорь Сергеевич бросил на бледную Риту мимолетный взгляд, почувствовав, что в горле пересохло от какого-то совершенно несвойственного ему волнения. – Молодцы, двоек ни у кого нет.

* * *

Оставшиеся уроки прошли для Риты, как в тумане. Пока одноклассники радовались тому, что их выходка не обернулась плачевными последствиями, она думала о том, почему Игорь Сергеевич не объявил ее оценку – единственную двойку в классе.

После звонка с седьмого урока, коряво попрощавшись с Егором, Зуева направилась в кабинет физики, чувствуя, как все внутри переворачивается от страха и волнения.

После признания Игоря Сергеевича и без того сложная ситуация стала еще сложнее.

Постучавшись, Рита зашла в кабинет. Физик сидел за столом и проверял очередные контрольные работы, что-то зачеркивая в тетради. Он выглядел уставшим и невероятно… грустным, и теперь Рита знала, что это – из-за нее.

– Рита, прошу, садись, – попросил учитель, отложив тетрадь в сторону. – Остались силы на работу над ошибками?

Девушка кивнула и выложила на стол пару ручек, простой карандаш и линейку. Игорь Сергеевич достал тетрадь из ящика, затем взял еще одну со стола и, подойдя к первой парте, за которой сидела Рита, положил их на столешницу.

Одну из тетрадей девушка узнала, потому что подписывала ее своей рукой; вторая же была совершенно чистой.

– Перепишешь контрольную в чистую тетрадь, – объяснил физик. – Я не буду давать тебе другой вариант. – Ему нестерпимо хотелось прикоснуться к девушке, но он сумел побороть это желание. – Приступай.

Рита, кивнув, открыла обе тетради, тут же вытаращив глаза. Ей не верилось, что та чушь, которую она видела перед собой, нарешала она. То, что Игорь Сергеевич не поставил ей двойку было настоящим чудом.

– Игорь Сергеевич, – прошептала девушка, взглянув ему в глаза, – спасибо, что дали второй шанс.

Он уже успел сесть за свой стол и вернуться к проверке контрольных работ восьмого класса. Робкая улыбка Риты согрела его сердце, и мужчина, улыбнувшись в ответ, сказал:

– Каждый заслуживает второго шанса.

В этот раз Рита сразу же приступила к решению, сумев выбросить лишние мысли из головы. Она справилась за сорок минут, уверенная в том, что теперь в контрольной работе нет ни одной ошибки.

– Я могу проверять? – спросил Игорь Сергеевич и, получив в ответ утвердительный кивок, взял со стола красную ручку. – Давай посмотрим, как ты справилась.

Отодвинув стул, учитель сел рядом с Ритой, от чего ее тело словно сковало льдом. Никак не комментируя это, Игорь Сергеевич пододвинул тетрадь к себе, прекрасно зная, что не найдет в контрольной работе ни одной ошибки.

– Молодец, – похвалил он Риту спустя пять минут. – Решено идеально.

– Жаль, что в первый раз так не получилось, – прошептала она, не смотря в его сторону. – Мне нужно научиться справляться со своими эмоциями.

Игорь Сергеевич накрыл ее руку своей, надеясь, что Рита не испугается этого жеста.

– Ты отлично владеешь собой, – сказал он. – Тем более, теперь тебе не о чем переживать. Я сказал тебе, что должен был сказать уже давно.

– Легче не стало, – выпалила Рита, смотря ему прямо в глаза. – Раньше мне было больно от того, что вы можете быть с кем-то, кроме меня. А теперь я мучаюсь из-за того, что нам нельзя быть вместе, даже несмотря на то, что наши чувства взаимны.

Игорь Сергеевич коснулся ее светлых волос, чувствуя сладкий аромат шампуня, смешанный с нежным ароматом духов. Рита держалась изо всех сил, плавясь под этими невесомыми прикосновениями.

– Когда вы ушли, я просидела на полу в коридоре часа два, не меньше, – прошептала девушка, закрыв глаза. – В какой-то момент я была готова броситься за вами, лишь бы только не мучиться.

– Прости. – Игорь Сергеевич коснулся губами невероятно мягких волос. – Я не должен был оставлять тебя одну после того, что сказал.

– Я сама попросила, чтобы вы ушли, – напомнила ему Рита. – Если бы вы остались…

– Да, – кивнул учитель. – Я понимаю.

Рита, сделав глубокий вдох, заполнила легкие ароматом туалетной воды Игоря Сергеевича, в которой теперь отчетливо был слышен табак.

– Игорь Сергеевич, вы курите?

Он кивнул, не став упоминать о том, что начал это делать вчера.

– Это из-за меня. – Это был не вопрос. – Не надо, это, как минимум – ужасная привычка.

– А как максимум?

– А максимум пусть останется со мной, – прошептала Рита. – Мне пора.

Она встала, и Игорь Сергеевич поднялся на ноги вслед за ней. Взяв сумку в руки, Рита грустно улыбнулась. В горле стоял ком из невыплаканных слез, и что-то внутри выло от нестерпимой боли. Кто придумал, что любовь – это счастье?

– До свидания? – почему-то спросила девушка, уже стоя у дверей.

Игорь Сергеевич понимал, что должен позволить Рите уйти. Она, хоть и любит его, боится этих отношений, а точнее, их последствий. К тому же, она совсем еще маленькая и многого не понимает. И пусть ему нестерпимо хотелось обнять ее, поцеловать, стать ближе – он не мог позволить себе такой роскоши.

Поэтому, глядя в голубые глаза Риты, он попрощался с ней.

Потому что есть черта, которую переступать нельзя.

Даже если очень хочется.

Даже если считаешь это единственным верным решением.

Глава 27
Окулова

– Даже если считаешь это единственным верным решением, стоит все-таки хорошо подумать, прежде чем оформлять официальные документы.

Со своего места я отчетливо слышу разговор Максима и Назаровой, которой приспичило поменять экзамен за два с половиной месяца до ЕГЭ. В принципе, учитывая ее неутешительные оценки по физике, я могу понять ее.

– Обсуди это еще раз со своими родителями, – просит учитель. – И завтра скажешь мне, что вы решили. Хорошо?

Он улыбается, и Назарова методично краснеет под внимательным взглядом Максима. Я закатываю глаза, когда она уходит в сторону своей парты, и учитель, заметивший это, едва слышно смеется.

Все веселье заканчивается со звонком на урок. Максим просит дежурного раздать скрепленные степлером листы формата A4 – пробные варианты ЕГЭ по русскому языку. Одноклассники недовольно вздыхают, потому что все-таки надеялись, учитель в прошлый раз пошутил.

– У меня для вас хорошая новость, – заявляет он, прежде чем засечь время. – Я отпросил вас со всех оставшихся уроков, поэтому напишите работы и можете идти по своим делам.

Это известие встречают громкими аплодисментами. А когда Максим объявляет, что Северцев, Бойкова и я можем идти домой прямо сейчас, настроение подскакивает еще выше. Я уже хочу бросить ручку назад в сумку, как вспоминаю, что сегодня на обед мама позвала своих подруг, а это значит, что я подвергнусь жесткой критике с их стороны, если заявлюсь домой раньше положенного времени.

– Максим Михайлович. – Я тяну руку вверх. – Можно я останусь и тоже напишу пробник?

Он, даже не удивляясь, отвечает мне кивком головы.

– Выскочка, – шепчет Маленкова, склонившись над своим вариантом задания.

– Юля, я и так потратил достаточно много времени на разговор с твоей матерью сегодняшним утром, – говорит ей учитель. – Не заставляй меня еще раз звонить ей, чтобы обсудить твое поведение.

– Извините, – пищит Маленкова и бросает на меня полный неприязни взгляд.

Я, глубоко вздохнув, начинаю читать первое задание. С русским, как и с литературой у меня никогда не было проблем, поэтому-то и официальный пробник я написала на девяносто шесть баллов. А мое декабрьское сочинение было признано лучшим в школе.

Когда я добираюсь до седьмого задания, мои щеки заливает стойкий румянец. Поднимаю голову и вижу, что Максим смотрит на меня с улыбкой на губах.

– Какие-то проблемы, Окулова? – интересуется он.

Я, пожав плечами, отвечаю:

– Седьмое задание никак мне не дается.

– О, – выдыхает он, и его карие глаза темнеют. – Это я знаю.

Улыбаюсь одними уголками губ и отмечаю правильный ответ на это злосчастное седьмое задание, по поводу которого, если честно, у меня не возникало никаких вопросов. И Максим это прекрасно знает.

Проходит час, полтора, два. Все это время я, как и остальные мои одноклассники, за исключением Игоря и Бойковой, которые воспользовались своим правом уйти домой, выполняю задания. Изредка я бросаю немного вороватые взгляды в сторону учителя, который каждый раз отвечает мне едва заметной улыбкой.

– Максим Михайлович, – жалобно тянет Маленкова, когда с начала экзамена проходит уже два с половиной часа, – может быть, мы вторую часть доделаем дома?

Учитель усмехается, сверкнув глазами.

– Ты хотела сказать «спишем»? – интересуется он. – Нет уж, Маленкова, делайте здесь.

– Но вы устанете это проверять! – восклицает Назарова. – Подумайте о вашей жене!

Эта идиотская реплика вызывает какой-то истерический смех у половины класса. Максим, изогнув бровь, отвечает:

– Не беспокойся, Назарова. Моя жена составит мне компанию в таком нелегком труде, как проверка ваших работ. Полезно бывает, знаешь ли, разнообразить семейный досуг.

Больше никто не задает ему вопросов. Я доделываю пробник с каким-то остервенением, стараясь не думать о том, что еще два часа назад Максим целовал меня, а вечером будет проверять работы нашего класса в компании своей жены.

Я не знаю, почему он так поступает с ней, но сейчас чувствую, что меня это задевает за живое. Я чувствую себя мерзко, словно хорошенько извалялась в грязи и теперь делаю вид, что все в порядке. Оставшиеся задания я выполняю на автомате, не особо задумываясь над тем, правильными ли будут ответы.

Собрав все свои вещи, кладу выполненный пробник на стол учителю, бормочу едва слышное «до свидания» и уже собираюсь уйти, как он неожиданно спрашивает:

– Окулова, ты забыла про дополнительное занятие? Раз уж ты не пошла домой, будет неплохо, если мы не станем его переносить.

Не помню, чтобы мы договаривались по поводу сегодняшнего дня, поэтому недоуменно смотрю на Максима. Он жестом просит меня сесть обратно за первую парту, и я, вздохнув, делаю, как он просит. В конце концов, дополнительные занятия по литературе никогда не бывают лишними.

Проходит чуть больше двадцати минут, прежде чем последний человек сдает свою работу. Максим прощается с моим одноклассником и садится рядом со мной. Дверь не заперта, поэтому я уверена в том, что сейчас он не станет целовать меня.

– Я думала, сегодня занятия не будет, – говорю я, когда молчание затягивается. – Мы ведь о нем не договаривались.

Максим развязывает черный галстук и, положив его на парту, поворачивает свое лицо ко мне.

– Его и не будет, – беспечным тоном произносит он. – Ну, по литературе точно. А что касается русского языка, я рассчитываю на твою помощь.

Я в недоумении смотрю на него, нахмурившись.

– Не хочешь помочь мне проверить пробники? – спрашивает Максим, и я на одно мгновение забываю, о чем думала до этого.

Моргаю несколько раз, чтобы прийти в себя.

– Мои знания русского языка ты оцениваешь на более высокий балл, чем знания своей жены? – интересуюсь я, не смотря учителю в глаза. – Или тебе уже не хочется «разнообразить семейный досуг»?

И пусть мои слова звучат так, словно я схожу с ума от ревности. Плевать. Максим молчит, и я закусываю губу, чтобы не расплакаться, хотя до конца не понимаю, откуда взялся этот ком в горле.

Неожиданно учитель обнимает меня за плечи, притягивая ближе к себе. Его губы касаются моих волос, запечатлев на них легкий поцелуй. Понимаю, что нужно отстраниться, но вместо этого прижимаюсь к Максиму сильнее.

– Я просил тебя не кусаться, – говорит он. – И да, говоря Назаровой о проверке пробников в компании своей жены, я подразумевал тебя. – Он кладет указательный палец на мои губы, не дав сказать ни единого слова. – Ты надела обручальное кольцо на мой палец, так что…

– Это звучит немного… – пытаюсь подобрать слово я. – Бредово. Не находишь?

– Плевать! – отмахивается Максим. – Тем более, вряд ли бы ты была в восторге, если бы я назвал твое имя. – Он коротко улыбается. Ну, так что? Поможешь мне?

Я киваю, хотя какая-то часть меня крутит пальцем у виска и вопит о том, что нужно бежать. Максим встает и, подав мне руку, помогает подняться вслед за ним. Он берет со своего стола стопку наших работ, ключи от машины и, поймав мой недоуменный взгляд, говорит:

– Ты же не думала, что мы останемся здесь?

– А куда мы поедем? – спрашиваю я.

Максим подмигивает и в следующую секунду поражает меня ответом:

– Ко мне домой.

Глава 28
Рита

– Ко мне домой? – Олеся накинула сумку на плечо, лучезарно улыбаясь.

По уже давно сложившейся традиции ученики 11В отмечали начало каникул в квартире Афанасьевой – ее родители, постоянно разъезжающие по командировкам, появлялись дома раз пять в год, не больше.

– Еще бы! – хмыкнул Егор, который собирался с размахом отпраздновать свою пятерку по литературе. – Рит, ты с нами?

Девушка пожала плечами, не зная, что сказать в ответ. Она никогда не посещала подобных мероприятий, но сейчас ей хотелось избавить от жгучей боли, которая расползлась по всему ее телу. За переписанную контрольную работу Игорь Сергеевич поставил Рите пять, хотя в тетради, по всем правилам учителя, должна была красоваться четверка.

Зуева хотела остаться после урока, чтобы спросить, зачем он сделал это, но Игорь Сергеевич со звонком вышел из кабинета, даже не заперев его. Он знал, что у Риты будут вопросы и, судя по всему, решил, что не хочет отвечать на них.

– Да, – приняла решение Рита. – Я с вами.

* * *

– Я уже и забыл, что это такое – осенние каникулы, – протянул Анисимов, тяжело вздыхая. – У детишек целая неделя на отдых!

Игорь Сергеевич поставил перед другом чашку кофе и, усмехнувшись, спросил:

– Вспомни, много ли ты отдыхал в одиннадцатом классе?

Егор, смачно отхлебнув обжигающий напиток, съязвил:

– Это ты не давал мне покоя своими бесконечными заданиями! Я удивляюсь, что ты еще по ночам мне не писал!

Игорь Сергеевич как-то грустно улыбнулся, вспомнив свой первый год работы учителем физики. Совсем другая школа, другие ученики и… ученицы.

И он сам тоже был совсем другим человеком.

– Игорь, – позвал его Егор, – что случилось?

Несмотря на то, что Анисимов был младше, во многих вещах, за исключением физики, он разбирался лучше, чем его бывший учитель. Егор всегда видел, когда его друга что-то терзало, и предлагал свою помощь.

Но в этот раз Игорь Сергеевич сомневался, что с Анисимовым стоит делиться таким.

– Егор, помнишь, в прошлом году ты встречался с Юлей? – спросил физик, все-таки решив, что друг заслуживает знать правду. – Ты любил ее?

Анисимов, поперхнувшись кофе, похлопал себя по груди, стараясь унять кашель. Он хотел отпустить какую-нибудь глупую шутку, но совсем уж несчастный вид Одинцова поменял его планы.

– Нет, – беспечным тоном ответил Егор. – Я вообще никого не любил. Почему ты спрашиваешь?

Игорь Сергеевич, ничего не ответив, вспомнил удивленные глаза Риты, когда на сегодняшнем уроке она открыла тетрадь с контрольной работой. Она ожидала увидеть там четверку, а получила на балл выше. Это было не в правилах физика – он всегда снижал оценку, если ученик сдавал необходимый материал только со второго раза.

У Риты были к нему вопросы, и Игорь Сергеевич отчетливо увидел это в ее голубых глазах. Сначала бы она спросила про контрольную работу, а потом бы их обоих унесло совершенно в другую сторону, где они в очередной раз ходили бы вокруг да около, а в конце снова разошлись бы по своим жизням.

Поэтому, услышав трель школьного звонка, физик быстро покинул кабинет, оставляя в нем радующихся окончанию четверти учеников. Уже сидя за рулем автомобиля, Игорь Сергеевич осознал всю трусость этого поступка, но повернуть время вспять он был неспособен.

– Я спрашиваю об этом, – начал физик, – потому что я влюблен.

Егор посмотрел на друга, не скрывая своего удивления.

– Ты сказал это таким тоном, словно большей беды с тобой не случалось, – заметил он. – Все настолько плохо?

Игорь Сергеевич кивнул, не зная, как объяснить Анисимову все, что произошло.

– Она любит другого? – изогнув бровь, поинтересовался Егор. – Хотя, нет, это было бы слишком банально!

– Она моя ученица, – выпалил физик, прежде чем тот успел выдвинуть еще одну версию. – Согласись, это случается куда реже!

Он встал из-за стола и, обхватив голову, принялся мерить шагами собственную кухню. Егор взглядом следил за ним, совершенно не зная, что сказать.

– То, что девчонки поголовно влюбляются в тебя – это для меня не новость, – начал он спустя пару минут. – Вспомнить только наш класс!.. Но то, что ты умудришься запасть на школьницу – полная неожиданность.

– Я не запал на нее! – возмутился Игорь Сергеевич. – Рита – не какая-нибудь однодневка из клуба…

– Я понял, – перебил Егор. – Извини, просто для меня это чуждо. – Он взъерошил свои темные волосы. – Как тебя угораздило-то?

И физик, опустившись обратно на стул, рассказал все. Как он впервые увидел Риту, какой, в итоге, она оказалась блестящей ученицей. Он детально описал их поездку в больницу и последовавшее чаепитие на кухне в ее квартире. Когда Игорь Сергеевич дошел до момента в лаборантской, Егор присвистнул.

– Крошке хоть есть восемнадцать? – поинтересовался он.

– Нет. Будет только в следующем году. – Физик махнул рукой. – Это и не важно! Мы разговаривали уже несколько раз и решили, что лучше нам держаться друг от друга подальше.

Егор, скривившись, карикатурно захлопал в ладоши. Этот звук оседал болезненной пылью на душе Одинцова, который, рассказав все другу, осознал, что все это время шел по неверному пути.

– Браво, Игорь, – процедил Анисимов. – Неужели ты не понимаешь? Ты у Риты – первая любовь. Пока ты не выкинул фокус с поцелуями в День Учителя, она просто засыпала и просыпалась с мыслями о тебе, зная, что ничего из того, о чем она мечтает, никогда не воплотится в жизнь. – Он допил остатки кофе, жестом попросив добавки. – Когда ты прикоснулся к ней, не как учитель, а как мужчина, весь ее мирок пошатнулся. Девочка поверила в сказку. Потом, зная тебя, я могу предположить, что ты признался ей в любви.

– Так и было. – Физик включил чайник, вспоминая, как ночью заявился к Рите.

– Ты напугал ее, Игорь. – Егор нахмурился. – Но и это не так важно. Игорь, хоть я в этом и не разбираюсь, могу сказать – люди ищут любовь годами и не находят. А вам – тебе и твоей Рите повезло. И, скажи мне, что лучше: попробовать и, может быть, пожалеть в далеком будущем, или не попробовать вообще?

Ответ был очевиден. Налив Егору еще одну чашку кофе, Игорь Сергеевич на несколько минут исчез в спальне.

– О, ты меня все-таки понял, – улыбнулся Анисимов, увидев, что спортивные штаны и футболка сменились джинсами и темно-синей рубашкой. – Только не напугай ее.

– Больше никогда, – твердо произнес физик, теребя в руках ключи от машины.

* * *

Безобидные школьные посиделки в квартире Олеси уже через два часа превратились в шумную вечеринку с алкоголем и танцами. Рита сидела на диване в гостиной, сжимая пузатый бокал с красным вином в своих руках. Одноклассники веселились, громко подпевая очередному хиту, не обращая на девушку никакого внимания.

Рита сделала крошечный глоток. Вино было дорогим и, по словам Олеси, ужасно вкусным. Почувствовав алкоголь на своих губах, Зуева поперхнулась. Напиток совершенно не походил на нечто изысканное, и Рита поставила бокал на журнальный столик.

– Рит! – окликнул ее кто-то из одноклассников. – Иди к нам!

Она отрицательно покачала головой, но Соколов, отделившись от танцующей толпы, схватил девушку за руку, затащив ее сразу в центр круга. Кто-то переключил музыку, и Рита с первых нот узнала песню, под которую танцевала с Игорем Сергеевичем на День Учителя.

Тяжелые ладони Егора, сжимавшие ее талию, были совсем не похожи на руки учителя. То, как Соколов кружил Риту в танце, казалось ей неправильным и совсем уж несравнимым с уверенными движениями Игоря Сергеевича. Закусив губу, девушка двигалась по инерции, надеясь, что не отдавит однокласснику ноги.

Все мысли в голове Риты спутались в один клубок. Она устала все держать в себе, но понимала, что не имеет права поделиться этим с кем-либо. Кроме…

– Егор, извини, – она оттолкнула парня от себя, даже не дождавшись конца композиции. – Я вспомнила, что мне нужно бежать.

Даже не попрощавшись с одноклассниками, Рита накинула на себя пальто, схватила свою сумку и выбежала в сырой подъезд. Домой ее вело только одно: желание позвонить Игорю Сергеевичу.

Олеся жила в двух улицах от ее дома, поэтому Рита добралась туда в считанные минуты. Дрожащими пальцами набрав код от домофона, она взбежала вверх по ступенькам, чувствуя, как гулко бьется сердце в ее груди.

Она считала каждый свой шаг, чтобы не дать себе передумать. Звонок учителю мог изменить всю ее жизнь.

Когда, наконец, последняя ступенька осталась позади, Рита увидела прислонившегося к двери в ее квартиру Игоря Сергеевича.

– Мы должны поговорить.