Текст книги "50 знаменитых бизнесменов"

Западные страны также не обошли его вниманием. Он получил диплом почетного доктора наук от Политехнического института в Нью-Йорке, почетного доктора Эбердинского университета, шведский орден Полярной звезды, медаль Нобелевского фонда и много других престижных наград. Из-за этой противоречивости журналисты, да и не только они, создали Максвеллу репутацию загадочного человека. И ему доставляло большое удовольствие ее поддерживать.

К своему огромному состоянию Роберт относился весьма сдержанно, считая, что главное удовольствие, которое оно ему доставляет, – это возможность не задумываться над тем, где припарковать машину. Он очень ценил время, считая, что время – это деньги, но вместе с тем достаточно редко носил часы, более того, часто не знал, какое сегодня число. Расписание его деловых встреч было весьма насыщенно, но ему крайне редко удавалось его соблюдать.

Максвелл купил себе собственный самолет только для того, чтобы не быть в зависимости от авиакомпаний. Он очень ценил в других пунктуальность, однако сам ею не отличался. Как правило, даже если он попадал на заранее запланированную встречу, то обязательно с опозданием. А вообще Роберт мог все поменять в последнюю минуту. Неписаное правило, следуя которому он всегда отвечал на телефонные звонки, делало беседу с ним поблизости от телефона практически невозможной.

Многих компаньонов и сотрудников Максвелла пугал не столько его стиль руководства, сколько чисто внешнее впечатление: «Его физические размеры устрашают, и многим новичкам кажется, что он целиком заполняет собой комнату, как бы просторна она ни была. К тому же у него особый дар, встречающийся, видимо, только у политиков и крупных бизнесменов: выносливость, которой не видно предела и которая не покидает его, пока начатое дело не закончено. Он всегда выглядит так, словно нисколько не сомневается, чем все кончится, хотя на самом деле исход далеко не предрешен, и это дает ему преимущество в переговорах как с предпринимателями, так и с профсоюзными лидерами».

Даже после всемирного биржевого краха в октябре 1987 г. рыночная стоимость корпорации «Максвелл коммюникейшн» составляла более 2 млрд долларов, а в планах Максвелла уже была новая цель – к 1990 г. выпускать продукцию на сумму от 3 до 5 млрд долларов.

Его компании имели отделения в 26 странах, в которых работало более 27 тыс. человек, из них 20 тыс. – в Великобритании, а 5 тыс. – в США и Канаде. Максвелл считался крупнейшим издателем в Европе и вторым по масштабам в Америке. Он являлся президентом «Премьеры» – ведущего киноканала кабельного телевидения в Соединенном Королевстве, президентом «Редифьюжн кэйбл» – кабельного телеканала с самым большим в Британии капиталом, президентом «Эм-Ти-Ви» – европейского канала поп-музыки, издателем первой паневропейской газеты «Еуропиэн», выходящей в Париже. И это далеко не полный перечень.

Несмотря на солидный возраст, Боб Максвелл был полон новых замыслов и проектов. Он мечтал, начав с нуля, создать собственную прибыльную газету, пользующуюся успехом. Однако этой мечте не суждено было сбыться.

5 ноября 1991 г. Роберт Максвелл погиб при загадочных обстоятельствах вблизи Канарских островов. Утром он исчез с палубы своей 55-метровой яхты «Леди Гислейн». После многочасовых поисков его тело извлекли из воды. Море было спокойным, а палубное ограждение одной из самых дорогих в мире яхт – достаточно высоким. Как он оказался за бортом – неизвестно… Убийство ли это было или самоубийство? И настоящий ли Максвелл похоронен в Иерусалиме? Ответов на эти вопросы до сих пор нет.

Своей неистощимой энергией и предприимчивостью Максвелл, как никто другой, заслужил ту высокую оценку, которую дал его коммерческой деятельности лорд Кер-тон – председатель Британской издательской корпорации: «Если бы у нас был еще десяток таких людей, как Роберт Максвелл, Британия не страдала бы от экономических проблем, не дающих ей покоя со времен войны».

Морита Акио

(род. в 1921 г. – ум. в 1999 г.)

Японский предприниматель и гениальный новатор маркетинга. Создатель и президент корпорации «Сони» – одной из крупнейших в мире фирм по производству электронной и вычислительной техники. Автор идей ряда неизвестных до того товаров: портативных транзисторных радиоприемников, магнитофонов и телевизоров, бытовых видеомагнитофонов и компакт-дисков. Владелец обширной торговой сети, занимающейся реализацией продукции «Сони» в 160 странах мира. Обладатель крупного состояния и недвижимости в Японии и США.

Современные японские корпорации начали формироваться в «эпоху Мэйдзи» (1869–1912 гг.). Власть в стране тогда принадлежала группе самураев, которые и создали олигархию. Они сами назначили себя руководителями первых крупных промышленных предприятий, утверждая, что «владелец японской фирмы – самурай по происхождению и бизнесмен по призванию». Уже тогда Япония начала бить рекорды по темпам экономического роста. Секрет был прост: корпорации могли привлекать из деревень сколько угодно рабочей силы. Дисциплинированные крестьяне на всю жизнь становились работниками предприятия, самоотверженно трудились и получали раза в три больше, чем могли бы заработать дома. До 70-х гг. XX в. ничего не менялось. Правительство ставило перед олигархами задачи по завоеванию западных рынков и наращиванию производства – и те их успешно выполняли. И хотя руководители корпораций уже не обязательно были самураями, работники продолжали свято выполнять их указания, трудясь без выходных и благословляя судьбу.

Однако в последние 20 лет японские промышленные гиганты начали испытывать все большие трудности. Деревень в Японии почти не осталось, и новую неприхотливую рабочую силу взять было неоткуда. Стала рушиться система «пожизненного найма», при которой работники чрезвычайно редко по доброй воле уходили из фирмы и знали наперед, какую зарплату они будут получать через 20 лет. Владельцы корпораций просто не могут сегодня платить большие деньги старым работникам исключительно за стаж, потому что нет прежнего притока молодых, готовых брать на себя всю работу в фирме практически бесплатно. Японцы почувствовали вкус к высокому уровню потребления и предпочитают работать в небольших фирмах, занимающихся финансовыми услугами, а не петь гимн корпорации. Один из недавних опросов выпускников университетов США и Японии показал, что молодые американцы ставят на первое место такие ценности, как «патриотизм» и «трудолюбие», а японцы – «личное процветание». Престарелые руководители японских промышленных гигантов сейчас уходят из жизни вместе со своими конгломератами, в последний раз проявляя корпоративный дух.

Про некоторых людей принято говорить, что с их смертью кончается эпоха. Японский бизнесмен Акио Морита вполне заслуживает подобного высказывания. Морита является основателем одной из крупнейших промышленных империй мира – «Сони» – пионера в области производства портативных транзисторных радиоприемников, телевизоров и магнитофонов. История ее создания и развития началась с уникального делового союза двух совершенно разных людей – Акио Мориты и Масару Ибуки: их объединяли общие цели и способность обнаруживать не замеченные другими возможности уже известных изобретений.

Будущий хозяин корпорации «Сони» родился 26 января 1921 г. в Нагое в богатой семье, занимавшейся производством японской водки саке марки «Нэнохимацу». Его предки в течение трехсот лет делали этот напиток из риса, растущего в окрестностях. Фамилия Морита в буквальном переводе с японского означает «сливные рисовые поля».

Акио был миллионером с рождения и рос в роскошном дворце с теннисными кортами, слугами и всем тем, что могут дать человеку власть и деньги. Мальчик проявлял большой интерес к технике. По его словам, он был буквально потрясен электрическим фонографом. Увлечение электроникой привело к тому, что «это мешало ему выполнять свою домашнюю работу», и он сам вспоминал позднее, что «стал самым отстающим выпускником в школе».

Отец с детства учил старшего сына навыкам управления, так как готовил его в преемники. С 10 лет Акио уже присутствовал на производственных совещаниях руководящего персонала фирмы. Это обучение, отмечал Морита, пригодилось ему в будущем, хотя ребенком он ненавидел тонкости семейного бизнеса.

До войны Акио окончил Императорский университет в Осаке, где изучал физику. Получив диплом, он стал работать экспертом по исследованиям в области электротехники. Это шло вразрез с традиционным фамильным бизнесом, но Морите удалось уговорить отца освободить его от обязанностей наследника и передать предприятие другому сыну.

После атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки военнослужащий Морита, уезжая в командировку, известил начальство, что в случае окончания войны не намерен возвращаться в часть, чтобы исполнить последний приказ – коллективное самоубийство. Время показало, что он был прав, когда пошел наперекор традиции.

Масару Ибука происходил из старинной самурайской семьи, жившей в горном храмовом поселке около Никко. По профессии он был инженером-электриком и во время Второй мировой войны работал над инфракрасным поисковым устройством и приставкой к телефону, исключавшей подслушивание. В мае 1946 г. Ибука в полуразрушенном здании столичного универмага «Сирокия» открыл Токийскую телекоммуникационную техническую компанию «Токио цусин кэнкусе», в которой сначала работало 20 человек. Фабрика была расположена в бедном районе, и условия труда были крайне примитивными. Во время дождя рабочим приходилось укреплять зонты над столами, потому что крыша протекала. В поисках товара, который завоевал бы признание потребителей, Ибука решил выпускать коротковолновую приставку для радиоприемников. Это позволило бы японцам слушать популярные передачи из-за границы.

Одна из газет опубликовала сообщение об изобретении Ибуки, которое попалось на глаза Акио Морите. После знакомства бывшие военнослужащие решили объединить усилия для работы в маленькой электронной фирме Ибуки: Акио предоставил в ее распоряжение денежные средства и знания в области электроники, а Масару – талант инженера-изобретателя.

Их первой продукцией стали устройства для приготовления риса: рисоварка и электропечка. Принцип работы был прост: на дно деревянного чана уложена электроспираль, мокрый рис замыкает электрическую цепь, ток нагревает рис до готовности, рис подсыхает, и цепь автоматически размыкается. Увы, на практике рис постоянно оказывался то недоваренным, то переваренным. Тогда партнеры стали успешно продавать на «черном рынке» упрощенную модель рисоварки – электрогрелку, представлявшую собой спираль, обшитую тканью. Это позволило им наладить выпуск придуманных Ибукой приставок к радиоприемникам, которые также пользовались огромным спросом.

Первым крупным заказом стал микшерский пульт для радиостанции «Эн-Эйч-Кей». При доставке пульта заказчику Ибука увидел в одном из кабинетов станции американский магнитофон «Вилкокс Гэй», запись в котором производилась не на проволоку, а на магнитную ленту. Ибука легко уговорил Мориту попытаться сделать такой же. Однако серьезной технической проблемой оказалось изготовление самой магнитной ленты. Первые образцы делались вручную: в поджаренную на сковородке окись железа добавлялся лак, полученный состав наносился на нарезанную рисовую бумагу кисточками. Качество записи звука было отвратительным.

Деньги Мориты – 537 долларов – помогли фирме стать на ноги, а изобретения Ибуки приблизили ее к рубежам мировой технологии. Стратегия предпринимателей строилась на использовании важных изобретений, сделанных другими, но не находивших практического применения, поскольку никто не усматривал в них коммерческого успеха. Друзья называли это «обнаружением не замеченных другими возможностей использования уже известных изобретений, улучшением их за счет оригинальных идей и превращением в товар, который пользуется спросом. Мы делаем то, чего не делают другие».

Первый нормальный катушечный магнитофон японского производства был создан только в 1950 г. Однако поначалу ожидания партнеров не оправдались. За магнитофонами не выстраивались очереди, более того, долгое время Морита не мог продать ни одного экземпляра. «Игрушка» весом 35 кг стоила 170 тыс. иен. Средняя зарплата в стране Восходящего солнца в то время была в 17 раз меньше. После длительных безуспешных попыток найти хотя бы одного частного покупателя Морита сумел сбыть новый товар Верховному суду Японии, которому остро не хватало стенографисток. Было продано 20 магнитофонов.

Затем Морита погрузил товар в старый грузовик и отправился в поездку по стране. Он посещал школы, где демонстрировал магнитофон, позиционируя его как учебное пособие. Школьные учителя хорошо отнеслись к этой продукции. Был собран заказ на 50 тыс. магнитофонов. И с тех пор дела фирмы пошли в гору.

В 1952 г. Морите пришла в голову идея сконструировать миниатюрный радиоприемник, способный обеспечить хорошее качество звука и при этом помещающийся в нагрудный карман мужской рубашки. Как обычно, техническую сторону в реализации идеи взял на себя Ибука. Он узнал, что американцы создали полупроводниковые транзисторы, которые можно было попробовать использовать в потребительском секторе. Масару Ибука решил применить транзисторы вместо электронных ламп в их новом радиоприемнике.

Он обсудил эту идею в США с инженерами из «Вестерн электрик». Однако те сказали, что из затеи ничего не выйдет, поскольку технология изготовления транзисторов пока еще не совершенна, да и себестоимость радиоприемника будет слишком высока. Но Ибука проявил упорство. Убежденный в том, что совершенствование технологии поможет устранить производственные дефекты и снизить затраты, он заключил с «Вестерн электрик» лицензионное соглашение на изготовление транзисторов, а вернувшись домой, стал усиленно трудиться над улучшением технологического процесса. Ему удалось снизить процент брака на сборке с95%до2%и существенно уменьшить издержки производства.

Первый транзисторный приемник поступил в продажу в 1955 г. Он был очень большим и ни в какой карман не помещался. Через два года на рынок был выпущен приемник поменьше. «Это был самый маленький в мире приемник, но все же он был больше обычного кармана мужской рубашки, – вспоминал позднее Морита. – Мы заказали рубашки для наших коммивояжеров с несколько увеличенными карманами, достаточно большими, чтобы опустить туда приемник». Позднее, с коммерческим успехом маленького радио, слово «транзистор» закрепилось за самим радиоприемником.

В дальнейшем фирма занялась освоением технологии печатных плат, позволяющих изготовить еще более миниатюрную аппаратуру. Она отличалась исключительной сложностью и тонкостью. Многие операции производились под микроскопом. В результате специалисты компании создали радиоприемники такого размера, что их можно было использовать как брелок для ключей, а магнитофон ненамного превышал по размерам пачку сигарет. В 1959 г. фирма разработала первый в мире портативный черно-белый телевизор на транзисторах. За ним последовали миниатюрные цветные телевизоры.

Продолжая политику использования неприменяемых и давно забытых изобретений и превращая их в товары, приносящие коммерческий успех, фирма Мориты получила лицензию на кинескоп, изобретенный много лет назад лауреатом Нобелевской премии Эрнстом Лоуренсом, одним из авторов бомбы, сброшенной на Хиросиму. Взяв за основу идею Лоуренса, японские специалисты разработали кинескоп с изображением, намного превосходившим по качеству все ранее достигнутое. Первый в мире цветной телевизор на транзисторах, работавший на батарейках, был выпущен ими в 1960 г. «Таким образом, – шутил

Морита, – один из создателей атомной бомбы оказался все же полезным японцам».

Свое современное название «Сони» фирма «Токио цусин кэнкусе» получила в 1958 г. Его придумал Морита после долгого изучения словарей. Ему понравилось латинское слово «сонус» – «звук», одновременно напоминавшее английское сленговое «сонни» (сынок). Вот только на родном японском это означало «потерять деньги», а потому для названия никак не годилось. Выкинув одно «н», Акио получил «сони». Слово звучало красиво, ничего не значило и так и осталось в названии компании. Морита считал, что «оно хорошо запоминается и произносится на всех языках одинаково».

Со времени основания «Сони» прошла долгий путь. Из маленькой электронной фирмы она выросла в огромный промышленный комплекс, продукция которого продается почти во всех странах мира. Стоит лишь упомянуть об основных ее изделиях, чтобы убедиться в том, что корпорация всегда была пионером научно-технического прогресса: транзисторный телевизор (1959 г.), телевизор на жидких кристаллах (1962 г.), видеомагнитофон (1964 г.), телевизионная трубка «Тринитрон» (1968 г.), видеокамера «Бета-макс» (1976 г.), 8-миллиметровая видеокамера (1983 г.), портативный телевизор (1984 г.), портативный проигрыватель компакт-дисков (1986 г.). Фирма также создала и стала производить первые дискеты для персональных компьютеров. Говоря о своей продукции, Морита шутил, что «Сони» добилась очень большого успеха потому, что думала о маленьких вещах. И в этой шутке – солидная доля правды.

Кульминация успеха «Сони» пришлась на 1977 г., когда Морита приобрел «Си-Би-Эс рекорде» за 2 млрд долларов, а два года спустя – киностудию «Коламбиа Пикчерс» за 4,9 млрд долларов. Эти приобретения сделали его компанию доминирующей силой в индустрии развлечений, с большой коллекцией аудио-, кино– и телевизионных записей.

Решая проблему, какие товары пускать в производство, японский предприниматель в отличие от американских коллег не проводил сложных исследований потребительского спроса, а основывался на собственном понимании того, что потребуется среднему человеку завтра. «Люди не могут сказать, чего они захотят через три года или через пять лет, – говорил президент «Сони». – Об этом приходится думать нам, и в этом мы должны быть экспертами».

Весьма показательна в этом отношении история портативного плейера «Вокмен». После создания компактного монофонического диктофона «Прессмен», ставшего непременной принадлежностью журналистов, «Сони» принялась за разработку стереомодификации такого же размера. В конце 1978 г. конструкторы всеми возможными средствами старались уплотнить монтаж компонентов стереомагнитофона. Задача была почти решена, осталось только поместить в модель блок записи. Но именно здесь разработчики потерпели полное фиаско. Созданный образец был признан негодным для производства, но поскольку он обладал удивительно хорошим качеством звука, его оставили в конструкторском отделе для собственного пользования.

Однажды в отдел забрел Масару Ибука. Он услышал музыку и неожиданно вспомнил о другом проекте – о разработке маленьких наушников. «А что если избавиться от динамиков и укомплектовать «стерео» этими наушниками? – предложил коллегам Ибука. – Ведь наушники потребляют меньше мощности и улучшают качество звука. Кто знает, может, нам удастся продать эту аппаратуру и без блока записи? Ведь звук-то у магнитофона прекрасный». Инженеры вежливо выслушали его, а про себя подумали, что старик окончательно спятил. Зачем делать магнитофон, который не записывает? Кто захочет слушать музыку через наушники, когда лучше использовать динамики? Зачем создавать что-то менее функциональное, чем прежде?

Тогда Ибука отправился к партнеру и продемонстрировал ему магнитофон с наушниками. Тот послушал и был восхищен качеством стереозвучания музыки. Разработчики были в шоке, когда Морита велел им заняться именно этой моделью.

Но не только конструкторы были удивлены. Специалисты по сбыту тоже посчитали проект сумасбродным. По их прогнозу, фирме грозили убытки от продажи каждого магнитофона с наушниками. И действительно, в начале 1979 г. «ущербный» магнитофон без функции записи, который назвали плейером, был низкодоходным товаром. Реклама предлагала его подросткам, но они не бросились раскупать новинку. Спросом продолжали пользоваться только крупногабаритные полноценные магнитофоны. Скептицизм инженеров и специалистов по маркетингу, похоже, оправдался.

А потом этот плейер открыли для себя «яппи», молодое поколение бизнесменов. Он оказался идеально приспособлен для того, чтобы слушать музыку во время бега трусцой или в транспорте. При этом аппарат вполне мог поместиться в дипломате или деловом костюме. Так новый товар стал пользоваться огромным успехом в среде «белых воротничков» всего мира.

Интересная история произошла с названием плейера. Когда нужно было давать рекламным агентствам название модели, Мориты в офисе не было. Кто-то из его подчиненных, явно испытывавший проблемы с английским языком, предложил слово «вокмен» (в буквальном переводе с английского – «гуляй-человек»). Вернувшись, Морита приказал поменять название. Но было поздно – реклама запущена, первые образцы с надписью «Вокмен» изготовлены. Странное словечко настолько прижилось, что, когда была выпущена партия плейеров с грамотным названием «Раунд-эбаут», покупатели в США и Великобритании не хотели их приобретать и требовали в магазинах «Вокмен».

Непревзойденный взлет популярности плейера поразил в фирме «Сони» почти всех, но в особенности управляющего производством, которому было приказано изготовить новинку в объеме 60 тыс. штук. Такое количество показалось ему явно преувеличенным, и, заказав комплектующие для всей партии, он велел собрать только половину изделий, считая, что у него будет достаточно времени на сборку второй половины. В результате, когда летом 1979 г. произошел скачок спроса на «Вокмен», фирма оказалась с горой заказов, но без готовой продукции, и управляющий чуть было не потерял работу. «Вокмен» стал одним из самых известных изделий «Сони».

75 различных его модификаций приобрели более 20 млн пользователей.

Даже став огромной империей, «Сони» долго сохраняла многие полупатриархальные особенности производства, царившие на фирме-родоначальнице. Она мало соответствовала обычному представлению о японском промышленном предприятии. В компании процветал дух внешнего равенства: хозяева свободно общались с рабочими и ходили в таких же синих халатах. По этому поводу Морита говорил: «Японские руководители относятся к рабочим не как к инструменту, а как к партнеру. У нас у всех одна судьба». Поэтому в деловых кругах на него смотрели как на авангардиста. Сам же Акио признавался, что сильно американизировался. И в это можно поверить, если учесть, что за время работы фирмы ему пришлось более 60 раз пересекать на самолете Тихий океан. Но для этого стремительного человека, по мнению Дж. Ландрама, облететь весь мир – все равно что для большинства людей отправиться в кино. В начале 60-х гг. Морита с женой Йошико и тремя детьми некоторое время даже жил в Нью-Йорке, где создавал службу сбыта фирмы «Сони».

Морита открыто упрекал руководителей промышленного комплекса Японии за отсталый стиль работы и настоятельно рекомендовал им взять на вооружение деловой подход Запада. Об этом он написал несколько книг, неодобрительно встреченных соотечественниками. В частности, он стал автором работы «Не слишком полагайтесь на школьное образование». В ней, как это видно из названия, Морита критиковал школьную подготовку и призывал к более прагматичному подбору кадров. В другой книге он писал: «В японских фирмах сохраняется слишком много «японских черт»: пожизненный наем на работу; продвижение по службе в зависимости от возраста; множество дополнительных льгот; трудности, связанные с увольнением служащих. Короче говоря, японская фирма напоминает учреждение социального страхования».

Такого же мнения придерживался и его партнер: «Многолетняя традиция приучила японцев к феодальной системе сеньора и вассалов. Нас никогда не приучали думать о собственных целях и задачах. В Японии не могут ставить перед собой задачи».

Оба руководителя фирмы «Сони» отбросили эти национальные традиции в интересах роста своего предприятия. В середине 60-х гг. они опубликовали в японских газетах призыв к молодым служащим наниматься на работу в заграничные филиалы фирмы «Сони». Главным критерием продвижения по службе для них являлись не успехи в учебе и послужной стаж сотрудников, а качество выполнения ими своих обязанностей. Но наряду со многими радикальными нововведениями в фирме все же сохранились некоторые черты, присущие японскому укладу жизни. Морита и Ибука всегда стремились достичь разумного компромисса между новаторством и традициями, и это им хорошо удавалось.

Причиной их слаженного руководства, видимо, служило то, что эти во многом разные люди всегда стремились к взаимопониманию. В отличие от своего чудаковатого партнера, Акио был более приземленным человеком. Но вместе с тем он так же, как и Масару, постоянно находился в постоянном поиске и движении. Морита любил соревноваться, был агрессивен в риске, за что заслужил прозвище «Суперторговец Мира», но считал, что конкурента нужно побеждать, а не уничтожать: «Вы должны оставить ему его честь».

Его любимым видом спорта был теннис, которым Морита начал заниматься в 55 лет; затем он получил лицензию на управление вертолетом. После этого, в 60-летнем возрасте, Акио увлекся горными лыжами, в 64 года – водными.

Вместе с женой Морита владел 24-комнатным домом в Токио. Супругам принадлежали также теннисные клубы в Японии и США. Акио был дружен с представителями высшего общества, часто обедал с президентами, премьер-министрами и королями. Эти связи он использовал не только в бизнесе, но и для урегулирования мировых проблем, неизменно выступая глашатаем сближения Востока и Запада. Ведь, как он считал, «будущее каждого народа формируется не только теми, кто может манипулировать и использовать бумажные ценности, но и способностью народа производить хорошие продукты». Став самым успешным производителем и торговцем в мире, он сделал для японской экономики больше, чем все национальные технические компании страны, вместе взятые.

Акио Морита, последние пять лет занимавший должность с необычным названием «основатель компании Сони Корп.», скончался 3 октября 1999 г. в возрасте 78 лет. Выдающийся изобретатель, создатель одной из ведущих компаний бытовой радиоэлектроники, для многих японцев он до самой смерти оставался мальчишкой, выскочкой и нарушителем корпоративных традиций. Однако именно Морита заставил весь мир уважать товары с клеймом «Сделано в Японии», несмотря на то что до Второй мировой войны этот знак ассоциировался у потребителей лишь с плохим качеством. Сегодня в это трудно поверить.