Текст книги "Основы рабочей социал-демократии. Курс 1. Социал-демократии"

2.2 Равенство

Нельзя сделать высокого человека равным с малорослым, и сильного со слабым, и быстроумного с тупоумным, и горячего с холодным, но можно одинаково уважать и любить всех людей.

Лев Толстой

Требование равенства является центральным в социал-демократии. Вместе с тем, именно это требование нередко трактуется неправильно, и не только противниками.

Сторонники буржуазных теорий часто отвергают требование равенства, ссылаясь на то, что все люди разные. То, есть, требование равенства толкуется, как необходимость подходить ко всем одинаково и жить совершенно одинаково. Точно также среди сторонников равенства имеется тенденция трактовать равенство так, что все должны жить в одинаковых условиях.

Это совершенно неверно, равенство никак не является синонимом одинаковости. Все люди, как мы уже констатировали, разные.

Но в некоторых отношениях мы одинаковы.

Каждый имеет свою собственную ценность, у каждого свои предпосылки и способности к развитию, у каждого – свои мечты и надежды.

И мы все являемся жителями общества. Форма общества и его развитие определяют те возможности, которые имеем мы, отдельные члены общества, для реализации имеющихся задатков и осуществления наших надежд.

В этом отношении равенство есть не что иное, как требование «одинаковости» – т. е. равных возможностей для развития своих способностей для всех, а также равных возможностей для устройства собственной жизни.

Английский социолог Ричард Титмус (Richard Titmus) описал благополучие как «те ресурсы, которыми располагает тот или иной человек, с помощью которых он может контролировать и управлять такими жизненными условиями как здоровье, знания, психическая и физическая энергии, социальные отношения, социальная защищенность и пр.».

Это описывает, в какой-то степени, содержание понятия равенство: одинаковые возможности управлять условиями жизни для всех. Это также предопределяет в определённой степени задачу политики равенства: создавать равные для всех возможности для управления.

Основополагающей здесь, безусловно, является политическая демократия, которую также можно описать как «равные возможности для влияния на принятие решений, определяющих развитие общества, которые в свою очередь определяют условия собственной жизни индивида». Всеобщее и равное избирательное право – не просто одно из требований свободы, а в такой же степени и требование равенства.

Но этого формального равенства недостаточно ни для создания реально одинаковых возможностей для оказания влияния на общество, ни для собственного существования.

Знания относятся к важным индивидуальным ресурсам, позволяющим индивиду оказывать влияние на выбор своей работы (на рынке труда) и на свое дальнейшее развитие. Именно поэтому все должны иметь возможность получить хорошее образование, дающее широкие знания, независимо от материальных возможностей того или иного человека.

Здоровье – это тоже важный индивидуальный ресурс. Поэтому все должны иметь право на качественное медицинское обслуживание. Именно поэтому все должны иметь возможность влиять на условия труда таким образом, чтобы они не причиняли вреда здоровью.

Экономическая и социальная защищенность также относятся к средствам влияния на свое положение. Человек, зависящий материально, не может отстаивать свои интересы; человек, едва сводящий концы с концами и находящийся в состоянии постоянного страха перед возможностью заболеть или оказаться безработным, имеет весьма небольшие возможности для своего развития. Основополагающим для социальной защищенности, вполне естественно, является наличие работы, дающей постоянный доход. Не менее важной является и экономическая защищенность для безработных и престарелых, – это возможность оказывать влияние на свое положение.

Одинаковые возможности или одинаковые результаты?

Политика равноправия может лишь создать равные возможности для всех. Как каждый распорядится этими возможностями – его дело. Политика равноправия не может, да и не ставит себе такую задачу, заставить всех двигаться в одном направлении для достижения одной цели.

В политической философии всегда различают равенство возможностей и равенство результатов. Именно последнее – равенство результатов – используется часто критиками, когда они утверждают, что равенство это то же самое, что унификация.

Если требование равенства трактовать как то, что все должны добиться одного и того же результата, тогда получается, что это требование всеобщей одинаковости. Но подобная трактовка равенства в корне противоречит самой его сути: права всех управлять собственной жизнью. Если всех заставить жить по шаблону, то у людей будет отнята возможность управления своей собственной жизнью. Трактовка «все должны иметь всего поровну» – подрыв самой идеи равенства.

Итак, если даже в основе лежит принцип «равенства возможностей» (управлять своей жизнью), то нельзя полностью отмести требования «равенства результатов». Возьмите в пример школу: всем необходимы определенные базовые знания для того, чтобы быть нормальным гражданином и работником. В этом смысле школа должна предоставить «одинаковые результаты». Что в свою очередь может потребовать «различных возможностей», т. е. школа использует разные педагогические методы, поскольку не все методы подходят в равной степени всем учащимся. Или же дополнительные усилия затрачиваются на тех учеников, кому учение дается труднее, чем остальным.

Что же касается всех дополнительных знаний помимо базовых, то тут, конечно же, нельзя требовать никакой уравниловки. Способные к музыке должны иметь возможность развивать эти способности точно так же, как математически одаренные, способные к рукоделию или работе с людьми должны иметь право развивать именно эти свои стороны.

Равенство – это еще и одинаковое право для всех быть разными без того, чтобы что-то считалось важнее или лучше.

И только в обществе, достигшем настоящего равенства, имеется право быть разными. В обществе неравных обязательно кого-то отвергают или заталкивают в угол, лишая, таким образом, часть общества возможности на развитие своих способностей.

Свобода и равенство

У буржуазных комментаторов утверждение, что свобода и равенство находятся в противоречии друг к другу, встречается очень часто.

Этот тезис строится на ошибочном толковании требования к равенству, как одинаковому результату. Если всех загнать в одну и ту же форму, то это, как мы уже констатировали, противоречит праву каждого самому определять, как устроить свою жизнь и свои будни.

Определение равенства, таким образом, заключается не в том, что «все должны быть одинаковы». Равенство предполагает одинаковость лишь в одном отношении: на одинаковое право для всех определять для себя условия жизни. Или же, другими словами, одинаковое право на свободу.

Если говорить о праве на свободу, то необходимо также иметь в виду, что свобода распространяется на всех членов общества. И тогда рассуждения о противоречии между равенством и свободой становятся абсурдными. Наоборот, равенство станет условием свободы: лишь в обществе равноправных, где все имеют возможность быть свободными. В обществе, где нет равенства, где более сильным разрешено отнимать у слабых, у отдельных представителей общества ограничивается возможность влиять на свою жизнь. Более сильные будут диктовать менее сильным свои условия, тем самым ограничивая их свободу.

Равенство и справедливость

Называя вторую базовую ценность, многие приходят в замешательство: так все-таки равенство или справедливость?

Присутствующую здесь двойственность легче объяснить с философско-исторической точки зрения:

Со времен Французской революции базовыми ценностями считались свобода, равенство и солидарность. С философской точки зрения о справедливом обществе можно говорить тогда, когда реализованы все три базовых ценности. (см. Рис. 3.)

Рис. 3. Справедливое общество и базовые ценности

В то же время, при рассмотрении базовой ценности «равенство» возникает вопрос о том, как организовать справедливое распределение материальных и нематериальных благ. С 80-х годов 20-го века наибольшее распространение получила позиция, согласно которой в качестве центральной базовой ценности следует использовать понятие «справедливость» в отличие или для уточнения понятия «равенство». В настоящее время принято говорить о свободе, справедливости и солидарности. Тем не менее, стоит познакомиться с философской дискуссией на эту тему.

В отличие от понятия «свобода», которое можно отнести к любому человеку в отдельности, «равенство» и «справедливость» являются относительными понятиями: при этом каждый человек и его индивидуальная свобода соотносятся с другими членами общества.

«Что такое справедливость? Можно ли вообще так ставить вопрос? Спрашивая „что такое“, мы спрашиваем о вещи. Справедливость – не вещь. Справедливость – относительная категория. Она касается отношений между людьми. Отношения определенного типа называют справедливыми. Таким образом, следует спрашивать не „Что такое справедливость?“, а „В чем состоит справедливость?“ Справедливость проявляется в положении человека в сообществах, в которые он входит. В обществе, в отношениях с другими людьми, с которыми он взаимодействует. У людей есть потребность в том, чтобы определить свое положение по отношению к другим людям, с которыми они взаимодействуют, узнать, как они их воспринимают, как их оценивают. Если самооценка человека соответствует тому, как его оценивают другие, он ощущает справедливое отношение к себе. Такая оценка находит свое выражение в том, что человека наделяют материальными и духовными благами, отказывают в них или отнимают их у него». (Heinrichs, 2002. С. 207—208.)

Итак, справедливость требует, очевидно, определенных предпосылок: человек может считать, что к нему относятся несправедливо, но при этом с объективной точки зрения распределение благ может быть вполне справедливым. Что справедливо и что несправедливо – это можно выяснить только в результате взаимодействия людей в обществе. Таким образом, справедливость предполагает,

• что осуществляется общественное распределение (духовных и/или материальных) благ.

• и что распределение благ происходит в соответствии с легитимными критериями, с которыми согласны все.

Лишь после выполнения этих двух предпосылок можно говорить о справедливости.

Равенство же – это особая форма распределения материальных и духовных благ:

«Исходной точкой, но не результатом (социального) строя является равенство. При определении критериев распределения необходима базовая норма распределения, исходя, из которой справедливым считается распределение, отклоняющееся от нормы. Этой первичной нормой распределения является арифметическое равенство, то есть деление подлежащих распределению благ на число получателей. В отличие от справедливости равенство не нуждается в критериях. Если в каком-то конкретном случае нет критериев для распределения благ, если нет оснований для того, чтобы дать одному человеку больше или иное, чем другим, то тогда, чтобы исключить произвол, следует дать всем поровну». (Heinrichs, 2002. С. 211—212.)

Итак, требование равенства предполагает, что нет признаваемых обществом аргументов, которые оправдывали бы неравный подход в распределении благ.

Таково самое общее определение понятий «равенство» и «справедливость», не вызывающее серьезных возражений со стороны представителей различных научных теорий. При этом интересно, однако, как они обосновывают справедливость «неравного распределения». Здесь уже имеются значительные различия, на которых мы не можем подробно останавливаться. Но читатель, активно интересующийся политикой, все же спросит, как можно на практике, на уровне «текущей политики» определить, насколько справедливым или несправедливым является то или иное политическое предложение.

Ниже представляем четыре подхода к понятию «справедливость», которые имели наибольшее распространение в теоретических и политических дискуссиях 80—90-х годов 20-го века. Различные дефиниции и подходы показывают, что единого обоснования справедливости не существует, что тема эта является довольно спорной. Вот эти четыре подхода:

• Либеральная теория справедливости Джона Роулза.

• Социалистическая критика либеральных теорий справедливости.

• Определение Нэнси Фрейзер – между признанием и перераспределением.

• Политические измерения справедливости.

Теория справедливости Джона Роулза

В философских контекстах обсуждается, прежде всего, теория справедливости Джона Роулза. Свою теорию, следующую либеральной традиции, он опубликовал в 1971 году. Особый политический резонанс она вызвала в 80-е и 90-е годы как альтернатива рыночному радикализму эры Тэтчер и Рейгана и «духовно-моральному перелому», которого требовало в Германии правительство Гельмута Коля. (ср. в плане исторического контекста: Nida-Rümelin, 1997. С. 15—16).

Особо жаркие дискуссии теория Джона Роулза вызвала в социал-демократических кругах. В своей книге Роулз анализирует урегулирование конфликтов интересов в обществе, члены которого должны через сотрудничество пытаться справедливо распределять относительно дефицитные блага. Для этого противоречивые интересы трансформируются в «справедливый базовый порядок», обладающий специфическими институтами (конституция, политико-экономические рамки и т. д.). В своей теории Роулз формулирует критерии и принципы справедливого порядка.

Он исходит из того, что:

• можно сформулировать базовые идеи и общие принципы справедливости, с которыми согласятся все;

• важнейшей составной частью современных демократий является то, что граждане и гражданки считают друг друга свободными и равными людьми;

• на этой основе можно выработать принципы социального сотрудничества.

Подобно Джону Локку Роулз предлагает некое исходное состояние. При этом он, однако, имеет в виду не естественное состояние людей, когда то, возможно, реально имевшее место, а гипотетическое состояние, когда свободные и равные, преследующие только собственные интересы люди встречаются, чтобы договориться о принципах справедливости.

Роулз считает, что справедливыми являются базовый порядок и подходы, которые члены сообщества (или общества) в честных условиях согласуют на основе консенсуса.

Одним из условий мысленного эксперимента является то, что общественное положение каждого человека еще не ясно. Поэтому, считает Роулз, все люди должны быть заинтересованы в том, чтобы самые уязвимые члены сообщества максимально улучшили свое положение («правило максимина»).

Из сложной теории Роулза мы хотим вычленить два самых важных принципа, с помощью которых попытаемся проверить, можно ли назвать какие-то условия справедливыми.

Одна из заслуг Роулза состоит в том, что он продолжил классическую либеральную дискуссию о перераспределении общественных благ, выработав при этом новую дефиницию дистрибутивной справедливости. Тем самым Роулз связал либеральную традицию, претендующую на обеспечение свобод, с социал-демократическими идеями равенства и справедливости.

В своей «Теории справедливости» Джон Роулз формулирует два принципа:

Первый принцип

«Каждый индивид должен обладать равным правом в отношении наиболее общей системы равных основных свобод, совместимой с подобными системами свобод для всех остальных людей» (Rawls, 1979. С. 81.)

Второй принцип

«Социальные и экономические неравенства должны быть организованы таким образом, что они одновременно а) ведут к наибольшей выгоде наименее преуспевших… и б) делают открытыми для всех должности и положения в условиях честного равенства возможностей». (Rawls, 1979 С. 336.)

Первый принцип касается набора основных свобод, которые должны действовать для каждого человека, чтобы каждый человек мог ими воспользоваться. Упоминание «системы равных свобод» указывает на то, что любое действие должно рассматриваться вне связи с конкретным лицом. В конкретном плане можно, таким образом, говорить о равенстве перед законом и гарантированных правах личности. Первый принцип признается практически всеми авторами.

Следуя либеральной традиции, Роулз исходит из того, что первый принцип должен иметь абсолютный приоритет перед вторым.

В отличие от первого принципа, который в целом не вызывает разногласий, второй принцип, так называемый принцип дифференциации, является спорным. Здесь Роулз предлагает абстрактную норму, согласно которой неравный подход может считаться справедливым. Неравное, но справедливое распределение должно отвечать двум условиям:

1. Оно должно вести к выгоде наименее преуспевших.

2. Должности и положения должны быть доступны любому человеку.

Первую предпосылку «неравного, но справедливого распределения» Роулз связывает с ожидаемыми последствиями неравного распределения: если все получат от этого выгоду, в том числе и самые слабые члены общества, то неравное распределение (исходя из его результатов) можно охарактеризовать как справедливое. Речь идет, таким образом, об отсроченном эффекте.

Вторая предпосылка связана со справедливым доступом: неравное распределение оправданно лишь при условии, что должности и позиции в обществе в принципе доступны каждому, то есть, все люди должны обладать равными возможностями.

Принцип дифференциации вызывает жаркие споры – как в научных, так и в политических кругах. Но прежде чем попытаться ответить на вопрос, насколько удачна данная дефиниция справедливости, следует проверить аргументы Роулза на практических примерах.

Социалистическая критика либеральных концепций справедливости:

«Здесь господствуют только свобода, равенство, собственность (…). Свобода! Ибо покупатель и продавец товара, например, рабочей силы, подчиняются лишь велениям своей свободной воли. Они вступают в договор как свободные, юридически равноправные лица. (…) Равенство! Ибо они относятся друг к другу лишь как товаровладельцы и обменивают эквивалент на эквивалент. Собственность! Ибо каждый из них располагает лишь тем, что ему принадлежит». (Marx, 1998. С. 189—190.)

Приведенные выше дефиниции понятий «справедливость» и «равенство», сформулированные Хайнрихсом и Роулзом, имеют философский характер. То есть, они относятся к понятиям, а не к общественной реальности. С понятийной точки зрения поначалу не важно, какова степень реализации справедливости в обществе.

Тем не менее, социальная реализация базовых ценностей – это, разумеется, немаловажный аспект. Он играет большую роль в социалистических концепциях справедливости.

Социалистические концепции исходят, как правило, из необходимости объяснения того, почему в обществе господствуют неравенство и несправедливость. Тот факт, что принципы построения общества, очевидно, не приводят к равенству или справедливому распределению, убедительно подтверждает статистика бедности и богатства. Так что неравенство и несправедливость – это отнюдь не несчастный случай и не реакция на вдруг возникший дисбаланс, а системная социальная проблема. Источниками неравенства и несправедливости считаются, прежде всего (не только) производственные условия капиталистической рыночной экономики.

Равенство – сокровенная мечта трудящегося человечества. Оно всегда служило знаменем борьбы угнетенных против угнетателей. Под этим знаменем проходили крупные восстания рабов и крестьян, первые выступления пролетариата. Каждый революционный класс, каждая общественная группа, боровшиеся за справедливость, вкладывали в понятие равенства свой особый смысл, соответствовавший условиям их жизни и уровню классового сознания, конкретной исторической обстановке. Различные требования равенства нашли свое отражение в многочисленных политических учениях. Часть этих требований, носивших для своего времени прогрессивный характер, удалось провести в жизнь. Но общественное неравенство не исчезло, изменились лишь его формы.

«Первый, кто напал на мысль, огородив участок земли, сказал: „Это мое“ и нашел людей, достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн и убийств, от скольких бедствий и ужасов избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим ближним: „Не слушайте лучше этого обманщика, вы погибли, если способны забыть, что плоды земные принадлежат всем, а земля – никому!“».

Так объясняет причину возникновения неравенства великий французский мыслитель XVIII в. Жан-Жак Руссо.

Рассуждение Руссо наивно, оно допускает, что злая воля одного человека толкнула людей на путь бедствий, а добрая воля другого могла спасти его. Но в этом рассуждении содержится глубоко верная мысль – возникновение неравенства связано с появлением частной собственности.

Частная собственность возникла вовсе не по случайному злому умыслу, она явилась результатом развития производительных сил и знаменовала переход от первобытнообщинного строя к рабовладельческому, от бесклассового общества к классовому. Вслед за частной собственностью и классами появилось государство – политическая организация, имеющая целью охрану интересов господствующего класса и подавление эксплуатируемых.

Равенство немыслимо, пока сохраняется частная собственность, это вещи несовместимые. Между тем идеологи буржуазии всеми правдами и неправдами пытаются опровергнуть эту очевидную истину. Обращаясь к несуществующему в действительности абстрактному человеку, они объявляют его равным в правах и обязанностях всем другим членам общества. При этом сознательно отказываются принимать во внимание материальные условия жизни, игнорируют разницу в имущественном положении людей, т. е. в конечном счете, провозглашают равенстве между эксплуататорами и эксплуатируемыми, между сытыми и голодными.

По словам английского писателя Г. Уэллса, подобное равенство означает, что деньги одного человека не хуже денег другого. Вся ирония этого сравнения заключена в том, что монета, равная другой монете, всегда хуже тысячи таких монет. Каждый имеет право жить в особняке, но безработный, по-видимому, «предпочитает» жить в ночлежке. Права равные, а возможности разные.

Конечно, формальное равенство людей перед законом само по себе представляет крупное завоевание народа в буржуазной революции, значительный шаг вперед по сравнению с кабальными порядками, феодализма, и было бы нелепо отрицать прогрессивное значение этого шага. Идея равенства, до. той поры гонимая и преследуемая, была признана официально и освящена законом. Люди, носившие клеймо «низкородных» и «неполноценных», расправили плечи и полней ощутили свое человеческое достоинство. Они получили возможность более целеустремленно и организованно продолжать свою борьбу за лучшую жизнь.

Однако больше всего выиграла от такого равенства буржуазия, ибо оно обеспечило ей идеальные условия для эксплуатации трудящихся.

Частная собственность на все накладывает свою неизгладимую печать, и там, где она господствует, равноправие не может быть полноценным: оно во многом лживо, а во многом урезано.

Лживо потому, что угнетенные никогда не смогут пользоваться равными правами с угнетателями.

Урезано потому, что буржуазное равноправие обставлено тысячами оговорок и ограничений.

Равноправие в буржуазном обществе формально и ограниченно, но оно наряду с другими демократическими установлениями дает возможность рабочему классу, трудящимся лучше организоваться, успешней вести борьбу за свои жизненные интересы..

Капитализм не устраняет общественного неравенства, он лишь меняет его формы. На месте феодальной пирамиды возникает пирамида буржуазная: внизу – пролетариат и трудящееся крестьянство, повыше – мелкая буржуазия, еще выше – средняя буржуазия, наверху – монополии. На смену королям пришли миллиардеры, место бурбонов заняли Ротшильды. Пирамиду цементируют частная собственность и деньги, деньги и насилие.

Поэтому социалистические концепции последних 150 лет включают в себя два основных момента: с одной стороны, они требуют перераспределения общественного богатства, а с другой стороны – коренного изменения способа производства и приобретения благ с тем, чтобы свободой могли воспользоваться все люди. Чтобы гарантировать свободу для всех, нужно добиться равенства – такова их основная идея.

Рассматривая концепции и определения равенства различных идеологических направлений, становится понятным, что равенство понятие, которое в своей реализации возможно только в справедливом обществе. Это справедливое общество, человек выбирает с учетом собственных соответствующих определений, его свободный выбор определяет реализацию своего равноправия, как по отношению к другим людям состоящих в обществе, так и реализацию в возможностях личного отношения к достижению желаемых целей. (см. Рис. 4.)

Рис. 4. Фундаментальные концепции равенства.

Требования к социальной демократии, вытекающие из дискуссии о справедливости:

• Справедливость – это фундаментальная ценность, связанная с распределением материальных и нематериальных ресурсов, которая основывается на равном достоинстве каждого человека. Она означает равную свободу и равные жизненные шансы, независимо от происхождения или пола. Она предполагает равные возможности участия в образовании, труде и социальной обеспеченности, пользования благами культуры и демократии. Там, где неравное распределение доходов и собственности делит общество на тех, кто распоряжается другими, и тех, кем распоряжаются, оно нарушает равную свободу и потому является несправедливым. Поэтому, справедливость требует большего равенства в распределении доходов, собственности и власти. Результаты деятельности каждого человека должны быть признаны и уважаемы. Справедливым является распределение доходов и собственности, соответствующее результатам. Собственность обязывает: тот, кто зарабатывает выше среднего, обладает собственностью, большей, чем другие, должен и вносить больший вклад в благо общества.

• Равенство как равное распределение ресурсов само по себе не требует обоснования. Отклонения от принципа равенства требуют обоснования с точки зрения справедливости и достижения договоренности.

• Без равенства невозможно представить себе реальную свободу.