Текст книги "Один год до утра"

– Я, наверное, днем в кино по-быстрому схожу – тут фильм один крутой начался, где играет мой любимый актёр, а потом мне работать вечером надо – в Министерстве попросили меня проверить отчёты других Проводников.

– Точно, а я и забыл, что ты сегодня занят будешь.

– Да и не переживай, к тебе девушка приехала, с ней будь. Она-то тут совсем одна, не считая тебя, и города не знает практически. Ты теперь уже знаешь немного эти края, можешь провезти её по красивым местам.

– Ладно, тогда пойду пока посплю всё-таки – сказал Кирилл, допивая чай.

Без пяти минут одиннадцати Кирилл проснулся и, умывшись, сразу поднялся к Кайли на этаж. Девушка тоже уже проснулась, и как раз готовилась к выходу на улицу. В квартире уже пахло розами после того, как они были поставлены в вазу.

– В ванную не заходи, я переодеваюсь – девушка быстро забежала в ванную прямо с одеждой и захлопнула дверь. Через пару минут она вышла оттуда, уже одетой. – Как тебе мой прикид?

– Бесподобно, я даже не представляю теперь, что ты в театр наденешь – Кирилл рассматривал Кайли, одетую в новые слаксы тёмного цвета и красивую белую блузку.

– А до этого представлял, как я буду в театре выглядеть?

– Примерно. Знал точно лишь то, что ты будешь самой красивой там, а впрочем, как и везде.

Дождь, несмотря на пасмурную с утра погоду, всё никак не хотел начинаться, но духота всё же стояла в воздухе. Взявшись за руки, Кирилл с Кайли шли в сторону главной площади города по мощёным тротуарам.

– Слушай, Кайли, а я только сейчас вспомнил, что сегодня два месяца, как мы с тобой знакомы – сказал девушке Кирилл во время прогулки.

– Точно, как же я забыла! Вот же я без памяти стала.

– Главное, чтобы не пришлось нам никогда отмечать столько-то месяцев от нашей первой ссоры. Мы же ведь не будем никогда с тобой ругаться?

– А разве должны?

– Ну, а вдруг. Я сам терпеть не могу все эти ссоры и выяснения отношений. А в нашем случае я вообще не вижу и близко поводов для каких-то обид и тем более ссор – Кирилл обнял Кайли за плечи. – Слушай, совсем забыл, ты ведь не кушала, наверное?

– Пока не особенно, но можем зайти перекусить.

После плотного обеда влюблённые отправились дальше, в сторону Успенского собора. Слегка начал накрапывать дождь, и Кирилл спрятал Кайли под зонт. Прямо посреди оживлённой площади они, как и перед выездом из Хоуп-Сити, принялись целовать друг друга, позабыв обо всё на свете. Прохожие, спешившие поскорее укрыться от усиливающегося ливня, не особо обращали внимания на трогательную сцену. Впрочем, даже если бы кто-то стал в этот момент их пристально рассматривать и снимать на камеры с целью последующей загрузки в Интернет, им было бы абсолютно всё равно: ну и выкладывайте, загружайте себе на здоровье, пусть во всемирной, или чисто конфедеративной сети будет хоть немногим больше любви. Им ведь не так уж и много осталось быть вместе – чуть больше полугода, срок, за который чувства не то что не успевают остыть, но наоборот, лишь распаляются. И даже здорово, что за подобную любовь не ставят отметки в Министерстве Души – приезд в Приморск теперь уже хотелось оттянуть на как можно долгий срок. Да и потом, что же всё-таки полезнее для заблудшей души: проявить инициативу и очистить красивый берег красивого озера от мусора, который наверняка снова будет весь в отходах через неделю-другую, или испытать внезапно нахлынувшие чувства нежности, сопереживания по отношению к юной и ранимой девушке? Любить её искренне, но и искренне же бояться признаться в неизбежном, которое может сделать ей больно, но и без этого сделать ей ещё больнее? Наверное, как будущий врач, Кайли прекрасно понимала, что сделать пациенту сначала больно, чтобы потом он смог нормально жить в подобной ситуации – единственно правильный вариант. Если ты упал зимой на скользкой дороге, сломав себе ногу, то наверняка самым безболезненным вариантом будет продолжать дальше лежать, отдавая понемногу тепло своего тела снежно-ледяной корке, ставшей для тебя роковой. Любая же попытка сдвинуться с места причиняет тебе невероятную боль, словно тебя режут заживо. Но когда подъедет помощь, необходимо взять себя в руки и пережить пару-тройку минут дичайшей боли, пока тебя поднимают с той точки, которая медленно тебя убивает холодом. Поэтому девушка и не прогнала тогда своего ухажёра, понимая, что тот с радостью не делал бы ей больно, не поднимал бы её со сломанной ногой на носилки – но она уже поскользнулась и лежала на мёрзлом снегу. Поэтому она сейчас здесь, в залитом тропическим ливнем городе, на виду у всех целуется с ним, вступив в эти специфические, мало на что похожие отношения, дни которым уже сочтены. Да и у почти в два раза старшего Кирилла подобное – впервые в жизни. Попутчица в поезде? Ну, так, познакомься он тогда с ней, возможно, что были бы они обычной, ничем не примечательной парой, пусть и наверняка был бы и у них подобный поцелуй где-то на Красной или Дворцовой площади. А с Кристиной? Там тоже всё было, как обычно у всех: встретились на именинах у общего знакомого, пробежала искра, начали встречаться, притёрлись, прикипели друг к другу, расписались в ЗАГСе, появилась на свет Люба, быт, рутина, медленное взросление каждого из них на глазах друг у друга. Да, тоже крепкая любовь, но ведь никто и не пытался их насильно разлучить, ни судьба, ни общество. Не надо было ни перед кем доказывать свою любовь, только друг перед другом. Не было за долгое время их знакомства друг с другом и близко такого отчаяния, такого стремления обхитрить свою судьбу, заранее приговорившую их к разлуке. А судьба-то и в самом деле изворотливая, не лишила их окончательно возможности быть всегда вместе. Да, пожалуйста, хоть сейчас беги к Артуру и проси его поспособствовать остаться пожизненно в Конфедерации. Просто на противоположной чаше весов – горькая расплата за это внезапное счастье, которое, быть может, до конца года-то и не превратится в обыденность, но через пару лет и оно станет повседневной рутиной. Да и каково будет Кайли жить с человеком, который ради своего удовольствия бросил своих родных и близких, пусть они так никогда и не узнают, как на самом деле он ушёл из жизни? А не найдётся ли какая-то третья реальность, в которую спустя несколько лет попадёт Кирилл, будучи уже полноправным жителем их Конфедерации, где ему вскружит голову какая-нибудь молоденькая девушка, и ради чьей любви его душа продолжит и дальше кочевать по мирозданию? Она совсем не осуждала его за то, что, будучи женатым, он позволил начаться их отношениям – ведь в этом мире для него попросту нет ни Кристины, ни Любы, ни даже его родителей или друзей – никого, кроме неё и Артура. Конечно, окажись он в этом странном путешествии с женой, то вряд ли он даже стал бы вести задушевный разговор с ней, не то, что приглашать куда-то на свидание. Он бы даже не узнал, как ее зовут, молча подождал бы, пока она исполняет свой врачебный долг, отблагодарил бы и стал заниматься своими делами. Конечно, он отметил бы про себя, какая она красивая, но сколько раз он сталкивался, то тут, то там с симпатичными студентками, живя у себя в городе?

– Какая ты мокрая – немного с добрым смехом, сказал Кирилл, когда наконец-то смог оторваться от губ Кайли.

– Ты такой же – девушка вообще в голос засмеялась, увидев всклокоченную от дождя шевелюру Кирилла. – Вот можно ли по нам сказать, что уже сегодня вечером мы идем в театр?

– Мы-то на комедию идем – заметил Кирилл.

– Ага, мы и сами с тобой как две ходячие комедии.

– А не всё ли равно? – спросил Кирилл и вновь приложился к губам девушки.

– Кир, мы же ведь даже высохнуть не успеем, а в квартире я не видела фена! – Кайли не хотелось прерывать их долгий с Кириллом поцелуй, но они уже совсем намокли.

– Так у нас с Артуром есть фен —Кирилл все же поднял снова зонтик над Кайли и зашагал с ней к метро.

– Ладно, но если что, то я без очереди им пользуюсь! – заявила девушка, смотря внимательно в глаза Кириллу, и тот лишь расплылся в улыбке.

Когда Кирилл и Кайли уже почти дошли до дома, предварительно пройдясь по набережной, девушка стала идти уже ощутимо медленнее. Как назло, дождь закончился только сейчас, а небо стремительно освобождалось от туч – гулять бы да гулять ещё, только сил оставалось совсем немного.

– Кажется, я немного ноги натёрла, давай чуть-чуть посидим, отдохнем? – предложила она, увидев лавочку.

– Давай.

– Ты не против, если я вообще прилягу немного тут?

– Даже интересно посмотреть, как это будет выглядеть – засмеялся Кирилл.

– Нет, ну правда, не будешь ругать меня?

– Да конечно, устраивайся как тебе удобнее.

Кайли переместилась к краю лавочки и положила свои ноги на ноги Кириллу. Тот слегка удивился, но ему было приятно, что девушка доверяет ему и не стесняется подобного.

– Если тебе тяжело будет, ты мне скажи.

– Ты мне лучше скажи, где у тебя болит – Кирилл гладил ноги Кайли.

– Немного костяшка на левой ступне.

Кирилл снял туфлю с левой ноги девушки.

– Что ты делаешь? – со смехом спросила она.

– Буду сейчас тебя лечить немного – Кирилл принялся слегка массировать костяшку ступни Кайли. – Слушай, а она у тебя и впрямь немного покраснела.

– И как же мне идти в театр?

– Нас Артур может отвезти. Или если он будет занят работой, то вызовем такси.

– А, впрочем, там и обувь будет немного удобнее. Как приятно ты массируешь, так и сидели бы здесь до спектакля!

Просидев на лавочке минут с пятнадцать, влюбленные направились к дому. Нога у Кайли немного прошла, но она все равно делала шаги несколько заторможено, будто бы боялась наступать на землю. За руку с Кириллом они дошли до квартиры девушки.

– А теперь я буду начинать готовиться к выходу, так что предлагаю по чайку, и до половины шестого где-то разойтись по своим норкам – несмотря на ногу, Кайли все равно оставалась весёлой и довольной.

– Хорошо, массаж больше не нужен?

– Помассируй, пока чай пить будем. Поставь, кстати, чайник кипятиться, а то мне даже вставать трудно.

– Сейчас – вскоре чай уже заваривался. – А сладкого что есть?

– Есть немного печенья. Только на кровати не кроши, а то потом колоться будут крошки.

Допив чай, Кирилл ушел к себе в квартиру, поцеловав напоследок Кайли. Он и сам стал готовиться к спектаклю, но кроме белой рубашки и тёмных брюк ничего не нашел, так как в Снежногорске не стал покупать костюм, не догадываясь, что где-то может пойти в театр. Артур напряжённо что-то делал по своей работе, но всё же вызвался отвезти влюбленных в театр. Ровно в половине шестого девушка написала, что готова, и Кирилл поднялся к ней на этаж. Увидев Кайли, он обомлел: девушка стояла перед ним в роскошном темно-синем вечернем платье с глубоким вырезом сзади, а волосы стали гораздо объёмнее. Губы девушка тоже покрасила ярким красным цветом, а обута она была в туфли с высокими каблуками, от чего практически сравнялась по росту с Кириллом.

– Только пока без поцелуев в губы, а то сотрётся все, а я так старалась. Хочу, чтобы все тебе завидовали, какая у тебя девушка красивая.

– Да я и так чувствую, как на нас все смотрят. А вот у меня гардероб куда скромнее – это всё, что я нашел из более-менее приличного.

– Все равно очень хорошо, мне нравится. Мы будем с тобой самой красивой парой.

Домой влюблённые вернулись в десять вечера. Спектакль изрядно поднял настроение и без того счастливой на всю голову парочке. Девушка даже не сразу заметила, как мозоль на её ступне стала сильнее болеть, и, хоть Артур и упростил им задачу по возвращению домой, забрав их из театра, последние несколько метров до входа в подъезд стали особенно больными для неё. Заметив это, Кирилл, недолго думая, взял Кайли на руки.

– А вдруг не донесёшь? – жест кавалера ей всё же оказался по душе.

– Ты совсем лёгкая, как пушинка!

Всё время до отхода ко сну Кирилл помогал Кайли делать мелкие бытовые дела, понимая, как ей тяжело с натёртой и уставшей ногой перемещаться даже по квартире. Он заварил чай, помог ей застелить постель и помассировал ступню. Теперь они оба, так или иначе, видели друг друга в немощном состоянии. От понимания того, что он понравился такой красавице, будучи слабым и больным, Кирилл лишь с большей нежностью относился к Кайли. Уходя к себе в квартиру, он наклонился и нежно поцеловал девушку на прощание, так и не решившись предложить ей побыть вдвоём и ночью, испугавшись пустить их отношения по совсем уже неконтролируемому сценарию. Она же и сама ещё пока немного побаивалась засыпать рядом с мужчиной, пусть и столь близким ей душой, но внутри себя всё же надеялась, что в последний момент Кирилл передумает спускаться на свой этаж.

Всю последующую неделю влюблённые ежедневно гуляли по Семиреченску, ездили по окрестностям – в парк дикой природы и к плотине, ходили в кино, посетили ещё один спектакль – в этот раз в Театре драмы. Периодически их возил по городу Артур, но в основном Кирилл с Кайли передвигались самостоятельно. Девушке так не хотелось уезжать обратно, что она поменяла обратный билет и задержалась на один день – она бы задержалась и подольше, но совсем не хотела напрягать Артура лишними расходами на её проживание. Обратный поезд в Хоуп-Сити отправлялся из Семиреченска в воскресенье в девятом часу вечера. Последнюю ночь они всё же провели вместе.

– Наверное, теперь мы уже точно с тобой не увидимся – Кайли была очень подавленной перед отходом ко сну в субботу, когда Кирилл, поцеловав её, уже готовился уходить к себе.

– Так у нас и завтра ещё целый день вместе. Я даже могу успеть тебе надоесть за него.

– Прекрати такое говорить! Как ты можешь мне надоесть? Мне хочется окончательно утонуть в тебе, раствориться, стать твоей тенью, лишь бы не уезжать только отсюда!

– Солнышко, всё же растворяться во мне не стоит, это сейчас тебе кажется, что я такой замечательный. Ты ведь практически не видела меня в быту, когда я прихожу домой после работы, и мне всё безразлично, когда я иду после неё же в ближайшую кофейню, только чтобы немного перезагрузиться, хотя бы на полчаса. Да и я ведь скоро постарею, а ты будешь по-прежнему красивой и нежной девушкой, о которой будет мечтать любой половозрелый мужчина. И представь, как тебе неловко будет идти со мной рядом, когда я буду весь седой, а тебе всего-то слегка за тридцать. Так что радуйся, что мне не так уж и долго здесь осталось.

– Слышать не хочу ничего! – Кайли резво поцеловала Кирилла в губы, и, не устояв, он в очередной раз решил затянуть этот поцелуй, не сразу заметив, как девушка стала медленно его раздевать.

– Ты уверена? – мужчина смутился, словно впервые в жизни оказался столь близко с женщиной. – Я не хочу отправиться домой, оставив тебя с раной на сердце.

– Ты оставишь меня с раной на сердце, если сейчас не расслабишься и не дашь нашим чувствам воли!

Спорить и сопротивляться было бесполезно, ведь Кириллу и самому было очень даже нелегко сдерживать своё влечение к Кайли. Да и почему бы, наконец-то, не вернуться хоть на миг в то время, когда тебе всё равно, что будет там, через год-два-три или пять? Когда даже всё равно было, что будет завтра. Они ведь уже так долго близки душами – так почему бы и не соединиться телами? Он нежно целовал ее в шею, плавно опускаясь вниз, она же гладила его по волосам. Где-то там, пяти этажами ниже, уже укладывался спать Артур, даже не пытаясь найти Кирилла, ведь всё было понятно и так. Да и попытайся он вернуть товарища домой, не смог бы всё равно, сломай он даже дверь в квартиру на двадцать третьем этаже, где есть только двое, которым абсолютно всё равно, что там за пределами их гнезда.

– Ой, дружище, будь всё-таки предельно осторожен! – Артур, прекрасно понимая, чем занимался его товарищ накануне ночью, предупредил его и был с ним абсолютно прямолинеен и серьёзен. – В любой другой ситуации я бы тебе и слова не сказал, но не забывай, в каком ты здесь положении. Не боишься, что твой род продолжится в Конфедерации, но без тебя?

– Об этом мы позаботились, я всё же не юный мальчик, впервые познавший нежность женского тела.

На перроне Кирилл и Кайли стояли в обнимку, пока проводница уже не стала подгонять зазевавшихся пассажиров в вагон. Занеся по-быстрому тяжёлую сумку девушки в купе, Кирилл ещё раз крепко обнял и поцеловал Кайли, и после только поспешил на выход из вагона. До самого отправления девушка махала ему в окно рукой и отправляла воздушные поцелуи. С платформы Кирилл ушел слегка отрешённым, провожая взглядом удаляющийся в темноту южного вечера поезд. Он не заметил, как вышел к пешеходному переходу через широкую привокзальную площадь. Дождавшись зелёного сигнала светофора, Кирилл всё так же, погруженный в свои мысли, последовал к противоположной стороне, где был вестибюль метро. Его мысли внезапно прервались визгом тормозов и сильным ударом в бедро и дикой болью, сковавшей все тело. Кирилл и не заметил, как оказался лежащим на асфальте, а вокруг него уже собиралась толпа зевак. Он попытался подняться на ноги, но дикая боль в правой ноге, на которую пришелся удар, не давала ему никаких сил, и он лишь корчился от боли. В этот момент к нему подошел пожилой мужчина, который и сам был сильно растерян и взволнован.

– Сынок, прости меня, старика, это я во всем виноват – дед пытался помочь встать Кириллу, но любое движение у последнего вызывало сильную боль. Тут Кирилл наконец-то увидел припаркованный рядом автомобиль, стоящий на аварийке.

– Возьмите у меня телефон, нажмите зеленую кнопку и удерживайте её, когда ответят, скажите, что случилось – Кирилл протянул свой телефон к старику.

– Вам скорая нужна, а не кто-то ещё – сказал один из свидетелей наезда на Кирилла.

– Я могу и сам вас отвезти в больницу – сказал пожилой мужчина, сбивший Кирилла. – Простите меня, правда, мне уже под восемьдесят, реакции совсем никакой нет.

– Не надо, сделайте так, как я вас попросил – Кирилл с трудом выговаривал слова, корчась от боли. – Там должен ответить Артур.

– Куда же тебе, старого, понесло-то за руль садиться? Сидел бы дома, внуков нянчил – кто-то в толпе ругал деда. – Не волнуйтесь, молодой человек, скорую уже вызвали – свидетель обратился к Кириллу.

– Я сейчас его зафиксирую, чтобы не так больно было – к Кириллу подошел мужчина, который подложил под его ногу свой рюкзак и приказал лежать в таком положении до прибытия врачей.

Фургон скорой помощи, полиция и Артур приехали практически одновременно. Врачи осмотрели и обработали место ушиба, а полицейские – повреждения на машине виновника наезда и следы от торможения. Зафиксировав что-то в протоколе, они стали расспрашивать водителя о случившемся. Дедушка всё сокрушался, рассказывая о случившемся, нервно ходя то взад, то вперед, то и дело хватаясь за седую, почти лысую уже голову.

– Я с похорон друга ехал, он жил далеко за городом, так я на машине уже очень редко выезжаю – страшно стало, столько в городе транспорта, а я привык, когда максимум две-три машины в минуту навстречу едут. А сегодня вынужден был выехать.

– Дыхните-ка! – приказал один из сотрудников полиции. Дед подчинился. – Да не, вроде трезвый. Вы точно не пили?

– Клянусь, не пил. Уже лет десять спиртного ни капли не употреблял. Если надо, заберите у меня машину и продайте, я больше не поеду на ней никуда.

– Не, отец, это рано пока делать – успокоил деда один из полицейских.

– Не наказывайте его строго – вдруг крикнул Кирилл. – Ничего страшного, я сам был сильно погружён в свои мысли и не увидел, как он ехал. Это я не предпринял необходимых мер, дабы избежать аварии.

– Как это – не наказывайте?! – удивился главный полицейский. – Вы же на зелёный сигнал шли, а он вас не пропустил!

– Да не надо его вообще наказывать! – продолжил Кирилл. – Вы посмотрите, он ведь совсем не молод уже, и я не думаю, что он хотел на меня наехать. От того, что вы его сейчас лишите прав и оштрафуете, мой ушиб быстрее не пройдёт, а деду будет тяжко на суде.

– В таком случае пишите расписку, что вы, такой-то гражданин, или, как вас именовать, землянин, не имеете претензий к такому-то гражданину по факту ДТП, случившегося на Привокзальной площади 3 июня в 20:45 минут. Однако поражаюсь вашему благородству! У вас на Земле так всегда делают?

– Нет, но сейчас нет никакого смысла наказывать старика. Ему тут и так стресс большой, к тому же с похорон друга едет – Кирилл взял у Артура ручку и листок бумаги и принялся писать расписку, из последних сил выбрав удобную для этого позу. Дед теперь попытался предложить Кириллу денег – Не надо ничего, просто обещайте, что будете аккуратнее в следующий раз – Кирилл отказался и от денег.

– Обещаю! Может, я вообще больше не сяду за руль.

– Ну что, дед, повезло тебе! – сказал главный полицейский. – Суд тебе не грозит, но протокол мы тебе всё-таки выпишем – за то, что не пропускаешь людей на «зебре».

– Как мне вас, если что, найти? – спросил пожилой мужчина у Кирилла.

– Если я так вам буду нужен, то в расписке я указал, где проживаю в Семиреченске – ответил тот.

– Ушиб не очень сильный, сейчас в больнице наложим повязку на ногу, и можно ехать домой. Через неделю должно пройти, но пока лучше максимально ограничить движения и спать с зафиксированной ногой. Будет больно в первые две ночи, но потом пройдет. Мы напишем, какие мази нужно мазать и когда – заключили врачи, полностью осмотрев Кирилла.

– А в дорогу когда можно будет ему? – спросил вдруг Артур.

– А, вы же едете в сторону Приморска, точно. В дорогу не раньше следующего понедельника.

– Понял, спасибо. Я могу его с собой взять в машину сейчас?

– Да, конечно, только езжайте за нами к больнице, повязку ему в любом случае нужно наложить.

Артур помог Кириллу сесть в автомобиль и поехал вслед за фургоном скорой помощи к больнице.

– А почему ты спросил про дорогу? – вспомнил Кирилл.

– В следующий понедельник мы едем дальше – ответил Артур.

– Как так, я же не получил отметки?

– Уже получил.

– За что же?

– Ты простил деда, который тебя сбил, а это очень весомый повод тебя похвалить – такой поступок совершить гораздо труднее, чем покрасить площадку или слепить зайца.

– Но мне это ведь совсем ничего не стоило. Мне просто жалко стало бедного деда, он же явно не хотел мне причинить вреда.

– Твой сегодняшний поступок выглядит особенно достойно, даже достойнее, чем очистка берега от мусора. В Министерстве случаи прощения в подобных ситуациях ценят очень высоко, и у меня точно не будет никаких проблем с тем, чтобы освободить тебя от повинности и дальше быть в этом городе.

– Я даже не думал про это, когда писал расписку. Просто представил, как этого бедного старика затаскают по судам и лишат ещё прав, а ведь любое волнение в его возрасте вряд ли хорошо скажется на нём. Тем более, мне его жалко стало, когда я услышал, откуда он ехал.

– Это все достойно похвалы. Ничего, за неделю все у тебя пройдёт, и мы двинем в путь дальше.