Текст книги "Охота на Барсука"

Глава пятая

Джим Чи свернул на дорогу, с которой были видны и отделение полиции резервации навахо, и его собственный дом – трейлер под тополями у реки Сан-Хуан. Он вышел и настроил бинокль.

Как он и опасался, стоянка отделения была забита фэбээровскими и полицейскими машинами. Угнанный «Л-17» нашли в сенном сарае неподалеку от Ред-Месы. Страстная надежда всех копов из Фор-Корнерс, что грабители казино «Юта» улетели и теперь пусть из-за них болят головы у других, безнадежно развеялась. Отпуска отменят, и все, включая Джима Чи, будут работать сверхурочно. Разве только ему удастся держаться в сторонке и не отвечать на звонки.

Он наставил бинокль на свое жилище. Среди тополей, под сенью которых стоял его трейлер, машин не было. Может, никто и не поджидал Чи с приказом приступить к исполнению обязанностей. У него оставалось еще несколько дней от отпуска. Утром Чи проделал длинный путь в горный край, где раньше каждое лето пас своих овец Хостин Фрэнк Сэм Накай, который теперь медленно умирал от рака легких. Но Накая, как и его жены, Голубой Женщины, дома не оказалось. Чи немного послонялся вокруг, надеясь, что Накай скоро вернется. Даже когда болезнь на время отступала, у него все равно недоставало сил на продолжительные поездки. И наверняка недостало бы, чтобы провести обряд исцеления, который ему, как хата-алайи, было положено проводить.

Когда солнце скрылось в кучевых облаках над Блэк-Месой, Чи сдался и решил, что пора ехать домой. Если до тех пор капитан Ларго его не вычислит, завтра он попытается снова. А если вычислит, то остаток отпуска он будет мотаться взад-вперед по каньонам, изображая живую мишень для троих преступников с автоматами и наглядно продемонстрированным желанием отстреливать копов.

Вернув бинокль в футляр, Чи съехал вниз по холму и поставил пикап за кустами можжевельника позади трейлера. Войдя к себе, Чи увидел, что мигает индикатор на автоответчике. Он сел, снял ботинки и нажал кнопку.

Зазвучал голос Ковбоя Дэши: «Эй, Джим! Я сообщил шерифу, что мы нашли самолет старика Тиммза. Он связался с федералами, а они позвонили мне. (Послышалось хихиканье.) Агент, который меня опрашивал, не хотел верить, что это тот самый самолет. Я тоже не хотел. Но они все же послали туда кого-то проверить, и теперь начинается тот самый цирк с облавой, что и в девяносто восьмом. Хочешь догулять отпуск – держись подальше от отделения».

Следующее сообщение было кратким: «Говорит капитан Ларго. Давай двигай сюда. Федералы нашли самолет, мы снова будем гончими в их охоте на лис».

Последней звонила полицейский Бернадетт Мануэлито: «Джим, я говорила с Ковбоем, он мне рассказал, что ты сделал. Хочу тебя поблагодарить. Сегодня утром я была в фармингтон-ской больнице и видела там Хостина Накая. Он очень плох. Сказал, что ему необходимо тебя повидать. Заеду к тебе около половины седьмого».

Чи задумался над словами Берни. Потом стер первое и третье сообщения, а второе, от Ларго, оставил, чтобы капитан не догадался, что он его прослушал. Почему Накай в больнице? Он умирал от рака легких, но никогда бы не согласился умереть в больнице. Накай был горячо привержен традициям, знаменитый хатаалайи, шаман, исполняющий песнопения при обряде Благостного Пути и других целительных обрядах. Как старший брат матери Чи, он был его Малым Отцом, наставником, пытавшимся и Чи научить песнопениям. Умирать в больнице для Накая было бы невыносимо. У Голубой Женщины был крутой нрав. Как она могла позволить забрать мужа из их дома в горах Чуска?

Чи размышлял над этим, когда услышал шуршание шин по гравию, и поднял глаза. Сквозь сетку на двери он увидел, как подъехал и остановился пикап Берни. Может, она знает ответ.

Она не знала.

– Я случайно его увидела, – объяснила Берни. – Его подвезли на каталке, когда я ждала лифт. Я подумала: похож на твоего дядю, и спросила, не Хостин ли он Накай. Он кивнул. Тогда я сказала, что работаю с тобой. Он коснулся моей руки и попросил передать тебе, чтобы ты срочно приехал. Тут пришел лифт, и его увезли. – Берни печально покачала головой. – Он плохо выглядел. Я пошла в сестринскую, и сестра сказала, что у него рак легких.

– Так и есть. Она не сказала, как он к ним попал?

– Его «скорая» привезла. Думаю, жена вызвала. – Берни взглянула на Чи, опустила глаза, а потом снова посмотрела на него: – Медсестра говорит, ему недолго осталось.

– Так уже давно говорят, – заметил Чи. – Последний раз, когда я его видел, считали, что он протянет от силы несколько недель, а было это…

Чи запнулся, вспомнив, что с тех пор прошли уже многие месяцы. Давно это было. Ему стало стыдно – он нарушил главный закон навахо, поставив свои интересы выше интересов семьи.

Берни смотрела на Чи, ожидая конца фразы. Она выглядела взволнованной и немного смущенной. На ней были немного великоватые, совсем новые и оттого жесткие джинсы и рубашка, про которую можно было сказать то же самое. Хорошенькая, подумал Чи и вдруг обнаружил, что сравнивает ее с Джэнет. Сравнивает хорошенькую с красавицей, миленькую – с первоклассной. Чи вздохнул.

– Это было очень давно, – заключил он и взглянул на часы. – Вечером посетителей тоже пускают. Может, еще успею.

– Я говорила с Ковбоем Дэши, – сообщила Берни. – Он рассказал, что ты сделал.

– Сделал? Ты о том, что мы нашли самолет?

– Да, – ответила она, смутившись. – Очень мило с твоей стороны.

– Брось, нам, скорее всего, просто повезло.

– Я думаю, это основная причина, из-за которой держали Тедди: он умеет летать и знает хозяина угнанного самолета. Теперь я у тебя в огромном долгу. Я вовсе не хотела, чтобы ты проделал такую работу. Просто рассчитывала, что ты мне посоветуешь, как поступить.

– Да, а как ты оказалась в больнице? Наверное, навещала Тедди Бая.

– Ему лучше, его перевели из интенсивной терапии в обычную палату.

Чи взял шляпу и распахнул дверь.

– Не хочешь прокатиться до больницы? Проведать Хостина Накая?

По лицу Берни было видно, что хочет.

– Я смогу как-то помочь?

– Может быть. В любом случае, составишь приятную компанию.

Когда они въехали на автостоянку, время посещений подходило к концу и посетители покидали больницу.

– Я наблюдала за лицами, – сказала Берни. – Тех, у кого хорошие новости, и тех, у кого плохие. Мало у кого был счастливый вид.

– Да уж, – произнес Чи, подыскивая нужные слова, чтобы попросить у дяди прощения за то, что долго его не навещал.

Трудно было понять, в сознании ли Накай и жив ли он вообще. Большую часть его лица закрывала кислородная маска, и лежал он совершенно неподвижно.

– Кажется, спит, – заметила Берни.

Как только она это произнесла, Накай открыл глаза, повернул к ним лицо и снял маску.

– Тугодум пришел, – сказал он по-навахски.

– Да, Малый Отец, я здесь.

От руки Накая к закрепленному на штативе пластиковому контейнеру тянулась тонкая прозрачная трубка.

– Я скоро уйду, – продолжал Накай. Он говорил еле слышным голосом с закрытыми глазами. – Мой Дух-ветер покинет меня, и я последую за ним в другой мир. Перед этим я должен дать тебе последний урок.

– Урок? – переспросил Чи, но тотчас понял, что имеет в виду Накай.

Много лет тому назад, когда Чи все еще верил, что может быть одновременно полицейским и хатаалайи, Накай учил его исполнять обряд Путь Ночи. Чи запомнил легендарную историю Святых Людей и как воспроизводить их поступки в обрядовых действах. Он научился ритуальным песнопениям. Он узнал все, что требовалось для пробуждения магической силы, которая заставляет Святых Людей изгнать из человека болезнь и восстановить естественную гармонию жизни. Все, кроме последнего урока.

По традиции навахо, учитель-шаман не открывает ученику последней тайны до тех пор, пока не убеждается, что тот готов ее воспринять. Для Чи этот день так и не наступил. Сначала он уехал учиться, потом начал расследовать одно дело за другим. В конце концов Чи пришел к заключению, что Накай решил: он никогда не будет готов исполнить песнопения Пути Ночи. Чи это задело. Он подозревал, что Накай не одобряет того, что племянник перенял привычки и образ жизни белых. Чем бы, однако, ни руководствовался Накай, Чи почитал мудрость шамана.

– Здесь? – спросил Чи, показывая на стерильно белые стены. – Ты мог бы научить меня здесь?

– Дурное место, – согласился Накай. – Многие люди здесь умерли, многие болеют и несчастливы. Я слышу, как они плачут в коридоре. Злые духи мертвецов – чинди – обречены пребывать в этих стенах. Их голоса я тоже слышу. Даже когда мне дают лекарство, чтобы я спал, я их слышу. То, чему я должен тебя научить, надлежит сделать в священном месте, подальше от зла. Но у нас нет выбора.

Он прижал к лицу маску, вдохнул кислород и снова снял ее.

– Круг вечности, билагаана, не знает смерти. Это всего лишь точка круга, противоположная жизни, а не то, с чем надо бороться. Ты замечал, что люди умирают под утро, когда на западе еще горят звезды, а на восточных горах уже угадывается яркий свет Утренней Звезды? Это потому, что тогда Священный ветер их душ улетает благословить новый день. Я всегда думал, что умру так. И мой Дух-ветер вырвется на свободу. В нашем домике в горах Чуска. А не в этой западне…

Голос Накая стал таким слабым, что Чи не расслышал последних слов. Он почувствовал, как Берни тронула его за локоть.

– Джим, он ненавидит это место. Он не хочет здесь умирать. Отвезем его домой, – предложила она.

– Как отвезем? А с этим что делать? – Чи показал на трубочки, связывающие Накая с жизнью.

Но Берни уже направилась к двери:

– Я вызову санитарную карету, а пока она приедет, я успею его выписать.

Последнее оказалось не так просто. Медсестра все понимала, однако задавала вопросы. Например, на каком основании они отключают мистера Накая от системы жизнеобеспечения? Врач, положивший его, уехал в Альбукерке. За больного теперь отвечал другой врач, который появился только после двух вызовов по пейджеру.

– Не могу, – заявил он. – Пациент на системе жизнеобеспечения. Требуется согласие ближайшего родственника. В противном случае выписывать должен тот же врач, что принял его в больницу.

– Вопрос не в этом, – объяснил Чи. – Мы забираем Хостина Накая домой к жене. Вопрос в том, как вы можете нам помочь это сделать.

После непродолжительной паузы Чи дали подписать бланк выписки вопреки врачебной рекомендации. Хостин Фрэнк Сэм Накай снова был на свободе.

Чи ехал в заднем отделении санитарной машины – вместе с Накаем и медбратом «скорой помощи».

– Вы, наверное, слышали, что нашли одного из грабителей казино? – поинтересовался медбрат. – В новостях передали.

– Нет, – ответил Чи.

– Этот тип застрелился. Оказался тем самым, что когда-то вел передачу на радио. Эверетт Джори. Теперь известны и двое других. Одного зовут Джордж Айронхенд, а второго – Бадди Бейкер. Думаю, Айронхенд – ют.

Хостин Накай вздохнул и повторил:

– Айронхенд.

Чи склонился над ним.

– Малый Отец, ты в порядке?

– Айронхенд, берегись его. Он был ведьмаком.

– Ведьмаком? Что он делал?

Но Хостин Накай, казалось, опять заснул.

Месяц опускался за горы, когда санитарная машина, а следом и пикап Чи, который вела Берни, остановились у овечьего становища Накая в горах Чуска. Голубая Женщина стояла в дверях дома. Она с плачем кинулась к ним – думала, что домой привезли тело мужа, и это были слезы горя. Потом она заплакала от радости.

Они положили Накая под сосной, наладили систему подачи кислорода и выслушали перемежающийся слезами рассказ Голубой Женщины о том, как Хостин Накай оказался в больнице. Племянница заехала за ней, чтобы отвезти вырвать больной зуб. Накай чувствовал себя намного лучше, захотел поехать с ними, но в стоматологической клинике упал в обморок. Кто-то позвонил по 911, и «скорая» увезла его в больницу. Не зная, что делать, Голубая Женщина ждала его в клинике, но в конце концов племяннице пришлось возвращаться к детям, и она тоже поехала с ней. Говорили, что городские богатеи запустили в горы волков, а без Накая на становище некому было защитить ягнят.

Накай проснулся и, когда Голубая Женщина закончила, снял маску и поманил Чи:

– Хочу тебе кое-что сказать.

– Мы приготовим кофе, – произнесла Голубая Женщина и увлекла за собой Берни.

Накай начал повествование.

Оно будет долгим, подумал Чи, с отсылками ко всем тонкостям богословия навахо, но, выслушав все, он узнает последнюю тайну и станет настоящим шаманом.

– Думаю, ты скоро пойдешь по каньонам охотиться за людьми, которые убили полицейских. Я должен рассказать тебе историю об Айронхенде. Тебе следует быть очень-очень осторожным.

Чи глубоко вздохнул. Опять ошибся, подумал он.

– В давние времена, когда я был ребенком и зимними вечерами в хижине рассказывали предания и легенды, старики говорили о том, как юты и пайюты тайными тропами проходили через каньоны, крали у нашего народа овец и лошадей и убивали наших людей. Самыми страшными были пайют Добби и ют по имени Айронхенд.

Накай прижал к лицу кислородную маску и сделал несколько вдохов.

– Айронхенд, – прошептал Чи так тихо, что Накай не услышал.

Накай снял маску.

– Рассказывали, что Добби со своими людьми вышел ночью из каньонов и украл овец и лошадей у одной старой женщины. Женщину и ее дочь с двумя детьми они убили. У женщины был зять, его звали Невысокий Мужчина. Говорили, что от горя он сошел с ума и забыл Путь Навахо.

По мере того как Накай рассказывал о том, что после долгих лет слежки и поисков Невысокий Мужчина нашел тайную тропу разбойников и убил Добби и его людей, его голос становился все слабей и слабей.

– Но никто не смог поймать юта по имени Айронхенд.

Луна зашла, на темном небосклоне высыпали звезды, заметно похолодало. Чи наклонился и заботливо подоткнул шерстяные одеяла под плечи Накая.

– Малый Отец, тебе надо поспать. Тебе добавить лекарства?

– Мне надо, чтобы ты меня до конца выслушал, – возразил Накай. – Наши люди не смогли поймать Айронхенда, но теперь мы знаем почему. Еще мы знаем, что у него были сын и дочь и, думаю, должен быть внук. Похоже, его ты и будешь ловить.

Чтобы расслышать остальное, Чи пришлось наклониться и подставить ухо к губам Накая.

– После двух налетов навахо выследили банду Айронхенда до каньона Готик-Крик и дальше вниз, до реки Сан-Хуан, где над ней вздымается меса Каса-дель-Зко. Там следы обрывались в узком каньоне, где юты и поселенцы-мормоны из Блаффа добывали уголь. Но каньон заканчивается тупиком. Походило на то, что и Айронхенд, и его люди были ведьмаками и могли перелетать через скалы.

Голос Накая затих. Он снова прижал маску к лицу и, подышав, убрал.

– Думаю, если существует молодой мужчина по имени Айронхенд, который грабит и убивает, то он должен знать, где прятался в каньоне и куда исчезал оттуда его дед. А теперь, – произнес Хостин Накай, – перед тем как заснуть, я должен дать тебе последний урок, и ты станешь хатаалайи.

Чи казалось, что старик совершенно измучен.

– Малый Отец, тебе надо отдохнуть.

– Я должен сделать это сейчас. Ты будешь слушать?

Чи взял его за руку.

– Знаешь, людям трудно доверять кому-то, кроме своих домашних. А когда болеют, еще труднее. Им больно. Ощущение всеобщей гармонии их оставляет. Они не видят красоты вокруг себя. К таким людям тебе предстоит обращаться. Говори им, что нас создала Высшая Сила, и что она же создала все над нами и вокруг нас, и что мы сами часть этой Высшей Силы, и если сделаем, как нас учат, то сможем восстановить хожо, внутреннее согласие, и вернуться в нее. И тогда они снова познают красоту мира.

Накай закрыл глаза и сжал руку Чи.

– Чтобы поправиться, они должны тебе поверить. Открыв глаза, Накай пытливо посмотрел на Чи.

– Ты знаешь песнопения. Поешь не ошибаясь. Ты знаешь травы, как приготовить рвотное и многое другое. Но ты должен решить, не слишком ли ты отдалился от четырех Священных Гор. Порой невозможно проделать обратный путь к динета – Духу Народа.

Накай смежил веки. Он дышал через силу, со слабыми хрипами.

– Чтобы их вылечить, ты должен заставить их поверить. Ты сам должен верить так сильно, чтобы внушить им свою веру. Понимаешь?

– Да, – сказал Чи.

Накай говорил Чи, что тот не сумел стать настоящим шаманом, который, исполняя обряды исцеления, действительно исцеляет людей. И Накай прощал его, отпускал на свободу, разрешал стать современным человеком. Чи чувствовал облегчение пополам с горькой печалью утраты.

Глава шестая

Капитан Ларго отловил Чи вскоре после полудня. Сквозь сон Чи услышал стук, за которым последовал яростный крик:

– Черт побери, Чи! Открывай!

Чи открыл дверь и, стоя в одних трусах, с одуревшим со сна видом уставился на капитана.

– Где тебя носит? – спросил Ларго, проходя мимо Чи в трейлер. – И почему на звонки не отвечаешь?

Задавая этот вопрос, Ларго смотрел на телефон, на котором мигал красный индикатор автоответчика.

– Меня не было, – объяснил Чи. – Семейные дела.

Он протянул руку и нажал на кнопку, довольный, что у него достало мозгов не стереть сообщение капитана. Автоответчик воспроизвел ворчливый голос Ларго: «Давай двигай сюда. Федералы нашли самолет, мы снова будем гончими в их охоте на лис».

– Конечно, я должен был прослушать. Но я вернулся около девяти утра совсем вымотанный.

Он рассказал Ларго, как вместе с Берни Мануэлито привез из больницы Хостина Накая, как старик не подпускал к себе смерть, пока не увидел луч солнца на вершине горы, как Берни сходила за сестрами Голубой Женщины, чтобы они помогли прибрать тело к погребению.

Капитан Ларго и в полицейском мундире оставался истинным навахо, сыном народа Неприступной Скалы. Он выразил Чи свои соболезнования.

– Если бы мог, я дал бы тебе отгулы, – заметил он, словно забыв о том, что Чи еще не отгулял положенный отпуск, – но сам понимаешь. Мы всех задействовали, и я хочу, чтобы ты был там и навел какой-никакой порядок.

– Хорошо, – согласился Чи.

– Жду тебя ровно через полчаса у себя в кабинете. Минут через тридцать Чи сидел напротив капитана.

– Добро, – сказал капитан. – Вот как обстоят дела.

Он дал описание оставшихся в живых подозреваемых. По месту жительства никого из них не обнаружили. Версия федералов о побеге на самолете лопнула, и они начинают облаву.

– Опять сплошной цирк – братья Ринглинг, Барнум и Бейли, – прокомментировал капитан. – Три команды от полиции штата, три – от полиции округов, агенты Бюро по делам индейцев, ютские копы и кордебалет из федералов. Тебя я направляю в каньон Монтезума-Крик. Будешь докладывать специальному агенту, – Ларго сверился с блокнотиком, – Деймону Кэботу. Я его не знаю.

– Слышал я о нем, – сказал Чи. – Помните старое стихотворение: «Лоджи беседуют с Кзботами, а Кэботы – только с Богом»?

– Нет, не помню, – ответил Ларго. – И надеюсь, что ты не будешь вот так умничать с федералами.

Чи посмотрел на часы:

– Вы хотите, чтобы я был там сегодня?

– Я хотел, чтобы ты был там вчера. Соблюдай осторожность и держи связь.

– Хорошо.

Чи направился к двери.

– Чи, – окликнул его Ларго. – Не лезь на рожон. Прояви к Бюро уважение.

Сборный пункт облавы находился в зале заседаний Дома племени в Монтезума-Крик. Стоянка была забита полицейскими автомобилями. В тени единственного дерева Джим Чи заметил патрульную машину Ковбоя Дэши с эмблемой полиции округа Апачи.

Вокруг стола собралось с десяток мужчин. Чи направился к Дэши, который устроился на раскладном стуле.

– Эй! Это ты тут старший спецагент? – спросил он.

– Не шуми, – ответил Ковбой. – Федералам вовсе не обязательно знать, что я с тобой общаюсь. Хотя бы пока все не закончится. А тебе нужен вон тот верзила в черной бейсболке с надписью «ФБР». Только не подумай, что сокращение расшифровывается как Федеральное Братство Резерваций.

– Молодо выглядит. Думаешь, он понимает, что к чему?

Дэши расхохотался:

– Ну, меня он спросил, как ловится форель в реке Сан-Хуан. Кто-то ему говорил, что косяком прет.

– Ты не отрицал?

– Да ладно, Чи, расслабься. Я сказал, что классная рыбалка в трехстах километрах вверх по течению, там, где в реку еще не попадают воды с полей. Он вроде бы вполне нормальный мужик.

Вблизи Деймон Кэбот выглядел еще моложе, чем из другого конца комнаты. Он пожал Чи руку, объяснил, что их группа отвечает за сбор вещественных доказательств на месте, где был брошен пикап.

– Здесь ваш пост. – Он показал на разложенной на столе карте красный крестик посредине месы Каса-дель-Эко. – Знаете эту местность?

– В общих чертах. Я работал в основном в районе Шипрока и Туба-Сити. Это западнее.

– Все равно вы здесь ориентируетесь много лучше меня, – признался Кэбот. – Меня всего как неделю перевели в Солт-Лейк-Сити из Филадельфии.

Чи отметил, что специальный агент Кэбот старается проявить дружелюбие. От этого ему стало немного стыдно. Когда они ехали на патрульной машине Дэши к сборному пункту на месе Каса-дель-Эко, Чи поделился с ним своим наблюдением.

– А я тебе о чем говорил? – заметил Ковбой. – Ты вечно набрасываешься на федералов. Думаю, это у тебя от неизжитого комплекса неполноценности с небольшой примесью зависти. Как же – здоровые, видные, большое жалованье, пенсии, летают на вертолетах… – Ковбой покосился на Чи. – По долгу службы общаются с хорошенькими адвокатессами из Министерства юстиции.

Таким образом Ковбой попытался выйти на разговор о Джэнет Пит. В свое время Чи попросил его быть шафером. Он так и не объяснил Ковбою, почему они с ней расстались, и не собирался делать этого сейчас.

– А сам-то ты, Ковбой? Тебя уж никак нельзя было заподозрить в любви к федералам. Как-то ты мне говорил, что самый популярный курс в академии ФБР – беспредельное высокомерие.

– Я много чего говорил. Но и среди федералов много хороших ребят.

Один из таких поджидал их на месте – сидел в фургоне и, сверяясь со справочником, настраивал связь. Он объяснил, что им следует дожидаться инструкций, и, показав на желтую полицейскую ленту, сказал:

– За нее не заходите. Здесь преступники бросили машину. Нам нельзя допускать туда посторонних, пока криминалисты не сделают свою работу.

– Ладно. Мы подождем, – согласился Ковбой. Они привалились к патрульной машине Ковбоя.

– Почему ты не сказал, что именно ты и огородил участок лентой? – спросил Чи.

– Из вежливости, – ответил Ковбой. – Попробуй как-нибудь сам. Федералы хорошо реагируют на доброе к себе отношение.

Чи не стал комментировать эту его мысль, выдержал долгую паузу и поинтересовался:

– Ты не знаешь, как Бюро вычислило преступников?

– Я слышал, это сделал твой бывший начальник.

– Бывший начальник?

– Легендарный Лейтенант – Джо Липхорн. Он вроде бы позвонил копам из дома Джори и сообщил, что тот покончил с собой.

– Черт возьми! – воскликнул Чи, но на самом деле он не слишком удивился.

– Ты сколько с ним проработал? Года три-четыре?

– Кажется, дольше.

– Значит, знаешь, какой он умный. Зрит в корень.

– Да уж, – сварливо заметил Чи. – У него все выстраивается в схему. Я ведь рассказывал про его карту? Вся утыкана разноцветными булавками, обозначающими самые разные вещи: время в пути, слияния рек и так далее. Ищет схему. – Чи запнулся, пораженный неожиданной мыслью. – Или то, что в нее не укладывается.

– Что ты имеешь в виду?

– А то, что у нас кое-что не срастается. Ты говорил, что машина, которую бросили, – пикап с большим кузовом, так? И что обнаружил вокруг него следы двух типов. А казино ведь брали трое.

– Верно, – согласился Ковбой. – И что из этого следует?

– А как Джори добрался отсюда домой в Юту?

Ковбой молча переваривал услышанное и наконец безнадежно вздохнул:

– Даже не знаю. Может, они его забросили домой, перед тем как сюда приехать? Или он вылез из машины здесь, но ступал осторожно, чтоб не оставить следов?

– Думаешь, такое возможно?

– Нет. На самом деле, нет. Я неплохо отыскиваю следы. Дверца фургона открылась, и из нее высунулся связист.

– Звонил Кэбот, – крикнул он. – Сказал, что вы свободны, завтра должны быть здесь с утра. Как только рассветет.

Дэши помахал ему на прощание.

– Тебе это не напоминает великую облаву девяносто восьмого? – спросил Чи.

Дэши задним ходом выехал на тропу и развернулся в сторону извилистой дороги, которая должна была вывести их обратно на шоссе.

– Подожди минутку, – попросил Чи. – Давай посидим – отсюда хороший обзор – и все обдумаем.

– Обдумаем? Ты больше не исполняешь обязанности начальника участка. Думать тебе не положено – доведет до неприятностей, – предупредил Дэши, однако съехал с тропы и заглушил двигатель. – Я вот думаю, в какую рань придется завтра вскочить, чтобы быть здесь с рассветом.

– А я думаю о том, что ограбление с самого начала выглядело как хорошо продуманная операция. Все было рассчитано по минутам. – Чи посмотрел на Дэши и свел вместе кончики пальцев. – Абсолютная точность. Парень перерезает на крыше нужные провода, они используют ворованный пикап, меняют номерные знаки, выводят из строя обоих охранников. Организуют бардак, чтобы успеть отъехать подальше от казино, до того как на дорогах выставят кордоны. Все распланировано, согласен?

Дэши кивнул:

– И что?

– А то, почему они сюда приехали? – Чи показал на дюны и чахлый можжевельник, а затем махнул рукой на запад, в сторону каньонов.

– Скажи почему, а потом вернемся в Монтезума-Крик и пообедаем, – предложил Дэши.

– На первый взгляд кажется, что они запаниковали. Решили, что на шоссе упрутся в заграждение, свернули здесь, нашли эту старую дорогу и поехали. Но такой вариант не тянет: все трое – местные, а Айронхенд еще и ют. Он-то знает тут каждую тропку. Они не просто так сюда приехали.

– Ну, ладно. Они приехали, чтобы угнать самолет Тиммза и убраться за пределы нашей юрисдикции. Мне такое объяснение нравилось. Оно всем нравилось, пока ты все не испортил.

– Назови это причиной номер два и пометь: не сходится. А вот причина номер три, пока самая вероятная: они выбрали это место, чтобы спуститься в каньоны и исчезнуть.

Дэши завел машину:

– Чудной выбор, на мой взгляд. Обдумаем его за обедом.

– Мне кажется, что по этому руслу можно выйти к ручью Готик-Крик, а по нему – к каньону реки Сан-Хуан. Если перебраться на ту сторону реки, можно через Батлер-Уош выйти куда угодно. А можно спуститься несколько миль по течению и свернуть на юг в каньон Чинли. Там множество мест, где можно укрыться, но отсюда отправляться в такой путь очень неудобно.

Дэши включил вторую передачу, и они съехали со склона к месту, где тропа вливалась в необустроенную, если верить карте, дорогу.

– Если они намеревались пересидеть в каньонах, готов спорить, они знали, на что идут, – заметил он.

– Еще бы. Но как быть с тем, что Джори вышел здесь из машины и прямым ходом добрался к себе домой в Юту? Путь-то неблизкий.

– Все, пока хватит, – попросил Дэши. – Вот поем, ублажу желудок, тогда и объясню тебе все.

– А еще я хочу разузнать, как лейтенант Липхорн раздобыл имена преступников, – заметил Чи. – Я это обязательно выясню.

Чи дважды окинул взглядом столики ресторана гостиницы «Анасази». Но сначала его взгляд не задержался на угловом столике, за которым сидели коренастый нескладный пожилой мужчина и пухлая женщина средних лет. Только со второй попытки Чи узнал Джо Липхорна, а когда узнал, глазам своим не поверил. Он и раньше видел Легендарного Лейтенанта в гражданском, но в памяти запечатлелся иной образ: Липхорн в мундире, Липхорн, погруженный в размышления. А этот мужчина смеялся в ответ на реплику собеседницы.

Чи не ожидал увидеть женщину, хотя должен был предвидеть ее появление. Когда он позвонил Липхорну домой, автоответчик сообщил:

– Буду в ресторане гостиницы «Анасази» в восемь.

Ни тебе «здрасьте», ни «до свидания». Легендарный Лейтенант в лучшем виде – ждал звонка, не дождался, изменил сообщение и отправился улаживать сердечные дела, если речь шла о них, в той же манере, в которой провел бы встречу с окружным прокурором. Чи узнал женщину – Луиза Буребонетт, профессор Университета Северной Аризоны. Между ней и Липхорном, кажется, что-то было. Чи не привык ни думать о лейтенанте в роли романтического героя, ни видеть его смеющимся. Такое с Липхорном случалось редко.

Но воздействие, которое Легендарный Лейтенант оказывал на Чи, было, напротив, в порядке вещей. Размышляя об этом по пути в Фармингтон, Чи решил, что, возможно, теперь все позади. В присутствии Липхорна он испытывал то же чувство, что и в детстве, когда Хостин Накай начинал объяснять ему взаимоотношения народа навахо с миром. Чи попробовал описать свои ощущения Дэши.

– Как у новичка, попавшего на баскетбольную тренировку к самому Майклу Джордану? – уточнил тот.

Да, сказано довольно точно. Нет, он так до конца и не избавился от влияния Липхорна. Липхорн заметил его, встал и жестом пригласил за столик.

– Ты ведь помнишь Луизу, – заметил он и спросил, не хочет ли Чи чего-нибудь выпить.

Чи ответил, что его устроит чай со льдом.

– Я понял, как ты меня вычислил. Позвонил мне домой и прослушал запись на автоответчике, которую я оставил для Луизы, – произнес Липхорн.

– Верно. Это позволило мне не делать крюк в сто пятьдесят километров. А то и в три сотни, потому что утром мне нужно вернуться к Монтезума-Крик.

– Мы поедем в этом же направлении. Профессор Буребонетт использует меня в качестве переводчика. Завтра у нее встреча с одной старой женщиной в школе Белкабито.

Они поговорили на эту тему, пока не пришло время заказывать ужин.

– Вам передали мою записку? – спросил Чи.

– Хочешь знать, что я могу рассказать об ограблении казино? Забыл, что я теперь штатский?

– Нет, – улыбнулся Чи. – Но не забыл и того, как в свое время вы использовали старые знакомства и связи. И я слышал, что именно вы сообщили ФБР имена грабителей.

– От кого же ты это слышал?

– От помощника шерифа округа Апачи.

По выражению лица Липхорна стало ясно: он понял, от какого именно.

– Мне рассказали так: вы приехали домой к Джори, нашли его мертвым, сообщили по телефону, что он покончил с собой, и назвали федералам имена его сообщников. Так?

– Похоже, ты над этим делом работаешь, – заметил Липхорн. – Много еще тебе рассказали?

– Немного, – признался Чи и выложил все, что знал.

– Тебе говорили о предсмертной записке?

– Нет, не говорили. В ней есть что-то, о чем мне следует знать?

– Может, да, а может, и нет. Но как ты это поймешь, если тебе не сказали, что в ней?

– У меня вопрос по поводу Джори. Хотел бы понять, как он добрался до дома от места, где они с дружками бросили пикап.

Липхорн задумался.

– То есть в машине, когда ее бросили, были двое? Ты нашел следы?

– Не я, а Ковбой Дэши. Вы его знаете.

– Конечно. И Ковбой сказал, что вокруг машины наследили двое?

– Он нашел следы только двоих. Сфотографировал. Отпечатки ковбойских сапог и ботинок с рифленой подошвой.

– Что еще обнаружил Ковбой?