Текст книги "Потомки Карнаиров"

– Я так понимаю, Вы уже решили ее судьбу наперед, Талия Да Сериона? – задал еще один вопрос Великий Халиф.

– Да, но без вашего приказа я не имею право давать девочке одну дорогу в будущее. Подобное дитя нуждается в правильном воспитании, которое поддерживает исконные традиции Империи Ра-Шат. Иначе Селеф будут использовать в своих алчных и эгоистичных целях темные люди, при условии, если она согласится. Если же нет – ее лишат жизни, не дав развить личность и собственную суть. Даже если личность и сформируется, способна ли она будет отдавать отчет в собственных действиях, учитывая интересы остальных людей? Я уверена, что нет. Согласны ли Вы с моими предположениями? – произнесла монолог жена Халифа вслух.

– Довольно интересное мнение Талия Да Сериона, аналогичные проявления есть и у нашего сына Харима. Кроме этого, девочка уже владеет частью талантов, схожих с теми, что есть и у нашего первенца. Это позволит решать ряд вопросов, не задействуя посторонних людей, – ответил Одан Ре-Шат, обходя вокруг дремлющей малой девочки.

– Как считаешь, благородный Артмир? – развернулся Халиф в мою сторону, ожидая ответа.

– Ваша Светлость, наблюдая подобное, на мой взгляд, здесь без людей, контролирующих стихию огня, как и лекарей не обойтись. Согласно законам Империи, этому ребенку надо дать шанс, тем более это дитя уникально – ее родители отдали жизни, защищая свое чадо. Также как символ памяти и уважения роду и семье Те Хансир, – ответил крепкий мужчина в боевых латах.

– Талия и Артмир согласны. Вы мне не оставляете выбора, как только поддержать вас. Но есть одно условие: я ценю свободу всех подданных, поэтому дам этому ребенку право на будущее, как и право выбора на участие в Тиелс-Каме, как предполагаемой фаворитке для принца, если она сама этого пожелает. Выбор оставлю уже зрелой и сформированной личности. Обучение и подготовка этого ребенка должны начаться в ближайшее время, а после ее переведут, как личную прислугу принца Харима. Талия Да Сериона, вы согласны с моими условиями? – посмотрел Халиф в лицо своей жене, словно читая ее мысли.

– Я согласна, Селеф получит знания на уровне знати и не меньше, как и само право выбора, – произнесла с грустью в голосе жена Халифа.

– Артмир Нар, я возлагаю на тебя поиск людей с необходимыми талантами, чтобы обучить этого ребенка, – произнес Великий Халиф.

Шум снаружи отвлек седого старца и заставил выйти наружу. Что-то происходило в лагере и стражи бегом направлялись к входу на стоянку. Слышались звуки поющего клинка и глухие удары. Вернувшись обратно, Артмир забрал составной металлический посох и кожаную сумку, перекинув ее через плечо, направился к выходу из шатра.

Быстрым шагом, он добрался до места скопления части личной охраны принца. Телохранители встали в свободный строй, наблюдая сверху на приближающееся явление из пустыни. Кто-то из стражей поднимался из низины на небольшой бархан рядом. Неподалеку валялись части насекомых вполовину человеческого роста. В ярко-зеленом свете Серис что-то мелкое вдалеке приближалось, словно волна, накрывая темно-синим покрывалом все вокруг, поглощая одну дюну за другой в сопровождении небольшого треска и навязчивого приглушенного пощелкивания.

– Где принц? – задал одному из стражей вопрос высокий старик.

– Его Высочество требовал, чтобы его не тревожили, спит в шатре, – ответил телохранитель.

– Немедленно позовите и приведите сюда Селеф-Таш, – приказал грозно старик зазевавшейся прислуге, которая тотчас куда-то побежала. Тем временем Артмир достал из сумки одну из «хлопушек», повернул верхнюю часть направо до щелчка, а после, что есть сил, бросил далеко вниз к «живой» приближающейся массе. Старик досчитал про себя до семи, и яркая вспышка озарила часть лагеря, ударяя светом в небо, разметая песок в разные стороны сильными потоками ветра с тяжелым гулом. Прикрывая глаза от песка и слепящего света, стражи наблюдали картину: куски мелких насекомых летели в потоках воздуха, где мелкие лапки, размером с указательный палец, где небольшие клешни немного меньшего размера, где части небольшой тушки насекомого, где часть головы с большими жвалами. Эта картина достаточно знакома – красные навиты явились сюда. Артмир достал пару таких же хлопушек из сумки и бросил далеко навстречу надоедливым крупным насекомым. Пара столпов света еще раз озарили пустыню, дымка тумана равномерно заполнила низину.

– Это их на время остановит, – произнес Артмир вслух.

– Что здесь делают красные навиты? – спросил один из стражей, вглядываясь в появившуюся дымку.

– Этот вопрос надо задать нашему следопыту, – ответил Артмир.

– По виду их здесь не так много, всего 5–6 тысяч … – усмехнулся седовласый старик.

– Сейчас сделаем погорячее, – и забросил далеко в туман пару своих «хлопушек», резко развернулся, а после неожиданно присел на корточки, сгруппировавшись и вонзив двумя руками высокий посох глубоко в песок.

– Скоро нам станет совсем горячо, – произнес вслух один из телохранителей, соединяя в одно стрежень-копье и меч, наблюдая за необычным поведением высокого старца.

– Сейчас я вам советую лечь на песок, – издалека донесся голос Артмира.

Стражники медленно вытащили щиты из-за спины и ударили ими в песок перед собой, присели и приготовились. Несколько ярких проблесков света ударило в звездное небо, осветив небольшую часть лагеря-стоянки. Столбы огня вознеслись вверх, разгоняя вокруг себя сильные потоки ветра и пыли. Разнесся грохот, прокатившийся по всей стоянке, закладывая уши многим рядом. Через пару минут сильная воздушная волна ударила о щиты стражей, поднимая огромные тучи пыли вокруг. Артмир поднялся, отряхиваясь от песка и оглядываясь по сторонам. Наступила тишина. Шелест, издаваемый насекомыми, прекратился, как показалось.

Воины поднялись из-за щитов, внимательно вглядываясь в возникшую пылевую дымку внизу. Волна копошащихся тварей пока сокрыта от взгляда человека. Прошло не так много времени, как пылевая завеса исчезла. Пот проступал на напряженных лицах телохранителей, их фигуры замерли в ожидании того, что вот-вот предстанет перед глазами.

– Благородный Артмир, мы не нашли Селеф-Таш в лагере, обошли все шатры, – прибежал слуга и быстро проговорил озадаченному мудрецу, запыхавшись. Старик внимательно выслушал доклад и замер. Его взгляд пытался уловить мельчайшее движение на песке того, что осталось после применения «хлопушек». Слуга еще переводил дыхание, но оставался возле господина, тяжело совершая вдох и выдох. Внимание старика сосредоточено до предела. Пыль осела, воронки, образовавшиеся после воздействия нескольких «хлопушек», усеяны частями крупных насекомых, огонь прошелся как раз по центру основной волны навитов, которые задавали направление остальным в колонии. Это оказалось хорошей новостью, остальные из колонии, развернулись и поменяли направление в сторону от лагеря.

– Ничего страшного, возможно Вы в спешке, что-то пропустили? Благодарю, но Селеф-Таш сейчас нам пока не нужна. Но вы доложите мне позже, где она находится, – произнес спокойным голосом Артмир, повернув голову в сторону прислуги.

– Да, Ваша Светлость, будет исполнено, – поклонился взбудораженный молодой человек и быстрым шагом направился в лагерь.

– А вот и благородный Зармит с большими повозками. Похоже, им повезло: навиты направились в другую сторону, – раздался смех одного из стражей, показывающий соратнику на проход между восточных дюн.

– Что расслабились? Копья в бой – добить остальных насекомых, – приказал кам-ду-шурда отряда громким голосом.

Стражи вытянули из песка треугольные щиты и закрепили за спину, достали оружие из ножен и постепенно направились вниз по утоптанному песку. Через пару минут зазвенела сталь: воины добивали раненых и покалеченных насекомых. Ямы, опаленные огнем, усеяны множеством трупов малых тел от предыдущей атаки. Где-то раскиданы клешни, части брюшек, лапок, которые иногда еще подергивались и шевелились. Слизь почти застилала весь песок вокруг возникших воронок, но и оставались оглушенные навиты, которые и являлись основной целью. Никто из стражей не желал встретить огромную и нарастающую красно-синию волну еще раз у лагеря, тем более сражаться в ближнем бою с несколькими тысячами крупных насекомых идущих напролом, управляемым чем-то извне. Благородный Артмир выждал еще немного времени, убедившись, что эта колонна с телегами направляется в лагерь, направился к себе в шатер. Оставалось еще около часа, пока небольшой караван прибудет сюда.

* * *

Приказ принца молодая прислуга исполняла четко, пока отсутствовала Селеф-Таш. Она понимала, что любое желание или требование, выполненное безупречно может дать возможность приблизиться к благородным и когда-нибудь сравниться с ними. Тем более, это приказ сына Халифа, которому сейчас нет пары. Пример, который она видела своими глазами в отношениях Селеф-Таш и Харима, говорил, что существует и такая возможность подняться над остальными. Амбиции молодой женщины позволяли давать жесткий отпор всем, кто пытался нарушить указания ее хозяина.

Наружная накидка шатра открылась и в проходе возник силуэт одного из личных телохранителей принца:

– Прислуга, благородный Харим Ре-Шат у себя? – спросил воин высокого роста.

– Да, – ответила молодая девушка, прибираясь в шатре.

– Мне необходимо увидеть Его Высочество, – потребовал крепкий человек, снимая остроконечный шлем с головы.

– Его Высочество отдыхает, и пускать к нему не велено, – ответила женщина в широком ярком балахоне.

– Его Высочеству требуется доложить о прибытие Зармита Шаарна, это его личный приказ, – произнес воин и прижал шлем к торсу.

– Я понимаю вас, кам-ду-шудра отряда телохранителей принца. Но и мне даны четкие повеления, чтобы никто не беспокоил Его Высочество, – холодным тоном произнесла молодая девушка, прекратив заниматься своими обязанностями, внимательно посмотрела в глаза высокого человека.

– Если Вы желаете, я могу передать ваш доклад ему сразу же, после его отдыха, до рассвета, чтобы сомнения отпали в ненадлежащем исполнении приказа кам-ду-шудры отряда? – продолжила монолог молодая женщина, поглаживая длинную темную косу рукой.

– Мне были даны прямые приказания, и отчет мне нести за исполнение, – настаивал на своем высокий воин.

– К сожалению, выбора у вас нет, к Хариму Ре-Шату я вас сейчас не пропущу. Если желаете, можете прийти перед восходом солнца и лично доложить, – грозно ответила прислуга, которая уже дала понять, что иные варианты не рассматриваются.

– Хорошо, немного подожду, – произнес страж.

– Конечно, но не здесь, а снаружи. Вы мне мешаете выполнять свою работу, – ответила служанка, всматриваясь в смуглое лицо мужчины, который немного оторопел от такой наглости.

Наступила тишина, воин, выдержав паузу в общении, быстро вышел из шатра. Он понял, что здесь и сейчас ему не рады. Через несколько минут входная накидка шатра широко распахнулась и женская фигура в капюшоне и закрытом женском платье темного цвета с ажурной вышивкой зеленой окантовки, вошла вовнутрь. Молодая прислуга посмотрела и поклонилась.

– Уважаемая госпожа, Селеф-Таш, принц Харим не так давно пришел к себе в покои выспаться, отдал приказ, чтобы до восхода никто не тревожил и не прерывал Его отдых при условии, если это не вопрос жизни или смерти.

– Я все поняла, иди, погуляй, свою работу выполнишь позже, – приказала женщина, стягивая капюшон с головы, длинные огненные пряди вьющихся волос упали ниже пояса, ее лицо сияло, но в ее больших карих глазах чувствовалась печаль и тоска.

Молодая прислуга хорошо изучила поведение хозяйки и понимала, что сейчас не то время, чтобы что-либо отвечать, поэтому поклонилась и вышла из шатра без слов. Селеф-Таш присела на раскладной стул за небольшой резной деревянный столик и погрузилась в мысли. Её карие глаза наблюдали за огненными языками пламени, взвивающимися вверх. По румяным щекам потекли слезы, взгляд оставался без изменений, тяжелые мысли одолевали девушку. Воспоминания о диалоге с Артмиром Наром и решение, которое ей предстояло принять. По телу пробежал жар и Селеф-Таш сбросила с себя накидку на диван рядом.

– Хватит, – тихий голос донесся из комнаты отдыха, где отдыхал Харим Ре-Шат. Тихий разговор вывел ее из этого состояния. Она поднялась и тихой поступью направилась в покои принца. Через мгновение стояла у постели и внимательно наблюдала за спящим человеком на широком большом настиле из плотных шкур.

– Хватит, – повторил сквозь сон Харим.

– Что хватит? – громко произнесла вслух Селеф-Таш.

– Убивать людей по чем за зря, … люди в темных мантиях. Они считают себя выше всех по причине того…, что я так сам желаю… по прихоти. Уничтожать, как и рабов, так и простолюдинов ради развлечения не позволю, – сквозь сон пробормотал спящий. Огневласая женщина присела у постели и замерла, ожидая очередной реплики сквозь сон.

Прошло несколько минут – безмолвная тишина, слабое дуновение ветерка слегка колыхало стены шатра. Шум из лагеря слышался и здесь, но принцу это не мешало дремать. Воспоминания о разговоре не давали Селеф покоя, ее разум требовал отдыха. Сменить тему внутреннего диалога и спора, возникшего от столкновения девичьего трепетного сердца со своими желаниями, эмоциями, порывами с одной стороны с поступками и предстоящими ответами в ближайшем будущем. В выборе, который кардинально изменит ее жизнь и даст ей всего лишь возможность находиться рядом с так горячо любимым ею господином или уединение и забвение воспоминаний, которые позволили ей ощутить себя кому-то необходимым человеком. Здесь это чувство, возникающее в ее сердце, рождающееся в душе, когда Харим Ре-Шат рядом. Этот жар, возникающий внутри, нежность и неописуемое ощущение радости и спокойствия, желание просто быть рядом с таким человеком. Она понимала, что сейчас не в состоянии спокойно взвесить все «за» и «против», как сказал Артмир. И он был прав. Ее взгляд остановился на столь любимом лице принца: полумрак скрывал от нее знакомые черты. Воспоминания нахлынули на нее, словно защищая от негодования в трепетном сердце, возникшим перед ней выбором личной свободы, которую она ценила еще больше, выполняя обязанности главной прислуги при принце Халифа. И порывом, идущим изнутри, но который разрушает ее мечту о столь желанной воле и собственной жизни. Семья Ре-Шатов с одной стороны ее воспитала и дала волю, стремление и понимание многого, что утаено от простых людей, но с другой стороны – сейчас она, в лице Талии Да Серионы Ти Кам, требует сделать выбор – любви или воли. Перед ее ясными очами всплыла последняя встреча с Оданом Ре-Шатом.

– Подойди ближе Селеф, – прозвучал властный голос в тронном зале. Крепкий мужчина в ярком белом халате с небольшой чалмой такого же цвета стоял у фонтана спиной к ней. Прислуга принца скинула с головы большой капюшон, и огненные яркие пряди вьющихся волос упали ниже плеч. Ровная поступь и осанка, уверенные шаги угадывали в ней не прислугу, а особу знатного происхождения.

– Дочь моя, ты начала меняться вместе с Харимом. Я ощущаю и наблюдаю изменения не только в сыне, – обернулся крепкого телосложения зрелый мужчина, его грустное, уверенное лицо и голубые глаза смотрели в сторону от нее. В руке он держал сияющую и переливающуюся сферу всеми цветами радуги.

– Ваша Милость, простите меня за мое обращение к вам без разрешения. Но я не могу понять одного. Почему вы меня называете дочерью? Я тогда была совсем малым ребенком, но я запомнила эти золотые залы на всю жизнь. Перед этим у меня на глазах убили мою маму, которая защищала меня своим телом от ударов меча убийцы, – встревожено спросила Селеф Таш, пытаясь заглянуть в грустные глаза Халифа.

– Ты помнишь… Обычно Талия Да Сериона стирает болезненные воспоминания, но тебе это она не сделала – похоже, существует веская причина. Порой такая память приносит боль, но жизнь и заключается в том, что падая, необходимо вставать и идти вперед и это продолжается бессчетное число раз. Так происходит у большинства простых людей, но цена падения для знати или благородных, как их называют в народе, может оказаться их собственная жизнь и все, что может остаться от них, это их кровь – прямые наследники с теми качествами и способностями сопоставимые, как у их отцов и матерей. Таких людей мало. Каждый уникален по-своему и это основная причина по которой ты стоишь сейчас здесь. Когда тебя привели телохранители моей жены, мне пришлось взять тебя под личную опеку и учить, как и моего собственного сына – это дань уважения роду и семье Те Хансир, твоей семье, – ответил Одан Ре-Шат и взглянул в лицо огневласой красавицы.

Селеф-Таш почувствовала огромную тяжесть в теле, которое к тому же перестало подчиняться ей. Возникло ощущение, что ее положили на землю и придавили большим камнем сверху. Пронзительный взгляд Халифа изучал черты ее лица, скорее не спокойное выражение лица, а что-то иное пока неведомое ей, даже девичье сердечко стало биться реже.

– Смотри, эта сфера, показывает таланты, которые есть у людей. Сейчас я покажу тебе, чего, может, ты и сама не знаешь, но это тебе очень знакомо по собственным снам, – произнес вслух седовласый мужчина, поднося переливающийся шар к ее телу. Через мгновение в сфере что-то завращалось, быстрый круговорот цветов сменял один другого, затем потемнело и все исчезло.

– Сейчас внимательно смотри, – произнес Одан Ре-Шат. Сфера окрасилась в белый, как проходящее облако, цвет, и вдруг резкий всплеск и языки пламени вырвались из огненного шара в руке Халифа. Из ниоткуда возник резкий порыв ветра. Внутри возник огромный глаз неизвестной твари. От этого видения девушка отшатнулась назад, превозмогая огромную тяжесть в теле, едва не вскрикнув.

– Вы это видели? – испугавшись, спросила Селеф-Таш.

– Да, как и самого обладателя этого глаза и зрачка, – спокойно произнес Великий Халиф, всматриваясь в удивленные зеленые глаза девушки.

– Я не ошибаюсь, похожее ты видела в снах, как и чудовищное пламя вокруг тебя создает круг, в котором оно не сжигает, а дает тепло? – спросил Одан Ре-Шат, ожидая ответа.

– Похожее, Ваша Милость, – произнесла девушка и опустила глаза. На хмуром лице повелителя промелькнула улыбка.

– Сейчас пришло время узнать причину таких видений. Ты помнишь разговоры с учителями из культа Аджайнис? Какие они вели с тобой диалоги, какие темы всплывали случайно? И случайно ли? Я знаю, что тебе было тогда от рождения 14 лет. Да, много времени прошло, но сейчас малейшая деталь является фрагментом одной большой картины. Я желаю услышать, что за тема диалога поднималась тогда, что является для тебя важным сейчас? – продолжал спрашивать Великий Халиф с каменным лицом, не сводя с нее глаз.

Огневласая красавица посмотрела в суровое лицо Халифа, не совсем понимая столь необычного вопроса о воспоминаниях, не проронив ни слова.

– Я вижу, что ты не совсем понимаешь для чего это, но для меня это важно, а после я объясню тебе причину, – словно прочитав ее мысли, произнес вслух Одан Ре-Шат, ожидая ответа.

– Ваше Высочество, мне тяжело это вспомнить, тогда происходило много событий. Единственное, что мне приходит на память – это разговоры о моей кукле и стихии огня, – ответила Селеф-Таш, нервно сжимая тонкие пальцы по очереди.

– Все ясно, дочь моя, – произнес холодным тоном зрелый мужчина, удаляясь к фонтану.

– Для молодой женщины самый важный период в ее развитии – 13–14 лет. В это время происходят многие, так сказать, для простых людей необычные вещи: это и парение в воздухе, передвижение предметов, подсознательное проявление в управлении рядом стихий. В твоем случае – пламя, чтение мыслей и выход собственной души из тела, при котором можно спокойно не только увидеть свой затылок без зеркал, но и рассмотреть вещи на больших расстояниях от этого места. Некоторые способны покинуть и эту землю, а после вернуться в тело, при этом в памяти остается все, что видел и наблюдал этот человек. Для тебя, дочь моя, это не новость? Об этом не раз упоминали люди, которые давали тебе знания не только по точным наукам, но и о структуре человека, – обернулся Одан Ре-Шат, чтобы взглянуть на лицо молодой девушки, которая все еще пыталась понять и вспомнить старые уроки.

Подобные вопросы всегда оставались с подтекстом, наводили на определенные мысли и Селеф-Таш терялась в догадках, что последует дальше от покровителя, который всегда впечатлял осведомленностью по многим вопросам, даже по самым личным.

– Можешь показать, насколько изменились твои способности со времени завершения обучения? – задал еще один вопрос Великий Халиф. Теперь Селеф понемногу начала понимать к чему возник ряд подобных вопросов.

– Великий Халиф, вам показать? – с улыбкой на лице произнесла огневласая красавица.

– Не стоит, последний раз после показа мы так и не сумели восстановить несколько деревьев в приёмном зале, пришлось выкорчевывать и посадить более молодые, – ответил повелитель с едва промелькнувшей улыбкой на суровом лице.

– Меня интересует другое: твоя суть, так сказать, или твой покровитель. Ты сумела овладеть тем, чему он тебя научил, что он тебе показывал во время вхождения в измененное состояние? Можешь вызвать его сюда, не сжигая все вокруг? – внимательно посмотрел Одан Ре-Шат в большие широко раскрытые глаза прислуги.

На лице Селеф непроизвольно приподнялась правая бровь от подобного вопроса, но ее лицо оставалось таким же бледным, как и раньше.

– Вы желаете узреть еще раз Дитлака? – произнесла вслух служанка.

– Ты ему сама дала это имя или его так называют? Это он тебе рассказал, что видел меня когда-то раньше? – с интересом спросил Халиф.

– Да, еще когда я была малым ребенком. А почему Талия Да Сериона Ти Кам прячется в зале? Она тогда тоже присутствовала, – с нетерпением произнесла молодая девушка.

– А кто тебе сказал, что моя жена здесь? Ты разве ее видишь? В зале никого нет, кроме пары моих личных стражей, – ответил вопросом на вопрос немного удивленный зрелый мужчина.

– Да, мои глаза ее не видят, как и глаза стражей, но ее ощущает Дитлак и говорит мне об этом, – с некоторой растерянностью произнесла Селеф, уже сомневаясь в своих собственных чувствах и тактичности неожиданного вопроса.

– И где же Талия Да Сериона Ти Кам, что тебе говорят твои чувства и взгляд? Даже интересно, уверена ли ты в том, что говоришь? – произнес вслух Халиф, наблюдая за поведением названной дочери. Селеф подняла руку и указала с другой стороны у фонтана.

– Я здесь ничего не вижу, покажи, – с улыбкой произнес повелитель.

Вокруг огневласой красавицы возник ветер, который сильными восходящими потоками приподнимал длинные, вьющиеся ярко-красные локоны, на кончике пальца возникла яркая вспышка, которая метнулась в указанное ею место. Нечто с огромной скоростью начало вращаться и выстреливать снопами огненных искр вокруг. Неожиданно возникла туманная дымка, сквозь которую уже легко можно рассмотреть женский силуэт. Еще пара мгновений и огонь рассеял возникший туман вокруг этого места. В сияющем черном платье с высоким воротником стояла женщина. Ее яркие голубые глаза сияли, как две звезды в ночном небе, длинная заплетенная коса ниспадала ниже пояса. В волосы по всей длине вплетены небольшие яркие камни, которые придавали ей еще более обворожительный вид на фоне золотого зала. Необычная обувь темного цвета на высоком каблуке.

– Да, моя дорогая Сериона, здесь появился первый человек, который увидел тебя, – с улыбкой на лице произнес Одан Ре-Шат, оборачиваясь к возникшей ниоткуда женской фигуре. Звонкий стук металлических каблучков разносился далеко по тронному залу, женщина словно плыла по воздуху к прислуге сына.

– Наконец ты и выросла, – произнесла с теплом в голосе Талия Да Сериона Ти Кам, устремляя взгляд в ярко-зеленые глаза Селеф-Таш. Тогда молодая девушка почувствовала в душе материнское тепло и ласку, которого ей так не хватало с малых лет, взгляд этой женщины словно незримой рукой придавал уверенность, волю, желание и стремление идти дальше, не останавливаясь на печали прошлого, устремляя взгляд в настоящее и будущее, которое она выберет себе сама. Чувство радости наполнило все ее существом неимоверным блаженством, за которым стремились многие мудрецы этого времени.

«Селеф, ты слышишь меня, это иллюзия, это состояние не придает ничего, кроме радости. Вспомни основные цели в жизни, к чему идешь и зачем, – в сознании огневласой красавицы отразился громоподобный голос Дитлака, отрезвляя ее саму и возвращая привычный ход мыслей обратно».

Большие ярко-зеленые остекленевшие глаза посмотрели на красивое лицо приблизившейся к ней жены Одана Ре-Шата, в котором отразился удивленный взгляд.

– Может и так, Талия Да Сериона Ти Кам, – ответила прислуга с улыбкой, рассматривая яркие голубые глаза собеседницы.

– Я вижу, что стала ты немного сильнее Селеф Те-Хансир и это очень хорошо, – произнесла с теплотой в голосе женщина в темном сверкающем платье.

– У меня есть личная просьба матери по вопросу сына. Ты же слышала голос своего покровителя, ты его называла Дитлак? Но у меня есть небольшая проблема: нам ничего не известно о покровителе нашего сына и есть ли он в его душе? Мы знаем, что владеешь способностью переноситься далеко и видеть за горизонтом то, чего еще нет, и это помогает нам просмотреть сущность Харима во время его сна. Я тебе подскажу как, а ты мне расскажешь, что увидела, мне важны все малейшие детали, – произнесла едва слышно Талия Да Сериона и ее лицо озарила теплая улыбка, она обняла белоснежными ладонями тонкую руку Селеф.

– Я не знаю подобной техники, не уверена, что смогу ее быстро осилить, – с трепетом произнесла огневласая женщина с небольшим смущением от столь неожиданного предложения.

– Девочка, готова ты или нет, покажет сам случай. Человек всегда совершает ошибки, но самое главное, чтобы он их не повторял, а продолжал учиться их решать и обходить, – с теплотой в голосе произнесла жена Одана Ре-Шата, наблюдающего за ними у фонтана.

– Пойдем, – произнесла с нежностью в голосе Талия Да Сериона и потянула за собой прислугу в один из проходов в огромном тронном зале.

Воспоминания пронеслись в один миг перед зелеными глазами девушки, в душе наступила тишина, эмоции отпустили. Она склонила голову над приятным лицом спящего принца, разговор прекратился – значит, он видит.

Селеф-Таш присела на небольшой складной стул, застланный мягким мехом, и замерла. Спустя минуту ее остекленевший взгляд остановился на расписной плотной стене шатра, фигура едва колыхалась со слабым и почти незримым вдохом и едва заметным выдохом. Что происходило с ней ведомо только ей одной. Ее сущность видела совсем другие картины, более яркое восприятия слуха, более четкое зрение, обоняния. Но все это не важно – перед ней стояла иная цель. Душа Селеф поднялась со стула и тихо подошла к постели принца, от его тела исходило ровное золотое сияние в виде огромного шара вокруг. Тонкая едва различимая струна уходила под купол шатра. Селеф очередной раз посмотрела на полупрозрачные руки и попыталась пройти сквозь сияющий свет. Первая попытка оказалась не удачной: словно отпружинило и отбросило к одной из стен шатра. Она поднялась на ноги, и вокруг ее сущности возник вихрь пламени, опоясывающий прозрачное тело. Рука коснулась барьера Харима, который медленно растворился, открывая проход перед ней. Пламя почти исчезло вокруг полупрозрачных рук огневласой красавицы, оставляя слабое играющее сияние вокруг контура её ментальной оболочки и одновременно души. Она подошла и водрузила руки в сияющее тело принца. Яркая и странная картина возникла перед глазами.

Вокруг тишина. Вечер, солнце готовится к закату, но еще не дошло до горизонта. Слегка серое небо, принц стоит на одной из улиц Ашеар-Ама, но людей там нет, гнетущая тишина: ни крика детей, ни их смеха, не окликов женщин, ни басистого разговора, даже пение птиц нет из недалеко стоящего цветущего сада. Странно, даже запахи какие-то другие… Принц бродит по городу в поисках живых людей, но после часа прогулки так никого и не встречает. Вот и огромный колодец с подведенным к нему маленьким фонтаном на центральной площади. Едва колышущиеся острые листья на небольших деревьях, растущих неподалеку отсюда. Малая проулочка, ведущая от этого места направо, еще раз направо. Харим в доспехах прислушивается к окружающей тишине на небольшой площади, сейчас и я услышала тихий низкий свист. Человек медленными шагами ступает по вымощенной кладке, пыль взвевается высоко вверх от неожиданного порыва ветра, ударяясь о каменные стены трехэтажных и четырехэтажных домов, и рвется в гнетущее яркое небо. Вспышка темно-фиолетового света озарила близлежащие дома, стены, возникший резкий порыв воздуха сорвал скопившийся песок на каменной кладке небольшой площадки, раскидав его далеко к стенам. Яркий свет постепенно затух и справа от нас у самой стены, как возникает мираж. Возникло явление странных высоких ворот немного уступающее по высоте дому напротив. Врата появились из ниоткуда, и мерное синее свечение постепенно исчезло, обнажив перед Харимом необычную пустотелую конструкцию. Высокий пятиугольный каркас: в центре вверху вылито рядом три человеческих черепа, прижимающихся друг к другу и по внутреннему канту виднеются изображения человеческих костей, спускающихся от самого верха до самой каменной кладки, а может еще глубже. Над выгравированными останками четко проступали неизвестные мне письмена. Харим пытался прочитать, ему они показались знакомыми. Он прикоснулся к каркасу и свист усилился в разы, в центре закрытых врат возникла небольшая мгла из яркого синеватого света. Возникший смерч набирал обороты, вращался в пустоте, открывая пред его взором непроглядную тьму. Появилась резкая волна воздуха из центра врат и разнеслась вокруг в одно мгновение. Место немного изменилось, как и сама картина. Вокруг разгар битвы. Местное ополчение сражается с захватчиками, предводители которых одеты в черные мантии с большими капюшонами. Они контролировали людей взмахом руки и направляли туда, куда необходимо. Люди в пылу брани ожесточенно сражались, местные стражи спасали, если удавалось, детей и женщин, но врагов оставалось на порядок больше. Один из воинов прошел сквозь меня, тоже происходило и с телом принца, но тот этому не удивлялся, а стоял, молча наблюдая за ужасами, представшими перед глазами. Он что-то искал – вот предводитель, он держал кривой высокий посох над головой, непокрытая голова: посредине большая плешь, а с висков, затылка свисали длинные седые волосы. Сам он по виду напоминал что-то отвратительное и неприятное. Картина разрушения предстала перед нашими глазами, но ни один человек не мог коснуться ни стоящих врат, ни Харима, ни меня – это напоминало живой мираж с такой четкостью, что можно было рассмотреть, какие завязки на крагах у обороняющихся, какое оружие использовали нападавшие, кроме этого – все сопровождалось звуками боя и криками, хрустом костей и многочисленными ударами, стонами мук агонии вокруг. Огромные врата снова засияли, и поток воздуха развеял представший перед нами мираж. Тихий хлопок раздался вокруг, и сам каркас, как и высокая металлическая стена постепенно растворилась в воздухе. Мгновение и Селеф увидела перед собой глубокую воронку, в которую она уже летела в самую бездну с неимоверной скоростью, в следующий момент огневласая красавица вскочила со стула и раскрыла глаза. Она стояла в шатре принца Харима Ре-Шата, на ее теле проступил холодный пот, сердце быстро стучало в груди, глаза привыкали к полумраку. Первые возникшие мысли говорили, что это все не так просто, ранее она слышала рассказы из уст Харима о своих сновидениях, но он не говорил, что это настолько реально, а здесь картина предстала перед ее собственными глазами. Более всего пугала завидная регулярность исполнения видений. Возможно, он догадывался, что она ведет записи и ставит дни, а после сопоставляет, а может ему это надоело, поэтому делал вид, что не особо придает внимание, увиденным образам во сне.