Текст книги "Его изумительный поцелуй"

Глава 28

Как только Эш повернулся и Кларинда увидела настороженное выражение на его лице, она поняла: он уходит. Опять!

И на этот раз уже не вернется.

Она села и, подобрав с песка платье, которое прошлой ночью послужило им постелью, прижала его к себе, чтобы скрыть от глаз Эша свои груди. Ей больше не хотелось быть нагой – и уязвимой – перед ним.

Надеясь предотвратить поток неловких извинений, которые он мог произнести ей в ответ, Кларинда промолвила:

– Полагаю, ты решил, что тебе пора продолжить игру в роли отважного и романтичного капитана сэра Эштона Берка. В конце концов, впереди тебя ждут новые приключения, девушки, которых надо спасать… боевые награды…

Судя по выражению, появившемуся в его глазах, ее хриплый голос напомнил Эшу, какое удовольствие прошлой ночью получили они оба.

– Не думаю, что ты меня поймешь, – сказал он.

Все еще прижимая к груди платье, Кларинда встала, вспоминая еще один урок, который он ей преподал: врага нужно встречать, стоя на обеих ногах.

– Чего не пойму? – переспросила она. – Пресловутого Лотарио[6]6
  Вероятно, речь идет о персонаже романа Шарля Нодье «Жан Сбогар».


[Закрыть], который выпрыгивает из окна возлюбленной и на рассвете ползком пробирается через сад с сапогами в руках? Да эта история так же стара и банальна, как мир.

Наклонившись поднять свой плащ, валявшийся на камне, Эш бросил его Кларинде.

– Накинь это, – вымолвил он. – Не могу же я передать тебя в руки твоего жениха в таком виде.

Кларинда выпустила из пальцев свое платье, чтобы поймать плащ, и, прежде чем накинуть его, нарочно осталась на несколько мгновений нагой на песчаных волнах, как встающая из моря Венера на знаменитом полотне Боттичелли. А затем, позаимствовав жест из репертуара Ясмин, она тряхнула волосами, так что те водопадом рассыпались по ее спине, как жидкий солнечный свет.

– В каком виде? – невинным тоном переспросила она. – В таком, будто я провела ночь в постели его брата?

Этого Эш отрицать не мог: Кларинда действительно именно так и выглядела. Ее волосы растрепались, щеки раскраснелись, губы все еще оставались чуть припухшими после страстных поцелуев. Его щетина оставила легкие царапины на ее горле… и внутренней части ее бедер. У Кларинды был вид женщины, удовлетворенной любимым мужчиной.

– Выйти замуж за Макса – это единственный для тебя шанс вновь занять то социальное положение, которое тебе так нравится и которое ты занимала до того, как тебя похитили.

– Кто тебе сказал, что оно мне нравится? Помнится, я только страдала на этих нудных душных ужинах, невероятно скучных чайных вечерах и балах, – пожала плечами Кларинда.

– Без протекции моего брата все общество будет делать вид, будто не знает тебя, – продолжал Эш. – Подумай об этом, Кларинда. Ты только что вышла из трехмесячного заключения в гареме султана. Для любого, кто когда-либо читал «Чувственного турка» – а я могу тебе поклясться, что далеко не все, кто читал эту книгу, признаются в этом, – гарем ничем не отличается от борделя на Флит-стрит. И что, по-твоему, каждый мужчина – каждый джентльмен – в Лондоне будет думать всякий раз, когда ты попадешься ему на глаза?

– Возможно, именно то, что всякий раз думаешь ты, глядя на меня, – ответила Кларинда.

Эш тихо выругался.

– На этот раз богатство твоего отца не сможет защитить тебя от сплетен. Мужчины, посещающие клубы, будут заключать пари о том, кому из них первым удастся переспать с тобой, – горячо проговорил Эш. – Тебя перестанут приглашать в их дома, так что тебе до конца дней придется жить на задворках высшего света. У тебя останется единственный способ вернуть себе доброе имя – броситься в реку с моста или утопиться в колодце. Если ты это сделаешь, у них появится новый повод для пересудов, и они смогут вздыхать о трагизме всей этой истории. А в душе они примутся восторгаться тем, что ты выбрала наиболее подходящий способ покончить с бесчестьем.

– И каким же образом брак с твоим братом поможет все это предотвратить? – полюбопытствовала Кларинда.

– Макс не только унаследует герцогство – он также входит в Совет директоров Ост-Индской компании, – ответил Эш. – Некоторые из самых влиятельных, обладающих властью людей в большом долгу перед ним. И если граф Драйвенвуд станет твоим мужем, их пересуды будут вестись шепотом за закрытыми дверями. А как только Макс станет главой компании, они осмелятся произносить твое имя не иначе, как с уважением, потому что в противном случае он не только нанесет ущерб их репутации, но и попросту разорит их.

– Ах! Выходит, ты решил оставить меня для моего же блага? Какое благородство! – Кларинда подмигнула ему. – Но ты не беспокойся: я ничего не скажу Поппи или журналистам из скандальных газет. Я даже не подумаю нанести ущерб твоей репутации, когда ты полон благих намерений спасти мою.

Эш, подбоченившись, поднял на нее глаза.

– Знаешь, ты ничуть не переменилась, – заметил он. – Ты до сих пор такая же невыносимая, какой была в детстве. – И, тряхнув головой, он повернулся, чтобы уйти от нее прочь.

Сердце Кларинды охватила паника. Больше она ничего не могла ему предложить. Ничего, что заставило бы его остаться. Он уже взял все.

– Возможно, будет лучше, если мы забудем о прошлой вражде, пока не доберемся до лагеря, – сказала она. – В конце концов, очень скоро ты станешь моим деверем. И не исключено, что со временем ты будешь относиться ко мне как к сестре.

Эш пошел чуть медленнее.

– Надеюсь, ты понимаешь, что двери нашего дома всегда будут для тебя открыты, – продолжала Кларинда. – Ты сможешь приходить к нам на Рождество и на Сретение. Сможешь оставаться в нашем городском доме на праздники во время светского сезона, присутствовать на крещении наших детей.

Эш еще больше замедлил шаг.

– Думаю, ты станешь очень хорошим дядей, и твои племянницы с племянниками будут обожать тебя, – не унималась Кларинда. – Большинство детей не могут не любить взрослых, которые ведут себя еще хуже, чем они. Ты сможешь рассказывать им о своих экзотических путешествиях и смелых исследованиях. Разумеется, опуская неприличные эпизоды, чтобы не смущать их юные души. – Чем больше становилось расстояние между ними, тем быстрее говорила Кларинда. – Возможно, ты даже захочешь поехать на нашу свадьбу в Англию. Уверена, ты и представить себе не можешь, как обрадуется Максимилиан, узнав, что его брат будет стоять рядом с ним перед алтарем.

Эш на мгновение замер на месте, однако затем, покачав головой, продолжил идти вперед.

Кларинда успела пообещать себе, что на этот раз она не будет плакать и упрашивать его, но так и не смогла сдержать сердитых слез, обжигавших глаза.

– Полагаю, я уже не должна удивляться тому, что ты снова от меня убегаешь! – крикнула она вслед Эшу. – В конце концов, лучше всего тебе всегда удавалось именно бегство.

Эш пошел быстрее, и каждый его шаг был более решительным, чем предыдущий.

Почти десять лет гордость сдерживала боль и ярость Кларинды, но теперь ее оказалось недостаточно, чтобы удержать их от взрыва. Она считала, что уже не может любить с тем же головокружительным безрассудством, которое разбило ей сердце и едва не погубило ее, но Эш вновь ворвался в ее жизнь и доказал ей, что она ошибалась.

– Какая же я дура! – прокричала она, дрожа от негодования. – Я знала, что мне не следует доверять ни единому твоему слову, ни единому поцелую твоих лживых губ, потому что еще тогда, стоя рядом со мной на лугу, ты пообещал, что вернешься ко мне. Но ты этого не сделал! Ты даже не счел нужным написать мне вежливое письмо с просьбой отменить нашу помолвку. Ты просто оставил меня одну, а я ждала тебя все эти годы, пока ты путешествовал где-то и…

– Я вернулся! – проревел Эш, резко поворачиваясь к ней. Дьявольская маска безразличия, которую он с успехом носил все это время, спала с его лица, и Кларинда увидела перед собой человека, чье лицо исказили такие сильные страдания, что они могли бы погубить его. Шаг за шагом он приближался к Кларинде и остановился на расстоянии вытянутой руки от нее. А потом уже тише повторил: – Я вернулся.

Глава 29

Кларинда изумленно смотрела на Эша, пытаясь понять, как мальчик из ее детства, которого она последний раз видела под ветками могучего английского дуба, мог неожиданно материализоваться перед ней посреди марокканской пустыни.

– Что ты сказал? – переспросила она.

– Я вернулся всего через четыре месяца – как раз накануне того дня, когда ты собиралась выйти замуж за другого человека, – ответил Эш.

– Дьюи… – прошептала она. Несмотря на то что Кларинда часто повторяла это имя, она никак не могла вспомнить слабые, но приятные черты лица этого мужчины.

– Да, благородный виконт Дарби, – с едким сарказмом в голосе подтвердил Эш. – Куда более подходящий жених для богатой наследницы, чем я.

Кларинда недоверчиво покачала головой.

– Но скажи мне, ради Бога, откуда ты вообще узнал, что я собираюсь замуж за Дьюи? – спросила она.

– Как только мой корабль бросил якорь в порту, я первым делом поехал в поместье твоего отца, – начал объяснять Эш. – Я проезжал через лес и услышал разговор охранявшего дичь егеря со своим сыном. Они как раз обсуждали грандиозную свадьбу, которая должна была состояться в поместье на следующий день.

– И ты просто повернул коня и уехал? Не сказав никому даже слова?

– Именно это мне следовало сделать, – промолвил Эш в ответ. – Но я дождался вечера, прячась на опушке леса. Дождался, пока ты не появишься у окна своей спальни.

Ну да, он же знал, что она имела привычку сидеть вечерами у этого окна с романом Джейн Остен или томиком стихов лорда Байрона в руках! Несчетное число раз Эш взбирался по вьющейся розе к этому окну, чтобы похитить вечерний поцелуй с ее послушных губ.

Жесткие нотки в голосе Эша чуть смягчились.

– На тебе был кремовый халат, а твои волосы собраны в свободный узел на макушке, – продолжал он. – Ты подперла подбородок рукой и задумчиво смотрела на дорогу. Я сделал вывод, что ты с нетерпением ждешь своего обожаемого жениха.

Кларинда на мгновение зажала себе уши. Совсем не своего жениха поджидала она тем вечером.

– Господи, ну почему ты тогда не подошел ко мне? – простонала она. – Почему ничего не сказал? Почему не попытался предостеречь меня от замужества?

Эш многозначительно пожал плечами.

– А зачем? Ты же была должна вот-вот получить то, о чем мечтала, – заметил он.

– Если я о чем и мечтала, то только о тебе! – воскликнула она.

– Что ж, в таком случае… ты должна была получить то, чего заслуживала. Ты собиралась стать женой виконта. И тогда ты бы наконец обрела титул в дополнение к своему состоянию, – вымолвил Эш. – А после этого никто и никогда не посмел бы снова посмеяться над тем, что ты не знатная леди. И, что еще более важно, ты собиралась выйти замуж за достойного и приличного мужчину, каким я никогда не буду. – В его голосе звучала страсть, и Кларинда вспомнила, как именно таким голосом он просил ее перекатиться на живот или поднять ногу немного выше. – Если бы я был приличным человеком, то я бы никогда не скомпрометировал тебя. Я бы подождал до тех пор, пока смогу предложить тебе кое-что получше торопливого соития на траве.

– Так ты об этом думал и поэтому решил тогда вернуться?

Наклонившись к Кларинде, Эш убрал ей за ухо прядь волос, и от нежного прикосновения его руки по ее коже пробежала дрожь.

– Я вернулся, поскольку решил, что лучше уж жить на чердаке и есть хлеб с сыром, чем провести еще хоть одну ночь в жизни без тебя. – Его рука, упав, сжалась в кулак. – Но когда я понял, что ты не смогла дождаться меня каких-то чертовых четыре месяца, то решил, что был прав, бросив тебя. И лучшее, что я мог сделать, – это уехать и больше никогда не омрачать твою дверь своей тенью. Именно так я и поступил. Поскакал назад в Портсмут с такой скоростью, словно сам дьявол преследовал меня по пятам, и первым же кораблем отплыл в Индию.

Кларинда, потрясенная его воспоминаниями, покачала головой. Ее сердце запело от предательской радости, омраченной, правда, сожалениями о случившемся.

– Если бы только ты подошел ко мне тогда… если бы только я знала, что в тот поздний вечер ты стоишь под моим окном… если бы только… – прошептала она.

Кларинда так глубоко погрузилась в печальные размышления о том, сколько они потеряли за долгие годы, что не заметила золотистого облака, приближавшегося к ним с востока, пока Эш, загородив глаза рукой от яркого света восходящего солнца, не устремил на него взор.

– Что это? – спросила Кларинда, подходя к нему и не понимая, на что он смотрит. – Это что, песчаная буря?

Горькая усмешка на его губах говорила о многом.

– Похоже, моя дорогая, что к нам спешит кавалерия, – промолвил он. – У моего брата всегда была поразительная интуиция.

Только в это мгновение Кларинда поняла, что песок поднимал в воздух вовсе не ветер, а копыта сотен лошадей, скакавших по пустыне.

Кларинда застыла на месте, наблюдая за тем, как сверкающее облако увеличивается. И сердце заныло от приближения неизбежного.

Идиллия в оазисе подошла к концу. У них больше не было трех дней. У них не осталось даже трех минут.

Жених Кларинды приехал за ней.

Глава 30

Полк Ост-Индской компании въехал в оазис, из-под копыт лошадей в воздух вздымались золотистые облака песка. От палящего пустынного солнца головы многих солдат защищали каффии. Воины были одеты в красивые алые кители и широкие белые панталоны.

Как только они приблизились к ним, Ясмин выбралась из палатки и побежала к краю бассейна. Люк с обнаженным торсом, одетый лишь в незастегнутые бриджи, поспешил следом за ней. Бедняга успел натянуть только один сапог, а второй держал в руке.

Когда они подбежали к Эшу с Клариндой, Эш заметил, что загорелые грудь и спина Люка покрыты свежими царапинами, словно он всю ночь боролся с разъяренной кошкой.

– Ах, как много мужчин! – промурлыкала Ясмин, глядя на приближавшийся полк с таким видом, словно видела перед собой множество изысканных блюд, какие подавали к столу Фарука.

– Слава Богу, они приближаются с востока, – проговорил Люк, облегченно опуская плечи. – Несколько секунд мне казалось, что это султан изменил свое решение и возвращается за нами.

– Я почти жалею о том, что это не так, – пробормотал Эш. Он бы с радостью вернулся в любое мгновение прошлого, когда они с Клариндой были отгорожены от остального мира в чувственном уединении дворца Фарука.

Несмотря на то что к ним приближался большой полк, Эш без труда разглядел высокого смуглого мужчину, скакавшего на коне впереди солдат. Макс не был человеком военным, однако в его манере держаться угадывалась властность, которую он носил с легкостью и грацией прирожденного лидера. Макс не счел нужным прикрыть чем-либо голову, поскольку явно был уверен в том, что солнце не решится обжечь его.

Эш ни разу в жизни не видел, чтобы в действиях его брата промелькнуло что-то, хотя бы отдаленно напоминавшее спонтанность, но как только всадники подъехали к пальмам, Максимилиан соскочил с лошади еще до того, как та остановилась. Он быстро обошел водоем, не сводя пылающего взгляда с женщины с развевавшимися на ветру светлыми волосами, которая стояла рядом с Эшем.

Эш почтительно отступил в сторону, а Макс заключил Кларинду в горячие объятия. Положив ладонь ей на затылок, Макс зарылся чисто выбритым подбородком в ее мягкие волосы. При этом его глаза закрылись, словно он испытывал острую и вместе с тем сладкую боль. Эшу было отлично известно это выражение лица брата, более того, он подозревал, что именно такое выражение появилось и на его собственном лице всего несколько часов назад.

Руки Кларинды медленно обвились вокруг талии Макса. Она уткнулась лицом в его широкую грудь, и ее плечи вздрогнули от неслышного рыдания. И Эш не мог винить ее за то, что она расплакалась после всего, что ей довелось пережить.

Всего, что он заставил ее пережить.

Когда Кларинда откинула голову назад, чтобы сквозь слезы улыбнуться Максу, худшие опасения Эша оправдались. Конечно, он не знал, чего ожидать от их встречи, но выражение искренней радости, засиявшее в ее глазах, потрясло его до глубины души, словно внезапный удар.

Без сомнения, Макс не преувеличивал своих чувств к Кларинде. Несмотря на то что его брат буквально пожирал ее голодным взглядом, Эш был уверен: Макс не ищет каких-то признаков того, что ею обладал другой мужчина. Нет, его брат просто пытался убедиться, что все это не сон. Что она жива, с ней все в порядке и она находится в безопасности, в его объятиях.

Макс нежно пригладил ее волосы одной рукой, шепча что-то ласковое, предназначенное ей одной. Эш опасался, что брат поцелует ее прямо перед всеми, и тогда ему придет конец: его расстреляют за хладнокровное убийство собственного брата на глазах дюжин свидетелей. К счастью для всех них, Макс благоговейно поцеловал Кларинду в лоб. Уважая благопристойность, Макс, похоже, просто решил дождаться венчания, после которого с полным правом смог бы поцеловать ее в губы.

Хотя брат чертовски раздражал Эша, зато обладал теми качествами, каких у самого Эша не имелось никогда: Максимилиан был честным, надежным, заслуживающим доверия. Возможно, Кларинда и хотела Эша, но нуждалась в Максе. Сквозь прищуренные веки Эш наблюдал за тем, как Макс снял с себя безупречно сшитый сюртук и закутал в него Кларинду, чтобы скрыть ее плечи от любопытных взоров солдат, как будто на ней не было одежды, закрывавшей ее с головы до пят.

Бережно обнимая Кларинду за плечи, Макс повернулся к брату, и на его суровом лице появилось почти счастливое выражение.

Не успел он заговорить, как Эш выдвинул вперед Ясмин.

– Макс, это Ясмин, – представил он наложницу. – Она ищет себе мужа. Ясмин, это мой брат Макс. Знаешь, он еще не женат. Сейчас он граф, но когда-нибудь станет герцогом. В стране, из которой мы приехали, это то же самое, что быть султаном.

– Герцог, говорите? – Ясмин шагнула к Максу, оглядывая своими сверкающими черными глазами его внушительную фигуру. – Если вы ищете себе жену, которая согреет вашу постель, милорд, то можете прекратить поиски. Знаете, я могу такое делать языком, что…

Громко откашлявшись, Макс сердито посмотрел на Эша.

– Ничуть не сомневаюсь, что в один прекрасный день вы станете отличной женой какому-нибудь мужчине, мисс. Но мой брат забыл сказать вам, что я уже обручен с мисс Кардью, – промолвил он.

Ясмин скривила недовольную гримасу.

– Как, еще жених?! – воскликнула она недоверчиво. – Есть ли хоть один мужчина между Марокко и Англией, который не был бы обручен с этой маленькой и жадной ледяной принцессой?

Макс недоуменно посмотрел на Кларинду.

– Вы можете объяснить мне, что она имела в виду? – спросил он.

– Нет, – глядя перед собой, ответила Кларинда.

Воздев руки к небу, Ясмин пошла вокруг бассейна, а из ее прекрасных уст хлынул целый поток грязных арабских ругательств. Споткнувшись и едва не упав в воду, Ясмин чуть не спровоцировала нешуточную потасовку, поскольку солдаты принялись толкаться и суетиться – каждый старался первым спрыгнуть с коня, чтобы броситься ей на помощь.

Люк наблюдал за всем этим с кривой усмешкой.

– Ну разве она не прелесть? – вымолвил он. – Она станет отличной матерью моим детям.

– Итак, что ты здесь делаешь? – спросил Эш, сложив на груди руки и посмотрев на брата. – Ты боялся, что я убегу с твоими деньгами? Или с твоей невестой? – спросил он, старательно отводя глаза от Кларинды.

– От тебя так много времени не приходило ни весточки, и я уже начал опасаться, что все пошло не так, как надо, – ответил Макс.

В ответ Эш при всем желании не мог успокоить брата. Поскольку он сам не был уверен в том, что после произошедшего его сердце – и его тело – когда-либо оправится.

– Мне понадобилось больше времени, чем я предполагал, на то, чтобы убедить султана освободить мисс Кардью, – промолвил Эш.

Макс крепче обнял Кларинду, его лицо помрачнело.

– Когда я начинаю думать о том, что ей довелось пережить…

– Султан ко мне и пальцем не притронулся, – просто сказала Кларинда. – Капитан Берк приехал как раз вовремя.

Макс быстро взглянул на брата, и в воздухе между ними повис непроизнесенный вопрос. После минутного раздумья, Макс сунул руку в карман жилета и вытащил оттуда чек – точно такой же, какой Эш уже получил от него, когда по собственной глупости согласился выполнить эту работу.

Макс протянул чек Эшу.

– Я в таком большом долгу перед тобой, что это не может даже частично покрыть его, – произнес он.

По непонятой причине сердечная благодарность Макса оказалась для Эша более унизительной, чем его презрение или подозрения. Больше всего ему захотелось изорвать этот чек на мельчайшие кусочки и бросить их в честное лицо брата.

Вместо этого он принял чек из рук Макса, глядя своими янтарными глазами на число с внушительным количеством нулей.

– Не стану докучать тебе пустыми протестами, ибо могу тебя заверить, что честно отработал все до последнего полупенсовика из этой суммы, – бросил он.

– Куда ты теперь? – спросил Макс, хотя Эш был абсолютно уверен, что брат задал этот вопрос из вежливости, а не из интереса.

– Я еще не знаю. – Эш задумчиво нахмурился. Теперь, когда у него появилась отличная возможность навсегда уйти из жизни Кларинды, он не мог заставить себя сделать это. – Мы с Люком ездили из одного конца мира в другой, участвуя в сражениях, к которым, собственно, не имели никакого отношения. Вот мне и пришло в голову: не нанести ли визит в добрую старую Англию?

– В Англию? – переспросил Люк, роняя сапог.

– В Англию? – эхом отозвался Макс. Почему-то вдруг стало казаться, что он немного раздражен. – С чего это ты внезапно решил вернуться в Англию?

Довольный тем, что ему наконец-то удалось лишить брата хотя бы части его легендарной сдержанности, Эш посмотрел на него тем самым невинным взором, каким когда-то в детстве смотрел на мать, когда та обнаруживала, что из сахарницы пропал весь сахар.

– А ты разве не слышал последнюю новость? – спросил он. – Мой единственный брат собирается жениться. Не думаешь же ты, что я пропущу столь значительное событие?

Знакомое выражение досады мелькнуло на лице Макса.

– И кто же тебя пригласил? – саркастическим тоном поинтересовался тот.

Позволив себе в первый раз взглянуть Кларинде в глаза после того, как Макс приехал, чтобы заключить ее в свои объятия, Эш ответил:

– Как кто? Твоя невеста, разумеется.

– Он всегда умело пользовался своим шармом в собственных интересах.

Кларинде не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть лицо Макса. Она и без того отлично узнавала в его голосе знакомые нотки презрения, смешанного с восхищением.

– При дворе султана ему не раз пришлось прибегнуть к обману, – призналась Кларинда, отворачиваясь от Макса, чтобы тот не понял, что и она не погнушалась этим способом.

Она поднялась на квартердек корабля, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Однако довольно скоро ей уже наскучило посматривать вниз, на круг вставших на колени мужчин, которые собрались на нижней палубе поиграть в кости. В тот момент, когда Макс присоединился к ней у поручней, Эш, набрав полный кулак костей, поцеловал его на удачу, а затем бросил с размаху на старые доски. Окружавшие его игроки застонали от досады. Протянув руку, Эш подгреб к себе выигрыш, а затем немного смягчил их разочарование, приветливо улыбнувшись и предложив каждому по глоточку рома из фляги, которую вытащил из внутреннего кармана своего сюртука.

Кларинде все еще не верилось, что он внял ее словам и едет с ними в Англию, чтобы побывать на их свадьбе. Интересно, собирается ли он приходить к ним на Рождество, Сретение и на крестины детей? Будет ли он неожиданно заходить просто для того, чтобы покатать своих обожаемых племянниц и племянников на плечах? Или чтобы увлечь их рассказом о том, как однажды спас их мать из лап алчного султана? При мысли об этом у Кларинды едва не началась легкая истерика.

– Если они не поостерегутся, мой брат за один кон выиграет у них их недельное жалованье, – заметил Макс. – Надеюсь, им хватило ума не позволить ему играть собственными костями.

Кларинда с притворной обидой посмотрела на Макса.

– Не хотите же вы сказать, будто ваш брат опустится до обмана?

Макс фыркнул:

– Когда в детстве мы играли в ножички, Эш всегда приговаривал, что не стоит даже и играть, если не обманывать. – Разоблачив брата с такой легкостью, о какой Кларинда и не мечтала, Макс промолвил: – Я принес вам шаль. Вы же еще не готовы к перемене климата, и я побоялся, что вы подхватите лихорадку.

Пока Макс закутывал Кларинду в шаль, она едва сдерживала желание сбросить ее с себя. Да, прохладный морской ветер действительно донимал ее, ведь последние месяцы она жила под пустынным солнцем, но ее раздражало, что с ней обращаются как с инвалидом. Как только она выходила на палубу, Макс оказывался рядом: то он протягивал ей чашку горячего чая, то предлагал принести ей меховую муфту или теплые перчатки, то советовал пойти в каюту и поспать. Ей уже начинало казаться, будто ее спасли из больницы, а не из гарема.

– Вы слишком добры, – вымолвила Кларинда, заставляя себя хотя бы слегка улыбнуться. Не может же она придушить его этой шалью только за то, что он так о ней печется. – Поверить не могу, что уже первое ноября. В Эль-Джадиде мне казалось, что время остановилось. Временами я не понимала даже того, в каком веке живу.

Да, возможно, в гареме Фарука время и замерло, но сейчас оно неслось вперед с такой же скоростью, с какой нос корабля скользил по морским волнам. Англия и дом лежали за туманной серой лентой на горизонте. Влажная прохлада пронизывала ее до костей, и Кларинда все плотнее закутывалась в шаль, теперь уже довольная тем, что Макс принес ее ей.

Глядя на море, Макс произнес сдавленным голосом:

– Надеюсь, вы понимаете, почему я не мог сам приехать за вами?

Кларинде пришлось сделать над собой усилие, чтобы он не заметил, как поразили ее его слова. Они провели на море уже много дней и ночей, но Макс впервые заговорил об этом. Казалось, они заключили негласное соглашение ни слова не говорить о том, чем она занималась в гареме. Впрочем, выполнять его было совсем нетрудно, ибо у каждого были причины молчать об этом.

– Разумеется, – кивнула Кларинда. – Вы же связаны ответственностью перед акционерами компании. И в регионе вы в первую очередь должны защищать их интересы.

Внезапно Макс рывком повернул ее к себе, в его обычно холодных серых глазах вспыхнул огонь, когда он испытующе заглянул ей в лицо.

– Вы – моя ответственность и мой единственный интерес! – воскликнул он. – Я не мог вломиться во дворец султана со своими солдатами, которые стали бы стрелять из ружей, подвергая вашу жизнь опасности. Если бы у меня был хоть один шанс сделать это – хоть один шанс! – неужели вы думаете, что я послал бы Эша?!

Кларинда смотрела Максу в лицо, искаженное мукой. Это было дорогое ей лицо, которому она научилась верить много лет назад. И еще это было очень красивое лицо, полюбить которое любая женщина сочла бы за счастье.

Кларинда потянулась к его щеке затянутой в перчатку рукой.

– Вы всегда делали именно то, что необходимо для выполнения работы, – сказала она. – И важно не то, что вы делаете, а вы сами.

Макс быстро опустил глаза, пряча от ее взора их бездонную бездну, окруженную черными ресницами.

– Если уж говорить о том, что необходимо… – промолвил он. – Я подумал, что нам, вероятно, стоит обвенчаться, как только мы доедем до поместья вашего отца.

– Так скоро? – едва слышно прошептала Кларинда. Почему-то она считала, что у нее будет больше времени.

– Если вы станете моей женой до того, как мы вернемся в Лондон, это остановит большую часть сплетен о месяцах вашего плена в гареме.

И это докажет всей Англии, что он уверен: она достойна быть его женой.

Словно почувствовав ее нерешительность, Макс осторожно приподнял одним пальцем ее подбородок.

– Вы забываете о том, как долго мне пришлось ждать. – Он улыбнулся Кларинде одной из своих редких улыбок, отчего вокруг его глаз появилось множество милых мелких морщинок. – Не оставайтесь на холоде слишком долго. Скоро уже позвонят к ужину.

Кларинда вздохнула, глядя ему вслед и слушая, как каблуки его сапог все тише стучат по палубе. Макс давно был самым лучшим, самым преданным ее другом. Если бы не он, она бы не перенесла разлуки с Эшем, когда тот уехал в первый раз. Но когда он прикасался к ней, она не испытывала и сотой доли того трепета, который охватывал ее всякий раз, когда Эш просто смотрел на нее своими тигриными глазами.

С тех пор как Макс приехал со своими людьми, чтобы увезти Кларинду, Эш обращался к ней с холодной вежливостью будущего деверя. Но она все еще не забыла его страстного признания, сделанного в оазисе.

Оказалось, что он не бросил ее много лет назад. И он действительно любил ее. Так сильно любил, что у него достало сил забыть о гордости, о честолюбии и вернуться за ней.

Однако последние девять лет он считал ее не верной ему, как и она – его. Он думал, что все ее нежные слова, все страстные обещания не более чем пустая болтовня избалованной девчонки, которая влюбилась впервые в жизни.

Если она позволит Эшу уйти прямо сейчас, не принесет в жертву свою гордость и не скажет ему правду, он так никогда и не узнает, как сильно ошибался.

Кларинда наклонилась вперед, украдкой бросая еще один взгляд за поручни. Игра в кости прекратилась, но один человек все еще стоял на нижней палубе и смотрел на нее, а кончик его тонкой горящей сигары светился в надвигавшихся сумерках.