Текст книги "Возьми свою высоту"

После этой в высшей степени познавательной беседы у меня пропало всякое желание пытаться донести до Ильи, что для нормального мужика на завтрак, обед и ужин требуется что-нибудь посущественнее пучка зелени. Все равно его не переубедить. Хотя бы за буженину спасибо, а мог вообще на овощную диету посадить. Или предложить сварить кашки. Спасибо, я ее еще в детском саду на всю жизнь вперед наелся.

Чем быстрее ты меняешь свои старые заблуждения на новые убеждения, тем скорее ты растешь.

Я с ностальгией подумал о том, что мог бы сейчас сидеть в квартире, доставая из холодильника бутылку любимого пива. И закусывая ее, к примеру, свиной рулькой с тушеной капустой. Я как-то совсем не ожидал, что перед восхождением мне придется выслушивать лекции о питании и пытаться подстраиваться под привычки другого человека.

Не совершил ли я ошибку, когда столь опрометчиво согласился во всем следовать за Ильей? В конце концов, Эльбрус я могу и сам посетить. И вообще, раз я до сих пор туда не выбрался – возможно, это мне и не нужно вообще.

Мне вдруг остро захотелось бросить все, включая набитый под завязку альпинистским снаряжением рюкзак, залезть в мобильное приложение, купить билет и уже вечером, максимум завтрашним днем, вернуться домой. Лучше, конечно, самолетом, но в крайнем случае и поезд сгодится.

Да, я просто поддался импульсу, когда принял предложение Ильи, фактически взявшего меня на слабо в минуту, когда я пребывал в самом мрачном расположении духа. Но я же взрослый и, что главное, свободный человек и не обязан продолжать участвовать в этом безумии, выслушивая бесконечные нравоучения на совершенно не интересные мне темы.

Я уже собрался сказать об этом Калачу, как меня вдруг накрыло осознание, что я, получается, собираюсь сделать то, о чем он меня вчера предупреждал. Я сейчас своими собственными руками пускаю самосвал к откосу. Почему я хочу отказаться от путешествия? Только оттого, что меня подводят к мысли о том, что у меня не слишком здоровое питание и связанные с этим привычки. И что я делаю? Тут же пытаюсь слиться! Потому что мне так хочется. Потому что я привык быть лидером, а меня мало того что поставили в роль ведомого, так еще и мозги который день промывают. Да, делают это мягко и даже с юмором, но все равно это чертовски раздражает, знаете ли! У нас тут не «Камеди Клаб».

Я утешил себя мыслью, что это не навсегда – через полторы недели все закончится. Да и поездка все-таки может сулить больше плюсов, чем минусов. Возможно, я не только полюбуюсь на Эльбрус, но и бонусом к этому пойму, в чем ошибался и что мне имеет смысл исправить в жизни.

Неужели я не могу немного потерпеть ради этого? Надо долго жевать пищу? Ха, да запросто! Сидеть медитировать? Одной левой изобразим! Меня же не лишают сна, не подвергают тяжелым физическим упражнениям. Всего-то немного ограничили в еде. Вот и славно, заодно похудею. А то, как правильно заметил Калач, талия сдает меня с потрохами. Даже Марина уже не раз намекала, что мне стоило бы купить абонемент в фитнес-центр. А тут одним выстрелом сразу несколько зайцев убью. В конце концов, когда бы я еще попал в подобное приключение?

Когда мой внутренний монолог закончился, я с удивлением обнаружил, что чувство голода, как и предупреждал Илья, отступило. Что ж, значит, продолжаем наш путь.

Глава 4
Нужен новый дом

Первым за руль вновь отправился Калач, и мы, распростившись с гостеприимным мотелем, выехали из Ростова, решив продолжить путь через Тихорецк – так дорога была короче на сорок километров.

Я с некоторым огорчением любовался городом, который мы покидали. Мне почему-то показалось, что в нем было бы очень здорово задержаться хотя бы на несколько дней, вдоволь побродить по его улочкам, а под вечер искупаться на диком пляже под вечного Шуфутинского и его «Левый берег Дона». Недолюбливаю шансон, но эта бесхитростная песня давно заслужила право жить в моем личном плейлисте.

Первый час мы провели в молчании. Я смотрел по сторонам, а внутреннее радио почему-то буквально одним щелчком переключилось с Шуфутинского и принялось наигрывать песню Цоя: «Перемен требуют наши сердца». Не зря по ту сторону океана подобное состояние называют earworm – в буквальном переводе «ушной червь»: никак от этой приставучей мелодии не отделаться.

Может, подсознание пытается мне о чем-то сказать? Впрочем, да тут и семи пядей во лбу не требуется, чтобы понять. Я перешел внутренний Рубикон, обратной дороги нет. Все, что мне остается, – надеяться, что из этой поездки я вернусь с новыми знаниями и смогу выправить как минимум ситуацию с фирмой и со своей супругой. Насчет приятелей я уже не был уверен, что мне стоило пытаться возобновить наши отношения. Черт его знает, что это – может, гордость, чувство самоуважения? Но я больше не собирался подстраиваться под них.

– Как ты справился со своим вторым заданием? – внезапно поинтересовался Илья, вырвав меня из размышлений.

– С некоторым усилием, но справился.

– Сможешь прочитать мне свои цели? Или, может быть, ты помнишь их наизусть? Такое тоже бывает.

– Наизусть не рискну, – сказал я, доставая блокнот.

– Что ж, слушаю! – Илья притормозил, впуская перед собой дальнобойщика, а затем на некотором расстоянии пристроился за ним.

– Финансы, – начал я, открыв нужную страницу. – Моя цель – выяснить, в чем причина последних финансовых неудач, и вернуть доходность своей фирмы хотя бы на докризисный уровень. Развитие. Хочу получить новые знания, которые помогут мне в будущем не допускать ошибок. Здоровье. Хочу быть здоровым. Отношения. Хочу, чтобы жена передумала разводиться. Вот. Все.

Калач вздохнул.

– Почему-то я так и думал. Что ж, могу с легкостью изобразить из себя Кассандру и сообщить, что в таком виде это не сбудется и не сработает.

– Что значит не сбудется? – возмутился я. – И почему это не сработает?

– Более-менее внятная цель у тебя только по финансам. Можешь сам определить, чем она отличается от всех прочих твоих целей? Маленькая подсказка: мы вчера уже об этом вскользь говорили.

– Нет! – я не хотел быть Иванушкой-дурачком, которого послали туда неведомо куда, чтобы принести то не знаю что. Это же всего лишь мнение Ильи. А раз так, пусть сам и расписывает, что ему не понравилось в моем втором задании. Впрочем, он на этот раз ерепениться не стал и с готовностью сообщил:

– Только в этой цели у тебя сквозит конкретика. Не просто стать богатым или быть здоровым, а вернуть доходность фирмы на определенную отметку. И чтобы это сделать, тебе понадобится выяснить, почему ее доходы упали. То есть ты намечаешь шаги, которые должен пройти, прежде чем достичь желаемого. Есть такое выражение – перепрыгнуть ступени на лестнице, ведущей в небо, можно только в своем воображении. Вот именно поэтому по остальным трем пунктам у тебя полный провал. Пишешь их, будто с золотой рыбкой общаешься. Хочу того, хочу этого, и желательно по мановению волшебной палочки.

– А как надо правильно?

– Видеть не только конечную цель, но и промежуточные, которые к ней ведут, – в голосе Ильи сквозила легкая усталость. То ли я его так утомил, то ли вторые сутки, проведенные в дороге, начали сказываться. – Образно говоря, тебе нужен не только финальный маяк, но и план, как до этого маяка добраться.

– Что ж, раз так, значит, когда вернусь домой, с финансов и начну. Проведу внутренний аудит, выслушаю отчет заместителя, посижу над бумагами, пообщаюсь с заказчиками и клиентами. Наверняка что-нибудь да всплывет.

– Молодец! А что будешь делать с развитием, здоровьем и отношениями?

– Отложу на потом, видимо. Все равно же не смогу заниматься всем этим одновременно. Тут фирму бы на плаву удержать от полного краха.

– Но мы живем и действуем параллельно во всех четырех сферах сразу. Знаешь, чтобы не быть голословным, приведу такую метафору. Эти сферы – твой дом. Дом, который у тебя есть сейчас, оказался, скажем так, достаточно хлипким. Тут пол подгнил, там стены сквозят, крыша подтекает, все выходит из строя. Жизнь перестала тебя устраивать. И ты понимаешь, что тебе нужен новый дом, в котором таких проблем больше не будет. С чего ты начнешь его строить?

– С фундамента, разумеется, – отозвался я.

Ха, меня, владельца конторы, напрямую завязанной на строительстве и обслуживании, будут спрашивать, как дома возводить! Вот уж где я профессионал, так в этой отрасли, тут меня с пути не собьешь.

– Верно, – кивнул Илья, не отрывая взгляд от дороги. – Так как фундамент твоего старого дома устарел, он уже не соответствует ни твоему статусу, ни твоему возрасту. И даже твоему мышлению не отвечает, поскольку ты возводил его давным-давно. И с той поры успел набраться нового опыта. Поэтому ты идешь и начинаешь строить новый дом. Какая из этих четырех сфер станет его фундаментом? Отношения, развитие, здоровье, финансы?

– Финансы, конечно же! Без них нечего и затевать строительство.

– И вот тут ты ошибаешься. Потому что основой всего должно быть развитие. Что я понимаю под развитием? Учебу, поиск новых знаний. Ты должен знать, как месить цемент, как рыть котлован. Должен выяснить, как поддерживать в порядке свое здоровье, налаживать отношения, обеспечивать себя и своих близких всем необходимым – как тебе в целом жить.

– Хорошо, пусть так. А что в таком случае ты считаешь стенами дома? – я был заинтригован.

– Здоровье. Финансы – это крыша. И вот когда ты здоров, умен и у тебя все в порядке с финансовой сферой, на эти три сферы максимально гармонично ложатся отношения.

– То есть отношения как таковые к дому не относятся?

– Почему же? – усмехнулся Илья. – Отношения – это уют в доме. То, ради чего ты готов раз за разом возвращаться в него, обустраивать его, вкладывать в него свои усилия. Но в дырявом доме уюта не будет, как ни старайся. Рано или поздно случится так, что очередной катаклизм обрушит фундамент, стены или крышу, а вместе с ним начнутся и проблемы в отношениях. И чтобы их вытянуть, тебе придется совершать подвиги, то есть предпринимать определенные усилия. Но человек – не двужильный. В долгосрочной перспективе выдерживать такой ритм продолжительное время не получится. Именно поэтому так важно строить свой дом, условно говоря, на века. Чтобы ничто не могло поколебать его устойчивость.

Я внимательно обдумал сказанное. Калач не торопил меня с ответом, продолжая вести машину.

– Получается, у меня только с финансовой стороной более-менее нормально? Иначе бы я не смог поставить там себе правильные цели? – задал я наставнику вопрос спустя минут десять.

– Не сказал бы, что «нормально» – то слово, которое здесь подходит. Ведь в последнее время ты начал испытывать страх, не так ли? Страх, что деньги покинут тебя. Что ты останешься у разбитого корыта, твоя фирма обанкротится, тебе придется отказаться от привычного образа жизни. Возможно, даже станешь нищим. А страх всегда деструктивен. Он отнимает твои силы, заставляет волноваться там, где стоило бы собраться и сконцентрироваться на решении проблемы.

Я промолчал. О да, что такое страх, я хорошо понял в последние два месяца, когда сделки одна за другой начали приносить нам убытки. Но, с другой стороны, пусть даже все пойдет по наихудшему сценарию и моя фирма обанкротится, означает ли это, что я останусь без работы? Не думаю. У меня на счету высшее образование, опыт работы в сторонних компаниях и опыт организации собственного бизнеса. Я – профессионал своего дела.

Таким, как я, всегда можно устроиться работать по найму, что, конечно, станет определенным шагом назад. Но если мне придется отойти на эти позиции, чтобы получить передышку и придумать себе новый бизнес, это не означает крах всей моей жизни. И я твердо произнес, сам удивляясь сказанному:

– Я не боюсь. Правда. Это не поза и не выпендреж. Везде и всегда бывают взлеты и падения. Сейчас в этой сфере у меня настала пора падения, только и всего. Значит, рано или поздно неизбежен новый взлет. И у меня есть для этого все возможности.

– Кажется, ты начинаешь улавливать суть, – Илья посмотрел на меня, как показалось, с одобрением и даже уважением. – Но прежде ты должен обратить самое пристальное внимание на саморазвитие. Ведь то, что ты знал и умел раньше, на данном этапе завело тебя в тупик. Ты привык подходить к миру с теми шаблонами, которые работали пять лет назад. И даже год назад, возможно, еще работали. Но мир меняется, а вместе с ним меняемся и мы. Что толку досконально знать технологию помола муки на мельнице, если давным-давно существуют хлебопродуктовые комбинаты? Понимаешь, о чем я говорю?

На всякий случай я кивнул, хотя и не до конца уловил мысль Калача. О чем это он? Хочет сказать, что я отстал от жизни и именно поэтому заработал такие проблемы на работе? Спорно, очень спорно. Хотя… когда я последний раз посещал семинары или лекции? Да хотя бы смотрел в Интернете обучающие ролики? Уже и не припомню. Во-первых, на это никогда не было времени, во-вторых – сил. К тому же мне всегда казалось, что максимум, что может произойти в сфере строительства – в очередной раз сменится технология, или появятся новые материалы. А вот принципы возведения зданий и ремонта при всем желании в одночасье не переделать.

И тут меня вдруг осенило: елки-палки, вот, похоже, в чем дело. Материалы! Как же я раньше об этом не подумал? Надо поднять старые договоры и посмотреть, какие накладные расходы приходились у нас по этой статье хотя бы два года назад и как они изменились сейчас. Вот чую, именно в этом существенная причина наших бед. Тем более что подрядчиков мы нашли других, не тех, что были раньше. А еще стоит выяснить, какие материалы сейчас предпочитают использовать наши прямые конкуренты и где они их берут.

Я позвонил своему заместителю, чтобы отдать новые распоряжения. Если тот и был удивлен поставленной задаче, то никак мне этого не выказал и пообещал, что займется этим в самое ближайшее время. Я посоветовал ему сразу припрячь нашего главбуха. Одна умная голова – хорошо, а две лучше. Что ж, думаю, им этого занятия хватит минимум на неделю. Пока данные соберут, пока аналитику подготовят. А тут как раз и я из своего импровизированного отпуска вернусь и посмотрю, верной ли была моя догадка.

Не зря все-таки я в магазине с Калачом столкнулся. Прошло всего ничего времени, а у меня уже появилась не просто надежда на лучшее, а даже приблизительный план, как исправить то, что катилось в тартарары в последние месяцы. И все это благодаря общению с ним. Да, задания у него, конечно, те еще. То пеммикан приготовь, то изволь писать от руки в блокноте. Но ведь феноменальным образом это работает!

Глава 5
Путеводная звезда

В настроении, куда более приподнятом, нежели утром, я попросился за руль. Мы остановились на обочине, минуты три походили туда-сюда, причем Илья успел сделать импровизированную зарядку, а затем я занял место пилота, и мы отправились дальше, наматывая мили на кардан вдоль выжженных солнцем степей.

– Ты можешь общаться? Я не буду отвлекать тебя от вождения своими разговорами? – осведомился Илья еще минут через десять.

– Нет, что ты, конечно, говори. А то по себе знаю: могу от монотонности войти в такую особую дремоту, у меня за рулем это порой бывало. Поэтому и езжу обычно под музыку, чтобы бодрила.

– Тогда у меня тебе будет третье задание.

– И, кажется, я догадываюсь, какое.

– Ну-ка, ну-ка, интересно? – Илья с улыбкой посмотрел на меня.

– Переписать вчерашние цели, ясен пень. Раз ты говоришь, они неправильно сформулированы и вообще не такие, как должны быть.

– Не угадал. Цели эти ты, конечно, перепишешь. И, подозреваю, не один раз. Но не сегодня. Пока ты еще сам, как мне кажется, не понимаешь, что хочешь от себя и своей жизни. А задание мое на сей раз практически философское. Подумать, для чего тебе нужны другие люди и для чего они тебе в жизни даются. Хотя бы та же жена, к примеру. Можешь приступать прямо сейчас.

Мое настроение медленно, но верно начало портиться снова. Вот зачем он только про нее вспомнил? Перед глазами вновь всплыла наша безобразная ссора, ее крики и зажатое в руках чужое белье.

– Ты говорил, что жена хочет развестись с тобой. Это ее желание, ее инициатива. А ты? Неужели у тебя нет к ней встречных претензий? – подсказал Илья.

– Есть, и еще какие, – прорвало меня. – Зачем Марина притащила детей? Она что, не понимала, что им будет тяжело наблюдать, как их родители ругаются? Я уж молчу, какую моральную травму она им причинила в тот вечер. Устроила какой-то показательный цирк, все должно быть, как хочется ей. Она говорила, что я эгоист, но посмотрела бы на себя. Только и слышал от нее все время: нам надо то, нам надо это, ты должен, ты обязан. Марина ни разу не спросила меня: может, и мне чего-то хочется? Может, и про меня надо вспомнить по-человечески? А не относиться как к банкомату на ножках. И ведь как удачно время подгадала – именно в тот момент, когда на фирме начались напряги, она тут же решила хвостом вильнуть. Старый спонсор испортился, пора искать нового. Чем дальше думаю об этом, тем больше не уверен, что собираюсь сохранять такую семью. Детей не брошу. А с ней не хочу отныне иметь никаких дел. Хочет – пускай разводится. Раз она сама такое решение приняла, пусть теперь сама за него и отвечает.

По сути, Илья стал первым, кто услышал это от меня с такими подробностями, держать все внутри я больше не мог. Да и почему, собственно, я должен стремиться наладить отношения с Мариной? Только ради детей? Но у них и так есть все, что только можно пожелать: кружки, няни, одежда, еда, путешествия. Не проще ли, раз уж я, образно говоря, собираюсь строить себе новый дом, найти себе более подходящую женщину, которая меня поймет, по достоинству оценит и будет благодарна за то, что я для нее делаю? А с Марины и алиментов достаточно.

Тем не менее у наставника на этот счет была другая точка зрения.

– Вижу, что ваша история еще не закончена, – заключил Илья. – Слишком много эмоций, все очень горячо и живо. Если человек безразличен, ты рассказываешь о нем, будто о герое из книжки, безо всякого душевного надрыва. А вам еще многое надо решить друг с другом. И, сдается мне, вы оба пока не знаете, ради чего жизнь свела вас вместе.

– Ну и ради чего? – угрюмо буркнул я, ударив по газам, чтобы обогнать пенсионера на отечественной развалюхе, гордо выползшего на дорогу из своего колхоза. – Я делал для семьи все, что мог. Но жене этого показалось мало, я ей больше не нужен. Вот, в общем-то, и весь нехитрый расклад.

– Думаю, это весьма поспешный вывод. Повторюсь: если бы ты был ей реально не нужен, ничего бы этого не было – ни скандалов, ни требований о разводе. Максимум тебя нашел бы юрист с ее стороны и сообщил о том, что дама уходит, вот список ее требований, давай решать, как будем их удовлетворять. Но она же сама к тебе приехала! Значит, ей это было глубоко небезразлично. Да и желание получить развод выглядит скорее, как крик о помощи. Ну, обрати наконец-то на меня внимание, прислушайся, пойми, чего я от тебя жду. Если не понял по-хорошему, значит, услышь меня по-плохому. Так задумайся еще раз: для чего тебя свела с ней жизнь?

– Думаю, третье задание провалю на корню, – признался я Калачу, чувствуя себя выкинутой на берег рыбой. – Я не знаю и не имею ни малейшего представления, как ответить. Я думал, что у меня есть жена. Раз, и ее у меня уже практически нет. Я считал, что мне безумно повезло с друзьями, да еще вышедшими из той же профессиональной среды, что и я. И опять птичка обломинго, они меня предают. И все эти проблемы одновременно валятся на меня как снежный ком. А ты еще удивлялся, почему я такой вздернутый был, что на тебя налетел.

– Совсем скоро ты поймешь, что должен быть им всем искренне благодарен, – сообщил Илья, и я едва не взвыл.

– Да за что, стесняюсь спросить?!

– Потому что они, сами того, скорее всего, не осознавая, подталкивали тебя к дальнейшему росту. К переосмыслению своей жизни.

– Я вообще-то решил с этой компашкой завязать раз навсегда. Так что спасибо им сказать уже не получится. Все, поезд ушел, можете целовать рельсы.

– А никто и не требует от тебя благодарить их лично, – пожал плечами Калач. – Главное – сам для себя пойми, что без них ты бы так и барахтался в своем болоте, медленно и верно погружаясь на самое дно. Ты жил в удобной иллюзии и не хотел замечать очевидного: что на фирме все не слишком хорошо, и пора всерьез пересмотреть общий подход к делу. Что в семье зреет разлад. Думаю, эта ссора была ведь далеко не первой? Но ты не хотел прислушиваться к просьбам жены. Ты считал их не более чем женскими капризами. А что до друзей, если бы они не спровоцировали этот конфликт, ты продолжал бы находиться в среде, которая исчерпала себя и уже не могла тебе ничего дать. И только твоя внутренняя злость на это событие заставила тебя трепыхаться, предпринимать какие-то шаги. Ты не оказался бы сейчас за рулем этой машины по дороге в Минеральные Воды, если бы не они все. И то, что все случилось для тебя почти одновременно, – это тоже знак. Пора останавливать свой самосвал, несущийся в пропасть.

Илья наконец-то замолчал, отвернулся и стал смотреть в окно, дав мне тем самым понять, что ответа от меня пока не требуется. Легко ему говорить! Быть благодарным за предательство, это как вообще? Христианское смирение во мне воспитывать будем? Ударили одну щеку, подставь вторую? Спасибо, дорогие мои, за науку, век вам обязан буду. Марина, Марик, Саныч и все остальные – всем от меня горячий рахмат, сенкью и прочие данкешон!

Для того чтобы быть полезным другим, нужно разобраться в своей жизни.

Мы мчались по шоссе, я на автомате совершал привычные действия, отслеживая дорожную обстановку, а сам думал над тем, что сказал Калач. Первая волна гнева и злости улеглась, и я честно решил попытаться найти, почему же мне стоило поблагодарить жену за ее капризы.

Я вспомнил, как Марина, трогательная и растерянная, сообщила мне, что, кажется, у нас будет и второй малыш. Она еще кормила грудью нашего первенца, поэтому никто из нас не ожидал, что беременность наступит так скоро. И куда же нам тогда ставить вторую кроватку? Я обнимал жену и машинально прикидывал новую планировку в комнате, одновременно понимая, что здесь тесно, нам нужно жилье попросторнее. Забирал я ее с малышкой уже в новую квартиру. Пришлось изрядно попотеть ради этого, но у меня все вышло так, как надо. Получается, Илья прав?

Я мотнул головой. Да нет, это всего лишь притягивание фактов за уши. Ну хорошо: вот захотела она вывозить детей на море чаще, чем раз в год. Я все взял и обеспечил. Не всегда, конечно, смог вырываться туда вместе с ними, но уж мои домашние отдыхали на всю катушку. А я в это время искал новые контракты, договаривался с поставщиками и контрагентами, порой не вылезая с очередной проблемной стройки. И вновь выходит так, что в словах Калача есть доля правды. Без Марины мне было бы достаточно и того, что есть. Мы бы так и жили в старой малогабаритной двушке-хрущевке, доставшейся мне от бабушки, а офис моей конторы ютился в полуподвальном помещении из одной комнатки, из которой никогда не было видно света.

Ладно, пусть так. Готов признать: без Марины я бы не достиг и половины того, чего имею сейчас. Но бывшие друзья? Их-то я за что должен благодарить по этой логике? Они дарили мне чувство сопричастности особому элитарному кругу, поддерживали в радости и горе. А еще учили наслаждаться жизнью на полную катушку и помогали расслабиться после тяжелой работы. В особенности последние два пункта исполнялись с особым неистовством. А потом нашим дорогам пришло время разойтись, и возник этот дурацкий конфликт на ровном месте. Все складывается, похоже…

Нет, возвращаться к ним я точно не собираюсь. Раз уж мне настала пора что-то менять в собственной жизни, так тому и быть. Тем более, положа руку на сердце, я начинал тяготиться этими вечными посиделками в кальянной, где день за днем не происходило ничего нового. Менялись лица девушек за столом и в постели. Утром неимоверно болела голова. Неприятно тянуло под ребрами и отдавало куда-то в область печени. Но я считал это небольшой платой за то, что состою в тайном братстве самых лучших и успешных топ-менеджеров. Но, как выясняется, ты быстро ко всему привыкаешь, да и друзья мои при ближайшем рассмотрении на элиту совершенно не тянули. Обычные земные парни со своими тараканами. Было бы из-за чего так переживать разрыв с ними.

И тут я поймал себя на неожиданной мысли: я ведь забыл взять лекарства из своей аптечки! Купил медикаменты по списку Ильи – и все. В итоге у меня есть средство от диареи и от отравления, но нет запаса обезболивающих, без которых я чувствовал себя лошадью, умоляющей о том, чтобы ее пристрелили. Но, как выяснилось, теперь они мне и не нужны. Вот уже которое утро подряд я просыпаюсь с совершенно ясной головой, меня не мутит, я почти забыл, что такое внезапное головокружение, когда ловишь себя на том, что срочно ищешь, куда присесть, чтобы не свалиться, а по вискам течет холодный пот. Иными словами – я перестал разваливаться на ходу.

Более того, в последние месяцы я воспринимал все словно через вату. Меня, по большому счету, уже ничего не трогало и особо не волновало. Все шло по накатанной, а точнее, мой самосвал уверенно набирал ход под откос, а я даже не отдавал себе отчета, насколько далек я от его руля в тот момент. А сейчас я словно вынырнул и вспомнил, насколько острыми могут быть простые человеческие чувства. Только за этот день я успел впасть в отчаяние, рассвирепеть, озадачиться, почувствовать благодарность и изумление. И это мы еще до места не доехали, а у меня будто изрядный кусок жизни перед глазами пронесся.

– Наверное, это не совсем по тому заданию, что ты мне дал, – обратился я к Илье. – Но мне, кажется, очень нужен твой совет. Остро нужен, даже так. Я сейчас понял, что действительно благодарен жене за то, что она была со мной. За то, что толкала меня вперед, тормошила. И я уже не уверен, что мне вправду стоит с ней разводиться. Я понимаю, ты скажешь, что я сам должен понять, как вернуть ее расположение, чтобы мы хотя бы могли по-человечески поговорить. Но я боюсь. Очень боюсь того, что она меня не услышит. Или просто не захочет слушать. А ты точно знаешь, что делать в таких случаях. И поэтому мне безумно нужна твоя помощь. Как старшего товарища. Как, – мой голос почему-то внезапно осип, – как друга.

– Что ж, – произнес Илья, и в его интонациях я не услышал привычного уже ерничанья, которое так раздражало меня в первый день. – Не скажу, что это будет легко. Но нет ничего невозможного. Отношения должны отныне стать частью твоего распорядка дня. Ты же ведешь рабочий планер?

– Конечно! – кивнул я. – И я, и мой секретарь, чтобы ничего не упустить из вида.

– Что ты обычно туда вписываешь? Рабочие встречи, важные звонки? Вот теперь ты должен вносить туда и действия, которые обычно считал само собой разумеющимися. Сколько раз в день ты обнимал жену?

– Э? – вопрос застиг меня врасплох. – Ну, когда как. В последнее время редко. Марина обычно с порога начинала на меня наезжать, тут уже не до объятий.

– Отныне ты будешь обнимать ее минимум три раза в день. Минимум! Первый раз, когда покидаешь дом. Второй раз, когда возвращаешься. И третий раз, когда вы отправляетесь спать.

– Хорошо, я все понял. Но вносить это в рабочий график? Серьезно?

– А я похож на того, кто сейчас шутит? – голос Ильи звучал устало и встревоженно. – Ты и так достаточно долго пренебрегал этой сферой, за что и пришел к закономерной развязке. И либо ты заводишь себе новые полезные привычки, среди которых – обнимать жену, говорить ей, как ее любишь, восхищаться тем, как она выглядит, помогать ей на досуге с покупками. Или максимум, на что тебе остается надеяться, на то, что она тебя пожалеет и вернется. А через полгода уйдет уже навсегда.

– Почему уйдет? – я вновь не мог понять, о чем толкует мой наставник.

– Потому что ее надежды вновь будут обмануты. А в ее системе координат – и вовсе растоптаны. Так как она ждет, что ты наконец-то прислушаешься к тому, что она пытается до тебя донести, а ты пока настроен продолжать вести себя как раньше. Согласись: проще купить шикарный букет, какие-нибудь драгоценности, а потом спокойно забыть обо всем до очередного скандала, после которого снова попытаться откупиться дорогими подарками. Но я прямо говорю: это тупик. Тебя спасут только маленькие ежедневные шаги в нужном направлении. Не раз в год по обещанию, не потому что вдруг так звезды сложились. А каждый божий день обнимать, признаваться в любви, благодарить за ее труд, выслушивать, пытаться понять, говорить о том, что нужно ей и тебе, искать компромиссы. Только так и никак иначе.

Я не сразу понял, что меня зацепило в словах Ильи, но, обдумав, что он сказал, нашел этот момент.

– Ты говоришь, надо благодарить ее за труд. За то, что она сидит дома. А Марина меня за мой труд благодарить не должна? За то, что я ради нее и детей впахиваю от рассвета до заката?

– А тебе не кажется, что жена просто зеркалит отношение к ней? Ты сказал, она сидит дома, а разве она в это время не занимается детьми? Не готовит им и вам еду? Не стирает, не убирает, не читает с ними азбуку? Не сидит рядом с их постельками, если они болеют?

– И что? Разве это так сложно? Другие на ее месте радуются, что можно все внимание детям уделять и не надо торопиться выходить из декрета на работу.

– Вот именно! Ты считаешь это само собой разумеющимся. Так и она полагает, что ты обязан содержать своих близких и никакой отдельной благодарности тебе за это не полагается. Ведь ты же не говоришь ей спасибо за то, что делает она? Так почему она должна? У вас же в семье равноправие, я надеюсь. Или тебе по умолчанию позволяется больше остальных? Но тогда не удивляйся, что самый близкий человек взбунтовался. Ты же даже не скрывал от нее, что изменял. Считал это не заслуживающей внимания ерундой. А ты хотя бы представляешь, насколько это бьет по женской самооценке? Понимаешь, как тебе повезло с Мариной, что она столько времени, несмотря ни на что, старалась сохранить вашу семью?

После этих слов мне стало неуютно. В том, что говорил Калач, безусловно, была своя правда, но какая-то горькая. Я чувствовал, что мои представления о мире, доселе такие незыблемые, дали трещину. Выходит, я не настолько идеальный глава семейства, как думал о себе, и недостаточно старался ради близких? Осознавать это было очень неприятно. Будто щенка носом в лужицу ткнули. Так себе ощущение, лучше бы без него обойтись, уверяю.

– Ладно, – вздохнул я. – Про обнимашки я все понял. Но ближайшие полторы недели мы с женой не увидимся. А разводиться она хочет прямо сейчас. И как мне ее отговорить от этого намерения? Как убедить, что мне нужно это время, чтобы разобраться с собой. А потом мы уже можем спокойно поговорить обо всем, что нас тревожит.