Текст книги "Малгобекский бастион. Поворотный момент битвы за Кавказ. Сентябрь–октябрь 1942 г."

«Война высот»: 7–19 октября 1942 г.

Несмотря на успехи наступающих войск Клейста 5–6 октября, падение разрушенных кварталов Малгобека не явилось для советской обороны ударом, сокрушившим ее основу и позволившим немцам вырваться на вожделенный оперативный простор. Это стало очевидно уже в первые часы после захвата развалин, в которые были превращены кварталы Малгобека, и горящих нефтяных месторождений в окрестностях городка.

Уже к вечеру 6 октября, пока немецкие штурмовые роты оборудовали вновь захваченные позиции в Малгобеке, а фланги «Викинга» подтягивались к своим вырвавшимся вперед подразделениям, на южном крыле 2-му батальону полка «Нордланд» пришлось отражать первую советскую контратаку за эти два дня, причем помимо пехоты в ней участвовали и танки. Северное крыло расположившегося в Малгобеке «Викинга» обеспечивал подошедший 70-й гренадерский полк 111-й пехотной дивизии [164, с. 221].

После овладения руинами Малгобека немцы имели единственный шанс хоть как-то развить этот призрачный успех – захватить гряды высот восточнее и южнее города, исключив советский артиллерийский огонь, который столько раз срывал за последние дни атаки и дивизий вермахта, и подразделений «Викинга» на сам Малгобек. Теперь, когда засов, намертво запиравший Алханчуртскую долину, казалось, был сломан, обнаружилось, что новое препятствие в виде контроля советской стороны над господствующими высотами все так же исключает быстрое продвижение войск в теснине Алханчурта.

В связи с этим последний этап Малгобекской оборонительной операции, с 7 по 20 октября 1942 г., может с полным правом быть назван «войной высот». Обе стороны с остервенением вцепились в изрытые бомбами, снарядами и минами холмы, господствующие над уходящей в пыльную дымку степной равниной, ведущей к грозненским промыслам, понимая, что от этой финальной схватки, в которой обеим сторонам уже не хватало ни сил, ни средств, зависит исход битвы.

В свете изменения оперативной ситуации противник поставил своим войскам, действующим в данном районе, задачу развития наступления в двух направлениях: на восток – на высоты между Малгобеком и Вознесенской и на юг – вдоль узкоколейной железной дороги, к которой части 111-й пехотной дивизии прорвались почти одновременно с падением Малгобека [241, f. 906].

Сразу после овладения Малгобеком в 20:15 вечера 6 октября частям 111-й пехотной дивизии было приказано на следующий день развивать наступление на юг вдоль узкоколейной железной дороги Моздок – Малгобек с целью выхода на рубеж южнее Чеченской балки и соединения с наступающими через высоты с запада частями. Одновременно был отправлен запрос в соседний 40-й танковый корпус о желательности одновременного натиска на советскую оборону [232, f. 902].

С утра 7 октября воодушевленные успехами предыдущих двух суток войска противника возобновили наступление восточнее Малгобека, стремясь захватить гряду высот, опоясывавших город с востока и северо-востока, в особенности господствовавшую над окрестностями Малгобека «высоту Дикмана» (прозванную так немцами по имени командира батальона полка «Вестланд»). С 7 часов 10 минут утра 7 октября войска 9-й армии (которая в тот день была усилена еще одним соединением – 15-й танковой бригадой [154, с. 149]) вели бои с танками и пехотой противника, наступавшими силами до пехотного полка и до 20 танков с направления отметки 154 и из района треугольника дорог южнее Бековича в направлении отметки 402, и силою до двух пехотных полков, поддержанных 15 танками с направления овцесовхоза и отметки 555 в направлении Горбаева [39, л. 146].

При этом основную тяжесть боев в этот день пришлось вынести на своих плечах бойцам 62-й стрелковой бригады. При участии левого фланга 176-й дивизии (109-го стрелкового полка) и части сил 256-й стрелковой бригады они вели ожесточенный бой с двумя пехотными полками «Викинга», поддержанными 15 танками, которые наступали в направлении на овцесовхоз [39, л. 146].

Однако вражеское наступление развивалось гораздо медленнее, чем в предыдущие два дня. Было похоже, что советские войска успели прийти в себя после поражений 5–6 октября, перегруппировались и прочно опираются на новые рубежи, занятые ими после отхода из Малгобека. На это указывали их упорство в обороне и активность в проведении контратак, несколько ослабших было в предыдущие дни. Еще ночью немцы провели ротацию подразделений полка «Нордланд», атаковавшего на острие наступающих сил. К 13 часам дня 3-й (или, как его называли, финский)[26]26
  Финский добровольческий батальон СС был сформирован в июне 1941 г. под обозначением добровольческий батальон СС «Нордост». В начале декабря 1941 г. батальон был переброшен на советско-германский фронт, на Украину, где и влился в состав «скандинавской» части дивизии СС «Викинг» – полка «Нордланд». В мае 1942 г. батальон был переименован в 3-й батальон полка «Нордланд» и с лета 1942 г. участвовал в военных действиях на Северном Кавказе.


[Закрыть] батальон «Нордланда» сконцентрировался в восточных кварталах захваченного Малгобека и уже вскоре при поддержке артиллерии и танков перешел в атаку в северо-восточном направлении, на «высоту Дикмана».

Однако вскоре части полка «Нордланд» были контратакованы 12 советскими танками, и для отражения этой атаки немцам пришлось не только замедлить темп наступления, но и привлечь дополнительные силы – 1-ю танковую роту танкового батальона «Викинг» и роту штурмовых орудий. Левее атаковавшие в восточном направлении силы ударной группы Троннира продвигались медленно, встречая упорное сопротивление советских войск на высотах восточнее Малгобека. В середине дня 7 октября советские силы первой линии получили в этом районе подкрепление – немцы отмечают прибытие до 1000 человек маршевого пополнения, многочисленных грузовиков и бронетехники, сосредоточивавшихся в 5 км восточнее советского переднего края [344, f. 879].

В эти же часы приданный 111-й пехотной дивизии полк СС «Германия» атаковал в восточном направлении, стремясь продвинуться к Вознесенской. Очевидно, воодушевленный успехом противник пробовал с тыла сбить «засов» с открывавшей кратчайший путь на Грозный дороги Моздок – Вознесенская, о который немцы «обломали зубы» в начале сентября.

Наконец, действовавший на крайнем левом фланге 52-го армейского корпуса 117-й пехотный полк дивизии Рекнагеля, получив запрошенную помощь со стороны 40-го танкового корпуса – его наступательные действия поддержали в тот день танки боевой группы Брюкнера из 3-й танковой дивизии – вклинились в советскую оборону между шоссе Моздок – Вознесенская и железной дорогой в направлении высоты 646 [344, f. 879].

Таким образом, 7 октября немцы, отчаянно пытаясь развить успех, достигнутый в предыдущие дни, атаковали по всей линии фронта – от Сагопшина до Бековича.

Характерно при этом, что в сводке ОКВ взятие Малгобека с указанием соединений, добившихся этой победы, было озвучено только вечером 7 октября [120].

Советская сторона, с неохотой озвучивавшая сводки об оставлении даже крупных городов (в летние и осенние дни 1942 г. таких сообщений было удручающе много), в отношении оставления Малгобека ограничилась на первых порах общими фразами без упоминания конкретных названий. Например, «Комсомольская правда» 6 октября сообщала: «В районе Моздока продолжались бои в одном населенном пункте, на окраину которого вчера прорвался противник» [191].

Итоги дня 7 октября для немцев, несмотря на победные реляции ОКВ, были, однако, маловпечатляющими. Дивизия «Викинг» юго-восточнее и восточнее Малгобека продвинулась на 2,5 км и была остановлена перед новыми советскими позициями. Группа Троннира была остановлена бойцами 59-й и 62-й советских бригад восточнее высоты 695. Ударная группа 50-го пехотного полка, продвинувшаяся на 1,5 км восточнее колхоза Советский, сильным огнем с советских позиций была отброшена назад. В районе 36-го участка в лесистой местности на склонах холмов советские части 62-й морской бригады и 256-й дивизии, использовав выгодный для организации обороны ландшафт, также вынудили части противника остановиться и залечь под огнем. На левом крыле немецкого наступления 117-й пехотный полк хотя и отразил во второй половине дня контратаку советских танков и пехоты вдоль полотна узкоколейной железной дороги, но к вечеру был прижат к земле советским огнем в 2 км севернее высоты 646 [311, f. 876]. Дравшаяся здесь как одержимая 176-я стрелковая дивизия Рубанюка, командный пункт которого разместился в Бековичах [40, л. 152], вцепилась в свои позиции крепко, и хотя противник дошел в тот день до поворота узкоколейной железной дороги Моздок – Малгобек, но тем не менее продвижение немцев вывело их всего лишь на рубеж в 14 км южнее мостов через Терек – а бои здесь велись уже второй месяц.

В тактике противника в этот период намечаются некоторые изменения в сравнении с сентябрьскими боями. Как видно из вышеизложенного, после танкового побоища 28 сентября немцы бросали танки в бой малыми группами (сравнительно с предыдущими днями). Делалось это, очевидно, по двум причинам.

Во-первых, начали сказываться значительные потери в танковых и моторизованных соединениях, понесенные за месяц боев. После взятия Малгобека командование вермахта объективно пыталось привести в порядок изрядно потрепанные в многодневных попытках добиться этой «победы» танковые части. В первую очередь это относится к понесшему исключительно тяжелые потери в технике и людях танковому батальону Мюленкампа (именно в тот день 7 октября, когда исправные машины продолжили атаки на советские позиции, поддерживая пехоту 111-й пехотной дивизии и самого «Викинга», унтерштурмфюрер Вайзе, начальник технической службы танкового батальона, эвакуировал все вышедшие из строя танки и передал их в ремонтно-восстановительную роту [164, с. 221]).

Во-вторых, понимая, что наступательный порыв группировки, атакующей на малгобекском направлении, иссяк или близок к тому, чтобы иссякнуть, командование вермахта не могло не задумываться о том, чтобы реализовать надежду – уже вполне эфемерную – на осуществление прорыва на другом участке, пусть более отдаленном от нефтеместорождений Грозного и менее удобном для действия моторизованных сил (в конце концов, уже месяц спустя, таким участком будет выбрано направление Орджоникидзе).

Однако в эти октябрьские дни командование вермахта не оставляло надежд на то, чтобы использовать последний, пусть и совсем уже призрачный, шанс на то, чтобы взятие Малгобека превратилось не в утешительный, но по большому бессмысленный в свете задач кампании приз, а послужило трамплином для достижения все-таки вожделенного прорыва на Грозный. И поэтому на следующий день 8 октября в атаку вновь было брошено все, что могло двигаться.

С утра 8 октября началась массированная танковая атака на позиции 9-й армии в районе Бековичей – пожалуй, последняя атака такого рода в ходе Малгобекской операции, в которой противником было задействовано такое количество танков. В 7 часов совместно с танками вступили в сражение полки СС «Германия» и «Нордланд» [271, f. 868].

Советская сводка сообщает: «На протяжении дня 8 октября подразделения 417-й, 176-й стрелковых дивизий и 62-й отдельной стрелковой бригады ведут бой с противником, наступающим силой до пехотного полка с 50 танками с направления Нижний Бекович и вдоль дороги на юг и силою двух батальонов пехоты, также поддержанных танками, с направления западнее Советский на Горбаево» [40, л. 149].

В этот период вступила в бой и свежая советская 337-я стрелковая дивизия. Ее боевые порядки, в частности, подверглись массированному налету заметно активизировавшейся в эти дни немецкой авиации. Позиции дивизии, по свидетельствам очевидцев, в тот день бомбило свыше 40 самолетов [85, с. 87].

В районе Бековичей наступающая ударная группа Троннира из состава 111-й пехотной дивизии продвинулась между высотами 694 и 697. Однако мощный заградительный огонь советской стороны вновь не позволил ей развить этот успех, так же как не позволил он существенно продвинуться и соседним полкам дивизии Рекнагеля – 117-му и 50-му. Все же 117-й полк при действенной поддержке артиллерии, как отмечала немецкая сводка, сумел-таки занять высоту 227,2 к северу от важной отметки 646 (северо-восточнее Малгобека) [345, f. 854]. Противостоявшие им советские 417-я и 347-я стрелковые дивизии сумели удержать свои позиции.

Все атаки противника в тот день были отбиты. В условиях нарастания натиска противника командование 9-й армии концентрирует имеющиеся в его распоряжении подвижные силы и огневые средства на наиболее угрожаемых направлениях. Вот как выглядела группировка бронетанковых сил 9-й армии на 8 октября 1942 г.:

5-я гвардейская танковая бригада – в районе юго-восточнее Малгобека (Восточного);

15-я танковая бригада в районе Бековичи;

52-я танковая бригада с 863-м истребительно-артиллерийским полком в районе севернее Сагопшина;

75-й отдельный танковый батальон занимает оборону в боевых порядках 84-й стрелковой бригады;

бронепоезда 41 и 42[27]27
  Имеются в виду бронепоезда 41-го и 42-го дивизионов бронепоездов, поддерживавшие действия Северной группы войск.


[Закрыть] на перегоне участка Карджин [40, л. 151].

Артиллерия армии в это же время сведена в две группировки – северную и южную. Северная группировка располагалась в районе Малгобек (Восточный), Вознесенская; южная – в районе Сагопшин. В состав северной группировки вошли 2-й и 3-й дивизионы 69-го гвардейского тяжелого артиллерийского полка, два дивизиона 337-го гвардейского артиллерийского полка РГК, 1115-й истребительно-артиллерийский полк, 1174-й истребительно-артиллерийский полк. Южная группировка включала 2-й и 3-й дивизионы 68-го гвардейского артиллерийского полка, дивизион 337-го артиллерийского полка РГК [40, л. 152].

Тем не менее ситуация для обороняющих Малгобек войск в период первой декады октября была, пожалуй, самой тяжелой за весь период сражения. Фанатизм и упорство атакующих, невзирая на потери, солдат и офицеров «Викинга», натолкнувшиеся на не менее упорное и стойкое сопротивление войск 9-й армии, привнесли в сражение дополнительный драматизм.

Итогом боев 8 октября стал захват гренадерами полка «Германия», поддержанными танками, одной из господствующих высот на левом фланге советской обороны. Однако овладеть ключевыми высотами эсэсовцы и их соседи из дивизии Рекнагеля не смогли.

С утра 9 октября центром событий остается район Бековичей. Советская 417-я стрелковая дивизия ведет бой с подразделениями 111-й пехотной дивизии противника, наступающими с севера и северо-запада, в общем направлении на отметку 402 силами до двух батальонов пехоты вдоль узкоколейной железной и шоссейной дорог.

176-я стрелковая дивизия с 7:30 утра того же дня вела бои с частями «Викинга» и боевой группы Троннира из 111-й пехотной дивизии. До батальона пехоты из состава эсэсовской дивизии наступало с направления западнее Советского на восток и примерно такие же силы вели наступление на Горбаево. Отдельные группы танков противника в районе юго-западнее-западнее Советского огнем с места поддерживали наступавшую пехоту. К 9 часам немцам удалось овладеть рубежом восточнее Советского и занять Горбаево [41, л. 154].

На левом фланге наступавшая вдоль полотна узкоколейной железной дороги полковая группа 111-й пехотной дивизии из-за плотного огня советских войск «из всех видов оружия», как указывается в донесении, смогла продвинуться в южном направлении всего на 800 метров [233, f. 832].

Однако и этот успех закрепить противнику на этом участке не удалось. Подразделения 117-го полка дивизии, как это нередко случалось и в предыдущие дни, подверглись жестокому обстрелу из «катюш», приведшему, как констатируется в донесении, к большим потерям среди личного состава. Вдобавок разрывы зажигательных реактивных снарядов в боевых порядках полка привели к возгоранию высушенной солнцем травы и возникновению настоящего степного пожара. Дальнейшее продвижение противника на этом участке, таким образом, стало временно невозможным даже без воздействия советской артиллерии и огня окопавшейся советской пехоты. В результате под огнем советских орудий и реактивных минометов потрепанные части противника откатились вспять [346, f. 836].

Советские войска не изменили своей ставшей уже обычной в эти дни тактики активной обороны, контратакуя противника везде, где только возможно. Так же как и противник, советская сторона действовала в этих контратаках силами от роты до батальона при поддержке отдельных групп танков. Например, позиции 2-го батальона полка «Нордланд» в тот день советские части атаковали при непосредственной поддержке нескольких тяжелых танков КВ-1, очевидно из состава 52-й танковой бригады. Появление этих стальных 47-тонных гигантов на поле боя с первых дней войны вызывало у немецких полевых частей настоящую панику вследствие их практической неуязвимости для огня штатных противотанковых средств немецкой пехоты. И на этот раз, несмотря на огонь из всех имевшихся в наличии на атакованных позициях артиллерийских стволов, немцам удалось уничтожить только один из атаковавших КВ [312, f. 833].

Обе стороны постоянно перегруппировывали силы и осуществляли переброски их с одного участка на другой. Так, для противника не осталось незамеченным оживленное движение 9 октября советских автоколонн на маршрутах Вознесенская – Малгобек и Нижние Ачалуки – Вознесенская: советское командование лихорадочно усиливало свои обороняющиеся и контратакующие силы [315, f. 1133].

Основными объектами немецких атак в эти дни становятся высоты Дикмана и 701.

В предыдущие дни эсэсовцы штурмовали высоты одну за другой. Однако в условиях, когда личный состав нес большие потери каждодневно (в 1-м и 2-м батальонах полка «Германия» численность рот к тому времени сократилась до взвода [164, с. 223]), а конечная задача оставалась труднодостижимой, было принято решение изменить метод: вместо последовательного захвата высот обрушиться на главный пункт в системе возвышенностей восточнее Малгобека – а именно высоту 701[28]28
  Здесь, как и в случае с другими высотами, о которых идет речь в настоящей работе, следует особо указать, что, говоря о цифровых отметках высот, имеется в виду не высота в метрах над уровнем моря, а артиллерийские ориентиры, в соответствии с которыми тот или иной пункт отмечался на штабных картах. Тем не менее отметка 701 действительно была господствующей над местностью высотой восточнее Малгобека.


[Закрыть] между Малгобеком и Вознесенской. Хотя высота Дикмана по-прежнему была для немцев неприступной, с утра 9 октября центр военных событий на ближайшую неделю переместился в район высоты 701. Высота, господствовавшая над местностью и являвшаяся становым хребтом нового рубежа советской обороны, созданного после падения Малгобека, имела ключевое значение как для дальнейшего успешного наступления (это было важно для немцев), так и для продолжения эффективной обороны, что жизненно важно было для советских войск.

9 октября 3-й, или финский, батальон полка «Нордланд» под командованием штурмбаннфюрера Ганса Коллани начал атаку на высоту 701. Этот холм был особенно важен, поскольку только через него можно было прорваться от Малгобека к Вознесенской.

Еще накануне 3-й батальон захватил одну из соседних высот, понеся при этом серьезные потери (26 человек, из них 3 убитыми) [164, с. 221]. Теперь атакующие финны были поддержаны мощным артиллерийским огнем как батарей са мого «Викинга», так и орудий артиллерии 111-й пехотной дивизии и частей корпусного подчинения 52-го армейского корпуса. Плотный огонь накрыл советские позиции на соседних высотах, в первую очередь высоте Дикмана.

Атака началась во второй половине дня 9 октября. После артподготовки под прикрытием дымовой завесы, поставленной немецкой артиллерией, гренадеры СС ринулись вверх по склону, но, преодолев несколько сот метров, напоролись на мощнейший заградительный огонь советских орудий и танков [312, f. 833]. Понесшие потери эсэсовские подразделения сначала остановились, пытаясь окопаться, а затем попятились. Однако огонь был столь плотным, что даже отойти в исходное положение солдаты и офицеры противника смогли только с наступлением темноты [164, с. 222].

Интересно, что при всем ожесточении боев, которое в период с 4 октября только нарастало, в советских сводках указываются весьма низкие цифры собственных потерь – особенно в сравнении с приводимыми здесь же цифрами потерь немецких. Так, за 9 октября – безусловно, один из самых напряженных дней боев в районе Малгобека – в сводке 9-й армии в графе собственных потерь значатся (правда, с припиской «по неполным данным») 8 убитых, 55 раненых и 1 пропавший без вести. Следует при этом помнить, что речь идет о потерях в масштабе целой армии, ведущей жесточайшие бои на широком фронте. В то же время немецкие потери за тот же день оцениваются советской сводкой в 1086 человек убитыми и ранеными. Потери противника в технике и вооружении оцениваются скромнее – 10 автомашин, 2 миномета, 1 мотоцикл, 1 легковая машина, 2 подбитых и 1 сожженный танки [41, л. 155].

Более реалистичные цифры дает уточненная сводка на следующий день. В соответствии с ней потери армии убитыми за 9 октября составили 59 человек, ранеными – 127, пропавшими без вести – 37. Немецкие потери теперь оцениваются в 600 только убитыми (немецкие сводки такой уровень собственных потерь не подтверждают). Потери немцев в технике за тот же день в уточненной сводке оцениваются в 2 автомашины, подорвавшиеся на минах, еще 6 автомашин и 1 танк подбиты, подавлены две артбатареи [42, л. 159].

Конечно, обороняющаяся сторона обычно несет меньше потерь, чем наступающий. Но соотношение почти в 20 раз, которое наблюдается в приводимых сводках, выглядит крайне неубедительно.

По-прежнему активно действовала советская авиация. В немецкой итоговой сводке за 9 октября сообщается о налетах на Малгобек штурмовиков Ил-2 группами от 3 до 15 машин в 8:00, 10:30 и 10:35, а также атаках истребителей И-16 на передовые немецкие части с применением зажигательных бомб в 10:30 и 15:00 [312, f. 833].

Становилось ясно, что обе стороны медленно выдыхаются. Полтора месяца напряженных боев истощили и обескровили их войска. У каждой из сторон оставалось, очевидно, достаточно сил еще лишь для одного относительно сильного рывка, призванного сколько-нибудь ощутимо улучшить оперативную ситуацию и создать предпосылки для дальнейшего развития этого успеха.

Для советской стороны таким успехом в сложившихся условиях могло стать возвращение захваченных 6–9 октября немцами нескольких высот северо-восточнее и восточнее Малгобека, для того чтобы в дальнейшем контролировать немецкие передвижения в захваченном городе и его окрестностях и исключить возможность его использования как плацдарма для развития наступления в Алханчуртскую долину после возможного прибытия к противнику резервов. В самом лучшем случае советское командование могло рассчитывать на возвращение руин Малгобека, хотя о ликвидации всего немецкого плацдарма на южном берегу Терека речь уже не шла.

В свою очередь, для немцев жизненно важным было овладение всей грядой господствующих высот восточнее Малгобека – в первую очередь высоты 701. Это открывало немецким танкам долгожданную дорогу в Алханчуртскую долину, исключало возможность губительного артиллерийского огня во фланги, так часто срывавшего немецкие атаки в сентябре – как в районе Вознесенской, так и под Сагопшином, и могло считаться окончательным «сносом» той «баррикады» на пути к Грозному, которой стал малгобекский оборонительный рубеж для 1-й танковой армии.

Учитывая, что обе стороны к тому времени уже создали восточнее Малгобека хорошо оборудованные оборонительные позиции в силу малоподвижности (несмотря на непрекращающиеся ожесточенные бои) линии фронта, задача любого из противников, который первым предпримет крупное наступление, предельно усложнялась. Наступление в таких условиях требовало либо большого перевеса в силах, либо нестандартных решений, а лучше – и того и другого, поскольку защищающаяся сторона, занявшая столь надежную оборону с опорой на господствующие высоты, могла снивелировать даже численное превосходство (если бы только оно не было подавляющим – а для создания такого превосходства ни у одной из сторон к тому моменту возможностей уже не было).

Другими словами, важно было, кто начнет новое наступление первым и ошибется.

Последующие развитие событий показало, что торопливость, оказавшуюся весьма дорогостоящей, проявила советская сторона. Пытаясь упредить очередные атаки противника на ключевые высоты между Малгобеком и Вознесенской, советское командование в середине октября бросило свои части в этом районе в новые контратаки на хорошо подготовленного, занимающего удобные позиции для ведения активной обороны (хотя также потрепанного и истощенного многодневными боями) противника.

Причина, по которой была проявлена такая поспешность, очевидна. Для того чтобы придерживаться тактики глухой обороны, требовавшей наличия большого количества сил, способных перекрыть все угрожаемые направления, у советской стороны не было возможностей. Несмотря на постоянную переброску резервов на малгобекское направление, они не были неисчерпаемыми. События, разворачивавшиеся на других участках фронта, прежде всего в районе Сталинграда, требовали все больше и больше сил. Поэтому в условиях, когда противник, хотя и обескровив свою ударную группировку, смог занять Малгобек и начал медленно, но верно отбивать одну за другой высоты восточнее города, после овладения которыми он фактически выходил своими подвижными соединениями на оперативный простор для наступления на Грозный, шансы на успешное завершение оборонительной операции в целом давала только активная оборона, постоянного упреждающая и парирующая вражеские удары своими контратаками и контрударами. Иначе говоря, это были те самые действия, которые предпринимало командование Северной группы войск и конкретно 9-й армии под Малгобеком с первого дня битвы. Понимая, что и противник находится на пределе своих возможностей и сил, советское командование решило упредить его очередной, призванный стать решающим ударом (прежде всего в районе отметки 701) и если не отбросить его с занятых ценой огромных потерь за последние дни высот, то хотя бы исключить дальнейшее развитие немецкого продвижения.

Таким образом, собственно наступательная активность советской стороны в тех условиях не может считаться ошибочной. Ошибкой, очевидно, были выбранные способы достижения поставленных целей. А именно – ставка на лобовые атаки на хорошо пристрелянные и укрепленные позиции противника, к тому же расположенные на господствующих высотах.

Последний фактор, видимо, стал ключевым. В контратаках и контрударах сентября – начала октября советские войска также (за исключением блистательных контрударов 6 сентября севернее Вознесенской и 28 сентября под Сагопшином) придерживались действий «в лоб». Это и тогда приводило к потерям, но позволяло серьезно затормозить и даже приостановить на время немецкое продвижение, в итоге все более и более сбавляя его темпы.

Однако в предыдущие недели такие действия велись советской стороной в условиях уверенного контроля за господствующими высотами. После падения Малгобека и начала «войны высот» ситуация серьезно поменялась. Теперь советские части перестали быть монополистами контроля над возвышенностями – часть из них перешла под контроль противника в первых числах октября, и он распорядился предоставившимися преимуществами со всей немецкой основательностью. Итоги этой перемены на себе пришлось испытать советским частям, брошенным в последние атаки в ходе Малгобекской оборонительной операции в середине октября 1942 г.

Последние дни активных военных действий в районе Малгобека во второй половине октября 1942 г. были ознаменованы одними из самых кровопролитных боев в ходе всей операции. Главным действующим лицом с советской стороны в этой кровавой драме стала многострадальная 9-я стрелковая бригада, которая уже в первые дни после своего прибытия на фронт и боевого крещения понесла огромные потери в ходе боев за высоты восточнее Малгобека.

Именно ее бросили в период 10–12 октября в ряд самоубийственных лобовых атак на немецкие позиции, расположенные между Малгобеком и Вознесенской. Трудно сказать, почему именно это малоопытное соединение стало основой контратакующих действий советской стороны в районе Малгобека в середине октября 1942 г. Вероятно, дело было в том, что введенное в бой только 2 октября, это соединение наряду с 337-й стрелковой дивизией были относительно свежими, по сравнению с 176-й или 417-й стрелковыми дивизиями или 62-й морской стрелковой бригадой, буквально не выходившими из боя с начала сентября. Тем не менее за первую декаду боев на малгобекском направлении бригада, равно как и соседняя, также «свежая», 337-я стрелковая дивизия понесла весьма ощутимые потери. Ударным соединением ее никак нельзя было считать. Кроме того, даже ударные части, при их использовании в лобовых атаках при неподавленных артиллерийских и пулеметных позициях противника на господствующих высотах, обрекались на уничтожение, что было с успехом доказано немцами в боях за Сагопшин 26–30 сентября, когда дивизия «Викинг» пробовала атаковать именно в таких условиях.

Утром 10 октября эсэсовцы финского батальона «Нордланда» получили усиление из 111-й пехотной дивизии – 24 сапера, которые должны были оказать им содействие в ходе новой атаки на высоту при борьбе с советскими долговременными огневыми точками и зарытыми в землю танками [164, с. 223]. Однако, как это бывало не раз в ходе сражений под Малгобеком, неожиданная активизация действий советской стороны заставила противника вновь скорректировать свои планы, в том числе и по штурму высоты 701.

Утром 10 октября командование Северной группы войск предприняло первый после овладения немцами Малгобеком значительный контрудар на малгобекском направлении. Советские войска перешли к активным наступательным действиям на всем протяжении линии противостояния в Малгобекской операции – от Пседаха до шоссе Моздок – Вознесенская. Командование Северной группы войск бросило в наступление две ударные группы – из районов Вознесенской и Сагопшина. Наступление разворачивалось с 10 часов утра и носило, как признавали в документах штаба армии, сковывающий характер [42, л. 158]. В то же время в приказах войскам ставились, как всегда, завышенные цели. Танки 52-й танковой бригады, например, имели приказ совместно с пехотой прорваться в район Малгобек – Советский и, соединившись со второй ударной группой, окружить и уничтожить немецкие силы.

Части 337-й и 176-й советских дивизий, 9-й стрелковой бригады, при поддержке танков 5-й гвардейской и 15-й танковых бригад атаковали позиции 111-й пехотной дивизии противника [42, л. 157]. Немецкие сводки вновь отмечают в этот день мощную советскую артиллерийскую поддержку наступающих сил, особенно огнем «катюш» [314, f. 1156]. В районе Советского одному из танков – М3л «Стюарт» под командованием командира роты лейтенанта Степаненко удалось порваться через немецкие боевые порядки, подбить 1 танк, 3 орудия, 6 пулеметов и уничтожить до 80 солдат и офицеров противника. Несмотря на то что немцам удалось подбить советский танк, он все же своим ходом вышел из боя. Весь экипаж – 6 человек, включая особо отличившегося наводчика сержанта А. Матюшкина, – были представлены к наградам [154, с. 149].