Текст книги "То, как мы работаем, – не работает. Проверенные способы управления жизненной энергией"

Прежде всего обретение более широкого взгляда на мир зависит от уменьшения отрицания. У всех нас имеется склонность занимать определенную позицию в соответствии с некими критериями: правильно или неправильно, хорошо или плохо, черное или белое, победа или поражение. Определенность позволяет нам чувствовать себя более уверенно, особенно в период стресса или во времена перемен. Но при этом возникает узкое, двухмерное мировоззрение, в то время как мир вокруг нас становится все более сложным.

Принимая собственные противоречивые черты характера и приходя к согласию с самим собой, мы живем более насыщенной и более полной жизнью. Это особенно важно для руководителей, которым необходимо сопоставить многочисленные точки зрения, расставить приоритеты, сотрудничать с разнообразными структурами, а также принимать решения по вопросам, где нет простых решений. Высказывание Джорджа Буша «Я не приемлю нюансы»{20}20
  Jacob Weisberg, The Bush Tragedy (New York: Random House, 2008), 104.


[Закрыть] часто цитировали как бахвальство. Но именно в нюансах мы и нуждаемся сейчас больше, чем когда-либо: готовность признать оттенки серого, попытаться понять парадокс, принять неоднозначность мира, делать тонкие различия и сопротивляться непродуманной определенности. «По-твоему, я противоречу себе? – вопрошает Уолт Уитмен в “Песне о себе”. – Ну что же, значит, я противоречу себе»[4]4
  Я широк, я вмещаю в себя множество разных людей (перевод К. Чуковского).


[Закрыть].

Задумайтесь ненадолго о следующих качествах:

Какое качество в каждой паре наиболее ценно для вас? Подчеркните его, прежде чем читать дальше.

Есть ли сомнения, что каждый из нас выбирает определенные качества, отдавая предпочтение одному из пары противоположностей? Во многих компаниях качества из левой колонки ценятся гораздо больше, чем из правой. Но превознося одни характеристики и недооценивая другие, мы утрачиваем доступ к базису, сущности самих себя и остального человечества.

Многие организации выстраивают программы лидерства вокруг «модели компетентности» лидера, т. е. списка базовых навыков, которые руководители должны совершенствовать. Эти модели, как правило, включают намного большее число характеристик из левой колонки, чем из правой. Ни в одной из известных нам моделей лидерства не признается ценным умение свободно и гибко оперировать противоположными качествами, необходимыми для уcпешной деятельности с учетом всех нюансов современного мира.

Десять лет назад в противовес моделям компетентности{21}21
  Marcus Buckingham and Donald O. Clifton, Now, Discover Your Strengths (New York: Free Press, 2001).


[Закрыть] институт Гэллапа стал разрабатывать так называемую «модель лидерства, основанную на сильных сторонах личности». Основная идея заключалась в том, что будет полезнее совершенствовать врожденные сильные стороны личности, а не работать над недостатками. Эта идея, с одной стороны, весьма привлекательна, а с другой – вводит ограничения.

Исследования Андерса Эрикссона и других наглядно демонстрируют, что совершенство зависит прежде всего от практики и меньше всего от таланта. Выполняя определенные упражнения, мы можем развить практически любое умение. Но более серьезным недостатком методики, фокусирующейся на совершенствовании сильных сторон личности, является то, что это классический пример расстановки предпочтений. Такой подход приводит к ложному выбору, так же как и модель компетентности лидерства, фокусирующаяся исключительно на исправлении недостатков. Ни один из подходов сам по себе не является приемлемым. Хотя, несомненно, требуется больше усилий, как физических, так и моральных, для исправления наших недостатков, чем для развития существующих способностей. И конечно, эффективность нашей деятельности повысится, если мы занимаемся тем, что нам нравится и что у нас получается лучше всего. Но развитие только сильных сторон личности приводит к возникновению определенных проблем. Как утверждал философ Грегори Бейтсон, «существует некий предел, после превышения которого всё приносит вред, что бы это ни было: кислород, сон, психотерапия, философия»{22}22
  Daniel Goleman, Vital Lies, Simple Truths: The Psychology of Self-Deception (New York: Simon & Schuster, 1985), 245.


[Закрыть]. Последователи стоицизма{23}23
  Michael Murphy, The Future of the Body (Los Angeles: J. P. Tarcher, 1992), 558.


[Закрыть] рассматривали этот парадокс как анаколуф, результат взаимодействия добродетелей. Они утверждали, что ни одна добродетель не является таковой сама по себе. И все добродетели имеют свои пределы.

Честность без сострадания превращается в жестокость. Упорство, твердость воли, не разбавленные гибкостью, трансформируются в косность. Уверенность, не смягченная смирением, – это самоуверенность. Смелость без благоразумия становится безрассудством. Так как все добродетели взаимосвязаны, то сильная сторона, которой злоупотребляют, в конце концов становится недостатком. Сделать глубокий вдох полезно, но только в том случае, если вы способны с такой же силой выдохнуть. Даже удовольствие и боль взаимосвязаны. Выход за пределы комфортной зоны вызывает чувство дискомфорта, но это единственное средство, с помощью которого мы можем учиться и расти, совершенствоваться и ощущать более глубокое чувство удовлетворения жизнью. Эта теория берет начало в древности. В китайской философии{24}24
  http://en.wikipedia.org/wiki/Yin_and_yang.


[Закрыть] инь и ян – противоположные силы, которые в действительности взаимосвязаны и являются частью великого целого. Китайский учитель дзен-буддизма Сенг Цан{25}25
  Jonathan Haidt, The Happiness Hypothesis (New York: Basic Books, 2006), 78.


[Закрыть] так сказал об этом: «Если ты хочешь ясно разглядеть истину, то никогда не будь ни за, ни против. Борьба между “за” и “против” – самая худшая болезнь ума».

Мы достигаем максимума наших возможностей, не фокусируясь исключительно на наших сильных сторонах и игнорируя наши слабости, а уделяя внимание и тем, и другим. Этот подход приобретает первостепенную важность, когда мы стараемся понять свое «я». «Любить самого себя очень непросто, – пишет психолог Джеймс Хиллман, – потому что это означает любить себя всего, включая и теневую сторону, качества души, непризнанные в социальном плане. Забота, которую человек проявляет по отношению к этой унизительной стороне, является также лекарством, однако нельзя скидывать со счетов и моральный аспект. Таким образом, лекарство – парадокс, требующий двух несопоставимых вещей: морального осуждения, поскольку эти стороны моего «я» являются тягостными и невыносимыми и их необходимо изменить, и приятия, когда человек легко, с любовью и радостью принимает их такими, какие они есть. Человек одновременно очень старается и опускает руки, одновременно жестко осуждает и радостно принимает»{26}26
  James Hillman, The Soul’s Code, (quoted in Jim Loehr and Tony Schwartz, The Power of Full Engagement (New York: Free Press, 2003), 162.


[Закрыть]. Через это всеобъемлющее самоприятие мы освобождаемся как для осознания препятствий, стоящих на нашем пути, так и для наращивания потенциала, необходимого для максимального раскрытия наших возможностей.

Упражнения к главе 2

• Зайдите на сайт http://theenergyproject.com и проведите аудит своей энергии, чтобы оценить, насколько эффективно вы управляете жизненной энергией. Определите, какое поведение, по вашим ощущениям, препятствует вашей более успешной реализации и удовлетворенности жизнью. Почему вы не обращались к этому вопросу ранее?

• Заведите дневник, с помощью которого вы сможете осознать, какие чувства возникают у вас в разных ситуациях в течение дня. Определите конкретное время, когда вы займетесь самоконтролем, и запишите, какие мысли пришли в голову. Отслеживание своих эмоций позволяет лучше управлять собой и более эффективно общаться с другими людьми. Какие чувства вы испытываете в настоящий момент? Можете ли вы определить почему?

• Сила, которой злоупотребляют, в результате становится слабостью. Укажите на листе бумаги три самые сильные стороны вашего характера, оставляя место для комментариев под каждой записью. Затем определите, как вы себя ведете, когда излишне полагаетесь на свою силу. Попросите коллегу высказать мнение по поводу злоупотребления указанными сильными сторонами.

3. Мы – порождение наших привычек

Мы придаем слишком большое значение таким качествам, как сила воли и дисциплина. Иначе почему нам требуется столько усилий, чтобы приобрести устойчивые новые привычки. Даже когда очевидна необходимость перемен и наши намерения на этот счет достаточно тверды, мы часто терпим неудачу. Известно, что:

• 95 % людей, сидевших на диете, со временем набирают прежний вес, а многие набирают даже больше, чем потеряли{27}27
  T. F. Heatherton et al., “A 10-Year Longitudinal Study of Body Weight, Dieting, and Eating Disorder Symptoms,” Journal of Abnormal Psychology 106 (1997): 118.


[Закрыть];

• даже после сердечного приступа только один из семи пациентов меняет свои привычки в питании или увеличивает физическую активность;

• 25 % отказываются от своих «новогодних обещаний» уже через неделю после праздника. 60 % – в течение полугода{28}28
  J. C. Norcross et al., “Ringing in the New Year: The Change Processes and Reported Outcomes of Resolutions,” Addictive Behaviors 14 (1989): 205–12.


[Закрыть]. В среднем люди дают «новогодние обещания» 10 раз, и каждый раз это ни к чему не приводит;

• 70 % попыток произвести изменения в организации заканчиваются провалом{29}29
  John Kotter, “Leading Change: Why Transformation Efforts Fail,” Harvard Business Review, January 1, 2007.


[Закрыть].

Несмотря на явную очевидность того, что все наши стремления что-либо изменить терпят крах, мы все же оставляем за собой право попытаться изменить то, что нас не устраивает в собственной жизни, а также в жизни других людей и организаций. Добиться перемен возможно, но только тогда, когда мы меньше всего руководствуемся нашим разумом, а отдаем предпочтение той части нашего мозга, где формируются привычки.

Ни один из ученых не смог продемонстрировать более наглядно и убедительно предельные возможности нашей воли, чем это сделал Рой Баумейстер, посвятивший большую часть своих работ самоконтролю. В 1998 г. Баумейстер и его коллеги провели довольно интересное исследование{30}30
  M. Muraven, D. M. Tice, and R. F. Baumeister, “Self-Control as a Limited Resource: Regulatory Depletion Patterns,” Journal of Personality and Social Psychology 74 (1998): 774–89.


[Закрыть]. Оно проходило так: участников пригласили пройти тест якобы на вкусовое восприятие. До начала теста участникам не разрешалось принимать пищу в течение определенного времени, т. е. они были голодны. После того как все расселись, в комнату внесли большую тарелку свежеиспеченного печенья с шоколадом и тарелку с редиской. Первой группе участников предложили съесть по 2 или 3 печенья, но не есть редиску. Участники второй группы могли съесть 2 или 3 редиски, но не печенье. Поставив задачу, ученые вышли из комнаты. Никто из участников, как выяснилось, не нарушил правил, хотя несколько человек, которым надо было есть редиску, жадно поглядывали на печенье.

Через пять минут исследователи вернулись в комнату и попросили каждого из участников разгадать головоломку, которую решить было невозможно. А затем отметили, как долго каждый из участников работал над поставленной задачей, прежде чем опустить руки. Анализ результатов эксперимента показал, что «дегустаторы» печенья, продержались в среднем 19 минут, в то время как «дегустаторы» редиски – всего 8. Теоретически Баумейстер объяснил это тем, что «дегустаторы» редиски истощили свой запас силы воли, подавляя искушение попробовать печенье, поэтому у них осталось меньше энергии на попытку решить головоломку.

Контролируемые поступки, согласно выводам, сделанным Баумейстером и его коллегами, подпитываются из тех же ограниченных ресурсов, что и самоконтроль{31}31
  Roy F. Baumeister, The Self in Social Psychology (Philadelphia: Psychology Press, 1999), 325.


[Закрыть]. «Иными словами, – говорит Баумейстер, – у каждого из нас есть некий запас воли и дисциплины, который расходуется при совершении любого поступка, требующего осознанного самоконтроля, будь то сопротивление желанию съесть печенье, решение головоломки или нечто другое. Вероятно, все формы самоконтроля подпитываются из общего ресурса, который достаточно ограничен и поэтому быстро истощается».

Это открытие помогает объяснить неэффективность диет. Последующие эксперименты{32}32
  Mark Muraven and Roy F. Baumeister, “Self-regulation and Depletion of Limited Resources: Does Self-control Resemble a Muscle?” Psychological Bulletin 126, no. 2 (2000): 247–59.


[Закрыть] продемонстрировали, что люди, сидящие на диете, уступали соблазну съесть «что-нибудь вкусненькое» намного чаще, чем те, кто диеты не придерживался. По сути, соблюдение диеты требует постоянного самоконтроля. Неудивительно, что люди, увлекающиеся диетами, хуже справляются с задачами, требующими высокой концентрации внимания.

Ряд исследований{33}33
  Ibid.


[Закрыть] показал, что неконтролируемый стресс любого происхождения – например раздражительность при столкновении с бюрократическими проволочками, ведет к срыву в других областях, требующих самоконтроля, как, например, диета или борьба с курением. Подобным образом, отказ от еды в течение длительного времени, недостаток сна или усталость от постоянного шума, который мы не можем контролировать, истощают наш ресурс саморегуляции, а это в свою очередь снижает нашу эффективность при решении поставленных задач.

Как предполагает Баумейстер, самоконтроль работает так же, как и мышцы во время тренировок с отягощением{34}34
  Ibid., 247; Roy F. Baumeister, Losing Control (San Diego: Academic Press, 1994), 19.


[Закрыть]. Подвергаясь непрерывно напряжению, мышцы постепенно ослабевают и, когда уже не остается совсем никаких энергетических запасов, прекращают работать. Так что шанс потерпеть неудачу велик, если мы будем полагаться только на силу воли при выработке новых привычек.

И в этом наблюдении скрывается ключ к решению проблемы. Если самоконтроль действительно работает, как мышцы, то, чтобы достичь высокой эффективности, напряжение должно чередоваться с восстановлением сил. Подтверждением этого предположения стал эксперимент Эрикссона с участием лучших скрипачей{35}35
  K. Anders Ericsson et al., “The Role of Deliberate Practice in the Acquisition of Expert Performance,” Psychological Review 100, no. 3 (1993): 363–406.


[Закрыть]. Во время занятий на скрипке они полностью посвящали себя игре, но каждое занятие длилось у них не более 90 минут, после чего они брали время на отдых. Они стремились заниматься музыкой больше полутора часов подряд, но смогли усовершенствовать свои навыки игры, максимально концентрируясь на процессе. В результате их игра становилась все лучше и лучше. Это напоминает эффект силовых упражнений, которые в сочетании с перерывами на отдых способствуют приросту силы.

Но если осознанной силы воли и дисциплины недостаточно, чтобы что-то изменить, то почему лучшие скрипачи проявляли больше выносливости и упорства, чем их менее успешные коллеги? Просто они полагались не только на силу воли, а действовали согласно сложившейся с годами модели поведения.

Хорошо ли это или плохо, но все мы являемся рабами своих привычек. Более 95 % наших поступков продиктованы нашими привычками, неосознанными или выработанными в качестве реакции на воздействие внешних факторов{36}36
  John A. Bargh and Tanya Chartrand, “The Unbearable Automaticity of Being,” American Psychologist 54, no. 7 (1999): 464.


[Закрыть]. В своих поступках мы намного чаще действуем автоматически, а не сознательно. Другими словами, мы думаем, что управляем своей жизнью, но это совсем не так.

Наше эволюционное наследие, например, заключается в стремлении получать удовольствие и избегать боли. «Люди, – объясняет историк Джон Грей, – один из видов животных, только более изобретательный, и наша жизнь, несомненно, имеет целью не саморазрушение, а, как и у всех животных, выживание и воспроизведение»{37}37
  John Gray, Al Qaeda and What It Means to be Modern (New York: The New Press, 2003), 108.


[Закрыть]. На протяжении тысячелетий умение избегать боль приравнивалось к умению выжить в мире, заселенном опасными хищниками. Вместо того чтобы думать о будущем, люди реагировали на настоящее. Когда человек находил еду, он старался съесть как можно больше, потому что не знал, когда в следующий раз ему доведется найти пищу. Накопление запасов в организме было вызвано необходимостью выжить. Такое поведение до сих пор характерно для животных. Для людей же это верный способ набрать вес. Наш врожденный инстинкт, заставляющий нас продолжать есть даже после того, как мы уже насытились, является очень сильным. «Мы должны с недоверием относиться к нашему мозгу, – заявляет бывший руководитель управления по контролю за качеством продуктов питания и лекарственных средств Дэвид Кесслер, – поскольку он все еще заставляет нас делать вещи, жизненно необходимые в далеком прошлом, но со временем вышедшие из-под контроля».

Подобным образом, готовность претерпеть временные неудобства, чтобы в будущем пожинать плоды, требует подавления самых мощных первобытных инстинктов, направленных на незамедлительное удовлетворение наших потребностей. Каждый день мы стоим перед выбором: не поддаться ли искушению, когда дело касается еды, алкоголя и секса; не найти ли причину, чтобы избежать физической нагрузки или отвлечься от работы над сложной задачей (рефлекс Павлова на сигнал о получении SMS) и т. д. Как следствие возникает нетерпимость, раздражительность, мы даже злимся на тех людей, кого стараемся заставить предпринимать какие-либо действия.

Наши попытки самоконтроля терпят поражение в большей мере из-за того, что мы слишком полагаемся на ту часть мозга, которая отвечает за познавательные способности. Нередко можно достичь успеха, если заменить наши «негативные» привычки на «позитивные» ритуалы – достаточно специфические и нехарактерные для нас формы поведения, которые со временем выполняются автоматически. Чем чаще мы повторяем эти действия и чем быстрее они переходят в разряд привычных поступков, тем меньше требуется сознательных усилий и энергии на их выполнение. А чем меньше сознательной воли мы проявляем для получения результата, тем эффективнее наши действия.

В 1911 г. математик Альфред Норт Уайтхед интуитивно определил то, что было доказано учеными почти столетие спустя:

Утверждение о том, что мы должны развивать привычку осознавать каждое действие, глубоко ошибочно. Верно обратное. Развитие цивилизации стало возможным благодаря увеличению числа жизненно важных действий, которые мы совершаем не думая{38}38
  Alfred North Whitehead, An Introduction to Mathematics (New York: H. Holt, 1911), 41.


[Закрыть].

Мы заметили, что каждый профессионал в своей сфере, с которым нам довелось иметь дело, будь то музыкант, танцор, кардиохирург, агент ФБР, спортсмен или руководитель, интуитивно чувствовал необходимость в автоматизации наиболее важных для него действий. Это особенно ценно в условиях стресса, когда страх подрывает эффективность, если поведение недостаточно ритуализовано. Самосознание вступает в конфликт со способностью решать сложные задачи. «Необходимость обращать внимание на внутренние процессы, на то, каким образом выполняются действия, зачастую действует деструктивно на одаренных людей, – говорит Баумейстер. – Повышенное сознательное внимание вступает в конфликт с выработанной автоматической реакцией»{39}39
  Baumeister, Losing Control, 52.


[Закрыть]. Например, вы прекрасно понимаете, что если во время игры в теннис или гольф вы начнете думать, как именно вы ударите по мячу, то ваши действия станут неуклюжими.

Большая часть наших поступков, рассматриваемых как спонтанное поведение, основана на автоматизации. «Даже творческий процесс, такой, например, как подготовка статьи в журнал, спонтанное выступление на публике или посещение незнакомых мест, требует действий и движений, которые можно назвать ритуализированной реакцией, – говорят психологи Ирвинг Кирш и Стивен Джей Линн. – Их автоматизм подтверждается скоростью и плавностью исполнения. На то, чтобы принять осознанное решение перед выполнением каждого действия, не остается времени»{40}40
  Irving Kirsch and Steven Jay Lynn, “Automaticity in Clinical Psychology,” American Psychologist 54, no. 7 (1999): 508.


[Закрыть]. Иными словами, как сказал психолог и философ Уильям Джеймс, «самосознание покидает все процессы, где в нем отсутствует необходимость»{41}41
  William James, The Principles of Psychology, Vol. 2 (New York: Henry Holt and Company, 1890); 496.


[Закрыть].

Джон Барг, занимающийся феноменом автоматизации поведения, пошел дальше в развитии этой идеи. «Большая часть психологических процессов должна происходить неосознанно, если вообще должна происходить»{42}42
  John A. Bargh and Tanya L. Chartrand, “The Unbearable Automaticity of Being,” American Psychologist 54, no. 7 (1999): 464.


[Закрыть], – пишет Барг в своей работе под дерзким заглавием «Невыносимый автоматизм бытия» (The Unbearable Automaticity of Being). По его мнению, мы получаем более высокие результаты, выборочно используя наши ограниченные возможности для осознанного самоконтроля при выполнении задач, требующих сложных мыслительных и творческих процессов. Об этом говорит и Эрикссон, заявляя, что одним из преимуществ{43}43
  Ericsson, “The Role of Deliberate Practice in the Acquisition of Expert Performance.”


[Закрыть] в достижении компетентности в базовых навыках и умениях является высвобождение «когнитивных ресурсов для других более высоких функций». Возьмем, к примеру, талантливого джазового музыканта. Его способность импровизировать является результатом упорной работы над совершенствованием музыкальных навыков, которые со временем приобрели автоматический и бессознательный характер.

Первое, что необходимо помнить при выборе ритуалов: их должно быть не более двух одновременно. Учитывая предельные возможности нашей воли, это вполне объяснимо. Более разумно вкладывать ограниченные ресурсы своей силы воли в один ритуал, выполнение которого вполне возможно, чем распылять их на несколько новых моделей поведения, увеличивая, таким образом, вероятность провала.

В большинстве случаев рекомендуется начинать с малого, постепенно совершенствуясь для выполнения более сложных задач. Если ваш образ жизни на протяжении нескольких лет был малоподвижным, есть смысл начинать с 15-минутной ходьбы три раза в неделю, чем с попыток бегать по три мили в день. Успех имеет тенденцию к самоусилению. Если вы берете за правило ходить по 15 минут три раза в неделю, то это со временем повлечет за собой необходимость добавить сначала еще один день, затем два и три дня, а в итоге вы начнете заменять ходьбу на бег.

Существует мнение, что на приобретение новой привычки требуется от 21 до 30 дней. Мы не нашли достоверных исследований, подтверждающих это мнение. Наш опыт показывает, что не существует определенного периода, необходимого для закрепления новой привычки. Все зависит от сложности задачи, степени мотивации и частоты практики. Внедрение в жизнь нового ритуала может занять и пару недель, и несколько месяцев. Но даже в этом случае в течение года можно выработать лишь несколько новых привычек, одну за другой. Мы, как и наши клиенты, внедряли в свою жизнь множество новых вариантов поведения, улучшающих каждый из четырех источников энергии.