Текст книги "Цифровые валюты и ЧВК. Хаос и смута в мире финансов"

«Государства слишком много в экономике». Откровенное враньё приватизаторов

Приватизация 1990-х годов – незаживающая рана российского общества. Первая волна тогдашней приватизации проходила под флагом аукционов предприятий торговли и бытового обслуживания (так называемая «малая приватизация»). Вторая – под флагом акционирования государственных предприятий («ваучерная приватизация»). Третья волна – под флагом залоговых аукционов. Приватизацией дирижировали Е. Гайдар, А. Чубайс и В. Черномордин. Все три волны уложились в отрезок времени 1992–1996 годов. Народ был ограблен стремительно, согласно рецептам «шоковой терапии» Милтона Фридмана.

И это было не просто ограбление. Это была революция, которая привела к замене социализма на капитализм. Эта революция привела к появлению крупной компрадорской буржуазии, которую у нас принято называть «олигархами». Заработал постоянно действующий механизм эксплуатации природных ресурсов, а также населения России. Последнее было превращено в наемных работников, точнее рабов. И главным бенефициаром этих «преобразований» стал даже не российский «олигархат», а Запад, который расставил своих представителей в лице российских олигархов на ключевые позиции в экономике России. Россия была втянута в сети неоколониализма.

Пик приватизации пришелся на 1993 год («ваучерная приватизация»), когда в частные руки перешло 42.924 государственных предприятия. Их продажа принесла в государственную казну 450 млрд тогдашних обесценившихся рублей, или, по существовавшему в те годы курсу рубля, около 90 млн долларов. Самое настоящее ограбление века. Подобно тому, как большевики в 1918 году провели стремительную национализацию частных предприятий, точно также необольшевики в лице Е. Гайдара, А. Чубайса и прочих «революционеров» провели ограбление государства, а фактически всего народа.

Приватизация продолжалась и во второй половине 90-х годов, и в нулевые годы, но не такими революционными темпами. В 2004 году Счетная палата РФ подготовила доклад «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993–2003 годы (экспертно-аналитическое мероприятие)»[45]45
  URL: https://www.susu.ru/sites/default/files/dissertation/analiz-processov-privatizatsii.pdf


[Закрыть]. Он, к сожалению, не стал достоянием широкой общественности. В нём много интересных фактов и деталей. В частности, отмечается, что к 2003 году произошла смена 80 процентов первоначальных бенефициаров приватизации. Хорошо спланированная операция по заметанию следов, затрудняющая возможность пересмотра приватизации.

С 1992-го по 2006 г. в России было приватизировано 119 951 государственное и муниципальное предприятие, за которые в бюджет поступило 505,9 миллиарда рублей. В расчёте по усредненному курсу 30 рублей за 1 доллар США получается менее 17 миллиардов долларов[46]46
  «Безопасность Европы». Институт Европы РАН. – М.: «Весь мир», 2011.-С. 434.


[Закрыть]. Согласно другой оценке, в период 1992–2002 гг. в государственный бюджет РФ поступило от приватизации государственного имущества в общей сложности 7,2 миллиарда долларов. В это же время проходила приватизация в Венгрии, и эта небольшая европейская страна получила за тот же период 15 миллиардов долларов. А Бразилия от приватизации за то же десятилетие выручила 67 миллиардов долларов[47]47
  Андреев, С.Ю. Набат звучит всё громче. – СПб., 2004. – С. 66.


[Закрыть]. Столь масштабное ограбление является преступлением, не имеющим срока давности.

О приватизации и её последствиях не было принято говорить во властных структурах России. Российские чиновники вместе с российскими «олигархами» стремились вписаться в западный мир. Казалось бы, ситуация радикально изменилась после 24 февраля прошлого года, когда на Украине стартовала специальная военная операция, а коллективный Запад фактически начал необъявленную войну против России.

Но только что прошедший Петербургский международный экономический форум (ПМЭФ) показал, что в сознании российских чиновников и олигархов мало что поменялось. Невольно вспоминаются слова известного спекулянта Джорджа Сороса, которые он произнес в 2000 году по поводу странного поведения игроков на известной американской фондовой бирже NASDAQ. Вместо того, чтобы выходить из игры, они делали ставки на рост акций. «Музыка уже не играет, а они продолжают танцевать», – сказал тогда Сорос. То же самое можно сказать и про подавляющее большинство участников ПМЭФ-2023. Вместо того, чтобы говорить о переводе экономики на рельсы мобилизации, они призывали сохранять не тронутыми основные принципы экономического либерализма. В частности, не допускать усиления роли государства, во всём полагаться на «невидимую руку» рынка. Вместо того, чтобы требовать пересмотра результатов грабительской приватизации 1990-х годов и добиваться национализации стратегически значимых предприятий (особенно относящихся к оборонно-промышленному комплексу), они хором стали призывать к новой приватизации. Я об этих призывах Эльвиры Набиуллиной, Максима Орешкина, Максима Решетникова, Антона Силуанова, Андрея Костина говорить специально не буду, об этом я написал в статье «ПМЭФ-2023, или Пыль в глаза»[48]48
  URL: https://t.me/REOSH_Sharapov/1258


[Закрыть].

Сейчас я хочу остановиться подробнее на аргументе сторонников новой приватизации: мол, государства в российской экономике слишком много. Давайте разбираться.

Приватизаторами используется выражение «доля государства в экономике» и тут же называется величина этой доли. Почти всегда превышающая половину, причём постоянно растущую. Чаще всего оперируют оценками Федеральной антимонопольной службы (ФАС), согласно которым до кризиса 1998 года доля государства в создании ВВП равнялась примерно 25 %. С 2005-го по 2015 год вклад государства и госкомпаний в ВВП вырос с 35 % до 70 %. Чиновники ФАС делали заявления, что, мол, и после 2015 года государственный сектор продолжал укрепляться. Хотя конкретных цифр не называли. По мнению тогдашнего главы ФАС Игоря Артемьева (руководил ведомством до конца 2020 года), увеличение количества предприятий с госучастием в капитале обусловлено санкционным давлением на Россию. «Чем больше санкций действует, тем активнее происходит огосударствление», – заявил он в интервью газете «Коммерсантъ» в сентябре 2018 года.

В 2014 году МВФ оценил долю госсектора в российской экономике на уровне 70 %, что примерно соответствовало оценке ФАС. Однако в 2016 году МВФ пересмотрел методику оценки, понизив долю государства более чем вдвое – до 33 %.

Удивительно, что ФАС, которая оценивает долю государства более чем в 70 %, при этом на госкорпорации, которые действительно следует отнести к госсектору, отводит всего 7-10 % ВВП. Что же собой представляют остальные как минимум 60 % доли государства в ВВП?

Во-первых, это акционерные общества с участием государства. Но это компании, которые преследуют цель получения прибыли. Это не просто государство, а госкапитализм. И значительная часть прибыли таких акционерных обществ поступает в виде дивидендов в частные карманы.

Во-вторых, многие так называемые «государственные» компании функционируют в отраслях, не относящихся к реальному сектору экономики. По той методологии, которая была навязана Российской Федерации более 30 лет назад, они вроде бы создают валовой внутренний продукт (ВВП), но на самом деле они продуцируют лишь «пену», которая учитывается как полноценный продукт. Вот, например, говорят, что Сбербанк и ещё ряд банков следует отнести к государственным кредитным организациям. Доля финансово-банковского сектора в создании ВВП РФ оценивается Росстатом примерно в 6 процентов. Значит, уже получается, что банки с участием государства создают более 4 % ВВП.

В-третьих, в оценках ФАС и им подобных всегда в расчет берется доля в создании ВВП такого специфического сектора, как «государственное управление». На него приходится свыше 15 % создаваемого ВВП. Трудно поверить, но вклад сектора «государственное управление» в создание ВВП в России превышает вклад добывающей промышленности (около 14 %) и вклад обрабатывающей промышленности (также примерно 14 %). Получается, что чиновники разных министерств и ведомств – также государственный сектор экономики. И их складывают с госкорпорациями, «Роснефтью» и «Газпромом» и прочими государственными компаниями, работающими в реальном секторе экономики. Это всё равно, что складывать яблоки с арбузами и сливами. Занимательная арифметика!

В своих рассуждениях о доле госсектора в экономике мы можем танцевать от обратного. А именно от того, какой эта доля стала в результате приватизации 90-х годов. В 1994 году в частные руки перешло 95 % предприятий химической и нефтехимической промышленности. В черной металлургии уже в 1994 г. на приватизированных предприятиях производилось 99 % продукции. Таким образом, в указанных отраслях доля государства после чубайсовской приватизации составила максимум несколько процентов. Как же эти несколько процентов за неполные три десятилетия превратились в десятки процентов, в долю, превышающую половину? Вы что-нибудь слышали о масштабных национализациях в нынешнем столетии? – Я лично не слышал. Даже не знаю единичных случаев. В нашем законодательстве, как это ни странно, нет даже понятия «национализация». «Приватизация» – сплошь и рядом. А «национализации» нет.

Странно, но почему-то чиновники и обслуживающие их эксперты не пользуются более понятными и точными показателями позиций частного капитала и государства в экономике. Важным таким показателем является доля в уставном капитале предприятий (компаний).

По данным Росстата, на конец 2021 года доля государства (суммарная доля федеральных органов власти, органов власти субъектов РФ и муниципалитетов) в общем объеме уставных капиталов всех организаций (юридических лиц), действующих в экономике, равнялась 23 %. Это и есть ключевой показатель, с помощью которого можно и нужно оценивать долю государства в экономике. Но 23 %, образно выражаясь, это «средняя температура по госпиталю». В ключевых секторах российской экономики этот показатель намного ниже. В добывающей промышленности он равнялся (2021 год) всего 0,50 %, в обрабатывающей промышленности – 4,20 %.

Можно ещё воспользоваться таким показателем, как доля государства в активах сектора (отрасли). Причём не всех активов (которые могут включать в себя финансовые активы, интеллектуальную собственность и т. п.), а лишь реальных активов в виде природных ресурсов и основных фондов. Ведь приватизаторам, в первую очередь, нужны эти, «твердые» активы. Обратимся к Росстату. По его данным, в 2000 году частному капиталу принадлежало 75 % основных фондов, а государству лишь 25 %. Последние данные на 2021 год. Первый показатель вырос до 85 %, а второй снизился до 15 %.[49]49
  Российский статистический ежегодник. – 2022. – С. 310.


[Закрыть] Где же здесь усиление позиций государства в экономике? Наоборот, мы видим, что государство передает остатки своей собственности частному капиталу.

А то, что формально ещё принадлежит государству, де-факто в значительной степени уже приватизировано. Те же госкорпорации работают не только и не столько на государство, сколько на частный карман топ-менеджеров этих корпораций, а нередко также на частные карманы чиновников и олигархов, прямо или косвенно связанных с госкорпорациями. Такие корпорации нужно подвергнуть подлинной национализации, заставить их работать на интересы Российской Федерации и её народа.

Прозвучавшие на ПМЭФ призывы к приватизации ослабляют и без того слабое государство и подрывают национальную безопасность России.

P.S. Одним из дополнительных (но очень важных) показателей, характеризующих позиции государства в экономике, о котором я не сказал, является величина его бюджета. В первую очередь, относительный его уровень (по отношению к ВВП). Доля формирующих бюджет налогов в ВВП России в 2021 году составила 11,4 %. По этому показателю Россия отстает от многих стран мира. Вот значения этого показателя у ведущих стран Запада (%): США – 24,3; Германия – 38,2; Франция – 46,1; Италия – 42,1; Канада – 33,0; Япония – 31,4[50]50
  URL: https://svspb.net/danmark/nalogov-v-vvp-stran.php


[Закрыть]. Такое отставание России также подрывает национальную безопасность нашего государства.

Пять развилок российской экономики. Выбор надо делать прямо сейчас

Известный российский экономист Дмитрий Белоусов (брат нынешнего первого вице-премьера Андрея Белоусова), руководитель направления анализа и прогнозирования макроэкономических процессов Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП), подготовил аналитическую записку под названием «Уроки на долгосрочный период: что означает “поворот к себе”?». К сожалению, этого документа в интернете нет. Записка дана в изложении в материале «РБК» «Пять перспективных противоречий» с приведением ряда цитат из документа[51]51
  URL: https://www.rbc.ru/newspaper/2023/06/30/649c0c0a9a7947e6cc36e044


[Закрыть]. Впрочем, некоторые положения документа в изложении «РБК» дублируются другими публикациями Дмитрия Белоусова, которые имеются в открытом доступе. Идеи записки получили сильный резонанс в российских СМИ и экспертном сообществе. В целом реакция позитивная.

Большинство публикаций по российской экономике сегодня представляют собой, образно выражаясь, описание «отдельных деревьев», из которых состоит «лес». То есть описание тех или иных вопросов, важных, но при этом частных. Дмитрий Белоусов попытался дать целостную картину всего «леса», заставляя читателя записки задуматься.

Обозначаются пять главных проблем, с которыми предстоит сталкиваться экономике России в ближайшие 20–25 лет, т. е. чуть ли не до середины нынешнего столетия. Точнее, сталкиваться тем, кто определяет экономическую стратегию и экономическую политику страны. Эти пять проблем в публикации «РБК» также называются «противоречиями», «узлами» (которые надо будет развязывать), «развилками» и даже «болевыми точками». Перечислю их:

1. Противоречие в виде парадоксального сосуществования в стране избыточности и недостаточности трудовых ресурсов; это выражается в наличии в стране безработицы при одновременной нехватке на некоторых направлениях и некоторых участках экономики работников.

2. Развилка между двумя стремлениями: сделать экономику более рыночной или более плановой. Особенно страсти по поводу этой развилки стали разгораться после 24 февраля 2022 года, когда возникла необходимость перестройки экономики с учетом начавшегося противостояния России и коллективного Запада.

3. Развилка между двумя курсами: курсом на достижение технологического суверенитета с опорой на внутренний рынок и собственные ресурсы и курсом на развитие торговых, инвестиционных и иных экономических связей с другими странами. Актуальность выбора на данной развилке также резко выросла после 24 февраля прошлого года.

4. Развилка между двумя логиками, которые Дмитрий Белоусов называет «экономической» и «хозяйственной». Экономическая логика выстраивается прежде всего вокруг идеи эффективности. Хозяйственная логика исходит из того, что решение тех или иных экономических проблем может иметь низкую окупаемость или окупаемости вообще не будет. При первой логике целью и критерием эффективности является прибыль. По второй логике таковыми являются потребности общества.

5. Развилка между курсом на сохранение (или даже усиление) социально-имущественной дифференциации российского общества и курсом на выравнивание доходов и доступа к социальным благам (образование, здравоохранение и др.).

Некоторые развилки (по крайней мере, в том изложении записки, которое представило агентство «РБК») описаны очень схематично и неполно. Приведу лишь пример по первой развилке. В записке говорится, что дефицит рабочей силы проявляется, в первую очередь, в виде нехватки квалифицированных специалистов для высокотехнологических отраслей. Но в статье «РБК» почему-то обходится стороной вопрос о том, что в России существует гигантский спрос на рабочие руки мигрантов, причём самой низкой квалификации. По числу иммигрантов в абсолютных числах Россия в 2020 году занимала 4-е место в мире (11,58 млн чел. или 7,9 % населения) после США (43,43 млн чел. или 13,1 % населения), Германии (14,22 млн чел. или 17,0 % населения) и Саудовской Аравии (13,00 млн чел. или 37,3 % населения). По данным МВД, в январе-сентябре 2022 г. в РФ приехало 12,78 млн мигрантов, что на 3,5 млн больше, чем за аналогичный период 2021 года.

Особого секрета в этом феномене сосуществования в России безработицы и гигантской армии гастарбайтеров нет: рабочая сила иммигрантов очень дешева. В России доминирует логика, которую Белоусов назвал «экономической» (четвертая развилка). То есть логика бизнеса, нацеленная на максимизацию прибыли, создает спрос на дешевых гастарбайтеров. Граждане России оказываются на рынке труда лишними. Даже если бы Минтруд попытался исправить этот перекос (хотя явных попыток не просматривается), он не смог бы добиться особого успеха. В силу того, что «экономическая» логика пока абсолютно доминирует над «хозяйственной». «Экономическая» логика применительно к вопросу рабочей силы также доминирует над логикой национальной безопасности Российской Федерации. Гигантское количество мигрантов, по признанию МВД РФ, становится фактором дестабилизации внутренней ситуации в стране. Независимые эксперты высказываются менее политкорректно: масштабное присутствие гастарбайтеров в стране можно назвать «минированием» России. Опять же МВД РФ имеет очень ограниченные возможности затормозить (или даже повернуть вспять) процесс такого «минирования». По той причине, что «экономическая» логика довлеет не только над «хозяйственной», но также над логикой национальной безопасности.

Как отмечает Дмитрий Белоусов, государство по перечисленным противоречиям проводило и проводит политику балансирования и лавирования. Но ресурс такого балансирования и лавирования очень ограничен. Какое-то время удавалось сидеть на двух стульях. Стулья раздвигаются. Если, в конце концов, не определить, на каком же стуле сидеть, может произойти самое худшее: страна упадет в дыру, которая возникла между двумя стульями.

Ещё раз подчеркну, что после 24 февраля прошлого года сидение на двух стульях стало особенно опасным. Надо было быстро определяться с выбором, ибо на кону была уже не просто экономика, а национальная безопасность. И этот выбор, по моему мнению, следовало бы обнародовать и зафиксировать в документах. В первую очередь, в таком документе, как Стратегия экономического развития Российской Федерации. Целый год я ждал появления этого документа, но его как не было, так и нет. Даже чисто формально мы должны были иметь «Стратегию», поскольку этого требует Федеральный закон от 28 июня 2014 года № 172-ФЗ «О стратегическом планировании в Российской Федерации». Статья 16 указанного документа прямо называется «Стратегия социально-экономического развития Российской Федерации». В ней подробно описывается процесс разработки и принятия «Стратегии» и определяются основные параметры документа. Именно в «Стратегии» нужна расстановка акцентов и внятное определение выбора по каждой из пяти упомянутых в записке Дмитрия Белоусова «развилок».

В целом, если ещё раз пройтись по пяти развилкам, то следует признать, что остаются доминирующими следующие варианты выбора:

1. Приоритетным остается курс на закрытие дефицитов по рабочей силы за счет мигрантов, а не путем снижения и ликвидации безработицы среди местного населения. Одновременно продолжается отток из России отечественных «мозгов», т. е. специалистов высокой квалификации.

2. Курс на сохранение рыночной модели экономики явно доминирует над курсом усиления позиций государства в экономике и усиления плановых начал. Одним из проявлений такого доминирования стало коллективное выступление чиновников финансово-экономического блока на ПМЭФ-2023 в пользу проведения очередной приватизации. Глава ЦБ Эльвира Набиуллина на том же форуме усмотрела угрозу возможного возрождения в России государственного экономического планирования.

3. Курс на усиление экономической самодостаточности и достижение технологического суверенитета России явно проигрывает курсу на сохранение высокой интегрированности России в мировую экономику. Здесь мы наблюдаем лишь тактический маневр, выражающийся в переориентации Российской Федерации с западного направления (США, Европа и др.) на восточное (Китай, Индия, Турция и др.).

4. Логика «экономическая» сохраняет своё доминирование над логикой «хозяйственной» (выше я показал это на примере того, как решается проблема рабочей силы в России).

5. Социально-экономическая поляризация российского общества продолжается. Я об этом написал недавно, опираясь на российскую и зарубежную статистику, в статье «Имущественная поляризация общества: российский капитализм «“впереди планеты всей”»[52]52
  URL: https://t.me/REOSH_Sharapov/1260


[Закрыть].

Считаю, что Дмитрий Белоусов действительно выделил самые ключевые «развилки» или «болевые точки» российской экономики. Тем самым заставив задуматься нас о текущем и возможном будущем состоянии не только экономики, но и всей России как государства. Впрочем, по одному моменту с ним согласиться никак не могу. Он говорит о том, что названные противоречия будут значимыми для России в ближайшие 20–25 лет. Такого времени у России, которая сегодня застыла на обозначенных «развилках», нет. Долгое пребывание в раздумьях на этих «развилках» для России опасно. У трёх богатырей, что изображены на картине Васнецова, также был нелегкий выбор. В сказках про трёх богатырей есть варианты, но чаще говорится так: «На развилине путей-дорог лежит Вещий камень, а на нём надпись: “Направо пойдёшь – коня потеряешь, себя спасёшь; налево пойдёшь – себя потеряешь, коня спасёшь; прямо пойдёшь – и себя и коня потеряешь”».

Сегодняшней России следует определяться с выбором. Долгое пребывание на развилке – самый опасный вариант. Никаких 20–25 лет в запасе нет. И если использовать схему Дмитрия Белоусова из пяти развилок, то спасительными для России, по моему мнению, могут быть лишь следующие варианты:

1. Отказ от иностранной рабочей силы за счет тех миллионов наших сограждан, которые являются безработными (на самом деле их намного больше, чем это следует из официальной статистики).

2. Усиление позиций государства в экономике, отказ от идеологем «рыночной экономики» (особенно от такой их версии, как «Вашингтонский консенсус»). Введение для предприятий государственного сектора экономики директивного планирования. Восстановление такого института, как Госплан.

3. Курс на достижение экономической самодостаточности России, что позволит нам достичь не только технологического суверенитета, но полного национального суверенитета во всех сферах (экономического, финансового, информационного, культурного и др.).

4. Логика «хозяйственная» должна, безусловно, доминировать над логикой «экономической». В первую очередь, такое доминирование необходимо в стратегически значимых отраслях и в государственном секторе экономики.

5. Курс на выравнивание доходов и возможностей доступа к социальным благам должен быть единственно возможным. Именно выравнивание, но не уравниловка. Должен действовать принцип оплаты труда по количеству и качеству. При этом любые нетрудовые доходы следует определить недопустимыми.

По сути, Дмитрий Белоусов спровоцировал (в хорошем смысле слова) дискуссию по вопросу: следует ли России по-прежнему катиться по рельсам так называемой «рыночной экономики» (с её так называемой «экономической» логикой) или попытаться перейти на рельсы независимого и действительно социально-ориентированного развития.

Первую модель можно назвать капитализмом, причём капитализмом зависимого типа. Вторую модель люди привыкли называть социализмом. И не каким-то малопонятным простому человеку социализмом Платона, Томаса Мора, Фурье или Сен-Симона. А конкретно тем социализмом, который был в Советском Союзе.

90 или даже 99 процентов граждан РФ уже сделали свой выбор. В пользу второго из названных вариантов. Зачем ждать 20–25 лет (как предлагает Дмитрий Белоусов)? Власти могут и должны сделать этот выбор прямо сегодня.